000
ОтложитьЧитал
Мы не можем возлагать ответственность на тех, кто сделал то или иное по незнанию.
Джеймс Роллинс, «Пещера».
Известный публицист, редактор толстого журнала «Розарий» Сергей Вознесенский внуков и внучек своих на пороге не встретил, хотя обещал. Его квартира-офис в подвальном этаже доходного дома неподалёку от набережной Москвы-реки оказалась пуста. Настя звонила и в дверной звонок, и по телефону деда, но всё тщетно, и дверь пришлось невежливо открывать собственным ключом. Щёлкнул замок. Девушка протиснулась через массивные, потёртые двери старого дома:
– Деда? – ей никто не ответил, и это напрягло. Особенно в свете того, зачем дед Сергей решил созвать своих родственников.
Настя достала нож из замаскированных под карман зимних штанов ножен: прочный и заточенный, но без гарды и относительно короткий, потому холодным оружием не считавшийся. Закрыла за собой дверь, вернула ключи в куртку и начала обходить комнату за комнатой, подозревая худшее. На просторной кухне с высоким потолком кипел чайник, тихо шипя и выпыхивая полупрозрачные комочки пара.
– Ещё не выкипел… – рассудила Настя, отключая его, – значит, поставили недавно.
Кнопочный мобильник Сергея Ильича со всеми пропущенными вызовами лежал в гостиной на журнальном столике, покрытом едва заметной белой пылью от ремонтных работ. В комнате пахло старой краской и подгнившим паркетом. Часть пола была разобрана, рядом валялся лом, в дыру спускалась металлическая приставная лесенка.
– Не утерпел и решил залезть в одиночку? – бормотала Настя. – Не дождавшись нас? Но зачем тогда звал и рассказывал?
Позвонили в дверь – звонок напоминал трель басовитового соловья. Ей пришлось возвращаться в прихожую. Увидев в мутный, искажавший реальность глазок своего младшего брата Ивана, Настя убрала нож на место и впустила его.
– Всё необходимое, – радостно доложился Ваня, хлопая рукой по огромному походному рюкзаку. – Непромокаемую тёплую одежду, надеюсь, вы подобрали сами, но резиновые сапоги под ваш размер обуви я добыл. А так же фонари, верёвку, тревожный чемоданчик, ремонтный набор… Что случилось?
– Дед пропал, – Настя не скрывала причин своего беспокойства. – Совсем недавно, но я его тут не застала, и на крики он не отвечает.
– Отвратительно, – Ваня нахмурился. – Нафига он туда попёрся…
– И я о том же, – Настя скрестила руки на груди, – я понимаю, почему он ремонтников прогнал, но ведь нам он сам позвонил вчера и просил помочь выяснить, что там.
– Ладно, остальные, кроме Вали, уже скоро подойдут, поищем его вместе, – Иван отошёл с прохода и вытащил из рюкзака рюкзачок поменьше. – Валя говорит, что не сможет, скорее всего.
Позвонили ещё раз. Настя открыла Александре – бойкой девице с видеокамерой на лбу.
– Сестра, братик, – она быстро поцеловала обоих, окутав их флёром свежего дезодоранта. – Я чего только не откопала касательно московских подземелий! Там реально может что угодно найтись: подземные реки, дореволюционные купеческие склады, правительственные бункеры… Совсем недалеко, под Соляной улицей, есть целый подземный квартал бывших соляных хранилищ. Там и милиция автопарк держала, и угонщики номера меняли, и нелегалы жили, пока все проходы не заперли коммунальщики… Читала я краеведческие материалы, и такое впечатление, что надземный город – это верхушка айсберга.
– А сегодня одной загадкой больше, – вздохнула Анастасия.
Едва Настя закончила пересказ, явился их старший брат, Виктор. Хотя он носил обычные тёмную куртку и джинсы из грубой ткани, военный в нём угадывался по выправке.
– Все в сборе. Или не все? – Виктор, решительно отодвинув в сторону родственников, сам направился в гостиную, ведомый каким-то чутьём, и остановился на пороге, недобро глядя на провал и лестницу. – Вот неугомонный… Так, снаряжение собрали, это я вижу. Паспорта взяли?
– Зачем паспорта? – удивилась Саша.
– Чтобы в случае чего полиция держала нас на трое суток меньше. Ну, или тела было бы опознать проще, – мрачно пошутил Виктор, пока Иван раздавал сложенные на дне большого рюкзака резиновые «говнодавы» с голенищами выше колен, каски с фонариками и перчатки:
– Под землёй не забывайте смотреть вверх и под ноги. Первым иду я, проверяя дорогу. Старайтесь ничего не трогать, особенно кабели.
Облачившись, компания спустилась в таинственную дыру, хватаясь за прохладные перекладины лестницы. Саша включила камеру с подсветкой и осмотрела туннель, где оказалась. Его стены и своды были сделаны из тёмно-красного кирпича, древнего и прочного на вид, как кремлёвские стены. Иван вытащил из кармашка рюкзака компас, не надеясь под землёй на навигатор в смартфоне:
– Коридор идёт в две стороны, туда – к Москве-реке – и от неё…
– И дедушка как раз к реке и пошёл… – Виктор присел, светя фонарём на пол и читая следы в крошке и пыли. – Видите? Отпечатки ботинок с другой подошвой, чем у нас.
– Дедушка! – крикнула в ту сторону Саша, но вперёд не побежала, помня предостережение опытного туриста Вани. Все замолчали, но услышали только едва заметную вибрацию от далёкого поезда метро.
– Пока что путь относительно безопасный, – немного успокоил родственников Иван, осторожно ступая вперёд. Хотя до поверхности было не так уж далеко, низкая и массивная арка потолка давила психологически, особенно в темноте, метавшейся от лучей фонариков. – Этот коридор, судя по кладке без зазоров, заложили ещё в императорской России. Сейчас ни кирпича такого нет, ни столь умелых каменщиков. Ширина – метра два, высота примерно такая же… Перед нами самый надёжный и долговечный вид московского подземелья.
– Только вот в нашей гостиной пол обрушился как раз над таким, – хмыкнула Настя, а Иван улыбнулся настолько весело, насколько позволяло настроение:
– Вот поэтому никогда не теряйте бдительность даже здесь. Тем более обрушение – не единственная опасность под землёй…
Иван шёл первым, постоянно простукивая ломом пол перед собой. Виктор замыкал, часто оборачиваясь на пятно света с поверхности, высвечивающее лестницу в квартиру, словно опасаясь, чт этот переход из напрягающего подземного измерения в привычный надземный мир вот-вот исчезнет. Может быть, от города их и отделял всего метр прочной царской кладки, но психологически они словно спускались в глубокий бункер, и толща земли давила на сознание. А ещё нервировала почти полная тишина. До них не доносились ни привычные звуки улицы, ни еле слышный треск счётчика света. Только шаги четверых людей по неровному, почти искрошенному серо-коричневому камню пола, шелест одежды и настороженное сопение.