«У Вселенной свои причуды, не поддающиеся обычной логике,
и тот, кто попытается их постичь, останется в дураках»
Глава 1
Вдох…
Выдох…
Вдох…
Выдох…
Странное чувство. Если я дышу, значит, я жива?
Вдох…
Но почему тогда я ощущаю себя мертвой?
Выдох…
Боль! Она должна дать ответ на этот вопрос! Если боль есть, значит, я жива.
Вдох…
Так. Руки, ноги, голова, тело… Ощущаю с трудом, но странно: ничего не болит… Хотя нет, болит сильно, невыносимо болит в душе, там образовалась пропасть размером с Вселенную и с каждым повторяющимся вдохом она увеличивается, поглощая все светлое, во что я когда-то верила. Предательство растерзало те части меня, которые, вопреки всему, остались нетронутыми, кровь капала с них, превращаясь в море, кровавое мертвое море, похоронившее меня под собой… Захотелось кричать в голос с такой неистовой силой, чтобы легкие разорвались и не смогли поддерживать жизнь в этом слабом теле, но я не смогла. Наружу вырвались только хриплые, приглушённые звуки, от которых жгло горло. Нет, не хочу ощущать это, не хочу… лучше пусть я окажусь мертвой. Господи, пожалуйста, пусть я окажусь мертвой!
– Ммм…
Еще вдох… Чувствую на груди посторонний предмет, но с первого раза определить его не могу. Пытаюсь его сбросить. Предмет исчез так же быстро, как и появился, и переместился в область моей головы. Им оказалась теплая мозолистая рука, которая очень нежно и аккуратно ощупывала мою голову.
Я осторожно приоткрыла глаза, но ничего не увидела. Зрение затуманилось и передавало только картинку из радужных пятен. Слух тоже подвел: уши заложены, и в них противно шумит. Похоже на шум телевизора с помехами.
Выдох… Если кто-то в данную минуту меня осматривает, и я это прекрасно чувствую, значит, я все еще жива.
В груди болезненно сжалось. Так сильно, что захотелось выплюнуть все органы. Я не хотела больше дышать, но организм спорил со мной. Естественно, он победил: я сделала глубокий вдох и тут же об этом пожалела. До моих рецепторов донесся еле уловимый, всепоглощающий и до боли знакомый аромат раскалённого воздуха с морскими вкраплениями.
Велиар?! Ненавижу… Ненавижу…. Ненавижу!
Я резко села, и из моих глаз посыпались искры. Так вышло, что я со всей силы врезалась в чей-то, без преувеличения, железный подбородок, который по непонятной мне причине был приближен к моему лицу.
– Ай! – Потирая ушибленное место, я попыталась быстро сморгнуть цветные пятна и присоединившиеся к ним искры.
– Мира… Мира, ты меня слышишь? – кажется, уже не первый раз обратился ко мне озабоченный голос.
Через несколько секунд, обретя ясность в глазах, я увидела не на шутку встревоженного парня. Не понимая, где я и что происходит, я по инерции попыталась от него отползти на безопасное расстояние и тут же уткнулась в стену, а из пальцев правой руки у меня что-то выкатилось.
– Не приближайся! – прохрипела я Велиару, который попытался было последовать за мной, но, услышав мой голос, в нерешительности замер. Лишь подобрал откатившуюся вещицу и сунул ее в карман.
– Мира, как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– А тебе не все ли равно? – цинично выплюнула я, обхватив себя руками. И только сейчас заметила, что на оголенных участках от запястья до локтя пролегли свежие, но уже затянувшиеся шрамы, а разрезанные рукава, свисающие жалкими кусками материи, как и мои руки, перепачканы высохшей кровью. Жуткое зрелище… Если бы я не знала, откуда взялась кровь, я бы подумала, что недавно расчленила какого-нибудь бедолагу. Я горько усмехнулась своим мыслям, и эта горечь от того, что на мне скоро не останется места для новых шрамов, отчетливо отразилась на моем лице. Трясущимися пальцами я провела по красным дорожкам.
– Все равно? – Велиар машинально повторил мою фразу, следя за мной тяжелым взглядом. Нахмурился. Но отвечать не стал. Он сперва попробовал принять более расслабленную позу – уселся на пол и взъерошил свои волосы, собираясь с мыслями.
– Я не знаю, – честно ответил он без намека на лукавство, при этом сохраняя непроницаемое выражение лица.
– Тогда зачем спас меня? – Я стала с каким-то бешеным рвением вглядываться в его глаза, надеясь найти ответ быстрее, чем он сам скажет. Но у меня не получилось.
– Даже не пытайся понять. – Он поморщился как от зубной боли. – Но могу ответить на твой второй безмолвный вопрос. Да, мы уже не на Трезуре, мы на Земле. Ну, по крайней мере, мне так кажется.
– Как это произошло? – все еще борясь с распухшим языком, спросила я.
– Ты нас перенесла. – Он вытащил из кармана и показал мне то, что недавно спрятал.
– Медальон?!
– Да. Пока всех отвлекло зрелище открывающегося портала, я без особых усилий забрал медальон и отдал тебе. Я не надеялся, что ты сможешь воспользоваться им, но ты смогла. И вот мы здесь. – Он развел руками. – То есть, неизвестно, где.
Я не верила тому, о чем говорил парень, мне хотелось рассмеяться ему в лицо, но сейчас мне было не до смеха.
– Если честно, я и сам не верю. – Велиар задумчиво пропустил цепочку между пальцев.
– Не смей читать мои мысли! – ощетинилась я, вспоминая, что медальон дает ему неограниченное право это делать. – И вообще, больше не смей ко мне приближаться после того, что ты сделал! – Я показала ему свои запястья. – Я не намерена мириться с твоим присутствием!
На это замечание Велиар как будто оскорбился: его глаза опасно сузились, и он с ровной холодностью проговорил:
– Мира, тебе станет легче, если я скажу, что мне жаль, что я причинил тебе боль?
Я недовольно фыркнула и отвернулась. Никакие слова сейчас не могли бы мне помочь заполнить пустоту, которая образовалась внутри.
– Вот видишь! Тогда зачем все эти оправдания?
Я рассеянно моргнула.
– Одно могу сказать точно: если бы на моем месте был Икон или другой приспешник Астара, то к этому времени ты точно была бы мертва. Так что просто смирись с тем, что случилось, и будь мне благодарна за то, что я тебя спас.
– Что?! – Я задохнулась от такой бессовестной наглости. – Смотрите, какой благородный выискался! Может, мне еще тебе дифирамбы спеть? А что, я могу! Или нет, лучше напишу в честь тебя оду… хмм, тоже неплохо. А лучше всего пошлю тебя далеко и надолго! – ядовито прошипела я.
– Твое право, обижайся. Но не забывай, что без помощи друг друга мы отсюда не выберемся. У тебя сила, у меня медальон, – иронически подытожил он, чем разозлил меня еще сильнее. Я взглянула на Велиара и сузила глаза, надеясь, что начну излучать молнии, которые сотрут его в порошок.
– Ничего, Мира, гнев полезен. Он вытравит из твоей головы все ненужные мысли и притупит боль.
Сделав пару успокаивающих вдохов, я сквозь зубы произнесла:
– Мне плевать на тебя и на твой медальон. Я могу спокойно прожить и здесь. Главное, что я на Земле, а не на планете, населенной маньяками и извращенцами! – И ткнула пальцем в Велиара. В ответ он насмешливо и удивленно сдвинул брови:
– Не уверен, что ты сама веришь в то, что говоришь. Сейчас за тебя говорит ярость. Я знаю, что ты хочешь все исправить, но без медальона тебе это сделать не удастся.
– Выйди вон из моей головы! Ты не имеешь никакого морального права в ней находиться!
– Извини, – пожал плечами Велиар, явно забавляясь, – но это выходит случайно. Ты слишком громко думаешь.
– Ну, простите великодушно, сейчас убавлю громкость! – Я покрутила пальцем у виска. – Так сойдет? Не слышно?
Я была просто вне себя от ярости и готова была прибить Велиара на месте. Как можно быть настолько эгоистичным придурком? Его самоуверенный бред побил все предыдущие рекорды. В моих глазах это звучало так: подумаешь, я немного тебя изувечил, но я же тебя спас, так что оставь эти глупые предрассудки и давай возвращай нас обратно, где мы останемся несостоявшимися друзьями.
При этих мыслях губы парня превратились в тонкую нить.
« Наверное, жалеешь, что спас меня? Сидел бы сейчас рядом с папочкой и готовился к уничтожению моей планеты…»
«наверное, ты права!» – неожиданно услышала я голос Велиара у себя в голове и вздрогнула.
– О, прекрасно! Теперь мне не придётся даже рот открывать, чтобы тебя взбесить или послать. – Я подарила парню милую улыбку гиены в сочетании со средним пальцем.
Велиар не обратил на мой выпад никакого внимания. Но желваки на его скулах ясно дали понять, что он тоже на пределе и еле сдерживает эмоции.
– И вообще, в данном случае я от тебя завишу в меньшей степени, чем ты от меня. Так вот, похорони свою идею вернуться обратно. Сиди и наслаждайся нормальной земной жизнью. – Я попыталась подняться, но Велиар мгновенно приблизил свое лицо к моему и уперся одной рукой в стену, не давая мне ускользнуть. Срывающимся от гнева голосом он прорычал:
– Если бы я не знал… что твои слова разнятся с мыслями… я бы, может, и поверил твоей пламенной речи… а так, – он самодовольно улыбнулся, – я все спишу на стресс, который ты пережила.
И, наклонившись ближе, он оставил на моих губах мимолетный грубый поцелуй.
Кто говорил, что человека нельзя возненавидеть больше, чем есть, пусть побудет на моем месте. Я демонстративно и брезгливо вытерла рот тыльной стороной ладони и попыталась резко подняться на ноги, но мое состояние, близкое к обморочному, помешало мне это сделать. Я покачнулась и тоже уперлась руками в стену, дожидаясь, пока тошнота немного пройдет.
Велиар, сардонически приподняв правую бровь, наблюдал за мной. Самодовольная ухмылка в сочетании с холодным и яростным взглядом, не сходила с его лица, которое просто напрашивалось на хорошую пощечину.
– И вообще, я не понимаю, как ты смог прыгнуть вместе со мной? Какого черта ты здесь делаешь?
Выражение лица Велиара стало удивленным. Не пускаясь в долгие объяснения, он вытащил из своего кармана две ампулы, одна из которых была пуста. Увидев их, я поморщилась от непрошенного воспоминания: когда-то давно, в моем прошлом, такую же сыворотку использовал Икон, чтобы переместиться со мной на Трезур.
– Где ты их взял? – Мой гнев тоже сменился изумлением.
– Понятно где, – высокомерно ответил парень. – Украл у своего отца.
Я потрясенно приоткрыла рот.
– Так ты все спланировал заранее?
Велиар не ответил, лишь смерил меня оскорбленным взглядом, словно говорящим «я понимаю, что ты обо мне самого плохого мнения, но прими этот факт как должное», и убрал ампулы обратно в карман.
А я, не зная, что и сказать, стояла и смотрела на Велиара. Из-за своей гордыни извиниться я не могла, а снова начать злиться на него не хватало запала. Пребывая в подвешенном состоянии, я, не вдаваясь в долгие размышления о мотивах поступков парня, наконец смогла сделать несколько шагов по длинному коридору. Только сейчас я осознала, что не знаю, где конкретно нахожусь. Я стала напряженно оглядываться по сторонам, пытаясь разрешить эту загадку и сориентироваться, где выход.
Меня окружали холодные стены, которые были выкрашены голубой краской и скудно украшены планами эвакуации, плакатом с радостным малышом и инструкциями с мелким текстом. Чуть поодаль в закрытом стеклянном ящике висел красный огнетушитель. Потолок был выложен дешёвой плиткой и освещался люминесцентными лампами вытянутой прямоугольной формы, одна из которых постоянно мигала, раздражая зрительный нерв. Справа от меня вдоль стены стояло несколько диванов, обтянутых коричневой кожей и находившихся в убогом состоянии, а позади, в конце коридора, виднелась широкая дверь с матовыми стеклами. Все это, в сочетании с запахом хлорки и медикаментов, навевало определенные мысли о медицинском учреждении.
Я в нерешительности замедлила шаг, и над моим ухом раздался раздражающий шёпот:
– А о чем ты думала перед прыжком?
Сперва я отмахнулась от Велиара. А потом, подумав, ответила:
– Мечтала, чтобы когда-нибудь клинок, которым ты меня полосовал, оказался в твоем пустом сердце.
Эти слова нисколько не обидели парня. Он только вцепился в мои плечи и проговорил более требовательно:
– Вспоминай, ты думала о чем-то или о ком-то конкретном?
– Не помню! – огрызнулась я и стряхнула с себя его цепкие руки. Много вещей тогда приходило мне в голову, и я не могу сказать, какая из них заинтересовала медальон.
– Хорошо, – примирительным тоном проговорил Велиар, – тогда скажи, тебе знакомо это место?
– Вряд ли. – Я покачала головой. – Но даже если бы и было знакомо, я бы тебе не…
Я не успела завершить фразу. Меня прервал приглушённый женский стон, раздавшийся за широкими дверями, от которого я непроизвольно вздрогнула и обернулась. А Велиар напрягся и перенес свою руку на рукоять меча, как будто готовясь к атаке.
– Что это?
Жалобный, болезненный стон повторился. Голос мне показался очень знакомым, но сказать наверняка я не могла.
– Мне нужно посмотреть. – Я развернулась и направилась на звук, но внезапно из боковых дверей показались двое мужчин в белых халатах. Они выкатили в коридор гремящую каталку, на которой находилось тело практически бездыханной беременной женщины с черными шелковыми волосами и с болезненно-бледным оттенком кожи.
Я оторопело уставилась на прекрасную незнакомку, а Велиар, на секунду опешив, стал буравить взглядом мужчин.
Увидев нас в странных одеждах, перепачканных кровью, они растерялись. Первым пришёл в себя тот, который по статусу был выше, чем его молодой коллега.
– Рома, давай ее на операционный стол. Подготовь все необходимое, – кивнул он на черноволосую пациентку.
Повторять дважды молодому человеку не пришлось. Он стремительно скрылся в соседнем помещении, опасливо косясь на Велиара и на его меч.
Мужчина откашлялся.
– Что вы тут делаете? – Его глаза быстро перебегали с моего лица на лицо Велиара. И когда Велиар ответил на его взгляд холодным безразличием, незнакомый мужчина заметно напрягся: – Посторонним нельзя здесь находиться. Выйдите, пожалуйста, в фойе и ожидайте там.
Велиар выступил вперед и брезгливо оглядел его с ног до головы, не признавая его одежду достойной для ношения мужчиной.
– Как ты смеешь нам указывать, безликий червь?! – надменно прорычал он.
Не ожидавший такого мужчина отступил на шаг и, очевидно, занервничал еще больше.
Я закатила глаза: «Ну что за манеры неотесанного бабуина?! Ты не на Трезуре, не забывайся, пожалуйста».
Велиар не подал виду, что услышал меня. Он следил за мужчиной так, как будто это он был незваным гостем, намеревавшимся напасть.
Пока язык Велиара или его меч не довели нас до беды, я встала между врачом и парнем и быстро проговорила:
– Простите моего друга, он еще из образа не вышел. – Я нервно похлопала Велиара по руке и получила от него в награду сердитый взгляд. – Мы студенты, ставим спектакль про древний мир, который охватывает, – для пущей убедительности я развела руки в стороны, – огромный пласт истории. Ну, знаете, варваров и прочих безмозглых неандертальцев, для которых манеры и приличия – пустой звук. – Я выразительно указала взглядом на Велиара и заметила, что он вот-вот начнет дышать огнем.
– Мира, когда-нибудь ты дождешься, и я накажу тебя за твой острый язык!
На его замечание я не обратила внимания и любезно продолжила:
– Кстати, премьера совсем скоро. Если будет время, приходите. – Я натянула такую любезную улыбку, что мою челюсть болезненно свело. – Да, и это все ненастоящее. – Я указала на пятна крови и меч. – Это бутафория.
Тяжело сглотнув и взяв себя в руки, мужчина проговорил:
– Очень правдоподобно, молодой человек. Только сильно не переигрывайте, а то ненароком вызовете у какого-нибудь бедолаги инфаркт.
В эту секунду из боковой двери вышла пожилая женщина, толкавшая перед собой небольшой стол с инструментами. Она тоже остановила на нас удивленный взгляд и открыла рот от возмущения. Но врач ее опередил:
– Ничего, Марина Александровна, я с этим сам разберусь, идите в операционную.
Женщина недовольно кивнула и скрылась из виду, что-то бормоча себе под нос.
– Молодые люди, – уже не скрывая волнения, проговорил мужчина, – мне некогда разводить с вами дискуссию. Будьте добры, покиньте помещение, вам нельзя здесь оставаться. – И, больше не тратя на нас время, он стремительно скрылся за дверями. Наверное, опасался, что Велиар погонится за ним.
Я свирепо посмотрела на Велиара.
– Что? – спросил он с видом невинной овечки.
Это «что» добило меня окончательно.
– Ты можешь не вести себя, как последний козел? Это не ваш беспредельный Трезур, здесь не действует ваше правило «кто сильнее, тот прав»! Будь добр, в следующий раз уважай людей и относись к ним как к ровне.
– Не понимаю, почему я должен это делать? – Велиар поморщился. – Во-первых, этот мужчина не сделал ровным счетом ничего, чтобы заслужить мое уважение. Во-вторых, я выше по статусу, и он обязан мне подчиняться. А в-третьих, – медленно и с расстановкой проговорил он, – ты же не вела себя соответственно нашим правилам? Поэтому и я не считаю нужным перекраивать себя.
Этот аргумент поставил меня на место. Я отошла от него с недовольным видом и потерла лицо руками, успокаиваясь.
– Если ты не сделаешь, как я прошу, то у тебя будут большие неприятности, – сказала я. Но, подумав, добавила: – А чего я, в принципе, парюсь? Мне ведь плевать. Иди на все четыре стороны.
Я вознамерилась было направиться к выходу, но Велиар резко схватил меня за локоть.
– Отпусти!
Он не реагировал, внимательно прожигая меня взглядом.
– Спрашиваю еще раз: о чем ты думала, когда нас сюда притащила? – Его дыхание опалило мне щеку, и на дне его глаз я увидела свое озадаченное и чуть испуганное лицо. – Вспоминай! Ты думала о матери?
Я непонимающе тряхнула головой.
– Ты хотела увидеть Айвену? Свою настоящую мать?
Я попыталась отстраниться, но он навис надо мной, как скала, и даже не попытался ослабить хватку. Его глаза потемнели.
– Я… я не помню. В тот момент я могла подумать о чем угодно, – прошептала я.
– Замечательно! – раздраженно проговорил Велиар, отступая от меня. – Мира, ты правда до сих пор ничего не понимаешь? – Его брови недоверчиво поползли вверх.
Я качнула головой.
– Та женщина, которую в данный момент будут оперировать, – твоя биологическая мать! И, скорее всего, она собирается произвести на свет тебя… ну, или Славдия.
– Что?! – Услышанное поразило меня, как молния. Я буквально окаменела, а мое лицо побелело не хуже, чем у черноволосой. – Ты уверен?
Я попыталась успокоить вырывающееся наружу сердце. К такому повороту событий я не была готова.
– Без сомнения. – Велиар взъерошил свои непослушные волосы. – Эта женщина не землянка, это ясно с первого взгляда. А единственной женщиной с Трезура на вашей планете может быть только Айве. Теперь наше появление здесь оправдано. – Он скорчил недовольную гримасу и, потирая подбородок, о чем-то задумался. А я, как полоумная, стала метаться по коридору из стороны в сторону, пока Велиар не остановил меня.
– Сейчас ты ничего не можешь сделать. Айвена до завтра точно не оправится. Поэтому лучше всего для тебя – пойти куда-нибудь и отдохнуть. Твои жизненные ресурсы на пределе.
– И что? Опять включаешь режим заботы обо мне?
– Нет, просто не хочу тащить тебя на себе, если вдруг ты свалишься в обморок!
– Помнится, раньше ты об этом был другого мнения.
– Раньше у меня было, по крайней мере, две причины быть благородным.
– Да? И какая же вторая, после желания использовать меня как ключ для открытия портала?
– А разве не понятно? Затащить тебя в свою постель!
Резко развернувшись, я хлестнула Велиара по лицу растрепанными волосами и направилась в сторону выхода.
Глава 2
В пустых коридорах мои шаги отдавались гулким эхом. Велиар следовал за мной по пятам как тень, не отставая, и это сильно действовало мне на нервы.
Проходя мимо охранника, у которого при виде нас вытянулось лицо, я поздоровалась и мило улыбнулась. Мужчина средних лет не ответил, он как завороженный застыл на своем рабочем месте, а все слова, которые он хотел на нас выплеснуть, застряли где-то глубоко внутри, особенно после того, как на него бросил взгляд Велиар.
С трудом открыв тяжелую дверь, я оказалась на свежем воздухе. На таком свежем, что мои зубы тут же начали отстукивать чечётку, а кожа буквально покрылась инеем, так как на дворе была поздняя осень и ледяной ветер.
– Мира! – Велиар тут же оказался возле меня и заслонил меня от ненастья своим телом. Я попыталась отстраниться, но он лишь сильнее прижал меня к себе.
– Черт, почему так холодно? – выругался он, недоуменно оглядываясь по сторонам и с каждой секундой становясь все мрачнее.
– Что, знойный мальчик, – сказала я, выпуская изо рта небольшое белое облачко пара, – не ожидал, что моя планета встретит тебя так неприветливо?
– Я думаю, нам лучше вернуться.
– Невозможно. Это государственное учреждение, и нас отправят в полицию, а я не хочу наживать себе неприятностей. В последнее время у меня их и так хватает.
– Мои способности… я могу внушить им что угодно, ты же знаешь.
– И что с того? Ну, внушишь ты одному, ну, двум людям. Ты же не можешь обойти весь персонал больницы.
– Хм… Хорошо, тогда пойдем.
– Куда? – тут же насторожилась я.
– Найдем любое другое помещение, благо ваш мир не обделен жилищами. – И Велиар потащил меня в направлении одного из пятиэтажных домов.
– С-с-стой! – Я уперлась ногами, не давая ему идти дальше. Холод пробирал меня до костей, пальцы ног в открытых босоножках уже изрядно заледенели. Выбивая зубами дробь, я проговорила: – Мы не можем вот так просто ворваться в квартиру к чужим людям!
– Почему нет? – Парень непонимающе тряхнул головой.
Объяснять у меня не было возможности. От холода свело все мышцы, в том числе и на лице.
– З-зд-десь нед-далеко есссть госсстиница, – трясущейся рукой я указала направление. «По крайней мере, я надеюсь, что она уже построена, ведь семнадцать лет назад ее еще могло не быть».
– Хорошо, – как-то подозрительно быстро согласился Велиар, – пойдем.
Стремительными широкими шагами он направился в указанном мной направлении; я же, заплетаясь в собственных ногах, пыталась от него не отставать, но у меня плохо получалось. Негромко выругавшись, Велиар подхватил меня на руки, прижал к себе и понес. В данном случае, я была не против его чрезмерной опеки, так как моя озлобленность, обида и печаль замерзли вместе с моим телом.
Мы быстро пересекли опустевшую улицу, на которой практически не было людей, лишь вдалеке группа подростков, громко и весело разговаривая, скрылась за поворотом.
День клонился к закату, и на улице становилось все молчаливее и грустнее. В это время года солнце появляется совсем редко, практически не прогревая землю. Кучевые облака на небе сменила тусклая серая дымка. Высохшую траву приминал мокрый снег, образовывая тонкую корку наледи, на которой Велиар чуть не поскользнулся и не упал, крепко выругавшись. Едва я подумала, что хуже быть уже не может, как нас стала окроплять мелкая изморось.
Быстро перейдя широкую дорогу, Велиар вошёл в здание гостиницы с нелепым названием «Милые ночи». Молодая девушка с гладкой прической, в белой накрахмаленной блузке старомодного кроя, оформляла постояльца и не сразу обратила на нас внимание. Не церемонясь, Велиар отодвинул мужчину, который заполнял бланк заселения, и спокойно обратился к девушке:
– Нам срочно нужно место для отдыха.
От его баритона девушка вздрогнула и изумленно приоткрыла рот. А потом округлившимися глазами стала нас рассматривать. Меня мимолетно, а вот Велиара – более скрупулезно.
– Молодой человек, вы что себе позволяете? Дождитесь своей очереди! – стал возмущаться ущемленный в правах мужчина.
Велиар медленно повернулся к нему и низким, излучающим раздражение и нескрываемое отвращение голосом проговорил:
– Если ты сейчас же не закроешь свой рот, мне придётся отрезать твой язык и скормить его собакам, которые ошиваются поблизости.
Это возымело должный эффект: мужчина побледнел, притих и отошёл от нас подальше, решив дождаться своей очереди в уголке. А Велиар снова повернулся к девушке.
– Простите, – запинающимся от страха голосом пролепетала девушка с именем Мария, напечатанным на ее бейдже, – но у нас нет свободных мест…
Она была так напугана, что ее начало потряхивать не меньше, чем меня сейчас. Я бы могла ей сказать, чтобы она не переживала так сильно, но язык все еще мне не подчинялся. Отогреваясь в теплом помещении, мое тело начало дрожать еще сильнее.
– Я смотрю, ты непонятливая, – глаза Велиара опасно сузились, и он неведомым мне способом приковал к себе внимание девушки, в течение нескольких секунд как будто гипнотизируя её. Внезапно Мария расслабилась, ее лицо приобрело глуповатое выражение, что-то вроде эйфории, и я на секунду заволновалась о ее состоянии. Я хотела было одернуть Велиара, но девушка проморгалась, тряхнула головой, скидывая оцепенение, а потом расплылась в глупейшей, на мой взгляд, улыбке:
– Буду счастлива вам помочь.
Она деловито расправила складочки на своей юбке и елейным голосом произнесла:
– Пройдите, пожалуйста, за мной.
Взяв с собой связку ключей, девушка стала подниматься по лестнице, при этом не забывая вилять плоской задницей так, что у меня едва не началась морская болезнь. Наконец она остановилась возле одной из множества безликих дверей.
– Эта лучший из всех наших номеров, в нем останавливаются только высокопоставленные лица. – Она стала ковырять ключом в двери, кидая через плечо томные взгляды в сторону Велиара.
Я устало выдохнула и пробурчала себе под нос:
– Скоро девки начнут раздвигать перед тобой ноги прямо на улице.
Велиар самодовольно улыбнулся и прошептал мне на ухо обжигающе-интимно:
– Не ревнуй. Ты же знаешь, стоит тебе только попросить, и я буду полностью в твоем распоряжении.
– И не мечтай! – Я возмущенно фыркнула и попыталась отодвинуться от него, но он не позволил. Кажется, моя реакция его очень позабавила.
«Идиот!»
– Может, вам еще что-то нужно? – услужливо обратилась Мария к Велиару. И непроизвольно облизнула губы, обведенные красной помадой.
– Нет, оставь нас.
Девушка тут же сменила тупое выражение лица на жалостливое и не спеша покинула комнату, бросив на прощание: «Если у вас будут пожелания или вопросы, наберите единичку на телефоне».
Наконец-то мы остались одни. Велиар осторожно усадил меня на двуспальную кровать и накинул мне на плечи одеяло.
– Как ты себя чувствуешь?
– Паршиво, – не стала лукавить я. – Ко всему прочему, меня сейчас стошнит.
Велиар бесхитростно улыбнулся:
– Не знал, Мира, что ты такая собственница.
– Не знала я, что ты такой самовлюбленный болван, – издевательски передразнила я.
Велиар устало потер переносицу. Похоже, от нашей конфронтации он уже устал, поэтому изрек утомленным и примирительным тоном:
– Мира, ты же понимаешь, что пришлось ее немного подтолкнуть, чтобы она была более приветливой.
– Это называется «немного»?! Да она тебя взглядом пожирала, как настоящий людоед! В какой-то момент я реально стала беспокоиться за тебя.
Велиар усмехнулся.
– Да, ты права. Может, я чуть переусердствовал в плане расположения ее к нам…
– К себе, – услужливо поправила я.
– Хорошо, ко мне. Но зато как она стала обходительна! Без лишних слов и вопросов мы оказались в теплой уютной комнате… в принципе, как ты и хотела.
– Хмм… Насчет этого я могу с тобой поспорить.
Велиар устало взъерошил волосы.
– Я это сделал только ради того, чтобы доставить тебя в теплое место, и не более.
Я с любопытством воззрилась на него.
– Я иногда тебя не понимаю. Ты состоишь из одних противоречий: то полосуешь меня ножом и надеваешь ошейник для контроля, то изливаешь душу и пытаешься меня защитить. При этом я никогда не знаю, где ты настоящий, а где пытаешься играть.
Велиар отстегнул ремень с ножнами и пристроил их возле кресла.
– Я уже и сам не знаю, – ответил он, закрывая тему разговора и, тем самым, настраивая нас на хрупкое перемирие.
Мы стали с любопытством осматривать комнатку, в которой обстановка была старомодной, учитывая, что на дворе был конец девяностых, и, конечно, абсолютно убогой по сравнению с богатством Трезура.
Нас окружала обычная лакированная мебель кремового оттенка: кровать, тумба, массивный шкаф. На полу – красный ковер, постоянно притягивающий взгляд из-за отвратительного оттенка, напоминавшего кровь, и в тон ему занавески c покрывалом. Эта комната напоминала мне, скорее, обитель вампира, чем номер повышенного комфорта. Только по углам паутины не хватало, а на стенах – оплывших свечей вместо стандартных бра.
– Мира, здесь нет воды! – Мои мысли были прерваны голосом Велиара, доносившимся из ванной комнаты.
– Не может быть. Ты крутил вентили?
– Нет. А их что, нужно крутить?
Я скинула с ног задеревеневшие босоножки и устало вошла в ванную.
«Если я завтра не слягу с воспалением легких, это будет поистине чудом».
– Да, их нужно крутить, – проделав несложные манипуляции, я добыла воду. В глазах Велиара это было равносильно чуду.
– Хорошо, думаю, тебе стоит принять душ. Я не буду мешать, – и, не дожидаясь озвучивания моего едкого комментария, который он уже прочел в моей голове, Велиар вышел прочь.
Меня не нужно было уговаривать: я так продрогла, что просто мечтала встать под горячие струи воды. С трудом стянув с себя узкое платье и брезгливо отшвырнув его ногой, я быстро забралась в ванную с прикрученным к стене душем. Мое тело долго не могло поверить, что его пытаются отогреть, и поэтому не сразу прекратило дрожать. Когда я немного пришла в себя, а тело приняло розоватый оттенок, я стала яростно растирать кожу, пытаясь стереть все воспоминания о страшном времени, проведенном на Трезуре. Не только последний день истязания, но и всё, что мне пришлось узнать и увидеть. Всю жестокость этого мира.
Единственным, кого я не хотела забывать, был Слава, мой новообретенный брат.
И как я сразу не почувствовала, что он самый родной и близкий мне человек, хоть нас и разделяли столетия и мы росли на разных планетах! Как я сразу не увидела в его глазах то неподдельное чувство любви и привязанности, которое есть только у родных по духу и по крови людей! Знай я правду, я бы больше дорожила временем, которое было отведено для нашего общения. Я до боли стиснула зубы, а потом попыталась прикусить губу, чтобы физической болью заглушить душевную.
Его последние слова до сих пор эхом отдавались у меня в голове. «Я всегда любил тебя, младшая сестренка». Моя душа была вывернута наизнанку.
Думая о Славе, я вспомнила тех ребят, которые нам помогали. Угрюмый Дор, напрочь лишённый чувства юмора, двое парней-близнецов Фикроус, имен которых я, к сожалению, не запомнила из-за их сложного произношения и совсем короткого отрезка времени, в котором мы были знакомы, и, конечно, возлюбленный Ланет, наихрабрейший Ревай, который за спасение моей жизни отдал свою собственную.
Дыра, которую внутри меня прожигали печаль и сожаления, делала меня слабой и беззащитной. Остро чувствуя отвращение к себе, я отшвырнула мочалку, присела на корточки и, обхватив себя руками, стала еле слышно скулить и всхлипывать, пытаясь сдержать рвавшийся наружу неистовый крик отчаяния.