Попаданец в попаданца, или раздвоение Его Иператорской Величности

Глава 3

Антона окружала абсолютная темнота, в которой он плыл, словно в невесомости, даже не осознавая, кто он и где находится. Но вот где-то вдали появилась небольшая белая точка, которая стала стремительно приближаться к нему, увеличиваясь в размерах. И когда белое пятно было уже совсем близко, Антону вдруг стало интересно, что же это такое, поэтому он открыл глаза и уставился в потолок.

«Где я? Что со мной?» – заметались мысли в его ещё не до конца очнувшемся сознании, словно рой пчёл, пробудившийся ото сна в закрытой стеклянной банке. А затем он услышал чей-то возглас:

– Этого не может быть!

Он медленно повернул голову в ту сторону и увидел, что на него удивлённо смотрят несколько мужчин в белых халатах, по всей видимости, докторов. И даже не удивлённо, а скорее изумлённо. Потом они вдруг засуетились, подбежали к нему и кто-то из них спросил:

– Ваше Величество, как Вы себя чувствуете? Где-нибудь болит?

Это весьма необычное обращение Антон пропустил мимо ушей, а вот насчёт боли задумался и принялся прислушиваться к своим внутренним ощущениям. И внезапно вспомнил, как вступился за девушку, ударил хулигана, а потом неожиданно почувствовал резкую боль в голове. Это последнее, что он помнил. «Наверное, меня стукнул бутылкой один из хулиганов, – подумал он. – А теперь я, судя по всему, в больнице. Интересно, сколько времени я находился в бессознательном состоянии»? Антон дотронулся до головы, но почему-то никакой боли не почувствовал. В том месте, куда его ударили, даже шишки не осталось, и это показалось ему довольно странным. А вот общее состояние организма было неважное, как будто после отравления палёной водкой в новогоднюю ночь. Но так как алкоголь он не употреблял, значит, это было что-то другое.

Между тем доктора продолжали внимательно смотреть на него, и один из них повторил тот же самый вопрос:

– Ваше Величество, как Вы себя чувствуете?

Только сейчас Антон обратил внимание на то, как его назвали, но решил разобраться с этим позже, а пока просто ответил:

– Нормально.

Доктора заулыбались, а затем тот, который спрашивал, повернулся к дверям и сказал:

– Сообщите начальнику дворцовой охраны, что император пришёл в себя!

Антон заметил двух бравых молодцев в мундирах, которые стояли возле дверей по стойке смирно. Один из них кивнул и быстро вышел из палаты.

«Император, дворцовая охрана, мундиры какие-то странные, – подумал Антон. – Что за бред? Может, я сошёл с ума? Вроде не похоже. А если я действительно отравился чем-то галлюциногенным и мне всё это мерещится?»

Но его размышления прервал вбежавший в палату усатый мужик с цепким взглядом, который тоже был в мундире, только более внушительном, по виду типичный командир. Наверное, это и был тот самый начальник дворцовой охраны. Увидев Антона, он улыбнулся, подошёл ближе и радостно произнёс:

– Ваше Величество, какое счастье для всех нас, что Вы пришли в себя!

«Я понял, это какой-то розыгрыш! – осенила Антона внезапная мысль. – И те хулиганы в метро наверняка подставные, ведь иначе у меня на голове была бы шишка, а её нет». Но всё-таки он решил узнать, что же расскажет ему этот усатый дядька, поэтому спросил:

– Что произошло? Как я здесь оказался?

– На Дворцовой площади Вам поднесли каравай, – ответил тот. – Вы откусили кусочек, затем произнесли стандартную фразу, а после сделали несколько шагов и рухнули с трибуны. Сразу же на автомобиле реанимации Вас доставили в императорскую больницу, но врачи, к нашему глубочайшему сожалению, констатировали смерть. Тем не менее, они продолжали бороться за Вашу жизнь, и в итоге им удалось сотворить самое настоящее чудо.

Он обернулся к ним и сказал:

– И за это вы все будете щедро вознаграждены!

«Они что же, совсем за дурака меня держат? – удивился Антон. – Думают, что я поверю в этот бред?»

А усатый мужик снова посмотрел на него и произнёс:

– Сейчас я позову Вашу матушку. Она места себе не находит, всё время плачет. Ещё бы, всего несколько месяцев назад потерять старшего сына, и вот теперь чуть было опять не произошла трагедия. Но, слава Богу, всё обошлось! Сейчас я за ней схожу.

Он вышел, но не прошло и минуты, как он вернулся в сопровождении женщины лет шестидесяти. Вот она своим внешним видом очень напоминала настоящую императрицу с прямой и горделивой осанкой и лицом, в котором читалось величие. Правда, глаза у неё были красные от пролитых слёз, но всё-таки они светились надеждой. И как только она увидела Антона, тут же кинулась к нему с криком:

– Сынок, ты жив!

«Какая хорошая актриса, – подумал он. – Да и вообще, у них здесь весь актёрский состав подобран весьма качественно».

Женщина подбежала к нему, расцеловала, а потом вдруг смутилась, бросила быстрый взгляд на присутствующих в палате мужчин и снова спрятала свои эмоции под маской гордого величия.

– Александр, как ты себя чувствуешь? – спросила она.

«Я не Александр, я Антон», – чуть было не произнёс он, но вовремя спохватился, решив немного поиграть с ними в эту игру, чтобы понять, для чего она вообще была затеяна. Вместо этого он ответил женщине, которая вроде как приходилась ему матерью:

– Со мной всё в порядке. Мы можем поговорить с глазу на глаз?

– Конечно, – кивнула она и повернулась к усатому мужчине, играющему роль начальника дворцовой охраны. – Оставьте нас ненадолго.

Тот быстро козырнул и выпроводил всех докторов из палаты, а потом и сам вышел вслед за ними.

– У меня небольшие провалы в памяти, – признался Антон, когда они остались вдвоём в палате.

Выражение лица у женщины сделалось испуганным, и он поспешил её успокоить:

– Не волнуйся, я уверен, что в скором времени всё пройдёт. Вот ты сказала, что меня зовут Александр, и я вспомнил это. Расскажи ещё что-нибудь обо мне.

Она покачала головой, словно не веря, что это поможет, но всё же начала говорить:

– Ну что сказать? После смерти твоего старшего брата Михаила двое вас у меня осталось: ты и младший Василий. Сегодня была твоя коронация, но во время заключительной части церемонии ты упал без чувств. Может, это из-за усталости? Всё-таки церемония длилась целый день, и всё это время ты был на ногах.

– Да, наверное, – согласился с ней Антон. – А мне интересно, я женат?

– Ты и это не помнишь? – удивлённо спросила женщина.

Он ничего не ответил, только лишь пожал плечами и покачал головой.

– Ну и правильно, что не помнишь. Да, женат, но лишь формально. А сейчас уже и не разойтись, будет мировой скандал. Хотя всем известно, что твоя жёнушка Елена крутит шашни с графом Головиным Дмитрием Сергеевичем.

– Давно? – уточнил Антон.

– Наверное, около года, но точно я не знаю.

– А у меня есть возлюбленная?

– Даже если и есть, разве ты кому-нибудь расскажешь об этом? – ответила с улыбкой женщина, играющая роль его матери. – Ты ведь у меня такой скрытный.

– Хорошо, и что дальше? – спросил он, поскольку ему было интересно, к чему приведёт вся эта игра.

– Ты о своём состоянии? Думаю, какое-то время полежишь в больнице, пока доктора не удостоверятся, что с тобой всё в порядке.

А вот этого Антону нисколько не хотелось. Ещё чего не хватало – лежать здесь, пока над ним будут ставить какие-то непонятные опыты. Поэтому он возразил:

– Мне бы не хотелось оставаться здесь. Лучше вернуться в привычную обстановку, так я быстрее всё вспомню.

– Хочешь сегодня же вернуться в Зимний дворец? – спросила женщина.

«Вот это поворот, – удивился Антон. – Ну и как они собираются организовать для меня такие декорации? Интересно будет посмотреть на это». Ответил же он коротко:

– Да, хочу.

– Что ж, хорошо. Я распоряжусь на этот счёт.

Не прошло и получаса, как они уже выходили из больницы на улицу, сопровождаемые людьми из дворцовой охраны во главе с их начальником. Но возле входа их встретили репортёры с телекамерами, и сразу же посыпались вопросы:

– Ваше Величество, как Вы себя чувствуете? Скажите, что с Вами произошло? Вы сможете быть императором или отречётесь от престола в пользу младшего брата?

Посмотрев на Антона, его якобы мать спросила:

– Ответишь, или сразу поедем? Просто народ волнуется, надо бы его успокоить.

– Почему бы не ответить? – улыбнулся он.

Ему уже и самому стало интересно сыграть роль императора, поэтому он подошёл чуть ближе к репортёрам и сказал:

– Смею вас заверить, что со мной всё в порядке, и я чувствую себя замечательно! По словам врачей, это было всего лишь переутомление. Так что прошу меня извинить, но сегодня мне требуется отдых. Я отвечу на ваши вопросы позже.

Пока он произносил эту речь, охрана оттеснила людей в стороны, создав широкий коридор. По нему они и направились к ожидающим их автомобилям. И пока шли, Антон залюбовался главным автомобилем в кортеже, который был чем-то средним между лимузином и каретой, естественно, без впряжённых лошадей. «Я таких и не видел раньше, – подумал он. – Интересно, что за марка?» Но вместо эмблемы спереди на капоте красовался двуглавый орёл.

Вскоре Антон, сопровождающая его женщина и начальник охраны устроились в карете, охрана разместилась в остальных автомобилях, и кортеж двинулся в путь. И с каждой минутой уверенности в том, что он стал участником какого-то розыгрыша, становилось всё меньше. Просто невозможно было так сильно изменить город. Антон смотрел на дома, на людей и просто не мог поверить своим глазам.

«Я как будто оказался внутри фильма, – потрясённо думал он. – Какая-то смесь исторического жанра, если судить по декорациям, и вымышленного, это что касается неизвестных марок автомобилей». Вернее, марка-то была одна, судя по одинаковым значкам с двуглавым орлом на капотах, а вот модели разные. А когда они подъехали к парадному входу Зимнего дворца и вошли внутрь, Антон окончательно убедился, что никакая это не игра, а всё происходит с ним по-настоящему.

«Такое ощущение, что я попал в параллельный мир. Но как такое возможно? Может, я действительно сошёл с ума? Но нет, всё настолько реалистичное. Что же мне теперь делать? Как из всего этого выбираться? И главное, как вернуться домой к жене и детям, возможно ли это вообще?»

Правда, оставалась одна нестыковка: в зеркале он видел своё собственное отражение. Но ведь если бы он попал в тело императора в параллельном мире, то видел бы его, а не себя. Но вскоре этот ребус разрешился, когда в телевизоре, который висел на стене у поста охраны, Антон увидел трансляцию своего недавнего выступления перед телекамерами возле больницы. Только стоял там не он, а какой-то незнакомый солидный мужчина. «Возможно, я вижу себя в зеркале так, как привык, а остальные видят императора Александра Данииловича Романова», – решил он.

И вдруг в нём проснулись инстинкты и навыки частного детектива. Он понял, что неслучайно попал в больницу именно в день коронации, учитывая недавнюю смерть прежнего императора. Ещё и это чувство, как будто его чем-то отравили. Нет, здесь явно было замешано какое-то третье лицо, или даже лица. И если он угодил в параллельный мир, то в этом мире, судя по всему, на императорскую фамилию шла самая настоящая охота. А в таком случае, раз он каким-то чудесным образом попал в тело императора, то теперь и его жизнь находилась под угрозой. Эта проблема требовала немедленного разрешения, и хотя Антон ещё не пришёл в себя после таких осознаний, ему необходимо было собраться, чтобы запустить мыслительные процессы на полную мощность.

Начальник охраны откланялся и ушёл по каким-то своим делам, а мама – теперь Антон называл эту женщину так, раз находился в теле её сына – проводила его в императорские покои.

– Отдохни хорошенько, – сказала она. – Сейчас тебе принесут ужин, а после ложись спать. Я уверена, что завтра ты снова будешь полон сил, память восстановится, и ты сможешь взять бразды правления в свои крепкие руки.

И она уже собралась выйти, но Антон её остановил, сказав:

– Подожди минутку, у меня к тебе один вопрос.

Мама остановилась и внимательно посмотрела на него.

– Подскажи, есть ли во дворце доктор, которому я мог бы доверять?

Во взгляде женщины промелькнула тревога, и она спросила:

– Тебя что-то беспокоит?

– Не волнуйся, просто хочу проконсультироваться насчёт своих провалов в памяти.

– Да, есть такой, – ответила она после некоторой паузы. – Его зовут Семён Петрович. Он стал придворным лекарем много лет назад, сразу же после восхождения на престол твоего отца. Даниил до самой своей смерти доверял ему, я тоже, и ты можешь смело довериться Семёну Петровичу, дальше него эта информация не уйдёт. Сейчас я велю найти его.

Она вышла, оставив Антона одного. Но уже через пять минут раздался стук в дверь, затем она приоткрылась, и в императорские покои вошёл низенький сухонький человек преклонного возраста. Ему было лет семьдесят, если не больше.

– Ваше Величество, Вы меня звали? – поклонившись, спросил он.

Но потом, видимо, не сдержался и добавил:

– Как я рад, что с Вами всё в порядке.

– Да, звал, – ответил Антон, не обращая внимания на вторую фразу. – Семён Петрович, как быстро Вы сможете сделать анализ крови на наличие каких-либо отравляющих веществ в моём организме.

– Вас что-то беспокоит? – взволнованно спросил лекарь.

– Так, немного. И всё-таки, как быстро?

– К утру будет готово, – ответил тот, взяв себя в руки. – Сейчас я только принесу принадлежности.

Он вышёл, но минут через десять вернулся с небольшим чемоданчиком. Взяв кровь, он пожелал Антону, а вернее императору, спокойной ночи и поспешил в лабораторию. Теперь оставалось только ждать, что покажет анализ. Вскоре принесли ужин, и Антон впервые в жизни отведал такую божественную пищу, поистине царскую. Потом он умылся и лёг в огромную постель с балдахинами. Правда, ему казалось, что он долго не сможет уснуть, одолеваемый тяжёлыми мыслями, но мягкая перина императорской ложи сделала своё дело. Он почти моментально погрузился в сон и проспал до самого утра.

А разбудил его чей-то настойчивый голос:

– Ваше Величество! Ваше Величество!

Антон открыл глаза и увидел возле дверей охранника в мундире.

– Прошу не серчать на меня, – низко поклонившись, подобострастно произнёс тот. – Я бы не осмелился Вас будить, но дворцовый лекарь настоял. Говорит, что дело серьёзное.

– Зови! – быстро ответил Антон, моментально сбросив с себя остатки сна.

Он встал с постели и накинул халат. Если дворцовый лекарь велел его разбудить, значит, дело и вправду очень серьёзное. Сейчас-то и должно было всё решиться. «Мне бы только обнаружить конец нити, – думал он. – Чтобы я мог потянуть за него и распутать весь клубок».

Но вот в императорские покои вошёл взволнованный Семён Петрович, подошёл к Антону и сказал:

– Ваше Величество, простите меня, что врываюсь к Вам столь бесцеремонно. Просто я сделал анализ, как Вы и велели.

– И что он показал? – нетерпеливо спросил Антон.

– Анализ показал наличие в Вашем организме сильнодействующего яда, – понизив голос, ответил лекарь. – Вас кто-то отравил. И то, что Вы сумели выжить – просто чудо какое-то.

«Я так и знал, – подумал Антон. – Вероятно, отравили каравай, от которого откусывал император, ведь ему стало плохо сразу после этого. Надо бы проверить и его на наличие яда».

– Семён Петрович, я могу рассчитывать на то, что этот разговор останется между нами?

– Конечно, Ваше Величество, – кивнул тот с серьёзным видом.

– Вы случайно не знаете, где может находиться сейчас вчерашний каравай?

– Знаю. Я вчера на него и подумал, ведь не зря же Вам стало плохо после того, как Вы откусили от него кусочек. Сначала я хотел поделиться своими подозрениями с начальником дворцовой охраны, но поскольку он уехал вместе с Вами в больницу, я рассказал об этом графу Головину Дмитрию Сергеевичу, который как раз находился в тот момент неподалёку.

«Где-то я уже слышал сегодня это имя, – подумал Антон. – Точно! Его упоминала мать императора». Вслух же он произнёс:

– Граф Головин? Любовник моей жены?

Но глядя на смущённый вид лекаря, он понял, что не следовало произносить этих слов. И чтобы как-то исправить ситуацию, он сказал:

– Ладно, Семён Петрович, это уже давно всем известно. Давайте ближе к делу. Где сейчас каравай?

– Не могу знать. Граф его куда-то унёс. Сказал, что у него будет сохраннее.

«Так вот в чём дело, – подумал Антон. – Значит, это жена с любовником задумали отравить императора. Но как же тогда смерть предыдущего императора? Неужели она наступила от естественных причин, или они и там постарались?»

Видимо, эти мысли отразились на его лице, поскольку лекарь замотал головой и быстро сказал:

– Нет, что Вы, граф не мог подмешать яд в каравай. Его пекут в императорской пекарне, а оттуда под охраной доставляют на Дворцовую площадь прямо к началу церемонии.

– А кто печёт? – уточнил Антон.

– Караваи для всех церемоний всегда пекут только главные пекари, – ответил Семён Петрович.

– Понятно. Ладно, мы позже ещё пообщаемся, а сейчас позовите ко мне начальника охраны.

Вскоре перед ним стоял всё тот же усатый мужик, ожидая дальнейших распоряжений. И когда Антон велел незамедлительно доставить во дворец главного пекаря из императорской пекарни, начальник охраны моментально бросился выполнять приказание. Вернулся он спустя час, только, к сожалению, вместо того чтобы привести пекаря, принёс с собой печальную весть.

– Мы нашли его повешенным прямо возле печей, – сказал он. – Судя по всему, произошло это ещё накануне вечером или ночью. А на столе рядом с телом лежала записка.

Начальник охраны протянул императору небольшой клочок бумаги, на котором корявыми буквами была выведена следующая надпись: «Простите меня за то, что я хотел отравить Его Величество. Надеюсь, моя смерть сможет искупить этот тяжкий грех».

«Да уж, весёлые дела здесь творятся, – подумал Антон, закончив читать. – Только мне почему-то совсем не весело».

Глава 4

«Эта часть миссии выполнена, – думал Ворон, провожая взглядом удаляющийся автомобиль с включённой сиреной, который увозил покойного венценосца. – Теперь остаётся только сделать третьего брата Василия Данииловича послушным карманным императором революционной партии, и тогда, вполне возможно, монархия падёт сама, безо всякой революции».

Больше не было смысла оставаться на Дворцовой площади, поскольку он видел всё, что хотел увидеть, поэтому Ворон развернулся и стал пробираться через толпу. Правда, делом это оказалось довольно непростым. Люди были до глубины души потрясены произошедшим, и большинство из них не двигалось с места, продолжая изумлённо смотреть на трибуну, с которой совсем недавно рухнул Александр V. Никто из них не понимал причины его падения, но вскоре до ушей Ворона начали долетать различные версии случившегося.

– Неужели царя убили?! – причитала какая-то женщина.

– Кажется, его расстреляли! – ответил ей мужик из толпы. – Наверное, снайпер!

– Да нет же, думаю, что под трибуной бомба взорвалась! – выдвинул кто-то ещё одну версию.

– Думай, что мелешь! Какая бомба? Почему тогда взрыва не было слышно?

В общем, версий выдвигалось много, в том числе говорили и об отравлении.

– Да что вы заладили со своим убийством?! – воскликнул вдруг мужик совсем рядом от того места, где Ворон пробирался между людьми. – Жив наш император, жив! Расстрелять вас всех надо за такие разговоры!

– Точно! – вторила ему женщина, которая стояла рядом. – Жив наш царь-батюшка! Здоровья ему на долгие годы!

– Вы в этом так уверены? – решил зачем-то вмешаться Ворон. – Я находился в первых рядах и лично видел его белое безжизненное лицо! Императора снимали десятки телекамер, так что смотрите новости и сами всё узнаете!

«И зачем я влез»? – подумал он полминуты спустя, продолжая движение, хотя и понимал, почему сделал это. Просто ему не понравилось, что кто-то усомнился в успешном завершении столь тщательно продуманной операции. И хоть ничего страшного и не произошло, вряд ли его кто-нибудь запомнил в такой толпе, но в следующий раз следует быть сдержаннее. Всё-таки он профессионал, а повёл себя как зелёный юнец.

Около часа понадобилось Ворону, чтобы выбраться из толпы и дойти до своего автомобиля, припаркованного в одном из дворов в стороне от центральных улиц, всё ещё перекрытых, несмотря на завершение церемонии коронации. Видимо, все пока находились в панике и не знали, как поступить. «Ничего, скоро они вынуждены будут сообщить по телевидению новость о смерти императора», – подумал он, выруливая со двора. Ему нужно было попасть на Васильевский остров, где на конспиративной квартире его ждали товарищи по революционной партии. В ту сторону он и направился.

Прибыв на место, Ворон поднялся на последний этаж и постучал условным стуком в неприметную дверь. Сверкнул глазок – это кто-то проверил, кто пришёл. Затем дверь распахнулась, и на пороге появился Гвоздь. Так звали лидера их партии, который и принял решение, естественно, с подачи Ворона, убрать с пути двух императоров, чтобы можно было влиять на младшего Василия Данииловича. Для этого у него имелось довольно много связей, в том числе и в Зимнем дворце.

– А мы уже заждались, – быстро произнёс он, затем выглянул в подъезд, удостоверился, что посторонних на лестнице нет, и отошёл в сторону, приглашая гостя войти.

Вскоре Ворон стоял в большой комнате, в центре которой находился накрытый стол, заставленный различными яствами. За столом сидели ещё шестеро товарищей и улыбались, глядя на него. Все они являлись основным костяком революционной партии и были посвящены в детали операции. Точнее, не в детали, поскольку Ворон не любил распространяться на эту тему раньше времени, а только в то, что сегодня император должен быть убит.

– Всё видели, всё знаем! – радостно произнёс Гвоздь, показывая на работающий телевизор, по которому как раз передавали какой-то репортаж с Дворцовой площади. – И весь мир был свидетелем этого невероятного зрелища! Как тебе это удалось? Неужели каравай?

– Он самый, – кивнул Ворон.

– Ну, ты и мастер! Чётко исполнено. Приглашаю это дело отметить.

Они уселись за стол к остальным, затем все подняли бокалы с вином и Гвоздь произнёс:

– За победу революции!

– За победу революции! – прозвучало в ответ сразу несколько голосов.

Когда бокалы опустели, революционеры приступили к приёму пищи и одновременно к обсуждению своих дальнейших планов.

– Теперь так же три месяца будет траур по Александру Данииловичу, а в конце осени или уже зимой состоится коронация Василия Данииловича, чего мы с вами так упорно и добивались. Через него-то мы и развалим монархию. Вернее, организуем всё таким образом, чтобы новый император сам отдал полномочия в руки народного совета.

– Как мы это сделаем? – спросил один из товарищей. – Есть выход на него?

– Да, есть у меня один человечек из ближайшего окружения Василия Данииловича, которого я собираюсь подцепить на крючок, – кивнул Гвоздь. – Он поможет нам повлиять на императора.

Где-то около получаса просидел за столом Ворон, слушая разговоры товарищей, а затем поднялся и произнёс:

– Благодарю за угощение, но мне пора идти. У меня сегодня ещё дела.

Это было почти правдой, разве что делами он назвал развлечения. Они с Лилей договорились встретиться после успешного завершения операции и отметить это вдвоём, а затем и провести ночь вместе.

– Я провожу, – ответил Гвоздь.

Он тоже поднялся из-за стола, и они с Вороном вышли в коридор.

– Где тебя искать в случае чего? У Лили?

– Да, если что, звоните туда, да утра я буду на той квартире.

– Повезло тебе, – Гвоздь улыбнулся и подмигнул. – Такая девушка в тебя влюбилась.

Ворон лишь коротко кивнул и вышел из квартиры. И пока он спускался по лестнице и шёл к автомобилю, он всё думал о словах Гвоздя. Действительно, с Лилей ему очень повезло. Впервые он встретил её год назад, когда она выступала в кабаре на Лиговском проспекте. В ту ночь какие-то хулиганы хотели затащить её в машину, а Ворон увидел это и вступился за неё. С хулиганами он расправился с лёгкостью, а вот девушка после этого без памяти влюбилась в своего спасителя. Ворону она тоже понравилась, и чуть позже он понял, какое золото ему досталось. Лиля, а именно так звали девушку, загорелась идеями революции и оказалась незаменимой помощницей Ворона. Хотя, возможно, она помогала из любви к нему, а не к революции. Он снял ей квартирку на первом этаже с отдельным выходом во двор и время от времени наведывался к ней, оставаясь на ночь. Конечно, она бы хотела, чтобы он жил с ней постоянно, только Ворон был птицей вольной и пока не был готов к такому серьёзному шагу.

Заехав во двор, он вышел из автомобиля и направился к двери в квартиру Лили. Товарищам он сказал номер телефона сразу же, как только арендовал это жильё, поскольку мог понадобиться им в любой момент. Да он и не скрывал от остальных свою революционную подругу, просто рассказывал далеко не всё об участии Лили в некоторых операциях. Им вовсе необязательно было знать об этом. Главным для Гвоздя был результат, а Ворон всегда выполнял то, что ему поручали.

– Любимый! – Лиля прямо с порога бросилась к нему на шею. – Я тебя уже заждалась! Где ты ходишь?

– Заходил к товарищам, рассказывал об успешном завершении операции, – ответил он после того как зашёл в квартиру. – Хотя они и так всё видели по телевизору.

– И я видела, – улыбнулась Лиля. – Ну что, будем праздновать?

– Обязательно, – улыбнулся в ответ Ворон, а затем подошёл к ней и они слились в долгом и страстном поцелуе, поскольку за последние две недели почти не виделись и он успел соскучиться.

– Погоди, – с придыханием сказала Лиля спустя минуту. – Может, сначала шампанское и закуски? Я стол накрыла.

– Стол подождёт, – ответил Ворон, чувствуя, что распаляется всё сильнее. – Предлагаю начать празднование со спальни.

Он взял её за руку и потянул вглубь квартиры, но внезапно зазвонил телефон, который стоял на тумбочке. Ворон остановился, посмотрел на свою подругу и спросил:

– Ты ждёшь звонка?

– Мне сюда не звонят, ты ведь сам знаешь, – покачала она головой.

«Значит, это либо Гвоздь, либо ошиблись номером, – подумал Ворон. – Сейчас узнаем».

– Слушаю, – подняв трубку, произнёс он.

После двухсекундной паузы раздался голос Гвоздя, только не радостный, как ещё совсем недавно, а озабоченный и даже несколько осуждающий.

– Новости смотришь? – таков был его вопрос.

– Нет, – ответил ему Ворон. – Я только зашёл. Что-то случилось?

– Включи главный канал и сам всё увидишь. Сейчас как раз должны повторить сюжет. Свяжемся позже.

В трубке раздались короткие гудки. Ворон поспешил включить телевизор, а в следующую секунду изумлённо уставился на живого и невредимого Александра V, который давал интервью репортёрам возле входа в императорскую больницу. И было не похоже, что он проглотил кусок каравая со смертельным ядом.

– Смею вас заверить, что со мной всё в порядке, и я чувствую себя замечательно! – говорил император. – По словам врачей, это было всего лишь переутомление. Так что прошу меня извинить, но сегодня мне требуется отдых. Я отвечу на ваши вопросы позже.

Затем дворцовая охрана сопроводила его к автомобилю, и вскоре императорский кортеж скрылся из виду.

– И как всё это понимать? – спросил Ворон Лилю, которая тоже выглядела удивлённой.

– Не знаю, – растерянно пожала она плечами. – Может, это старая запись?

– К сожалению, нет. Император жив. Ты что же, не подсыпала яд в каравай?

– Подсыпала! Я всё сделала так, как ты мне и говорил!

Все чувства к этой растерянной и даже испуганной девушке внезапно отошли на задний план. Ворон подумал, что это его первый промах, и теперь он будет выглядеть в глазах своих товарищей-революционеров полным неудачником.

– Где у тебя склянка с порошком? Покажи мне.

Голос Ворона звучал холодно, и Лиля тут же бросилась выполнять то, что он ей велел. Она подошла к шкафу, достала не одну, а две склянки, и вернулась.

– Вот, смотри сам. Основная склянка пустая, из неё я высыпала порошок в тесто и своими глазами видела, что именно из этого теста и пекли каравай. А вторая, которую ты мне дал на всякий случай, не пригодилась.

– Но, тем не менее, император жив, – еле слышно произнёс Ворон таким тоном, словно подписал ей смертный приговор.

Впрочем, так оно и было на самом деле. Революция всегда была для него на первом месте, а она не прощает ошибок. К тому же Лиля являлась лишним свидетелем. Два этих пункта пересеклись в одной точке, начертив крест на её жизни. Видимо, Лиля тоже это почувствовала, поскольку, глядя на своего возлюбленного наполненными ужасом глазами, быстро закачала головой, не в силах вымолвить ни слова.

Ворон же подошёл к ней, взял запасную склянку с ядом, затем налил в стакан воду, высыпал туда порошок и размешал его.

– Что ж, если ты действительно высыпала содержимое первой склянки в тесто, значит, никакой там был не яд. И сейчас мы это проверим. Пей.

– Не надо, – только и смогла произнести девушка, прежде чем из глаз у неё хлынули слёзы.

– Пей, я сказал! – повысил голос Ворон.

Подойдя к ней вплотную, он одной рукой разжал её челюсти, а второй влил в рот отравленную жидкость. Он-то был уверен, что там яд, и Лиля просто испугалась. Других объяснений всему происходящему не было. А раз так, смерть – это единственное, что она заслужила. Впрочем, сопротивления она не оказывала, поскольку никак не могла поверить, что её любимый человек может так с ней поступить. До последнего она надеялась, что это просто нелепая шутка, и вскоре всё будет по-прежнему. И лишь когда её тело свалилось на пол и забилось в конвульсиях, только тогда – в последние секунды своей жизни – Лиля осознала, что всё кончено.

Было ли Ворону жалко её? Немного, конечно, было, ведь в течение года они, можно сказать, были парой, и она ему нравилась. Но она не смогла идти в ногу с революцией, совершила непростительную ошибку, испугавшись подсыпать яд (так думал Ворон, хотя на самом деле Лиля отлично справилась со своей задачей), поэтому наказание получила вполне заслуженное. Теперь требовалось избавиться от тела.

«Куда бы его спрятать? – размышлял Ворон. – Наверное, лучше всего вывезти в лес и закопать там». В кладовке он обнаружил лопату, которую когда-то принёс, чтобы Лиля могла посадить цветы возле дома, да так и оставил. Загрузив лопату в машину, он вернулся и стал заворачивать тело в ковёр. Хорошо, что багажник был достаточно просторным и смог уместить его. Затем Ворон быстро оглядел окна, удостоверился, что случайных свидетелей вроде бы нет, сел за руль и отправился в путь.

Конечно, существовала опасность, что его остановят при выезде из города и досмотрят багажник. Скорее всего, так бы и произошло, если бы император умер. Но так как Александр Даниилович каким-то чудом выжил, то и выезжающие автомобили не досматривали, так что Ворону повезло, и он смог добраться до леса без происшествий. Там ему пришлось изрядно попотеть, чтобы выкопать яму, достаточно глубокую и для тела, и для ковра. Но вот дело было сделано, и он поехал обратно.