Пролог
Где-то за тысячи световых лет от Земли. Дельта Тариана.
– Амон магистр?
– Слушаю.
– Все готово. Ваш заказ будет доставлен через двадцать пять стандартных суток в точку пространства с координатами…
Записывающее устройство с беззвучным щелчком зафиксировало координаты, вывело на экто-экран. Мужчина в лиловом плаще нагнулся над приборной панелью. Его глаза довольно сверкнули:
– Отлично, Сингх. Надеюсь, ты все предусмотрел.
– Да, магистр. Осечек не будет.
– Родственники, друзья?
– Используем технику замещения.
– Собственник?
– Ликвидируем после передачи объекта.
– Ж… м-м-м… Объект соответствует запрошенным параметрам?
– Да, амон.
– Родословная, генетика, экстерьер?
– Все, как вы хотели.
– Уверен?
– Да, магистр.
– Лично проверял? Или понадеялся на этих…
Он не договорил, понимая, что каждое слово записывается в бортовой журнал.
На том конце линии послышался отчетливый скрежет зубов. Похоже, его собеседнику пришелся не по нраву такой въедливый допрос.
– Амон магистр, смею заверить, объект был осмотрен мной лично, – голос звучал прохладно, но сдержанно. Знает, шельмец, что с магистром Тадартисом конфликтовать не стоит. – Он полностью соответствует вашим запросам по всем параметрам. Вы получите то, что хотели – не больше, не меньше.
– Хорошо. Я тебе верю. Тем более, ты умный мальчик и не захочешь меня подводить. Мои теркхаи будут ждать твой корабль в назначенном месте. Передашь им товар. До связи.
По тонким губам магистра скользнула улыбка. Он отключил связь и откинулся на спинку эргономичного кресла.
Сингх, конечно, хороший парень, но слишком уж независимый. Пора продумать запасной план на случай, если что-то пойдет не так.
Глава 1
Отправиться в лес с ночевкой была идея Антона. Всю неделю он только об этом и говорил, уговаривая Марину провести выходные на природе.
Марина отнекивалась, ей не слишком хотелось провести ночь в палатке под звездами, как бы романтично это ни звучало из уст мужа. К пятнице Антон уже открыто злился и нервничал. Закатил истерику с разбрасыванием носков, давил на жалость: мол, ты не любишь меня. Начал канючить:
– Мариш, ну чего ты такая вредная? Я же не прошу тебя встать на лыжи и в горы на три дня уйти? Я прошу всего лишь пойти мне на уступку. Давай проведем эти выходные на природе. Свежий воздух, сосновый лес, речка… Чего ты упрямишься?
Марина в ответ морщилась и вздыхала:
– Тош! Там снегу по колено. Какой лес, какая речка? За окном минус два!
Они уже год работали на Северной Континентальной Ферме, сокращенно СКФ. Она – микробиологом, он – старшим лаборантом. Здесь познакомились, здесь зарегистрировали брак. Ферма занимала несколько тысяч гектаров, в которые входили гигантские теплицы, возделанные поля и огороды, академгородок, а также часть чудом сохранившейся экосистемы: сосновый лес, небольшая речушка и пологие песчаные сопки, покрытые редкой растительностью. Именно эти сопки Антон гордо именовал горами.
Обычно в этих краях было тепло. Климатологи полностью контролировали погодные условия, невидимый энергетический купол защищал землю от солнечной радиации. Но сейчас был сезон снегов – искусственная зима, длившаяся два-три месяца и насыщавшая землю дополнительной влагой.
В Городах зимы не было, как и растений. Разве что в богатых кварталах можно было найти частные оранжереи за толстым стеклом, охраняемые вооруженными мордоворотами. Билет в такую оранжерею стоил баснословные деньги. Элита могла позволить себе наслаждаться живой зеленью, а вот для простых горожан это была недоступная роскошь.
Когда-то Марина сбежала из Города, разругавшись с матерью и отцом. Они хотели, чтобы их дочь стала адвокатом и продолжила семейную традицию. Она же мечтала о собственном саде.
Ее мечта сбылась здесь, на Ферме, отделенной голой пустыней от ближайшего Города. Здесь она нашла свой приют, встретила мужчину, с которым связала жизнь. И надеялась, что скоро у них будет полноценная семья.
Что еще нужно для счастья?
– Ну, Мариш…
Антон то смотрел печальными глазами, то злился на ее непробиваемое упрямство. В конце концов, Марина сдалась.
– Ладно, – махнула рукой, – может и правда, пора отдохнуть. А то я последние дни неважно себя чувствую.
– Что-то серьезное? – Антон заглянул ей в лицо.
– Да нет. Ерунда.
– А анализатор что говорит?
Она пожала плечами:
– Я им не пользовалась.
– Вообще-то со здоровьем шутить не стоит. Сама знаешь регламент.
– Тош, не нервничай. Я врач или кто? Сказала, что все в порядке, значит, все в порядке.
– Врач она, – проворчал Антон, отходя, – как же.
С беспричинным раздражением пнул комод.
– Где рюкзаки? – бросил резко, отрывисто.
Марина с удивлением следила за ним.
– В шкафу. На нижней полке.
С непривычной для него суетливостью, Антон вытащил из шкафа два походных рюкзака, экипированных набором первой помощи, сухпайком и спальным мешком-непромерзайкой. Пару минут таращился на них, словно забыл, что собирался делать. Потом, резко тряхнув головой, начал заталкивать внутрь сменную одежду.
– Тош, – осторожно позвала Марина, – может, отложим сборы до завтра?
Чертыхнувшись, Антон выпустил рюкзак из рук. Тот шмякнулся на пол.
– Мне сегодня в ночное дежурство. Завтра до обеда хочу выспаться перед дорогой, а не тряпки перебирать.
– Так может, отложим поездку?
Он бросил на нее странный взгляд.
Марина могла бы поклясться, что в этот момент Антон почти ненавидел ее, но…
За что ему ее ненавидеть? Нет, ей показалось.
Еще секунда – и губы мужчины расплылись в улыбке:
– Мы ничего не будем откладывать, милая. Тем более, я приготовил сюрприз.
Это был вечер пятницы.
Утром в субботу Марина проснулась от приступа тошноты. Антон еще не вернулся с дежурства, поэтому никто не помешал ей опорожнить желудок и принять таблетки.
Она знала причину своих недомоганий, знала и молчала. Пока. Ей хотелось, обставить свое признание как-то торжественно, по-особому. Ведь не каждый же день признаешься супругу, что он станет папой…
Почистив зубы и приняв душ, Марина встала у зеркала. Покрутилась и так, и этак. Закусила губу. Взвесила на ладонях чуть потяжелевшую грудь.
Кроме утренней тошноты, начавшейся неделю назад и ощущения, что грудь стала чувствительнее и больше, никаких признаков беременности не наблюдалось. Но Марина и без всяких анализаторов знала, что беременна. Чувствовала это сердцем.
Она улыбнулась и погладила плоский живот.
Обязательные занятия в тренажерном зале сделали ее тело гибким и подтянутым без всяких модификаций. Покатые плечи, узкая талия, упругие ягодицы – не модель, конечно, но вполне симпатичная девушка двадцати пяти лет. В меру стройная, в меру хрупкая. С гладкой кремовой кожей и задорными веснушками на чуть вздернутом носе. С копной непослушных, пшеничного цвета волос. Почти блондинка, как она сама себя называла.
Все еще улыбаясь, Марина вернулась в спальный сектор.
Там уже ждал Антон.
Он сидел на краю незастеленной кровати, крутя в пальцах какую-то мелочь. Увидев Марину в одном халатике, чересчур нервно вскочил.
– Ну, – он бросил на нее странный взгляд, – ты готова?
– Готова? – она растерянно глянула на рюкзаки у порога. – Но мы же собирались ехать в обед…
– Я передумал. В обед уже поздно. Лучше выехать сейчас.
– Но ты же хотел отдохнуть после смены?
– Вот на природе и отдохну.
– А завтрак?
Антон на секунду задумался, потом суетливым жестом откинул назад модную челку:
– Одевайся, я сварю нам по чашке кофе.
– Только мне новый, без кофеина, – крикнула девушка уже ему в спину.
Что-то бурча, он вышел из спального сектора.
Еще никогда Марина не видела мужа таким нервным, издерганным. Он был сам не свой.
Одевшись, она присоединилась к нему в кухонной зоне. Здесь узкая стойка делила помещение на две половины и выполняла функции обеденного стола.
Сжав руками горячую чашку с кофейным напитком, Марина тихо произнесла:
– Тош, посмотри на меня.
Он глянул мельком и опять уткнулся в тарелку с соевой отбивной.
Отставив кофе, она подошла к нему, обняла и прижалась щекой к спине.
– У тебя что-то случилось?
Он дернул плечом.
– С чего ты взяла?
– Ну, ты такой нервный последнее время. Я подумала, у тебя неприятности на работе.
На секунду ей показалось, что Антон окаменел под ее руками. Стал холодным, чужим…
Но в следующее мгновение он уже повернулся к ней, обнял и, зарывшись носом в ее волосы, успокаивающе прошептал:
– Нет, ты что, все нормально. Просто конец года, отчеты. А у нас там смета по реагентам не сходится…
Это было утро субботы.
***
Звездный корвет «Ратамансу» завис на безопасном расстоянии от роя спутников и космических станций, опоясывавших планету плотным кольцом. Еще выйдя из подпространства, капитан Сингх Диз Раенг приказал включить режим «невидимки». Он не думал, что земляне научились опознавать тарианские корабли или обладают оружием, способным нанести им урон. Но все же решил подстраховаться.
Земля находилась в стороне от торговых путей. Скромный, неприметный мирок, доведенный до отчаяния собственными детьми.
Он не интересовал тарианцев в качестве торгового партнера. Здесь не осталось ни полезных ископаемых, ни стратегически важных металлов. Ничего, что могло представлять для них хоть какую-то ценность.
Но здесь были женщины. Особые женщины. Способные стать идеальной парой для любого амона. Подстроиться под его нужды, принять его амуэ, родить здоровых, полноценных детей.
Для угасающей древней расы это было как чудо, посланное самим Мирозданием.
Но Галактический Совет так и не принял решение отменить для Земли статус закрытой планеты. Как ни старался новый император договориться со стариками, те стояли на своем: земляне опасны, их нельзя выпускать дальше облака Оорта, да и то под наблюдением высших рас.
Но Сингх подозревал, что дело совсем в другом. И считал свои подозрения вполне обоснованными.
Они просто боятся. Боятся, что Тариан вернет былую славу и силу. И вернет себе власть над Вселенной.
Впрочем, Сингху Диз Раенгу было на это плевать. Его в этой дыре интересовало только одно: задание, за которое он уже получил щедрый аванс. И магистр Тадартис, который очень не любит ждать.
Встреча с собственником товара был назначена в безлюдном месте на девять часов вечера по местному времени. Но в последний момент Диз Раенг ее перенес. Слишком уж этот «собственник» нервничал, заключая сделку. А Сингх не любил, когда в его планах что-то шло не так.
– Капитан, «Ансхар» готов к вылету, – оповестил старший помощник.
– Отлично, Тирк, загружаемся.
Отдав вахтенному пилоту последние распоряжения, капитан покинул рубку. Его ждал астробот, рассчитанный на экипаж из пяти человек.
Маленький юркий кораблик был переделан из военного штурмовика. Сингх лично его проектировал, подстраивая под собственные нужды. А нужды у него, как у персоны нон-грата и весьма нетривиальной личности, не совсем соответствовали принятым в галактике нормам морали и действующему законодательству.
«Ансхар» был просто незаменим, когда его владельцу требовалось быстро и незаметно пройти слои атмосферы, сесть на планету и также незаметно исчезнуть. Диз Раенг любил астробот даже больше, чем «Ратамансу» – большой быстроходный корвет, ставший домом для него и еще сотни таких же отщепенцев, променявших жизнь законопослушных граждан на не дающее никаких гарантий существование космо-бродяг.
– Стартовые двигатели включены, – проинформировал электронный мозг «Ансхара», едва Сингх занял кресло штурмана. – Начать обратный отсчет?
– Старт по готовности. Эйган, что с сигналом? – это уже в адрес навигатора.
Молодой омран ухмыльнулся, продемонстрировав довольный оскал:
– Сигнал четкий и стабильный. Движется в нужном направлении.
– Как скоро будет на месте?
– Примерно через… – Эйган сверился с показаниями ксанара, – два акрона.
– Отлично, – Сингх ответил такой же усмешкой. Впрочем, его взгляд остался холодным и расчетливым. – Экипажу приготовиться к операции. Парни, все должно пройти гладко, как шлехсова шкурка. Никаких следов, никаких свидетелей. Нас здесь не было, все понятно?
– Да, капитан, – откликнулись в один голос оба наводчика, борт-механик и навигатор.
Длинное металлическое тело «Ансхара» дрогнуло, отрываясь от стартовой платформы. Сингх направил астробот к далекой Земле.
Глава 2
Аэросани, которые арендовал Антон, принадлежали исследовательской станции. Молодые супруги еще не успели обзавестись личным транспортом, да здесь он был и не нужен. Все выдавалось государством: жилье, транспорт, спецодежда и обязательный ежедневный паек, состоявший из тщательно сбалансированных жиров, белков и углеводов.
Под равномерное гудение турбины Марина слегка разомлела на заднем сиденье. Укутанная по самые уши в теплую бурку, она лениво посматривала на пейзаж за окном.
Пейзаж был довольно однообразным: ровный белый наст, уходящий за горизонт. С одной стороны его обрамлял сосновый лес, с другой – невысокие сопки, тоже покрытые снегом. В небе над сопками чуть отсвечивал энергетический купол. Всполохи, похожие на отблески северного сияния волнами пробегали по его наружной поверхности.
У сигнального маячка Антон свернул с накатанной дороги в сторону леса.
– Поедем по прямой, – озвучил он свои действия. – Так быстрее.
– И куда ты торопишься? – Марина поглубже запрятала нос в искусственный мех.
– Темнеет уже. Хочу добраться до места раньше, чем солнце окончательно сядет. Нам ведь еще палатку ставить, обогреватель…
В этом Марина была с мужем согласна. Несмотря на полдень, солнце уже начинало клониться к западу. Пусть зима и была искусственной, но полярной ночи на территории бывшей Скандинавии так никто и не отменил. Люди научились контролировать температуру воздуха, количество осадков и даже скорость ветра. Но наклон земной оси оказался им неподвластен.
Вскоре аэросани проскочили подлесок, взлетели по пологому снежному склону и направились вдоль русла реки вглубь леса.
– Нам еще далеко?
Антон глянул на экран навигатора.
– Нет, мы почти на месте.
Еще пара минут – и аэросани выскочили на относительно свободное пространство. Антон заглушил мотор и обернулся к жене.
– Мы приехали.
В голубоватом свете приборной панели его лицо приобрело зловещее выражение.
Марина невольно поежилась. Было что-то странное во всем этом. Непривычное и пугающее.
– Ты уверен, что нам надо сюда?
– Более чем.
Он отключил блокировку, обошел аэросани и распахнул дверь со стороны девушки.
– Вылезай.
Резкий тон царапнул Марину.
Прежде Антон никогда не позволял себе так с ней обращаться. Наоборот, она и полюбила его за то, что он всегда был внимательным и предупредительным. И он единственный, кто так красиво ухаживал. За полгода их брака она ни разу не слышала, чтобы он повысил голос или выругался. А последние дни его как подменили.
Но она сделала вид, что ничего не случилось. Улыбнулась, протягивая мужу руку:
– Поможешь?
Он глянул на ее раскрытую ладонь, немного замешкался, но все же кивнул.
Холодные, чуть дрожащие пальцы сомкнулись на пальцах Марины. И девушка с трудом удержалась, чтобы не вырвать руку. Странное дело, ладонь у Антона оказалась липкой и влажной, словно он нервничал.
Покинув салон, девушка огляделась. С одной стороны от аэросаней начинался спуск к реке, чьи берега были скованы льдом, а середина бурлила и пенилась. С трех остальных плотной стеной высился лес. Но между рекой и лесом оставалось свободное пространство в несколько десятков шагов.
Подняв голову, она проследила за чередой энергетических всполохов. А потом ее взгляд заметил яркую точку, направлявшуюся к Земле. Точка вспыхнула и погасла, точно падающая звезда.
– Красиво, – прошептала Марина.
И тут по глазам ударил ослепительно-яркий свет.
Девушка вскрикнула, прикрывая лицо рукой. Но свет проник сквозь ладонь, болезненно-белый, режущий. Будто кто-то наверху включил мощный прожектор.
Ослепленная, утратив ориентацию, она завертелась на месте.
– Антон! Что происходит?!
Знакомые руки ухватили ее за плечи. Торопливый, прерывистый голос лихорадочно зашептал:
– Все нормально… все будет нормально… не дергайся!
Марина вцепилась в Антона, судорожно впилась пальцами в воротник его куртки. Глаза слезились от боли, она не могла их раскрыть, боясь, что этот свет выжжет хрусталик.
Задыхаясь от страха, она прокричала:
– Что это? Я ничего не вижу!
– Заткнись!
Шипя проклятья, Антон оторвал ее от себя. В одно мгновение руки девушки оказались заломленными под неестественным углом. Суставы взвыли от боли. Еще секунда – и мощный толчок швырнул ее в снег на колени.
Ослепленная, ошеломленная, утратившая контроль над собственным телом, Марина тоненько заскулила, заваливаясь на бок. В последний момент успела вывернуть голову так, чтобы упасть щекой, а не носом.
Антон…
Он что-то с ней сделал…
Что-то, что она не может двинуть ни рукой, ни ногой. И ничего не видит из-за рези в глазах.
Она чуть приоткрыла распухшие веки. Но это не помогло. Все расплывалось перед глазами.
Попробовала закричать – и поняла, что голос ей отказал. Из горла вырвался только едва слышный хрип, который прошелся по связкам осколком стекла.
Но как животное, загнанное в ловушку, она почувствовала присутствие чужака. Ощутила его каждой клеточкой кожи, каждым нервом, каждым волоском, поднявшимся дыбом.
Кто-то приближался к ним. Невидимый, стремительный и неукротимый. Как сама смерть.
Паника накатила на Марину удушливой волной, стиснула горло. Выброс адреналина ударил по нервам. Желудок сжался в приступе тошноты.
– Господин, ваш товар, – услышала она над головой заискивающий голос Антона. – Все, как вы просили, в целости и сохранности. Желаете посмотреть?
Еще никогда Марина не слышала, чтобы ее муж так пресмыкался. Он боялся незримого гостя. Боялся так же, как и она, а может и больше. Марина почувствовала его страх, почти животный ужас перед тем, кто способен уничтожить тебя одним движением пальцев.
А потом незнакомец склонился над ней.
Девушка затаила дыхание, мечтая провалиться сквозь землю.
Она не могла его видеть, но чувствовала тяжелую ауру, идущую от него. Ауру смертельно опасного существа.
Он откинул с ее лица капюшон. Рукой, затянутой в перчатку, коснулся щеки.
– Отлично, – тихий голос ударом тока прошелся по нервам. Бесстрастный, холодный, чужой. Этот голос не мог принадлежать человеку. – Грузите.
– Подождите, – Антон сместился, и тень от его фигуры упала ей на лицо, – а как же оплата? Мне обещали пятнадцать тысяч в межгалактическом эквиваленте.
Марина почувствовала, как незнакомец медленно разогнулся, поднимаясь на ноги. Было в этом движении что-то странное, пугающее. Зловещее.
– Ты получишь свою награду.
Она могла бы поклясться, что незнакомец в этот момент улыбался. Но от этой мысли ей стало еще страшнее.
Короткий сухой щелчок – и тело Антона падает рядом с ней. Сквозь пелену она видит обугленное мясо там, где должна находиться его голова.
Как в замедленной съемке куски окровавленной плоти и осколки костей разлетаются в разные стороны. Что-то горячее падает ей на лицо. Стекает.
И Марина кричит.
Крик вырывается из ее горла неудержимым потоком, срывая связки, выворачивая нутро наизнанку. Причиняя нестерпимую боль.
Она кричит, когда что-то мягкое и теплое опускается сверху, укутывая ее с головой.
Кричит, когда незнакомец подхватывает ее безвольное тело на руки.
Кричит, ощущая прикосновение чужих рук и почти незаметный укол в шею…
И только когда наступает полная тьма – она замолкает.
***
– Приберите здесь, – поморщился Сингх, бросая взгляд на окровавленный снег. – И уходим, пока нас не засекли.
Девушка в его руках была без сознания. Ее откинутая голова безвольно болталась, а тело казалось таким легким, почти невесомым, что он невольно сжал его крепче. Меховая одежда землянки, свалившись с плеч, так и осталась лежать в снегу серым комком, точно подстреленный зверь.
– Слушаюсь, капитан!
Оставив парней уничтожать следы разыгравшейся драмы, он направился к лесу.
Не дойдя пяти шагов до ближайших деревьев, Сингх голосовой командой деактивировал маскировку. И лес перед ним тут же подернулся рябью, поплыл, превращаясь в полупрозрачную дымку, за которой просматривались очертания астробота.
Кораблик стоял на трех телескопических опорах, с открытым люком, из которого уже спускался гравитационный лифт, похожий на столб мерцающего света. В этом свете виднелась чья-то фигура.
Едва лифт коснулся земли, из него выскочил Шоррас – бортовой врач, рептилоид по происхождению, но отлично разбирающийся в строении теплокровных.
– Капитан, я получил ваш приказ. – Подбежав к Сингху, Шоррас заглянул в откинутое лицо его ноши. – Объект ранен? Пострадал при передаче?
– Нет. Я ввел ей трицин, чтобы не истерила. Подготовь медкапсулу, подправим ей память, не хочу, чтобы на моем корабле раздавались бабские вопли. А заодно и параметры сверим. А то моя левая пятка настойчиво шепчет, что этот хлыщ, так называемый собственник, нас за нос водил.
– Есть какие-то подозрения?
– Нет. Но мне его рожа не понравилась. И ты знаешь, я редко когда ошибаюсь.
– Да, капитан.
Перебрасываясь фразами, они поднялись в астробот. Вздернув короткий чешуйчатый хвост, Шоррас ужом проскользнул в медбокс, опередив капитана на пару шагов.
В отсеке, облицованном белоснежными плитами, находились две медицинские капсулы, похожие на саркофаги. С прозрачными крышками из сверхпрочного альбаринтового стекла и голубоватой подсветкой на приборных панелях. Обе находились в режиме ожидания, но после манипуляций двуногого ящера одна из них загорелась призывным оранжевым светом.
Сингх уже собирался уложить девушку в полость медкапсулы, заполненную упругим гелем, как Шоррас остановил:
– Капитан, ее надо раздеть. Иначе капсула не сработает.
– Ратсова рухлядь! – процедил тот сквозь зубы, поворачиваясь к единственной кушетке, одиноко горюющей под стеной. – Первое что сделаю, когда попадем на Цетеру – прикажу сменить это старье.
На секунду его руки сильнее сжали хрупкую ношу, словно не хотели ее выпускать. Удивленный собственной реакцией, почти злясь, он швырнул девушку на кушетку.
Но в последний момент задержал движение и с предельной осторожностью ее уложил.
Отошел, пряча руки за спину.
– Чего стоишь? – грубо бросил врачу. – Раздевай!
Но едва Шоррас попытался приблизиться, передумал:
– Нет, стой. Я сам. – И тут же добавил, как бы оправдываясь: – Еще повредишь. Эта цыпа стоит как маленькая планетка с собственным солнцем. Не хочу, чтобы что-то пошло не так.