Карта родины

И травинка, и лесок,В поле каждый колосок.Травка, небо голубое,Это все мое, родное.Это родина моя.Всех люблю на свете я.Этот год подарил мне знакомство с Петром Вайлем. Такое случается чаще, чем принято думать. Ты обитаешь в одном пространстве с кем-то, чем-то совершенно своим, а пересечься все не получается, потом какой-то поворот шестерни в часовом механизме, встреча оказывается возможной, и ты думаешь: «Ох, ну надо же, как хорошо!» Не бросаясь читать у автора все, до чего можешь дотянуться, но пребывая в уверенности, что следующая встреча непременно состоится. В случае с Вайлем триггеров было два: весной его великий поклонник Игорь Князев, чья большая поклонница я, перезаписал «Гений места», дополнив «Картинами Италии», а летом в его же исполнении вышла аудиокнига «60-е. Мир советского человека». И Этим же летом в Редакции Елены Шубиной, новинок которой стараюсь не пропускать, вышел «Довлатов и окрестности», написанный с постоянным соавтором Александром Генисом.И вот, осень – аудиокнига «Карта родины». Восхитительный путеводитель по просторам России (и не только) от остроумного, наблюдательного, потрясающе эрудированного и доброжелательного, несмотря ни на что, рассказчика. Россия книги – это родина глазами эмигранта, который смотрит на нее после долгого перерыва, до сих пор чуть удивляясь возможности писать это слово со строчной буквы. Страна, утратившая железобетонную целостность и переживающая не лучший период (девяностые не случайно сопровождает в новейшей русской истории эпитет «лихие»).Как ни странно, две главные русские беды, неизменные на протяжении столетий, прошедшая четверть века не то, чтобы вовсе отменила, но изрядно снивелировала. Дороги ощутимо лучше, дураков не то, чтобы меньше – может просто не стремятся так активно на передний план, переселились в интернет. Две другие характеристики «пьют и воруют» тоже поутратили остроту. Пьют меньше. Да-да, это так! А воруют, да кто ж его знает, но явно уже не так нагло. И это не может не радовать.Из стабильного «сегодня» книга дает возможность путешествия на двухместной машине времени. Почему двухместной? Потому что неизменным спутником в этом путешествии будет голос Князева, лучшего из возможных вергилиев. А книга, и впрямь, дивно хороша. Я даже не могу сказать, что в ней лучше. Города, где я бывала, но видела с иного, чем маститый и знаменитый американец, ракурса, предстают знакомыми незнакомцами.Те, где не бывала вовсе, но много о них читала, парадоксальным образом, более узнаваемы: да-да, вот именно так я представляла себе Владивосток – хочется сказать. Кстати же, с Калининградом совершенно мое впечатление. Меня столько раз упрекали любящие город люди за картинку серых бетонных кубов на брусчатке, какой увидела город в свой приезд, меж тем, в главе «Кант в бескозырке» теми же словами.И полный комплекс ощущений матери, ребенка которой заслуженно похвалили, когда читала об Алма-Ате. Да-да-да, она такая, лучший город на свете. И вкус грузинских блюд на языке, терпкость молодого вина, когда о Грузии. Ну не была я там и читала не то, чтобы много, но с этой книгой получила возможность ощутить во всей полноте. И невыносимая горечь, когда о чеченской кампании, но не буду продолжать – это хождение по тонкому льду. Отличная книга.

Эта книга Вайля меня разочаровала. Слишком много в ней интеллектуального снобизма и великодержавного шовинизма по отношению ко всем нерусским народам, которые входили в состав СССР. Каждая история похожа не предыдущую: умный автор, местные глупые-несчастные аборигены, разглагольствования философско-исторической направленности… Неприятный остался осадок.

Н-наследничек…Этих, как их там… Радищева и Салтыкова-Щедрина. Родину ему, понимаешь, уважать не получается, а вот "любовь – другое дело". Любовь, перефразируя, в деталях.Вот, например, алкаши Нижнего Новгорода у горьковской ночлежки, Джон Григорьевич, кусочек Москвы – Питера, кстати, нету, сказано, что он "стильный город", и будет с него. Такое вот, бытописание проездом – из Нью-Йорка в когда-нибудь, в "настоящие мемуары".Ну-ну.