Флегетон

Рецензия на роман ФЛЕГЕТОНПочему решил прочитать: люблю творчество Валентинова, считаю его своеобразным третьим участником творческого дуэта Олди ; любопытна тема гражданской войны и Белого движения. В итоге: книга полностью, даже с лихвой, утоляет голод по «романтике» Гражданской войны. И не надо никакой героики и попаданцев. Просто дневник участника событий. Последний год обороны Крыма и будни галлипольского сидения под Стамбулом. В Крыму – грязь, холод, болезни, бессмысленные кровавые атаки красных и белых, в штыковую на пулемёты. Бездарное, по большей части, командование с обоих сторон. Интриги руководства, постоянная вольница харизматичных командиров, воровство интендантов. В Галлиполи – разлагающее безделье и бедность. Мечты о реванше у недалёких, мрачное понимание реальной ситуации у бывалых бойцов. Дуэли, пьянки, увольнительные в Стамбул. Читал, как и любую книгу или фильм о Гражданской, не вылезая из Википедии, которая временами не менее интересно рассказывает о событиях. Один из второстепенных героев – генерал-лейтенант Русской Армии Слащёв , которого главный герой уважает больше всех из лидеров Белого движения. Начал читать его био на вики и понял, что очень знакомый текст – оказывается, этот самый Слащёв был прототипом генерала Хлудова в булгаковском «Бега» , и, затем, в одноимённой экранизации семидесятого года, которую я смотрел пару лет назад.Цитаты по поводу:Дворянство в Белой Армии:"…помилуйте, много ли среди нас голубой крови? Бог с нами, с обер-офицерами. Но даже ежели взять наших вождей: генерал Алексеев – из крестьян, Лавр Георгиевич – из простых казаков, генерал Андгуладзе – из крестьян Тифлисской губернии. По-моему, из тех, кто воевал у Чернецова и шел в Ледяной поход, настоящих дворян были единицы, да и тех, признаться, не припомню.…В общем, нравится это кому-нибудь или нет, но тогда, в декабре 17-го, против большевиков поднялась самая обыкновенная российская интеллигенция, военная и штатская, надевшая шинели. Она и дралась все эти годы против симбирского дворянина господина Ульянова-Бланка."Почему победили красные:"Нам, белым, нужна была победа в войне для защиты наших принципов. Господа красные нуждались в принципах только ради победы.Мы не могли отдать крестьянам землю, потому что воевали ради законного решения этого вопроса. Бланк одним росчерком пера эту землю отдавал, другим же, когда надо, забирал. Адмирал не мог признать Финляндию до Учредительного собрания, ибо воевал, чтобы такие вопросы решались законно. Бланк готов был признать хоть трижды независимость какой-нибудь Рифской республики, ежели это ему требовалось. Ибо для господ большевиков не революция ради принципов, а принципы, то есть, их полное отсутствие, ради победы этой самой всемирной социалистической. Уши господина Лойолы торчат настолько заметно, что, вероятно, симбирский заика уже раскаивается, что взялся в свое время за перо.Мы воевали, как ни избито сие звучит, за Родину. Они – за власть."Главный вывод. Для чего воевали белые:"Зимой 20-го красные, раздавив наши армии, начали готовить то, ради чего они затеяли российский ад – Мировую Революцию. И уже не в теории, а на практике. Как первый, но очень важный этап, планировался поход в Европу, пролетарии которой, несмотря на миллионные субсидии Коминтерна, не спешили подниматься на борьбу с «буржуями». А посему в апреле трехмиллионная армия уже стояла на польской границе. Дальнейшее известно: приказ «на Варшаву! На Берлин!» – и красный потоп, захлебнувшийся у Вислы. В этом свете наш Крымский плацдарм видится уже не бутылкой, а капканом, который не пускал несколько большевистских армий в Европу. Тогда, на Висле, был дорог каждый солдат, и, может быть, мы, отвлекшие не самые худшие силы Рачьей и Собачьей, дали возможность коннице Пилсудского и танкам Фоша опрокинуть орды Тухачевского и погнать их вспять. Кто знает, может, наши безнадежные атаки в таврийских степях сорвали, дай Бог, чтобы навсегда, Ее Величество Мировую Революцию. Или, по крайней мере, здорово этому помогли.А раз так, то Яков Александрович, удержавший зимой Крым, вполне может быть назван, наряду с Пилсудским и Фошем, спасителем Европы от коммунистического рая с бесплатной селедкой.Тогда, у замерзшего Сиваша, мы вершили Историю. Странно звучит, но это так."Для меня это очень свежий и неожиданный вывод. Очень мощный роман. Несмотря на небольшой объём, текст очень плотный из-за полного отсутствия диалогов благодаря форме подачи – дневниковым записям. Ближе к концу внезапно понял, что «Флегетон» напоминает мне «Черный Отряд» Кука в лучших его проявлениях. Тоже хмурое боевое братство, без лишнего героизма, стойкое в победах и поражениях. Так же ведущий хроники боевых действий главный герой. Колоритных персонажей, несмотря на отсутствие магии и фантастического элемента, во «Флегетоне» тоже хватает: неунывающий поручик-преферансист Усвятский, не хуже Рэмбо обращающийся с ручным «Гочкисом»; прапорщик-цыган с высшим образованием Немно, мистически связанный с лошадьми; служака штабс-капитан Докутович; молодой и горячий генерал-дроздовец Туркул.Всячески рекомендую. Совершенно самостоятельная вещь, не имеющая отношения к «Ноосфере», а к «Крымскому» циклу относящаяся только территориально. Стоит отметить, что, несмотря на первую публикацию в 2000 году, роман, как указано в конце, написан в 1991 году. 10(ПОТРЯСАЮЩЕ)

Флегетон – третья после Стикса и Ахерона река ада. Она наполнена кипящей кровью, в которой вечные муки терпят убийцы. В мире было столько войн, столько убийств, что в водах этой реки должно быть по ощущениям как в метро в час пик. Почему же ещё одну книгу о войне назвали именно так, если любую книгу о войне можно так озаглавить? Наверное, потому что главный герой книги задумывается о военных действиях совершенно особенным образом. Да ещё и параллель с древним миром прослеживается весьма чётко – профессия археолога, эпичные битвы…Это очень мужской роман (да не закидают меня после этой фразы феминистическими тапками с криками: «А вот я тоже его прочла – и ничего, кадык не вылез, бакенбарды не отросли!»). Мужской – в хорошем смысле слова, а не в стереотипном (кровь, кишки, мужики с квадратной челюстью и звучным прозвищем Кирпич, Жбан или Глыба): очень чёткий, дотошный, внимательный к деталям. Не знаю, как объяснить – вот есть иногда ощущение, что текст пишет гуманитарий, а иногда – что технарь, хотя (ну, давайте представим такую гипотетическую ненастоящую ситуацию) и ошибок в обоих текстах нет, и количество художественных приёмов одинаковое. Но вот что-то в структуре текста, в описаниях, в логике выдаёт различие в образе мышления. Так и тут. Внимание к деталям, искренний интерес к историческим мелочам, потрясающие описания непосредственно боёв, а не простое: «Они выстрелили, пять тыщ полегло». Самое прекрасное в этом романе – полное погружение в мир главного героя. Достигается мелочами, хотя, казалось бы, погружение при помощи одного только «дневника» весьма сложно. Мне раньше казалось, что двадцатый век в России/CCCР – одна из немногих исторических эпох, в которых я не чувствую себя полным идиотом, но всё равно я узнала много нового. Например, что белые офицеры называли Красную армию (по аббревиатуре) – «Рачьей-Собачьей». Вообще, описание белогвардейцев изнутри просто отличное, понравилось мне больше, чем, например, у Пикуля. Это живые и очень разумные люди, особенно если сравнивать их с персонажами литературы «другой стороны» того времени. (И это всё при том, что я всё равно за красных). Они не испытывают иррациональной ненависти к «рачьим-собачьи» только потому, что те по другую сторону баррикад или мыслят по-иному. Белые офицеры понимают их… и считают их притязания наивными. Белогвардейцам есть, чем гордиться. Для них индивидуальность и сильная личность возведены на пьедестал, но пьедестал заслуженный. Отряды хотят быть похожими на своих командиров: отпускают такие же бороды, носят такие же очки, потому что искренне гордятся теми, кто ведёт их вперёд. Офицерская честь – нечто сферическое и почти непонятное, сродни чести самурайской. Офицеры знают, как умирать. И как подчиняться – тоже. Белые, в отличие от красных, прекрасно организованы, что видно в бое: хаос с одной стороны и чёткие ряды под прекрасным командованием с другой. При этом белые вовсе не идеализируют свою сторону: да, есть там и пьянство, и воровство, и всякое случается… Но всё же подход к пониманию мира у двух сторон принципиально разный. И это страшно, потому что смута среди одного и того же народа, гражданская война, – самое ужасное, что может произойти в истории. Отличная история, которая прочиталась мной очень быстро, несмотря на совсем непривычный для меня жанр. И как меня тронуло то, что имя поручика Усвятского в конце концов раскрылось… Потрясающий финал. Почти до слёз.

Целую ночь соловей нам насвистывал,Город молчал, и молчали дома…Белой акации гроздья душистыеНочь напролёт нас сводили с ума.Книгу обязан был читать давно. Тема – излюбленная и неизведанная, пугающая своей многогранностью и разносторонностью оценок, такая непонятная и ужасающая своей неопределенностью. Место действия – такая привлекательная своей чарующей природой и манящая своей многослойной историчностью Таврида, русский Крым. Сад весь умыт был весенними ливнями,В тёмных оврагах стояла вода.Боже, какими мы были наивными,Как же мы молоды были тогда.Дневник офицера… Записи на тетрадных листах, написанные ни для кого. Путаные главы, перемешанные мысли, словно не желающие быть прочитанными и понятыми, ведь что тут понимать: здесь – белые, там – «краснопузые», здесь – Россия, а там… Дневник офицера… Офицера чего? какой армии? Добровольческой? Вооруженных сил Юга России? Русской армии? А за кем армия? А с кем воюет армия? А что будет после этой войны? Записки, вряд ли дающие ответы на столь многочисленные вопросы…Годы промчались, седыми нас делая,Где чистота этих веток живых?Только зима, да метель эта белаяНапоминают сегодня о них.Книга, на мой взгляд, очень успешно и удачно стилизована под дневниковые записи. Очень понравилась усталая, тоскливая, безжизненная атмосфера, страшащая своей обреченностью и безнадежностью. Что еще понравилось, так это живые герои, как вымышленные, так и реальные. Писатель оживляет своих героев, а воображение, хоть немного знакомое с описываемым периодом, встречает исторических персонажей как старых знакомых, вот и выходит полное погружение в книгу, что всегда приятно.В час, когда ветер бушует неистовыйС новою силою чувствую я:Белой акации гроздья душистыеНеповторимы, как юность моя.Книга, несомненно несущая отпечаток времени, в котором и для которого была написана, не лишена недостатков того самого времени. Все-таки переломный период несет свою эмоциональную нагрузку, что не может не перенестись на творчество, а отсюда однозначные оценки, разделение белого и черного и несомненного идеализирования и отождествления событий и персонажей. А напоследок хочется вспомнить слова, вгрызшиеся в один очень красивый памятник знаменитому флотоводцу, слова, которые нельзя забывать, слова, которые очень подходят этой книге: "Помни войну…"