Повесть о Верочке

Глава

I

. Студентка КИСИ

С Ледовитого

океана на Волгу

После окончания общеобразовательной школы, перед Верочкой встал очень сложный вопрос: – Что делать дальше? Оставаться ли в Мурманске или уехать туда, где климат значительно лучше, чем в тундре?

Как ни крути, а близость моря имени Ви́ллема Ба́ренца весьма усложняет условия жизни людей. Лютой зимой дуют злые ветра с северной макушки планеты. Они постоянно приносят морозы под сорок градусов Цельсия. Добавьте к этому полярную ночь. Солнце два месяца не поднимается над горизонтом, а чёрное небо освещается только лишь всполохами тех разноцветных сияний, которые называют полярными.

Холода наступают на тридцать дней раньше, чем в средней России, а уходят, на столько же, позже. Получается, как в старой присказке: – Девять месяцев зима, остальное лето. В те же три месяца входит и осень с весной.

Вот и считайте, сколько недель там тепло? То есть, +22 по термометру. Даже в июле, многие люди ходят в плащах или куртках. А если, дунет жестокий борéй, так очень часто и снег выпадает. Сразу возникает желание надеть валенки, шубу и шапку.

В конце восьмидесятых годов М. Горбачёв, ни с того, ни с сего, заявил, что США лучший друг СССР. Поэтому, в знак доброй воли, нужно все вооруженье страны пустить на утиль.

Сказано – сделано. Армию принялись сокращать невероятными темпами. Все заводы и фабрики прекратили выпуск военной продукции. Людям стало негде работать. Начались разброд и шатания.

Меж тем, Верочка получила неплохой аттестат и решила двигаться дальше. К её сожаленью, учиться в Мурманске было особенно негде. Одни профтехучилища, педагогический институт, да ещё «мореходка».

Стать «мореманом» она не могла в соответствии с полом. К тому же, её сильно укачивало даже на слабой волне. Женщин брали на кое-какие специальности, но все они связаны с кораблями и флотскими службами. Это девушку совсем не прельщало.

Превращаться в училку она тоже никак не хотела. Хватит того, что её мама была педагогом в соседней «каблухе». Верочка досыта насмотрелась на специфику данной профессии. Вечные проверки тетрадей и подготовки к очередному уроку. Да ещё в каждом классе найдётся какой-нибудь двоечник, который будет мотать тебе нервы.

Оставался один вариант. Ехать в крупный промышленный центр России. Туда, где имелось большое количество ВУЗов. К примеру, в Москву, Ленинград, на худой конец, куда-то ещё.

Мама хотела, чтобы старшая дочка училась в одной из советских столиц. Лучше всего, в той, что стояла на речке Неве. До неё всего сутки езды по железной дороге. До Москвы в два раза дальше, а до Волги, так в четверо.

Однако, папа настоял на Самаре. У него там жили мать и отец. В прежние годы, Верочка вместе с сестрой, проводила там каждое лето. Поэтому, дальновидный родитель и решил убить сразу двух зайцев.

Во-первых, неопытная восемнадцатилетняя девушка окажется под надёжным присмотром. Во-вторых, в случае надобности, она будет ухаживать за престарелыми предками.

Вот так и вышло, что Верочка покинула северный Мурманск и, с одним небольшим чемоданом, отправилась на далёкую от Заполярья, Среднюю Волгу.

Через четверо суток, девушка оказалась на месте. Она попала в тот город, что назывался в честь большого притока матушки-Волги. Поселилась Верочка у бабушки с дедушкой. Жили старики в замечательном месте, почти в центре «старого» города.

К сожалению Верочки, квартира оказалась удивительно тесной. Она представляла собою тесную комнату площадью метров шестнадцать, кухню размером в четыре с половиной квадрата, совмещённый санузел и небольшую прихожую, где не могли разойтись два человека.

Дедушка с бабушкой спали на диване в гостиной. Верочка устраивалась на маленькой кухне. Алюминиевая раскладушка едва помещалась туда. Она находилась между столом и холодильником с одной стороны, плитою и мойкой с другой.

Для того, чтобы встать или лечь, приходилось сделать массу очень сложных движений. Всё это сопровождалось отвратительным скрипом пружин. Хорошо, что девушка в школе занималась гимнастикой, это ей весьма помогало.

Возраст у стариков приближался к семидесяти. Спать они ложились уже полдесятого. Значит, их внучка должна была явиться в квартиру не поздней девяти. Иначе, начинался скандал.

В Самаре оказалось так много институтов разного профиля, что у Верочки разбежались глаза. Она немного подумала и решила, что, лучше всего, поступать в инженерно-строительный.

Главную роль здесь сыграл целый ряд обстоятельств. Во-первых, долгое время, бабушка с дедушкой работали в крупном строительном тресте. До пенсии, они там хорошо зарабатывали и были на отличном счету. Старики убеждали любимую внучку, посвятить себя именно этой профессии.

Во-вторых, ВУЗ, который назывался КИСИ, находился в полукилометре от дома уважаемых предков. Не нужно ездить куда-то на транспорте. Семь минут спокойного хода и ты уже в вестибюле главного корпуса.

В-третьих, «строяк» весь целиком(!) помещался на углу Молодогвардейской с Ульяновской. В то время, как аудитории авиационного, политехнического, медицинского и многих других, были разбросаны по всему огромному городу.

У КИСИ имелось лишь ещё одно здание, где располагались лаборатории для поведения химических опытов. К счастью, до них оказалось нисколько не дальше, чем до самой альма-матер. Они находились на той же улице, носящей фамилию вождя революции. Всего то и дел, что свернуть в левую сторону.

Вступительные экзамены в стройинститут Верочка сдала без всяких проблем. Она набрала четырнадцать балов из возможных, пятнадцати. На этом нервотрёпка с поступленьем закончилась. Можно было расслабиться вплоть до начала учёбного года.

Большую часть свободного времени, юная девушка ходила на пляж. До него, от дома дедушки с бабушкой, было не больше, чем один километр. Пересёкла Самарскую площадь, сбежала по лестницам перед монументом воинской славы и ты уже оказалась на набережной Волги-реки.

Там Верочка помногу часов загорала, купалась и плавала вволю. Это тебе не Кольский залив, где даже в июле, температура воды не поднималась выше десяти с чем-то градусов. Так что, если ты не моржуешь, то без гидрокостюма и не сунешься в море.

Скоро кожа у девушки стала тёмно-коричневой, как скорлупка у спелого лесного ореха. Глядя на Верочку можно было подумать, что она не северянка, а всю свою недолгую жизнь обитала на матушке Волге.

В конце августа, молодая студентка отправилась в стройинститут. Девушка хотела узнать расписание лекций, которые ей скоро станут читать. Она зашла в фойе главного корпуса и посмотрела на доску объявлений.

Там висел короткий приказ. В нём было написано: – Первого сентября, все студенты первого курса должны выехать на уборку картофеля в Безенчукский район.

Сбор возле крыльца главного входа в 8.00. Командировка продлиться около месяца. Иметь при себе предметы для гигиены, резиновые сапоги, тёплые вещи и две смены белья.

Внизу стояла витиеватая подпись – ректор института КИСИ, Владимир Петрович Корякин.

Прочтя приказ до конца, Верочка печально вздохнула. Не так она себе представляла начало учёбы в стройинтситуте. Думала, всё произойдёт, как в общеобразовательной школе. Все ребята и взрослые явятся очень нарядными.

Сначала начнётся «линейка» с речами директора и старых преподавателей. Потом будет краткое знакомство с аудиториями, а затем, начнутся сами занятия. А тут, вместо «праздника знаний», езжай, понимаешь, на уборку картошки.

Впрочем, в те времена во всех средних и высших учебных учреждениях СССР поступали именно так. Ведь все фрукты и овощи тогда не возили из Египта с Израилем, расположенных в Синайской пустыне. Их выращивали на чернозёмных полях великой страны.

С посадкой и многократной прополкой наши крестьяне справлялись без особых усилий. А вот убирать урожай им помогало всё населенье страны. В первую очередь, этим ответственным делом занимались студенты.

Верочка повернулась и двинулась к дому дедушки с бабушкой. Хочешь, не хочешь, а нужно было собираться в какой-то колхоз, расположенный в Безенчукском районе.

Уборка картошки

Первого сентября, Верочка оделась в то, что похуже, взяла в руки модную спортивную сумку с вещами и пошла к институту. Там уже собралась толпа первокурсников. Тут же находились родители. Они провожали «ненаглядных детей» в далёкий, подшефный колхоз.

Юных студентов проверили по длинному списку и убедились, что все оказались на месте. Преподаватели посадили подопечных в автобусы, стоявшие возле крыльца альма-матер.

Длинная колонна машин выехала из огромного города и двинулась на юго-восток. Через пятьдесят километров они миновали райцентр Безенчук и двинулись дальше. Автомобили долго петляли по пыльным дорогам, ведущим вглубь области.

Ближе к полудню, машины, наконец-то, добрались до нужного места. Преподаватели, сопровождавшие оробевших ребят, приказали забрать личные вещи и выгружаться среди чистого поля. Там находились три длинных сарая, сложенных из кирпича.

На одном из них висел транспарант. На нём оказалось написано: – Трудовой лагерь «Берёзка». Ни одного дерева данной породы поблизости не было. Небольшой, очень редкий лесок темнел километрах в двух впереди.

Встречал людей человек, который назвался руководителем колхозной бригады. Он объяснил, что студентам придётся убирать ту картошку, что вывернул из земли плуг культиватора.

Предупреждая десятки вопросов, он заявил, что без его разрешенья никто отсюда не уедет домой. Все останутся здесь до тех пор, пока не закончат работу. При этом мужчина повёл правой рукой и указал на бескрайние поля корнеплодов, раскинувшиеся в разные стороны.

Затем, бригадир зачитал распорядок, установленный в лагере: – Подъём в семь утра. Завтрак с семи пятнадцати, до семи сорока. Начало смены в восемь часов. Обед с двенадцати, до тринадцати.

После перерыва, снова работа по уборке картофеля. Окончание смены в семнадцать ноль-ноль. Ужин с восемнадцати тридцати, до девятнадцати. Отбой в двадцать один час по местному времени.

Выражая своё недовольно, молодёжь загудела. На что мужчина спокойно сказал: – Что делать после отбоя, это уже ваша проблема. Если преподаватели вам разрешат, так по мне, хоть совсем не ложитесь. Но чтобы утром все, как один, находились на поле.

Он указал на длинное одноэтажное здание, сложенное из неоштукатуренного силикатного камня и сообщил: – Здесь вы будете жить. С этой стороны отделение женщин. С другого торца, вход для мужчин. Преподаватели расположатся в доме, стоящем возле столовой.

Умывальная и туалет чуть дальше на север. – бригадир указал на два длинных дощатых сарая. Сквозь открытые двери правой постройки виднелась труба с приваренными к ним железными кранами.

На другом сооружении белели криво изображённые литеры, отражающие различье полов. Судя по размеру двух помещений, в каждом отсеке находилось не менее десятка «посадочных мест».

Как потом оказалось, перегородок между «очками», почему-то, никто не поставил. Пришлось всем привыкать и прилюдному отправлению естественных надобностей.

Старший преподаватель открыл длинные списки прибывших студентов. Он прочёл пару первых фамилий, и назначил «счастливцев» в дежурство на кухню столовой.

Завтра с утра, эти ребята должны были подняться значительно раньше, чем все остальные. Вместо работы в полях, они целый день будут помогать поварам. Им вменялось в обязанность: чистить картошку, мыть всю посуду, резать хлеб на ломти и выполнять ещё тысячи других поручений. На этом инструктаж и закончился.

Вместе с девчонками Верочка вошла в длинное здание. Перед ней оказалось обширное помещение, не разделённое перегородками на отдельные комнаты. Внутри стояли двухъярусные железныё койки. Всё это весьма походило на казарму солдат.

На «нарах» лежали подушки, матрацы и одеяла, свёрнутые в большие рулоны. Судя по внешнему виду, служили они уже несколько лет. Простыни, наволочки и пододеяльники, тоже не блистали своей новизной. Так же, как бельё в поездах, они отдавали застиранной серостью.

Верочка рванулась вперёд. Благодаря своей быстроте, она успела занять нижнюю койку в дальнем углу. Там она принялась обживаться. Расстегнула свою модную спортивную сумку. Достала пакет с умывальными принадлежностями, и сложила их в фанерную тумбочку, стоявшую в изголовье кровати.

Затем, постелила слегка влажную простынь на пятнистый матрац. Натянула наволочку на комковатую подушку из ваты. Заправила в пододеяльник потёртое одеяло из байки серого цвета.

Едва устроила спальное место, как в комнату заглянула женщина-преподаватель и позвала всех обедать. Верочка посмотрела в сторону входа. Только сейчас она разглядела большой табурет, стоявший справа от двери.

На нём находился оцинкованный бак с такою же крышкой. Сбоку странной посудины, возле самого дна, располагался маленький краник. Рядом на ржавом гвозде висела полулитровая солдатская кружка.

Услышав команду, девушки бросили заниматься постелями. Студентки сбились в плотную кучку, и вышли из общежитья на улицу. Пройдя метров десять, они оказались возле ещё одного кирпичного дома. Из открытых дверей доносились весьма аппетитные запахи.

Внутри помещения находились столы, сколоченные из широких досок. За каждым из них могли бы усесться не менее восьми человек. Столешницы покрывали скатёрки из пластика. Рисунок с них давно уже стёрся.

Всё остальное там было так же, как в любой городской или институтской столовой. Разве, что мух оказалось значительно больше. Они вились в воздухе большими роями. Нужно было быть очень внимательным, чтобы не проглотить противную тварь вместе с едой.

Студенты подходили к раздаче с подносами. Брали пару-тройку кусочков белого хлеба и получали глубокую миску, наполненную прозрачной похлёбкой. В наваристой жидкости плавали волокна какого-то мяса, лапша и картошка. Называлось всё это «суп полевой».

Вторая повариха давала тарелку с отварной вермишелью. Сверху лежал десяток маленьких кусков гуляша из баранины с тёмной подливкой. На третье предложили традиционный компот из сильно иссушенных и сморщенных фруктов.

Еда в данной харчевне мало чем отличалась от той, что подавали в городских забегаловках. Единственным приятным моментом, здесь оказалось одно обстоятельство, не нужно было платить за взятую пищу.

После долгой езды в душном салоне автобуса, свежесваренная еда показалась замечательно вкусной. Верочка поела с большим удовольствием. Она вернулась в общежитье для девушек, где познакомилась со своими соседками. Все дружно сказали, что здесь не так уж и плохо и занялись своими делами.

Они переоделись с дороги и осмотрелись вокруг. Близь лежавшая местность представляла собой большие поля, тянущиеся почти к горизонту. Всем показалось, что до лесочка идти далеко, и они отложили знакомство с зелёной растительностью. Мол, сходим туда, в более позднее время.

Девушки посетили удобства, расположенные на лоне природы, и сморщили носики от их запаха и внешнего вида. Затем, спросили у поварих, как добраться до ближайшей деревни? С большим огорченьем студентки узнали, что до села нужно идти более пяти километров.

– И чем же тут заниматься после работы? – огорчённо задумалась Верочка: – Телевизора нет. Радио нет. Клуб далеко, а пойти больше некуда. Надо было книжек из города взять.

Слегка приуныв, Верочка промаялась до наступления вечера. Затем, быстро поужинала, поболтала с подругами до объявленья отбоя и, от нечего делать, забралась в кровать.

Свежий воздух полей и масса, непривычных для неё впечатлений, сделали своё благотворное дело. Девушка поудобней утроилась на скрипучей кровати и не заметила, как быстро уснула.

В семь утра, в дверь забарабанил чей-то кулак. Мужской голос крикнул: – Подъём.

Избалованные жители города невольно проснулись и стали медленно собираться на завтрак. Такая неспешная жизнь продолжалась у них лишь до восьми. Сразу после еды, грянула «битва за большой урожай».

Ребят отвели в ближайшее поле. Дали инструмент с рукавицами, и объяснили, что делать им дальше. Оказалось, что нужно встать вдоль бесконечных отвалов грунта, оставшихся после прохода колёсного трактора.

Затем, идти к горизонту, брать корнеплоды из рыхлой земли и бросать их в помятые вёдра. По мере наполнения тары, высыпать картошку в мешки. Чуть позже, по следу студентов пройдёт грузовик и увёзёт в город всё, что собрали за день.

Опытные преподаватели разделили всю молодёжь на две группы по признаку пола. Девушки начали кланяться каждому клубню. Парни трудились у них на подхвате. Они переносили тяжёлые ёмкости и ссыпали их содержимое в торбы, стоявшие кучками среди чистого поля.

Сначала всё это напоминало игру. Отовсюду слышались двусмысленные острые шутки и заливистый смех. Вчерашние школьники вспомнили недавнее детство. Они веселись, как только могли. Бегали, толкали друг друга, бросались картошкой.

Но так продолжалось недолго. Непривычные к физупражнениям подобного рода, студенты быстро устали. Ближе к полудню, все начали часто смотреть на часы и с нетерпением думать: – Когда же обед?

В полдень, все бросили вёдра там, где стояли и плотной гурьбой двинулись в лагерь «Берёзка». Студенты слопали отведённые порции и, отдуваясь после хорошей еды, вышли из душной столовой. Они молча расселись на брёвнах, которые лежали у зданий и заменяли собой привычные садовые лавочки.

В час дня, последовала очередная команда: – Продолжить уборку!

Молодёжь дружно заныла. Мол, они сильно устали и им очень нужно ещё отдохнуть, В ответ преподаватели сурово сказали: – Тех, кто будет плохо работать и не выполнит месячную норму по сбору картошки, отчислят из института.

Студенты немедля примолкли. Они с оханьем встали и, нехотя, двинулись в бескрайнее поле. Все с трудом доработали до окончания смены. Едва волоча уставшие ноги, они вернулись назад.

Ребята быстро поужинали и почти сразу свалились на койки. Ни о каком телевизоре или же танцах, никто и не вспомнил. Так с тех пор и пошло. Изо дня в день. Без выходных или праздников.

Нужно сказать, что первокурсники с большим отвращением шли на уборку картофеля. Они двигались, сильно понурившись, словно рабы на хлопковых плантациях США прошлого века. Преподаватели пытались их подбодрить, но призывы смотреть веселей, пропадали впустую.

Спустя какое-то время, пришла очередь Верочки работать на кухне. Сначала она даже обрадовалась, но это закончилось быстро. Утром нового дня, её разбудили на час раньше, чем всех остальных и послали в столовую.

Там она и крутилась много часов, словно челнок. К семи вечера, когда все с аппетитом поужинали и пошли отдыхать, она всё ещё хлопотала вместе с тремя поварихами.

Тогда девушка вдруг поняла непреложную истину. Лучше работать в поле восемь часов с перерывом, чем тринадцать у раскалённой плиты, где нельзя и присесть на минутку.

Кроме ряда подсобных работ, ей пришлось перемывать горы грязной посуды. Дома она с удовольствием занималась подобным трудом, но там постоянно текла горячая вода из-под крана. Здесь же её всегда не хватало.

Поэтому, тарелки и миски не удавалось хорошенько отмыть от липкого бараньего жира. О стаканах, которые только ополаскивали холодной водой из колодца, и говорить не приходиться. Они покрывались тёмным налётом от компота и чая. Через несколько дней, стекло становилось коричневым.

Раз в десять дней, приезжала дородная женщина. Кастелянша меняла студентам бельё для постели. А если выражаться точнее, то забирала грязные простыни и всё остальное, а взамен выдавала недавно постиранное. Всё прочее ребята делали сами.

В этот знаменательный день, в лагерь «Берёзка» несколько раз заглядывал бортовой грузовик. Студентов целыми группами сажали в кузов «газона» и отвозили в село, в большую колхозную баню, построенную рядом с котельной. Там ребята и мылись.

Однажды, водитель оказался так пьян, что не справился с рулевым управлением. Он не удержал машину на узком просёлке и на скорости съехал в глубокий кювет. Заметив, что летит не туда, шофер вдавил педаль тормоза в пол.

Автомобиль накренился на левую сторону. Девчонки не удержались на месте. Всех швырнуло на пыльную землю. К счастью, Верочка и её дорогие подруги упали довольно удачно. Они отделались лёгким испугом и парой-тройкой ушибов.

Ударившись грудью о руль, шофёр немедля очнулся. Парень завёл заглохший мотор и с огромным трудом вывел «газон» на дорогу. Он извинился дрогнувшим голосом и очень вежливо попросил всех садиться в машину.

Дальше протрезвевший водитель ехал весьма осторожно. Он двигался так, словно вёз не людей, а взрывчатку. Причём, то вещество, что детонировало от любого толчка.

Между банными днями, студенты отмывались от грязи в своей умывальной, открытой всем природным ветрам. К тому же, использовали холодную воду колодца.

Пока стояло тёплое «бабское лето», подобные процедуры ещё можно было терпеть. Через пару недель температура внезапно упала. По утрам на земле появлялась лёгкая изморозь.

В общежитии не имелось печей на дровах или угле. Большие помещения спален согревались «козлами». Они представляли собой железные рамы, сваренные из арматурных стержней.

Сверху располагался обрезок асбестоцементной трубы с намотанной на неё толстой спиралью. Оба конца «нихромовой нити» крепились к изолированному кабелю с вилкой. Она, в свою очередь, втыкалась в розетку.

Электрический ток протекал через простое устройство, изобретённое каким-то неведомым народным умельцем. Приспособление раскалялось до ярко-красного цвета. Благотворные потоки тепла начинали струиться в разные стороны.

Жаль, что никто не решался оставлять на всю ночь включённый на полную мощность «козёл». Могло произойти короткое замыканье проводки и случиться пожар. Поэтому, ближе к утру все просыпались от холода. Ребята тряслись, словно хвост у овцы.

В конце сентября, пришла настоящая осень. Затем, и вовсе зарядили дожди. Первое время, студенты пережидали непогоду в стенах общежития. Они отправлялись в раскисшее поле лишь после того, как прекращало лить с низкого серого неба.

Невиданное сибаритство студентов вызвало отставанье от графика. Приехал председатель колхоза. Он отругал всех преподов и отбыл в район, отчитываться о ходе уборки. После визита начальства, пришлось выходить на работу уже в любую погоду.

Чтобы сильно не мокнуть, они стали использовать опыт, что наработали ещё волжские крючники, разгружавшие баржи в девятнадцатом веке. То есть, вкладывали один угол мешка в другой.

Тем самым они получали большой капюшон, который одевали на голову. К сожаленью студентов, такие накидки закрывали лишь спину с макушкой, грудь с рукавами оставались снаружи.

Скоро в лагерь «Берёзка» привезли целую гору кулей с Самарской кондитерской фабрики. Их украшал пышный герб какой-то экзотической фирмы из Южной Америки. То ли с Кубы, то ли с Ямайки.

Ткань пахла не пылью, а дорогими конфетами. Иногда попадались кофейные зёрна, застрявшие в складках. Поэтому все сделали себе башлыки из объёмистых импортных торб. Кто-то даже съязвил по данному поводу: – Теперь, от нас такой аромат, словно мы в шоколаде, а не в липкой грязи.

Услышав такие слова, один из преподавателей заявил молодежи: – «Сейчас вы все ноете, что тут тяжело. Пройдут долгие годы. Всё плохое быстро забудется. Останется только хорошее. Вы вспомните это славное время, как лучшее в прожитой жизни!»

Все первокурсники слегка удивились, такой глупой мысли, но не стали ему возражать. Что можно взять с выжившего из ума старика? Сам-то он не работает целыми днями. Сидит себе на мешках с корнеплодами.

Как ни странно, но жизнь показала, что мужчина был прав. При встречах с друзьями, студенты с большой теплотой перебирали в беседах все самые интересные случаи, что произошли тогда с ними. Неприятные вещи бесследно исчезли из их разговоров.

За полтора месяца, Верочка вместе с подругами, дважды уезжала в Самару на попутных машинах с картошкой. Они говорили преподавателям, что нужно взять смену чистой одежды и те отпускали их на двое суток.

Увидев исхудавшую внучку, бабушка тотчас принималась печь пирожки с яблоками, с луком и яйцами. Верочка наедалась их до отвала и брала с собою в колхоз. Она угощала соседок по койке. Те отвечали ей тем же. Давали все разносолы, что привезли из Самары.

Со временем, студенты втянулись в работу. Они уставали значительно меньше и теперь не валились в кровать сразу после вечерней еды. У них находились даже силы для танцев. «Дансинг» проводили в столовой под чей-то японский магнитофон.

На одной такой «дискотеке» Верочка познакомилась с Толиком. Он учился в соседней группе потока. Паренёк был хоть и довольно невзрачным, но очень добрым и приятным в общении.

С ним она часто гуляла по вечерам возле лагеря. Несколько раз они на попутных «газонах» выбирались в деревню, где смотрели кино в сельском клубе. К сожаленью студентов, обратно они топали пять километров пешком.

Во время дороги под звёздами девушка иногда разрешала сокурснику себя целовать. Ей было очень приятно ощущать то волнение, которое охватывало её ухажера в тот чудный момент.

Правда, ничего более она ему не позволила. Как, говориться, смотри, наслаждайся, но руками не трогай. Всё это не про тебя, а для другого мужчины, который сможет занять её сердце всё целиком.

В конце октября, приехал грузовик с бригадиром. Мужчина построил ребят и со злостью сказал, что городские бездельники слопали целое стадо овец, но до сих пор не убрали последнее поле.

Студенты стали кричать, что они очень устали, что от такой противной еды все насквозь провоняли жиром баранов. Скоро они сами станут бодаться. И вообще, они поступали не в сельскохозяйственный, а в стройнститут.

Ещё через день, пришла команда из райкома коммунистической партии: – Разрешаем вернуться всем в Куйбышев.

Студенты собрали свои немногие вещи, и вышли из общежития, где провели почти два долгих месяца. Увязая по щиколотку в жирной грязи, они пять километров тащились к селу, куда подходил щебёночный грейдер.

Там ребята сели в автобусы и отправились в город на Волге. Туда, где они, наконец-то, будут учиться на инженеров-строителей.