Глава 1
Хабаровск 15 октября 2013 год.
Сегодня мне исполнилось тридцать лет. Я смотрю на романтический ужин, который специально по такому случаю приготовила сама. Уже остывшая, но источающая божественный запах свинина с коньяком и яблоками, аппетитные фаршированные помидоры и теплый салат из морских гребешков и спаржи под апельсиновым соусом. Романтического света добавляют свечи, расставленные на столе в форме сердца. Смотрю на всю эту красоту, но – кусок в горло не лезет. От злости и обиды хочется кричать и плакать.
В который раз смотрю на часы и вздыхаю. Терпение на исходе. Аккуратно сложив свои кулинарные шедевры в контейнеры, убираю их в холодильник, задуваю свечи и прохожу в спальню. Подойдя к большому зеркалу во весь рост, начинаю снимать свое новое вечернее платье, которое специально купила, чтобы поразить мужа. «Вот дура» – пронеслось в голове, – «он бы даже и не заметил». Черный шелк нежно проскользнул вниз, и я осталась в ажурном нижнем белье.
Мне нравится раздеваться перед зеркалом – что скрывать, я очень себя люблю. Люблю свое тело и свою душу. Природа-мать не поскупилась, наделила меня яркой внешностью: большие и выразительные серо-голубые глаза хорошо оттеняют черные блестящие волосы, подстриженные в форме каре, и смуглая оливковая кожа. Красивый, чувственный рот с белыми и ровными зубами; аккуратный, чуть вздернутый носик; среднего размера упругая грудь; узкая талия и ровные длинные ноги с тонкими щиколотками…
– Кошка, – тихо сказала я своему отражению в зеркале.
Нежно провела ладонями по волосам, слегка откинув голову назад, погладила шею по направлению к груди, слегка помассировав, и далее вниз, до ягодиц. Мне нужно успокоиться, иначе до истерики не далеко. Импульсивность и эмоциональность – моё второе «я».
Хотя к 30 годам уже более-менее удается справляться со своими эмоциями. Тело покрыли приятные мурашки, но спокойнее от этого не стало. Я нервно надела шелковый халат и так же нервно села на край кровати. Просто рухнула. Не ожидала, что он так поступит со мной в день моего рождения. Да еще в такой значимый, круглый…
Ну да, мы вчера серьезно с ним поссорились, но это же не повод портить мне праздник! По-детски люблю свой день рождения, когда все вокруг тебя поздравляют, обнимают, целуют и дарят подарки. Его всегда хочется видеть особенным и незабываемым, но, как правило, в семейной жизни это обычный и ничем не примечательный день. А в этот раз Филипп совсем решил меня проигнорировать. Комок в горле так и норовил вырваться наружу. Господи, до чего же я несчастна! Приготовила вкусный ужин, украсила квартиру, купила платье и нижнее белье… Хотела помириться. Уже три недели хожу холодная, как снежная королева, показывая Филиппу, что он меня не получит, пока не возьмет долгожданный отпуск и не свезет нас с детьми на море. Не прошу Таиланд и Бали: наше приморье, обычный домик у моря…
Но я устала. Соскучилась по нему, в конце концов. Уже только и думаю, что о его крепких объятиях и страстных поцелуях. Поэтому решила окончить эту холодную войну и с белым флагом ждала его сегодня. Но он не спешил и отключил телефон. Пытаюсь еще раз его набрать, но снова слышу холодный голос автоответчика, безучастно сообщающего, что «абонент временно не доступен». Не доступен! Это невозможно! Собственный муж и – не доступный! Мне просто физически необходимо на чем-то выместить эту злость. Я изо всей силы швырнула свой телефон об стену, и он разлетелся на части. Мне полегчало, но на резкий звук сбежались мои дети, Софья и Данила.
Софья постарше, ей восемь лет. Она укоризненно на меня посмотрела и по-взрослому спросила:
– Мам, с папой опять поругались? Сколько можно? – она подошла ко мне, села на колени и обняла за шею. Сонечка – нежная и ласковая, как пушистый котенок, с длиной косой из темных густых волос. Она очень похожа на меня. Дочка с недетским участием смотрела на меня невинными глазами – большими и серыми, как у меня. Шестилетний Данила бросился собирать мобильный и сейчас пытается его починить. Данила – крепыш с детства, сообразительный и находчивый мальчик. У него глаза Филиппа, цвета небесной лазури, красиво очерченный ротик и маленькие ушки. Я забрала у него телефон и, чуть повысив голос и напустив строгости, спросила:
– А вы почему еще не спите? Уже поздно! Ну-ка, марш по кроватям! Завтра в сад и школу!
Я за два дня так вымоталась с ними, сил моих нет. Почему детские сады и школы не работают без выходных? Но тут же запретила себе такие мысли, еще раз упрекнув себя в том, что я плохая мать.
Взяла детей за руки, проводила их в детскую и по их просьбе спела любимую колыбельную. Пять лет в музыкальной школе не прошли даром: они подарили мне хороший голос и слух. А игра на гитаре открывает во мне самые хорошие качества, я переношусь в свой мир, где расслабляюсь и живу.
Уложив детей спать, я снова прошла на кухню и включила телефон. Он тут же зазвонил. Зазвучал мамин голос:
– Дочка, ну что, Филипп пришел? – с волнением спросила она.
– Мам, нет! – я ответила раздраженно, потому что надеялась – звонит муж.
– Сердце болит, за вас переживаю, не стоило так сильно ругаться вчера. Филипп любит тебя, всё образуется.
– Мам, почему ты всегда на его стороне?! – возмутилась я. – Филипп не любит меня! Его никогда нет рядом, он работает, работает, но ничего не зарабатывает! Я что, многого прошу? Хочу отдохнуть семьей, побыть вместе, – мой голос уже звучал жалобно и на глаза снова навернулись слёзы. – Он изменился, мам, в своей полиции… Стал холодным. Разведусь с ним, вот и все дела!
Мама снова заохала.
– Вика, не пори горячку, какой развод? Ты о детях подумала? Поддерживать нужно мужа, он один работает всё-таки.
– Мама! – отчаянно крикнула я. – Ты же знаешь, я бы с удовольствием вышла на работу. Мне надоело всё это, девять лет сижу дома, ради чего? Выпрашивать себе на жизнь? Мне тридцать лет, а я жизни не знаю! Ничего хорошего-то и не видела… Надоело!
– У тебя ведь день рождения сегодня, Викуль, не расстраивайся так! – чувствовалось, что мама не на шутку переживает.
– Все хорошо, переживу как-нибудь… Ладно, мам, спокойной ночи. Не волнуйся.
Мы попрощались, и мне снова стало гадко от того, что сорвалась на мать. Она растила меня одна. Холила, лелеяла и никогда не ругала. И это, конечно, не могло на мне не отразиться. Выросла я капризной и избалованной, привыкшей получать все, что пожелает. Всю свою жизнь до моего брака мы с мамой всегда находились рядом, она была мне и сестрой и подругой. Я доверяла ей все свои секреты и всегда слушала ее мудрые советы. Благодаря нашим откровенным отношениям и ее мягкому характеру, я избежала многих подростковых проблем и благодарна ей за это. Она с детства воспитывала во мне доброту, порядочность и искренность. Но вместе с этим во мне живёт пламенный темперамент, горячность и капризность. Я представила маму, плачущую дома и переживающую за меня. Всю жизнь она посвятила мне, единственной дочери, так и не выйдя больше замуж. А дочь всю жизнь только и делает, что портит ей нервы. Не могу ничего с этим поделать, такая уж я, резкая и взбалмошная. Но все же бесконечно ее люблю, хотя всегда стыдилась ей это сказать. Как-нибудь скажу…
Настенные китайские часики показывали уже 22:40. Чтобы как-то отвлечься, я позвонила Кристине. Мы с Крис дружим с ранних лет. Сначала на горшках в детском саду рядом сидели, потом за школьной партой. И, наконец, в институте на одном факультете международных отношений учились. Мы обе амбициозные и целеустремленные подруги. С одной только разницей: Крис сделала карьеру, сейчас она заместитель министра по образованию. Свободная, как птица в небе. Завидую ей белой завистью. Она тут же взяла трубку:
– Викусь! Помирились уже? Сколько раз? – Крис усмехнулась. Я тут же представила, как у неё приподнимается левый уголок рта.
– Крис, он не пришел… Надо было все-таки тебе приехать, – самым несчастным голосом произнесла я. – Такого дня рождения у меня ещё никогда не было.
– Странно, на него не похоже. Вика, совсем ты мужика довела, – всё также с улыбкой в голосе продолжала она.
Видимо, сегодня все решили меня довести. От этой несправедливости и обиды у меня перехватило дыхание и снова захотелось плакать.
– Значит, по-твоему, я во всем виновата? Я? На часах ночь давно, а мужа нет! А ничего, что у меня сегодня день рождения?..
– Дорогая, ты ведешь себя, как ребенок, правда. Муж у тебя золото, а ты не ценишь, пилишь его постоянно. Он ведь один на всю семью работает. Будь терпеливее, в конце концов, у тебя замечательные дети. Как можно грустить, когда рядом эти ангелочки?
– Ты у нас смотрю взрослая! А, конечно, ты же у нас птица важная! И вообще, что ты его постоянно защищаешь? Если он такой трудоголик, то мне молиться теперь на него, что ли?
– Перестань, я вас всех очень люблю. Ты же знаешь, что я все бы отдала за семью. Ты не представляешь, что такое одиночество и неразделенная любовь! Некому меня встречать дома с работы, не с кем разделить радость и горе. Я одинока и несчастна, – в ее голосе почувствовалась грусть и обида. – Чему тут завидовать?
– Ты свободна, – ответила я и положила трубку.
Вот и приехали. Лучшая подруга меня не понимает. Все мои лучшие годы ушли на семью. Молодость промчалась – я и оглянуться не успела. А что вспомнить? Детский плач, пеленки, семейные разборки?..
Да, у нас с Филиппом был умопомрачительный роман. Он был моим вторым мужчиной в жизни. Первый, мой однокурсник, оказался типичным бабником и пройдохой. С Филиппом я постигла первые неземные удовольствия. Меня пронзила дрожь, и внизу приятно заныло, он такой страстный и горячий, а в семейной жизни – мягкий и добрый.
Вспоминаю нашу первую встречу. Мне был двадцать один год. Я опаздывала в институт на контрольную, и, как юный сайгак, выскочила из дома в туфлях на шпильках. Полетела на автобусную остановку, но, так и не добежав пару метров, подвернула ногу и упала. От резкой боли вскрикнула и стиснула зубы. И тут сверху услышала приятный мужской голос: «Девушка, позвольте, я Вам помогу?». Я подняла голову и обомлела. В тот момент показалось, что вижу перед собой само воплощение Аполлона: высокий, загорелый атлет-брюнет, ненамного старше меня. Искрящиеся глаза, широкая улыбка и эта сексуальная родинка над губой – она сразу свела меня с ума.
Он протянул руку и спросил: «Кто же на таких шпильках бегает?». Я почувствовала смущение и неловкость. «Я бегаю, – улыбнулась я, забыв о боли, – обычно удачнее». Взяла его за руку, почувствовала влажную, но сильную ладонь, попыталась встать, но у меня не получилось: вероятно, вывихнула лодыжку. Я кокетливо улыбнулась незнакомцу и сказала: «Вам придется нести меня на руках», – и тут же залилась алой краской. Сердце забилось быстрее, а мысли сбились в кучу, как стая напуганных карасей. Во мне проснулись доселе незнакомые чувства. Я почувствовала легкость, почувствовала, как «летают бабочки в животе». «Такую ношу я готов всю жизнь на руках носить», – улыбнулся мой спаситель. И в подтверждение своих слов, он легко меня подхватил и заглянул в глаза. Вот так все и началось.
Оказалось, мы живем в соседних домах. Закрутился страстный роман. Филипп на пять лет меня старше, он активно занимался спортом, и его фигура всегда была превосходно накачана. После первого неудачного секса в восемнадцать лет я никого не подпускала к себе близко: психологически в мозгу отпечаталось, что секс – это что-то такое мерзкое и неприятное. Филипп полностью перевернул мой взгляд на плотскую любовь.
В первую ночь, когда я осмелилась прийти к нему домой, я была напряжена и испугана. Как напружиненный котенок, увидевший льва. Филипп на руках отнес меня в спальню и пообещал, что, пока сама не попрошу, ничего не будет. Мы легли и некоторое время просто разговаривали. Филипп прошептал, что он – Доктор Любовь, и меня нужно срочно лечить. Он стал гладить меня по волосам, массируя кожу головы подушечками пальцев, и я расслабилась. Это было так приятно, что по моему телу побежали мурашки. Он наклонился ко мне и стал шептать что-то в ухо, покусывая за мочку. Я не понимала, что он хочет мне сказать, но испытывала накатывающее возбуждение. Видя, что я лежу спокойно, Филипп пустил в ход пальцы. Его указательный палец мягко провел линию от уха до шеи, от чего меня слегка передернуло и почему – то отдало в низ живота. Филипп игриво улыбнулся. Он прикоснулся влажными губами к моей шее, и я снова резко вздрогнула. Удивительно, как приятно… Снова приятные тянущие позывы внизу живота. Филипп сказал, что шея – моя эрогенная зона, и постепенно он меня всю изучит и будет знать все тайные уголки, которые приносят мне удовольствие. Я притянула его к себе, и мы слились в долгом поцелуе. Наши языки сплетались, и это было жутко возбуждающе. Я неуверенно начала раздевать его. Он помог мне и раздел меня и себя за считанные секунды. Я видела, что он очень возбужден, и чувствовала его набухший орган через тонкую ткань боксеров. Он, как и обещал, начал исследовать мое тело, целуя и покусывая каждый уголочек. Я переживала эти, абсолютно новые ощущения, совершенно забыв о своих страхах, трепетала от касаний его губ и языка, мое тело отвечало на каждый его поцелуй…
Таким исследовательским путем мы выяснили, что мои эрогенные зоны находятся на мочке уха, на шее, затылке, на запястьях, на сосках, на пальчиках ног и клиторе. Как только он провел языком по нему, я вся задрожала в возбуждении и начала громко стонать. Филипп продолжал ласкать мою «девочку», и я в экстазе схватила подушку и вцепилась в нее зубами, боясь, что на мои крики сбегутся любопытные соседи. Умоляющим тоном я попросила Филиппа войти в меня. Он послушно приподнялся и осторожно вошел в меня. Постепенно он вошел весь и, тихо застонав, начал двигаться взад-вперед… «Ты такая сладкая, – шептал он мне в ухо, – не хочу останавливаться».
Никогда не думала, что могут быть такие нереальные физические ощущения. Все тело пронзает сладкая дрожь, внизу живота ощущаешь до боли приятные чувства. Какое наслаждение чувствовать его в себе… Я полностью потеряла рассудок, ушла в нирвану. Только одни мысли – чтобы это не прекращалось. Вскоре я заметалась в экстазе и впервые поняла, что такое оргазм. Быстрая молниеносная дрожь приятно сводит твое тело судорогой, и несколько секунд ты в полном онемении. А потом хочешь испытать это еще раз, а потом еще и еще… Секс – это самый что ни на есть наркотик, я поняла это сразу. Испытав наслаждение, через некоторое время организм снова просит разрядку.
За семь дней Филипп научил меня любовному искусству, и я была поистине счастлива. Мы не думали о нашем будущем, жили сегодняшним днем – просто радовались жизни. В порывах страсти он называл меня своей женой. Я весело посмеивалась и тормошила ему волосы, говоря, что на такую, как я, нужно много работать.
Квартира у Филиппа была довольно простая, без ремонта, абсолютно не уютная и не одомашненная. В зале – два кресла и старый телевизор, в спальне – кровать еще советских времен, которая ужасно скрипела под нами. На кухне даже толком посуды не было. Обои тоже, наверное, клеили еще до войны его бабушка с дедушкой…
Я на минуту отвлеклась от воспоминаний и посмотрела на эту же квартиру сейчас. Свежий ремонт, современная мебель, везде цветы, картины и фотографии. Всё в одном стиле, гармонично и со вкусом. Я быстро привела квартиру в порядок. На самом деле тогда в планах было окончить институт, стать высококлассным и востребованным специалистом, неплохо зарабатывать, повидать мир и выйти замуж за олигарха. Обычные мечты любой девочки. В своем городишке я оставаться ни за что не хотела, моей мечтой была Москва! Но этим мечтам не суждено было сбыться. Я забеременела, спустя пять месяцев нашего знакомства.
Честно признаться, это обрушилось на мою голову, словно гром среди ясного неба. Вместо радости меня охватил шок, какое-то полуобморочное состояние. Признаюсь, я не любила малыша, будучи в положении, и даже не понимала, что это такое – материнские чувства, ведь сама, по сути, была еще ребенок. Считала, что нет ничего хуже незапланированной беременности. Это означало полный крах. Крест на моих надеждах и мечтах, на карьере, на будущем, на работе за границей… Девушка ведь даже не нагулялась!
Филипп был на седьмом небе от счастья и сделал мне предложение. В день свадьбы, несомненно, самый светлый день в жизни женщины, меня уже с утра лихорадило от волнения. Два часа надо мной колдовали визажист и парикмахер. Результат превзошел все ожидания. Высокая прическа с двумя закрученными прядями по бокам, белоснежная длинная фата, невероятно закрученные до век ресницы, нежный персиковый цвет лица, алые губы. Кристина и Жанна – мои подруги – надели на меня свадебное платье до пят из нежного белого атласа и фатина, на корсете, с длинным шлейфом, который красиво струился по полу. Дополнили его мы жемчужным колье и жемчужными серьгами-шариками. Завершили образ белые перчатки по локоть и свадебный букет из роз и орхидей. Еще никогда я не выглядела так красиво и так безупречно. Все это казалось сказкой. Невеста Вика ощущала себя принцессой.
Филипп удивил меня, приехав на выкуп на белом коне и в наряде принца. Я выглянула в окно и ахнула, увидев его в белых лосинах, костюме принца и с короной на голове. Тогдашняя Вика позавидовала самой себе: не каждой на пути встречается принц на белом коне. Я – счастливица! В загсе при регистрации я не смогла сдержать слезу – очень впечатлительная и чувствительная с рождения. Да, незабываемый день! Однако, в браке это, пожалуй, первый и единственный день счастья.
Дальше меня ждал еще один шок: семейный быт и каждодневная рутина. Сначала от этого как-то спасал институт, но постепенно я полностью погрязла в домашних делах. Каждый день, как под копирку: готовка-уборка-стирка. Та Вика оказалась абсолютно к этому не готовой, и в душе назревала буря протеста. Мечталось, что в моем доме будут и кухарка, и горничная. Но мы не могли себе этого позволить. Принцесса не поселилась в замке и постепенно превращалась в задерганную белку в колесе. Да и принц надел свою корону только в день свадьбы. А после оказался обычным следователем полиции, который работал много, получал мало, и единственный плюс – каждый год мы выбирались на курорт за счет государства. Виделись мы теперь намного реже. Да и в постели он стал ко мне холоднее, мотивируя тем, что внутри у меня ребенок, и он так не может. А вот мне в этой ситуации что, простите, делать?
Наверное, с этого момента я и остервенела. Начала пилить мужа за все: мало денег, мало внимания, я становлюсь толстой, и он меня больше не любит. Но он лишь стал еще позже приходить с работы, чтобы не слушать мои жалобы.
Когда родилась Софья, началось планомерное сумасшествие. Бессонные ночи, колики в животике, постоянная смена подгузников и плач. В первое время – время той самой послеродовой депрессии – я сваливала всю работу на маму, рыдая ей в плечо, что мне плохо, и лучше бы я не рожала. Единственное, что действительно радовало, так это то, что быстро вернулась фигура, не появилось никаких растяжек и целлюлита. Сказались занятия спортом. Семь лет я исправно занималась плаванием, даже успела получить несколько наград в соревнованиях. В двадцать лет плавание пришлось бросить, так как учеба в институте отнимала все время. Через несколько месяцев стало легче. Софья подросла и уже не создавала столько хлопот, хотя все также связывала меня по рукам и ногам. Выходили в свет мы теперь редко, иногда только в кино и ресторан по праздникам. Все свое свободное время моя голова строила планы на будущее.
Брачная жизнь меня не устраивала, пусть Филипп ищет себе другую дурочку. До свадьбы я боготворила его, ассоциировала со львом. Есть во мне такая склонность – соотносить людей с животными. Ведь так легче понять внутренний мир человека, а сходства – их легко найти. Филипп – лев: благородный, смелый, сильный и верный. Но выйдя замуж и пожив с ним, я увидела в нем более домашнее, чем хищное. Сначала сама приручила его, а теперь страдала от скуки. Только Софья подрастет, найду себе высокооплачиваемую работу, возможно, даже за границей, и подам на развод. Но и этим планам не суждено было сбыться. Спустя некоторое время я с ужасом узнаю, что снова беременна…
Какие-то злые шутки судьбы просто. Я, конечно, против абортов и, считая, что это мой рок, смиряюсь, и вот живу до сих пор. Филипп в детях души не чает и балует их постоянно. А между нами холод… Ооох… Вот бы вернуться в прошлое, лет так на десять назад… Горы бы свернула! Сколько нерастраченных возможностей и упущенных моментов…
Я снова посмотрела в зеркало. Где та молодая и озорная Вика? Что от нее осталось? Она была такая сумасбродная и бесшабашная, жизнь переполняли интересные события и эмоции. А сейчас? Из зеркала смотрит неудовлетворенная, нервная женщина. Взгляд серьезный, усталый. Кое-где уже появляются морщины. Мои размышления прервал звук открывающейся двери. Часы показывали почти одиннадцать. Скрестила руки и приготовилась к скандалу. Филипп осторожно прошел на кухню с букетом моих любимых алых роз. Взгляд усталый и сонный. А его глаза – это два магнита, которые притягивают тебя, и невозможно оторваться. Оторвись, Вика, ты уже все решила.
Он подошел ко мне, обнял за талию и попытался поцеловать, но я не дала ему этого сделать.
– Дорогая, извини, что задержался, на работе завал. Сегодня приезжал генерал, все сдавали отчеты. И как назло у меня сел телефон, не смог тебя предупредить. Это тебе, – Филипп натянул улыбку, но я видела, что безразлична ему.
– Значит, так просто, да? Извини? – во мне закипала ярость.
– Котенок, не злись, ну правда устал. У тебя ведь праздник сегодня, – он уже не скрывал раздражения.
– Праздник?! – я истерически засмеялась. – Да нет у меня праздников, с тех пор, как замуж за тебя вышла! С тобой от скуки можно сдохнуть!
– Хватит жить эмоциями, Вика. У нас прекрасная семья, я вас очень люблю, работаю изо всех сил, чтобы вы ни в чем не нуждались, – повысил голос Филипп.
– А я нуждаюсь, понимаешь? – я уже натянула джинсы и взялась за водолазку. Филипп резко оказался рядом, схватил меня за запястья и прижал к стене. Его лицо находилось в десяти миллиметрах от моего. Он окинул взглядом мою грудь и прорычал:
– Что ты хочешь? Что, черт возьми, мне нужно сделать, чтобы тебя это устроило? – он снова превратился в льва, а меня это жуть, как заводит. – Мне бросить работу?
– Ой! Не велика потеря! На эти гроши жить невозможно! – я вырвалась и надела водолазку. – Да ты не достоин и мизинца на моей ноге! Я бросаю тебя и ухожу, понятно? Без лишних слов! Терпение мое лопнуло! – я схватила букет, со всей злостью потопталась на нем и пнула в сторону мужа.
– Вот и уходи! – возмущенно крикнул Филипп. – Достала, стерва! Эгоистка! Все для тебя делаю, а тебе все мало!
Я уже оделась, в прихожей обула туфли, схватила сумочку и выскочила из дома. Слезы текли бесконечным ручьем. От обиды не просто перехватывало дыхание: мне стало трудно дышать. Невыносимо болело в груди, и бешено колотилось сердце. Я бежала вниз по лестницам в темноте. Света нигде не было. Чёртов подъезд, нищий район… Хватит с меня! Букет цветов! И это все, чего я заслуживаю? Раньше Филипп потакал всем моим капризам, сейчас же он постоянно говорит, чтобы не вела себя, как ребенок, что у меня уже давно свои большие дети. Он даже не пытался меня остановить, он крикнул «уходи»!.. Я добежала, наконец, до подъездной двери и с силой ее толкнула от себя. Срочно на воздух!
На улице было пасмурно и малолюдно. Я побежала к остановке, чтобы поймать такси и уехать к маме, по дороге громко причитая:
– Господи, какой же ты злой и не справедливый! Ты решаешь за всех, как им проживать свою жизнь! На тебе одного ребенка, на тебе второго! А я тебя просила? А я хотела так жить? Нет мне места здесь! Мне хочется страсти, новых ощущений! Хочется жить и наконец-то стать счастливой! Неужели – не заслуживаю??! – тут раздался такой гром, какого я в жизни не слышала. Где-то невдалеке послышалась гроза, и пошел сильный ливень. Раскаты грома ужасающе проносились будто надо мной. Несмотря на это, я продолжала:
– Знаю, что ты меня слышишь! Дай мне шанс начать все сначала и самой распоряжаться своей жизнью!
Снова послышался раскатистый гром, и в небе засияла молния. В этот момент я перебегала дорогу, но внезапно остановилась посередине, потому что… вдоль дороги стоял огромный рекламный стенд с моей фотографией, а внизу стояла подпись: «Малыш, с днем рождения! Помни, я всегда буду тебя любить!» Я все еще плакала, дождь лил так сильно, что уже ничего не было видно. Вдруг послышался резкий звук тормозов, громкий автомобильный сигнал, столкновение и … темнота.
Глава 2
…Как ужасно болит голова. Боль такая, будто у меня в голове взлетел реактивный самолет и пытается из нее вылететь. Ему это не удается, но он с громким ревом продолжает таранить мой мозг. Я все еще лежала, закрыв глаза. Вероятно, отключилась на некоторое время. Этот подонок скрылся и даже не подошел ко мне. Хотя, это же я остановилась на дороге, как вкопанная, и водитель попросту меня не заметил. Слава богу, жива. Удивляло одно, даже закрытыми глазами ощущалось, что в лицо мне светит солнце, и нет дождя. Я открыла глаза и от представшей картины просто оцепенела. Кое-как присела на колени и стала оглядываться… На месте дороги – разбитый тротуар. Такой же, каким он был десять лет назад, пока здесь не положили асфальт. На остановке стояла женщина в строгом костюме и ждала автобуса. Но самой остановки не было! В смысле, крытого павильона для ожидания автобуса. Стояла одна лишь лавочка. Посмотрела в сторону нашего дома и снова удивилась: он был старым и облезлым, хотя три года назад его окрасили в желтый цвет. И лужаек нет, и нового детского оборудованного двора… От удивления я прикрыла рот рукой. Неожиданно сзади услышала голос, от которого вздрогнула:
– Девушка, позвольте я Вам помогу!
Я повернулась и увидела молодого Филиппа, который протягивал мне руку.
Стройный, подтянутый и загорелый. Он ослепительно улыбнулся, показывая свои белые зубы.
– Кто же на таких шпильках бегает?
Я машинально посмотрела на свои ноги и ахнула. На мне были любимые туфли моей молодости – красные на высоком каблуке. Посмотрела на правую руку – на безымянном пальце кольца не было. Я зажмурила глаза и ошарашено махала головой.
– Нет. Не может быть. Что происходит??
– Странная Вы какая-то, помощь нужна? – он оценивающе смотрел на меня и ждал ответа. До меня стало доходить, что каким-то чудесным образом я попала в прошлое, и настроение мое стало подниматься. Как же он красив. Я снова восхитилась им, любуясь его красивым ртом и сексуальной родинкой. Гладко выбрит. Черные волосы, короткая стрижка, проницательный взгляд из под черных и длинных ресниц. Вот она – роковая встреча. Вика, ты обязана изменить судьбу. Вслух же я сказала:
– Чего пристал? Иди, куда шел! – несмотря на боль в ноге и голове, я улыбнулась.
– Чокнутая какая-то, – Филипп покрутил пальцем у виска.
– Нет, чокнутая я раньше была, когда замуж за тебя выходила! Сейчас-то все будет по-другому, и ты мне не помешаешь.
Я кое-как встала и начала отряхиваться.
– Во, больная, – Филипп усмехнулся. – Как таких на воле еще держат? – он постучал себя пальцем по лбу и пошел своей дорогой.
– И не смей даже на глаза мне попадаться! – крикнула я ему вдогонку, провожая долгим взглядом: у него такая аппетитная попка… Он с каждым шагом отдалялся от меня и даже не оглянулся. Принял меня за идиотку. Неприятно заныло в груди.
Так. Надо собраться с мыслями. Я всё ещё стояла в паре метров от остановки и ошарашено вертела головой. Неужели произошло чудо, и Бог меня услышал? Подняв голову, смотрю в небо. Оно такое ясное, ни одного облачка. Ярко светит солнце, приятно обволакивая тёплыми лучами. Мысленно сказав небесам «спасибо», иду в сторону дома. Я попала в прошлое, судя по всему, чтобы исправить свои ошибки. Что же, главную ошибку я уже исправила. В сердце закралось мимолетное сомнение. Вспомнила стенд со своей фотографией. Да, славно… Но одной любовью сыт не будешь. И высоко подняв голову, я ускорила темп и чуть не бегом поскакала домой. Ноги слушались плохо, так непривычны уже эти шпильки. Последние 7 лет носила только удобную обувь на плоской подошве.
Больше всего сейчас мне не терпелось посмотреть на себя в зеркало. Неужели это снова двадцатилетняя озорная девчонка без проблем и забот? От волнения мой пульс учащенно бился, и мысли путались. На всякий случай я себя ущипнула, чтобы убедиться, что не сплю. Ай, больно. Что же произошло? Нет, конечно же, все наши мысли материализуются. Но такое! Выходит, сейчас осень 2004 года. Ветер срывает желтые листья с деревьев и треплет мои длинные локоны. Я подставляю лицо навстречу ветру и глубоко вздыхаю. Кажется, впереди маячит новая жизнь. Дрожь внутри, адреналин бурлит в крови. Неужели, это все происходит со мной?
Посмотрела в сторону дороги. По трассе проезжают старые машины, автобус «Икарус», и ни одной маршрутки. Рядом с остановкой стоит огромная желтая бочка, наполненная квасом. Я проглотила слюну. Старый добрый квас, вкус детства. Пока я шла мимо домов, в голове всплывали воспоминания. Вот старые лавочки, на них мы вечером целовались и обнимались с мальчишками. Старый магазин, скоро на его месте построят супермаркет. Не изменилось лишь одно. Я про себя усмехнулась. Это бабки-трещалки возле нашего подъезда. Здороваюяь с ними и поднимаюсь в квартиру. На мои глаза наворачиваются слезы. Мамин запах присутствует по всей квартире. Как будто и не было этих девяти лет. Только я, мама и моя свобода.
Прошла в комнату и посмотрела в зеркало. Невероятно! Совсем девчонка. Длинные волосы, рассыпанные по плечам, красиво изогнутые брови. И без того большие глаза широко открыты, в них читаются изумление, восхищение, волнение. Длинные пушистые ресницы не могут не приковать к себе взгляд, они придают мне немного кукольный вид. Слегка вздернутый носик и чуть приоткрытые губы.
С ностальгией рассматрива. свою комнату. Вокруг разбросаны мои вещи. Да, я здорово опаздывала в этот день. Поднимаю с пола черную кожаную юбку – они были модными в 2004 году, и красную водолазку с коротким рукавом «Dolce & Gabana». Разумеется, китайская. На кровати короткая юбка в складку, тоже тренд 2004 года. На стене плакат с певицей Максим. Вот интересно, и в 2013 году она очень популярна. Мне нравилось ее творчество, всегда представляла себя, поющую ее песню. А это вариант… Но подумаю об этом позже.