Ольвия

Глава I. Карта дьявола

Люция смотрела на эту странную светловолосую девушку с подозрением и предубеждением, но не без любопытства. Не каждый день ей улыбалась удача увидеть столь близко настоящую городскую легенду. Но, как истинный скептик и атеист, отрицающий все сверхъестественное, она не верила в то, что болтают люди. Зачем же она пришла к ней? Люция ни капли не сомневалась – ей представилась уникальная возможность изобличить лгунью и написать о ней разгромную статью. Да, журналист в ней не дремлет: она выведет лжеясновидящую на чистую воду и утвердит свою скромную славу, славу корреспондента, который приносит людям истину и показывает народу факты такими, какие они есть, чем не могут похвастаться другие ее недотёпы-коллеги.

Выдумав заранее себе легенду, она долго плутала в лесу между троп, прежде чем нашла эту злополучную молодую отшельницу. Ее крохотный деревянный дом, сложенный из темных бревен, с одной стороны был окружен кустами калины, лещины и шиповника, с другой, – рябинами и кленами. За домом виднелись исполинские сосны, среди которых затесалась одинокая старая яблоня. В двадцати метрах от дома было большое синее озеро, окруженное ивами и дубами; утренний туман кружил около маленького трехступенчатого крыльца и подкрадывался к двум небольшим окошкам, за стеклами которых висели пучки зверобоя, мяты, бессмертника и полыни. «Хороший антураж! – похвалила шепотом Люция и добавила с пренебрежением: – Но меня этим маскарадом не проведешь!». Постучав осторожно в ветхую темно-серую дверцу, сквозь щели которой сквозняк просачивался в дом без особого труда, она прислушалась. Зловещая тишина царила в комнате – ни стука, ни шороха, лишь трель сверчка где-то на подоконнике.

– Что вам нужно? – услышала вдруг Люция за своей спиной. Обернувшись, она заметила на тропе высокую стройную девушку с плетеной корзиной в руках. Из корзины торчали различные коренья и травы. Люция догадалась – перед ней стояла та самая Ольвия, хозяйка лесного дома. На ней был чудной наряд из какой-то другой эпохи – длинное золотое платье с бирюзовыми манжетами, своеобразная узорчатая вышивка на поясе, на шее – старинный серебряный крест, пышные светлые волосы спадали волнами почти до пят, а на голове красовался венок из полевых цветов. Царственной походкой она подошла к Люции и пока та с изумлением рассматривала ее, снова спросила, но уже более сурово:

– Ну, так что же вам нужно? – пытливый взгляд голубых глаз остановился сначала на лице журналистки, но потом вдруг метнулся куда-то позади нее.

Люция моментально взяла себя в руки и произнесла молящим тоном, заранее отрепетированном:

– Мне необходима ваша помощь!.. Очень необходима!

– Я уже вижу, – ответила Ольвия и прибавила: – Хотя вы пришли с другими намерениями… – хитро прищурив глаза, она поманила рукой удивленную Люцию в дом.

Журналистка послушно вошла в дом вслед за хозяйкой, отворившей дверцу узорчатым серебристым ключом, и увидела небольшую светлую комнату, залитую утренним солнцем. Посередине комнаты стоял прямоугольный деревянный стол, заставленный глиняными чашами, кувшинами, стопками старых книг и стеклянными колбами с разноцветными микстурами. Между ними лежали веточки подорожника и божьей травы. В левом углу белела печь, чуть дальше располагался шкаф для одежды и многочисленные полки на деревянных стенах, забитые книгами и сушеными травами. В правом углу комнаты у окна, в которое заглядывала калина, стояла низкая койка, застланная зеленым покрывалом. На ней спал крупный рыжий кот.

Люция подошла к койке, с намерением погладить кота, но тот вдруг распахнул глаза, ощетинился и зашипел, оскалив острые белые клыки. Выставив одну лапу вперед, он даже выпустил когти, намекая: «Не подходи, убью!». У него было разорвано правое ухо, а на лбу вырисовывался безобразный старый шрам. И видом и поведением он походил на разбойника, много повидавшего в этой жизни.

– Что это с ним? – удивилась Люция и, потеряв интерес к коту, спросила у Ольвии: – Вы не опасаетесь жить в такой глуши одна?

– Для меня нет большего блага, чем находиться в одиночестве, – ответила высокопарно молодая затворница.

По ее счастливой улыбке, Люция вдруг поняла, что девушка говорит правду.

– А как же различные темные личности, вроде беглых преступников, периодически шастающих в лесу, да и охотники? Разве вы их не боитесь? – спросила она.

Ольвия, сверкнув гневно глазами, произнесла с вызовом:

– Это они меня должны бояться, а не я их.

Люция иронично скривила губы, но промолчала. «Наверняка она вечером снимает с себя весь этот бутафорский наряд и идет в город, где ее дожидается уютная квартира и теплый душ с прочими благостями цивилизации!» – подумала она со злостью. На своем веку она уже встречала подобных шарлатанок, которые нарекали себя провидицами, знахарками и обирали наивных женщин и девиц, а порою и глупых мужчин, богатея на их суевериях и невежестве. Что же, пора приступать к важному делу. Она напустила на себя несчастный вид и, присев на скамью возле стола, начала говорить:

– На мне, вероятно, венец безбрачия. Почему я так решила? Мне уже тридцать лет – а я до сих пор одинока. Мужчинам я нравлюсь, возле меня все время кто-то крутится, но стоит кому-либо объявить о серьезных намерениях и с ним что-либо случается или же…

– Или же он вдруг отступает от вас, как от чумы? – закончила фразу Ольвия, потом добавила с жалостью: – Отступает, исчезает, уходит, испаряется, хотя при этом вы ему нравитесь?

Люция решила подыграть коварной шарлатанке. Она вскинула изумленно брови и ответила:

– Да-да, все верно!.. Так и происходит на протяжении многих лет! Я как будто нахожусь в какой-то невидимой капсуле, сквозь которую мужчины не способны пробиться ко мне! – Люция воздела руки к потолку для пущей достоверности и слегка покосилась на молодую отшельницу. На ее лице она с изумлением заметила хитрую усмешку. «Что-то не так!.. Я плохо сыграла что ли?» – подумала с досадой Люция.

– Нет, все было довольно убедительно, – ответила на ее непроизнесенный вслух вопрос Ольвия. – Вы пришли, чтобы разоблачить меня, растоптать и унизить, – ее миловидное белокожее лицо вдруг залилось недобрым румянцем. Она пристально всматривалась в пораженные глаза своей темноволосой гостьи и вдруг метнула в нее лавровую ветвь. Люция с ужасом заметила, как от нее отлетела большая тень. Она завыла, будто изголодавшийся шакал и поползла по стене до потолка. Черный силуэт выпрямился, и журналистка смутно разглядела на потолке под темными брусьями старую женщину с горбатым носом и костлявым лицом. Она была с распущенными взъерошенными волосами и в длинном бесформенном платье. Ольвия вскинула руки к потолку и крикнула:

– Провались сквозь землю, нечистый дух! Auferet!¹ – она перекрестила тень и та тут же пролилась черным дымом в пол и исчезла.

Люция вдруг почувствовала укол в сердце. Что-то тяжелое и невидимое навалилось на нее и не отпускало. Ей стало тяжело дышать. Она раскрыла рот, будто рыба, вытащенная на сушу, вытаращила с безумством глаза и начала разрывать на себе впившийся в шею воротник блузки. Ольвия схватила со стола колбу с прозрачной жидкостью и с жаром выплеснула на девушку. В этот же миг Люция ощутила облегчение.

– Что это было? – вглядываясь с суеверным страхом сначала в потолок, а затем в деревянный пол, куда ускользнула тень, поинтересовалась она.

– На вас навели порчу, – ответила Ольвия голосом знатока и, тыкая тонким длинным пальцем в потолок, добавила: – Это был силуэт той женщины, которая наложила порчу. Я его заметила почти сразу, как увидела вас – теперь он все время стоит за вашей спиной. Разве вы не чувствовали в последние дни присутствие темных сил? Разве в вашем доме не падают просто так предметы? А странные голоса?.. Вы же их слышите, да? – она пристально посмотрела в темно-карие глаза журналистки и, увидев там тревогу, понятливо кивнула головой. – Что же, вы неспроста разыскали меня. Ваша материалистичная и рациональная натура хотела проверить меня, разоблачить, в то время как ваша душа искала защиты и помощи, хотя вы об этом и не догадывались.

Люция взглянула на солнечные зайчики, плетущие узоры на стеклах и вдруг с досадой отмахнулась.

– Нет!.. Не верю в эту чушь! Все это галлюцинации! И вы меня не вводите в заблуждение, лучше признавайтесь, что это за фокус был с тенью? И что это вы вылили на меня? – она со злостью посмотрела на свою мокрую белую блузу и стала отряхивать намокшие черные волосы, которым тоже досталось.

– Это была святая вода, – ответила Ольвия. – Но она лишь на короткое время отпугнула эту тень. Теперь она от вас никуда не уйдет. Не уйдет, пока я не помогу вам, – она подошла вплотную к девушке, присела на корточки и прошептала, глядя ей прямо в глаза: – Я вижу ваше неверие. Сейчас я его развею. Развею для того, чтобы вы приняли мою помощь… Ведь если не примите, то… скоро умрете…

– Ну, вы и…! – Люция хотела с неистовым пылом что-то нагрубить, но молодая отшельница прикрыла ей рот ладонью и стала бегло говорить:

– У нас мало времени. Так что не злите меня и внимательно слушайте… Вы – натура упрямая и целеустремленная. На первом месте у вас карьера и статус, но в вашем довольно жестком сердце нашлось место и для любви. Это не простая симпатия или привязанность, это настоящая любовь, – большая редкость. И… если вы так умеете любить, значит, вы небезнадежны. Но… человек, которого вы долгие годы любите, женат. У него есть дочь. Да, я и это вижу, – уловив на себе изумленный взгляд Люции, пояснила Ольвия и продолжила: – Он гораздо старше вас; вы еще совсем юной девочкой стояли, спрятавшись за тополем, на его свадьбе и рыдали от горя. Но никогда у вас и в помыслах не было попытаться разлучить его с женой: вы сторонились его и все же все эти годы незримо следили за его судьбой. Ваша собачья преданность этому человеку лишила вас возможности быть счастливой с кем-то другим. От этого и все ваше одиночество; венца безбрачия здесь нет, да вы и сами это прекрасно знаете, а ко мне пришли ведь с другими задачами, верно? – она усмехнулась и погладила Люцию по голове.

Люция замерла на скамье, будто истукан и, пораженная сметливостью молодой отшельницы, произнесла:

– Но… откуда вы могли все это узнать?.. Откуда?

– Мне прошлое и настоящее является короткими зарисовками-картинками, – признается Ольвия. – Вот я вижу вас в городе – вы замечаете своего возлюбленного у театра, и весь мир тут же замирает для вас. Вокруг много людей, все они куда-то спешат, но вы видите только его. Он высок и широкоплеч, со светлыми слегка волнистыми волосами, довольно красив. Ждет ее. Ну, вы знаете кого…

– Жену… – вздохнув, произносит Люция. В памяти тут же оживают воспоминания годовалой давности. Заметив Эрнеста возле театра, она сделала то, что и всегда делала – укрылась за ближайшим зданием и принялась наблюдать за тем, кого так любила. Это были короткие и мучительные мгновения счастья. Ей достаточно было лишь изредка видеть его, знать, что он жив и здоров и все так же задорен и деятелен. Да, она слышала о том, что он уже давно успешный предприниматель. Она всегда предвидела, что он добьется успеха на профессиональном поприще благодаря своей целеустремленности.

Люции было всего лишь десять лет, когда она влюбилась в Эрнеста на всю жизнь. Он купил квартиру в их доме, но уже тогда пропадал днями в институте, а в выходные дни подрабатывал на заводе. Люция все время караулила его у гаража, куда он вечерами загонял свой автомобиль, и в качестве награды удостаивалась от него доброго приветствия. «Здравствуй, Люция, чем ты занималась сегодня?» – спрашивал Эрнест по обыкновению. Девочка краснела от смущения и отвечала с придыханием: «Ходила с подружками купаться на озеро!». Она, конечно же, лгала ему. С тех пор как он поселился в ее доме, подруги и купание на озере ее уже не занимали. Он стал для нее центром вселенной, он казался ей самым интересным, самым начитанным и самым красивым мужчиной на свете. Иногда он приносил ей свои книги, узнав о том, что она любит читать. Она рылась с усердием в маминой библиотеке и приносила ему те книги, которые по ее мнению могли понравиться ему. И каждый раз угадывала. Она решила, что это знак судьбы. Она чувствует заранее, что ему нравится, что он любит – разве их встреча – это не божье провидение? Но, как показало время, Люция занималась самообманом. Эрнест всегда в ней видел лишь забавную девчонку из соседнего подъезда. Спустя пять лет он купил дом в пригороде и уехал навсегда из их района. Вскоре он женился. Она узнала о предстоящей свадьбе от их общей знакомой и пришла в тот день к Дворцу бракосочетаний. Спрятавшись за дальним тополем, она наблюдала за ним и его невестой из своего надежного укрытия. Пытка эта длилась полчаса, потом они зашли в это злополучное помещение, из которого ее любимый вышел уже несвободным окольцованным человеком. На одно мгновение у нее возникла безумная мысль – выхватить его из рук соперницы, сказать о своих чувствах, но разум возобладал и Люция смирилась с неизбежным.

– Оставьте это! – строгий голос Ольвии вывел ее из лабиринтов прошлого. – Нам сейчас нужно думать о другом…

Люция кивнула головой. Она уже не сомневалась в этой девушке. О том, что она рассказала ей, не знал никто, даже мать.

– Что же мне делать? – спросила она.

Ольвия приложила руку к ее разгоряченному лбу, закрыла глаза, сосредоточилась и стала говорить:

– В вашем доме лежит плохая вещь. Именно она – источник зла, который нужно найти и уничтожить…

– Что это за вещь?

– Пока не вижу… Вам ее подкинули пару месяцев назад… Вспомните, именно тогда каждую ночь вам стали сниться ужасы…

– Все верно, – кивает головой Люция и добавляет: – Особенно один сон был страшный… Будто бы я подхожу к матери и говорю: «Если я умру, не хорони меня три дня!». А потом я вдруг оказываюсь в могиле. Я изо всех сил карабкаюсь, выбираюсь из гроба, из ямы, вижу уже дневной свет, но кто-то с яростью заталкивает меня обратно в гроб и засыпает землей… Я опять сопротивляюсь смерти – выползаю из могилы, глотаю свежий воздух, но меня снова кто-то сильными руками запихивает обратно и так три раза подряд… Когда я, наконец, пробуждаюсь и распахиваю глаза, то замечаю перед собой…

– Черта, – закончила вместо нее Ольвия.

Люция, не переставая изумляться этой уникальной девушке, воскликнула:

– Как? Вы и это увидели?.. Да, это был черт – огромный, с блестящей черной шерстью и красными глазами… Он сидел на краю моей постели и держал меня за руки. Я сообразила – именно он каждый раз заталкивал меня в гроб и прижимал мне руки – чтобы я не могла выбраться!.. Я начала читать «отче наш» и он исчез…

– А еще притворяетесь неверующей, – усмехнулась Ольвия и внимательно осмотрела свою гостью – маленького роста, худенькая, с узкими плечами, с реденькими черными волосами, едва доходящими до плеч – будто робкий мышонок, но в растерянных карих глазах кроется кое-что, что нравится Ольвии в людях – сила воли при кажущейся внешней хрупкости.

– Почему я сказала матери во сне про три дня?.. Если я умру, то не хороните меня три дня? – спросила вдруг Люция.

– В раннем христианстве был такой обычай… Умершего не трогают три дня, потому как он может воскреснуть… Если смерть его нелепа и случайна, если она не прописана в его судьбе и человек умер из-за россказней демонов или колдунов, ангел-хранитель за три дня может его оживить, а потом внушить окружающим, что мертвец вовсе и не мертвец, а лишь человек, заснувший коротким летаргическим сном.

– Удивительно! – Люция вытаращила глаза на рассказчицу. Об этом христианском обычае, который давно не соблюдался, она слышала впервые.

– Но вы рассказали мне не все детали этого сна, – произнесла вдруг Ольвия, – вспомните все, все, до мельчайших подробностей… – просит она торопливо.

Люция поморщилась – нелегко было возвращаться в те моменты, когда она боялась не проснуться от жуткого и страшного сна. И тут ее глаза полезли на лоб, она взмахнула руками и вскрикнула:

– Как я могла забыть? Мне четко виделось во сне, что под подушкой у меня находилась карта. Откуда она там взялась? Я не играю в карты…

– А карта разве была игральной?

– Не понятно, вроде бы нет – слишком она необычна.

– Что на ней было изображено?

– Какое-то существо похожее на козла, с рогами и крыльями, как у летучей мыши…

Ольвия понятливо кивнула головой и вынесла уверенное заключение:

– Так я и думала… Это карта дьявола – пятнадцатая карта Таро. Именно ее вам подбросили в дом. В этой карте заключены все пороки и низменные инстинкты, которые впоследствии возобладали бы над вами. Темные силы, прикованные к ней ведьмовским заклинанием, неотступно следовали за вами и искушали. Деградация, саморазрушение, уход с духовного пути, заточение вашей души в дьявольский капкан и смерть – таков был бы итог действия этой страшной карты.

– Но по поверьям никто не может продать чужую душу дьяволу, а лишь свою! Разве не так? – изумилась Люция.

Ольвия покачала светлой головой, отчего с ее венка на платье тут же упало несколько фиалок, и ответила:

– Это, к сожалению, доступно могущественным ведьмам и вы столкнулись с одной из них. За вашу душу ей уже обещана награда темными силами – омоложение и продление жизни. Вспомните, кто приходил к вам в гости два месяца назад?

Люция задумалась, вперив взгляд в окно, и через пару мгновений ответила:

– Приходило несколько человек… Это моя мать, моя коллега по работе и соседка. У нее закончились спички, и она просила меня…

– Как она выглядит? – перебила Ольвия.

– Обычная пенсионерка, довольно приятная и общительная. Абсолютно безобидная…

– А коллега? Что можете сказать о ней?

– Она молода, а ведь ведьма уже в возрасте, как я поняла?

– Верно. Еще кто захаживал? – сдвинув русые брови, спросила Ольвия.

– Нет, я не особо гостеприимна.

– А у вас во дворе ходят сплетни о том, что в вашем доме живет ведьма? – Ольвия, как ревизор, листала всю летопись их двора без личного присутствия.

– О боги! – Люция воздела руки к потолку. – Вы и это увидели?.. Да, ходят слухи среди набожных баб и детворы, что в третьем подъезде живет ведьма. Ей шестьдесят лет, у нее очень мерзкая физиономия – крючковатый нос, морщин немерено, глаза – злые, колючие. Дети шарахаются от нее, и я часто слышу, как они говорят «соль глаза!». Бабы, проходя мимо нее, крестятся и вытаскивают из-под кофточек нательный крестик, тычут крестиком ей в лицо, будто сатане. Мне, порою, становится жалко ее, но она действительно какая-то отталкивающая, мрачная женщина.

– Глупцы! – разозлилась вдруг Ольвия. – Это не она!

– Так кто же?

– Могущественные ведьмы могут быть закрыты от ясновидящих своим сильным колдовством, – она вздохнула, подошла к столу, взяла деревянный кол и произнесла: – Это осиновый кол. Положите его сегодня ночью под подушку.

– Зачем? – испугалась Люция.

– Осина – мощная защита от злых духов, от порчи, от колдунов. Она помогает снять одержимость, освобождает человека от колдовских чар того, кто наслал порчу. Я знаю, что сегодня ночью ведьма придет к вам, точнее ее злобный дух. Почему? Потому что вы найдете ее карту, найдете и сожжете! – Ольвия взяла с полки засушенную ветку полыни и добавила: – Артемизия защищает от темных сил: ее запах способен выгнать из дома любую нечисть. Возьмете эту веточку и пройдете по всем комнатам, – она сама выведет вас к месту, где запрятана карта.

– Как же?

– В том месте, где спрятана карта, артемизия начнет оживать и распускать листья. Возьмете карту, положите ее вместе с этой веткой в чашу и сожжете. При этом читайте три раза «отче наш». Потом ложитесь спать. Проклятая душа ведьмы придет отомстить – ведь договор с дьяволом будет расторгнут, за что она впадет в немилость перед темными силами. И вы, как увидите ее – не зевайте, вгоняйте кол в самое сердце!

– Нет, я не смогу! – запротестовала Люция.

– Сможете! – схватив ее за плечи, Ольвия закрыла глаза и зашептала: – «Пусть ангел-хранитель твой не дремлет и прилетит на помощь в час роковой!».

Люция взяла неохотно кол и спрятала его в свою сумку, туда же засунула и веточку полыни. Потом она подняла на Ольвию растерянные глаза и спросила:

– Но что же я ей сделала?

– Ничего не сделали. Вы – молоды и энергичны, она завидует вашей красоте. Сведя вас в могилу, она бы получила часть вашей привлекательности.

– Так кто же она? Моя соседка?

– Она закрылась от меня своими колдовскими чарами, так что это выяснится сегодня ночью, – пояснила Ольвия и строго добавила: А сейчас идите домой, и ищите карту. Не забудьте спрятать кол под подушку!

Люция напряглась, но потом вдруг собралась с духом и выпрямилась. На ее тревожном лице появился гневный румянец – она не позволит какой-то мерзкой ведьме погубить ее жизнь, она обязана положить конец ее безнаказанной деятельности.

Ольвия вывела ее на нужную тропу, ведущую прямо в город и, перекрестив, простилась с ней. Люция стремительно спешила домой, путаясь ногами в плюще, который ковром лежал на тропинке, и с колотящимся сердцем пыталась предугадать, кто из предстоящей смертельной схватки выйдет победителем – она или коварная подлая колдунья, продавшая душу дьяволу?

* * *

В подъезде Люция столкнулась со своей широкоплечей соседкой и шарахнулась от нее, будто от черта.

– Что это с тобой? – изумилась Джуна, с подозрением прищурив свои большие зеленые глаза. Ее фигура напоминала глыбу, особенно на фоне крохотной Люции, а короткие рыжие кудри у круглого лица придавали ей вид хитрой и любознательной плутовки.

Люция со страхом заглянула в ее проницательные очи, которые ей вдруг показались сосредоточением вселенского зла и прерывисто ответила: – Да вот… иду с вечеринки… У моей подруги был день рождения, – на ходу сочинила она. Ведьма не должна заранее почуять подвох, иначе план Ольвии может провалиться. Да, это она – ее соседка, больше некому, ведь именно она была у нее в гостях! И это ее вечно странное поведение – она постоянно бормотала что-то невнятное себе под нос, она на закате оживала, а на рассвете регулярно кляла палящее солнце – темные силы не любят дня, всем давно известно. Все становилось на свои места, все прояснялось.

Джуна, ухмыльнувшись, произнесла с удовлетворением:

– Что же, это святое дело – выпить за здоровье подруги в день ее рождения!

Люция тоже улыбнулась в ответ, хотя ее вымученная улыбка больше напоминала оскал, и прошмыгнула к своей двери. Отперев ее, она влетела в квартиру и посмотрела на настенные часы. Восемь вечера – задержалась она у молодой ведуньи, а ведь ей еще предстоит найти карту. Дрожащими от волнения руками она вытащила из сумки ветку полыни и начала свой обход с коридора. Припомнив, что соседка тогда была и в зале, она решила обойти все комнаты и углы. В коридоре она провела веткой по шкафу и тумбочке, по обувной полке – но ветка не подавала признаков воскрешения. Она заглянула под коврик, потом зашла на кухню. Но и там не произошло чуда. Люция поспешила в зал и начала обход со стороны окна. Ей показалось, что гардина вдруг запрыгала; она уже с тревогой посмотрела на ветку полыни – но та была по-прежнему безмолвна. Люция взглянула на форточку – она была плотно закрыта. Тогда что же это с гардиной? С книжных полок вдруг стали падать на пол книги и журналы – они распахивались и шумно перелистывались – будто кто-то невидимый решил почитать их. Со стола слетела газета и начала приплясывать в воздухе, будто большая бабочка. Люция от ужаса уже готова была выскочить из своей квартиры, как вдруг ясно увидела, что ветка полыни из бледной преобразилась в серебристо-зеленую. Ее стебли наливались живительным соком, ее маленькие листики оживали и распрямлялись, с нежностью касаясь ее кожи. Горький аромат стал еще более выраженным. Люция оторопела. Она стояла у дивана и тут же сообразила – карта здесь. Сорвав с неистовством покрывало, она приподняла одну из подушек и увидела на чехле карту. С нее на девушку смотрел сам дьявол. Зловещая красная рожа кипела гневом, а у его престола стояли мужчина и женщина, скованные цепями. Подобную адову цепь сплела для нее и ведьма, хотя Люция до сегодняшнего дня и не подозревала об этом. Девушка схватила карту и поспешила с ней на кухню. Взяв из серванта большую желтую чашу, она положила на дно ветку полыни, которая вновь стала сухой, а сверху кинула карту дьявола. Чиркнув спичкой, она зажгла уголок карты и принялась с удовольствием наблюдать за ее гибелью, читая «отче наш». Когда огонь опалил дьявола, Люции почудилось, что в комнате кто-то вскрикнул. Так кричали когда-то те, кого жгли на кострах за черное колдовство – угадала Люция. Когда в чаше все сгорело дотла, она вернулась в коридор, вытащила осиновый кол из сумки и пошла в спальню. Легла на кровать прямо в одежде и, положив кол под подушку, стала глазеть в потолок. «Интересно, можно ли зажечь свет?» – размышляла она, но свет так и не зажгла. Дрожа как осиновый лист, она с ужасом предвкушала появление своей соседки в виде необъятной и темной полупрозрачной массы. После такого зрелища можно умереть без боя. Но она должна совладать с собой, она обязана остановить зло. Ольвия напоследок сказала ей, что если Люция все сделает, как она ей велела, то чары спадут не только с нее – на духовный путь вернуться еще несколько человек – все они тоже жертвы мерзкой колдуньи. В комнате мерно тикали часы, стоящие на тумбе. По стенам бродил призрачный лунный свет, где-то в углу тихо жужжала муха. Люция приподняла голову и посмотрела на часы – уже десять. Сколько же еще ждать? «Наверное, ведьма придет к ней в полночь» – подумала девушка. И тут вдруг у нее стали слипаться веки – будто кто сон-травою опоил! Тяжесть навалилась на грудь, разум затуманился, отключалось сознание, будто в Люцию кто-то влил через вену наркоз. Девушка испугалась, но не могла бороться с неожиданно подступившим глубоким сном – веки ее плотно закрылись, и она унеслась в мир далеких грез. Она увидела перед собой прямую дорогу – ровную, чистую, окруженную с обеих сторон цветами. Она пошла вперед, любуясь пейзажем – с одной стороны дороги синела серпантином прозрачная река, с другой стороны просматривались чудесные березовые рощи. Но что там впереди за предмет на дороге? Люция смутно видит его, спешит поближе и вдруг понимает – перед ней стоит громадный сундук с цепями. Девушка с любопытством осматривает его, даже пытается раскрыть – и он вдруг немыслимым образом поддается! Цепи будто по волшебству спадают с сундука, крышка распахивается и на дне сундука, оббитого красным бархатом, Люция замечает карту. Да, это она – карта дьявола. «Но я же сожгла ее!» – изумляется Люция и вдруг видит, как цепи, лежащие у сундука, взлетают в воздух и окольцовывают ее худенькое тело вместе с руками так, что и пошевелиться нет сил. «О боже!.. Только не такая смерть!» – кричит с испугом Люция, чувствуя, что задыхается. Она начинает читать «отче наш» – единственную молитву, которую знает и происходит чудо – цепи падают на дорогу. Страшный сон тут же прерывается – Люция распахивает глаза и видит в ночи перед собой жуткую рожу – старая женщина с длинными седыми волосами протягивает к ее шее морщинистые руки и начинает душить ее. Как страшно ее лицо! Глаза – бесцветны и угрюмы, нос похож на клюв ястреба, из беззубого рта торчат два клыка. Низкий лоб прорезает безобразная глубокая морщина, а на впалой щеке виднеется огромная бородавка. Ужасен лик ведьмы – ничего человеческого, лишь дьявольские черты – она давно братается с сатаной и это не могло не отразиться на облике ее духа. Длинная и тонкая, как жердь, тень дышит злобой и ненавистью, из кривого рта слышатся проклятия.

– Провались в ад, Люция!.. Куда дела карту, гадюка? – спрашивает угрюмо тень и начинает душить еще сильнее.

Люция, посинев от удушья, пытается вырваться, крикнуть «на помощь!», но костлявые руки проклятой ведьмы, как металлические силки для пойманной дичи. С ужасом узнает Люция в знакомых чертах близкого человека. Какая же она была наивная! Она сознает, что умирает – на ее горле уже горит пламенем красная борозда, но вдруг за спиной колдуньи видит светлый лик с огромными крыльями. Догадывается – сам ангел-хранитель пришел на помощь – все благодаря молитве Ольвии. У Люции вдруг появляются чудотворные силы, она отталкивает от себя старую каргу, быстро достает из-под подушки осиновый кол и, не теряя времени, вонзает его в сердце колдуньи. Тут же из ее впалой груди вырывается дикий вопль, рот безобразно растягивается на пол лица; в ужасе она пытается вытащить кол, но слишком поздно – черный силуэт ее накаляется, как металл в огненной кузне. Люция приподнимается на подушке и видит, как под ногами ведьмы разверзается пол – и вот уже ее силуэт висит над кроваво-красной кипучей ямой – сам ад вышел ей навстречу. Из ямы выныривает здоровый черт и, вцепившись в длинные седые патлы, затаскивает ведьму в эту огнедышащую пропасть. Тут же яма на глазах затягивается и все исчезает. Люция вскакивает с кровати, зажигает свет и с ужасом рассматривает свою комнату. Но пол, как пол – никаких следов ада, и ведьмы нет, как и ангела, что дал ей силы для последнего рывка. Девушка скидывает подушку на пол – кола на простыне нет. Она падает на колени и заглядывает под кровать – но там тоже пусто. Все, что могло бы напомнить о самых страшных минутах ее жизни – исчезло. Она вдруг почувствовала небывалую легкость и умиротворение. Люция поняла, – она сняла свое проклятие, спасла себя с помощью Ольвии, которую еще утром посчитала шарлатанкой. Девушка начала танцевать по комнате, – а может, это ее душа, освобожденная от оков ада, приплясывает вместе с ней? Такая невесомость в теле, такая воздушность – кажется ей, что она вот-вот оторвется от пола и воспарит под потолок!

Но тут на лицо легла тень – ведьма-то совсем не ее соседка! Люции стало стыдно за то, что подозревала совсем не того человека. Сколько же раз люди ошибаются так! Думают на одного, а в итоге спрос нужно было делать с другого. Люция села на край кровати и закрыла лицо руками. Тот, кто пришел ее убивать, тот, кто проклял ее, был ее близким родственником. Женщина с длинными седыми волосами, старая и беззубая, была ни кто иная, как ее тетя! Как она могла? Как она посмела? Это не укладывалось в голове. По лицу Люции потекли слезы. Они и облегчали ее душу и вызывали в ней тоску. Да, тетя тоже приходила к ней в гости два месяца назад, но она совсем забыла про это. Она и помыслить не могла, что близкий человек плетет вокруг нее сети, что он с помощью дьявола натягивает на ее шею адову петлю.