Действующие лица
Отец Эро́с – священник средних лет.
Диакон Михаил – бывший офицер-десантник.
Отец Василиск – архимандрит, секретарь владыки Антония.
Ефросинья – жена отца Эро́са.
Действие первое
Сцена первая
Окончание утрени. На сцену выходят отец Эро́с и диакон Михаил.
ЭРОС. Воскресый из мертвых, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, молитвами Пречистыя Твоея Матери, преподобных и богоносных отец наших и всех святых помилуй и спаси нас, яко благ и Человеколюбец. Аминь.
ДИАКОН. Господи, помилуй, Господи, помилуй, Господи, поми-и-ил-у-уй!
Перед Эро́сом и диаконом неожиданно появляется секретарь епископа отец Василиск, одетый в мирское, да так, что ни по одежде, ни по повадке не заподозришь в нем духовную особу. Хлопает в ладоши – медленно, демонстративно.
СЕКРЕТАРЬ. Браво, отец Эро́с. Прекрасно утреню отслужили. Все так с чувством, с толком… Очень натурально.
ЭРОС (секунду сурово смотрит на него, потом справляется с собой). Спаси тебя Христос, добрый человек. Сдается мне, ты храм с театром перепутал.
ДИАКОН (ворчит). Хорошо, помидорами не забросал – вышла бы чистая консерватория.
СЕКРЕТАРЬ. Простите, честны́е отцы, если обидел. От всей души рек, комплимент хотел сделать.
ДИАКОН. Не те наши годы – комплименты от незнакомых мужчин слушать.
СЕКРЕТАРЬ. Эк, вы какие колючие… А у меня, между прочим, вопрос имеется.
ДИАКОН. Здесь тебе, раб Божий, не передача «Что? Где? Когда?» Имеется вопрос – в интернете погугли.
СЕКРЕТАРЬ (невинно). Так я же о делах духовных… Благословите, отец настоятель.
ЭРОС. Бог благословит.
СЕКРЕТАРЬ. Вот вы так душевно отпу́ст прочитали – прямо слеза навернулась. Но для кого же вы утреню служите? Паства ваша, гляжу, по кабакам да борделям разбежалась.
ДИАКОН. Тебе лучше знать, сыне. Ты, видать, сам только что оттуда.
ЭРОС (Диакону). Погоди. (Секретарю). Молитвы мы Господу читаем, и Ему одному служим. А паства появится, было бы сердце чистое.
СЕКРЕТАРЬ. Так, значит, и запишем. Церковь ваша нерентабельна, дохода не приносит.
ДИАКОН (Эро́су). Благослови, отче, вынести сего богомерзкого идиота из храма вперед ногами!
ЭРОС. Не благословляю. Мордобития в храме не потерплю.
ДИАКОН. Да где же мордобитие? Тихохонько, помолясь, спущу его с лестницы – даже рясы не помну.
СЕКРЕТАРЬ (ухмыльнувшись). Интересно бы посмотреть.
ДИАКОН (засучивая рукава). Сейчас посмотришь!
ЭРОС (Диакону). Уймись, отче! (Становится перед секретарем). Отвечай, кто таков и чего тебе надобно? А не то, вишь, у отца диакона по твою душу кулаки чешутся.
СЕКРЕТАРЬ. Эх, Россия-матушка! Темна, как теорема Ферма. Придешь в храм, а тебе и тут прежде морду начистят и только потом о деле спросят… (вытаскивает письмо). Читайте, отцы, и не говорите, что неграмотные!
Эро́с берет письмо, разворачивает, смотрит в письмо, на секретаря, снова в письмо. Диакон, любопытствуя, заглядывает ему через плечо.
ЭРОС (диакону). От владыки Антония письмо… Личной рукою писано. (Секретарю). А вы кто же будете?
СЕКРЕТАРЬ (мрачно). Там все сказано.
ЭРОС (читает про себя, потом говорит диакону). Это новый секретарь владыки, отец Василиск… (Секретарю, здороваясь). Христос посреде нас, отец секретарь.
СЕКРЕТАРЬ (отвечая на приветствие). И есть, и будет.
ДИАКОН. А куда же старый-то делся?
СЕКРЕТАРЬ. Кто старый?
ДИАКОН. Секретарь.
СЕКРЕТАРЬ. Ах, секретарь… На повышение пошел.
ДИАКОН. В Москву, что ли?
СЕКРЕТАРЬ. Еще выше.
ЭРОС. Куда же это выше?
Секретарь показывает пальцем вверх.
ДИАКОН (крестится). Матерь Божья!
ЭРОС (крестится). Упокой, Господи, душу раба твоего Игнатия.
СЕКРЕТАРЬ (строго). Этот вопрос уже решен в вышестоящих инстанциях – и притом без вашего участия. Вы дальше читайте.
Эро́с читает письмо. Смотрит на секретаря. Снова в письмо. На секретаря.
ЭРОС. Что-то я не разберу… В глазах мутится. То ли, может, по-иностранному писано? Языков не разумею, отец Василиск.
СЕКРЕТАРЬ. Каких это, отче, языков вы не разумеете? Русских, что ли? Так я переведу. Вот, глядите. Произволением владыки Антония решено отправить вас на небеса.
ЭРОС (переглянувшись с диаконом, в изумлении). Э… это вслед за отцом Игнатием, что ли?
СЕКРЕТАРЬ. Не совсем… Отец Игнатий сейчас там, иде же несть ни болезней, ни печалей, ни воздыхания…
ДИАКОН (привычно возглашает)… Но жизнь бесконе-е-ечная!
СЕКРЕТАРЬ (Диакону). Именно. (Эро́су, значительно) Вам же, отец Эро́с, отнюдь не предлагается до времени сыграть в ящик. Владыка благословляет вас отправляться в космос.
Пауза.
ЭРОС (секретарю). Как это – в «Космос»? В ресторан, что ли?
СЕКРЕТАРЬ. Какой вам, отче, в пост ресторан? В космос – значит, в космос. Не постигаете? Ну, космос, космос. Безвоздушное пространство. Спэйс, одним словом.
ДИАКОН (в ужасе). И нам – туда? В спэйс?
СЕКРЕТАРЬ (диакону). Не вам. А вот ему, отцу настоятелю.
ЭРОС. За… за что же эдакие зверства? Епитимья, что ли, такая?
СЕКРЕТАРЬ. Почему сразу епитимья? Может, наоборот – поощрение.
ДИАКОН. От времен Мафусаиловых таких поощрений не видывали.
ЭРОС. А до этого что – были?
СЕКРЕТАРЬ (раздражаясь). Отцы честны́е, не гоните волну. Это все не просто так. Это… знак высокого доверия. Признание заслуг. Абы кого – туда! – не забросят.
ЭРОС. Ох… Что-то мне нехорошо сделалось…
ДИАКОН. Что с вами, отец Эро́с?
ЭРОС. Томно… В груди сжимание.
СЕКРЕТАРЬ (недоволен). Это не в груди, дорогой батюшка. Это в животе. Налопались постной еды, вот вам и сжимание.
Диакон подставляет стул, Эро́с садится. Смотрит на диакона.
ДИАКОН. Прогневали мы Бога, отец Эро́с. Семь казней египетских на нас…
ЭРОС. Да какой Египет, это ж чистая Палестина. Владыка личной рукою благословляет на Луну лететь!
СЕКРЕТАРЬ (сурово). Не на Луну! На космическую станцию пока что. В рамках федеральной благотворительной программы «Православие – мирному космосу».
ЭРОС. Час от часу не легче… А зачем?
СЕКРЕТАРЬ (потеряв терпение). Зачем? Ты почту-то читаешь, отец настоятель?
ЭРОС (с неуверенной улыбкой). Вынимаю.
СЕКРЕТАРЬ. Чего ты вынимаешь? И откуда? Я спрашиваю, электронную почту читаешь? Имэйл?
ЭРОС. Простите, не балуюсь – пост сейчас.
СЕКРЕТАРЬ. При чем тут пост? Тебе что, просто так ноутбук поставили?
ЭРОС. Ах, это… Это да, сначала читал. Не отрекаюсь. Потом заглохло. Не работает.
ДИАКОН. Говорит, пароль недействителен.
СЕКРЕТАРЬ. Пароль? (Эросу). Да ты за интернет-то платишь?
Эро́с смотрит на дьякона.
ДИАКОН. За него еще и платить надо? Оно нам голых баб кажет, и мы за него платить должны! Срамотища, тьфу!