Империя травы. Том 1

Посвящение

Если вы хотите увидеть полное посвящение, вы найдете его в «Короне из ведьминого дерева».

Если у вас нет экземпляра в данный момент, я сделаю краткий обзор:

Вся эта история – серия, трилогия, – называйте, как вам больше нравится, – посвящена моим издателям (и друзьям) Бетси Волхейм и Шейле Гилберт и моей жене (и лучшему другу) Деборе Биль, без них моя жизнь была бы совсем другой и не такой счастливой.

Моя благодарность

Людей, которые заметно повлияли на мое возвращение в Светлый Ард, невероятно много, и я заранее прошу меня простить, если я забыл кого-то упомянуть.

Ильва фон Лёнейсен, Рон Гайд, Анжела Велкель, Джереми Эрман, Синди Сквайрс и Линда ван дер Пал вносили исключительно полезные предложения и исправления, а порой я получал от них щелчки по носу (в тех случаях, когда делал все неправильно) в ранних черновиках книги.

Анжела Велкель и Синди Сквайрс подарили нам множество творческих идей и оказали огромную помощь с другими проектами, имеющими отношение к Светлому Арду.

Ильва и Рон написали краткое содержание «Короны из ведьминого дерева», я лишь немного его отредактировал. Ильва, Рон и Анжела Велкель также вместе работали над приложением в конце книги, в котором содержится несметное количество полезной информации.

И, разумеется, Ильва и Рон с самого начала были крестными родителями этих книг, потому что во многих отношениях они (и другие замечательные люди, которых я уже упомянул) знают Светлый Ард намного лучше меня. Но с другой стороны, чего еще можно ждать, ведь я вернулся туда через тридцать лет?

На самом деле, многие люди и на этот раз заслужили мою благодарность, ведь создавать книги так трудно.

Лиза Твейт является воином социальных сетей и делает все возможное, чтобы tadwilliams.com оставался бастионом глупости в интернете. Многие мои друзья из «Доски объявлений ТУ» поддерживают меня в темные ночи моей души, когда я задаю себе вопрос, а занимает ли хоть кого-то то, что я делаю.

Олаф Кейт вносит огромный вклад в мой сайт, а также помогает мне и моей работе в самых разных аспектах, и я безмерно благодарен ему за доброту.

Мэри-Лу Кейпс-Платт, как всегда, великолепно справилась с редактированием «Империи травы», а еще время от времени высказывала свое одобрение и поддерживала меня, за что я чрезвычайно ей признателен.

Майкл Велан нарисовал еще одну просто фантастическую обложку. Мои слова не означают, будто я считаю его мастерство обычным делом, и неважно, сколько раз это происходило, я всегда восхищаюсь его работой.

Исаак Стюарт (пользуясь комментариями аса криптографии Рона Гайда) снова создал потрясающие карты и внес свой вклад во многих других вопросах.

Джошуа Старр, как и всегда, мастерски и с добродушием сделал верстку книги.

Мой агент Мэтт Биалер заботится обо мне и моей работе и напоминает, чтобы я не огрызался на не слишком аккуратных критиков, вне зависимости от того, как сильно они это заслужили.

Мои издатели в других странах, особенно Стивен Аскани из «Клетт-Котта» в Германии и Оливер Джонсон из «Ходдер и Стофтон» в Великобритании, как обычно, оказали мне исключительную дружескую поддержку.

И, как я весьма пространно упоминал в посвящении, ничего бы из этой затеи не вышло без моих редактора и издателей Шейлы Гилберт и Бетси Воллхейм, а также моего писателя\соучастника\партнера по жизни и преступлениям Деборы Биль.

Спасибо вам всем, вы настоящие герои.

Краткое содержание «Короны из ведьминого дерева»

В Светлом Арде прошло более тридцати лет после окончания смертельной магической войны Короля Бурь – войны, что едва не погубила человечество. Король Саймон и королева Мириамель были очень молоды, когда им удалось победить Короля Бурь, теперь они правят человеческими народами с Верховного престола, но утратили связь со своими прежними союзниками, бессмертным народом ситхи. А потом Танахайа, первый посланник ситхи после окончания войны, попала в засаду по пути в Хейхолт, древний замок, где находился Верховный престол.

Пока Тиамак, ученый и близкий друг короля и королевы, пытается вместе со своей женой Телией спасти жизнь Танахайи, королева Мириамель и король Саймон предпринимают королевское путешествие. Они гостят в соседней стране Эрнистир, и ее король Хью их сопровождает, когда они отправляются на север. Саймона и Мириамель тревожит поведение Хью и его нового увлечения, таинственной леди Тайлет. Вдовствующая королева Инавен предупреждает советника королевской четы, графа Эолейра, что король Хью и Тайлет начали поклоняться Морриге, древней, темной и кровожадной богине Эрнистира.

В это время сопровождавший королевскую чету принц Морган, семнадцатилетний внук Саймона и Мириамель, проводит свои дни за выпивкой и распутством вместе со своими друзьями-рыцарями Астрианом, Ольверисом и Порто. Отец Моргана, принц Джон Джошуа – единственный ребенок Саймона и Мириамель, умер от странной болезни несколько лет назад, оставив вдовой жену Иделу, а Моргана и его младшую сестру Лиллию без отца, и король и королева, его родители, все еще скорбят из-за его кончины.

Королевский советник Тиамак ухаживает за посланницей ситхи, а в свободное время собирает книги для библиотеки, которую строят в честь покойного Джона Джошуа, но, когда его помощник брат Этан разбирает вещи принца, он находит запрещенный и опасный «Трактат об эфирных шепотах». У Тиамака появляются нехорошие предчувствия, потому что «Трактат» когда-то принадлежал ныне умершему волшебнику Прайрату, бывшему союзником Короля Бурь Инелуки, пытавшегося уничтожить человечество, однако их постигла неудача.

Между тем угрозы мирному правлению Саймона и Мириамель усиливаются. На ледяном севере, в пещерном городе Наккига, находящемся под горой Стормспейк, после долгих лет волшебного сна, пробуждается нестареющая правительница норнов королева Утук’ку. Ее правая рука, волшебник Ахенаби, призывает Верховного магистра Ордена строителей Вийеки на аудиенцию с королевой, которая заявляет о своем намерении снова атаковать земли смертных. Королева проводит странную церемонию, воскрешающую Омму, одну из главных последовательниц Короля Бурь, хотя считалось, что Омму погибла во время неудавшейся попытки норнов уничтожить Хейхолт и королевства смертных.

В Элвритсхолле, столице Риммерсгарда, король Саймон и королева Мириамель воссоединяются со своим давним союзником Слудигом и его женой Альвой, а также с добрыми старыми друзьями кануками Бинабиком и его женой Сискви. Они также знакомятся с дочерью троллей Квиной и ее женихом Младшим Сненнеком.

Королевская процессия прибывает в Элвритсхолл, чтобы успеть попрощаться с герцогом Изгримнуром, который умирает вскоре после их появления. Герцог просит Саймона и Мириамель исполнить его последнее желание и возобновить поиски принца Джошуа (дяди Мириамель и наставника Саймона; именно в его честь назвали принца Джона Джошуа) и его детей – близнецов Дерры и Деорнота, таинственно исчезнувших двадцать лет назад. Позднее Младший Сненнек, ученик Бинабика, встречается с принцем Морганом и предсказывает, что станет играть в жизни принца такую же важную роль, как Бинабик в жизни деда Моргана, короля Саймона.

В замке, в Южном Риммерсгарде, где королевская процессия останавливается погостить на пути домой, Саймон понимает, что ему уже много дней не снились сны. Он обращается за советом к Бинабику, который создает талисман, чтобы помочь королю. И уже на следующую ночь Саймону снится его умерший сын и голос маленькой Лелет, который нашептывал ему во сне тридцать лет назад. Лелет говорит ему, что «дети возвращаются». После того как Саймон всех пугает, разгуливая во сне, Мириамель уничтожает талисман, и Саймона вновь перестают посещать сны.

А дальше на севере полукровку Жертву Нежеру, дочь благородного норна Вийеки и человеческой женщины Зои, отправляют в составе Когтя воинов норнов, чтобы вернуть кости Хакатри, брата Инелуки, побежденного Короля Бурь. Нежеру и ее соратники, которыми командует Мако, обнаруживают, что смертные боготворят кости, но Мако и норны забирают их и убегают от разгневанных островитян. Во время побега Нежеру не сумела убить одного из врагов (ребенка), и Мако жестоко ее наказывает.

Однако еще до того, как Коготь получает возможность вернуться в Наккигу с останками Хакатри, они встречают Ахенаби, Верховного магистра королевы норнов, тот забирает кости и посылает Коготь с новым заданием на Урмшейм, собрать кровь живого дракона. Чтобы совершить это опасное деяние, Ахенаби отправляет с ними порабощенного гиганта Го Гэм Гара.

Направляясь на восток в сторону горы Урмшейм, Коготь норнов встречает смертного Ярнульфа, бывшего раба из Наккиги, который поклялся уничтожить норнов и их бессмертную королеву Утук’ку. Из-за того, что Коготь потерял своего Эхо – прошедшего специальную подготовку коммуникатора, Ярнульф, преследуя свои собственные цели, убеждает норнов взять его с собой в качестве проводника. Они отправляются на восток, в сторону горы, к последнему известному дому драконов, и по пути Ярнульф узнает, что норны обсуждают грандиозный план королевы уничтожить смертных и вернуть предмет под названием «Корона из ведьминого дерева».

В Центральном Риммерсгарде Коготь встречается с королевской процессией, и Ярнульф умудряется отправить тайное послание королеве Мириамель и королю Саймону, в котором сообщает, что королева норнов ищет нечто, носящее название Короны из ведьминого дерева. Саймон, Мириамель и их советники встревожены, к тому же до них уже доходили многочисленные известия о возобновлении враждебных действий со стороны норнов, поэтому они относятся серьезно к посланию Ярнульфа, хотя никогда раньше не слышали о таком человеке.

В городе Наббан женщина-вранн по имени Джеса заботится о маленькой дочери герцога Салюсера и герцогини Кантии, союзников Саймона и Мириамель. В Наб- бане накаляется обстановка: граф Далло Ингадарис заключил союз с братом Салюсера графом Друсисом, чтобы напугать кочевые племена тритингов, земли которых граничат с Наббаном. Друсис обвиняет Салюсера в трусости и нежелании достойно наказать варваров и загнать их обратно в степи.

Тем временем на равнинах тритингов сероглазый Унвер, принятый в клан Журавля, и его спутник Фремур участвуют в набеге на наббанское поселение. Когда они вынуждены спасаться бегством, Унвер спасает жизнь Фремура, частично в надежде жениться на сестре Фремура Кульве.

Сэр Элин догоняет королевскую процессию и доставляет послание от своего двоюродного дяди, графа Эолейра. Лорд Пасеваллес, временно заменяющий Эолейра в Хейхолте, сообщает о своих тревогах относительно Наббана, а королева Инавен из Эрнистира предупреждает, что король Хью и леди Тайлет уже почти не скрывают того, что поклоняются ужасным старым богам. Эолейр посылает Элина с этими плохими новостями к своему надежному союзнику, графу Мурдо. Элин и его люди, скрываясь от разразившейся бури, останавливаются в замке барона Курудана, командира личных элитных войск короля Хью. Ночью, во время бури, Элин видит огромную армию норнов возле форта, а потом наблюдает, как Курудан встречает самых страшных врагов человечества. Но прежде чем Элин и его люди успевают бежать с новостями о предательстве, их хватают и помещают в темницу Серебряные Олени Курудана.

В городе норнов Наккиге лорд Ахенаби посылает Вийеки с его Строителями в земли смертных, поручив им тайную миссию, их сопровождает маленькая армия солдат норнов. Зои понимает, что после отъезда Вийеки ее жизни угрожает жена ее любовника, леди Кимабу, которая ненавидит Зои за то, что она сумела родить Вийеки дочь, Нежеру, в то время как Кимабу не удалось подарить ему наследника. Зои понимает, что ей необходимо бежать, если она хочет остаться в живых.

Зои вспоминает о своем прошлом с Асталинскими сестрами в Риммерсгарде и детстве в Кванитупуле, и тут становится понятно, что Зои на самом деле – Дерра, одна из двух исчезнувших близнецов принца Джошуа и Воршевы, его жены из народа тритингов. Зои бежит в пустующий озерный домик Вийеки, расположенный в пещере, глубоко под городом.

Королевская процессия наконец возвращается в Хейхолт, Саймон и Мириамель просят Тиамака исполнить предсмертное желание Изгримнура и начать поиски принца Джошуа. Тиамак посылает своего помощника, брата Этана, на юг, чтобы тот попытался выяснить, что случилось с Джошуа, который исчез двадцать лет назад.

Между тем принц Морган, которому бросил вызов Младший Сненнек, забирается на крышу Башни Хьелдин, которая пользуется дурной славой в Хейхолте, где едва не погибает. Морган считает, что он увидел давно умершего Прайрата, когда находился на вершине башни, и заставляет Младшего Сненнека поклясться, что тот никому об этом не расскажет.

Саймон и Мириамель, постоянно получающие сообщения о возобновлении активности норнов, понимают, что их древний, владеющей магией враг слишком опасен, чтобы сражаться с ним в одиночку. Они решили возобновить контакты с ситхи и прежде всего со своими старыми союзниками Джирики и Адиту. По настоянию Саймона Мириамель неохотно соглашается отправить их внука, принца Моргана, с Эолейром и отрядом солдат в лес Альдхорт, чтобы они попытались найти ситхи и доставили их отравленного посла Танахайю домой в надежде, что соплеменники сумеют ее исцелить.

Вийеки путешествует на юг из Наккиги в сторону земель смертных, его сопровождает армия, планирующая напасть на крепость смертных Наглимунд. Вийеки говорят, что он и его Строители должны раскопать расположенную под крепостью гробницу легендарного тинукеда’я Руяна Ве по прозвищу «Навигатор» и добыть его магические доспехи, хотя Вийеки не понимает, как такое возможно без войны со смертными. Тинукеда’я, которых часто называют «подменыши», пришли в Светлый Ард вместе с ситхи и норнами, однако они отличались от остальных бессмертных. В Светлом Арде тинукеда’я принимали самые разные формы и играли самые неожиданные роли.

Принц Морган и граф Эолейр наконец сумели войти в контакт с ситхи у границы леса Альдхорт. Бессмертные оставили свое поселение в Джао э-тинукай’и, а на их матриарха Ликимейю напали люди, и она погрузилась в глубокий магический сон. Кендрайа’аро из правящего Дома Ежегодного танца объявил себя Защитником своего народа и отказался от любой помощи смертным, что вызвало трения между ним и детьми Ликимейи, Джирики и Адиту. Адиту беременна, что является большой редкостью у ситхи. Отцом ребенка является Иджа’аро, племянник и сторонник Кендрайа’аро.

В клане тритингов Унвер вызывает на бой и убивает своего соперника, претендента на сестру Фремура Кульву. Но брат Кульвы, тан Одриг, не хочет отдавать сестру чужаку и перерезает ей горло. Унвер убивает Одрига и бежит из клана Журавля, чтобы вернуться в клан Жеребца к своей матери Воршеве. Мы узнаем, что Унвер на самом деле Деорнот, второй близнец Джошуа и Воршевы. Когда Унвер требует, чтобы мать рассказала ему, почему она отослала сына прочь и куда исчезла его сестра, Воршева говорит, что она лишь исполнила приказ своего отца тана Фиколмия, и Дерра сбежала вскоре после этого.

Тан Гардиг, муж сестры Воршевы Хьяры и наследник Фиколмия, пытается атаковать Унвера, и в возникшей сумятице Воршева убивает своего немощного отца Фиколмия. Внезапно появляется огромная стая ворон, которая нападает на Гардига и его союзников, что заставляет многих тритингов объявить Унвера новым Шаном, верховным правителем тритингов. Унвер убивает Гардига и становится новым таном клана Жеребца.

Далеко на северо-востоке Когтю норнов и Ярнульфу удается пленить маленького юного дракона, но тут появляется его мать. Во время схватки с драконом командир Мако получает сильный ожог кровью дракона, а один из членов Когтя погибает, но остальным удается спастись, и они тащат плененного юного дракона вниз, в долину.

Эолейр и Морган возвращаются после встречи с ситхи в свой лагерь на границе леса Альдхорт и узнают, что их отряд атаковали тритинги и убили всех солдат, а часть тритингов осталась поблизости в поисках новых жертв и добычи. Эолейр и Морган разделяются, и принц оказывается один в древнем Альдхорте.

В Хейхолте королеву Мириамель и короля Саймона приглашают принять участие в важной свадьбе в многолюдном Наббане, где начались волнения. В надежде, что присутствие Верховного Престола поможет решить разногласия между герцогом Салюсером и его братом графом Друсисом, Саймон и Мириамель принимают приглашение. Однако из-за усиливающей угрозы вторжения норнов и тревожных вестей из Эрнистира они понимают, что не могут оба отправиться в Наббан, поэтому решают, что Мириамель поедет на свадьбу, а Саймон останется в Хейхолте.

Королевский советник Пасеваллес встречается со своей тайной любовницей принцессой Иделой, вдовой Джона Джошуа. Когда она передает ему письмо из Наббана, которое он уронил, Пасеваллес видит, что печать сломана, и начинает подозревать, что Идела прочитала письмо. Он толкает принцессу, и она падает вниз по ступенькам лестницы, а когда Пасеваллес видит, что падение ее не убило, добивает принцессу ударом ноги.

В лесу Альдхорт посланница ситхи Танахайа наконец приходит в себя после тяжелой и долгой болезни и воссоединяется с Джирики и Адиту. Несмотря на ее выздоровление, будущее видится мрачным. Теперь уже очевидно, что королева норнов Утук’ку намерена воевать не только с ситхи, но и с людьми.

Предисловие

Когда Танахайа вошла в пещеру Ясира, она испытывала тревогу. Казалось, все пошло не так. На мгновение она даже засомневалась в правильности принятого решения.

«Здесь полно ярких летунов, – подумала она, глядя на множество бабочек, – но они такие медленные и печальные! Камень окружает их со всех сторон и скрывает от солнца и ветра. Они заточены в гробницу, как сама Са’онсерей. – Танахайа посмотрела на иссохшее тело Ликимейи, не мертвое и не просто спящее, и почувствовала страшную пустоту. – Весь мир сошел с ума. И как в такие времена отличить истинное от ложного?»

Священные бабочки сидели на стенах пещеры и потолке, точно гобелен из живых драгоценных камней, сотканный из такого многообразия цветов, что даже зоркая Танахайа не могла их сосчитать; нежный шелест их крыльев наполнял тишину, словно дуновение легкого ветра в кронах деревьев.

Дочь Ликимейи Адиту подошла и взяла Танахайю за руку.

– Здесь Джирики, – сказала Адиту, и ее легкие пальцы на ладони Танахайи сказали ей: да пребудет с тобой мужество, мы рядом, и она повела ее в глубины пещеры, где их поджидал весь клан Ежегодного танца.

– Входи, Танахайа из Шисей’рона. – Кендрайа’аро, покрытый шрамами самопровозглашенный Защитник клана, ждал в дальнем углу, за пределами круга солнечного света, падавшего внутрь пещеры сквозь щель в потолке. Он сидел на голом камне, скрестив ноги, точно командир армии, и его ближайшие сторонники, в большинстве своем молодые зида’я, которые не знали жизни до ссылки в бескрайний лес, теснились вокруг, словно телохранители. – Я не люблю покидать линию фронта во времена таких серьезных угроз, – продолжал Кендрайа’аро. – Скажите, зачем меня призвали.

Немигающие глаза его сторонников следили за Танахайей с нескрываемым недоверием, но на лицах остальных ситхи, собравшихся в пещере, застыло холодное внимание. Лишь брат Адиту Джирики и еще несколько ситхи кивнули, приветствуя Танахайю.

– Именно из-за серьезной угрозы я хотела поговорить с тобой, Старейшина Кендрайа’аро. – Танахайа сознательно не использовала титул «Защитник» и сразу почувствовала, как ситхи зашевелились, их заинтересовали ее слова. – В такие времена мы не можем пренебрегать союзниками.

Изуродованное лицо Кендрайа’аро приняло отрешенное выражение.

– Пренебрегать союзниками? Какими союзниками? У зида’я нет союзников в этом мире.

– И нам они не нужны! – заявил Иджа’аро, юный родственник Кендрайа’аро.

Из всех собравшихся в Ясире ему труднее всего удавалось скрывать свои чувства. Танахайа считала Иджа’аро чересчур серьезным и сердитым юношей, хотя и понимала, что в нем имелось нечто большее, чем просто злость, раз Адиту выбрала его в качестве отца своего ребенка.

– Я говорю о смертных, – слова Танахайи вызвали легкое волнение среди собравшихся, но такое мимолетное, что только легкое беспокойство бабочек у них над головами его выдало. – О смертных, которые доставили меня сюда, чтобы наши целители меня спасли.

– Да, конечно, – сказал Кендрайа’аро. – Но я сомневаюсь, что ты и остальные призвали меня сюда только для того, чтобы я понаблюдал за церемонией демонстрации твоей благодарности нашим целителям – или бесполезным смертным.

– Нет, Старейшина Кендрайа’аро. Мы призвали тебя из вежливости, чтобы я могла сообщить тебе свое решение. Я возвращаюсь в земли смертных, в место, которое они называют Хейхолт – нашу древнюю цитадель Асу’а.

Несколько долгих мгновений Кендрайа’аро, прищурившись, смотрел на нее, словно сомневался в том, что услышал.

– Нет, этого не будет, – наконец заговорил он. – Верь мне, этого не будет.

– Боюсь, ты неправильно меня понял, Старейшина, – сказала Танахайа. – Дети Ликимейи Са’онсерей, Адиту и ее брат Джирики доверили мне миссию. И она не завершена.

Сторонники Защитника сердито выдохнули и зашевелились; и Танахайе их реакция показалась резкой, точно крик, но она заставила себя сохранять холодное спокойствие.

– Я Защитник Дома Ежегодного танца, – сухо сказал Кендрайа’аро. – Я с самого начала не одобрял твоей миссии к смертным и не одобряю ее сейчас. Мои слова являются для тебя законом.

Теперь зашевелились другие, но новая волна беспокойства сосредоточилась среди старших ситхи, многие из которых, как знала Танахайа, оставались верны Джирики, и в особенности Адиту, как истинным наследникам Дома Ежегодного танца.

– Твои слова не являются законом, Кендрайа’аро, – сказал Джирики, но его голос прозвучал мягко и сдержанно. – Наш отец Шима’онари был последним Защитником – но он мертв, да примет его Сад. Наша мать Ликимейя является воплощением Са’онсеры и, хотя она серьезно пострадала и утратила сознание, ее жизнь еще не закончилась.

– Мне нет нужды слушать нашу историю от тебя, ведь ты не видел Девяти Городов во времена славы нашего народа, – сказал Кендрайа’аро, и на мгновение всем показалось, что он не сумеет сдержать свой гнев, но он справился и вновь обрел спокойствие. – В любом случае это не имеет значения. Я не претендую на все привилегии главы клана Ежегодного танца, но кто-то должен быть Защитником, и, пока я служу клану в такой роли, именно я должен сделать трудный выбор – и я решил предоставить предателям смертным идти своим путем. Ты не поедешь в замок смертных, Танахайа, и не станешь больше иметь дел со смертными. Никто из нашего дома не станет. – Он скрестил руки на груди. – Если нет других важных вопросов, я объявляю этот бессмысленный совет закрытым.

«Мужество, – сказала она себе. – Что такое недовольство Кендрайа’аро по сравнению с безумием королевы Утук’ку и ее приспешников – по сравнению с возможным уничтожением всего мира?»

– Ты неправильно меня понял, Старейшина Кендрайа’аро, – сказала она. – Я не спрашиваю у тебя разрешения это сделать, лишь информирую о том, как намерена поступить. Вежливость, не более того.

Иджа’аро уже собрался вскочить на ноги, но Кендрайа’аро, хотя на его лице появились ярость и разочарование, положил руку на плечо своего юного родственника.

– Здесь не прозвучат гневные слова, – сказал он Иджа’аро. – Как и угрозы. Убери руку от меча, юноша, иначе я отправлю тебя в изгнание. Мы зида’я, а не скандалисты смертные, – и мы в Ясире. – Иджа’аро успокоился и опустился на камень рядом с другими сторонниками Кендрайа’аро, который снова повернулся к Танахайе. – Объяснись.

Она сделала глубокий вдох, и вдруг у нее возникло странное, ошеломляющее ощущение, что за этими разногласиями стоит нечто больше, чем способны понять присутствующие. Она посмотрела на бабочек у себя над головой и почерпнула силу в их присутствии.

«Яркие летуны видели здесь куда более яростные конфликты, – сказала она себе. – Однако они продолжают к нам прилетать. И мы, Дети рассвета, зида’я, все еще живы».

– Все просто, Старейшина. Ты управляешь Домом Ежегодного танца по большинству вопросов – но я не принадлежу к этому дому.

Он сделал отрицающий жест.

– Это вопрос риторики, но не факт. Тебя прислал сюда твой господин Имано. И ты должна подчиняться мне.

– Во-первых, – возразила Танахайа, – лорд Имано мой господин не по закону, а лишь по моему желанию – он мой наставник, а не господин. Он Старейший, как и ты, но мое уважение к нему глубоко, и я многим обязана ему за помощь. – Она посмотрела на Джирики и нашла некоторое утешение в его мрачном задумчивом лице. – Меня прислал Имано, чтобы помочь Джирики и Адиту задолго до того, как Ликимейя была ранена и погрузилась в долгий сон. Я выполнила поручение их матери Ликимейи и отправилась в столицу смертных, но засада воинов, вооруженных отравленными стрелами, помешала мне туда добраться. С тех пор ничего не изменилось. Я служу их интересам, а не твоим.

Кендрайа’аро был ошеломлен подобными рассуждениями.

– Я не понимаю таких разговоров.

– А чего не понимаю я, – сказала Танахайа, напугав себя собственной смелостью, – так это того, что твои сторонники, Старейший, как складывается впечатление, полны решимости игнорировать все, что не совпадает с твоими взглядами. Меня отправили к смертным в качестве посланника, не спрашивая твоего одобрения. Меня атаковали и бросили, посчитав мертвой, и я бы наверняка умерла, если бы несколько смертных долго и упорно не поддерживали во мне жизнь, пока не сумели доставить меня сюда. Насколько мне известно, стрелы, поразившие меня, были черными, как стрелы хикеда’я – но их выкрасили в черный цвет, поскольку они были сделаны не из истинного черного дерева куриосора.

– Смысл твоих слов по-прежнему мне неясен, – нахмурившись, сказал Кендрайа’аро.

– Она имеет в виду, – впервые заговорила Адиту, – что кто-то хотел, чтобы мы – или смертные – винили хикеда’я в нападении на нашу посланницу.

– Значит, на Танахайю напали смертные, а не народ Утук’ку. – Иджа’аро сел и сделал широкий жест – это всего лишь шум ветра. – Из чего следует, что нам нужно держаться от них как можно дальше.

– Но яд, который они использовали, – продолжала Танахайа. – О нем мы также уже говорили. – Она повернулась к маленькой седовласой женщине, сидевшей рядом с Адиту. – Пожалуйста, расскажите остальным Са’онсерей то, что вы поведали мне, Старейшая Кира’ату.

Целительница, никогда не позволявшая себе спешить, подождала несколько мгновений и только после этого заговорила:

– Яд, который находился в крови Танахайи, был… необычным. Я никогда не видела ничего подобного. В ранах его не осталось, но следы показались мне очень странными. Я обнаружила признаки кей-вишаа и растения, которое мы называем «капюшон путешественника», а смертные – аконитом. И кое-что еще…

– Но это ничего не значит! – перебил ее Иджа’аро, заставив нескольких бабочек зашевелиться из-за его постоянного вмешательства. – Хикеда’я использовали порошок ведьминого дерева против людей в прошлой войне. Смертные знают о нем и его свойствах.

Кира’ату даже не взглянула на него.

– Да, хикеда’я использовали кей-вишаа против людей в прошлом. И смертные вполне могли узнать про его свойства, хотя совершенно очевидно, что им будет непросто сделать яд, поскольку ведьмины деревья практически исчезли.

Казалось, бабочки на стенах и потолке охвачены тревогой, и все в пещере услышали шорох тысяч крыльев.

– Но самым странным в засаде было это, – продолжала целительница. – Среди других следов отравления в теле Танахайи я нашла те, что не являлись результатом действия кей-вишаа или капюшона путешественника. Покажи им, Танахайа из Шисей’рона.

Танахайа повернулась и подняла свободную тунику, не обращая внимания на боль от гниения, превратившего ее раны в полости, которые только сейчас начали заживать.

– Видите следы на коже, похожие на цветы? – спросила у собравшихся Кира’ату. – Даже через несколько лун после нападения они все еще горячие на ощупь. Такой эффект не может возникнуть после обычного яда. Но они очень похожи на раны, полученные другим способом – тем, что действует на тело снаружи. Я говорю о драконьей крови.

Лицо Кендрайа’аро оставалось разгневанным, но, услышав ее слова, он немного побледнел.

– То есть ты утверждаешь… – начал он.

– Я ничего не утверждаю, Защитник, – сказала Кира’ату. – Я говорю о том, что знаю.

– Неужели кому-то еще непонятно, что тот, кто имеет доступ к кей-вишаа и драконьей крови, хочет помешать нам восстановить наши отношения со смертными? – заговорил Джирики. – Это же совершенно очевидно. И достаточно, чтобы вновь отправить Танахайю в Хейхолт.

Кендрайа’аро покачал головой, медленно, но решительно.

– Мне все равно. Я не разрешаю.

– Я уже сказала, Старейшина, мне не требуется твое разрешение. – Танахайа старалась говорить как можно спокойнее, хотя сердце отчаянно колотилось у нее в груди. – Исключительно из вежливости, я сообщаю тебе, что вновь отправляюсь к смертным. А теперь мне нужно подготовиться к путешествию.

– Позволь помочь тебе, сестра моего сердца. – Адиту встала, и ее живот был подобен полной луне, плывущей над горизонтом. – Ты лишь недавно поправилась.

– Я боюсь, что уже никогда полностью не поправлюсь, – сказала Танахайа. – Но у меня хватит сил, чтобы выполнить свой долг.

Они вышли из пещеры бок о бок, остановившись только для того, чтобы отдать дань уважения спящей Ликимейе, закутанной в покрывала из шелка бабочек. Сами бабочки вновь замерли на потолке и стенах, и в этот момент в пещере воцарилась тишина, зида’я размышляли о том, что было сказано. Однако Танахайа не сомневалась, что тишина в Ясире не будет долгой после того, как она уйдет.