Невеста по обмену

Rachael Thomas

Valde’s Bartered Bride

Valde’s Bartered Bride © 2017 by Rachael Thomas

«Невеста по обмену» © «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

Пролог

Середина сентября, двумя месяцами ранее

– Ты действительно рассчитываешь, что я пойду на это? – Голос Рауля Вальдеса гремел на всю комнату.

– Долг должен быть выплачен, и, нравится тебе это или нет, договор, который твой отец заключил перед смертью с Генри Картер-Уилсоном, еще в силе. Как член правления, я настаиваю на этом. – Слова Карлоса больно задели Рауля, распаляя его до такой степени, что его гнев готов был вырваться наружу.

Он злобно выругался, глядя на пожилого собеседника:

– Все, Карлос, хватит, мы вернемся к этому позже.

– Как давний друг семьи, я призываю тебя перестать гоняться за тем, кто не хочет быть найденным, и жениться на девушке, что, очевидно, и имел в виду твой отец.

– Жениться на ней? – Рауль не мог поверить своим ушам: услышать такое, да еще от Карлоса!

– Погаси долг и по истечении двух лет подашь на развод.

Ярость билась в Рауле, словно бык в клетке. Как отец мог так поступить?

– Тебя послушать – все это так легко.

Рауль глубоко вздохнул и размеренным шагом прошел к окнам, из которых был виден Мадрид.

– Так оно и есть, – ответил Карлос сухо. – Два года проживешь с женщиной, которая, ты должен признать, очень красива, а потом подашь на развод.

– Я не намерен ни на ком жениться. Никогда.

Рауль прошелся по кабинету. К злости на отца примешивался страх оказаться под его влиянием, и эта смесь превращалась в мощный коктейль.

Рауль перестал расхаживать по кабинету и опять посмотрел в окно, на Мадрид. Стараясь держать себя в руках, он постоял так несколько минут, потом решительно повернулся к Карлосу Кардозо.

Он всегда знал, что был разочарованием для своего отца, но не ожидал, что его внезапная смерть приведет к столь неожиданным открытиям. У него никогда не было сомнений в том, что отец его ненавидит, но он никак не мог заподозрить, что у отца есть другая семья – и другой сын.

– Есть еще один вариант. Ты должен найти своего единокровного брата. – Спокойный голос Карлоса резко выдернул Рауля из тяжелых раздумий и швырнул в настоящее. – Это означает, что ты должен будешь поделить свое наследство, а именно отцовский банк, который ты поднял на такой высокий уровень.

Рауль обернулся. Адвокат уже открыл ему эту деталь завещания, и он с тех пор хранил ее в тайне. Откуда же узнал Карлос?

– Ты о нем знаешь?

– Да. – Карлос с вызовом смотрел ему в глаза.

– Давно? – Рауль принял вызов.

– Достаточно давно, чтобы понять, как на тебя это подействовало, – уже мягче сказал Карлос и шагнул к молодому человеку.

Рауль узнал о существовании единокровного брата только два месяца назад, когда зачитали отцовское завещание. А вот Карлос, судя по всему, давно знает о двойной жизни отца.

– Тебе не кажется, что я должен был бы об этом знать? – Его снова охватила злость, он буквально сверлил Карлоса взглядом.

– Я не предполагал, что твой отец для твоего вступления в наследство поставит такое условие – найти его. И что выполнение этой задачи будет сопровождаться огромным финансовым вознаграждением.

Огромное финансовое вознаграждение.

– Либо это, либо женитьба на девушке, которую я едва знаю. – Рауль сердито посмотрел на Карлоса: в нем росло подозрение, что этот человек слишком много знает.

– Женитьба стала бы самым простым решением.

– Ты так думаешь? – Рауль действительно сомневался в этом. Кроме того, его брат был неизвестно где.

– Да, я так думаю. Ты сын своего отца. Для тебя нет ничего проще, чем жениться.

Рауль снова отвернулся. Его мир сначала поставили с ног на голову, потом вывернули наизнанку. Чтобы унаследовать финансовую корпорацию, которую он сам построил и вывел на международный уровень, нужно избавиться от одного очень большого долга. Сделать это можно через женитьбу на дочке должника или через признание своего единокровного брата и введение его в бизнес в равных долях. Тогда это откроет доступ к фондам, благодаря которым можно будет покрыть долг и осчастливить совет директоров. Если же вопрос с долгом решен не будет, то компания будет продана тому, кто предложит более высокую цену.

Тот факт, что отец утаил наличие этих фондов, показывает, как тщательно он все просчитал. Его готовность рисковать своей компанией, если долг не будет выплачен, ставить под угрозу рабочие места всех, кто трудится в «Банко де Торрез», – все это говорит о том, что он зашел слишком далеко.

– Я мог бы сказать тебе, что мой отец очень расчетлив и умеет манипулировать людьми, но если бы я знал о его другой жизни… – Последние два слова Рауль буквально выплюнул.

– Он твой отец, разве для тебя это ничего не значит? – Карлос протянул к нему руки; этот фальшивый жест, демонстрировавший сочувствие и понимание, стал для молодого человека последней каплей. Он отпрянул. Он всегда считал Карлоса своим другом, но оказывается, что он ошибся. Этот человек ему больше не друг.

– Я уже сыт по горло своим отцом, настолько сыт, что мне нет дела до наследования его компании. Я не только построил свою компанию, но и расширил его фирму. Мне она не нужна.

Рауль решительным шагом пошел к двери.

– А как же твоя мама? – Эти слова Карлоса заставили его замедлить шаг и помешали выйти из комнаты.

Рауль продолжал стоять спиной к Карлосу, глубоко и медленно дыша, судорожно сжимая кулаки. Его мать была единственной причиной, почему он целых два месяца потратил на поиски своего единокровного брата: он не хотел, чтобы журналисты опередили его и первыми рассказали ей о тайной жизни мужа. Это убило бы ее.

– Ты не можешь уйти, правда, Рауль? Ты же не можешь допустить, чтобы она прочитала те непристойности, что появятся в газетах? – Карлос бросал ему вызов.

Рауль повернулся и посмотрел Карлосу в лицо.

– Нет, не могу. Я улажу проблему с долгом если уж не ради счастья мамы, то хотя бы ради тех сотрудников, что зависят от меня. Я либо найду единокровного брата, либо женюсь на избалованной богатой девице, но я улажу проблему с долгом. Однако в любом случае я буду презирать отца за это.

– Так почему бы не выбрать наиболее легкий путь и не жениться на этой девушке по имени Лидия?

– Этому не бывать, – отрезал Рауль. Имея перед глазами такой пример семейной жизни, он с большей радостью впустит в свою жизнь, в компанию отца совершенно чужого человека.

– Совет директоров начинает нервничать, Рауль. Они думают, что ты теряешь влияние, особенно после того, как провалилась сделка с Лопесом. – Карлос затронул еще одну щепетильную тему.

– Я еще не закончил с этой сделкой, как не закончил с поисками своего единокровного брата. – Рауль зло взглянул на Карлоса: опять этот человек бросает ему вызов, намеренно или нет.

– Так или иначе, но долг должен быть погашен до конца этого года. По возможности, даже раньше.

– Так до конца года еще три месяца. Я еще успею найти своего единокровного брата, уладить вопрос с проклятым долгом и уберечь мать от скандала.

– Если нет, то тебе придется встретиться с Лидией Картер-Уилсон, – осторожно напомнил Карлос.

– Если она осталась такой же, как десять лет назад, то я лучше потеряю бизнес своего отца. – Рауль вспомнил жеманную шестнадцатилетнюю девочку, как она смотрела на него, будто на обожаемого щенка. Не тогда ли его отец начал занимать деньги у ее отца?

– А что будет со всеми теми, кто потеряет работу? Ты не из тех, кто закрывает компании, Рауль. Ты спасаешь и укрепляешь компании, ты даешь работу всем, кто в них работает, надежду на безопасную жизнь.

– Мне нужно больше времени.

– Если ты не найдешь своего единокровного брата до конца ноября, я буду ждать твоего объявления о помолвке с Лидией Картер-Уилсон.

– А что, если дама не согласится?

Карлос засмеялся, снимая, в некоторой степени, напряжение:

– У тебя все получится, Рауль. Ты умеешь общаться с дамами. Твое обаяние тебя никогда не подводило.

Глава 1

Конец ноября

Лидия мысленно подготавливала себя к битве. Именно эту битву она была не готова проиграть. Все двадцать шесть лет своей жизни она совершенствовалась в искусстве скрывать эмоции и сейчас намеревалась в полной мере использовать полученные навыки. Рауль Перес Вальдес не узнает, откуда нанесен удар. Десять лет назад он заставил ее чувствовать себя абсолютным ничтожеством, избалованной богатой девчонкой, и она его за это ненавидела. После той встречи она переехала жить к бабушке и с тех пор усердно работала над тем, чтобы избавиться от этого клейма.

Он может приехать в любую минуту; войдет в один из лучших ресторанов Лондона и неторопливым шагом двинется к заказанному им столику с горящей свечой, которая создает такую интимную обстановку. В своем тупом электронном письме он написал, что ресторан – это якобы нейтральная территория. Он из тех, кто в такой обстановке чувствует себя как рыба в воде, ей же здесь очень неуютно.

С каждой минутой ее раздражение росло. Он опаздывал. Назначенное им время уже давно прошло. Неужели этот человек хочет, чтобы она помучилась? Чтобы разнервничалась до такой степени, что стала бы шарахаться от собственной тени? С этой сделкой отец дошел до такой низости, что оставил ее расплачиваться по счетам.

С нее хватит. Она ничем не обязана своему отцу, тем более после стольких лет безразличия. Он не игнорировал ее, лишь когда это, естественно, шло на пользу деловым переговорам. Например, когда ее, шестнадцатилетнюю, словно приманку, выставили напоказ перед тем самым мужчиной, с которым ей предстоит встреча. Тот план провалился – во всяком случае, она так думала.

В приступе гнева Лидия схватила со стола свою сумочку и встала, намереваясь уйти. Она отказывается зря тратить время в ожидании Рауля Вальдеса. Если он хочет, чтобы долг ее отца был погашен, пусть побегает за ней по всему Лондону.

– Собрались куда-то? – Страстный голос задел чуткую струну в ее душе, она повернулась и посмотрела в лицо мужчине, такому красивому, что он просто не мог быть виновником всех ее переживаний. Он сильно изменился, однако за пристальным взглядом черных, как угли, глаз Лидия разглядела того самого Рауля Переса Вальдеса, генерального директора испанского инвестиционного банка, которому ее отец задолжал такую огромную сумму, что захватывает дух.

Каждая черта его выразительного лица, от широких скул до римского носа и глубоко посаженных глаз, вызвала у нее небывалый восторг. К этому восторгу добавились воспоминания о первой встрече, когда она была впечатлительной девочкой, и Лидия уже ничего не могла поделать с участившимся пульсом.

– Вы опоздали на десять минут. – Ее резкие слова никак не подействовали на этот образчик холодной сдержанности. Его густые брови слегка приподнялись в недоумении – или в веселом удивлении? Лидия не смогла определить. Она сердито посмотрела на него, надеясь, что сумела во всем великолепии проявить свое искусство демонстрировать ледяную холодность. Она уже не та впечатлительная шестнадцатилетняя девочка.

– Извиняюсь за опоздание. – Он придержал за спинку стул, с которого только что встала Лидия, и всем своим видом показывал, что ждет, когда она сядет обратно.

Лидия подняла на него глаза. Она старалась сохранять самообладание и при этом ненавидела то возбуждение, что вспыхивало в ней, пока он оглядывал ее с ног до головы. С каждой минутой ей все труднее было показывать свою холодность. Она смело встречала взгляд его темных глаз, который, казалось, срывал с нее черную приталенную юбку и белую деловую блузку. Она все острее ощущала свою уязвимость, и в конце концов в ней пробудилось желание дать отпор. Раз он позволяет себе так откровенно изучать ее, она ответит ему тем же.

Сделав над собой усилие, Лидия вынырнула из бездонных глубин его глаз и перевела взгляд на гладко выбритое лицо, на сильную шею. Белоснежный воротничок рубашки подчеркивал оливковый тон его кожи. У него были густые черные как смоль волосы, широкие плечи и мускулистые руки. Он производил впечатление очень сильного человека, способного решить все проблемы. Пряча раздражение под маской безразличия, он стоял, придерживая стул, и было видно, как под тонкой тканью пиджака перекатываются мышцы.

Интересно, каково это – оказаться в объятиях этих сильных рук? От этой мысли сердце Лидии едва не выпрыгнуло из груди.

– Если наша встреча действительно очень важна, как вы, мистер Вальдес, меня уверяли, вы бы не опоздали. – Злость на себя, на бурную реакцию собственного тела.

Однако бреши в удивительном самообладании так и не появилось.

– Мы с вами, мисс Картер-Уилсон, оказались в ситуации, в которой никто из нас не хотел бы оказаться. У меня есть решение, и я предлагаю вам присесть.

Лидия увидела, как у него на скулах заиграли желваки, – это был единственный признак напряжения при внешнем спокойствии.

– Ситуация, в которой мы оказались? Вы имеете в виду странные условия, которые ваш отец прикрепил к договору и вынудил моего отца подписать? – Лидия опять ощутила ту саму беспомощность, с которой она боролась на протяжении нескольких недель. От волнения она заговорила громче.

– Именно так. – Спокойные интонации вкупе с низким тембром только усилили ее волнение.

– Выхода из этой ситуации нет. – Понимая, что паника лишает ее самоконтроля, Лидия решила не продолжать.

– Если вы присядете, мы все это обсудим. – Он указал на стул и снова вопросительно изогнул бровь – или опять весело?

Не сдержав разочарованного вздоха, Лидия села. Потребность контролировать ситуацию, необходимость вернуть выпадающие из рук бразды правления заставили ее снова заговорить прежде, чем Рауль сел напротив за крохотный столик с горящей свечой и красной розой.

– Думаю, вы должны мне объяснить, что за договор ваш отец обманным путем заставил подписать моего отца. Это немыслимо, чтобы в двадцать первом веке двух людей таким изощренным путем принуждали жениться. – Лидия судорожно вздохнула.

– Поэтому я здесь…

Лидия перебила его, злясь на своего отца:

– Мистер Вальдес, мне безразлично, о чем договор. Я не собираюсь выходить за вас замуж. Никогда.

Его темные брови приподнялись, и Лидии показалось, что она увидела намек на улыбку на его губах.

– Во всяком случае, в этом мы согласны. – Рауль сел и бесстрастно встретил вызывающий взгляд Лидии. – Будьте уверены, что у меня нет никакого желания делать своей женой избалованную девчонку.

– Я уже давно не такая.

Лидия с трудом сдерживала желание вскочить и уйти; ее останавливали только слова солиситора о том, что никакой суд не отменит условия договора, подписанного отцом с «Банко де Торрез», как бы причудливы эти условия ни были.

– Что насчет собственности? Многое из этого стоит миллионы. Ваш отец скрывал ее, переписывая на ваше имя, и при этом месяц за месяцем не выполнял своих обязательств по договору, который подписал с моим отцом. – Рауль сложил руки на груди – эта поза только подчеркнула силу его рук, когда рукава темно-серого костюма натянулись на бицепсах.

– Я об этом ничего не знаю, и если собственность переписана на мое имя и оценивается на такую сумму, то я ее продам, чтобы покрыть задолженность.

Несколько недель назад Лидия обнаружила, что еще сделал ее отец, и это стало для нее губительным ударом. Злясь на человека, который должен был бы ее оберегать, она перестала разговаривать с ним.

Рауль посмотрел на нее, и Лидия поняла, что он ей не верит. Об этом говорило полное отсутствие какой-либо реакции на ее слова. Неужели в Интернете пишут правду, рассказывая о его безжалостности в бизнесе? А она-то надеялась, что с ним удастся договориться. Как-никак, мужчина, который не встречается с одной девушкой дважды, вряд ли захочет жениться.

– Я был бы более чем счастлив принять данное предложение…

– Хорошо. – Лидия поднялась, довольная тем, что их нелепая беседа закончилась. – Можете связаться с моим солиситором для решения данного вопроса.

– Вы всегда всех перебиваете? – Лидия уже собиралась уйти, но его вопрос остановил ее. Она посмотрела на него, огорошенная настолько, что лишилась дара речи, и шаткая уверенность в том, что она контролирует ситуацию, стала растворяться с каждым ударом сердца. Контроль был утрачен в то мгновение, когда их с Раулем глаза встретились.

* * *

Рауль никак не ожидал увидеть такую самонадеянную наглость в такой красивой и привлекательной и одновременно чопорной женщине, как Лидия Картер-Уилсон. Она категорически ничего не хотела слышать и отказывалась выслушать предложение, которое касалось сложившейся ситуации. Предложение, которое, как он был уверен, будет обязательно принято. Теперь же ему стало ясно, что эта пламенная красавица заботится только о себе. Она ни капли не изменилась с тех пор, как они виделись десять лет назад.

Рауль усмирил раздражение, которое поглощало его каждый раз, когда он вспоминал то, что сделал с ним отец. Это последнее вмешательство в жизнь нежеланного сына грозило выпустить на волю горечь и презрение, которые Рауль скрывал целых пять месяцев, с тех пор как умер отец. Хитрый старик знал, что неизлечимо болен, и изменил свое завещание, чтобы нагадить ему в последний раз.

– Нет, не всегда, просто раньше я не испытывала сомнительного удовольствия от обеда с таким мужчиной, как вы. – Резкий ответ вызвал у Рауля непроизвольную улыбку.

Она искушала его, бросая вызов своим соблазнительным телом, которое жаждало любви, и все здравые мысли улетучивались у него из головы. Но он был не таков, как отец. Он не поддастся желаниям.

– И что же я за человек?

Он дразнил ее, наслаждаясь огоньком раздражения, которое появилось в ее зеленых глазах.

– Человек, который думает, что стоит ему улыбнуться женщине, как она сразу упадет к его ногам или в его постель.

Легкий кивок – жест, означающий: «Вот тебе», – заставил его смеяться до изнеможения.

– В мою постель?

– Не смейте смеяться надо мной. – В этих словах было столько негодования, что он нехотя отбросил образ этой женщины в своей постели.

– Наверное, немного юмора в данной ситуации не повредит. А теперь, пожалуйста, сядьте. Бедная официантка не может понять, остаемся мы или уходим. – Рауль попытался навести хоть какой-то порядок – их встреча походила на что угодно, только не на деловой обед.

Он наблюдал, как Лидия повернулась к официантке, которая опять шла к их столику. Ему нравилось, как развеваются темные распущенные волосы Лидии, ниспадающие до плеч, и как они рассыпаются блестящей массой, как она заправляла их за ухо. В ней была какая-то уязвимость, которую он не мог понять.

– Сомневаюсь, что это повод для веселья, когда тебя насильно принуждают к браку. – Лидия устремила на Рауля пристальный взгляд и слегка надула полные губки. Рауль уже жалел, что это не свидание и что в конце вечера у него не будет возможности ее поцеловать.

– На этом и согласимся. – Он легким жестом подозвал официантку и наблюдал за тем, как Лидия берет меню, раскрывает его и выставляет перед собой, как щит. Против него или против самой ситуации? У нее была бледная кожа, и это говорило о том, что она не отдыхала летом в одном из своих средиземноморских поместий. Меню в ее руках слегка подрагивало, и Раулю было интересно, возможно ли, чтобы такая смелая девушка нервничала. Скорее всего, это просто гнев, и этот гнев, предположил он, направлен на него. Гнев – это хорошо, потому что он поможет им разобраться в той неразберихе, что создали их эгоистичные отцы.

Когда Лидия делала заказ, ее голос звучал мягко и нежно, в нем полностью отсутствовали недавние жесткость и резкость. А как бы звучал ее голос, если бы они встретились в ресторане как любовники? Была бы эта нежность настолько заманчивой, что побудила бы его привести Лидию к себе домой и уложить в свою постель?

Встревоженный ходом своих мыслей, Рауль поспешно вернулся в реальность и сделал заказ. Призвав на помощь обаяние, которое он считал оружием, он улыбнулся официантке.

– Ну, так как будем разбираться в нашей ситуации? Ваше предложение? – Мягкость в ее голосе пропала, и вопрос ошарашил его, будто удар хлыста. Она не оговорилась? Предложение – это последнее, что он собирался делать. Рауль сосредоточил свое внимание на женщине, которая сидела перед ним, на женщине, которая, по мнению его отца, стала бы ему хорошей женой только потому, что ей принадлежала значительная собственность и ей не повезло с безответственным и слабым отцом.

Он продолжал смотреть в ее красивое бледное лицо, ища намеки на уступчивость.

– У вас значительные имущественные активы, и это был залог, который использовал ваш отец. Условия всем понятны, как я уже проинформировал вашего солиситора.

– Я же сказала, что с радостью все продам, чтобы пополнить фонды. – Лидия снова перебила его, не дав ему закончить тщательно подготовленную фразу.

– Если бы это было возможно, то это был бы самый разумный выбор. К сожалению, мой отец использовал этот залог как часть условия своего завещания. – Возмутительные условия, на которых настаивал отец, до сих пор наполняли Рауля гневом, который ничуть не утих с того дня, когда он узнал, что сделал отец. Последний удар по своему сыну, даже после своей смерти, и все ради того, чтобы получить желаемое.

– Завещания? – Тихий возглас убедил Рауля в том, что Лидии об этом ничего не известно. – Сожалею о вашей утрате. Я не знала.

– Пожалуйста, не тратьте на меня свое сочувствие. – Рауль затолкал подальше воспоминания о своем детстве, о том, что ему так и не удалось стать таким, каким желал видеть его отец, о том, как он всячески старался угодить отцу, но все было тщетно, и он не понимал почему. Во всяком случае, хоть эта тайна раскрыта. – Мы с отцом не были близки.

Это было преуменьшением. Он перестал уважать отца более десяти лет назад, когда тот в своем распутстве перешел на новый уровень и стал заводить интрижки с молодыми моделями и актрисами, жаждавшими славы и влияния, которые давали им его имя и богатство. Все ожидали, что сын будет таким же плейбоем, как и отец, и это страшно раздражало Рауля, пока он не научился использовать такую репутацию как защиту, чтобы держать женщин на эмоциональном расстоянии.

И вот сейчас на него скептически смотрела красивая брюнетка, которая оказалась втянутой в последнюю битву, подстроенную отцом. Напряжение, витавшее в воздухе, разрушилось только благодаря тому, что подали вино. Под пристальным взглядом Лидии Рауль улыбнулся официантке и принялся дегустировать вино.

– Очень хорошее. Спасибо.

– Да, я понимаю, что любое проявление сочувствия будет пустой тратой времени.

Ее прямолинейность ошарашила его, однако он не стал этого показывать. Он привык скрывать свои эмоции и выставлять напоказ безразличную отстраненность, что сейчас ему было только на руку.

– Так мы будем обсуждать варианты? – Рауль не дал ей возможности ни высказать свое мнение, ни возразить и быстро перешел к главному: – У меня нет желания ни на ком жениться, меньше всего на вас, но условия завещания моего отца очень четкие. В связи с его смертью наша женитьба – это единственный способ погасить долг вашего отца, если только у вас не припрятана достаточно крупная сумма.

– Почему я не могу просто продать собственность? – Лидия в недоумении поднесла руку к лицу и стала кончиком пальца теребить нижнюю губу. Рауль наблюдал за окрашенным в розовый цвет ноготком, и его пронзило желание попробовать эти пухлые губки на вкус.

Однако он снова заставил себя вернуться к делам. Может, он больше походит на своего отца, чем ему казалось? Ему стало дурно от этой мысли.

– Несмотря на то что собственность оформлена на ваше имя, согласно условиям передачи права, осуществленной вашим отцом, вы не можете ее продать. Она остается в вашем владении до вашего замужества, а после переходит во владение вашего мужа.

– Что? – Лидия, шокированная, прижала пальцы ко рту, как будто пыталась остановить поток, и нахмурилась. Однако Рауль не поверил ее изумлению.

– В это трудно поверить, но, боюсь, это правда. И этот факт стремился использовать мой отец, когда составлял завещание за несколько месяцев до смерти. Я далеко не рад унаследовать долг перед вашим отцом и вас вместе с ним в качестве невесты.

Рауль вспомнил виноватое лицо своего адвоката и его слова, которые, вне всякого сомнения, доказывали, насколько отец его не любил: «Я пытался убедить его не делать этого, но он был непреклонен».

– В каком веке мы живем?! – Лидия в гневе хлопнула ладонями по столу. – И о чем они только думали, когда затевали все это?

– Похоже, что мы не больше чем пешки в их игре. Настала пора взять дело в свои руки и разрушить их дьявольский план.

– По крайней мере, мы теперь в равном положении. У меня нет никакого желания выходить замуж за человека, которому я нужна только ради того, чем я владею. Я один раз уже почти дошла до конца этого пути и не собираюсь ступать на этот путь снова. – Всплеск раздражения показал, что Лидия не чужда страсти, и это открытие очень заинтриговало Рауля, причем настолько сильно, что он испугался за собственное спокойствие.

– Вы бережете себя для любви, Лидия? – Он впервые назвал ее по имени, и его поразило, насколько ему нравится его произносить, глядя в ее красивое лицо. При других обстоятельствах он бы поддался искушению и отодвинул бы волосы с ее лица, раскрывая ее красоту. Но он не мог так сделать. Он не стремился ограничивать себя браком, так что сейчас было лучше прятаться за маской бизнесмена с очерствевшим сердцем.

Когда Рауль произнес это слово и посмотрел ей в глаза, у Лидии упало сердце. До этого каждая клеточка ее тела словно открывалась ему навстречу, настраиваясь на него. Но как только он упомянул о любви, у нее внутри все оборвалось, будто она врезалась в кирпичную стену.

– У меня нет намерения тратить свое время на ожидание любви.

Слова о любви вызвали у Лидии неприятные воспоминания об одном мужчине, и она вся ощетинилась. Она думала, что любит его и что он тоже ее любит, пока не обнаружила, что у него есть привычка встречаться как можно с большим количеством женщин. К этому моменту они с Дэниелом уже обручились. Это страшно расстроило отца, но она решила показать ему, что сама умеет принимать важные жизненные решения, и простила Дэниела. А потом глубоко пожалела об этом. Уж лучше было бы терпеть полный упрека отцовский взгляд, чем пройти через унижение, когда Дэниел бросил ее. А бросил он ее потому, что отец ясно дал ему понять: его дочери нечего предложить своему жениху. До настоящего момента Лидия не понимала, что имел в виду отец.

Теперь-то она поняла. Это был договор, который ее отец подписал с отцом Рауля Вальдеса, используя ее как кредитное плечо, как свою страховку.

– Какой цинизм, Лидия. Разве вы не ищете своего мистера Правильность, чтобы жить с ним долго и счастливо? – Его саркастический тон заставил Лидию покраснеть. Она почувствовала, как пылают щеки.

Да кто он такой, чтобы высмеивать ее мечты? Он же самый настоящий плейбой.

– Как говорится, пуганая ворона куста боится, – не без легкого кокетства произнесла Лидия и, чтобы скрыть смущение, сделала глоток вина. – Но мы здесь не для того, чтобы обсуждать такую ерунду, как любовь, мистер Вальдес, не правда ли?

– Нет, не для этого, – резко произнес Рауль. Лидии послышалось в его тоне нетерпение. Или это было раздражение? – Мы здесь потому, что ваш отец не выполнил своих обязательств по кредиту.

Прежде чем он смог продолжить говорить, Лидия снова его перебила:

– И из-за того, что ваш отец счел нужным использовать это невыполнение обязательств самым коварным и неэтичным способом. – В лице Рауля промелькнула досада, и Лидия испытала от этого странное чувство удовлетворенности.

– Согласен, – сказал Рауль, наклонившись вперед и сверля Лидию взглядом своих темных глаз. Взгляд был таким ледяным, что она даже поежилась от холода. – Поэтому мы здесь. Чтобы избавить нас обоих от брака, которого я совсем не желаю, да и вы тоже – мне показалось, что вы разделяете мои взгляды.

– Я до сих пор не понимаю, почему я не могу переписать часть имущества на вас или продать его и покрыть задолженность.

Лидия уже жалела, что отказалась от встречи с солиситором и ограничилась телефонным разговором. Тогда она ничего не поняла из того, что он ей объяснял. Если честно, она в тот момент до конца не верила, что отец пошел на такую сделку.

– Оно вам не принадлежит, Лидия. Оно ваше только до свадьбы, потом оно переходит в законное владение к вашему супругу.

Она вспомнила спор с отцом, который произошел около года назад. То была одна из редких встреч отца и дочери. Отец самодовольно радовался тому, что ему удалось осуществить свой план и вынудить ее вступить в брак ради процветания компании. Он тогда сказал, что нашел ей мужа, что на этот раз у нее не будет выбора и что ей придется делать то, что ей велят. Она отказалась, напомнив, что они с Дэниелом помолвлены, но на отца ее слова не подействовали, он продолжал упорствовать в своей подлости ради собственного спасения от финансового краха. Она и не подозревала о том, что обширный список его собственности уже был переписан на нее с правом владения до ее свадьбы.

– То есть к вам. – Лидия опустила свой бокал с вином и пристально посмотрела на Рауля: теперь ей все стало ясно. – Ваш отец добавил в свое завещание условие про свадьбу, чтобы обмануть моего отца.

– Я рассматриваю это скорее как ловкий шаг, гарантирующий сохранность той большой суммы, что он одолжил вашему отцу для бизнеса. Наверное, он был уверен, что ваш отец не сможет по обычным каналам найти столь крупные объемы финансирования, и добавил в свое завещание дополнительное условие на тот случай, если долг не будет погашен до его смерти.

– Сомневаюсь, что принуждение каждого из нас к браку можно назвать практичностью или деловой смекалкой. Это же средневековье. – Лидия замолчала, понимая, насколько безуспешны ее усилия. Когда улыбка тронула уголки губ Рауля, она пожалела о том, что у нее не хватает смелости встать и уйти.

– После нашей свадьбы все имущество станет моим и, следовательно, долг будет погашен, а совет директоров доволен. Единственная проблема – это то, что мы должны прожить в браке два года – прожить вместе.

– Вы действительно предлагаете нам пожениться только для того, чтобы закрыть долг? Я думала, что вы против такой идеи, так же как и я. – Лидия не могла с этим смириться. Выйти замуж. За этого человека. Провести с ним два года.

– Это зависит от того, насколько сильно вы хотите помочь своему отцу.

Лидии не надо было долго размышлять над этим вопросом. Помогать отцу у нее желания не было, зато ей очень хотелось защитить его мать, свою бабушку. Женщину, которая заботилась о ней, любила ее как дочь. Только ради нее она все еще сидела за столом и вела этот разговор.