А мы в вечной погоне за счастьем
Мечтаем получить всё на свете,
И в радость нам с тобой ненастье:
Ведь мы пока всего лишь дети…
Серёжка Трубадур
Часть 1
1. Лето – это маленькая жизнь[1]
Несомненно, всё чудесное и неповторимое происходит в самую беспечную пору, в период лучшего времени года, когда свобода ограничивается лишь родительским контролем и собственным желанием. Да-да, я говорю именно о лете. Лето, как большая вспышка света, озаряет все вокруг, согревая душу теплом. И когда же прочувствовать всю прелесть этого времени по-настоящему, как не в четырнадцать лет? Тот самый возраст, когда горы по колено, а море по плечо… Ну или как там говорится? Именно в этом возрасте все испытываешь по-настоящему.
Что может быть лучше, чем проснуться утром не от звука раздражающего будильника или настойчивого маминого «Подъем, пора вставать», а от солнечного света, который стремительно пробивается через шторы. На дворе уже полдень. Сладко потянулся. Так приятно. Дома тишина, никого нет, мама на работе. Не нужно даже задумываться о том, какой сегодня день недели. Как давно я об этом мечтал!
Бутерброд с сыром и колбасой, вкусный черный кофе. Очень питательно для подростка. Именно так начинается день школьника после окончания тяжелого учебного года, который, к счастью, остался позади. «Впереди целых три месяца свободы. УРА!» – лишь эта мысль бесконечно крутилась в голове. Пока я еще не осознавал, что это время пролетит быстрее, чем когда-либо. Тем не менее, это будет позже, а пока все только впереди.
Не успел еще позавтракать (если прием пищи в полдень можно таким назвать), как телефон уже затрезвонил на всю квартиру.
– Привет, Вань! Ну что, когда на улицу? – прозвучал в трубке голос моего одноклассника Миши.
– Привет! А что там сегодня по прогнозу?
– Что по прогнозу? По прогнозу – лето! Ну так что, куда сегодня двинем? Может, покатаемся на великах? – тараторил Мишка.
А почему бы и нет? Именно этого и хотелось свободному подростку. Хотя пока трудно было сказать, чего именно желаешь. Хотелось всего и сразу.
Покататься на велосипедах с лучшим другом – неплохое начало каникул. Вот именно, что неплохое. А должно быть отличным, легендарным! Ведь не может начинаться незабываемое лето всего лишь «неплохо».
«Неплохо» продолжалось первые несколько дней, после чего перестало быть чем-то приятным и превратилось в скучную обыденность. Нутро требовало чего-то большего, как будто чувствовало, что это лето должно всё изменить. Но об этом позже.
Чаще всего мы катались на велосипедах втроем или вчетвером. Дворовая компания у нас была не маленькой, в ней были мои одноклассники Мишка и Костя, сосед Димка, Шурик, живущий в соседнем дворе, и непостоянные члены нашего братства – Данил и Вова. Постоянными участниками дворовых тусовок были я, Миша, Шурик и Димка. Решающим фактором были велосипеды, так как большую часть времени мы гуляли с ними, у Кости и Данила их не было, а у Вовы был старенький «Аист», которого он почему-то стыдился.
Начало июня было очень похоже на то, когда надеваешь одежду, из которой уже вырос: вроде бы вещь хорошая и нравится тебе, но движения сковывает и становится тесно. Да и все больше появляется желание обновить гардеробчик. Так и с времяпрепровождением: раньше от всех этих гулянок на улице получал колоссальное удовольствие: покататься по улицам своего микрорайона, поиграть с пацанами в мяч, посмеяться над толстым Костей или мелким Димой – бесценно. Большего и не нужно было. Этого хватало, с лихвой. Раньше, но не сейчас, сейчас этого стало мало.
* * *
Обычное катание на велосипедах вскоре надоело нам. Мы объехали весь район и несколько раз ездили в яблочные сады. Для яблок – еще рано, но это было не столь важно. Июнь выдался жаркий, и единственное спасение от палящего солнца – тень, которой в садах было с лихвой. Да и маршрут там был более живописный и интересный: никакого асфальта, внезапно появляющиеся на дороге кочки, от которых подпрыгиваешь на своем педальном коне, и узкие тропинки, где приходится крепко держать руль, чтобы не полететь кубарем в заросли.
Нескольких заездов более чем хватило, чтобы выучить все тропинки, и интерес резко пропал. Тень садов спасала от жары только утром или ближе к вечеру, потому что яблони были невысокие, солнце легко преодолевало их не слишком густую крону. Нужно было что-то придумать. И у меня в голове родилась отличная идея.
– А давайте смотаемся на речку! – предложил я. Мы ехали около садов, жара стояла дикая. Спрятаться от солнца было негде.
– Куда? – удивился Шурик.
– На речку, на речку, – повторил я, объехав его и поравнявшись с Мишкой.
– Это такой длинный водоем, который откуда-то течет и куда-то впадает, – объяснил Мишка.
– Я знаю, что такое речка! – огрызнулся Шурик.
Димка с Мишей рассмеялись во весь голос.
– Серьезно, почему бы не съездить и не окунуться разочек, хоть как-то освежимся!
– Так-то хорошее предложение. Но ты не думаешь, что вода еще не прогрелась? – сказал Мишка.
– Да ну, брось! – я остановился возле водонапорной колонки, поставил велосипед и направился к крану.
– Я, чур, первый! – крикнул Димка, спрыгивая с велосипеда, чуть не падая.
– Не тут-то было, – сказал Шурик, перегораживая ему дорогу велосипедом. Он бросил его перед Димкой и рванул к крану.
– Ну, Шурик! Я же первый забил, – обиделся Димка.
– Кто успел, тот и съел, – ответил ему Мишка, становясь за Шуриком.
– Вань! – позвал меня Дима.
– Тут они правы. Как говорится: в большой семье клювом не щелкают, – я похлопал Димку по плечу. – Не переживай. Воды на всех хватит.
Димка скрестил руки на груди, но терпеливо стал в очередь. Вода была ледяной. Мы с удовольствием утолили жажду и оттащили велосипеды под дерево.
– Я так и не услышал ответа на мое предложение, – продолжил я тему.
– Ты, правда, хочешь съездить на речку? – спросил Шурик.
– А почему нет?
– Даже не знаю. У нас плавок с собой нет, да и полотенец тоже.
– Какие мы нежные! – рассмеялся Мишка.
– В трусах искупаемся. Что тут такого? Посмотри, какая жара на улице, мы вмиг высохнем! – ответил я.
– Ну, это верно, – согласился Шурик.
– Вот! И в чем тогда проблема?
– Меня мама на речку не пустит, – включился в разговор Дима.
– А тебя никто и не звал, – бросил через плечо Мишка.
– Почему? – удивился Димка.
– Потому что тебя мама не пустит, – ответил его же словами Шурик.
– Димка, ты же плавать не умеешь, – сказал я.
– Да… ну и что? – замялся он.
– Подрастешь, тогда и поедешь на речку.
– Ага, когда плавать научишься, – поддержал Мишка.
Димка отвернулся и отошел к колонке качать воду, чтобы еще попить. Мы вернулись к разговору.
– Куда поедем-то? – спросил Мишка.
– Мы уже точно едем? – спросил Шурик.
– Ну да. Что стоять, рассусоливать?
– Я думаю, на Кутузовку можно, – ответил я. Такое неофициальное название носил Кутузовский пляж.
– Это туда, через лес? – спросил Шурик.
– Да. Там хорошо.
– Согласен, – поддержал Миша.
– Хорошо, – согласился Шурик.
– Вот и отлично! Давайте Димку проводим до дома и в магазин заедем за водой, – сказал я.
– Он, что, сам не доберется? – возмутился Мишка.
– Нам все равно по пути. Какая разница? – ответил Шурик.
Мы доехали до дома, попрощались с Димкой, который ушел в расстроенных чувствах домой. Маму свою он опасался, но желание быть с нами на равных порой пересиливало страх. Было видно, как постоянно в нем происходит противостояние этих двух чувств.
Собрав по мелочи все, что у нас осталось в карманах, мы купили полторашку лимонада и договорились везти ее по очереди. Разумеется, никто родителям не собирался говорить о том, что мы поехали на речку. Потому что, скорее всего, одним из распространенных аргументов для отказа в разрешении будет то, что речка еще не прогрелась. В связи с этим нужно было все делать оперативно. Уже через десять минут мы заехали в лес и поехали по сосновому бору, где было довольно свежо и пахло хвоей. Жара так сильно не чувствовалась, поэтому дорога была максимально приятной. Усложнял путь лишь песок, которого в хвойном лесу было много. Наше удовольствие длилось недолго. Вскоре лес сменился длинной линией электропередач, вдоль которой была дорога к речке. Тут-то желание окунуться выросло вдвойне. День перевалил за полдень, солнце будто соскучилось по нас, пока мы ехали по лесу, и решило восполнить температурный баланс. Ехать быстрее не получалось из-за обилия песка, которое увеличивалось с приближением к речке.
– Когда ж мы уже доедем? – задыхаясь, проговорил Мишка.
– С меня уже семь потов сошло, – сказал Шурик.
– Немного осталось, уже финишная прямая, – ответил я.
– Ох, давайте, товарищи, активнее крутим педали! Хочется поскорее нырнуть в воду, – смахивая с себя капли пота, произнес Шурик и немного вырвался вперед, но надолго его пыла не хватило, вскоре мы с ним поравнялись.
– Вон, смотрите! Речка! – показал я вперед.
– Ну, наконец-то! – процедил сквозь зубы Мишка, с трудом преодолевая песок.
Мы спрыгнули со своих транспортных средств, дальше ехать было невозможно. Везя велосипеды рядом с собой, мы поспешили к пляжу. Людей было немного, в основном на противоположном берегу. Небольшая компания расположилась в тени прибрежных деревьев и слушала, как один из них играл на гитаре. Мы обрадовались, что народу немного. Люди лежали на пляже и загорали на солнце. Я, Миша и Шурик стремительно направились к воде. Подвезли велосипеды почти к речке, положили на песок и принялись раздеваться. Шурик первый зашел в воду и замер. Скинув с себя одежду, в одних трусах, мы поспешили за ним.
– Ну что ты там встал как вкопанный? – крикнул Мишка Шурику.
Через мгновение я понял ступор своего друга. Зайдя в воду, я испугался, что ноги сведет судорогой. Вода была такой холодной, что, казалось, разница температуры воздуха и речки была примерно градусов в 30. Контраст был налицо, точнее на ноги. Мишка зашел в воду последний.
– Ох, ты ж… – чуть не выругался он.
– Да что ты встал как вкопанный? – передразнил Шурик.
Я оглянулся по сторонам, теперь стало понятно, почему мы никого из отдыхающих не наблюдали в воде.
– Чего ж она такая холодная? – прошептал я, замечая, как зубы начинают выбивать дробь.
– Я говорил, что вода, может быть, не прогрелась, – напомнил Миша.
– Она не то, что не прогрелась, она будто из проруби! – прошипел Шурик, переступая с ноги на ногу.
– Ну что, выходим? – спросил Миша.
– Мы зря, что ли, ехали? – спросил я.
– А что? Ты хочешь туда нырнуть? – спросил Шурик. – Я уже достаточно охладил свои ноги.
– Да что вы? Хороши мы будем? Постоим в воде, как дураки, оденемся и уедем. Да и приехали мы не ноги мочить, – сказал я, глядя, как компания под деревьями стала смотреть в нашу сторону и посмеиваться. У меня не было сомнения, что смеются они именно над тремя подростками, которые стояли на берегу в трусах, как истуканы.
– Вань, да ты морж! – сказал Мишка.
– А вы мерзляки! Мы дольше тут стоим, ноги охлаждаем. Уже бы нырнули, освежились и стояли бы, сохли. Никто же не предлагает плескаться, как рыбы в воде. Завтра будете Димке рассказывать, как вы струсили зайти в речку.
– Не знаю даже… – сказал Миша.
– Вы, как хотите, а я пошел! – произнес я и зашагал дальше в речку. Холод обжигал ноги, зайдя по колено, я остановился. Назад уже дороги нет. Раз уж пристыдил друзей, нужно самому держаться достойно. Вода была очень холодной. С каждым шагом ее температура будто понижалась. Я зашел по пояс и решил, что дальше идти нет смысла. Остановился. Тяжело вздохнул. Собрался с духом. Задержал дыхание и прыгнул в воду. Все тело обожгла ледяная жидкость, укутав с головой. Сердце на миг замерло. Я поспешил вынырнуть. После короткой остановки мышца забилась с удвоенной силой. Я начал глотать ртом воздух. Вдруг рядом услышал плеск, после которого прозвучал второй. Мой план сработал. Друзья последовали за мной, не желая прослыть трусами.
– Ух ты! Освежает – это слабо сказано! – выкрикнул Мишка, выныривая из воды.
– Ничего себе! Ну и холодрыга! – вынырнул за ним Шурик.
Я поспешил на берег, Шурик с Мишкой сразу за мной. Мы выбежали на пляж и принялись растирать кожу. Вытираться нам было нечем, а контраст температур был ощутимым. Я услышал одобрительный выкрик кого-то из компании под деревом: «Красавцы, пацаны!». Я в ответ поднял большой палец, а у самого при этом начали трястись ноги.
– Ну тебя, Вань! Чтоб я еще раз за тобой пошел! – крикнул Шурик, обнимая себя и прыгая на месте.
– Не зарекайся, – ответил я.
– И правда, свежо стало, согласны? – высказался Мишка. Он весь покрылся мурашками.
Мы с Шуриком посмотрели на него и разразились смехом, Мишка тоже присоединился к нам. Действительно, было свежо. Солнце в скором времени высушило все капли на нас. Осталось подождать, пока высохнет нижнее белье. Около получаса мы еще постояли на пляже, обсыхая и слушая игру парня на гитаре. Он перебирал пальцами по струнам, исполняя песню, которую я слышал когда-то в детстве. Слов я не знал, кроме единственной строчки из припева: «Лето – это маленькая жизнь…». Именно это словосочетание отчего-то запомнилось и всплыло в памяти, как доброе напоминание из раннего детства. Так оно и было. Лето, действительно, маленькая жизнь длиною в три месяца. Пора, наполненная такими яркими моментами, как, например, ныряние с друзьями в ледяную речку. Между тем тишину летнего дня нарушал лишь мелодичный звук шестиструнной, струившийся по берегу реки. Так мы открыли купальный сезон.
2. Ребята с нашего двора[2]
В перерывах между заездами на велосипедах мы предпочитали погонять мяч во дворе. В этом занятии нам компанию составляло больше людей. К нам присоединялись Данил, Ваня и Костя, иногда и другие ребята из соседних дворов. Я не был большим фанатом футбола. Почему-то не вдохновляла меня беготня по полю и пинание мяча. Но с друзьями игра приобретала совершенно другой вид и приносила эмоции, правда, скорее от компании, чем от самой игры. Кроме того, вариаций игр с мячом было предостаточно, фантазия на футболе не заканчивалась. Я думаю, многим с детства известны такие дворовые игры, как квадрат, выбивала, козёл, паспорток и одно касание. Вот и мы в эти игры играли не один год. Порой появлялись какие-нибудь новые игры, чаще всего переделанные или усовершенствованные вариации старых, чтобы хоть как-то разнообразить времяпровождение. Но в целом классика оставалась классикой, пускай и надоедала со временем.
После нашего веломарафона с элементом закаливания мы решили сделать перерыв и провести несколько дней просто во дворе. У нас была небольшая площадка перед домом, на которой мы обычно играли в некое подобие мини-футбола. Я, как основной зазывала, обычно собирал народ. Почему-то этим делом больше никто не занимался, и все время сваливали эту задачу на меня. Мне было не сложно, в конце концов, это никак не усложняло мою жизнь.
На следующий день после длинного заезда и короткого заплыва мы, как и договаривались, гуляли во дворе. Димка и Костя присоединились к нашему трио. Мы поиграли в «козла» и «одно касание». После довольно продолжительной партии в «козла», мы сели на скамейку передохнуть.
– Ну ты, Костя, и мазила! – смеясь, сказал Димка.
– Сам ты мазила! Я сегодня просто не в форме, – ответил Костя.
– А когда ты в форме? Когда съешь двадцать пирожков? – Димка разразился смехом от своего же остроумия.
– Ха-ха-ха, как смешно, – передразнил Костя.
– А тебе не помешало бы съесть двадцать йогуртов «Растишка». Может, тогда ты перестанешь всем дышать в пупок, – сказал Шурик, желая остепенить Димку. У него это получилось, улыбка с лица Димки тут же пропала.
– Данил с Вовой сегодня не придут? – спросил у меня Миша.
– Сказали, что не могут. Завтра должны прийти, – ответил я. – А что такое?
– Да хочется в футбол поиграть, а народа мало.
– Почему мало? – спросил Димка.
– Потому что, – сказал как отрезал Миша. – Мелкий, ты считаешь, интересно играть два на два?
– Нас вообще-то пятеро. Так что, как минимум, два на три.
– Скорее как максимум. Это неинтересно, силы будут неравны.
– Давайте я с Ваней против вас троих, и тогда все будет по-честному, – предложил Шурик.
– Ага, умник какой! А мне две обузы предлагаешь взять в команду: коротышку и ленивца? Нет, так дело не пойдет, – ответил Миша.
– Сам ты коротышка! – огрызнулся Димка.
– Почему я ленивец? – обиженно спросил Костя.
– Кость, ну ты, правда, медлительный. На правду не обижаются, – сказал я. – Давайте завтра поиграем в футбол, как раз Данил с Вовчиком придут. Три на три уж точно сыграем, а если повезет, то даже четыре на четыре.
– Договорились! Ты тогда обзвони всех и спроси у пацанов, может, они кого-нибудь с собой захватят, – сказал Шурик так, будто когда-то было иначе и обзванивал кто-то другой.
– Непременно будет сделано, – отчеканил с сарказмом я.
* * *
На следующий день удалось собраться всемером. Данил и Вова все-таки пришли. Мы с Мишкой учились с ними в параллельных классах. Иногда виделись в школе, но не более. А познакомились тогда, когда Миша жил у бабушки. Пацаны жили в том же дворе, в котором и Мишины бабушка с дедушкой. В основном Даня и Вовчик любили гулять в своем дворе, но иногда наведывались к нам, обычно когда мы, точнее я, их позову.
Даня, как самый отъявленный футболист, принес свой мяч. У него в основном всегда были дорогие фирменные вещи, и футбольный мяч не был исключением из правил. Золотистый шар с эмблемой чемпионата мира, который, по его словам, ему отец привез из самого футбольного клуба. Насколько это было правдой, было неясно, но мячом тем не менее восхищались все.
Мы стояли во дворе, готовые начать жеребьевку команд. Командирами почему-то выбрали меня и Даню. Если насчет Данила у меня вопросов не было, то почему меня – было непонятно.
– Так, давай на камень-ножницы-бумага решим, кто первый выбирает, – предложил Даня.
Он выиграл, ему досталось право выбирать первому. Использовав эту возможность, он забрал в команду своего друга Вову.
– Я беру Шурика, – сказал я, понимая, что нам в команду попадет Костя.
– Мишка – к нам.
– У-у-у-у, – протянул Шурик, осознав расклад сил.
– Тогда мы забираем и Костю, и Диму, – высказался я.
– Нет, только одного. Играем три на три.
– Ты смеешься? Считаешь, что силы будут равны, если мы выберем одного из них? – возмутился Шурик.
– Дань, сам посмотри, мелкий и копуша, как раз за одного полноценного игрока сойдут. А то как-то вдвоем играть против трех нормальных игроков совсем не по красоте. – отведя Данила в сторону, тихо объяснил я.
– Ну ладно, – согласился Даня. – Пускай так. Но тогда мяч наш, потому что у вас большинство.
– Идет! – согласился я, пожав ему руку.
Мы вернулись к своим командам и разошлись по двум сторонам поля. Расклад был не самый удачный. «Но что поделать, значит, придется брать количеством», – подумал я.
– Костян, на ворота, – распорядился Шурик.
– Почему это я? – возмутился Костя.
– Ты далеко не убежишь, а так бо́льшую часть ворот в любом случае закроешь собой, даже если ты будешь просто стоять, – спокойно объяснил Шурик.
– Он прав, – согласился я.
– Ну как всегда, – махнул своей пухлой рукой Костя.
– Димка, ты путайся у них под ногами, сам на рожон не лезь, но пытайся максимально им мешать. Вырвал мяч, тут же дал нам с Шуриком пас, – обратился я к Диме.
– Хорошо, мы их порвем! – воскликнул он.
– Играем с вратарем-водилой или без? – крикнул нам Мишка с другой части поля.
– Вы, как хотите, у нас без, – крикнул я в ответ.
– Понято, принято! Готовы?
– Да! – громко ответил я. – Костя, на ворота, остальные – за мной.
Мы вышли на поле. Разыгровка была за трехигроковой командой, после второго касания мы имели право переходить в наступление. Игра началась.
– Вовчик, открывайся, – кричал Даня.
– Мелкий, не толкайся! – отталкивая Димку в сторону, пытался вырваться вперед Вова.
– Костя, не стой, как столб! – увидев приближение противников к нашим воротам, прокричал я. Костя отбил первую атаку.
– Пенальти! – орал Шурик, увидев, что мяч, отбитый Костей, попал по руке Вовы.
– Прижатая рука не считается!
Мы с Шуриком перешли в наступление. Я отдал пас, но Шурик переоценил свою меткость, и мяч улетел за ворота.
– Кто промазал, тот и бежит, – сказал Мишка в роли вратаря.
– Ой, какие мы нежные! Я сгоняю, мне не сложно, – Шурик во время игры становился довольно острым на высказывания.
Бросив мяч Мишке, он, запыхавшийся, вернулся на поле. Миша, поймав мяч, изо всей силы выбил его, попав прямиком нам в ворота.
– Гол! – крикнул он.
– Что ты творишь? Я еще не успел на поле выйти, – крикнул ему Шурик.
– Ты был на поле, не выдумывай.
– Никакого гола. Вообще от ворот до ворот не считается, – оборвал их я.
– Ой, ну теперь у нас новые правила появились, – возмутился Вова.
– Никакие не новые, всегда так было, – огрызнулся Шурика, проходя мимо него, направляясь к Косте. – А ты что стоишь, как вкопанный?! Не мог свои булки подвинуть или задумался о пончиках?
– Да я это… вообще не ожидал, – начал оправдываться Костя.
– Успокойся, просто смотри в оба, – остановил я сыр-бор. – Сосредоточились, продолжаем игру.
Игра была напряженной и быстрой. Дане удалось забить нам три гола, наша команда могла похвастаться лишь одним, который забил Шурик. Вскоре мы совсем с Шуриком выдохлись и объявили тайм-аут. Все игроки перевели дух, попили воды и ринулись дальше играть. Мне удалось забить Мишке в ворота. Шурик старался находиться в защите, чтобы не допустить очередную атаку на испуганного Костю. Во время одного из аутов Шура подошел к нашему вратарю и что-то начал шептать ему на ухо, я их разговора не слышал. Костя уверенно кивнул и принял стойку, похожую на борца сумо. Я, конечно, не сомневался в Шурике, но во время игры его частенько заносило не туда, и что он мог сказать Косте, оставалось для меня секретом. Данил с Вовой разыграли очередное нападение. Я пытался угнаться за Даней, стремительно приближающемся к воротам, Шурик закрывал Вову, а Дима маячил перед воротами. Вдруг неожиданно для всех Костя ринулся с криком вперед, несясь прямо на Даню. Данил от удивления оцепенел и лишь в последний момент успел отбежать в сторону, чтобы не столкнуться с рассвирепевшим вратарем. Тем не менее его ступор продолжался недолго, он заметил пустующие ворота и направился к ним.
– Костян! ВОРОТА! – закричал Шурик.
Костя как ужаленный рванул обратно на свою позицию. Но Данил уже прицелился и занес ногу. Остальное происходящее я видел словно в замедленной съемке. Данил ударил по мячу, и он полетел прямиком в ворота. Костя, несущийся на всех парах, попытался перерезать путь летящему шару. В последний момент он размахнулся ногой, пытаясь отбить мяч, но удар пришелся по железной раме ворот. Мне даже показалось, что я услышал хруст, хотя находился далеко и по факту ничего подобного не мог услышать. Мяч залетел в ворота, но все внимание было устремлено на свалившегося на землю Костю, который протяжно заорал от боли. Все помчались к нему. Я склонился над другом.
– Что с ним такое? – спросил испуганно Мишка, прибежавший с другого конца поля.
– Он ударил по раме ногой со всей дури, – ответил Данил.
– Ух, – скривился Мишка, слушая стоны Кости.
– Ты как? – спросил я пострадавшего.
– Больно… – сквозь зубы процедил Костя.
– Давайте его до скамейки доведем, – сказал я пацанам.
– Ты уверен, что мы сможем его поднять? – спросил Шурик.
– Сможем! – рявкнул я на него.
Мы все вместе подняли охающего Костю и повели его к скамейке, усадили и помогли снять кроссовки. Димка захватил с собой мяч, о котором мы и вовсе все забыли. Положил его на землю и сел на него.
– Встань с мяча, а то яйцо будет, – прикрикнул на него Даня.
Димка подскочил как ужаленный, его внимание полностью было приковано к ноге Кости.
– Я… я мяч хоть отбил? – тяжело дыша, спросил Костя.
Мы переглянулись с ребятами и поняли друг друга без слов.
– Конечно, отбил! – ответил я.
– Это было что-то, – поддержал меня Вова.
– Я старался, правда. Я сделал, как ты и говорил, Шур, – сказал Костя.
Я перевел взгляд на Шурика, он пожал плечами и сказал:
– Я же не сказал тебе ноги ломать о раму, а просто припугнуть их своей массой. Хотя согласен, смотрелось это пугающе. – выдохнул Шурик, глядя на искривленный палец Кости.
– Дима-а-а-а! Домой! – закричала, высунувшись из окна, мама Димы – тетя Лариса.
Димка побежал домой. Игра на сегодня была закончена. Костю мы оставшейся компанией проводили до дома и помогли подняться до квартиры. Он был единственным в семье, и мама с бабушкой постоянно холили и лелеяли его со всех сторон. И травма Кости не могла пройти бесследно.
На следующий день мы узнали, что наш непревзойденный вратарь сломал большой палец на правой ноге. Ему наложили гипс, и теперь неизвестно, сколько он будет проходить домашнюю реабилитацию. А зная его маму, вряд ли стоило ожидать его появление на улице до конца лета.
* * *
Наш двор находился на возвышенности, отчего казалось, что наши дома выше остальных. В низине холма находилось небольшое озеро. Своеобразный дикий уголок среди городского пейзажа. Раньше, по рассказам, озеро заполняло всю низину, представляя собой полноценный водоем. Теперь оно высохло, стало раза в два меньше и местами заросло, отчего стало больше походить на болото. Но для нас оно было святыней и гордостью. Всякий раз, когда про него говорили «болото», мы поправляли «не болото, а озеро». Мы искренне любили этот небольшой заповедник, не тронутый человеком. Озеро находилось как раз между нашим двором и тем, где жили Вова, Данил и бабушка Миши. Зимой озеро превращалось в каток, на котором рассекали на коньках все желающие. Весна свидетельствовала о «дрейфах» льдин, на которые самые безбашенные отваживались залезать. А летом открывался сезон рыбалки и строительства плотов. Да-да, именно плотов.
Не знаю, с каких пор повелась эта мода, но мы ее точно уже переняли у старших ребят со двора. О технологии строительства плавательного средства мы также узнали от них. Техника была проста. Необходим был поддон, который можно было позаимствовать на продовольственных складах. Разумеется, «одалживать» нужно было тихо и незаметно, так как о возврате речь не шла. Далее для строительства требовалось найти как можно больше пластиковых бутылок, преимущественно объемом 1,5 и 2 литра. Бутылок должно было быть столько, чтобы заполнить большую часть поверхности поддона. Они располагались близко друг к другу по периметру всей деревянной конструкции, в промежутках между шашками, соединяющими лицевую поверхность и нижние поперечные доски. Бутылки вставлялись так, чтобы без приличной силы их оттуда нельзя было вытащить. Далее вся эта конструкция проверялась на прочность путем поочередных прыжков на поддоне. Когда все стадии проверки были завершены, плот спускали на воду и пришвартовывали к берегу с помощью палок или веревки. На плоту в среднем могло находиться два человека. При хорошем раскладе, если хорошо его проверить и укрепить, – максимум трое, но при условии, если один из них такой, как Димка. И не потому, что плот не выдерживал большой вес, нет, просто места на нем было мало и велика опасность перевеса одной из сторон, что незамедлительно приводило к затоплению плота или экстренному выбросу с него пассажиров. Несмотря на это, мы несколько раз экспериментировали, залезая на плот даже вчетвером, и отчаливали от берега. Правда, квартет на плоту держался недолго, если не все, то половина команды в скором времени покидала плавательное средство. Плот управлялся с помощью длинной палки, которая должна была доставать до дна, для того чтобы корректировать курс и в нужный момент останавливать дрейф по поверхности озера.
Вот так мы веселились, как могли. Однако это было не новшеством нашего летнего досуга, поэтому прежнего драйва при строительстве, спуске на воду и посадке на плот уже не было. Но свое мастерство строительства мы усовершенствовали до высокого уровня, даже для управления плотом мы изготавливали прочные палки, которые обрезали и обдирали для удобства. До строительства верфи дело не зашло, но в масштабах нашего скромного водоема мы были настоящей флотилией.
Мой друг Миша Дружинин был отъявленным рыболовом. С детства дедушка и папа привили ему любовь к рыбалке. У них была семья, достойная фамилии, – дружная в отношениях друг с другом и дружелюбная по отношению к другим. Я с первого класса был желанным гостем у них дома. Мне самому приятно было бывать и у Мишки, и у его бабушки. Так своей увлеченностью рыбалкой они заразили и меня немного. Мне тоже нравилось это занятие, хотя фанатиком, как Миша, я и не был, но частенько составлял ему компанию. Даже на нашем озере нам удавалось что-нибудь да поймать. Но не в этом году. Отчего-то все попытки Миши принести домой улов хотя бы на таранку заканчивались двумя-тремя плотвичками длиной не больше ладони. После четвертой попытки, я перестал поддерживать Мишку в его увлечении. Он еще долго не терял надежду. Но в итоге ему пришлось признать, что это пустая трата времени и лучше он душу отведет с родными на нормальной рыбалке. Так наши первобытные инстинкты по добыванию пищи сошли на нет, уступив место более интересным занятиям.
* * *
С середины июня началась череда дождей. При этом на улице продолжала стоять жара. Просто строго раз в день проходил ливень, словно освежая все вокруг. Настолько резко набегали тучи, что не раз заставали нас врасплох, когда мы гуляли на улице.
– Дождь скоро начнется, – сказал Шурик, мы тем временем подыскивали хорошую палку для нашего плота, потому что предыдущая каким-то образом потонула, благодаря Шурику.
– С чего ты взял? Я не вижу ни одной тучи, – ответил Мишка, залезая в кусты.
– Ветер усиливается, значит, скоро пригонит тучи, и птицы ниже стали лететь.
– Да ты у нас, я смотрю, спец по народным приметам! – усмехнулся Миша.
– Ты бы лучше палку искал, а не на птиц любовался. Мы здесь по твоей вине, – сказал я.
– Палку утопил. Тоже мне трагедия, – отмахнулся Шурик.
– Ишь какой! – для меня это было личной обидой, так как с той палкой я провозился целых два дня, чтобы сделать ее удобной. – Миш, а ну вылезай обратно, предоставь дорогу нашему умнику.
– Да я уже далеко забрался.
– Вылезай, вылезай. Пускай сам ищет подходящую палку. Сделает из нее хороший шест, а потом с ним что-нибудь случится. Посмотрим, будет это трагедией или нет.
– Ну ладно, – сказал Мишка, выбираясь обратно.
– Да пожалуйста. Мне не сложно, найду еще лучше и сделаю хорошее бревно, – с обидой в голосе проговорил Шурик и полез в заросли.
– Бревно не нужно, нужен шест, – бросил я ему вслед.
Он что-то проворчал невнятное, но я не разобрал. Мы с Мишкой стояли и болтали по поводу Кости и его сломанного пальца. Ветер действительно усиливался. Вдруг внезапно из-за дома быстро набежала туча, и с неба стеной на нас покатил дождь. Это произошло так резко, что мы даже не успели опомниться. Сначала мы хотели побежать с Мишкой к подъезду, но потом вспомнили о Шурике, который до сих пор был в кустах.