Пролог
Горный замок, высеченный из скалы с помощью древней магии, встречал гостей. Побывать здесь доводилось не каждому, даже родовитому, ксардиндоссцу, и те, кто удостоился этой чести, навсегда сохраняли благоговение пред могуществом сил, сокрытых под спудом нерушимых заклятий. Секрет древней магии свято берегли в хранилище Горного замка. Правитель должен был передать сокровенное и опасное знание лишь одному из семи сыновей, потому-то объявление наследника считалось важнейшим событием в жизни объединённых земель.
Нынешнего хозяина Горного замка прозвали Серебряным, за сияние чешуи в драконьей ипостаси. Именно он созвал сюда вельмож, достойных засвидетельствовать волю императораа.
О том, что первенец Рудисвуна и его прекрасной жены – дочери иного мира – Эвелины не желает наследовать трон, было известно давно. Крокус основал магическую академию и посвятил жизнь науке.
Уирисс, как следующий по старшинству, имел преимущество перед остальными сыновьями. Но не только этим руководствовался отец, принимая решение. Рудисвун остановил свой выбор на том, кто больше других принёс пользы великим драконьим родам. Славный сын императора доставил невест для многих юношей. От других искателей Уирисс отличался тем, что девушки по своей воле переходили в мир Ксардиндосса. Они с готовностью вступали в брак, оговаривая лишь возможность выбора из нескольких претендентов. Теперь Уириссу предстояло привести из мира людей жену для себя самого и, когда родится их сын, стать хранителем великой тайны. Порядок этот соблюдали уже пятнадцать поколений, и ничто не должно было его нарушить.
Сыновья Рудисвуна слетались, используя драконий способ передвижения, ведь путь в карете или верхом требует слишком много времени из-за дорог, изобилующих подъёмами, спусками, переправами через бурные реки. Приземляясь на обзорную площадку замка, принцы-драконы окутывали себя дымом и оборачивались юношами. Мать их была человеческой женщиной, благодаря этому их высочества меняли ипостась легко и свободно.
Церемония прошла чинно. Гости приветствовали наследника, желали удачи в поисках невесты и выражали уверенность, что Уирисс приведёт в замок красивейшую из девушек, рождённых в иных мирах. Молодой дракон отвечал каждому благодарной улыбкой, и только в глубине его чёрных глаз светился огонёк сомнения.
Эвелина, выйдя проводить искателя, сердцем почувствовала его неуверенность:
– Что гнетёт тебя, мальчик мой? – спросила она, ероша тёмные непослушные кудри сына. – Не впервые ты отправляешься в мир людей, тебя там хорошо знают, почему же такая дрожь в твоих пальцах?
Уирисс невольно залюбовался лицом, которое как всяких любящий сын считал самым красивым и добрым, вдохнул сладкий и родной аромат светлых, уложенных вокруг головы волос и убрал руку с материнского плеча, поняв, что проявление нежности выдало его:
– Трудностями искательства меня не испугать, милая императрица, – отвечал он. – Не хочу разочаровать братьев и отцовских приближённых. Увы, именно это случится после моего возвращения.
– Как ты можешь знать о том, что случится разочарование?
– В той земле, куда я летал за невестами для драконов, не осталось красавиц. Мне будет неприятно принимать насмешки и оправдываться в том, что не нашёл для себя достойной жены.
– Не я ли учила своих детей, что внешность не главное? – укорила его мать. – Что тебе мнение других? Нужно лишь, чтобы девушка нравилась тебе, так и скажешь острякам.
Уирисс ничего не ответил на это, преклонил колено, получив материнское благословение, и, когда Эвелина отошла в сторону, окутал себя пламенем, открывая врата между мирами.
Постояв немного, женщина повернулась, чтобы идти в зал, дорогу ей преградила белёсая тень. Эвелина остановилась и сказала строго:
– Анаксиос, брось эти шутки. Они хороши для подростка, но не для взрослого дракона!
– Прости, мама, не удержался, – из-за угла вышел рослый мужчина. Серебро его волос могло натолкнуть на мысли о седине, но это был естественный цвет, доставшийся Анаксиосу от родной матери – сестры Рудисвуна. Младенцем приняла его семья императора, считая одним из семи сыновей, хотя многое в характере юноши раздражало приёмных родителей. Привычка создавать астрального двойника и пугать слуг и гостей не была безобидной, судя по злорадству, с каким проказник хохотал над жертвами своих шуток.
Эвелина наклонила голову в знак прощения и собралась продолжить путь, но замерла, услышав невнятное бормотание.
– Ты что-то сказал?
– Он не вернётся, мама, – Анаксиос не прятал саркастическую улыбку.
– Почему? – вскинулась женщина. – Откуда такая глупая уверенность?
– Гордыня не позволит Уириссу прийти ни с чем, и тем паче, привести в замок уродку.
Уязвлённая его словами, императрица пожала плечами и прошла мимо. Анаксиос и Уирисс росли как двойняшки. Мать старалась дарить тепло сердца приёмышу и родному сыну поровну, ей почти удавалось. Это «почти» превратило Анаксиоса в завистника. Он всегда выставлял брата виновным в их общих проступках, себя же стремился обелить за его счёт, даже если Уирисс был ни при чём. Тот же часто брал вину на себя, зная, что его простят скорее. Помня детское противостояние, Эвелина решила, что Анаксиос подслушал разговор и преувеличил сомнения брата. Она мысленно пожелала Уириссу удачи и отправилась в зал торжеств, где остальные сыновья беседовали, пользуясь редким случаем, собравшим их вместе.
Невеста дракона
Незадолго до вручения диплома княжну Давыдову вызвали в ректорат. Шла она с лёгким сердцем, проступков не совершала, ругать её не за что, к похвалам давно привыкла. С улыбкой вспоминала, как будучи первокурсницами, они с подругами боялись громогласного Всеволода Мартыновича. Ректор встретил лучшую ученицу школы, поднявшись из-за массивного стола.
– Здравствуйте, княжна, спасибо, что нашли время для разговора, – сказал он, как показалось Доминике, слишком официально.
Она поздоровалась, села в одно из стоящих вдоль стены кресел. Всеволод Мартынович прохаживался по кабинету с задумчивым видом, студентка терпеливо ждала, когда же он заговорит.
– Домна… – он замер напротив девушки и остановил на её лице взгляд своих удивительно синих глаз, – ты позволишь мне так тебя назвать?
– Нет. Простите, Всеволод Мартынович, моё имя Доминика, – напомнила княжна.
– Да-да, конечно… – ректор сел рядом и взял руки девушки в свои ладони, – послушай меня. Ты очень талантливая заклинательница, добрый и светлый человек. Мы все полюбили тебя и не хотим этой жертвы.
– Какой жертвы?
– Дракон узнал твоё имя и нарёк другим. Тут действует магия Ксардиндосса, но мы постараемся нивелировать её и освободить тебя.
– От чего освободить? – не понимая, о чём идёт речь, удивилась Доминика.
– От опрометчиво данного обещания.
Княжна вытянула пальцы из рук Всеволода Мартыновича и покачала головой:
– Я люблю Уирисса и хочу уйти в его мир. Не принуждайте меня остаться.
– Послушай, дочка, – с чувством произнёс ректор, – ты поддалась обманчивым ощущениям. Всё ещё действует драконья магия. Это не любовь.
– Откуда вам знать? – с вызовом спросила Доминика. Встала и посмотрела на мужчину сверху вниз: – Я первый человек из проклятого мира, кто познал это чувство, – княжна уловила настроение Всеволода Мартыновича и видела, что переубедить его не получится, а вот спровоцировать на действия, которые помешают ей выполнить обещание, данное жениху, очень легко. Она сказала совсем не то, что собиралась: – Возможно, вы и правы. Мои знания о Ксардиндоссе основаны на книге дракона. Кто знает, правда ли то, что там написано.
– Умница, умница, дочка, – ректор провёл ладонью по волосам Доминики. – Кстати, оставь её мне. Ты ведь наизусть уже выучила, а я с удовольствием ознакомлюсь.
– Да, пожалуйста, – Доминика передала ректору фолиант. Это было малой платой за возможность покинуть кабинет.
Выходя в коридор, она искренне порадовалась, что не носила кольца. Пожалуй, знай Всеволод Мартынович о нём, отнял бы. Княжна Давыдова не любила украшений. Их и было-то два колечка. Одно от Уирисса, ключик к миру драконов, а второе и вовсе простенькое. Такое вручили всем участницам отбора, проводимого два года назад в Школе заклятий. Оба колечка висели каждый на своём шнурке, спрятанные за пазухой. Пусть хитрость ректора удалась, он наверняка попытается получить доступ к драконьей магии через книгу, но Доминика будет готова и не позволит манипулировать собой. Она упрямо тряхнула головой и пошагала по коридору, привычно прижимая к груди левую руку, хотя в ней и не было фолианта Уирисса. Зато чувствовалась энергия колечка. Уирисс ждёт свою невесту.
– Княжна, постойте! – услышала она у поворота на лестницу. Обернулась и увидела спешащего по коридору Харитона Харитоновича. Статный старик посмотрел на неё с высоты своего роста и протянул руку: – Поздравляю! Рад такой преемнице!
Доминика ответила на рукопожатие и удивлённо подняла брови:
– Преемнице?
– Не переживайте, княжна, – грациозно изогнувшись, учитель указал вперёд, студентка послушно двинулась к лестнице, Харитон Харитонович вышагивал рядом: – Обещаю поддерживать вас и советом, и авторитетом, если потребуется. Вы станете самой молодой заведующей кафедрой в Школе заклятий за всю её историю, но справитесь, я убеждён.
Княжна так резко остановилась, что покачнулась и была вынуждена схватиться за перила:
– Заведовать кафедрой? Кафедрой Технологии? А вы, Харитон Харитонович?
Преподаватель широко улыбнулся:
– Хочу вплотную заняться одной проблемкой… В молодости кажется, что горы способен свернуть, но как-то незаметно подкрадываются немощи… – он картинно провёл ладонью по седым волосам и подмигнул Доминике: – У старших курсов буду преподавать, а вот начинающих придётся взять вам.
– Я… э-э-э… – замотала головой Доминика. – Я не давала согласия. Потом, Всеволод Мартынович и не предлагал ничего подобного.
– Да-а-а? Получается, я опередил события. Хм… – они продолжили спуск и уже на втором этаже, где их пути расходились, учитель сжал пальцами локоть девушки: – Ну ничего, ректор объявит о своём решении на вручении диплома, есть время морально созреть.
Княжна искренне поблагодарила и повернула к выходу в парк, Харитон Харитонович направился на испытательный полигон, где его ждали должники из выпуска. У Доминики был ещё один повод для радости: она сдала все выпускные экзамены досрочно и месяц назад защитила дипломный проект. Собственно, что держало её в школе? Надо ли дожидаться вручения диплома? Знания у неё никто не отнимет, а вот работать по специальности в Ксардиндоссе ей вряд ли придётся. Да и кого из драконов, громов и эльфов убедит в её профессионализме диплом Школы заклятий мира людей?
Весна вступила в свои права. Апрельское солнышко сияло начищенной золотой монетой, влажную землю по обеим сторонам от парковой дорожки пронзили миллионы упругих травинок. Воздух всё-таки оставался прохладным, и шерстяная шаль на плечах не помешала бы. Доминике не хотелось идти за одеждой в общежитие. Она произнесла простенькое заклинание, согревающее пространство вокруг, установив таймер на пятнадцать минут, этого должно хватить на прогулку и размышления.
Поразмышлять ей не дали:
– Доминошка! Вот ты где! Ищу-ищу, – быстрые шаги зашуршали по гравию за спиной.
Княжна обернулась и увидела Ефросинью. Подруга оставалась всё такой же остроносенькой, хотя немного округлилась и похорошела. Замужество пошло ей на пользу.
– Синичка, – прошептала Доминика, – приехала.
– Ну как я могла не приехать! – Фрося подбежала и бросилась обниматься. – Соскучилась, сил нет. Тебе привет от их высочеств! Полина не решилась наведаться, ей вот-вот рожать. Присядем? Не холодно? Хочешь, поделюсь накидкой?
Она распахнула отороченный мехом свободно спадающий с плеч плащ. Домна отказалась от накидки, но и садиться не захотела. Ей требовалось движение.
– Как детки? – спросила она, подходя к неработающему фонтану.
Ефросинья немного пощебетала о своих дочках-близняшках, они родились настоящими красавицами, поделилась новостями из придворной жизни и вспомнила-таки о цели поездки.
– Домна…
– Доминика.
– Да, прости, никак не привыкну. Я хочу покаяться.
– Это ещё зачем? – остановилась княжна и удивлённо взглянула на разрумянившуюся от волнения Фросю.
– Ты вот-вот исчезнешь из нашего мира. Отправишься в свой Ксардиндосс, будь он неладен. Мы никогда не сможем встретиться, ведь время там идёт иначе.
– Да. Не встретимся, это точно. И что же?
– Прости меня. Я так глупо себя вела.
– Синичка, мне не за что тебя прощать… – Доминика взяла руки подруги в свои и улыбнулась. – Я понимаю, почему ты сердилась. Я растяпа. Не следовало терять фамильное заклинание. Мы бы сделали хорошенькими всех девочек в школе.
– Нет-нет, всё к лучшему! – Ефросинья приблизила лицо и горячо зашептала: – Не представляешь, как я была счастлива, когда муж признался в любви. Мне, как я есть, без волшебного преображения, – выпрямляясь, она встряхнула руки подруги и торжественно объявила: – Ты изгнала дракона и вернула в мир любовь. Прими мою искреннюю благодарность!
Доминику раздосадовали слова подруги о том, что ей не понять, как приятно чувствовать себя любимой, оставаясь самой собой. Помнится, Уирисс не соглашался взять в жёны девушку с глубоко посаженными глазами, выпуклым лбом и густыми сросшимися бровями, пока не сработало заклинание передачи дара, превратив Домну в миловидную Доминику. Почему-то именно сейчас от осознания этого стало обидно. Быть может, не так и неправ ректор, уговаривая остаться в родном мире?
– Ты всё-таки мёрзнешь, – беспокоилась Фрося. – Пойдём в комнату свиданий. Поболтаем как в былые времена.
Княжна кивнула и снова улыбнулась. Она совсем не прочь была «поболтать как в былые времена». Это означало, что Синичка будет щебетать, а Доминике останется только слушать и мысленно прощаться с тёплыми воспоминаниями о школьных годах.
Отгороженный участок коридора, носивший громкое название «комната свиданий», и в учебное время редко использовался, а сейчас так вообще принял вид заброшенного помещения. Жмущиеся к одной стене столики запылились, стулья были плотно под них задвинуты. Но Фрося осветила это место своей улыбкой, разбудила тишину звонким голоском, обмахнула салфеткой столешницу, и атмосфера поменялась, из казённой превратившись в домашнюю. Иногда и помолчать в присутствии подруги как раз то, что требуется. Суета и тревоги отступили, Доминика ощущала умиротворение. Как хорошо!
– Все разъехались? – спросила Фрося после длительного молчания.
– Да. Остались только выпускники. Они в левом корпусе. В нашем общежитии всего пять девочек.
– Не понимаю, – пожала плечами Синичка, – что заставляет девушек выбирать карьеру, а не семью. Ладно ещё, когда не было любви, но теперь…
– Любовь дана не всем даже после разрушения проклятья.
Фрося вздохнула и подалась к подруге, тронув её лежащую на столе руку:
– Я рада, что ты выходишь замуж. Это такое счастье! Хотя жаль, что твой избранник в чужом мире. Говорят, он прекрасен?
– Лучший из тех, кого я встречала, – кивнула Доминика.
Синичка засмеялась:
– Я о Ксардиндоссе! Расскажи о мире драконов.
Так, вопреки ожиданиям, Ефросинья не говорила, а слушала. Она стала второй, кто узнал, о чём повествует фолиант Уирисса.
В незапамятные времена Ксардиндосс был поделён между людьми, эльфами и гномами. Эльфам принадлежали лесистые холмы, людям равнины побережья, гномам – пещеры и подземелья, и только в окружённой горными хребтами Сокровенной долине обитали драконы. Это было состояние, вполне устраивающее всех: ни мира, ни войны. Объединиться четырём расам пришлось под натиском внешней силы. Орки сначала совершали пробные набеги, высаживаясь у той или иной приморской деревушки, разоряя хозяйства и угоняя в плен жителей, а потом несметная орда двинулась вглубь материка.
Драконам, спрятанным в Сокровенной долине, ничего не грозило, и всё же они не оставили без ответа мольбы о помощи, ввязались в общую битву. У каждого народа были свои герои, свои успехи, но лишь благодаря огненной поддержке с воздуха объединённые силы получили существенный перевес. Большая часть нападавших позорно бежала. Пленным оркам позволили остаться и построить жилища в пустынных землях. Дабы отвадить новых завоевателей, победители образовали союз, а императором назначили дракона. Правда, ящерам ради этого пришлось отказаться от прежних дурных привычек. Они, случалось, крали невест у людей и эльфов, теперь же поклялись этого не делать.
– Поэтому стали таскать девушек из нашего мира? – спросила Фрося, выслушав рассказ Доминики.
– Они нуждаются в обновлении крови, иначе не смогут менять ипостась в любой момент.
– То есть?
– Чистокровные драконы способны принимать облик человека только раз в год на один-единственный месяц.
– Ой… – Фрося вздохнула, прижала ладошки к щекам и покачала головой, – честно говоря, не представляю, каково это, быть замужем за драконом. Бедная Доминошка.
Княжна Давыдова свела брови к переносице и обиженно засопела:
– Раньше я вообще не представляла, каково выйти замуж. А теперь…
– Что теперь?
– Не представляю, как жить без Уирисса.
– Ну… Раз ты не забыла его за два года, значит, любишь.
Доминика молча кивнула. Ещё вчера она не сомневалась в своей любви к жениху. Колебания стали неприятной неожиданностью. Что это? Естественный мандраж перед ответственным шагом или ослабление драконьей магии? Возможно, Всеволод Мартынович нашёл ключик к ней, и теперь чары ослабли.
– В любом случае, – неожиданно для себя сказала княжна, – я должна хотя бы поговорить с ним.
– Что? – удивлённо осеклась Ефросинья, она как раз начала рассказывать о том, как потешно лопочут её доченьки.
– Не обращай внимания, это я так.
Синичка кивнула и снова защебетала. Доминика чувствовала исходящие от подруги лучики счастья и не могла не радоваться разрушению проклятья и возвращению любви в этот мир. Пусть даже ей пришлось пожертвовать для этого собственным счастьем.
Проводив Ефросинью, княжна Давыдова решилась: она не будет ждать вручения диплома, утром отправится к порталу, иначе сомнения сведут её с ума.
Это была последняя ночь Доминики в привычном мире. Девушка написала прощальное письмо родителям, но, перечитав, порвала. За три года обучения в Школе заклятий мать и отец так ни разу и не приехали, чтобы навестить её. По слухам от соседей, княжна узнала, что у неё появился маленький братишка, можно было заключить, что разрушение проклятья благополучно повлияло на чувства князя и княгини друг к другу, но так и не пробудило интереса к дочери. Что ж, тем легче ей будет родным забыть её. Доминика с улыбкой вспомнила, как переживала, покидая поместье. Тогда ей казалось, что лучшего места, чем комнаты с пыльными книжными шкафами и облезлыми креслами, нет на земле. Теперь приходилось расставаться со школой, где жилось куда интереснее, где к ней относились куда теплее. Она повзрослела, стала опытной заклинательницей. Хотелось верить, что в новом мире найдётся применение её талантам, ведь жених не заставил бросить школу, значит, ценит знания и не считает, что жена должна заниматься только семьёй.
Княжна огляделась, прощаясь с закутком, где провела три гола. Обычно на ночь перегородки между соседями поднимались, но сейчас в этом не было нужды, почти все девочки разъехались, оставшиеся в огромном помещении выпускницы не мешали друг другу.
– Нужно взять конспекты! – сказала вслух Доминика и принялась перекладывать на стол старые тетради из ящиков, более свежие с этажерки.
Получилась внушительная стопка. А ещё одежду кое-какую нужно захватить. Можно было отправиться налегке, но с некоторыми вещами не хотелось расставаться. Особенно с подарками. Помнится, Полина подарила ей чудесный кожаный сетчел – сумку-рюкзак с длинным ремешком, который удобно носить через плечо. В этот сетчел и решила беглянка сложить багаж. Прикинув, сколько останется места, если засунуть в сумку объёмные тетради, вздохнула. Не брать обувь и платьишки? Понятно, что жених её обеспечит всем необходимым, но княжне не хотелось представать перед новыми родственниками голодранкой. Одно дело, когда тебя украли, другое, когда отправляешься в иной мир по собственной воле.
Лицо Доминики осветила гордая улыбка: настало время использовать дипломное заклинание, получившее высокую оценку комиссии. Это был способ уменьшить предмет вчетверо, не используя таймер, как это бывало раньше, а всего лишь закладывая возможность отменяющего слова. Обратное заклинание можно произнести в любой момент, что гораздо удобнее, чем рассчитывать необходимый период действия заклятья. Когда княжна Давыдова озвучила тему выпускной работы, преподаватели устроили целую дискуссию: необратимые заклинания, изменяющие свойства вещей, были строго запрещены, и таймер полагалось использовать всегда. К счастью, Всеволод Мартынович принял сторону дипломницы, согласившись, что отменяющее заклинание – это своего рода таймер отложенного действия.
Блокноты, книжки и тетрадки по очереди перекочевали на дно сумки. Записи на крошечных листочках было невозможно прочитать без лупы, зато места эта библиотека почти не занимала. Доминика приступила к гардеробу. Одежду и обувь уменьшала до кукольных размеров и складывала в сумку. Там поместилось почти всё её небогатое хозяйство.
Княжна переоделась в пижаму и нырнула в постель. Обняла подушку и закрыла глаза. Последняя ночь в родной кроватке. Что ждёт её в замке драконов?
Поспать почти не удалось. Стоило смежить веки, слышались шорохи и хриплые голоса, словно из подпола. Потом стали доноситься глухие удары. Можно было подумать, что этажом ниже, где находится спортивный зал, кто-то играет в мяч, со всей силы бросая его об стену. Понятно, что двери заперты, заниматься некому, но княжна уже готова была идти вниз, проверить, всё ли там в порядке. Доносившиеся из коридора стоны и завывания поубавили её решимости.
С полчаса Доминика лежала, вслушиваясь в разнообразные звуки, пока не пришла к выводу, что это галлюцинации. Припомнив правила магической безопасности, прошептала охранное заклинание. Звуки прекратились, но едва девушка задремала, как началась новая магическая атака. Видения одно тревожнее другого шли бесконечной чередой. Неизменным действующим персонажем оставался дракон, пускающий чёрный дым из ноздрей. Доминику охватывал липкий холодный ужас, она пыталась убежать от чудовища, но ящер каждую секунду оказывался у неё на пути.
Незадолго до рассвета Доминика проснулась и села в постели. Сердце стучало так быстро, будто она на самом деле бегала всю ночь. Нащупав на груди помолвочное колечко, девушка сжала его и снова произнесла охранное заклинание. Беспокойство пошло на убыль. Кто же пытается подавить её волю? Иного объяснения своему состоянию Доминика не находила. Прислушалась к своим ощущениям, поцеловала кольцо, спрятала.
– Пожалуй, не стану ждать ни минуты! – сказала она громко.
Одеться решила просто: выбрала брючки и футболку с весёлой аппликацией, благодаря фантазии Полины такие появились почти на всех однотонных вещах. На всякий случай набросила длинный жакет из толстой шерсти. Ксардиндосс лежит в тёплом поясе, но портал открывается в Горном замке на высоте двух тысяч метров, где должно быть прохладно. Обулась в ботиночки со шнуровкой. Был, разумеется, соблазн выйти к жениху в вечернем наряде, но Доминика отказалась от такой мысли. Представится ещё возможность пофорсить, а сейчас стоит думать об удобстве.
– Далеко собралась, дева? – послышался знакомый скрипучий голос.
По проходу в центре зала шествовала Клавдия Семёновна. Одета она была в тёмное фиолетовое платье, свободно облегающее её плоскую фигуру, волосы как обычно были зализаны и собраны в аккуратный пучок. Создавалось впечатление, что дама собирается построить подопечных и отвести их на завтрак.
Доминика вышла навстречу:
– Вы уже вернулись из отпуска?
– Скоро начнут съезжаться первокурсницы, – Клавдия Семёновна остановилась и строго посмотрела на девушку: – Ты не ответила, Домна.
Княжна заметила, что вид у воспитательницы уставший, белки глаз испещрены красными прожилками, словно женщина долго плакала. Доминика вздохнула и покачала головой:
– Пора уходить.
– Я как раз об этом хотела побеседовать с тобой, – Клавдия Семёновна жестом велела девушке сесть на заправленную кровать, сама заняла стул. – Не совершай непоправимой ошибки, дева. Внушённое тебе драконом чувство – это обычное наваждение. Мы поможем тебе избавиться от мнимой любви.
– О ком вы говорите? Кто собирается помогать?
– Весь преподавательский состав переживает за тебя. Мы ценим твой ум, талант, самоотверженность и не можем допустить этой глупой жертвы.
Вот, оказывается, как взрослые воспринимают её поступок: глупая жертва. В груди у Доминики заворочался шершавый кисловатый комок. Теперь она уверилась в том, что ночью её пытались освободить от действия драконьей магии. Княжна гордо подняла подбородок, расправила плечи и ударила сцепленными в замок руками по своим коленям:
– Уезжая из дома три года назад, я не могла и предположить, что захочу замуж. Высшим счастьем для меня стала бы возможность преподавать после окончания школы. Благодарю всех, кто переживает за меня, но остаться не смогу, – она встала и посмотрела на Клавдию Семёновну сверху вниз: – Мир изменился. Теперь мы знаем, что такое счастье. Одной карьеры для него мало.
Воспитательница тоже встала. Губы у неё обиженно дрожали:
– Одумайся, дева. Ты найдёшь пару здесь, в нашем мире.
Доминика улыбнулась, шагнула к женщине, обняла её и прошептала:
– Вы просто не видели Уирисса. С ним никто не сравнится, – она отстранилась, взяла стоявший на кровати сетчел, перебросила ремень через плечо и кивнула воспитательнице: – Прощайте!
Не дожидаясь ответа, побежала к выходу из общежития. Вслед ей донеслось привычно скрипучее:
– Да сопутствует тебе удача, дева!
Выскочив на площадь, княжна скороговоркой произнесла заклинание телепортации. Она всерьёз опасалась, что кто-то из преподавателей попытается её остановить. Нет, никто не предполагал, что выпускница улизнёт без диплома, а Клавдия Семёновна не успела забить тревогу. Спустя миг девушка оказалась на поросшей молодым осинником поляне. Здесь прежде стоял Чёрный замок, но теперь ничто не свидетельствовало об этом и, если бы Доминика не бывала этой низине каждый раз, когда чувствовала необъяснимую тоску, могла бы и не найти врата в Ксардиндосс.
Верхушки старых деревьев покачивал ветер, но у подножья холма было тихо. В зарослях однообразно свистела синица, словно метроном отсчитывал недолгие секунды пребывания невесты дракона в привычном мире. Солнце ещё не успело нагреть воздух, от земли тянуло сыростью, Доминика поёжилась. Стоит поторопиться, заклинание телепортации теперь известно многим, не дождаться бы ректора со свитой, преподаватели вполне способны удержать выпускницу силой.
Обвела взглядом унылый пейзаж: голые мокрые ветви осин, серо-зелёные стволы, бледное непрозрачное небо. Самое время для расставания. Поправила ремень сумки на плече, достала из-за пазухи кольцо, не снимая со шнурка, надела на палец.
– Княжна, постойте! – громыхнуло едва ли не над ухом. Всё-таки Всеволод Мартынович успел, он попытался схватить девушку за локоть, – давайте поговорим!
– Нет, – Доминика отдёрнула руку, одновременно поворачивая кольцо на пальце, – Простите и прощайте!