Птица в клетке. Письма 1872–1883 годов

«Люди часто сталкиваются с невозможностью сделать что-либо, будучи пленниками в некоей жуткой, совершенно жуткой клетке. Не всегда можно сказать, в чём именно человек заточен, замурован, закопан, но он ощущает какие-то прутья, какую-то решётку – стены».____В этих прекрасных и горестных словах о птице в клетке, которая хочет вырваться на волю, но не может, заключается вся жизнь Винсента и то, через что ему пришлось пройти. Каждый человек заключён в клетку, у каждого она – своя: кто-то запирает себя сам, кого-то – другие, не стоит забывать и об обстоятельствах и прочих жизненных перипетиях. Конечно, в этом весь смысл жизни, у которой есть свои правила, без которых воцарился бы хаос, но стоит только в них вдуматься, как приходит понимание того, насколько они бессмысленны. «Я в клетке, я в клетке, я в клетке, мне всего хватает, глупцы! Быть собой – вот всё, что мне нужно! О, смилуйтесь! Свободы! Быть такой же, как другие птицы!», – отчаянно взывает та, что так страдает, но её никто не слышит, ибо даже те, кому знакомо существование под метафорическим замком, не желают понимать, почему этой птице, у которой в её клетке есть всё для счастливой жизни, так необходимо расправить крылья и полететь в неизвестность; они её осуждают, они её презирают, они её ненавидят. В этом заключается великая трагедия человечества: даже страдающие порой не способны на сострадание к другим, до того прутья, сжимающие их разум, прочны и ядовиты.____Винсента никто не понимал, в него никто не верил, его все критиковали, отчего он на протяжении всей своей недолгой жизни чувствовал себя деревом, лишённым корней. Он не желал притворяться и подстраиваться, потому окружающие его сторонились и называли сумасшедшим, и все его попытки сблизиться с ними заканчивались печально, ибо при общении он чувствовал себя скованно, он не знал, как себя вести; не знал он и как проложить себе путь в этом мире, где его все отвергли. «Я чувствую, что существую не просто так! Я знаю, что могу быть совсем другим! Для чего же я могу быть полезен, для чего могу послужить?! Во мне есть кое-что, но что же это?!», – взывал он подобно той птице, а люди, в том числе и близкие, усмехались и всем своим видом показывали, что считают его полным ничтожеством, которое только и знает что бездельничать, лениться и жить за чужой счёт. Как же горько было читать все те оскорбления, что сыпались на голову человека, который наконец понял кто он и чего хочет, который всего-то и хотел что рисовать; это его и спасало от той изоляции, в которой он пребывал: «Что бы ни случилось, я выкарабкаюсь, я вновь возьмусь за карандаш, который оставил в великом унынии, и вновь примусь за рисунок». То, с каким упорством он самообучался и продолжал рисовать, восхищало: он любил своё дело и отдавал ему всего себя, медленно, но верно приближаясь к тому периоду, когда он начнёт создавать один шедевр за другим. К сожалению, бедность и проблемы со здоровьем уже начали на нём сказываться, злой рок уже почти подкрался к нему, он уже дышит ему в спину… А ведь всего этого можно было бы избежать. Винсент был трудным человеком, с ним было неимоверно сложно, но было бы достаточно хотя бы того, чтобы люди перестали зубоскалить. Но нет, к чему это, ведь куда проще надевать на чем-то отличающихся от всех остальных людей ярлыки, тем самым пытаясь возвысить собственную личность, не думая при этом о том, что сказанное грубое слово может с такой силой повлиять на человека, что его жизнь начнёт разрушаться. «Достаточно сказать „ни на что не годен“, чтобы вызвать подавленность на полгода», – вот почему так важно думать о том, что ты говоришь, потому что все люди разные, и то, что никоим образом не заденет лично тебя, можно уничтожить другого.____И хотя рядом с Винсентом не было никого, кому он мог бы довериться, у него был его любимый младший брат, которому он писал эти полные чувств, эмоций и размышлений письма. Когда разглядываешь эти самые письма, ловишь себя на мысли, что они тоже в каком-то роде искусство: этот витиеватый почерк, подчёркнутые слова и, конечно, занятные рисунки, от которых невозможно отвести взгляд; во всём этом чувствуется неподдельная любовь, понимаешь, что человек, писавший и рисовавший это, обожал адресата. «Самое важное для меня – чтобы мои работы понравились тебе», – то, какой крепкой была связь братьев, изумляет и по сей день. Конечно, у них были непростые моменты, Тео, наслушавшись речей тех же родителей о том, что его старший брат бездарь и нахлебник, пару раз охватывался сомнениями, не помогало делу и финансовое состояние, но в итоге они всё равно приходили к взаимопониманию и продолжали свой тяжёлый путь, продолжали его вместе. Переживая собственные трудности (вечная нехватка средств, проблемы с работой, любовные отношения), Тео не бросил брата, хотя все – в том числе и их отец – уговаривали его это сделать. Может показаться, что они абсолютно разные, но в минуты слабости младшего заметно, насколько они со старшим на самом деле похожи: «Ты написал слова, которые меня взволновали: „Стоит всё бросить, я – всему причина и приношу другим лишь беды, именно я навлёк это горе на себя и остальных“. Эти слова не дают мне покоя, потому что мою душу терзает то же самое чувство, совершенно такое же – не больше и не меньше», – а ведь они ничего плохого не делали, они просто жили как могли. Мечта Винсента о том, что Тео тоже станет художником и они будут творить вместе, бок о бок, очаровывала и наполняла сердце печалью; кто знает, возможно, если бы у них не было денежных затруднений, они и правда стали бы братьями-художниками… Я не люблю это пустое а если бы, это опасный путь, но, читая эти строки, невозможно было не задуматься о том, что было бы подарено миру, если бы у этих двоих дела сложились чуточку лучше и если бы их хоть кто-нибудь поддержал. Но дела не сложились. Никто не поддержал. Осталось всего лишь несколько лет…____И в самые тяжёлые моменты они оба спасались тем, что, в отличии от людей, оказывало лишь целебное и вдохновляющее свойство: они читали книги, наслаждались природой, любовались живописью. «Как же много прекрасного в искусстве! Тот, кто сможет запомнить всё увиденное, уже никогда не будет пустым или по-настоящему одиноким человеком, он никогда не останется один», – эти слова не могли не отозваться, потому что всё так и есть. Винсент был терзаем одиночеством, нищетой и порицанием, но, читая книгу, совершая прогулку или берясь за карандаш, он забывал о всех невзгодах, наполняясь хотя бы на короткий миг умиротворением и счастьем. То были три столпа, на которых держалась вся его жизнь. Его описания были невыразимо прекрасны: рассказывая брату о прогулке, он проводил сравнения с книгой или картиной, дабы тому было понятно, каково это – видеть такую красоту своими глазами, и, читая эти строки, я будто сама прогуливалась по тем же местам, и это чувство просто восхитительно; литература, природа и живопись будто сливались в одно целое, являя собой нечто фантастическое и душевное. Не менее занимательными были и многочисленные упоминания авторов и их творений, постоянные цитирования, обсуждения и размышления, – благодаря всему этому понимаешь, что Винсент был не просто импульсивным агрессором, которого все сторонились, он был чутким любителем прекрасного. Много писал он и о своей работе, как технической её стороне (сердце кровью обливалось из-за того, что у него вечно не было денег на принадлежности), так и более тонкой – душевной. «Для меня главное – выразить поэзию минувших дней в рисунках», – читать описания его набросков, рисунков и картин и их значение, а затем – в который раз – всматриваться в них, тратя на это порой десятки минут, – это прекрасное чувство, одно из самых лучших, здесь не нужны никакие экспертные рассуждения о мастерстве, технике и том, что хотел сказать автор, ты просто смотришь и видишь, что наполняло голову и сердце этого человека, который рисовал то, что не оставляло его равнодушным.____Творчество Винсента всегда было для меня чем-то особенным, неким маяком, к которому я могу обратиться в самую тёмную ночь и найти свой путь, теперь же к картинам и рисункам добавились ещё и эти письма, которые оказали на меня глубочайшее впечатление. Я намеренно читала книгу так долго, растягивала как могла, ибо стоило мне взять её в руки, как страх и горечь покидали меня, наполняя душу уютом и спокойствием, и поэтому сегодня утром я взялась за последние страницы с тяжёлым сердцем, понимая, что скоро всё закончится. Но вот в чём дело: в тот момент, когда я практически дочитала книгу, за окном пошёл самый что ни на есть сказочно-картинный снегопад, и я, завороженная этим мартовским чудом, почувствовала прилив настоящего счастья. «Если по-настоящему любить природу, везде увидишь красоту», – на том и держимся. Вот о чём история этого человека в первую очередь: не о тяжёлой доле, а о том, как с этим бороться. И в самый мрачный миг стоит помнить о том, что всегда есть что-то, что способно вызвать радость. «Люди, давайте любить то, что мы любим, давайте будем теми, кто мы есть», – давайте. И стоит помнить: и на смену самой долгой страшной ночи всегда придёт светлое красочное утро. Всегда.«Иногда зимой бывает такая лютая стужа, что думаешь: уже слишком холодно, какая разница, придёт ли лето, плохое побеждает хорошее. Но нравится нам или нет, рано или поздно морозы заканчиваются, и одним прекрасным утром ветер меняется и начинается капель. Сравнивая естественное состояние природы с нашим расположением духа и нашими переменчивыми, как погода, обстоятельствами, я всё же надеюсь, что они ещё могут измениться к лучшему».