Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография

Я не отношу себя к фанатам Терри Пратчетта, но Терри Пратчетта однозначно отношу к своим любимым писателям. И, я уверена (думаю, со мной согласятся все поклонники его творчества), что правильную биографию Терри Пратчетта может написать....только он сам. Но, Терри этого сделать не успел. Времени было мало, а книг, которые надо написать оставалось очень много. С другой стороны, Роб Уилкинс не совсем посторонний человек. Почти 15 лет он был личным ассистентом Терри – начал работать у него в его лучшие годы и оставался с ним до конца. Кому как ни ему рассказать фанатам об их кумире.Что меня приятно удивило в книге, так это то, что Пратчетт, описанный Уилкинсом как две капли воды похож на того, кого представляла себе я, читая его произведения. Удивительно всё таки как книги становятся зеркалом, в котором отражается человек, их написавший. За одно узнала, что «Пастушья корона» (последняя и по совместительству моя любимая книга о Тиффани Болен) стала последней книгой, написанной Терри. Закончив её, он окончательно проиграл войну против Альцгеймера. Вообще последние главы биографии читались с трудом. Очень тяжело было следить за тем как писатель терял очередную частичку себя, сдаваясь под напором болезни. И уж совсем жестокий удар для всех поклонников творчества Пратчетта, это перечисление задуманных, но так и не написанных книг. Просто сердце кровью обливается при мысли, что на полке стояло бы значительно больше чудесных книг о Плоском мире.Но делать нечего, остаётся время от времени перечитывать те, что есть. А Терри Пратчетт остался жить в своих произведениях. Как очень точно заметил Нил Геман « Это лазейка писателей. Если вы читаете наши книги, мы не мертвы»

Из ранних читательских впечатлений и воспоминаний Терри Пратчетта:…впервые встретил иронию – словесное подмигивание, благодаря которому читатель чудесным образом чувствует себя соучастником событийЛюди, приходившие в библиотеку, останавливали мальчишку, таскавшего стопки книжек, и задавали вопрос типа: «Что у вас подходит для ребенка восьми лет?» А я отвечал: «книги для ребенка двенадцати лет»О начале взрослой жизни (оставить учебу в технической школе и начать работать репортером, ведь, «чтобы стать писателем, нужны три главные вещи – владение словом, богатое воображение и сторонний источник дохода»):я в первый и в последний раз вышел из школы через двери для учителей и отправился навстречу жизни, посвященной соединению слов в правильном порядкеОдна из тем дружеской беседы времен работы в качестве пресс-секретаря:Однажды они обсуждали, почему хлеб всегда падает намазанной стороной вниз. Терри упомянул, что его кошки, наоборот, всегда падают на лапы. Тогда, что случиться, если приклеить намазанный вареньем хлеб на спину кошке и уронить ее? И нашли ответ: кошка, вращаясь, зависнет в воздухе. Ergo, Стол Восьмерых открыл антигравитацию – не отрываясь от обеда. … И соль передайте.После выхода «Цвета волшебства»:роман в жанре фэнтези может быть невероятно смешным. А невероятно смешным он был потому, что в конечном счете говорил не о слонах, не об астрономически огромных черепахах и не о волшебниках (и даже не о кошках), а о человеческих слабостях, которые автор, хоть он еще только набивал руку, уже умел показать и раскрыть уникальным образом.Об одном детском читательском открытии и о книгах для детей взрослого Терри Пратчетта:Какое бы удовольствие ему до конца жизни не доставляла работа над Плоским миром, в глубине души Терри всегда хотел нести людям то освобождающее чудо, что подарил ему самому в десять лет «Ветер в ивах».О технологии ЕГО творчества:Сюжет каждого романа разворачивался по мере написания, и в процессе Терри хранил, вращал, вертел и прокручивал его туда-обратно только в голове. А главное, без труда. И каждый нюанс истории всегда был в его полном распоряжении. … Сам он часто использовал метафору «лоскутов»: текст – это отдельные отрезы ткани, которые он сшивает воедино. чтобы получился цельный узор. … В Терри глубоко сидело представление о романе, как о вещи, которую делают, … что писательство сродни «полезному ручному труду».Возможно, секрет успеха:… буйное воображение – это хорошо, но, если хочешь увлечь читателя, твой вымысел должен неукоснительно следовать собственной внутренней логике. А уж если твоя цель в конечном счете – сатирическая, а твоя сатира – на мир, в котором мы живем, то, чтобы эту сатиру поняли, книга должна отвечать еще и логике реального мира. Вот, что, оказывается, трудно в фэнтези: чтобы в него поверили, оно должно быть реальным.Сразу после диагноза:Его подчинил странный инстинкт просто жить дальше, будто ничего не изменилось, даже отлично зная, что изменилось все. Казалось, его мир одновременно рухнул и остался прежним.О работе над последней книгой:Это была не книга, а боль. … Книга продвигалась с трудом, мучительно медленно. Но мы знали: каждый день за работой – это день, когда Терри все еще писатель. А каждый день, когда Терри все еще писатель, – это день, когда Терри все еще жив. И мы работали.Вот такое получилось послечтение – путешествие «по памятным местам» официальной (как заявлено на обложке) биографии Терри Пратчетта. Места эти при чтении в тексте были отчеркнуты, номера страниц выписаны в конце книги.Впечатление. Трудно писать биографию писателя, чей талант отличается особой уникальностью, необычностью. Пример неудачи в этом плане – книга о Кэрролле Демуровой (хотя, казалось бы, кому как не ей писать такую книгу). Пишущий сам должен быть личностью неординарной и обладать даром «соединять слова в правильном порядке» так, чтобы они цепляли читателя. Из известных мне книг к таким может быть отнесена дважды мною читанная биография Льва Толстого, написанная Шкловским его особый языком и стилем. Вот этой личной авторской особости и литературности (в хорошем смысле) мне в книге недоставало.

ЕРРИ ПРАТЧЕТТ «ЖИЗНЬ СО СНОСКАМИ» от Роба Уилкинса, бывшего помощника, друга и главы литературного фонда писателя. Автор книги еще до службы у писателя был его поклонником, а позднее помогал ему с набором текстов, с публичными выступлениями, автограф-сессиями – как раз после обнаружения ранней стадии болезни Альцгеймера.Для любого фаната Терри Праттчета эта книга станет поводом достать лишний раз платок и вспомнить все, что связано с сэром (знаете, а ведь писатель официально был посвящен в рыцари Британской импении самой королевой Елизаветой, что еще грустнее, ведь ее тоже уже нет с нами). В «Жизни с примечаниями» (или со сносками) есть душераздирающие истории, начатые писателем, но законченные уже автором биографии. Роб изо всех сил боролся с преддеменцией Терри, поэтому книга – в коей-той мере интимная, близкая, душевная, и скорее всего, разорвет вам сердце на маленькие лоскуточки. Но останется при этом светлой, как истории писателя, наполненные традиционным британским юмором, который порой не очень смешной, а порой – заставляет читателя истерически смеяться. Будучи личным ассистентом Терри Праттчета – Роб Уилкинс знал его со всех сторон, и попытался открыть его малоизвестные стороны широкому кругу поклонников.Он мог быть тщеславным, злым, взбешенным, ворчливым и бесконечно придумывать свои фэнтэзийные миры.Моя давняя мечта познакомиться с оригинальными книгами английского издательства «Penguin» сбылась благодаря этой книге. Классический британский язык довольно прост, поэтому, если вы владеете азами и умеете мало-мальски читать предложения, то спокойно одолеете этот небольшой томик. Он написан несложными словами и выражениями, словарь, конечно, вам может потребоваться для различных терминов, но в целом – продираться сквозь многосмысленные фразеологизмы вам не придется. Я очень рекомендую вам попробовать читать такие книги, это поможет в освоении языка и улучшении разговорных навыков. Еще она отличается плотной желтоватой бумагой, крепкой обложкой и прекрасным дизайнерским оформлением.Любовь с первого взгляда! #лабиринт #биография