Убей или умри. Том 1

Глава 01

Лес вокруг. Птички поют, солнечные лучи пробиваются через листву. Незнакомый лес. Ни ёлок, ни берёз. Другие какие-то деревья. «Да… не ботаник я ни разу», – подумалось ему. Не ботаник. А кто?

Он моргнул, и перед глазами поплыли пятна. Они стали чётче и оформились в интерфейс. Это, почему-то, успокаивало. Словно ходить по лесу с интерфейсом было для него привычным делом.

Жизнь, мана, опыт… стандартный набор. Значит, он в игре. Непонятно только, что это за игра и как он в ней очутился. И как из неё выйти, тоже не мешало бы узнать.

Инвентарь пуст. На карте зелёная точка размещалась в самом центре полностью тёмного пространства. Характеристики – все по единице. Нуб. Нубяра. Наверху светилось имя «Таргитай». Незнакомое. Но, видимо, его.

Раздел квестов он открыл последним. На удивление там оказалось активное задание. Первым и единственным пунктом значилось: «УБЕЙ АННУ».

* * *

Нарвался. Нарочно обходил двор с другой стороны, и всё равно нарвался. Свист я услышал даже через наушники.

– Эй, Дрон! Стопэ!!!

Вот они в полном составе: Кислый и его дружки. Впятером сидят на двух лавках, которые притащили от подъездов и поставили специально лицом к лицу. Ноги на сиденье, задницы на спинках. Тянут пиво из пластиковой баклашки. Та почти пустая. Ой, как скверно.

Бежать – тупо. Хотя при раскладе пять на одного – это самое правильное. Но не привык я бегать. Да и куда? Живу я тут. Не завтра встречусь, так послезавтра. Поэтому просто останавливаюсь и жду, пока подойдут.

Пацаны шустро спрыгивают с лавок и подтягиваются ко мне. Обступают со всех сторон.

– Здорова, Дрон! – Кислый пытается приобнять меня, обхватив локтем за шею, но я этот манёвр уже знаю и просто отхожу на шаг назад.

Ненавижу своё имя. Ненавижу за то, что его можно превратить и в Дрюху, и в Дрюню, и в Дрона. И Кислого ненавижу, хотя мы были когда-то одноклассниками. Я пошёл в десятый, а он в учагу, где и собрал вокруг себя окрестных дебилов-переростков. Их побаивались даже взрослые дяди, а местные алкаши именовали Кислого уважительно Виктором Сергеичем, и разве что не кланялись при встрече.

– Здорова, Вить, – игнорирую прозвище, и это вызывает у шпаны бурный восторг.

– Деньги есть?

– А ты ничего не перепутал? – охреневаю я. Знал, что разговор сводится к деньгам, но Кислый повёл себя чересчур прямолинейно, даже для себя.

Кулак сжимается сам собой. Двинуть сейчас по борзой роже пару раз, рассадить её в кровавые брызги. И насрать потом на отбитые рёбра. Белый день кругом, авось не запинают.

– Не кипишуй, мне твой батя должен! – торжествующе заявляет Кислый. – Неделю назад «до завтра» занимал. Скажи, братва!

Братва одобрительно гудит и кивает головами.

Самое херовое, что это вполне может быть правдой. Отец по пьяному делу у кого только не занимает. Мать уже замучили соседи, приходить за отцовскими долгами. Так что Кислый тут – в своём праве.

Как же хочется стереть с его лица эту мерзкую ухмылку. Сейчас надо только качнуться вперёд, доворачивая кулак, так чтобы срубить этого урода с одного удара. Я умею бить людей так, чтобы они потом не вставали – отец научил.

Я бил Кислого с младшей школы, он и тогда уже был мудаком, домахивался до всех, выискивая слабину. Какого же хрена я медлю сейчас?

Перед глазами встаёт лицо отца, сильного, непобедимого, катавшего меня в детстве на плечах, разбивавшего кирпичи ударом кулака. Отца за тюремной решёткой в зале суда. Вот так же, одним ударом сломавшего жизнь себе и нам, его семье.

Мои пальцы разжимаются.

– Сколько он должен? – выдавливаю из себя.

– Пятихатку, – лыбится Кислый. – Давай, гони деньги!

В кармане пальцами отсчитываю пять сотенных бумажек. Незачем светить остальное, а то и проценты появятся, и пеня, и счётчик. На Витькино «западло» мне наплевать. Мне не хочется, чтобы это быдло глумилось над отцом. Противно представлять, как тот будет стоять и терпеть оскорбления, а то и пинки и оплеухи. Ещё страшнее думать, что он может ответить.

Четыре года назад отец, инженер, передовик, бывший десантник, в ресторане на банкете по случаю годовой премии вступился за девушку. Вломил трём уродам, которые тащили её прямо из-за столика к себе в машину. Один из пострадавших оказался сыном областного министра. Девчонка забрала заявление и скоро купила новый опель. Отцу впаяли пять лет. На суде он оказался единственным виновным – пьяницей и дебоширом.

Вернулся он через два года, но другим человеком. Сломленным. С завода его попёрли. Все дни он вместе с другими алкашами крутился по дворам, ища денег на бухло. Домой приходил в грязи и струпьях. Мать и кричала, и плакала, и грозилась разводом. Жила она с ним только из жалости. Кажется, мы оба видели за плечами этого сгорбленного больного человека тень прежнего папы, сильного и доброго.

– На, держи, – я протянул мятые бумажки.

– От души, душевно, в душу! – загоготал Кислый.

Он попытался огреть меня по спине пятернёй, имитируя дружеское расположение, но я уже проскользнул мимо и быстрым шагом пошёл к дому.

У подъезда стоял джип – «Крузак», большая чёрная туша с тонированными стёклами. Интересно, к кому это приехали? У наших такого не водилось. Поднимаясь по лестнице, понял к кому. Олька, соседка из квартиры напротив спускалась навстречу. В старших классах она бегала за мной, как собачка. Тогда я для неё казался взрослым и крутым. Но я воротил нос – как же, ведь она на год младше. Сейчас даже не поздоровалась. Сделала вид, что не узнает.

Выглядела она вызывающе. «Пэ-рэ» через тире, сказал бы Симба. Короткая курточка, такая, что даже не прикрывает полностью живот. В пупке пирсинг. Ей на улице не мёрзнуть, сразу в тачку прыгнет. Юбка больше похожа на широкий пояс. Стоя ниже на пролёт, я заметил, что на ней вместо колготок – чулки. «В них трахаться удобнее», – заботливо подсказал внутренний голос. – «Даже трусы снимать не надо, сдвинул в сторону, и готово. Да и какие там трусы, небось – три ниточки и всё. Или кружева сплошные прозрачные», – продолжал нашёптывать он мне, – «В машине не развернуться, так чтоб сразу готовая была».

Похабные картинки сами лезли в голову, и я даже скрипнул зубами. Хотя с Олькой мы и целовались всего один раз, в десятом классе после дискача, но сейчас мне было стыдно и противно за негнущуюся в рукавах куртку и старые, разбитые кроссовки. Она прошла мимо, копаясь в мобильнике и обдав меня едким ароматом приторно-сладких духов. Мой день решительно не задался.

* * *

– Обедать будешь? – спросила мать.

– Угу, – бросив рюкзак в прихожей, я вымыл руки и сел на кухне.

Макароны, две сосиски, упругие и крошащиеся во рту, как мясное желе, и квашеная капуста – вот и весь обед. Мать села напротив. На лице тревога. Видно, что сдерживается – спрашивать или нет. Не сдержалась.

– Ты отца не видел?

– Неа, – мотаю головой, – а что такое?

– Карточку свою не могу найти, – говорит мать, – зарплатную. Может, на работе забыла, – с надеждой добавляет она.

– Заблокируй, – предлагаю я. – По телефону можно.

– А жить мы на что будем?! – возмущается она. – Пока новую выпустят, жрать мы на что будем, я тебя спрашиваю?!

Молчу, закидывая в себя остатки макарон. В последнее время мама часто вспыхивает без повода. Я не обижаюсь, мне её жалко.

– Спасибо за обед, мама, – встав, неожиданно для себя, целую её в макушку. Она чуть дёргается от неожиданности и вдруг начинает плакать, тихо, мелко подрагивая плечами.

Не найдя что сказать, ухожу в свою комнату, падаю на продавленный диван и включаю музыку.

Тревога матери передаётся и мне. Пролежав полчаса, натягиваю грубые камуфляжные брюки, простую серую майку с логотипом универа и старую куртку, которая облупилась по плечам сеточкой потрескавшегося дешёвого кожзама.

Через дворы топаю к промзоне. Тут, на оптовой базе, мне всегда рады.

– Андрей пришёл! – машет мне Степаныч. – Он всегда называет меня исключительно так: «Андрей». Знает, что мне это приятно. – Давай подключайся! Фура только пришла.

Здороваюсь со всеми. Кроме Петровича, знаю ещё Димку, цыганистого на вид парня моих лет. Ещё двое незнакомые и не представляются, да и хрен бы на них. Подхватываю звякнувший ящик с водкой. Прохожу десять шагов. Передаю Димке. Через несколько минут сознание отключается, остаётся только позвякивание бутылок, да нарастающая тяжесть в мышцах.

– Шабаш, братва! – Степаныч отсчитывает купюры. Мне отдаёт четыре сотни, меньше, чем остальным. – Извиняй, Андрей, – разводит он руками. – Ты позже пришёл. Мы до тебя уже целую фуру растаскали. Хочешь, я тебе боем отдам?

Бой – это законная добыча грузчиков. В каждой фуре определённый процент бутылок бухгалтерия сразу считает разбившимися. Конечно, никто их при разгрузке не бьёт. Водку переносят бережно, как собственного младенца.

– А тушёнки на бой нет? – спрашиваю я, вспоминая сегодняшние пластмассовые сосиски.

– Нет, её в железе возят. Не бьётся, – смеётся Степаныч.

Соглашаюсь на водку и распихиваю два пузыря по карманам. Главное, дома спрятать, чтобы батя не нашёл. А так можно Симбе отдать. Тот что угодно превратит в наличные, а бухло и подавно. Шагаю домой в приподнятом настроении.

– Ты мерзавец… урод… паскуда… дерьмо… Дерьмо, а не человек! – слышу с кухни. Мама кричит на отца. Он только мычит в ответ, пьян до невменяемости. Слышу, как она наотмашь хлещет его по щекам. Отец падает неуклюже, как мешок. Скрипит табуреткой, садясь обратно.

Не могу это слушать. Тихо, чтобы не хлопнуть дверью, выхожу в коридор и поднимаюсь по лестнице до последнего этажа. Через люк выбираюсь на крышу. Поджав ноги, сажусь на самом краю. Город шумит снизу, и я слушаю его дыхание. Где-то там ездят люди на дорогих машинах. Ведут в рестораны красивых девушек. Трахают их на роскошных кроватях, или в саунах, или просто оперев раком на капот. Швыряют на чаевые халдеям мой месячный заработок. Летают к морю просто на выходные, погреться. Желанный покой не приходил, наоборот, в груди огнём нарастало бешенство и тоска.

– Сигой угости.

Я вздрогнул. Симба передвигался неслышно, как медведь. Удивительно для его телосложения.

– Задрал уже, знаешь ведь, что не курю.

– А вдруг повезёт, – меланхолично пожал плечами Симба, он же Сёма Баринов, мой однокурсник и друг детства. – Спрошу, а ты закурил.

– Жлобяра.

– Поклёп! – возразил Симба. – Гнусная клевета. Я не жадный, я просто бережливый. Это вам денежка руки жжёт, а у меня ей хорошо. Она живёт и размножается.

Сёма был из тех людей, что мог продать снег эскимосам. Девчонкам из группы он толкал корейские кремы и турецкие стринги, пацанам палёные «Найки» и чинёные гаджеты.

Он выбил из пачки сигу, прикурил и присел на корты рядом.

– Что у тебя?

– У маман новая любовь, – Симба усмехнулся, – жизни меня поучить решил. Чуть не уебал его. Вот и свалил от греха.

Симба отчаянно копил на жилплощадь. Хоть однушку, хоть комнату, да хоть конуру, лишь бы отдельную. Кредит ему, сопляку, не давали ни под какие проценты. Его мать, которую он всегда называл чуть иронично «маман», отчаянно не желала взрослеть. Одевалась как наши ровесницы, таскалась по барам и клубам и цепляла парней вдвое моложе себя. Взрослый сын никак не вписывался в её образ жизни, и само присутствие Симбы рядом с собой она воспринимала с недоумением и обидой.

Друган докурил и запустил бычком вниз. Яркая рыжая звёздочка, кружась, полетела в темноту. Хоть желание загадывай.

– А если кому на голову? – спросил я.

– Да насрать, – Симба зло сплюнул вслед окурку, – Я туда ещё поссать могу! – Он вскочил, дёргая ремень из штанов, – Эй!!! Я ссу вам на головы, ушлёпки!

– Угомонись, – мне стало смешно.

– Ладно, – легко согласился он, – слушай, мне тут предложили подработать. Изи мани. Реально, ни за что.

– Где? – я навострил уши.

– Тестировщиком в онлайн-игре. Прикинь, за это ещё и платят!

– Херня, – мне стало неинтересно.

– А чё? – не унимался Симба, – ты же гамал. Тебе это вообще, как два пальца об асфальт.

– Гамал, – согласился я, – но это в прошлом.

Киберспорт стал самой модной забавой последних лет. С тех пор как военные поделились с миром доступом в виртуальную реальность, все обычные соревнования отошли на второй план. Тело, помещённое в игровую капсулу, передавало все данные о своих ощущениях в смоделированную среду. Человек получал все чувства: вкус, запах, возможность потрогать, ощутить тепло или холод, почувствовать боль. В виртуальной реальности не играли, а жили.

Гонки, полёты, сражения – безумные трюки на грани жизни и смерти вдруг стали доступны всем. Пусть твоя тачка горит на обочине, пусть твой самолёт врезался в землю. Ты сам жив, здоров и готов продолжать борьбу.

Но круче всего были гладиаторские бои. Поединки один на один, группа на группу, каждый против всех. В любом месте, любым оружием или голыми руками. Они опередили по популярности бокс, смешанные единоборства и всестилевое карате. Всё решала скорость и знание специальных техник виртуального боя. Парадокс, но ни один из реальных бойцов в киберспорте не достиг даже средних результатов.

Четыре года назад я вошёл в сборную префектуры по киберспорту среди юниоров. В командном зачёте мы рвали всех. Но перед полуфиналом отец сел. Деньги в семье закончились, а аренда оборудования для виртуала – дорогое удовольствие. Любой спорт – это инвестиции, любил повторять тренер. Сначала родители вбухивают средства в своё чадо. На аренду тренировочного времени, на оборудование, на экипировку, на правильное питание. Потом, если ставка выстрелит, и малыш пробивается в большой спорт, он всё отобьёт сторицей.

Я сошёл с дистанции слишком рано. В юниорской лиге вербовщики только начинают присматриваться к подающим надежды бойцам. Мне не хватило совсем чуть-чуть. Я просто ушёл, чтобы никогда не возвращаться, и даже старался не вспоминать о сломанной карьере. Подсел на обычные сетевые игрушки и бегал в одной лукарём, в другой друидом. Кстати, странно, но несмотря на ожидания миллионов фанатов успешную РПГ с полным погружением так и не запустили. Новые проекты вспыхивали время от времени, но потухали на стадии закрытого тестирования. Чего-то у них там не клеилось, но разработчики не спешили откровенничать. Может, это один из таких проектов? Всё равно, нафиг его.

– А я пойду, – не обиделся Симба. – Расскажу потом, может, передумаешь.

Домой я вернулся за полночь, но свет на кухне ещё горел. Мать не спала. С каким-то осунувшимся, восковым лицом она молча сидела за столом, глядя в одну точку, будто в доме покойник.

– Будешь чаю? – спросил я.

Она кивнула. Я вдавил кнопку электрочайника, дождался, пока он забурлит, и залил кипятком два пакетика. Вот и вся чайная церемония. За это время мать не двинулась.

– Что случилось? – я сел напротив.

Кружки стояли перед нами, всё равно пить нельзя пока, горячо. Раз сделал, придётся подождать. Вот и начал разговор. Но мать неожиданно ответила.

– Всё, всё случилось, – она прижала ладони к лицу, словно не могла смотреть на меня. – Он спустил всё: коммуналку, то, что я откладывала на чёрный день, твой кредит на учёбу… У нас нет ничего. Мы нищие, Андрюша.

Глава 02

В университет с утра я не поехал. Вместо этого перешёл дорогу, сел на электробус номер семь и отправился на другой конец города. Девять остановок. Хорошо, что без пересадки. Здесь, из рядов приземистых хрущёвок, блестящей опухолью выпирала громада офисного центра. Раньше я понятия не имел, что тут находится. Надобности не было. Теперь, правда, ситуация тоже не слишком прояснилась. Вывески на здании не было. Вообще ни одной, хотя обычно возле подобных подъездов пестрят разнообразные таблички с названиями здешних контор. А тут пусто.

Зато у входа уже толпился народ. Длинная очередь извивалась змеиным хвостом вниз по ступенькам и доходила почти до самой остановки, на которую я приехал. Я подивился такой дисциплинированности. Народ стоял по большей части самого раздолбайского вида. Но быстро сообразил, в чём дело. Вдоль очереди с важным видом ходили секьюрити в одинаковых чёрных стёганых куртках и темных очках. Долбанные Агенты Смиты. Как овчарки, они аккуратно направляли стадо соискателей внутрь здания.

Увидев толпу, я резко погрустнел. И так не слишком хотел ехать. Бред это всё. Разводка для идиотов. Покажут прекрасный новый мир на полчаса, а потом начнут впаривать кредит на железки, стоимостью с нашу двушку. И ведь найдутся идиоты, которые подпишутся. А если сценарий будет другой – ещё хуже. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– Андрюха! Давай сюда! – услышал я голос Симбы.

Я огляделся и увидел, как он машет мне руками из самой головы очереди. От него до двери всего пара шагов. Сёма, незаменимый человек.

– Передумал? – Симба чуть двинулся назад, освобождая мне место, – Чё гнусишь?! Захлопнись! Я корешу занимал! – заявил он стоящим следом. Те поворчали, но спорить не решились. Весовые категории были сильно разные.

– Разве я тебя одного брошу? – ухмыльнулся я, – Вдруг тебя кто обидит. Давно стоишь?

– Час почти. Медленно запускают.

– А там чего? – я кивнул налево. – Быстрее никак?

Вторая, точно такая же дверь пустовала. Возле неё торчали два охранника, и переминалась с ноги на ногу офисная сучка в короткой модной дублёнке. Редко-редко к ней подходили отдельные личности, показывали что-то и проходили внутрь. Сучка кивала и делала пометки в планшетике. У меня ничего такого для показа не имелось, хотя показать очень хотелось. Цыпочка была из тех, что держат при себе боссы для красоты и ради престижа. От кончика чуть вздёрнутого носа и стильных очков, до остроносых сапожек она излучала деловитость и служебное рвение.

– Там мажоров пропускают. По спецприглашениям, – скривился Симба.

На стоянку как раз подкатила низкая спортивная тачила ярко-жёлтого цвета. Что за марка, я и не понял. Тесла какая-нибудь. В последнее время электрокары серьёзно потеснили обычные тазы. Из неё выбрались четверо субъектов и попёрлись к привилегированной двери. Пёстрые куртки, штаны трубами, чёлки до самого носа. У одного башка розовая, у второго голубая. Компашка словно прикатила с уличных гонок на окраинах Йокогамы. Цыпа, записывая их данные, чуть из дублёнки не выпрыгивала от усердия. Один, самый высокий в тусовке, в заметной чёрной куртке с белыми рукавами, наклонился и прошептал ей что-то на ухо. Та заулыбалась и залилась румянцем.

– Это чё? Ланс, что ли?! – не поверил я своим глазам. Ещё несколько лет назад, когда я серьёзно интересовался онлайн-играми, эта рожа мелькала на каждом втором сайте по киберспорту.

– Ага, Ланс, – Симба сплюнул себе под ноги. – Чемпион столицы и окрестностей.

– И ты думаешь, у нас есть шансы?!

– Это новая тема. Тут все равны, – набычился мой приятель.

Ланса узнали не только мы. Очередь выкрикивала его имя, размахивала руками и повизгивала от восторга.

– Ланс… подойди поближе!

– Ланс… Ланс… мы тебя любим!!!

– Ланс, дай автограф! – крикнула симпотная девчонка недалеко от нас.

Ланс наконец-то соизволил заметить восторг публики. Он подошёл ближе, широко улыбнулся, блестя идеальными зубами, помахал в ответ, словно политик или киноактёр. Идеальный профиль, взгляд победителя, выбеленная, словно седая, чёлка. Девчонка выскочила из очереди, подбежала к нему и сунула в руки маркер, а затем задрала куцую курточку, выставив животик. Чемпион размашисто расписался на нём. Пискнув от счастья, поклонница кинулась назад, хвастаться подругам.

– Эй, долго там?! – не выдержав, я крикнул в глубину здания.

Словно отвечая на мои слова, очередь продвинулась сразу на несколько человек. Мы уже заходили внутрь, как вдруг толпа закричала вновь: «Анна… Анна!!!»

Уже из холла я увидел, как на стоянку заруливает чёрный спортбайк. Затянутая в кожу фигурка пробежала вверх по ступенькам, на ходу снимая с головы шлем. Я увидел только длинные чёрные волосы, рассыпавшиеся волной по плечам, и тут раздвижные двери захлопнулись.

Мы с Симбой прошли, озираясь, по мраморным плитам вестибюля, не читая, поставили свои подписи на каком-то согласии и зашагали по стрелочкам. Улыбчивые девушки на каждом повороте объясняли, куда пойти, молчаливые охранники сурово зыркали сквозь очки. Нас с Симбой разлучили, мы, как головастики в потоке воды, двигались вслед за течением.

– Вы занимаетесь спортом? – спросила меня медсестричка.

– Иногда, – буркнул я.

Не рассказывать же им про базу и фуры с водкой. Регулярные физические нагрузки не сделали из меня качка. Прессом и бицухой я похвастаться не мог. Но зато был выносливым и жилистым. Надо же, заметила.

– Полных лет Вам сколько?

– Что?

Я перевёл взгляд на медсестру и тут же снова отвёл, уставившись в пол. Водопад… Я думаю о водопаде… Я слышу шум воды…

Я стоял на медосмотре, раздетый до трусов, и мечтал только о том, чтобы не словить стояк. Нет, с одеждой у неё было все нормально. На актрису из порнушки она похожа не была. Только халатик обтягивал её фигурку так, словно шился на заказ, а сама сестричка выглядела, как будто прошла кастинг на телевидение. Обе сестрички похожи, как близняшки. А, может, я просто кроме белых халатиков и стройных ножек не замечаю ничего.

Одна, сидя за столиком, записывала результаты. Вторая осматривала меня, иногда прикасаясь. От этих прикосновений разбегались табуны мурашек. Водопад… я вижу водопад…

– Возраст какой? – терпеливо переспросила она, и только в глубине глаз спряталась смешинка. Наверняка знает, какое впечатление на меня производит.

– Девятнадцать лет.

– Ложитесь на кушетку. Сделаем вам ЭКГ, – она провела пальчиками по моей груди.

Боже, дай мне сил!

* * *

– Я чуть не обкончался, – рассказывал мне Симба. – И где они столько няшек отыскали? У тебя такие же были?

– Угу, – кивнул я.

Как всегда в незнакомой обстановке, меня охватил лёгкий мандраж. Такое происходило перед каждым экзаменом, соревнованием, выходом на сцену. Совсем не страх, нет. Просто сосредоточенность. Говорить не хотелось. К счастью, красноречия Симбы хватало на двоих.

– Я ей говорю: «Ты есть в ВК?…», а она смеётся только… Сказала, если не угомонюсь, клизму поставит! – друг не умолкал.

НОМЕРА С 175 ПО 195 ПРОСИМ ПРОЙТИ ВАС В ЗАЛ ПОЛНОГО ПОГРУЖЕНИЯ…

Медосмотр мы, судя по всему, прошли. Каждому выдали карточку с номером и отправили в огромный зал ожидания. Что-то вроде вокзала или аэропорта. Металлические, но удобные стулья рядками и огромный экран со списком номеров на одной из стен. Мне выпал 212, Сёме 224. Почти рядом.

– Эй, привет! Ты тоже прошла? Давай к нам! – Симба замахал кому-то рукой.

Я увидел девчонку, получившую автограф Ланса.

– Ты чё, её знаешь? – удивился я. – Ща узнаю, – Симба легонько пихнул меня локтем.

Девчонка тоже зависла, соображая, и я смог разглядеть её получше. Невысокая, темноволосая с необычной стрижкой. Её волосы были заплетены в плотно прилегающие к голове косички, как у негритянки. Круглым смешливым личиком она напоминала лукавого котёнка. Губки пухлые, мне даже сначала показалось, что подкаченные, хотя может и природа одарила так щедро. Дутая куртка не давала рассмотреть грудь, зато ниже было все в порядке. Короткая юбка в складочку напомнила мне японских школьниц из мультиков, которые мы с Симбой глядели в старших классах. Ножки стройные, попка сочная… Симба не промахнулся с добычей.

Девчонка тоже разглядывала нас. По мне скользнула взглядом, а вот кореша, похоже, одобрила. Тот всегда одевался ярко и недёшево. «Внешний вид – это витрина всякого торговца», – говорил Сёма.

– Садись, – он снял со стула рядом с собой сумку, уступая место.

– Любишь киберспорт?

– Абажжжжаю! – девчонка засмеялась, и я не мог оторвать взгляд от её губ. Не может быть, чтобы настоящие.

– Андрюха у нас тоже киберспортсмен, – отчаянно врал Симба, пихая меня снова локтем, чтоб я не проговорился.

– Угу, – я опять кивнул.

Девчонка залипла на меня. Теперь я не был унылым душнилой в стрёмной куртке не по сезону. Наоборот, я стал крутым и загадочным. Кошечка даже облизала губки от любопытства.

– Я Симба, – развивал успех кореш, – а тебя как зовут?

– Зоя, – чуть смутилась она. Похоже, не очень любила собственное имя.

– Но все зовут меня Юмми. Это мой ник. Я тоже киберспортсменка… Ну немножко.

– Андрей, – добавил я. Она так мило смущалась, что я не мог отвести глаз. Симба заметил это и решил меня подколоть.

– Андрюха, конечно, крут, но Ланс круче всех! – провозгласил он, словно не плевал полчаса назад при одном упоминании чемпионского имени.

– О-о-о, да! – поддержала Юмми.

Воспоминания о киберспорте я не любил тревожить, как застарелую болячку. Казалось, сковырнёшь корку, и пойдёт кровь. Но вдруг я почувствовал нечто другое, совсем забытое. Азарт. Как в былые годы мы сидели в раздевалках перед боями, шутили, подначивали друг друга, строили планы.

– Покажи автограф! – попросил я Юмми.

– Что, прямо тут? – неожиданно застеснялась она.

– Да ты подойди поближе, никто не увидит, – поддержал меня Симба.

Юмми встала и, чуть поломавшись для приличия, подняла курточку. Ланс размашисто вывел своё имя по-английски, а в конце нарисовал сердечко.

Я, неожиданно даже для самого себя, поднял руку и приложил палец к надписи, повторяя её линии.

– Ой! – тихонько сказала она. – Щекотно.

Я чувствовал, как вздрагивает под моим пальцем нежный девичий животик. Я обвёл сердечко и остановился в нижней его точке.

– Когда я выиграю, уже я на тебе распишусь, идёт?

Юмми снова покраснела. Она вспыхивала румянцем и щурила глазки, прямо как тяночки в комиксах.

– Хорошо-о-о… Если выиграешь, – захихикала она.

Пауза затягивалась, но Юмми не спешила опускать куртку, а я – убирать ладонь.

НОМЕРА С 195 ПО 215 ПРОСИМ ПРОЙТИ ВАС В ЗАЛ ПОЛНОГО ПОГРУЖЕНИЯ. ПОВТОРЯЮ, НОМЕРА…

Фак!!! Вот это облом! Симба даже заржал от восторга. Ещё бы, я ухожу, а они остаются. У кореша есть ещё минут пятнадцать форы для езды по этим нежным ушкам.

– Удачи тебе, Юмми! – улыбнулся я великодушно.

– И тебе… Андрей? – моё имя она произнесла с вопросительной интонацией. – А ник у тебя какой?

– Ты его ещё услышишь, – загадочно ответил я.

Какой же у меня ник? Возвращать старый категорически не хотелось. Ратмир умер четыре года назад. Хотя, если Ланс встретит того, кто уделал его когда-то на кубке Москвы, будет забавно. Но только он все эти годы совершенствовался, а я… фуры с водкой разгружал. Значит, лучше посидеть в тени и пока не высовываться. Так кем же я буду тогда?

По стрелочкам, по стрелочкам, вниз по лестнице на цокольный этаж. Дорога вела в раздевалку, такую же, как в обычном бассейне. В капсулу предстояло ложиться полностью голым, этого требовала технология. Металлическая кабинка с кодовым замком. Правильно, куда я ключ в капсуле дену? Я сменил свою одежду на махровый белый халат и на удивление удобные тапочки, по-домашнему пошлёпал дальше.

Играла тихая музыка. Лаунж, наверное, или эмбиент. Я не силён во всех этих электронных стилях. Но играла очень приятно, успокаивающе. Светильники заливали стерильный белый кафель тёплым уютным светом. Казалось, я выйду сейчас не к вирт-капсуле, а в сауну. Ещё бы пивка с собой холодненького.

Дверь из раздевалки вела в ещё один зал. Я зашёл и замер. К такому жизнь меня не готовила.

– Проходи, давай сюда карточку, – улыбчивый парень в сером комбинезоне, стоящий у самого входа, протянул руку. – Все так реагируют. Масштабно, да?

«Сергей» – значилось на бейджике. – «Корпорация МосТех».

– Не то слово! – я крутил головой, чтобы рассмотреть всё огромное помещение. Там, где у обычных офисных зданий находится подземная парковка, тут располагался ярко освещённый зал с длинными рядами капсул полного погружения. Всё было белым: пол, потолок, стены… Зал был похож на отсек космического корабля. В фантастических фильмах в таких спят в анабиозе экипажи, пока сам корабль летит к далёкой звезде.

Сергей поднёс мою карту к сканеру. Внутри что-то пискнуло, и сканер зажёгся зелёным огоньком.

– Всё в норме, двести двенадцатый. Пойдём к твоей капсуле. Опыт есть?

– Два года «гладиатором», – кивнул я.

– Отлично, – обрадовался Сергей, – значит, проблем не будет.

– А случаются? Возможность поболтать с персоналом никогда нельзя упускать. В бою ценна любая информация.

– Многие боятся саркофагов, – оправдал мои ожидания техник, – Говорят, на гробы похоже. Клаустрофобия.

Значит, много новичков, осмыслил его слова я. Мой опыт, хотя и устаревший, даёт мне фору. «Лёгкие фраги, свежее мясо», – шепнул внутренний голос. Я не повёлся на его подначку. Мы же тестируем, а не воюем, разве нет?

– Раздевайся. Если стесняешься, я отвернусь. Да, кстати, если брезгливый, капсулы дезинфицируют после каждого погружения.

– Я знаю, как это работает, – я кивнул.

Мы подошли к капсуле. Рядом стояла вешалка, халатик повестить. Я оглянулся: в разных концах зала техники помогали игрокам разместиться в капсулах. Только мужчины. Девочек укладывают где-то в другом зале.

– Удачного полёта, – сказал Сергей и захлопнул крышку капсулы.

СЕАНС ГЛУБОКОГО ПОГРУЖЕНИЯ НАЧИНАЕТСЯ. ВВЕДИТЕ СВОЁ ИМЯ…

Я так и не решил, какой ник выбрать. «Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт». Ратмир отпадает по уже понятным причинам. Тогда что?

– Тар-ги-тай! – громко продиктовал я по слогам, чтобы тупая система не сделала опечаток.

ИГРОК ТАРГИТАЙ, ЖЕЛАЮ ВАМ ПРИЯТНОЙ ИГРЫ

Перед глазами завертелась чёрно-белая спираль. Она затягивала в себя, погружая сознание в бездонный колодец. «Гипножаба», звали мы её раньше, вспоминая о старом мультике.

Спираль подстраивала мозг под управление новым виртуальным организмом. Как-то так объясняли спецы. Настоящее тело в это время погружалось в плотный соляной раствор, становилось невесомым и неощутимым. В тот момент, пока сознание летело через крутящийся двухцветный коридор, у него не было ни рук, ни ног, ни всего остального.

СОБИРАЙТЕ ОПЫТ И ПОДНИМАЙТЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Голос появился где-то внутри головы. Приятный, вкрадчивый, странно бесполый. Возможно, для парней он кажется женским, а для девчонок – мужским.

ПРАКТИКУЙТЕСЬ И ПОЛУЧАЙТЕ УНИКАЛЬНЫЕ НАВЫКИ

Фразы впечатывались в мозг. Мельтешение чёрного и белого перед глазами погружало в транс. Сознание плыло.

УЛУЧШАЙТЕ РЕПУТАЦИЮ И ВЫПОЛНЯЙТЕ ЗАДАНИЯ

Спираль закружилась быстрее. Я почувствовал на мгновение невесомость, как в детстве, когда качаешься на качелях и замираешь в самой верхней точке. И потом… УУУУХХХХХХХХХХХХ!