Иван VI Антонович

История эта начинается задолго до рождения Анны Леопольдовны в 1718 году и уж тем более – до рождения Ивана Антоновича в августе 1740 года. И, чтобы рассказать ее, нам нужно окунуться в самую гущу военных и политических событий…Вот автор и окунулся в историю начиная чуть не с 1700 года с правления Петра 1, а я ждала рассказ именно о том персонаже, именем которого и названа книга. Мне понравились сведения о дворцовый переворотах происходивших в то время, их приводится много, все основано на документах, выдержки приводятся, особо интересовали такие люди как Миних, Остерман, Бирон, ну и конечно личности самих государей российских.Я читала книги и о годах правления и Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны, но здесь очень много уделено времени именно подготовке переворотов Бирона, потом уже при участии Миниха и Остермана в пользу Анны Леопольдовны и конечно переворот в пользу Елизаветы. Да, всем им уделяется просто огромное внимание в книге. Читать было занятно, так как многого я не знала о самой подготовке их .Но книга называется Иван VI Антонович, а вот о нем то в книге практически ничего нет чуть не до конца книги . Он пару раз упоминается , как родился, потом как его перевозили в другой дворец, и вот наконец в последних главах автор начинает рассказ именно о нем .В этих нескольких главах перед читателем предстает судьба императора России, который был виновен лишь в том , что он им родился, и волею судьбы, волею своих же родственников , в частности Елизаветы I вначале, потом и остальных сменивших ее, провел всю свою жизнь за решеткой, за всю жизнь видя только 2 женщин мельком, Елизавету и Екатерину, не считая матери, с которой был разлучен в возрасте 4 лет, и которую он помнил всю жизнь. Такое бессердечие проявленное к ребенку, в силу того , что Елизавета была верующей и принцип не убий соблюдала. Но это было хуже убийства , чтобы ребенок рос с 2 охранниками, а потом вообще в одиночной камере, не видя ни людей , ни света. Жестокость властей , проявленная к этой семье ужасает, и особенно ужасает судьба Ивана Антоновича. Автор попытался передать весь его жизненный путь, рассказал о том, к что вопреки распространенному мнению он не был безумен. Рассказал конечно и о его убийстве и порассуждал кто в этом виноват был.Если бы книга была названа «18 век и теория заговоров в России того времени» или как то так, то я бы наверно поставила высший балл, так как узнала именно об этом множество интересных, новых для себя вещей, но она названа по- другому, и я не могу сказать, что я получила то, что хотела от этой книги .Потому, чуть снизила балл. А так отлично написана книга.

Название этой книги меня заинтриговало. С одной стороны, Иван Антонович – одна из самых загадочных и трагических фигур нашего XVIII века, а с другой – ну, что можно о нем написать? Как выяснилось – ничего, или близко к тому. Впервые я увидела книгу из серии ЖЗЛ, в которой главному герою уделили буквально несколько страничек, да и те в основном в стиле – младенец, как младенец, парень, как парень. Что действительно можно найти в книге, так это историю дворцовых переворотов. Много внимания уделяется их подготовке, технике организации и роли иностранных держав: «затейка» на «затейку», да одна другой затейливее. Следить за хитросплетениями интриг довольно интересно. Как в калейдоскопе, мелькают временщики: Бирон, Миних, Анна Леопольдовна… О последней сказано немало, автор явно ее жалеет и интересуется ею куда больше, чем остальными своими героями. Кое-что можно узнать о ее супруге Антоне Ульрихе, о ее матери Екатерине Иоанновне (Катюшке-свет) и тетке Анне Иоанновне. Для Елизаветы Петровны тоже местечко нашлось. И только Ивану Антоновичу не повезло в книге, как и в жизни. Обидно.XVIII век автор изучил довольно добросовестно, круг источников, на которые он опирается, включает и частную переписку, и донеснения иностранных дипломатов, и материалы Тайной канцелярии. И в то же время его суждения о других периодах российской истории – очень странные. Ну, например, вот такое высказывание:…развитие тех правовых выборных и представительских институтов (земских и иных), которые существовали в России до утверждения самодержавия, могло бы, в принципе, обеспечить русскому царю-императору гарантии неприкосновенности его власти и личности, ибо защита закона и установленных им порядков является институционной обязанностью подобных правовых учреждений. В отсутствии таких учреждений я вижу причины хронической политической неустойчивости в России на протяжении всего XVIII века, да и позже.До утверждения самодержавия в России и впрямь существовали Земские соборы, и были они и выборными, и представительскими. Но неужели автор никогда не слыхал о Смутном времени? Никаких гарантий «неприкосновенности власти и личности» ведь не обеспечили Земские соборы ни Федору Годунову, ни, скажем, Василию Шуйскому. А Николая II разве защитила Государственная дума от «политической неустойчивости»?

Елизавета взяла плачущего ребенка на руки, умилялась над ним. – Бедненький ты мой! – причитала она с ласкою. – Обделался ты весь, а никто и не доглядит… Ну да ты не реви! Это все твои батька с маткою виноваты, а я к тебе всегда по-хорошему… Валентин ПикульАх, зачем я на свет появился,Ах, зачем меня мать родила…БлатнякЗаконы управления огромными человеческими массами с моралью пересекаются крайне редко. Не потому, что все политики – сволочи (хотя сволочей среди них, как и среди любых других категорий граждан, достаточно). А просто потому, что там действуют другие законы. ГоблинАнисимов буквально разрывается между человеком и историком, между своими представлениями о гуманизме и объективным пониманием сложившейся политической ситуации.С морально-этической точки зрения Иоанн 6 Антонович на момент своего свержения был невинным и несмышлёным младенцем, никому не сделавшим зла. Младенцем в буквальном смысле этого слова, способным разве что орать, кушать молочную сисю, писять и какать.Его мать Анна Леопольдовна была несчастной девушкой, для которой правление, скорей, тягостная обязанность, и которая с большим удовольствием замкнулась бы в семье, нежели выступала бы перед дипломатами и жучила бы подчинённых, хотя, вроде бы своими обязанностями не пренебрегала. Его отец Антон Ульрих вроде бы имел какие-то политические амбиции и даже участвовал в заговоре против ненавистного Бирона и предупреждал о ситуации с Елизаветой. Но политически оставался на глубокой периферии. Во-первых, потому, что сам Романовым не был – выписанный из Австрии трахаль, не больше. Во-вторых, потому, что серьёзной поддержки при русском дворе не имел, а его собственная жена с одной стороны – вила из него верёвки, с другой – терпеть его не могла.Его младшие братья и сёстры были чисто психологически забиты и, по сути дела, вообще не получили свободы: если в Холмогорах их ограничивали решётки, то в Дании – незнание языка, чуждая коммуникативная ситуация и абсолютно чужая среда.С политической же точки зрения как ни мал был Ванечка, он всё равно был императором.Божьей милостью помазанником божьим, как сказали бы монархисты (хотя какая тут, к чёрту, божья милость?)Милостью царствующей тёти Ани – единственным законным наследником престола.В его не слишком умелых ручонках была судьба страны, на него возлагались надежды,ему посвящались оды,с его именем чеканилась монета,а его слова имели юридическую силу. И все эти права сохранялись за ним пожизненно. Так что начать рулить государством он теоретически смог бы в любой момент. Ни возраст, ни уровень интеллекта, ни степень социализации не являлись ему помехой: всегда нашлась бы политическая партия, готовая ему в этом помочь (вернее сказать, порулить за него). Немецкая ли, к которой принадлежали его родители, партия ли прусского короля – прямого врага Елизаветы, раскольничья ли, желающая видеть на престоле более законного государя, или партия офицеров-авантюристов, пытающихся поправить собственные дела, благо уже видели положительный пример.История его свержения, это, по сути, тоже история борьбы двух политических партий:– менее организованной немецкой, не пользующейся у русского населения уважением из-за отсутствующих масштабных свершений, неправильного поведения и пробуждающегося в России национального самосознания, также называемого Анисимовым ксенофобией;– более организованной русской, отстаивающей свои национальные интересы, в своём специфическом понимании, имеющей широкую группу поддержки и дочку самого Петра как возможную кандидатку.Хорошо это или плохо, что одна партия победила другую? Как показала история, не так плохо: Елизавета, как к ней ни относись, не была ни дурочкой, ни марионеткой. Способна ли была на подобное Анна Леопольдовна? Сейчас можно долго фантазировать: возможно, да, а скорее всего была бы линаровщина в худшем смысле этого слова.Правильно ли поступила Елизавета? С одной стороны, маленький мальчик представлял собой бомбу замедленного действия, ибо постоянно создавал угрозу для правящего монарха.Смена самодержавной власти в России всегда была чревата кровью. Особенно смена не «сверху», посредством гвардии, а «снизу» – вспомним о смутных временах и проблеме с самозванцами, или силами другого государства – восстановление в правах несправедливо свергнутого монарха – хороший повод для интервенции. Добавим сюда имеющийся у царствующих монархов инстинкт самосохранения и получим немного предсказуемый результат.С другой, убийство есть убийство, тем более убийство невинного ребёнка, тем более женщиной – ужасная вещь.А с третьей, и это уже лично моё ИМХО, самым правильным шагом было бы ликвидировать всю фамилию вскоре после переворота и не мариновать по тюрьмам. Потому, что лучше не родиться, чем родиться и провести всю свою жизнь в тюрьме. И менее жестоко было бы отнять жизнь у маленького мальчика сразу, чем насильно оторвать его от родителей, посадить в одиночную камеру и обречь на судьбу детей-маугли либо на естественную смерть без медицинского вмешательства.П.С. А мальчика жаль. Реально жаль.