000
ОтложитьЧитал
Вокруг царил разноголосый гомон. Люди прохаживались между лотками, прицениваясь к разложенным вещам, продавцы расхваливали свои товары, стараясь перекричать друг друга.
– Фрукты, свежие фрукты! – кричал один.
– Специи! – вторил ему другой.
– Зачарованные наряды! – предлагал следующий.
У этого лотка я остановилась. На деревянной столешнице была разложена одежда. Из всего разнообразия мне больше приглянулись шаровары и лиф из полупрозрачной розовой ткани. Заметив мой интерес, продавец заговорил ещё увереннее:
– Это не обычный танцевальный костюм! Да будет вам известно, что ткань, из которой он сделан, вобрала в себя магию Гамтэ́низас, богини утренней зари. Видите свечение? Будто лучи, пробивающиеся на восходе сквозь пелену облаков.
– Красиво вещает, – усмехнулся Деррил. – Хочешь такой наряд?
– Нет. Да и куда мне в нём ходить?
Продавец хотел что-то сказать, но тут сзади послышалось:
– Благовония, лучшие во всём Лаха́т-Тали́м!
Благовония? Это уже интересно! Обожаю всякие ароматические штучки! Я обернулась и подошла к следующему лотку.
– Милая девушка, выбирайте! – парень с чёрными вьющимися волосами и лукавым взглядом обвёл товар широким жестом. – Что вам угодно? Мыло, крема из редчайших трав? Масло из лепестков иртафа́рии?
Ох, сколько тут всего! Баночки, коробочки, хрустальные флакончики с разноцветными жидкостями. От смешения сильных запахов начала кружиться голова. Так сложно выбрать что-то!
– Нет-нет, вам явно нужно нечто особенное. Я знаю! Дымка.
Продавец с заговорщическим видом извлёк из резной шкатулки флакон и продемонстрировал мне. Казалось, что внутри заключён лиловый туман. Масса находилась в постоянном движении, то закручиваясь вихрями, то свиваясь в спирали.
– Что это? – полюбопытствовала я.
– Дымка. Лучшее из благовоний, понюхайте сами.
Он вынул пробку. Субстанция, как ни странно, осталась внутри флакона. Я осторожно принюхалась: похоже на сирень. Обычно это сильный аромат, но сейчас он казался нежным, почти невесомым.
– А как этим пользоваться?
– Очень легко! – парень встряхнул флакон. Из горлышка вырвалось небольшое облачко и повисло в воздухе на уровне моей груди. – Просто войдите в неё.
Я ступила в лиловый туман. Дымка окутала меня мягким шлейфом и будто слилась с кожей.
– Вижу, девушка впечатлена, – улыбнулся продавец.
Ещё бы, такие фокусы показывают!
– Мы это берём, – решительно сказал Деррил, посмотрев на моё восхищённое лицо.
Он расплатился, и я получила заветный флакон с дымкой.
– Храни вас Сак-Ши, – поклонился продавец, пряча деньги в поясной кошель.
– Надеюсь, это поднимет тебе настроение, – Деррил взглянул на циферблат наручных часов на внутренней стороне запястья. – Ох, сколько времени-то! Мне ведь ещё нужно явиться к директрисе, да и других дел полно. Лекции и тренировки начнутся завтра, так что до вечера ты снова предоставлена сама себе. Можешь прогуляться по школе или по окрестностям, только далеко не уходи. В общем, найдёшь, чем заняться, в конце концов, не дитё малое. Идём.
Я молча кивнула, стараясь не показать, насколько сильно меня расстроили его слова. Конечно, Деррил прав, и я далеко не малыш, которому нужен постоянный присмотр, но… чёрт, как же не хочется снова оставаться одной!
***
Деррил высадил меня из лифта на двадцатом уровне и поехал дальше, а я отправилась к своей новой квартире. Едва дверь захлопнулась за мной, как опять накатила волна тоскливой безысходности. Тихий писклявый голосок из глубин подсознания не преминул напомнить, насколько всё хреново, и услужливо предложил забиться в какой-нибудь укромный уголок, прохныкав там до прихода наставника. Что ж, звучит как план.
Я поставила флакон с дымкой на письменный стол и опустилась в кресло. Обвела комнату растерянным взглядом. И что дальше? Странное дело, в реальность происходящего мой мозг верил только в присутствии других людей. Наверное, это из-за того, что сознание переключалось на конкретные действия: ответить, спросить, последовать, выполнить просьбу. Стоило же мне остаться одной, как возвращалось настойчивое ощущение иллюзорности, фальшивости. Может, это всё-таки сон? Ну не верю, не верю, что моя жизнь оборвалась, вот так нелепо, в одну секунду! Не может такого быть! Не должно…
Самое ироничное то, что я всегда обожала фэнтези. Книги о приключениях, путешествиях, магии и, конечно, иных мирах. Попасть в другое измерение? Да это была моя мечта! Ну, вот, пожалуйста – чужой мир. Только я абсолютно этому не рада. Потому что в фантазиях мне не приходилось умирать. И в любую секунду можно было вернуться домой.
Я по привычке впилась зубами в нижнюю губу. Вспышки боли, конечно, не последовало. М-да, теперь нужно быть аккуратнее, так можно перестараться и откусить себе что-нибудь. Не хотелось бы портить новенькое тело. Новенькое… Я вытянула руку вперёд, внимательно осмотрела её, провела кончиками пальцев по смуглой коже. Мне вернули плоть, казалось бы, это хорошо, так? Сердце снова бьётся, кровь течёт по венам, лёгкие качают воздух. Очень похоже на второй билет в жизнь. Ан нет. Домой ведь меня не отправили. Я по-прежнему здесь, вдали от родного мира, в непонятной кураторской школе. Тогда зачем это всё? Зачем мне эти руки, если они больше никогда не обнимут любимого человека? Зачем нужны эти ноги, если их ступни больше не пройдутся по траве Измайловского парка?
Я снова начала плакать, судорожно вздрагивая и всхлипывая. Горло неприятно сдавило, голова закружилась. Спину и шею покалывало, будто по ним пустили разряд тока. Внутри будто скопился сгусток электрической энергии. Казалось, если её немедленно не сбросить, тело не выдержит. Это была моя обычная реакция на стресс. Хотелось вскочить и бежать, не останавливаясь до тех пор, пока в состоянии переставлять ноги. Бежать, всё равно, куда.
Я резко подорвалась и бросилась к входной двери. Пронеслась по коридору и принялась истерично тыкать в кнопку вызова лифта. Через несколько секунд кабинка остановилась, двери плавно разъехались. Я залетела внутрь, привалилась к стене, выпалив:
– Первый уровень!
Время тянулось мучительно долго, казалось, что спуск занял целую вечность. Наконец, кабинка остановилась, и двери открылись в просторный главный холл. По глазам сразу ударило ослепляющей белизной стен и пола, по ушам – волной разноголосого шума. От обилия света, цвета, звука, от постоянного мельтешения человеческих и нечеловеческих тел меня «накрыло» ещё хуже. Я рванула к главному входу и выскочила на улицу. Постояла несколько секунд, очумело крутя головой, потом изо всех сил припустила вперёд, через вымощенную брусчаткой площадь, через парк, к деревне.
Сама не знаю, почему меня понесло именно туда. Наверное, дело в том, что это пока единственное знакомое место. Вот я и бежала. Брусчатка быстро сменилась серыми парковыми аллеями. Высокие деревья заслонили кронами голубое небо с кремовыми облаками. Вскоре впереди должны были показаться луг и просёлочная дорога. Но я бежала, бежала, а никаких просветов так и не было видно. Парк, наоборот, становился гуще.
Аллея внезапно закончилась тупиком. Впереди были только кусты, пятачок травы и высокий забор, за которым темнел густой лес. Не особо задумываясь, я продралась к ограждению, протиснулась между прутьями – благо, пространства вполне хватило для моей тощенькой тушки – и продолжила бежать, не обращая внимания на хлещущие по бокам ветви. Настолько быстро, насколько позволяли нетренированные ноги и толстые корни деревьев. Будто так можно было улизнуть от всех проблем. От самой смерти удрать.
Конечно, такой фокус провернуть не удалось бы. Да и запас сил даже у нового тела не бесконечен. В конце концов я выдохлась и рухнула на землю у ближайшего дерева, привалившись спиной к толстому мшистому стволу. Посидела, машинально делая глубокие вдохи и выдохи, будто мне действительно требовалось восстановить дыхание после бега. Это было не обязательно, зато помогло немного прийти в себя. Свежий лесной запах мигом прочистил сознание.
Мне всегда нравились леса. Особенно их аромат, тёплый, землистый, с пряными нотками травы и листьев. Нравилось неспешно прогуливаться между деревьями, поглаживая ладонью шершавую кору, собирать грибы и ягоды, прислушиваться к голосам природы. Стоило мне ступить под зелёный полог, как все заботы смывало. У таких мест очень мощная энергетика, но при этом нежная и… дружелюбная? Да, пожалуй. Но здешний лес был совсем, совсем иным. От него веяло опасностью и смертью.
Только сейчас я заметила, насколько же темно вокруг. Почти ни одного лучика не пробивалось сквозь плотные кроны. Деревья словно тянули ко мне корявые чёрные сучья, похожие на пальцы злых ведьм. Даже звуки здесь были какими-то враждебными: скрип, сухое щёлканье, резкие крики птиц. Казалось, что в сплетениях теней под кустами прячутся монстры. Даже чёртов лес для меня абсолютно чужой!
Из глаз снова брызнули слёзы. Я закрыла лицо руками и тоненько заныла, готовясь как следует, со вкусом порыдать. Вдруг сзади послышался резкий звук, будто кто-то пробирался между деревьев. Это ещё что за напасть? Я опустила ладони и настороженно прислушалась. Потом выглянула из-за ствола. Фух, это всего лишь Деррил! Я села обратно на землю.
– Деррил! Что ты здесь делаешь? У тебя ведь были дела.
– Были, да. Но коллеги сказали, мол, Смит, там твоя подопечная по школе носится, как угорелая. Иди, лови.
Я отвела взгляд. Теперь моё поведение казалось мне глупым и постыдным. Дико неудобно, что это кто-то увидел. Не люблю, когда застают в минуту слабости.
– Как ты меня нашёл? – спросила, чтобы переменить тему.
– По следам. Там все ветки поломаны, будто лось продирался.
Ну уж, прям лось!
Деррил подошёл, сел на корточки рядом со мной.
– Значит, реакция на стресс «беги и прячься»? – в его голосе звучали одновременно сочувствие и ирония. – Не слишком-то по-кураторски.
– А я никакой и не куратор. Просто девушка, – я шмыгнула носом и угрюмо насупилась.
– Это пока. Но скоро всё изменится.
– Да куда уж ещё больше!
Я снова всхлипнула. Деррил, наверное, понял, как подействовали его слова. Он приобнял меня одной рукой за плечо и резко притянул к себе, так, что я оказалась прижата к широкому боку.
– Послушай, я знаю, насколько это непросто – лишиться всего, что было тебе дорого. Дома, семьи, друзей, привычной жизни… Сам через всё проходил. И, естественно, принял свою смерть далеко не сразу. У меня была и стадия отрицания, и гнев, и депрессия. Но в конце концов я смог двигаться дальше. Тогда постепенно, постепенно всё пришло в норму. Сейчас то же самое придётся преодолеть тебе. И поэтому вот первый совет от бывшего куратора будущему: чем больше ты будешь зацикливаться на мыслях об утрате, тем хуже тебе будет. Сосредоточься на том, что происходит здесь и сейчас. Учись. Тренируйся. Поняла?
– Да.
Не могу сказать, что я согласна абсолютно со всеми словами, но видно, что Деррил искренне хочет мне помочь. Это всё равно приятно.
– Хорошо, – Деррил отпустил меня.
Мы немного посидели рядом, думая каждый о своём.
– Спасибо. Ты очень добр. Хоть я тебе и чужая. Как только умудряешься терпеть капризы и закидоны двадцатилетней девчонки? – попыталась пошутить я.
Деррил усмехнулся и вместо ответа вытащил из заднего кармана джинсов кошелёк. Из отделения для купюр достал фотографию, протянул мне:
– Вот.
Я удивилась, – какое это имеет отношение к моему глупому вопросу? – но карточку взяла. На чёрно-белом фото были запечатлены трое человек: сам Деррил, красивая женщина примерно его возраста и девушка, на вид моя ровесница. Очень симпатичная, почему-то хотелось назвать её светлой, несмотря на темноту кожи. На лице у неё играла широкая искренняя улыбка, открывающая крупные зубки. Два передних росли чуть набекрень, но красоты это нисколько не умаляло. Пышные курчавые волосы задорно торчали в разные стороны.
– Это Мисси, – послышался над моим ухом голос Деррила. – Моя дочь.
Ох! Так он отец. Чёрт… Ему пришлось лишиться жены и ребёнка. Я хотела сказать что-нибудь сочувственное, например, «мне жаль», но Деррил, к счастью, заговорил первым:
– Так что о капризах и закидонах двадцатилетних девочек я знаю не понаслышке.
Я невольно рассмеялась. Эта не такая уж остроумная фраза мигом разрядила атмосферу.
– Тогда всё понятно. Мне повезло. И Мисси, – блин, зря ляпнула. Ну, ладно, раз начала уж, то и закончу. – Мисси тоже. Она очень милая.
– Согласен, очень, – Деррил забрал фото, аккуратно положил в кошелёк. Встал. – Ну, всё, пойдём обратно.
Он протянул мне руку. Я несколько секунд смотрела на розовую ладонь, потом доверчиво взялась за неё и поднялась с земли. Отряхнула джинсы. Эх, что ж, обратно, так обратно. Если только с Деррилом.
Пока мы шли к школе, Деррил начал воспитательный процесс:
– Ты пока в чащу леса одна не ходи. Особенно ночью! Ночью вообще из школы ни ногой! Пока не научишься защищаться. Днём можешь немного погулять, но недалеко, так, по опушке.
– Хорошо, – я пожала плечами. – А почему? Медведи?
Интересно, на Лаха́т-Тали́м есть медведи?
– Никак нет. Они только на Земле водятся, – подтвердил мою догадку Деррил. – Но лучше бы уж медведи. Местные твари намного, намного страшнее наших хищников.
Я вспомнила давящее ощущение, преследовавшее меня в лесу. Местные твари? Какие ещё? Брр, повезло, что я с ними не столкнулась. Всё-таки бежать, куда глаза глядят, было очень, очень плохой идеей, особенно в чужом мире. Ладно, в следующий раз постараюсь вести себя умнее.
Я думала, что Деррил снова отправит меня в квартиру и уйдёт, но всё обернулось иначе. У лифта он резко замер и посмотрел на меня с видом человека, у которого внезапно возникла гениальная идея.
– Скажи, ты книжки любишь?
– Кни… Что? – вопрос был неожиданным, поэтому я смешалась. Но быстро взяла себя в руки. – Люблю. Просто обожаю! Всегда была книжным червём.
– Отлично! Тогда у меня есть для тебя задание. Квест, если хочешь.
Квест? А, погодите, кажется, я понимаю, что Деррил пытается сделать. Наверное, он заметил, что мне становится хуже, когда я остаюсь в одиночестве. Вот и пытается отвлечь, переключить внимание на какое-то дело.
– Что за квест?
– Сходи в библиотеку. Она находится на сороковом уровне.
– Зачем? – не поняла я.
– Почитать что-нибудь возьми. Всё более полезное дело, чем гонки по пересечённой местности устраивать, – не удержался от шпильки Деррил.
Ладно, это действительно хоть какое-то занятие.
Когда двери лифта открылись перед нами, я первой ступила в кабинку и обернулась в ожидании, но Деррил заходить не спешил.
– Нет, – он покачал головой. – Давай сама. Привыкай к новому месту.
Ох… Опять одной оставаться. Хотя Деррил прав. Привыкать рано или поздно придётся. Не всё же меня за ручку водить.
– Сороковой уровень, – сказала я, и кабинка понеслась вверх.
Двери лифта открылись в просторный белый холл, в центре которого за длинной стойкой сидела женщина в больших круглых очках, наверное, местный библиотекарь. От холла лучами расходились узкие коридоры между стеллажами. Из-за обилия белого цвета помещение казалось очень светлым, создавалось ощущение лёгкости, воздушности. Полки с книгами тянулись вверх до самого потолка и разбегались в стороны, насколько хватало глаз. Казалось, что в этих лабиринтах вполне можно заблудиться. На стеллажах лежали свитки, глиняные таблички, многостраничные тома самых разных размеров: от огромных, которые даже на коленях удержать сложно, до совсем малюсеньких, не больше почтовой марки. Здесь пахло старой бумагой и сбывшимися мечтами.
Пока я осматривалась, женщина оторвалась от лежавшей перед ней книги и обратилась ко мне:
– Вы ищете что-то конкретное?
– Нет-нет, я просто смотрю. Знакомлюсь со школой, так сказать.
– Знакомитесь, – повторила женщина, поднимаясь из-за стойки и подходя ближе. – Стало быть, вы новая ученица?
Она чуть склонила голову набок, пристально изучая меня жёлтыми глазами-блюдцами, кажущимися ещё больше из-за стёкол очков. Её короткие серые волосы торчали в разные стороны, что придавало ей удивлённый и растерянный вид. В помещении было тепло, но женщина, видимо, отчаянно мёрзла, потому что постоянно куталась в пушистую накидку, обнимая себя руками за плечи.
– Верно. Меня зовут Ольга.
– Китабо́н ке Ракхава́ли, – важно кивнула женщина. – Значит, вы решили больше узнать об этом месте? Весьма похвально. И, кажется, я знаю, что именно вам нужно.
Не дав мне и слова вставить, она бодро посеменила к стеллажам, так что мне не оставалось ничего иного, кроме как идти следом.
– Ученики обычно заходят ко мне только когда преподаватели начинают гонять их за книгами, поэтому я и удивилась, увидев вас, – бросила Китабо́н на ходу. – Мало кто посещает библиотеку в первые дни пребывания в школе, это и понятно, книги им не интересны. Вояки, – она презрительно фыркнула.
– Среди учеников много бывших военных? – повторила я то, что сумела вынести из её короткого монолога.
– Да, почти все здесь при жизни были военными или наёмными убийцами. Иные в кураторы и не идут, разве что психи какие-нибудь, – Китабо́н подозрительно посмотрела на меня, словно пытаясь понять, уж не псих ли я часом. Я постаралась сделать как можно более милое лицо, и это, кажется, немного успокоило мою спутницу.
Пройдя ещё чуть-чуть вглубь библиотеки, Китабо́н остановилась возле одной из полок, бормоча под нос:
– Так-так-так, где же они… Не то, не то… Вспомнила! Верхняя полка!
Я подняла голову. Последние ряды книг терялись где-то в вышине. Интересно, как до них добраться? Тут даже лестницы нет. Впрочем, ответ на этот вопрос нашёлся сам собой. Китабо́н развела руки в стороны, и я увидела, что серо-пушистое нечто, показавшееся мне сперва накидкой, на самом деле её крылья. Женщина взмахнула ими и оторвалась от пола, мигом поднявшись к нужному ряду. На мгновение зависла, будто выбирая, и через секунду уже приземлилась обратно, сжимая в ладони толстую книгу в чёрной кожаной обложке.
– Почитайте сперва это. Тут много рассказывается об основателях нашей школы, и стиль повествования интересный.
– Спасибо, – я приняла увесистый том. На обложке серебряными чернилами было выведено название: «О великих и величайших». Выглядит многообещающе, но книга от меня теперь никуда не денется, а вот упустить возможность пообщаться с кем-то из местных – просто грех. – А вы можете рассказать мне что-нибудь о школе? Или кураторстве?
– Зачем? – искренне удивилась Китабо́н. При этом она нервно дёрнула головой, так что очки сползли на кончик крючковатого носа. Женщина поправила их указательным пальцем и продолжила: – Уже совсем скоро на занятиях сама директриса будет рассказывать вам о зарождении этой славной профессии. Лучше дождитесь её лекций, а если хотите узнать что-нибудь прямо сейчас – почитайте, – Она похлопала ладонью по кожаной обложке. – Все истории в этой книге записаны со слов основателей. А я всего лишь библиотечная мышь, зачем слушать мои рассказы, когда можно узнать всё из первых уст?
Я не успела что-либо ответить, потому что со стороны входа послышался громкий мужской голос:
– Бон! Бон! Где тебя черти носят?! Мне нужна книга для подопечного, я что, сам должен копаться в этих залежах?
Китабо́н меланхолично вздохнула.
– Видите, к тому же меня в прямом смысле зовёт долг. Ненавижу, когда кураторы не соблюдают тишину в моей библиотеке, – она ещё раз вздохнула и рявкнула не менее громко, чем посетитель: – Иду уже!
Что ж, значит пообщаться с ней спокойно мне всё же не удастся, будем тогда заниматься самообразованием.
***
Вернувшись в квартиру, я положила книгу на стол, рядом с дымкой. Посмотрела в окно. Уже вечерело, светило коснулось нижним краем линии горизонта, кремовые облака приобрели персиковый оттенок. Лес, кажущийся издалека таким обманчиво милым, шумел под порывами ветра. Красиво здесь всё-таки. Интересно, а звёзды на Лаха́т-Тали́м есть? Прошлой ночью мне было как-то не до них. По логике вещей должны быть, конечно. Но кто знает? Чужой мир всё-таки.
Деррил опять куда-то ушёл. Интересно, он ещё заглянет сегодня? Вроде обещал принести компьютер для связи с родными. Надеюсь, что с этим всё выгорит. Чем бы занять себя до прихода Деррила? Может, почитать? Хорошая идея. «О великих и величайших» пусть пока полежит, а начну с тех книг, которые уже были в квартире.
Я подошла к шкафам. На полках теснились ряды пухлых томов в кожаных и тканевых переплётах. Я провела пальцем по корешкам, бегло читая названия: «История холодного оружия», «Уход за пистолетом», «Магия от А до Я», «Единоборства для чайников»… Неужели мне действительно пригодятся все эти знания? В любом случае, тут всё слишком прикладное, никаких тебе путеводителей или местной художественной литературы. Ладно, значит, вернёмся к библиотечной книге. Я взяла её со стола и устроилась в кресле.
Весь вечер я провела, уткнувшись в книгу. Чтиво действительно оказалось весьма захватывающим. Здесь были собраны истории о первых миссиях основателей; на страницах книги они представали непобедимыми героями, смело бросающимися в самое пекло битвы. Что ж, если всё написанное – правда, и кураторы действительно такие отважные, сильные люди, я тоже хочу быть куратором! Спасибо той неизвестной, что захотела видеть меня в их рядах.
Когда за окном окончательно стемнело, в квартире появился Деррил с обещанным ноутбуком.
– Вот, – провозгласил он, водружая компьютер на журнальный столик, – как и обещал. Учёные загрузили нужную программу и настроили на твоих ближайших родственников.
– Спасибо! – я даже запищала от радости.
– Пожалуйста. Только, – Деррил сделал паузу и мягко продолжил, – не жди слишком уж много от этой штуки. И будь осторожна.
Деррил снисходительно выслушал новый поток моих благодарностей и ушёл. По его лицу было видно, что он совсем не одобряет эту затею. Но почему? Что плохого может случиться? Я увижу родных, по-моему, это прекрасно, хоть связь и будет односторонней.
Сгорая от нетерпения, я ткнула на кнопку «старт». Экран засветился голубым, и на нём появилась белая надпись: «Связь». Из динамиков зазвучал женский голос: «Вас приветствует система «Связь». На протяжении десятилетий мы обеспечиваем надёжный контакт с любыми мирами. Наша уникальная технология позволяет вам видеть и слышать всё, что происходит с вашими родными так чётко, будто вы сами находитесь рядом. «Связь» – оставайтесь на связи со своими любимыми».
Изображение сменилось. На экране появился список имён. Я увидела здесь маму, папу, сестру… всех, кто был при жизни дорог для меня. Под списком мигала чёрная надпись: «Выберите объект для наблюдения». Сердце учащённо забилось в предвкушении. Я сделала глубокий вдох, потом выдох, стараясь успокоиться, сплела и вытянула пальцы так, что хрустнули суставы. Поехали?
ГЛАВА 3. Первый друг и первые уроки
Деррил оказался абсолютно прав, наблюдение за родными не успокоило меня, а, наоборот, разбередило душевную рану. Даже не представляю, как другие это выдерживают. Может быть «Связью» нужно начинать пользоваться не сразу, а месяцев эдак через пять, когда поулягутся страсти, утихнет боль от потери? Сейчас же все эмоции ещё слишком острые. Мне хотелось бы видеть, что мои близкие двигаются дальше, спокойно занимаются повседневными делами, смеются, в общем, просто живут. Но открывшееся через экран компьютера зрелище и близко не походило на идеалистичные картинки, которые я нарисовала в воображении. Сразу же вернулись тоска и грызущее чувство вины, ведь когда видишь, как плачет твой любимый человек, ты просто не можешь остаться равнодушным.
Это было похоже на мазохизм, потому что упорное созерцание разворачивающейся драмы причиняло мне боль, но выключить компьютер я не могла. Так и сидела всю ночь, обливаясь слезами перед работающим экраном. Даже когда мама наконец уснула, я продолжала смотреть на неё, мысленно перебирая наши самые счастливые воспоминания. Как она читала мне вслух, как мы играли в куклы, а когда я выросла – вместе готовили, ходили по магазинам, путешествовали. И я представляла, что мы могли бы ещё пережить, если бы не…
Когда Деррил утром застал меня в таком виде – с красными глазами, опухшим носом, всхлипывающую и поскуливающую от жалости к себе, – он не на шутку разозлился. То есть реально пришёл в бешенство.
– Я ведь говорил! – рычал Деррил сквозь стиснутые зубы, потрясая кулаками. Его ноздри гневно раздулись, на скулах под тёмной кожей ходили желваки. – Предупреждал! Но нет, Ольга умная, Ольга знает лучше! – он резким движением перевернул столик, компьютер и книга полетели на пол. – Впредь ты будешь обязана беспрекословно слушаться меня, запомнила это? Хорошо запомнила?
Я лишь судорожно кивала, стараясь как можно сильнее вжаться спиной в диванные подушки. Эта вспышка ярости была столь внезапной и нелогичной, что совершенно сбила меня с толку. Деррил выглядел действительно пугающе в этот момент, казалось, он еле сдерживался, чтобы не ударить меня. Но из-за чего, право слово, тут психовать? Да, настояла на своём, не послушала человека, который уже сам через всё это прошёл, да, была не права, подумаешь. Деррил отреагировал уж слишком бурно.
К счастью, вскоре поток ярости иссяк. Деррил в последний раз сердито сверкнул на меня глазами и шикнул, не разжимая челюстей:
– Пшла собираться!
Не вынуждая его повторять дважды, я резво подорвалась и убежала в ванную. Пока натирала себя гелем, прислушиваясь сквозь плеск воды к доносящимся из гостиной звукам, в голове крутились мысли: что случилось с Деррилом? Его поведение сейчас так не походило на вчерашнюю отеческую заботу. Почему? Может быть, его кто-то вывел с утра пораньше? Или дело всё-таки исключительно во мне? Не знаю. И как-то страшновато это выяснять. Я поймала себя на мысли, что действительно боюсь выходить из ванной. Боюсь повторения этой сцены. Всегда очень плохо переносила, когда на меня кричат.
К счастью, опасения оказались напрасными. Когда я вышла в гостиную, всё уже было прибрано, Деррил сидел на диване, листая книгу «О великих и величайших». Лицо его выражало полнейшее умиротворение, словно не бушевала пару минут назад настоящая гроза с громом и молниями. Услышав шаги, Деррил оторвался от чтения и спокойно улыбнулся:
– Вижу, Китабо́н сразу выдала тебе книгу. И ты уже начала её изучать, молодец. Знания – это сила, столь же важная для кураторов, как и физическая, – он захлопнул том и положил его на столик. Встал, сделал движение мне навстречу, но я невольно отшатнулась. Деррил вздохнул. – Слушай, по поводу моей… вспышки. Извини, я вовсе не хотел тебя напугать. Просто справиться с гневом удаётся далеко не всегда. Ты поймёшь, когда сама станешь куратором.
Я кивнула. Не знаю, что означает последняя фраза, но это и не важно. Главное, что всё пришло в норму и передо мной снова терпеливый, спокойный Деррил. Можно расслабиться. Надеюсь только, что «вспышки» у него будут не слишком частыми.
– Всё в порядке, правда.
– Вот и славно, – Деррил улыбнулся и похлопал меня по плечу. – Ну что, готова к первому дню?
Ох, точно, занятия ведь начинаются уже сегодня! Вчерашние переживания, боль от использования «Связи» и стычка с Деррилом совершенно вытеснили из головы остальную информацию. Готова ли я? Не уверена. Казалось, что, если я начну учиться на куратора, то признаю поражение в битве со смертью и застряну здесь уже навсегда. Не логично, да, но почему-то было именно такое ощущение. С другой стороны, мне становилось намного лучше, когда я была чем-то занята. Значит, уроки должны пойти на пользу.
– Да, – я решительно кивнула. – Ты будешь меня обучать?
– Не всему, только борьбе и владению оружием. Я ведь бывший куратор, а не профессор. Куда мне лекции читать? Держи, – Деррил протянул полупрозрачный прямоугольный экранчик. – Ученический планшет. Внимательно просмотри расписание занятий. Старайся никуда не опаздывать. И учти, узнаю, что где-то прогуляла – уши оборву!
Ух ты, какой гаджет. А кураторы, кажется, любят всё сенсорное. Но это выглядит современно и удобно, надо признать. Я пробежала взглядом по отображённому на экране тексту. Интересно, что за предметы изучают будущие кураторы? На сегодня значились история кураторства и география миров. Ещё в расписании были бестиалогия, минералогия, травология… Сколько всяких логий… Ведовство, стратегия и тактика, соранджи. А это ещё что такое? Через день лекции заменялись занятиями магией, и каждый вечер были тренировки с наставником. Насыщенное расписание.
– Сегодня первую лекцию ведёт Кади́га, наша директриса, одна из основателей школы. Вот на её занятия особенно не советую опаздывать, – Деррил выделил голосом слово «особенно». – А так как до лекции осталось, – он посмотрел на циферблат наручных часов на внутренней стороне запястья, – двадцать минут, советую тебе поторопиться.
Стоп, так мало? Вот же чёрт! Я ойкнула и заметалась по квартире.
***
Я откопала в одном из ящиков в кладовой сумку, кинула в неё планшет, – целый день таскать его в руках, думаю, будет не слишком удобно – быстро вытряхнула на себя немного дымки и поспешила на первое занятие в кураторской школе.
Лифт доставил меня на лекционный уровень. Мне казалось, что помещение снова будет единым, но на деле я увидела длинный коридор со множеством одинаковых дверей. Ага… И что теперь? В расписании номер аудитории не указан. Как искать нужную? Нельзя же просто заглядывать во все подряд.
Я стояла, беспомощно крутя головой и пытаясь сообразить, куда сунуться в первую очередь.
– Потерялась? – послышался девичий голос.
Я обернулась и увидела уже третье – после доктора Си и Китабо́н – нечеловеческое существо. Нет, выглядела незнакомка почти как земная девушка. Только очень высокая, выше меня на голову точно. Но это бывает, верно? А вот дальше начинались различия. Кожа незнакомки была серой и какой-то… плотной, даже на вид. Абсолютно чёрные глаза без белков и радужки маслянисто поблёскивали. Ушей у неё не наблюдалось, зато грудей имелось аж целых три. Одета она была в серебристый комбинезон с длинными рукавами. Не знаю, что это за материал. Похоже на латекс.
Незнакомка разглядывала меня, слегка склонив голову набок.
– Да, – я улыбнулась, стараясь не показать, что меня удивляет её вид. – Только позавчера попала сюда, не успела освоиться.
– Так ты тоже новенькая, – кивнула девушка. – Прибыла почти к самому началу занятий. Повезло, а я тут уже целую неделю. Зато и узнать о школе побольше успела. Меня зовут… – она издала длинную череду свистящих и пощёлкивающих звуков, совсем как доктор Си.
– Извини, – я неловко рассмеялась. – Не поняла.
– Конечно, всё время забываю, что наш язык для чужаков чересчур сложен. Но не волнуйся, можешь звать меня так, как тебе удобно.