Жена из журавлиного гнезда
Жил когда-то в хижине среди гор одинокий бедняк. Работал он не покладая рук, но не мог заработать даже себе на пропитание. Бывало, наступит ночь, а он все сидит и думает горькую думу, как ему дальше на свете жить.
Как-то раз пошел бедняк, как всегда, работать к хозяину, у которого батрачил. Вернулся он затемно в свою хижину и лег спать. А ночью поднялась страшная буря. Проснулся бедняк и слышит, кричит кто-то неведомо где тонким голоском: «Помогите! На помощь!»
Думает он: «Где бы это могло быть?» Тем временем начало светать. Встал он, пошел в горы за хворостом. И тут снова услышал тот же голосок: «Помогите! Спасите!» Пошел бедняк на зов, и что же он видит? Сломало бурей старое дерево, на котором было журавлиное гнездо, и прищемило птицу упавшим деревом. Жалобно кричит журавлиха, а издали кажется, будто кто-то зовет: «Помогите! Помогите!» Подошел бедняк ближе и увидел, что стонет журавлиха в смертной муке. Пожалел он птицу и освободил ее.
– Ах ты, бедняжка, напугала ты меня своим криком! Ну, теперь ты свободна, а мне пора на работу. Прощай!
Спаслась журавлиха от одной беды, да не спаслась от другой. Не может она взлететь! Захлопает крыльями и упадет на землю, захлопает крыльями и опять свалится. Взял бедняк ее на руки, стал гладить, жалеть, вправил журавлихе поврежденное крыло.
– Ну, журавль-птица, пора мне на работу, а ты поправляйся и лети себе куда-нибудь в хорошее место!
Пошел бедняк прочь, а журавлиха смотрит ему вслед, роняет слезы.
Вскоре после этого выпал как-то дождливый день. Не пошел бедняк на работу, остался дома. В полдень небо прояснилось, и он отправился в горы за хворостом. Вдруг видит, собирает в лесу хворост женщина, на вид лет двадцати с небольшим, красоты небывалой. Удивился бедняк: «Откуда здесь такая?» А женщина заговаривает с ним, посмеивается:
– Давно мне хотелось повстречаться с тобой!
– Да кто же ты будешь?
Она только смехом заливается.
Из каких ты мест? Не отвечает красавица, только усерднее хворост собирает.
Так они оба и работали в лесу до самого вечера.
Когда стало смеркаться, бедняк сказал:
– С меня хвороста хватит, я пошел домой.
А красавица ему:
– И я с тобой!
Не отстает от него ни на шаг, идет за ним прямо в его хижину. Смутился бедняк:
– Бедно я живу, стыдно мне принимать такую гостью!
Красавица и бровью не повела.
– Ничего, – говорит, – у меня своего дома нет. Пожалуйста, позволь мне здесь поселиться.
Достала она бумажный сверточек из-за пазухи, высыпала оттуда два зернышка риса и просит бедняка дать ей котелок. Бросила красавица две рисинки в котелок, и наполнился он до краев отборным рисом. Наелись они досыта и легли спать.
С тех пор вынимала она три раза в день по две рисинки из-за пазухи и варила их в котелке. И каждый раз они ели сколько хотели, да еще и оставалось.
Сначала бедняк часто говорил красавице:
– Я ведь последний бедняк в деревне! Скоро опротивеет тебе такая жизнь. Но я тебя не держу: уходи, если хочешь, туда, где тебе будет лучше! Зачем тебе со мной маяться?
Но женщина не уходила. Она собирала с ним хворост в горах или оставалась дома и усердно ткала.
Видит бедняк, что она не уходит, и думает: «Надо мне больше работать, пока у ней рисинки в бумажном свертке не кончились». С утра до ночи рубил он в лесу деревья, работал без устали.
Стала красавица женой бедняка. Каждый день она оставалась дома и ткала, ткала не покладая рук. Только и слышался стук ткацкого станка: «Тинкара-канкара-тон-тон-тон!»
Пришло время, и родилась у нее маленькая дочка. Зажили они втроем.
Но вот, когда миновало три года, как-то раз жена говорит бедняку:
– Снеси-ка в город мою работу и продай купцам.
– Сколько может стоить эта пушистая, мягкая ткань? – спрашивает муж. А сам думает: «Еще удастся ли ее сбыть?»
– Я вложила в мой труд всю душу, – молвила жена, – но, пожалуй, за триста рё[1] эту ткань можно отдать.
Не поверил муж. Триста рё – неслыханные деньги! Однако взял ткань и понес ее в город к самому богатому купцу.
– Не купишь ли ты у меня эту ткань?
– А сколько ты за нее просишь?
– Уступлю за триста рё.
– Так и быть, заплачу тебе триста рё и буду отныне беречь эту ткань, легче пера, мягче пуха, как самую большую семейную драгоценность.
Отсчитал купец бедняку триста рё. С тех пор зажил бедняк со своей семьей в достатке.
Но прошло еще немного времени, и вот однажды говорит жена мужу:
– Подросла наша доченька, может уж готовить пищу и ухаживать за тобой. Я теперь за тебя спокойна. Пришла пора нашей разлуки.
Удивился муж:
– Что случилось? Отчего ты говоришь такие речи?
– Много я трудилась для тебя, муженек, потратила все свои силы, и приходится мне принимать прежний образ. Знай: я та самая журавлиха, что ты спас когда-то. Хотела я отблагодарить тебя за твою доброту, но больше быть с тобой не могу. Зато у тебя останется дочка. А я, погляди, какою я стала! Ведь я все свои перья выщипала, чтобы сделать ту чудесную ткань!
Обернулась она снова журавлихой, и увидел муж, что вся она общипана, бока у нее красные, голые, остались одни правильные перья. Взмахнула журавлиха крыльями, с трудом поднялась в воздух и медленно-медленно полетела в горы.
Колпак «чуткие уши»
Жил в одной деревне старик. Пошел он как-то в лес и нашел там старый красный колпак. Обрадовался старик находке: хоть и стар колпак, да ведь у него и такого не было.
«Впору ли он мне?» – подумал старик и надел колпак на голову. И что же? Слышал он до того только щебет и крики птиц, а тут вдруг весь лес наполнился спорами и разговорами. Где мать детей кличет, где муж с женой спорит, а там слышны нежные любовные речи.
Старик даже в сторону шарахнулся от испуга! Сбила ветка колпак у него с головы, и сразу стихли речи, снова зазвенел только птичий щебет. Поднял старик колпак с земли, надел на голову, и опять послышались разговоры и вверху, на ветках, и внизу, в кустах. Снял колпак – снова непонятный птичий щебет да шорох листьев. Надел колпак – опять разумные речи.
– Вот оно что! – догадался старик. – Не простую вещь я нашел, а сокровище, колпак «чуткие уши». Кто его наденет, станет понимать язык всего живого на земле: птиц, зверей и растений. Слыхал я про него и раньше, да только не верил, что есть такой!
Пошел старик дальше в лес, присел отдохнуть под большим деревом и задремал. Проснулся он от вороньего карканья.
Что это я, соснул, кажется, – встрепенулся старик. Поднял голову и видит: прилетел откуда-то ворон и опустился на ветку того самого дерева, под которым он спал. Вскоре с другой стороны прилетел еще один ворон и сел на ветку рядом с первым.
Поскорее надел старик свой красный колпак и стал слушать.
Повели над ним два ворона разговор странными хриплыми голосами.
– Давно мы с тобой не встречались, брат, – сказал один ворон. – Ты откуда путь держишь?
– Был я на морском берегу, но пропала там рыба, нечем стало кормиться, вот я и прилетел сюда, – ответил другой ворон. – А ты где летал, брат?
– Прилетел я из Арами; право, и там не легче. Всюду одно и то же! Лучше скажи, что на свете нового, небывалого?
– Особых новостей нет. Хотя, постой, расскажу тебе, что случилось в моей стороне, на морском берегу. В одной деревне лет шесть назад строил богач кладовую. Стали настилать над ней крышу из дранки. И случилось так, что заползла в ту пору на крышу змея, ее и прибили гвоздем. Лежит змея, томится, полуживая, и все эти годы ее верная подруга носит ей пищу. Терзает их тяжкое горе, копится их обида на людей год от года. И поразила она дочку богача неизлечимой болезнью[2]. Если никто не догадается приподнять доску и освободить змею, то умрут и змея, и девушка. Много раз летал я над крышей и каркал об этом во все горло, да ведь люди не знают сострадания! Никто не внял моим речам.
Другой ворон отвечал ему:
– Правда твоя, непонятливы люди! Как громко ни каркай, им все невдомек.
Наговорились вороны и разлетелись: один – на запад, другой – на восток.
Услышал это старик и подумал:
«Хорошо, что на мне был чудесный колпак! Надо скорей идти к богачу спасать девушку и змею. Но раньше выряжусь-ка я почудней, чтобы видели, что я не простой человек».
Отыскал старик на окраине деревни брошенный старый улей, обклеил его бумагой и напялил на голову. В таком наряде приходит старик к дому богача и кричит у ворот:
– Гадатель пришел, гадатель!
Богач как раз сидел, голову ломал: чем ему больную дочь вылечить? Позвал он старика:
– Эй, гадатель, не стой у ворот, зайди ко мне в дом, погадай!
Зашел старик в дом, спросил:
– О чем погадать нужно?
– Дочь моя уж много лет болеет, вот-вот умрет. Погадай, с чего на нее болезнь напала и как ее вылечить.
– Ведите меня к больной, – говорит старик.
Сел он у изголовья больной девушки и забормотал непонятные заклинания:
Стебельки кудзу[3] ползучие
По горам ползут, смотри,
Стелются на двадцать ри![4]
– Пробормотал он так, а потом рассказал все, что услышал от ворона. Правду говорит прорицатель, – воскликнул богач. – Как раз лет шесть назад строил я кладовую. Тогда, видно, и случилось такое дело. Надо скорее освободить змею.
Тут же позвали плотника, что жил по соседству, и велели ему поднять дранку. В самом деле, оказалась под ней змея, вся высохшая, прозрачно-белая, еле живая.
– Вот она, причина болезни! – сказал старик.
Осторожно положили змею в корзинку, снесли с крыши вниз, поставили корзинку на берегу ручья и стали поить и кормить змею. А когда она оправилась, отпустили ее на волю.
И стала болезнь девушки понемногу проходить. Вскоре она совсем поправилась.
Богач, не помня себя от счастья, подарил старику триста рё.
Вернулся старик домой, справил себе новую одежду и на радостях отправился странствовать.
Однажды сел он отдохнуть под раскидистым деревом возле дороги. Глядь, снова прилетают два ворона – один с запада, другой – с востока. Уселись они на дереве и повели между собой разговор.
– Тоскливо жить все в одном и том же городе, мало слышишь нового, – жалуется первый ворон, – поневоле улетишь в новые края.
– Это правда, – отвечает второй ворон, – но вот в городе, где я жил, случилось небывалое дело. Тяжело заболел один богач, не сегодня завтра умрет. А все отчего? Лет шесть назад пристроил он к своему дому парадные покои и, чтобы расчистить для них место, велел срубить старое камфарное дерево. Пень этого дерева остался стоять под застрехой, и течет на него дождевая вода с крыши. Не погибли корни дерева, и, пока держится в них жизнь, дают они новые побеги. Да только их тут же обрезают. И жить дерево не живет, и умирать не умирает. Думает оно горькие думы, и от этих дум напала на богача тяжелая болезнь. Каждую ночь из горных лесов приходит множество деревьев навещать своего несчастного друга. Жалуется им камфарное дерево, а что они могут сделать! Уж дали бы ему жить на свободе или выкопали бы, чтоб сразу засохло и не мучилось дальше!
Услышал старик рассказ ворона и отправился к богачу. Пришел и кричит у ворот:
– Гадатель пришел, гадатель!
Выбежали люди из покоев богача:
Гадатель, зайди сюда, хозяин тебя приглашает. Ввели старика в такие богатые покои, каких он в жизни не видел. Огляделся старик и спрашивает:
– О чем же вам погадать?
– Много лет уже болеет хозяин этого дома, – отвечают ему. – Сколько мы ни призывали врачей и заклинателей, пользы от них никакой!
– Не беспокойтесь! – говорит им старик важным голосом. – Я узнаю причину болезни и вылечу вашего хозяина.
Забормотал старик свои заклинания:
Стебельки кудзу ползучие
По горам ползут, смотри,
Стелются на двадцать ри!
А потом стал говорить:
– Строили вы лет шесть назад парадные покои возле дома…
– Ах, прорицатель, откуда ты знаешь, что мы строили такие покои лет шесть назад? – спрашивают его домашние.
– Это мне открыло мое гаданье. Поселите меня в тех покоях, и за три дня и три ночи я открою причину болезни вашего хозяина и изгоню ее.
Отвели старика в те самые покои, где камфарное дерево мучилось. Первым делом он приказал:
– Не входите ко мне, пока не позову!
Настала ночь, но старик не лег спать, надел он свой колпак и слушает, что дальше будет.
В полночь что-то зашелестело, снаружи зашуршало и послышался голос:
– Эй, камфарное дерево, откликнись! Как нынче твое здоровье?
В ответ послышался тихий-тихий голос, точно из-под земли:
– Кто это говорит? Не дерево ли «наги» с горы Роккауси? Ты ко мне приходишь каждую ночь издалека. Как мне благодарить тебя за твою заботу? Об одном только теперь я думаю, как бы мне поскорей умереть, но не приходит ко мне смерть, и нет конца моим мученьям.
Стало дерево «наги» утешать друга:
– Что ты, что ты, нельзя падать духом! Надейся!
Так побеседовали они и расстались. Но не прошло и часа, как снова послышался шорох и чей-то голос спросил:
– Эй, камфарное дерево, каково тебе сегодня?
Отвечает камфарное дерево еле слышно:
–Меня уже не спасти! Не знаю, как и благодарить вас, друзья, за то, что вы каждую ночь навещаете меня! Кто это говорит со мной? Уж не ползучая ли сосна с горы Хаятинэ?
– Она самая.
– Ты пришла издалека!..
– Ничего! Просто я собралась погулять и зашла к тебе по дороге. Настанет весна, и ты непременно поправишься! Надейся!
И снова послышалось: «Шурх-шурх!» Это уходила ползучая сосна.
Старик в своем колпаке «чуткие уши» слышал все их речи и думал: «Поскорее бы рассветало!»
И едва наступило утро, старик попросил проводить его к больному. Сел он у его изголовья и опять забормотал свои заклинания про ползучие побеги кудзу. А потом рассказал про горе лесных деревьев. Ведь не только камфарное дерево страдает – все деревья на высоких горах вокруг горюют о своем друге.
– Надо скорее вырыть пень камфарного дерева, тогда и больной поправится! – сказал старик.
Тотчас же вырыли пень камфарного дерева, поставили в саду, разукрасили, словно божество. И стала пропадать болезнь хозяина дома. Скоро он был уже совсем здоров.
Все в доме не знали, как благодарить старика. Снова получил он триста рё и вернулся к себе домой. Решил он, что с него довольно, и бросил гаданье.
Развел старик хороший сад, какого ни у кого больше в деревне не было. Поселились в нем из благодарности к старику самые красивые деревья со всей округи и цвели каждую весну небывалым цветом. И все звери и птицы тоже дружили со стариком, потому что он их понимал и жалел.
Горбатый воробей
В давние времена жила в одной деревне добрая старушка. Как-то раз весной, в яркий солнечный день пошла она в сад обирать там с цветов и листьев вредных гусениц. Вдруг откуда ни возьмись подлетает воробышек. Прыг-скок, прыг-скок – чирикает, корм себе ищет. А в это время за изгородью играл соседский мальчишка. Увидел он птицу и бросил в нее камнем. И вот несчастье: попал камень прямо в воробышка, перебил ему спину. Жалобно пищит воробышек, хочет взлететь и не может, только крыльями машет да кружится по земле. Тут заметила его большая ворона. Слетела с дерева, подступает ближе – вот-вот долбанет воробышка своим клювом!
Увидала это добрая старушка, жалко ей стало воробышка.
– Эх ты, бедняга!.. Ну, ничего, я тебя не оставлю.
С этими словами отогнала она ворону, подобрала с земли воробышка и посадила себе на ладонь. А воробышек совсем ослаб, лежит на ладони и еле дышит: очень уж он вороны испугался. Подула на него старуха, отогрела своим дыханием, отнесла в дом. Потом натолкла рису и накормила. А на ночь, чтобы уберечь воробышка от кошек и крыс, устроила ему гнездышко в корзинке.
Утром старушка, как только встала, нарезала мелко нежной зелени и дала воробышку вместе с зернами. Ухаживает старушка за птицей, как за больным ребенком, а сыновья и внуки бранят ее, насмехаются:
– Ты что, бабка, совсем из ума выжила? Откармливает воробья, а к чему?
Но старушка сносила все насмешки и по-прежнему заботилась о своем воробышке. Стал он поправляться, и хоть не совсем еще окреп, но уж по комнате мог перепархивать.
Рад-радехонек воробышек, что жив остался! Полюбил он за это старушку. Да и она привязалась к своему воробышку: нужно ей отлучиться, так она обязательно наказывает домашним:
– Вы уж тут присмотрите за воробышком, не забудьте его накормить.
И так надоела она своими напоминаниями, что все в доме на нее ворчали. Но старушка в ответ только улыбалась и говорила:
– Разве вам не жаль бедную птичку? Кому она мешает?
Наконец, благодаря заботам старушки воробышек совсем окреп и начал летать. Однажды, как обычно, посадила его старуха на ладонь и вышла на веранду.
– Ну как, полетишь? – спросила она воробышка. И воробышек расправил крылышки, вспорхнул с руки и взвился высоко в небо. Старушка растерянно смотрела ему вслед:
– Значит, все-таки улетаешь? Скучно мне будет без тебя. О ком теперь заботиться? Но ты опять прилетай, слышишь?
Так говорила старушка, а все смеялись:
– Вы только послушайте, что она говорит! Совсем из ума выжила!
Но и после этого не было часа, чтобы старушка не вспоминала о своем воробышке. Так прошло двадцать дней.
И вот как-то утром перед ее окном громко зачирикал воробей.
«Уж не мой ли воробышек прилетел?» – подумала старушка и вышла посмотреть. И в самом деле это был он.
– Спасибо тебе, что не забыл! – приветствовала старушка своего знакомого.
А воробышек, будто желая что-то сказать, заглянул ей в лицо, бросил на веранду небольшое семечко что принес в клюве, и снова улетел.
– О, да он что-то оставил мне! – заметила старушка. Подошла и видит: лежит белое семечко тыквы.
«Видно, неспроста он принес!» – подумала старушка. Осторожно подобрала она семечко и спрятала в парчовый мешочек.
А дома все снова смеются:
– Странная у нас бабка, носится с каким-то семечком, как с драгоценностью!
– Это зерно не простое, его принес воробышек, – отвечала старушка. – Должно быть, хорошие тыквы вырастут!
И она посадила семечко в саду.
Наступила осень, и на самом деле из семечка выросли прекрасные тыквы: бесчисленное множество огромных плодов золотилось среди листвы.
Обрадовалась старушка, накормила тыквами всех своих сыновей и внуков, угостила соседей, и еще осталось столько, что девать некуда. Оделила тогда старушка тыквами всю деревню, а семь-восемь самых больших подвесила на веранде сушить.
Прошло около месяца. «Дай, – думает старушка, – посмотрю свои тыквы. Наверное, уже высохли».
Спустила она их на пол и диву далась: стали тыквы не легче, а намного тяжелее.
«Что за чудо?» – недоумевает старушка. Разрезала она одну тыкву, а из нее вдруг как посыплется белый отборный рис!
Обрадовалась она, подставила пустую кадку. Кадка вмиг наполнилась, а рис все сыплется да сыплется. Пододвинула она большую лохань, не успела оглянуться – и лохань полна. А в тыкве зерна не убавляется. Проделала старушка отверстия в других тыквах, оказывается, и они до самого верха набиты рисом. Пересыпала старушка зерно, а они, как были, так и остались полными – прямо кубышки неисчерпаемые.
Зажили в доме старушки припеваючи, и не было в деревне хозяйства богаче.
А рядом жила другая старуха, скупая да жадная. Глядя на счастье соседей, старуха от зависти и досады места не находила. И вот однажды не вытерпела, пошла она к своей счастливой соседке и спрашивает:
– Говорят, вам в дом счастье воробей принес. Правда ли это?
– Правда, – отвечает соседка. – Воробей семечко тыквы принес, вот и зажили…
Только скупая старуха не унимается, до самой сути докопаться хочет.
«А зачем мне скрывать?» – подумала соседка. Взяла да и рассказала, как она спасла воробья, и все, что потом было.
Но и этого мало скупой старухе.
– Не дашь ли мне счастливое семечко? – попросила она.
– Семечко воробей одно принес, – отвечала добрая старушка, – я его посадила, а больше у меня нет. Вот рисом могу поделиться.
– Ну что ж, давай хоть рису! – недовольно пробурчала скупая, но мешок насыпала доверху и отправилась домой.
После стала она думать да гадать, как найти ей горбатого воробья. Начала она каждый день радо утром вставать и ходить по саду, что за домом был. Смотрела, смотрела, но горбатого воробья так и не увидела. Рассердилась старуха, схватила она камень и бросила в воробьев, что прыгали неподалеку.
Угодил камень в самую гущу стайки и подбил одного воробья. Поймала его старуха, изломала и без того искалеченной птице кости, да так, что та, бедняга, и сидеть не могла, а потом отнесла домой и корму насыпала.
– Ну вот, наконец-то и у меня счастье в руках! – радовалась жестокая старуха. Но жадным все мало.
– У соседки один воробей был, и вон ей какое богатство привалило! Значит, от трех-четырех птиц и счастья будет в три-четыре раза больше, – рассуждала она.
Пошла старуха опять в сад, насыпала там рису и стала ждать. Как всегда, на зерно скоро налетели воробьи. А старуха набрала камней и ну швырять в них. Бросала-бросала – еще двух подбила. Стало у нее три воробья. Радуется старуха:
– Теперь-то я заживу!
Посадила она несчастных птиц в кадку, начала их кормить и ухаживать за ними.
Прошел месяц, поправились воробьи. Выпустила их старуха на волю, взвились они и полетели. Смотрит им вслед старуха и думает:
«Ну, теперь я спокойна! За такую доброту обязательно будет мне награда».
А воробьи, конечно, страшно сердятся. Летят и клянут ее:
– Эта старая ведьма нас покалечила да еще целый месяц в темной кадке продержала! Никогда такой беды с нами не случалось!
С той поры стала старуха ждать, когда прилетят к ней воробьи и принесут свои семечки. Каждый день выходила она во двор и смотрела в небо – не летят ли? И вот на десятый день, вечером, наконец, прилетают три воробья, и у каждого в клюве по семечку тыквы. Бросили они их старухе и улетели.
Поднялась в доме суматоха: «Вот и к нам бог счастья пожаловал!» А старуха подобрала семечки и поскорей посадила их у себя в саду.
Прошло полгода, и выросли там три огромных тыквенных плети с пышными листьями. Но почему-то плодов на них было мало: всего семь-восемь штук, да и те какие-то сморщенные.
Старуха и этому рада без памяти, ходит всюду и хвастается:
– Вот теперь мы заживем получше соседей!
Но вот беда: тыкв было мало, и скупая старуха, чтобы получить побольше риса, сама их не ела, а другим тем более не давала. Тогда стали ей говорить сыновья:
– Будешь скупиться – не будет тебе счастья. Вон соседка наша и людей кормила и сама ела – оттого у ней и много всего.
«И в самом деле! – подумала старуха. – Придется мне расщедриться».
Созвала она всех своих родственников и с большой неохотой разрезала перед ними тыкву.
Увидели гости, что старуха собирается потчевать их всего одной тыквой, рассердились и ушли домой. Остались только немногие, самые жадные. Принялись они было за тыкву, но она оказалась такой противной и горькой, что и не скажешь! Это бы еще полбеды, но потом начались у всех страшные боли в животе, будто кто ножом режет. Испугались гости:
– И чем это нас таким накормили?
Стали они все вместе ругать старуху, а старухе и ее домашним тоже не легче: ползают они вокруг стола, мучаются от тошноты и боли, места себе не находят. Дело едва не дошло до драки. Побранились гости, побранились и разошлись по домам. Только после еще три дня проболели.
Но жадной старухе все это впрок не пошло. Через несколько дней позабыла она, как мучилась от воробьиных тыкв.
– Из тыквы-то рис должен был получиться, а мы ее съели, – рассуждала старуха. – Вот и досталось нам по заслугам! Больше уж я никому их не дам!
Связала она оставшиеся тыквы шнурком и повесила на гвоздь.
Прошло еще около месяца. Ждет старуха не дождется, когда из тыкв рис посыплется. И вот однажды не вытерпела: «Пора, – думает, – снимать». Опустила она тыквы на пол, а рядом понаставила все пустые кадки, что в доме нашлись: рису-то много должно быть!..
Взяла старуха одну тыкву, продырявила и опрокинула над кадкой. Ждет, что вот сейчас оттуда белой струйкой посыплется рис. Только вместо риса стали выползать из тыквы оводы, осы да разные ядовитые мухи. Набросились они на старуху, жалят, кусают ее куда попало. Смотреть и то страшно, а старуха от жадности словно ослепла: кажется ей, что это рис так сыплется. Отмахивается она от оводов и мух, разрезает тыкву за тыквой и приговаривает:
– Воробьи, воробьи, не разбрасывайте рис, сыпьте потихоньку!
Но как разрезала она седьмую тыкву, выползли оттуда ядовитые змеи и закусали жестокую жадную старуху насмерть.