Глава
I
. Черствеют души от разврата
Черствеют души от разврата,
Животной страсти отдалась…
А ведь была любовь когда-то,
Она как солнышко лилась.
Она ложилась вам на плечи,
Кружила долго по груди.
А на столе пылали свечи,
И загоралась все внутри.
По животу ладонью гладит,
Бикини спустит и туда.
Там губки сладкие расправит,
Сияет, словно как звезда.
И воспылавшие закаты
И воспылавшие закаты,
И баловница темна ночь.
Они кричат не виноваты…
Но так стараются помочь.
И ты лежишь дух затаивши,
В кровати… Просто на лугу.
Он на колени опустившись,
Рукой проводить по бедру.
И дрожь она идёт по телу,
Прикосновений нет конца.
И жизни следуя примеру,
Коснулся он того венца.
Где все цветы затрепетали
Где все цветы затрепетали,
Волнуясь шепчут лепестки.
– Иди, иди – тебя мы ждали,
И он уже в тебе, внутри.
Движений ровная дорога,
Обрывы, ямы… Ты летишь.
И ты в раю, ты там у бога,
От счастья только закричишь.
Скрипит кровать… Трава ласкает,
Роса смешается с твоей.
А страсть любви не отпускает,
Себя отдашь с любовью ей.
А что теперь? Где эти ласки?
А что теперь? Где эти ласки?
Огни и те уж не горят.
Страсть поменяла свои маски,
В любовь влила какой-то яд.
И разъедает все живое,
И на лице твоем как тень.
А небо также голубое,
И также к нам приходит день.
Как нам вернуться к тому счастью,
Где наслаждаться и мечтать.
И мы себя считаем частью,
И вместе радостней дышать.
Любовь она уже как крылья
Любовь она уже как крылья,
И распушила свою страсть.
И вам немножечко усилья,
И тройка счастья понеслась.
Сугробы санками пронзая,
По ледяным скользит мостам.
И прямо в сердце проникая,
На долго остается там.
И как действительность меняясь,
Смогла, и нас так изменить.
Любить неистово – стесняясь,
Мы перестали и любить.
И серенады улетели
И серенады улетели,
Сживала их пустая мгла,
А как когда-то мы хотели,
И доставало нам ума.
Приемы те из камасутры,
Мы сами знали на зубок.
И не считали мы минуты,
Всю ночь, и день вели урок.
Все разложили на постели,
На чистых белых простынях.
И позы все что мы хотели,
Не совершали второпях.
Раскинув ноги замирая
Раскинув ноги замирая,
Глаза закрою… Ну и пусть!
И входит он в тебя играя
И ты все знаешь наизусть.
Сейчас замрет… Потом выходит,
Его тепло по животу.
Губами он соски находит,
В тебя вольет он теплоту.
И поцелуй… Он так заводит,
Перевернет тебя и вновь.
Он потихоньку туда входит,
И это все, и есть любовь.
А ты сама как мастерица
А ты сама как мастерица,
Щекой готова обжигать.
Ты и девица, и блудница,
А как умеешь ты ласкать.
Рукой его возьмешь, губами,
И язычком, так язычком.
Они уже за облаками,
И ты оставишь на потом…
Возьмешь и выпустишь на волю,
Посмотришь издали на них.
И называлось то любовью,
Делили все на четверых.
И их считали половиной
И их считали половиной,
Без них ведь счастья не понять.
Он не сдержался, шел с повинной,
И так старался восполнять.
Огни свечей уже погасли,
А воск слепил фигуры нас.
И каждый был тогда так счастлив…
Что происходит в нас сейчас?
И тонкий лед, и та же речка,
Морозец свой скрывает нос.
А как теплом ласкала печка,
А как стелился сенокос…
К твоим ногам упасть готовый
К твоим ногам упасть готовый,
Туда он рвался… Между ног.
Но был он ведь тобой влюбленный,
А все равно искал порог.
Переступить его боялся,
Рука тряслась там у бикинь.
И он пролезть туда старался,
Так извивался словно змий.
И по лобку ползет, щекочет,
Перебирая волоски.
В ладонь возьмет этот комочек,
Сжимает радостью виски.
А губки, губки те раздвинет
А губки, губки те раздвинет,
И пальчик чуть туда введет.
Не глубоко, он не обидит,
Побудет там и отойдет.
И клитор ждет, когда коснется,
Ну хоть бы кончика его.
И он любовью отзовется,
Желая только одного…
Но сенокос косою машет,
Трава ложится полежать.
И страсть она кадриль запляшет,
Тот дух умел так возбуждать.
И запах всех цветочков мира
И запах всех цветочков мира,
Собрался здесь чтоб ублажать.
Там все цветы вплоть до жасмина,
А ты не можешь уж дышать.
Кружится все… И рядом звезды,
Так с пониманием глядят.
Теперь остались только слезы,
И старый тот еще наряд.
Обновки редко покупаем,
И что осталось? Ничего…
Себя лишь в мыслях раздеваем,
А рядом нет ведь никого.
И распылишь кому-то ноги
И распылишь кому-то ноги,
Немножко так, не широко.
Иди туда где были боги,
Одной мне ведь так нелегко.
И мысли в мыслях потеряю,
Придумать что? Только самой.
Но я себе не доверяю,
И застывает жизнью кровь.
А будни… Как они терзают,
Все взять, стараясь на измор.
И счастья мысли исчезают,
И серость встала как забор.
Ни перелезть, не перепрыгнуть
Ни перелезть, не перепрыгнуть,
Ни та конструкция в тебе.
А ты могла б еще достигнуть…
И поменять что-то в судьбе.
И насладится снова счастьем,
Летать как птица высоко.
С его конечно ведь участьем,
И проникая глубоко…
Черпать его… И пить с ладоней,
Пусть все стекает по тебе.
А счастье там еще бездонней,
И воспылаешь ты в огне.
Огнём сама уже сгорая
Огнём сама уже сгорая,
Оставишь ты не дым, а страсть.
Ну хоть кусочек дайте рая,
Бесследно мне нельзя пропасть.
Глава
II
. Раздолье в ней не по годам
Роса на листьях старой вишни,
Упала к ней, и по губам.
Ей бы прогнать свое затишье,
Раздолье в ней не по годам.
А как себя… Кому раскинуть,
И кто сожмет тот бугорок.
И чувства те ее покинут…
Есть у любви похоже свой срок.
Придет она огнями книзу,
А страсти вверх по животу.
И предалась тому капризу,
Хотела прейти черту.
Сняла белье… В одном халате,
За полотенцем на балкон.
Счет предъявить себе к оплате,
И все мерещится… Как сон.
Смотрела вниз… Летали птицы,
Весна взяла похоже верх.
Ей бы глоток испить водицы,
В любви родился человек.
Рука её скользнула ниже,
И задержалась между ног.
И вот она к черте той ближе,
И перешла она порог.
О! Как она себя ласкала…
И проникала, и водя.
Нашла она то что искала,
И этот стыд средь бела дня.
Упавший клен прижал березу
Упавший клен прижал березу,
Их листья стали щебетать.
Он предоставляет им угрозу…
Они любви только хотят.
И ветви, ветви обнимают,
И ствол к стволу, и все кружит.
Друг дружку так они ласкают,
Березка вся сама дрожит.
А клен погиб… Он вырвал корни,
Вся зелень быстро опадет.
Десятком тянутся ладони,
Березка вместе с ним умрет.
У мечты той подрезаны крылья
У мечты той подрезаны крылья,
Не летать ей теперь и не жить.
Умереть здесь одной от бессилья,
А могла бы, могла бы любить.
По лугам свои пышные косы,
По полям свой ромашковый след.
Запах тот упадет на покосы,
Поджигая огнями рассвет.
И раскинутся вдаль обнаженной,
На траве где цветочный настой.
Страстью той будет в пепел сожженной,
Проливаясь в росу чистотой.
Седая ночь стучит в окошко
Седая ночь стучит в окошко,
Впустить ее иль не впустить…
Пусть погостит она немножко,
Ей там одной так скучно жить.
Она вошла, по пояс косы,
Играли смолью от тепла.
Глаза ее чуть, чуть раскосы,
Но исходила красота.
Фигура та… Работал скульптор,
Халат прозрачной белизны.
И груди там похоже ультра,
И все движения просты.
Присев на краешек дивана,
Сияла вся собой внутри.
– Помыться мне… Где ваша ванна,
Я запылилась по пути?
Вернувшись вновь так изменилась,
Красивей нет уже людей.
И низко, низко поклонилась,
Ушла так быстро из гостей.
Влюбился он в ту ночь такую,
И будет ждать ее теперь.
И мысль уже носил шальную,
И постучался кто-то в дверь.
Вошла она… Вся золотая,
Коса ее из серебра.
– Сегодня шла снег разметая,
Устала так… Я до утра,
Позволь с тобою заночую,
Тебя совсем я не стесню.
Себя чуть, чуть я подрисую,
И тут на краешке усну.
Легла она раскинув ноги,
Одежду всю с себя сняла.
Ее творили видно боги,
Не доставало лишь тепла.
Он взял рукой ее за груди,
Там холодок слегка бежал.
Но сколько тайн есть в том сосуде?
От неизвестности дрожал.
По животу ее погладил,
Спустился ниже между ног.
И руку снял, ее оставил,
Он больше ждать уже не мог.
А ночь спала, она устала,
Он не пытался разбудить.
Вошел в нее, теплее стало,
И долго стал ее любить.
Движений всех своих не помнит,
Но ночь вдруг стала отвечать.
И страсть сама им хороводит,
А ночь оставлена скучать.
Он отвернулся, – Что там было?
Уснул и сам убитый сном.
Соседка видно заходила…
Его окутало теплом.
Там сено только что доставленное с луга
Там сено только что доставленное с луга,
Укрыться для любви ушли на сеновал.
И как любили мы с тобой тогда друг друга,
Я всю тебя раздел, ласкал, и целовал
А годы пролетят, украсят сединою,
А старый сеновал теперь одна труха.
И первая любовь покрыта белизною,
От искренности той осталась шелуха.
Заря ещё скрипит, замешивая краски,
А я уже бежал на тот колхозный двор.
И роль была одна… Не надевали маски,
Предательство в любви считали за позор.
И простата души бурлила родниками,
И пролилась вода небесной чистоты.
И мысли утекли, надежды ручейками,
И прежнюю такой опять предстанешь ты.
Ладонью об ладонь… Обуревали страсти,
А запахи любви сбивали просто с ног.
И были мы с тобой у той любви во власти,
Искали ту одну из множества дорог.
Но как потом судьба нас разбросает подло,
Меня захватит БАМ величием своим.
Вернусь когда назад а будет уже поздно,
Ты замужем давно, но только за другим.
И осень замолчит… Стыдливо улыбаясь,
Ты вымолвишь в ответ, – Ну как твои дела?
Я близко подойду той правды не стесняясь,
– Спасибо что меня так долго ты ждала…
Снежинки за оком они зачем порхают
Снежинки за оком они зачем порхают,
Кто должен увидать их стать и красоту?
И что они тебе теперь напоминают…
В той искренности чувств искали чистоту.
Губами ухвачу, она уже растает,
Слезинкой упадет к тебе туда вовнутрь.
И страстью неземной оттуда прорастает,
Не пробуйте себя напрасно обмануть.
И белоснежным днем, и ночью бархатистой,
В стремлении своем теряя, находя.
Жизнь наша не всегда будет такой пушистой,
Не хлопайте дверьми надолго уходя.
И в красоте своей особенная нежность…
Сугробами в душе перегородит путь.
И кажется теперь ведь правит неизбежность,
Но мы в любви своей теряем порой суть.
И рвутся огоньки, им так нужна свобода,
Свечами подожгут то внутреннее я.
У выхода один, а сколько там у входа?
И машете крылом взывая, и маня.
Полночная звезда прорежет бесконечность,
В твоей груди горит погашенный огонь.
И сколько раз туда бросает нас беспечность,
А может быть и есть в той суете любовь.
Глава
III
. Саму себя я не пойму
Романс любви кружил над лугом,
Росой ложился на траву.
Он был всегда мне лучшим другом,
Саму себя я не пойму.
И мы идём соприкасаясь,
Его рука моей руки.
И я как будто отрываясь,
Летаю там, где светлячки.
Они горят и вдруг погаснут…
А если это нелюбовь?
И чувства первые обманут,
И застывает в венах кровь.
А мне костер, пожар мне нужен,
Хочу сгореть сама огнем.
Он мне одной богами сужен,
И будим мы всегда вдвоем.
И он услышит мои мысли,
В ладонь зажмет мою ладонь.
Над нами звуки те зависли,
Шептали что-то про любовь.
И быстро все, не ожидала,
Уже лежу я на цветах.
И я не так себе мечтала,
И утонула в тех мечтах.
И он вошел, и боль пронзила,
И поплыла вокруг земля.
И боль на время отпустила,
И виновата я сама.
Не торопить бы нужно время,
И все секундами считать.
С себя сняла надежды бремя,
И больше мне, о чем мечтать?
Романс любви уносит юность,
А зрелость я еще не жду.
Все как-то странно обернулось,
Себя я там не нахожу.
И много лет спустя, а помню,
Что было там тогда у нас?
По животу веду ладонью,
Мне бы там крикнуть, – Не сейчас!
А муж другой… У нас детишки,
От них и радость на лице.
Любовь внушают эти книжки,
И рай с любимым в шалаше…
И разошлись у нас тропинки
Сегодня ночь просто упала,
Так проскользнула меж ракит.
И кто сказал, что мы не пара?
Ты был когда-то знаменит…
А я по жизни рангом выше,
Я ведь красива, молода.
Луна уже сидит на крыше,
А я по сексу голодна.
И запах мой разносит ветер,
И эта буйная весна.
И ты меня давно заметил,
Но подошла к тебе сама.
Сама спросила, – Заскучали?
Ночные танцы удались…
И мне девчата прокричали,
И уходить мы собрались.
А провожать вы неохотно,
И что подумают потом…
А комарья, кругом болото.
– Подышим может перед сном?
Спросили вы и осторожно,
Коснулись чуть моей руки.
И чувства те понять несложно,
И все скорее от тоски.
Она на части разрывает,
Так глубоко во мне сидит.
И безгреховность разрушает,
И чувства страсти бередит.
Весне конец, а завтра лето,
Уже тепло, шумит трава.
А я была легко одета,
На твой пиджак я прилегла.
Ты рядом сел, провел рукою,
По ягодицам, животу.
Любовь нахлынула волною,
И захотел меня ты ту…
Бикини снял и рядом бросил,
А платье просто расстегнул.
И дух весны так страсть разносит,
И ветерок любви порхнул.
Вошел в меня… И только звезды,
Стыдливо пялились на нас.
А завтра знаю будут слезы,
Себе самой… И на показ,
Ему я выставила груди,
– Бери, целуй, они твои.
Любовь нужна, мы счастья люди,
Любить нельзя нам без любви.
И он любил… Ласкал и трогал,
Водил рукой по животу.
Себя сполна тогда он отдал,
И я вкусила остроту.
И ночь она, как сучка взвыла,
Хвост подобравши убежав.
Я в первый раз тогда любила,
А он спасибо не сказав,
Поднял пиджак стряхнув травинки,
Те что сломали мы в любви.
И разошлись у нас тропинки…
В домах зажженные огни.
Народная кадриль
Она касается… Кадриль,
Перебирает жизнь ногами.
А там есть все… И та же пыль,
Она летит за каблуками.
И стук сапожек по душе,
И платье в клеточку, в горошек.
И мы близки с тобой уже,
Моя рука там между ножек.
Рука пытается понять,
Что там за платьями сокрыто.
И посильней тебя обнять,
А счастье то уже забыто.
Кадриль напомнит обо всем,
И пляски те, и ночи смысла.
И что искала она в нем,
И он чего хотел напиться.
Сломался только каблучок,
Она теперь стучит босая…
Тот нераскрывшийся цветок,
В двух сантиметрах был у рая.
И снова кружится кадриль,
От ней уже устали ноги.
И вдаль летит, и смотрит в ширь,
Не потерять бы той дороги.
И он единственную ту,
Искал на этом бездорожье.
Лелея давнюю мечту,
Он у неё упал в межножье.
И целовал ту чистоту,
И раздвигая лепесточки…
И заполняя пустоту,
Он отыскал такие точки.
И нажимал, и отпускал,
Она уже теряя разум.
А он искал… Любви искал!
И получили счастье сразу,
Когда вошел туда он им,
Они такое испытали…
Им так легко стало двоим,
Они нашли то что искали.
Ночь сняла у невесты фату
Ночь сняла у невесты фату…
Белоснежное платье срывая,
Рвался он пригубить чистоту,
И себя, и ее обнажая.
Вот она перед ним в наготе,
Он в ночи не заметил бикини.
И легла она вся в красоте,
И любил он ее больше жизни.
И он лег на нее, там у ног,
Его что-то туда не пускает.
Отодвинул края, сам помог,
И куда-то уже улетает.
И летели вдвоем… Стон, и крик,
Задрожала кровать или сами.
Звёзды рядом совсем в этот миг,
В забытье унеслись и пропали.
Расплескала ноги я по траве
Расплескала ноги я по траве,
Я богиня из росянковых бус.
Мысли радости кружат в голове,
Я отдам ему сегодня свой груз.
Я несла его в себе много лет,
Сколько раз его пытались забрать.
Но во тьме искала я чистый свет,
А теперь я все готова отдать.
Окропили мы тогда с ним траву,
Удивлённо он спросил, – В первый раз?
И была ли я во сне, наяву,
Не нашла я для него только фраз.
И пошла я босиком по росе,
Между пальчиков моих лепестки.
Ну а мысли все стучат в голове,
Не любовь наверно так от тоски.
Ну и он вошел в себя и молчит,
Где та радость что должна окрылить?
А петух там надрываясь кричит,
И хотела я свой груз воскресить.
Одиночеством дней
Одиночеством дней упаду на кровать,
Сколько было всего и на этом матрасе.
И не знаю теперь плакать мне, горевать,
Где мне снова ловить улетевшее счастье?
Тот последний всегда непочтителен, груб,
Получал он свое и как пыль растворялся.
Он ни разу моих не коснувшийся губ,
Уходил навсегда и опять возвращался.
Да и те до него… Как все это забыть,
А мне нужно любви, не приемлю разврата.
Как себя для любви мне теперь приоткрыть?
А кровать говорит, – Ты сама виновата.
Глава
IV
. Мы с тобой танцевали всю ночь
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Мы с тобой танцевали всю ночь.
Наши губы роняли романс,
Он искусник старался помочь.
Я рукой прикоснулся к груди,
Там стучало сердечко твое.
Опустилась рука до ноги,
В кружевное попало белье.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Чистота, чистота, чистота.
Не даёт нам по жизни упасть,
Красота, красота, красота.
А под ним волосок к волоску,
Между пальцев моих щекоча.
Пальчик вниз и прильнул к лепестку,
А другой что-то там щебеча.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Проникал уже в нас и кружил.
Эта музыка счастья лилась,
И свое каждый в ней находил.
Пальчик нежно раздвинул его,
И вошел там, где радость сама.
Совершая свое колдовство,
Из любви, наслажденья, добра.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Уносил нас туда в облака.
Он кружил, завораживал нас,
И опять опускалась рука.
На лобок твой ложится ладонь,
Шёлк волос будоражит ее.
Я зажгу вожделенья огонь,
И снимаю все по кругу белье.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Наслаждение вечности, сон.
Доброта и сияние глаз,
Если кто с ним когда-то знаком.
Упадут кружевные трусы,
Станут путами сказочных ног.
Я вдыхать так хочу чистоты,
На колени спускаюсь где бог…
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Мы дрожали вдвоем в тишине.
Ну и тех не законченных фраз,
Тени пишут живьем на стене.
Кто-то создал у женщины рай,
Поднимаю подол и туда.
Прижимаюсь лицом… И за край,
Уношусь той любви навсегда.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Грациозно расправив крыло.
Улетела любовь, сорвалась…
Приведение нас с ней свело.
Ты рукой по моим волосам,
Шелестит надомной водопад.
Мои руки скользят по ногам,
Убирают всех пут маскарад.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Обнажает друг другу тела.
Наслаждение сорванных ласк,
Отражают в себе зеркала.
И ты ногу одну отведешь,
Равновесие счастья поймать.
И меня ты так сильно прижмешь,
И начну я с тебя все снимать.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
И дыхание тенью дрожит.
Прикоснулась с к нему, чуть взялась,
Эта ночь что-то там ворожит…
Ну а ты снимешь все и с меня,
Обнаженные рядом дрожим.
И телами прижмемся скользя,
А в кровать мы ещё не спешим.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Обнимает тебя и несет.
И летит расписной дилижанс,
В свой последний на свете полет.
Ты спускаешься с неба к нему,
Искры света летят в темноте.
И вселенную строишь саму,
И живём мы в другой красоте.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Губы сами находят себя.
Мы вступаем с тобой в резонанс,
Наши души друг друга маня…
Белоснежная кружится бязь,
На губах оседает роса.
Закружит своей нежностью вальс,
Чистота, чистота, чистота.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Твои бедра сжимаю в руках.
Ну а ты мне такой реверанс,
И я там, я уже в облаках.
Подниму как пушинку… Порыв,
Закружит, положу на кровать.
Зацелую тебя все забыв,
И к нему только буду взывать.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Покружи нас еще в высоте.
Как прекрасно нам здесь в небесах,
Мы несемся к любимой мечте.
– Не спеши, капли все сбереги,
Расплескаешь потом не собрать.
И входи… Только нежно входи,
Этот миг ты сумей отдалять.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Потеряем сознание мы.
И тела издают аромат,
Как движения наши мудры.
Закружит налетевшая страсть,
И действительность станет обман.
В ней другие законы и власть,
И несёт твое счастье туман.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Ночь сама так игриво ушла.
И блаженства взаимный экстаз,
Улетела куда-то душа.
Упадем мы с такой высоты…
С высоты неподвластной уже.
Сколько в вальсе самом чистоты,
Он и сам растворясь в мираже…
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Вожделение льется и жизнь.
В нас любовь с новой силой зажглась,
Так красиво мы будем любить.
Нежный вальс, нежный вальс, нежный вальс,
Будем помнить с тобой мы всегда.
Загорелся тот свет и погас…
Забрала его видно звезда.
Мой нераскрывшийся цветок
Мой нераскрывшийся цветок,
Завял упавший лепестками.
Их унес вдаль ветерок,
И я прольюсь сама слезами.
А я могла бы так цвести,
И красотой своей пленила.
Но не нашла своей любви,
От ней одной исходит сила.
Упал вчера к моим ногам,
Каштан совсем еще не зрелый.
Губами мне и по губам,
Но тороплив, и неумелый.
На первой встрече обнимать…
И вел себя так шаловливо.
И потянул меня в кровать,
Я все сносила терпеливо.
И бесцеремонно мне в трусы,
Он запустил своей рукою.
А я хотела чистоты,
И чтоб текла она рекою.
Снимал белье так торопясь,
Порвал отдельные детали.
В меня вошел и насладясь,
Не показал, и гениталий.
А я могла бы их ласкать,
Такой восторг, такие чувства.
И как его не знаю звать,
А он нашел в том верх безумства.
Теперь он будет щеголять,
Что ночь провел с красивой дамой.
В себя уверенность вселять,
Гордится этакой забавой.
А хочу сама любить,
Не просто так по этикету.
И наслажденье получить,
И не раскрыть того секрету.
В любви есть правила свои,
В них ложь один из элементов.
Неправды потекут ручьи,
А сколько там еще моментов…
Нельзя ведь все предугадать,
Тот изменил, та изменила…
Любовь она ведь благодать,
А если вдруг она остыла.
Ты эти чувства новизной,
Вернуть себе еще поможешь.
Перенасыщенный женой,
Ты и того понять не сможешь.
Недавно тополь заходил,
И пух седой, и сам весь белый.
Меня к интиму пригласил,
Песок в штанах… Такой несмелый!
Я брюки сдернула сама,
А там дрожит сухой листочек.
Омолодить я не смогла,
Такой кривой наверно почерк.
Ушел с обидой на меня,
Фантазий видите ли мало…
Я дать могу много огня,
Необходимо ведь начало.
И дуб недавно удивил,
Мы на поляне повстречались.
Взял так прилюдно наклонил,
Туда-сюда и разбежались.
Перевелась теперь любовь,
Она оскомину набила.
Не поджигает спичка кровь,
Тоска тщедушная сгубила.
А я хочу любить ни так…
Чтоб водопады извергали.
И в перед в мой, и можно в зад,
И чтобы мертвые вставали.
Чтоб страсть фонтаном била там,
Дождем лилась сплошная радость.
И предавались мы мечтам,
И смаковали эту сладость.
У нас растений – главным ствол,
И пусть совсем одревесневший.
И успевай поднять подол,
А то наскочит очумевший.