000
ОтложитьЧитал
А он был таковым, ведь Император сильнее, опытнее и коварнее. Не раз и не два он провоцировал соперников на бой специально, избавляясь таким образом от неугодных и набирающих силу подданных. А что такого, ведь дуэли – это святое и по закону и традициям род не может развязать кровную вражду, потому что такой бой священен. Победитель мог пощадить побежденного и не наносить смертельный удар, но Император никогда не использовал такую возможность.
Конечно поговаривали, что самодержец специально вынуждает на бой соперников, используя ментальную магию, но подтверждений тому не было, ведь настолько сильный дар был только у него…
Кусая губы и отчаянно заламывая руки, за боем наблюдала Адриана. Видела, как ее любимый все чаще пропускает удары, все реже атакует, уходя в глухую оборону…
Взмах, один другой и скрежет метала… Словно в замедленной съемке Витан пытается увернуться, но не успевает – его сердце пронзает насквозь меч Императора, тело мужчины оседает на холодные камни… Адриана, не помня себя, бежит к его телу, в котором еще теплится жизнь, падая перед ним на колени, подхватывает голову, плача и прося не уходить, не оставлять ее… Рядом опускается леди Амалия.
– Адриана, любимая… – шепчет умирающий, – прости меня… не смог защитить и уберечь, – рука касается щеки жены, превозмогая боль и из последних сил, вытирая слезы, – не плачь, незримо буду всегда рядом… – каждое слово дается все труднее и уже еле различимо… – позаботься о сыне… прости…
Рука соскользнула, глаза безжизненно смотрят на хрупких женщин, которые отныне остались без сильного плеча и без защиты в жестоком мире мужчин. Только что мать лишилась сына, а молодая красивая женщина стала вдовой. Их горе было неизмеримо, слезы текли не останавливаясь, разрывая сердца и опустошая душу.
Внезапно сильная рука подхватила Адриану и закинув на могучее плечо, потащила в замок, со словами:
– Поплакала и хватит, нам нужно собираться! Теперь ты моя! – нетерпящим возражений голосом так, чтобы его все хорошо слышали возвещает Император, унося женщину в свои покои, не дав несчастной оплакать супруга.
А дальше были долгие дни и ночи боли, одиночества, отчаяния. Правитель не желая расставаться с новой игрушкой возил герцогиню везде за собой, не оставляя попыток влюбить в себя и подчинить. Будучи одним из сильнейших ментальных магов Империи, он не гнушался ничем: пытался воздействовать на ее разум, уговаривал, пытался исполнять любые желания (но добился лишь того, что единственным чего она хотела было умереть), не гнушался использовать зелья, осознавая, что те могут нанести вред здоровью и психике женщины. Чувство, которое самодержец испытывал к Адриане все больше походило на помешательство, одержимость, болезнь…
Дошло до того, что лишь закончился траур по усопшей супруге, Император объявил о скорой свадьбе на вдовствующей герцогине Турон. В спешном порядке было организовано грандиозное празднество. Мужчина надеялся, что Боги осветят этот союз. Особенно Сиятельная Парвати, которая не редко способствовала возникновению искренней привязанности в парах, заключающих брак не по любви. Вот только не учел (а может не хотел верить), что для этого должны быть хотя бы зачатки светлых чувств. У герцогини их не было и в помине.
Настолько счастливым Август не испытывал себя никогда – еще совсем чуть-чуть и Адриана будет принадлежать ему безраздельно и полностью. Он будет иметь все права на эту женщину перед людьми и Богами.
Но Боги не были бы Богами, если бы не предоставили несчастной лазейку, чтобы сбежать. А как иначе такое возможно, чтобы ничто и никто не помешали леди Амалии подменить кубок Императора с обычного на содержащий пару капель сонного зелья (ровно столько, чтобы мужчина, желающий поскорее завладеть молодой супругой смог добраться до покоев и даже пошатываясь дойти до кровати), а затем вывести незаметно невестку из дворца и помочь укрыться в обители Мудрой Дарии (покровительницы одиноких и скорбящих), куда не было ходу мужчинам, а Богиня зорко следила, чтобы те, кто пришел к ней за утешением, ища защиты, никто не мог обидеть или причинить какой-либо вред.
Не смог туда пробиться и Император – не пропустил его едва различимый полог, отливающий синевой, так похожий на Барьер. Не помогли угрозы, уговоры, проклятья…
Мрачные времена настали для страны – за малейшую провинность государь мог жестоко наказать, неугодные пропадали в неизвестном направлении, границы Империи расширялись с неимоверной скоростью (какое-то время война его отвлекала), менял любовниц одну за другой, но никто не смог заменить Адриану. Ану, как он ее называл про себя, пытаясь забыться в объятьях очередной красотки, но все тщетно. Образ нежной герцогини преследовал его повсюду, не давая забыть.
Ситуация чуть изменилось с появлением при дворе прекрасной и амбициозной графини Камиллы Колье, которая смогла привлечь внимание Августа. Теперь в ее обществе правитель проводил почти все ночи. Страна вздохнула с облегчением – Император больше не лютовал. Поговаривали, что предприимчивая леди принимает ночью образ сбежавшей Императрицы и даже тайком опаивает правителя.