Из «Записных книжек»

"Хорошие друзья, хорошие книги и спящая совесть, – вот идеальная жизнь"Очень люблю читать записные книжки, даже больше, чем биографии, потому что именно в них порой открываешь для себя писателя совершенно с другой стороны. Совсем недавно мне попала в руки эта замечательная книжка, и я поняла, что не таким уж весёлым был этот знакомый мне с детства и с детства же любимый Марк Твен....На свете очень немного таких остроумных и талантливых людей, каковым был Самюэль Клеменс. Это человек, который умеет смеяться и над другими людьми, и над миром, и над собой… Замечательное свойство… Вечно серьёзные и сосредоточенные люди кажутся мне подозрительными.... В записных книжках, охватывающих почти сорокалетний промежуток жизни писателя, есть и смешные «гурманские» странички, где Твен сетует на французскую кухню (Во Французском ресторане в Ангеле каждый божий день фасоль и кофе на завтрак и на обед; кофе жидкий, мерзкий на вкус. Джим Гиллис сказал официанту: «Вы ошиблись, я заказал кофе, а это позавчерашние помои»), сыплет афоризмами (Правда – величайшая драгоценность, нужно ее экономить.); издевается над правительством (– Убито двести индейцев. – Во что это обошлось? – Два миллиона долларов.– За эти деньги можно было бы дать им высшее образование.)Но больше всего в книжке меня привлекли те страницы, где были наброски каких-то неосуществлённых произведений (Гек приходит домой бог знает откуда. Ему шестьдесят лет, спятил с ума. Воображает, что он все тот же мальчишка, ищет в толпе Тома, Бекки, других. Из скитаний по свету возвращается шестидесятилетний Том, встречается с Геком. Вспоминают старое время. Оба разбиты, отчаялись, жизнь не удалась. Все, что они любили, все, что считали прекрасным, ничего этого уже нет. Умирают.) Грустно, конечно, но такова жизнь… Вернее такой её видит Твен поживший, поскитавшийся, во многом разочарованный. Но по-прежнему сильный духом, смелый и остроумный, только ирония стала горше…Прочитав эту книгу, я решила сделать своим девизом твеновские слова: « Давайте жить так, чтобы даже гробовщик оплакивал нашу кончину.» ДАВАЙТЕ!