Мэри Поппинс на Вишневой улице

Нас очень много таких, кто долгие годы носил в себе образ Мэри Поппинс, который был навязан советским фильмом с Леди Совершенство – Андрейченко и советским переводом Бориса Заходера. Кто-то его носит и по сей день. Не отношусь к порицающим фильм или книгу, ибо детство есть детство, теплые воспоминания имеют ценность всегда, хотя и сравнивать было в те годы не с чем. Премьеру фильма 8 января 1984 года помню до сих пор (ругался с мамой, потому что отказывался куда-то с ней идти), также как не смогу забыть и книгу (издание 1972 года), которую беззастенчиво стырил в библиотеке, лишив тем самым многих советских школьников знакомства с книжной Мэри Поппинс в принципе. Потом мы выросли и мысль почитать Памелу Трэверс в 90-е, когда появились долгожданные новые книги, уже не посещала. Теперь всем уже известно, что книга в переводе Заходера представляла собой выборочные главы из 1-й и 2-й книг о Мэри Поппинс. И все равно я всегда буду любить эту потрепанную, с недостающими страницами, вожделенную книженцию с, нужно признать, довольно убогими, а потому очаровательными иллюстрациями. То была единственная возможность урвать хотя бы кусочек настоящей английской Мэри Поппинс, о которой по словам Заходера существовало целых 4 книги и о которых нам следовало мечтать и надеяться на грядущие переводы. Ну, лично я дождался только сейчас. Главы, которые были выдраны из первой книги, как я понял, были признаны малоэтичными и малозначимыми. И, если с этим можно согласиться в отношении глав о божественной звездной девочке («Рождественские покупки»), о неадекватном Майкле, пинающем престарелых горничных ("Злополучный вторник) и невнятной главе «Птичница», то глава «Выходной» мне видится не только очень важной, но и основополагающей. Эта глава вторая в повествовании и из-за ее отсутствия во многом пострадал образ самой Мэри Поппинс. Более того, как водится, никто из съемочной группы нашего прекрасно музыкального фильма, видимо не читал полный вариант, что естественно, дай бог, чтобы прочитали хотя бы заходеровский. В фильме, правда, был намек на романтическую линию Мэри Поппинс с отягощенным игрой на гитаре Мистером Эем, что делало невозможным вообще вставить в нее главу «Выходной». Не выдавая никаких особых секретов сюжета, можно упомянуть, что в ней Мэри Поппинс идет на свидание со скромным юношей Спичником, ведет себя более чем нормально, где-то даже человечно. И дело совсем не в подчиненной роли засватанной девушки. Памела Трэверс не случайно впихнула практически в самое начало эту, казалось бы, совсем незначительную главу. Пусть в ней Мэри Поппинс тихая, этакая серая мышка, хороший товарищ, который адекватно воспринимает отсутствие у юноши карманных денег – это очень важно, потому что она становится в наших глазах совершенно другой, здесь закладывается образ. Без этой главы Леди Совершенство сваливается на голову читателям как некий истерический монстр, который все знает и все умеет. Только без хвоста. Примерно также можно воспринимать и Наталью Андрейченко, чей лик неразрывно связан с Мэри Поппинс. Если ограничиться одним лишь нашим фильмом (хотя режиссер воспользовался возможностью смягчить образ), то может сложиться впечатление об актрисе как о самовлюбленной непроходимой дуре. Все тут же меняется, если посмотреть сцену ожидания неверного мужа в фильме «Прости». Лучший эпизод в карьере Андрейченко.Заходер ощутил некую однобокость своего персонажа, поэтому в предисловии обратился к разуму читателей, сказав что-то типа «подумайте, полюбили ли бы дети такую няню, если бы она была только строгой». Ощущение недоказанности осталось, потому что в этом случае мы вынуждены были верить Заходеру, а не верить собственным глазам. А Заходер совсем не похож на любимую девушку, которой ты будешь верить слепо. Также нечто сокрытое, какой-то закулисный потенциал чувствовался в Мэри Поппинс всегда, поэтому я всегда думал о Леди Совершенство намного лучше, чем она была в советских фильмах и книгах. Думаю, что дальнейшие сказки о ней это подтвердят.

За последние штормовые недели я, наконец, сделала нечто верное. Открыла книгу. Нет, не так – Книгу. Любимую Книгу моего детства… Конечно, тогда первыми очаровали наши невероятные фильмы с Натальей Андрейченко в главной роли, с прекрасной музыкой и песнями, что не стираются из моей памяти и по сей день, а уже после тридцати трех коров, незадачливого брадобрея, непогоды, что нынче в моде (в моем городе уж точно) случились замечательные повести Памелы Трэверс. Магия слова и ныне сделала свое дело. Ветер перемен подул со страниц, мне было снова десять, а не тридцать один, каникулярное летнее солнце протискивалось в окно, а страхи и переживания отступили.Неудивительно, что в детстве история о том, как строгую английскую няню занесло восточным ветром в Дом Номер Семнадцать на Вишневой улице, воспринимается исключительно в сказочном ключе. Может ли быть иначе, если Мэри Поппинс умеет летать, общается с животными и птицами, без труда умещает в ковровую сумку гардероб и целую раскладушку и не очень охотно делится своими секретами? Когда же тебе лет на двадцать побольше, за этим таинственным флером ты без труда распознаешь уроки разумного, доброго, вечного, мягкую иронию и литературное мастерство.Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что смешливая история о корове, приютившей на рогах Падучую звезду, ненавязчиво подводит читателя к мысли, что отказываясь в угоду приличиям от того, что приносит счастье, мы обрекаем себя на вечные поиски и вечное разочарование. Или вот взять, к примеру, рассказ об Эдуарде, Варфоломее и мисс Ларк. Читать без улыбки о том, как верный пес устроил бунт своей хозяйке, попросту невозможно, но прозорливый читатель без труда увидит между строк важный посыл – в любви нельзя быть эгоистом, а гиперопекой можно задушить даже крепкое чувство. Ну а День Рождения в Зоопарке-наоборот не в лоб, но весьма наглядно напоминает о недопустимости жестокости к братьям нашим меньшим. Ведь и звери, и люди, и деревья, и звезды есть части единого целого, бОльшего… Считает ли все эти уроки юный читатель? Совсем не факт. И все же не эта ли способность детской литературы каждому возрасту дарить свой повод для восхищения является показателем ее высокого качества? А еще было сложно остаться безразличной к той теплой усмешке, с которой Памела Трэверс рассказывает о семье Бэнкс, упорядоченности которой может придать только такая строгая и разумная няня, как Мэри.Помню, в детстве на меня произвела неизгладимое впечатление история о близнецах. Тогда я почему-то безоговорочно поверила в то, что с первых дней жизни дети знают язык природы – ветра и деревьев, птиц и животных, солнечных лучей и звезд, но с первым зубом забывают его. Мне хотелось верить в чудо. Хочется и сейчас. И так же, как и тогда, прощаться с Мэри Поппинс мне совсем не хочется, а потому я говорю ей «До свидания, дорогая няня! Au revoir!»

Сразу признаюсь, я никогда не была фанатом Мери Поппинс, хотя песни из советского фильма и образ Андрейченко считаю весьма удачными. Но любопытно было узнать, какой литературный источник лежит в основе нашего фильма, так что за эту книгу я принялась с большим воодушевлением.Но, как часто бывает с детскими произведениями, прочитанными мною во взрослом возрасте, оказалось, что одного волшебства в книге недостаточно, чтобы признать ее удачной. Может, для английского общества той эпохи, когда ее опубликовала писательница, поведение няни было нормальным, но в современных реалиях ее неприятный образ мешает оценить чудеса.В моем представлении Мери Поппинс была внешне строгой, но доброй и понимающей волшебницей, в книге же доброты почти нет. Если внимательно изучить описание этого персонажа, выходит достаточно грустная картина: это дама с большими руками и ногами, с маленькими глазками, которая постоянно недовольна, сердится, угрожает, детские разговоры резко пресекает, терпеть не может вопросы и, более того, няня обманывает своих подопечных, шантажирует их и даже не останавливается перед тем, как украсть то, что дети считают своим.спойлерЯ даже не поленилась выписать описание манеры ее общения из первых глав и вот что получается:–гостья фыркнула–суровый голос–громко засопела–Бросив предостерегающий, свирепый взгляд–Вид у неё был очень свирепый.– Ещё одно слово из этого района, – угрожающе проговорила она, – и я позову полисмена!–презрительно фыркнула.–И если я услышу ещё один вопрос, мы сразу пойдём домой.она фыркнула. Она всегда фыркала, когда раздражалась.–сказала она строго, как будто это они её задерживали.–бросив на него уничтожающий взгляд,–недовольным тоном сказала:–неодобрительно покачав головой.–Мне просто стыдно за тебя!Мэри Поппинс явно была очень оскорблена.–Мэри Поппинс сидела между ними надувшись и молчала;–продолжала она надменно–явно оскорблённая этим предположением.свернутьМери Поппинс явно не тянет на леди, потому что она постоянно фыркает, часто обижается и в целом весьма неуравновешенна, ведь вывести ее из себя может любой пустяк:в те дни, когда она была так одета, обидеть её ничего не стоило.спойлерТут он запнулся, потому что заметил выражение лица Мэри Поппинс. Оно было так ужасно, что мясник от души пожелал, чтобы под полом его лавки был погреб и он мог туда провалиться.– Ничего! – отрезала Мэри Поппинс.Она взяла свёрток и покатила коляску к выходу с таким видом, что у мясника не осталось сомнений в том, что она смертельно оскорблена.свернутьДень, когда няня не сердится кажется ребятам странным:Весь день Мэри Поппинс ни разу не рассердилась.–Мэри Поппинс, пожалуйста, рассердитесь! Ну хоть один разок! Вы сегодня совсем другая.При этом няня Мэри очень самодовольна, обожает разглядывать себя в витринах, слишком озабочена видом, который она производит, своими новыми туфельками, перчатками или шарфиком.В общем, она далеко не прекрасная няня, скорее, антигерой и пример того, как вести себя с детьми не стоит.В книге также есть персонаж миссис Корри, хорошая знакомая Мери Поппинс, который также унизительно обращается со своими дочерьми: спойлермиссис Корри сказала тихим, полным ярости, устрашающим голосом:– Как раз собирались дать? Вон что, оказывается! Потрясающе интересно! А кто, позволь тебя спросить, Анни, позволил вам раздавать мои пряники?– Никто, мамочка. Я никому ничего не давала. Я только подумала…– Она только подумала! Очень мило с твоей стороны. Буду очень тебе обязана, если ты перестанешь думать. В этом доме обо всём думаю я! – сказала миссис Корри тихим, но пронзительным голосом. И вдруг рассыпалась мелким хрипловатым смехом.– Взгляните на неё! Нет, вы только взгляните! Трусишка-зайчишка! Рёва-корова! – тыкала она узловатым пальцем в свою дочь.свернутьКонечно, в книге есть и более приятные истории: о близнецах, о рождественских подарках или корове, но, по моему мнению, читать эту сказку можно лишь в детстве, когда многие негативные моменты просто не замечаешь.