000
ОтложитьЧитал
Глава 9
Призвание
Состояние Эдмонда становилось все хуже. Его командир заметил сменившийся настрой своего подчиненного и решил пойти к нему домой и поговорить.
Постучав в дверь, ему никто не открыл, тогда он толкнул ее и зашел. Пройдя в комнату, он увидел Эдмонда, качающегося в петле и валяющуюся рядом табуретку. Он быстро подскочил к нему, обнял за ноги и поднял. Подождал несколько секунд и спросил:
– Слезать будешь?
Эдмонд прохрипел:
– Да.
– Потерпи.
Сказал командир.
И отпустил его ноги, чтобы быстро поставить табуретку под ним. Затем аккуратно поднял его и ноги Эдмонда оперлись на табуретку. Командир снял его с петли и толкнул на пол, потом бросился вниз, залез на него сверху и стал колошматить со словами:
– Выбью я из тебя эту чертовщину, выбью!
Эдмонд не сопротивлялся ему. Командир опомнился, когда увидел кровь на своих руках и перестал его бить. Немного отдышавшись, он слез с него, перекатился в сторону и лег на спину.
– Ты что удумал то?
Спросил командир.
Эдмонд молчал.
– Ты же лучший офицер в моем подразделении! А теперь, как я буду смотреть в глаза товарищам и ставить тебя в пример после случившегося? Нет, я не буду за тебя краснеть, ты сам уйдешь! Придумай себе болезнь, и я тебя комиссую.
Так они и сделали. Через несколько дней Эдмонд получил свое жалование и был совершенно свободен. Он закрылся дома, купил много листов бумаги, перо и стал писать без остановки. Писал все, что приходило ему в голову, истории из детства, курсантства, про девушку.
Иногда он даже падал в голодный обморок, тогда очнувшись, он съедал кусок хлеба, запивая его водой и продолжал писать дальше. Так прошло несколько дней. Он был полностью опустошен и обессилен. Эдмонд провалился в глубокий сон и так проспал еще несколько дней. Во сне он блуждал по своим воспоминаниям.
Так во сне, пришел образ умирающего управляющего, а за ним и убеждение, что он станет доктором. Эдмонд проснулся с мыслью, что пойдет работать санитаром в воинскую часть другого гарнизона города, там, где его никто не знал. Он подал документы и его сразу же приняли, и он приступил к своим обязанностям.
Гарнизон был в другой, дальней части города, и ему приходилось выходить, когда еще не было шести утра, а возвращался Эдмонд за полночь. Работа была тяжелой, ему многое что приходилось делать за других и люди этим пользовались. Но несмотря на это, он продолжал работать дальше.
Так прошло три месяца, в один день мимо его подвала проходил главный врач. Он остановил взгляд на обстановке в этом подсобном помещении, его удивил порядок и чистота. Он зашел внутрь, Эдмонд подскочил по стойке смирно.
Главный врач осмотрелся внимательно, на столе он увидел журнал, в котором были прописаны по порядку все проводимые процедуры, пролистав этот журнал, он был удивлён четкости и одновременно простоте его заполнения. Весь используемый инвентарь был записан и пронумерован.
– Зачем эти номера?
– Для строгой отчетности за каждую вверенную мне единицу
Ответил Эдмонд.
– А журнал зачем?
– У меня их несколько. Вот этот нужен для записи истории болезней, чтобы при необходимости можно было быстро восстановить данные.
– А почему ты работаешь у нас санитаром?
– Я сам попросился на эту должность три месяца назад и меня сразу взяли.
– Так ты не ответил почему?
– Я хочу быть ближе к медицине, так как осознаю, что это мое призвание.
– Так, давай собирай свои вещи и пойдем за мной.
Эдмонд все быстро сделал и через минуту был уже готов. Они долго шли по корпусу больницы. Выйдя с подвала, Эдмонд наконец-то увидел всю больницу изнутри. Они молча ходили по больнице, пока не прошли все ее коридоры. В конце пути они уже были на последнем этаже этого здания и зашли в просторный кабинет с большим окном с видом на реку.
– Теперь ты работаешь здесь. В документах надо навести порядок. Подготовь все свои журналы, опиши методику их ведения и соответствующие приказы-распоряжения для начала их использований в нашей больнице. Даю тебе на это месяц. А сейчас бери свои документы и отравляйся в отдел кадров, тебя примут на должность заведующего хозяйственной частью.
– Так точно!
Громко произнес Эдмонд.
Главный врач улыбнулся и пошел дальше по своим делам.
Эдмонд прекрасно справлялся с возложенной на него задачей. Уже через полгода нашел себе приемника, а сам стал работать в отделении хирургии, параллельно учась в университете. Каждые полгода он менял направления в медицине, в которых работал и делал потрясающие успехи.
Началась отечественная война. Его призвали служить в военно-полевом госпитале, там он разработал не один десяток новых врачевательных методик. После войны ему присвоили пожизненное жалование за выдающиеся заслуги перед отечеством.
К тому времени его уже больше привлекала работа в области психосоматики, совершенно новом направлении в то время. Эдмонд заметил прямую связь между душевным состоянием человека и его заболеваниями.
Для сбора данных он ездил по стране, собирал данные о разных случаях для своей картотеки. В таких разъездах он находился уже пятнадцать лет, до тех пор, пока не встретил юного Эконтоса и не принял решение, впервые за все это время, остановиться на долго в одном из проезжаемых им селений.
Глава 10
Применение наработок
Мать Эконтоса, Сефира весь день провела со своим сыном. Она надеялась, что ее присутствие рядом поможет ему. На следующий день, пришел доктор, Эдмонд Иннокентьевич, как и обещал в районе обеда. Вместе с Сефирой они отправились за чертополохом, рядом росли и другие травы, их тоже просил срывать доктор.
Вернувшись домой, он стал в мельчайших подробностях объяснять, каким образом измельчать травы, в чем настаивать и в какое время лучше давать пить больному.
– Но главное, что должно быть обеспечено, это здоровый и крепкий сон.
Не уставал он повторять это при каждом удобном случае.
У Сефиры теперь был полный набор настоек и четких инструкций по их применению. После они вышли на улицу и зажмурившись от яркого солнца, Эдмонд начал разговор:
– Расскажите свою историю Сефира, как складывалась ваша жизнь?
Эдмонд пошел прогулочным шагом, а Сефира последовала за ним.
– Родилась я, как вы сами понимаете, в бедной семье, было много братьев и сестер, многие из них умерли еще в детстве. А мы с моим братом выжили и выросли. С раннего детства нас приучали к тяжелому труду в поле, мы ухаживали за скотиной. Читать, писать нас никто не учил и родителей наших тоже.
Немного помолчав, Сефира продолжила:
– Так и росли. Когда мне исполнилось шестнадцать, я впервые встретила своего будущего мужа. За мной много тогда кто ухаживал. А в Терентия я влюбилась сразу, его семью привез помещик с других краев и поселил их в доме через один от нашего.
– Он был на вид какой-то неуклюжий и неказистый. Сама не знаю, но что-то мне в нем понравилось. Целыми днями они работали с отцом в поле, отрабатывая долг помещику, чтобы оплатить расходы за переезд.
– Мне стало их жаль, и я носила им свежий хлеб, который пекла сама, с молоком. Терентий был очень благодарен и каждый день приносил полевые цветы, когда они возвращались обратно. Мне было это очень приятно, и я быстро влюбилась в него.
– Мы сыграли скромную свадьбу. Помещик выделил нам этот обветшалый дом. Потом пошли детишки, и Терентий стал выпивать все чаще, наша любовь куда-то ушла, а жизнь стала полной забот и хлопот о детях. Терентий мне почти не помогает, он держится в стороне от детей и от меня уже долгое время. Я все одна, все сама. Такая вот моя история, Эдмонд Иннокентьевич.
– Что ж, такая жизнь нашего крестьянина, искренне сочувствую вашему положению.
– А вы знаете, я давно хотел познать кузнецкое дело, я попрошу помещика найти хорошего кузнеца с соседнего селения и дам денег на постройку кузнецы.
– Надо же мне как-то разбавлять свою писанину интересующим увлечением, буду писать и ковать металл.
Эдмонд весь расплылся в улыбке от своей идеи, глаза его горели. Он вглядывался в даль и представлял, как все организует.
– Помещику то будет только лучше, иметь свою кузнецу. Дела у вас тут пойдут очень хорошо. А взамен я попрошу его избавить всю вашу семью повинности.
– Эдмонд Иннокентьевич, поберегите свое положение, вы и так уже многое для нас сделали.
– Сударыня, ну будет вам, если мне хочется так сделать, зачем меня отговаривать. Я не жду от вас благодарности и все равно пока рано еще рассуждать о результатах, мне надо поговорить с помещиком. Извольте откланяться, спасибо за компанию в прогулке. Завтра в обед снова к вам зайду.
– Да, да, я буду вас ждать Эдмонд Иннокентьевич.
Робко ответила Сефира, смотря вслед уже уходящему доктору.
Эдмонд направился на поиски помещика, идея будоражила его, и он стремился ее скорее воплотить. Он нашел его быстро, идею помещик встретил на ура и сказал, что завтра же привезет толкового кузнеца и они без отлагательств приступят к постройке кузницы.
Воодушевленный скорой реализацией своей идеи, Эдмонд быстро направился к себе домой, продолжать свои труды над мемуарами. Картины из прошлого, образы и размышления, диагностические выводы, все это крутилось в его голове и постепенно складывалась последовательность.
Что-то незримое чувствовал Эдмонд, как всему этому придать форму и сделать практически полезные выводы.
Перо коснулось бумаги, слова, предложения, абзацы, стали стремительно распространяться по ней и формировали гладкое на восприятие и четкое в своей последовательности повествование.
Нескончаемая энергия переполняла Эдмонда, и рука его еле успевала фиксировать четкие последовательности мыслей. Он погрузился в творческое самовыражение, для него исчезло все вокруг.
Был только он, перо и лист бумаги, и в этот момент это было самое ценное для него, писать то, что хотел уже давно написать. Весь свой богатый житейский опыт, наблюдения и выводы, расчеты и прогнозы, текли быстрой рекой его повествования.
Эдмонд засиделся до глубокой ночи, он был очень доволен собой. Согрел себе чай и немного перекусил, и с довольной улыбкой на лице погрузился в сладкий, заслуженный сон.
Он проснулся рано утром, сделал все свои утренние процедуры, которые вырабатывал годами, для поддержания крепости своего тела. Позавтракал и снова приступил к записям. Он знал, что у него немного времени и скорее хотел отобразить то, что пришло ему ночью во сне.
Доделав намеченное, он снова быстро перекусил, собрался и направился к своему пациенту. Во дворе его ждала улыбающаяся Сефира.
– Доброго дня вам, Эдмонд Иннокентиевич! Проснулся он наконец-то! Говорит, что уже ничего не болит.
– И вам Сефира! Но вот только пусть не обманывает вас этот сорванец.
Новость сильно обрадовала доктора, он быстро зашел в дом и увидел Эконтоса, сидящего на кровати.
– Что, уже не болит?
– Да, не болит.
Ответил мальчик.
– Сиди пока не шевелись, я осмотрю тебя. Сефира, а вы пока можете заняться своими делами. Обещаю вам, мы справимся.
Иронично подчеркнул доктор.
Сефира кивнула головой и вышла. Доктор неспешно разложил свой саквояж на столе. Подошел к Эконтосу и стал внимательно разглядывать и ощупывать его спину.
– Как же тебя так угораздило?
Спросил доктор.
– Мне очень хотелось залезть на то дерево. Та ветка на вид была прочной. Вот я и прыгнул. Ветка не выдержала, и я полетел вниз.
–А как ты думаешь, если бы ты уже был на том дереве и просто бы ступил на нее всем телом, она бы выдержала?
Эконтос задумался на некоторое время и сказал:
– Наверное да. Я бы аккуратно на нее наступил, и она бы выдержала. А хрустнула, потому что резко дернул ее.
– И она была сухая, ты не мог этого не заметить.
Подчеркнул доктор.
–Да, верно, была сухая.
– Теперь ты понимаешь, что надо выбирать ветки покрепче и зеленее, прежде чем на них прыгать?
– Да, понимаю
Ответил робко мальчик.
– Это хорошооо!
Протяжно и довольно сказал доктор.
– Хорошо, что теперь ты понимаешь, прежде чем что-то сделать, надо хорошенько подумать, тем более если есть время и тем более риск, тебя же никто не торопил, верно?
– Да, не торопил.
У Эконтоса стали краснеть глаза и наполняться слезами.
– Будет тебе Эконтос, мы все ошибаемся и теперь благодаря этой ошибке ты так многое знаешь. А не было бы ее, то и не узнал такой простой истины, что сто раз подумай, а решившись не думай. Понимаешь, о чем я?
– Да.
Всхлипывая ответил Эконтос, он был уже весь в слезах.
– Хорошооо!
Снова протяжно и довольно произнес доктор.
– Давай-ка сегодня постарайся никуда не прыгать, много не ходи. Лучше выйди на улицу, постели себе настил в теньке и помечтай о чем-нибудь, глядя на небо, хорошо?
– Хорошо.
Ответил Эконтос.
– Ну вот и молодец, завтра я снова приду сюда в это же время и буду учить тебя делать лечебные упражнения, будешь со мной заниматься?
– Да, конечно буду!
Уже радостно ответил Эконтос.
– Хорошооо, молодец.
Доктор собрал обратно свой саквояж, вышел в дверь и ушел. Он тем же маршрутом направился к помещику. И вот уже подходя к его дому, увидел, как тот подъезжает на повозке, упряженной в тройку, с незнакомым еще ему человеком.
– Что же, уже нашли мастера?
Восторженно вопросил доктор.
– Вот он, Федор Егорович!
На ходу, спрыгивая с повозки и широко улыбаясь, указывал помещик на мужчину.
Повозка остановилась, и они подошли к доктору. После обмена рукопожатиями направились в дом помещика, чтобы обсудить все детали предстоящей постройки и особенности деятельности кузнецы.
Доктор видел, что в этом селении явно не хватает современных орудий труда, которые значительно бы облегчили труд крестьян. Они допоздна заседали в доме и уже довольные достигнутым в итоге решением, вышли на улицу, чтобы попрощаться и разойтись.
Эдмонд за долгие годы путешествий по стране, собрал большое количество зарисовок инструментов, которые крестьяне использовали в своем деле. Каждое он зарисовывал и брал точные размеры. Получался чертеж изделий. Эдмонд не был инженером, но и эта профессиональная часть, блистательно влилась в многогранную структуру его личности. Этими наработками он и поделился с будущим кузнецом.
Глава 11
Влюбленность
На следующий день Эдмонд направился к дому, где жил Эконтос.
– Здравствуйте доктор, мы вас ждем, может отобедаете с нами? У нас все готово.
– И вам доброго дня Сефира, с удовольствием составлю вам компанию за трапезой, но только после того, как с Эконтосом мы закончим с упражнениями, а то на сытый желудок, единственное упражнение, которое хочется делать, это погрузиться в послеобеденный сон.
Ухмыльнулся Эдмонд.
– Я сейчас его позову.
Сказала Сефира
Эконтос выбежал из дома с сияющей улыбкой.
– Здравствуйте доктор!
– Привет малец, ну пойдем не будем терять времени.
Они отошли подальше от дома, ближе к чаще леса. В тени деревьев они были в достаточном уединении, чтобы без лишнего внимания к своим занятиям, приступить к делу. Эдмонд стал показывать разработанные им упражнения, часть которых он подглядел у мастеров восточных единоборств, а другую нашел в книгах.
В итоге у него получился комплекс упражнений, затрагивающий все группы мышц тела. В этих упражнениях особое внимание уделялось дыханию.
– Будешь делать их каждый день, станешь физически крепким и ловким, и не одна хворь тебя не возьмет. И да, что там физически, и психически крепким тоже. Как говорил нам великий полководец: «В здоровом теле, здоровый дух». Ты главное только не бросай, всегда находи время и не ищи себе оправданий.
– Это воспитает в тебе дисциплину и разовьет ответственность. С такими качествами и хорошей смекалкой, а я вижу она у тебя есть, ты сможешь много добиться в своей жизни, если только захочешь.
Говорил Эдмонд, показывая упражнения.
– Ну что, ты все запомнил?
– Да все!
Уверенно ответил Эконтос.
– Ну что же, давай-ка повтори!
Эконтос незамедлительно приступил и сделал все точно так, как это требовалось. Доктор был приятно удивлен, такой памяти мальчика.
– Все с первого раза запомнил, какой молодец!
И внутри у него родились отеческие чувства, ему хотелось сделать что-то большее для Эконтоса, позаботиться о нем. А лучшая забота, по мнению доктора, это учение.
– Даешь слово, что будешь заниматься каждый день во что бы то ни стало?
– Да, доктор, буду заниматься каждый день.
– Запомни Эконтос, твое слово, это единственное, что есть у тебя самого ценного. Будь верен ему, а если сомневаешься, то не давай его, уяснил?
– Да, доктор.
Утвердительно ответил Эконтос.
– Ну, что же, ты молодец, пойдем-ка отобедаем с твоей семьей. Беги пока, скажи маме пусть накрывает на стол, а я подойду чуть позже.
Эконтос побежал домой, а доктор остался любоваться солнечными лучами, украдкой проглядывающими сквозь плотную крону деревьев. После обеда, Эдмонд позвал Сефиру и попросил отойти с ним в сторону для разговора.
– Я считаю, его надо учить грамоте, у меня на это нет времени, но есть возможность оплатить обучение тому, кто возьмется. Вот деньги, держите, я знаю, что в этом поселке есть грамотные люди, способные с этим справиться.
– Он смышленый парень, все схватывает на лету. И только не отказывайте мне пожалуйста Сефира, я делаю это из высоких альтруистических побуждений, это мой порыв благородства и пожалуйста дайте ему возможность проявиться.
Сефира смотрела уже влюбленными глазами на доктора и сказала:
– Да, я все сделаю, как вы говорите.
Это теплое и нежное чувство снова появилось в ее груди.
– Наверное этого уже не испытать больше.
Думала она.
А тут снова это вернулось. Ее это сильно смущало, она ведь замужем и как она может себе позволить испытывать такое к другому мужчине, но это чувство заботы и нежности все больше наполняло Сефиру.
За эти дни она даже изменилась внешне, перестала горбатиться и выпрямилась, морщины на ее лице как будто разгладились.
Эдмонд заметил эти перемены в Сефире, хоть и была она самой обычной деревенской бабой, с типичной судьбой крестьянки, скованной оковами крепостного права.
Но было в ней что-то привлекательное, что-то трепетное и нежное внутри. Ему хотелось это раскрыть, но понимание ее замужества быстро охлаждало его пыл и возвращало с небес на землю.
– Об этом не может быть и речи! Точка!
Так он себе резюмировал.