© А.А. Тилле, 2005
***
Посвящается моей матери, работнице, вступившей в подпольную компартию в 1913 году, когда это не сулило ни чинов, ни дач, а только тюрьму и даже смерть. Жизнь прожила для других.
Для экономии объема книги ссылки на периодическую печать даются в тексте с указанием даты (для газет) или года и номера (для журналов и официальных источников), например: (И. 14.1.86.) – «Известия» 14 января 1986 г. или (О. 1987, № 17) – «Огонек». 1987 г., № 17.
Общие периодические издания
АиФ – газета «Аргументы и факты»
Б. или К. – главный теоретический журнал ЦК КПСС «Большевик», позднее – «Коммунист»
ВМ – газета «Вечерняя Москва»
И – газета «Известия»
ЛГ – газета «Литературная газета»
КП – газета «Комсомольская правда»
МП – газета «Московская правда»
НМ – журнал «Новый мир»
О – журнал «Огонек»
П – газета «Правда»
СЗ – журнал «Социалистическая законность»
СИ – газета «Социалистическая индустрия»
СР – газета «Советская Россия»
Т – газета «Труд»
Официальные издания
БВСР – «Бюллетень Верховного суда РСФСР»
БВСС – «Бюллетень Верховного суда СССР»
ВВСР – «Ведомости Верховного Совета РСФСР»
ВВСС – «Ведомости Верховного Совета СССР»
СУ РСФСР – «Собрание узаконений РСФСР»
СЗ СССР – «Собрание законодательства СССР»
СП СССР – «Собрание постановлений правительства СССР»
Кодексы РСФСР
ГК РСФСР – Гражданский кодекс РСФСР
ГПК РСФСР – Гражданский процессуальный кодекс РСФСР
ИТК РСФСР – Исправительно-трудовой кодекс РСФСР
КЗоТ РСФСР – Кодекс законов о труде РСФСР
УК РСФСР – Уголовный кодекс РСФСР
УПК РСФСР – Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР
Кодексы приводятся с указанием года издания. Если год не указан – это кодексы действующие (до 1990 г.)
Предисловие
Опровергать «ОЧЕВИДНЫЕ» факты неимоверно трудно. Особенно, преодолевать отпор ученых «авторитетов». Тысячи лет миллионы людей видели, как солнце всходит и заходит, то есть вращается вокруг земли. Геоцентрическая система Птолемея-Аристотеля была очевидной и потому незыблемой. Гениальный Коперник, опроверг ее, но свое открытие при жизни не опубликовал. Опубликованный труд был проклят. Через 50 лет за эту идею сгорел на костре Джордано Бруно. Еще через 50 лет Галилей перед судом святой инквизиции покаялся в своей «ошибке». Тысячи очень ученых мужей, астрономов в том числе, отвергали гелиоцентрическую систему.
Весь мир, миллионы людей видели «строительство социализма» в СССР. Даже злейшие враги СССР сражались с социализмом. Если отдельные люди, как Оруэлл, видели отвратительные черты этого строя, то они считали отвратительным социализм. Социализм был очевиден в плакатах, решениях съездов партии, «громадье планов», энтузиазме масс на великих стройках, в книгах ученых и писателей, кинофильмах и прочем. О западных спциалистах можно не говорить.
Но почему СССР не мог при титанических потугах не только перегнать, но просто догнать капиталистические страны по уровню производства, хотя по Марксу социализм – высшая формация? Возможно, ответ был бы найден, но никто даже не ставил вопроса! А ответ простой – в России установился строй социалистический по форме, феодальный по сущности. Это и есть главное в книге.
Получилось так, что, независимо от меня (я не мог представить развала СССР) книга полностью охватила всю историю советской России с 1917 года до ее конца. Аналогичной книги по критической истории советского государства и права нет и, думаю, долго не будет. Прошло 12 лет с первого издания моей книги и даже попыток обсудить эту проблему не видно. И некому.
Точнее, я не писал книгу, а изучал для себя строй России, как тогда говорили, «в стол», в тайне даже от жены (не потому, что ей не доверял; не хотел волновать), не имея ни малейшей надежды на опубликование. А поэтому без учета цензуры и даже самоцензуры. Я удовлетворял свое любопытство, пытаясь понять, что это за строй, в котором все перевернуто с ног на голову, в котором абсурд – главная черта?
Конечно, такие книги когда-нибудь будут написаны, но уже post factum, с взглядом из будущего в прошлое. Я же писал из настоящего о настоящем. Писал несколько лет, повседневно собирая материалы, законодательство, судебную практику, наблюдая их применение в жизни. Делать это много лет спустя неизмеримо труднее. Поэтому книга останется уникальной. Можно с полным основанием сказать, что эта книга – документ эпохи. Поэтому же я не стал ее исправлять и дополнять, а также комментировать последовавшие изменения. Книга останется памятником истории России. «Перестройка» и «гласность» сделали возможным ее издание в 1992 г., под заглавием «ПРАВО АБСУРДА. Социалистическое феодальное право», хотя и микроскопическим тиражом. Сейчас уже найти ее невозможно (в «Ленинке» и «Историчке» она есть).
Последующие события изложены в моей книге «Великая криминальная революция в России. Мафия у власти», вышедшей в США в 2003 г. Российские издательства публиковать ее отказались.
В первом издании я совершил ошибку большинства людей, отождествивших идею коммунизма с людоедским режимом, называвшим себя коммунистическим. Если все религии мира обещают рай на небе за страдания на земле, то идея коммунизма, возникшая раньше христианства, есть мечта о создании справедливого общества на земле. Поэтому идеи коммунизма так же неистребимы как религии и заслуживают, как минимум, уважения. Поэтому главу против марксизма в первом издании, я удалил. Я также немного сократил книгу и немного изменил ее структуру по сравнению с первым изданием. Главное – анализ существовавшего в СССР строя и его история с 1917 по 1990 г. – осталось неизменным.
Я исследовал и описывал современный мне строй. Независимо от меня, книга в какой-то степени стала книгой о прошлом. Я говорю «в какой-то степени», поскольку это скорее предупреждение на будущее.
Часть первая. Вводная
Глава 1. О книге
«… научное понимание нашей системы невозможно. Тут все спрятано, размазано. И что самое поразительное – оно никому не нужно. Оно особенно не нужно критике нашего общества».
А.Зиновьев
Эта книга – не публицистика (вроде хрущевской Программы КПСС[1]), а научное исследование, хотя я хочу, чтобы она была доступна и интересна не узкому кругу юристов-советологов, а всем, кого волнуют проблемы современного общества и тенденции его развития.
Но если я признаю сказанное А.Зиновьевым, то могу ли я претендовать на научность? Придется разъяснить: наука исследует факты, но в нашей системе данные, относящиеся к социальной жизни либо секретны, либо настолько искажены, что делать по ним выводы рискованно. Возьмем экономику: данные, публикуемые Центральным статистическим управлением (ЦСУ), как правило, фальсифицированы. После смерти Сталина нам сообщили, что все прежние данные об успехах сельского хозяйства – ложные, а урожаи никогда не достигали уровня 1914 года. Значит ли это, что в дальнейшем публиковались правильные цифры? Несколько лет данные об урожаях не публиковались вообще. А если бы нам удалось их получить? Это тоже ничего не даст, поскольку приписки (фальсификация) делаются на всех уровнях, от колхоза, района, области, республики до самого ЦСУ.[2] Ну а если бы фантастическим образом мы достали сведения о сдаче продуктов каждым колхозом? Это тоже ничего не даст: десятилетиями проникают в печать сообщения о том, как для выполнения плана колхозы закупают, например, масло в магазинах, а затем его снова сдают государству. Таким образом, один и тот же продукт сдается и попадает в сводку несколько раз.[3] В свое время (точнее, в хрущевское) Ларионову, секретарю Рязанского обкома партии, где такие повторные сдачи превысили «разумные» пределы, пришлось застрелиться. Не исключено, что ему в этом «помогли».
То же самое происходит в промышленности, где наряду с простыми приписками практикуются «бестоварные поставки»: директор завода, не выполняющего план, договаривается с другим заводом, что он тому якобы высылает готовую продукцию. Выписываются необходимые документы, счета направляются в банк и т. д. и эта несуществующая в природе продукция входит во все сводки ЦСУ. «Бестоварные поставки» настолько распространены, что законодательством (пост. Совмина СССР от 22.8.73.) предусмотрен штраф в пользу банка в размере 7 % от суммы «поставки», когда такой случай вскрыт.[4]
Вот и попробуйте изучать советскую экономику на основе таких данных! И все же западные экономисты ухитряются ее изучать и некоторые (не все, конечно) дают в целом верные ее оценки.
О советской правовой науке серьезно говорить вообще нельзя, ибо она целиком подчинена надуманным и часто меняющимся концепциям партии и с жизнью не имеет ничего общего или, во всяком случае, очень мало общего.
Так, все юристы знали (просто знали), что преступность у нас постоянно росла.[5] Но это противоречит марксизму, утверждающему, что преступность порождается социальными условиями антагонистического эксплуататорского общества. При социализме же социальные причины преступности отпадают, следовательно, преступность при социализме должна сокращаться. А раз она должна сокращаться, значит, она постоянно сокращается. Цифры преступности были абсолютно секретными, хотя, казалось бы, хоть в этой области было бы полезно показать всем неверующим преимущества социализма. Так как же советские юристы доказывали, что преступность у нас сокращается? Либо никак, ибо аксиома, как известно, доказательств не требует, либо так: «Для состояния и динамики преступности в этот период (период социализма и строительства коммунизма. Авт.) характерно общее постепенное и одновременно неравномерное снижение. Преступность за последние 20 лет сократилась на одну треть по сравнению с довоенным периодом. В частности, число осужденных на 100 тыс. населения сократилось по сравнению с 1940 г. более чем в два раза, а с 1928 г. более чем в 3,8 раза. Судимость в 1963-1965 гг. была самой низкой за последние 30 лет».[6] И автор делает вывод о «колоссальных успехах советского государства и общества в преодолении преступности»! И за это получает степень доктора юридических наук, а в 1985 году и Государственную премию!
В исследовании я буду опираться на известные мне факты. Но сколько фактов можно привести в обоснование каждого высказанного положения? Сто? Тысячу? В пределах разумного объема книги это невозможно. Но даже тысяча фактов не убедит западного «социалиста», если он не хочет видеть правду, и не избавит меня от обвинения в «клевете на советский строй».
Сколько миллионов людей погибло в 1930-1933 г. от организованного властями голода на Украине? Вдумайтесь в эти слова: «голод на Украине» – «житнице России»! Еще живы свидетели трагедии, но когда в 1988 г. канадцы украинского происхождения подняли этот вопрос, советское посольство в резкой форме заявило о лживости таких утверждений, сопровождая заявление оскорблениями канадцев. И правительство Канады снесло оскорбления. Неужели все население Украины должно было погибнуть, чтобы сейчас этот факт был сквозь зубы признан со ссылкой на «погодные условия»?[7]
В период горбачевской «полугласности» в периодической печати стали появляться частичные свидетельства о голоде на Украине. Интересны, в частности, воспоминания вдовы Н.Бухарина, который в то время был на Украине и толпе голодных детей «отдал всю свою наличность» – типично советское явление: сначала довести до голода, а потом организовать «благотворительность», подавать милостыню. По возвращении в Москву Н.Бухарин рассказывал об увиденном отцу жены и при этом «рухнул на диван в истерических рыданиях» (0. 1987, N48). Не лишне заметить, что этот воитель за дело рабочего класса был в то время членом политбюро, т. е. верховным правителем государства, видным публицистом, но нигде публично по поводу голода на Украине не сказал ни слова.
Появились рассказы о восстании в Новочеркасске, хотя совсем недавно люди попадали за это в лагеря. Но мне пока не попадались в печати рассказы о восстаниях в Темир-Тау, Черкасах и многих других.
На Западе есть книги о советском праве, обнаруживающие компетентность авторов и знание предмета. Естественно, диапазон тенденций их весьма широк: от восхваления до враждебности. Взгляд извне, с позиций иного права очень полезен; эти книги помогли мне многое увидеть в «родном» праве, чего я не замечал («лицом к лицу лица не увидать»). И все же взгляд «изнутри» более точен. Но таких книг нет. Советская юридическая литература в большинстве представляет собой лживую апологетику. Избежать этого можно только в узкоспециальных вопросах, иначе работы просто не увидят свет. Известные мне западные книги о советском праве либо трактуют его в целом, т. е. характеризуют его принципы и источники, либо отдельные институты догматически и статически (то, что в сравнительном правоведении называется «книжным правом»). Используеиая практика в советских изданиях отпрепарирована и имеет мало общего с подлинной практикой. Хотя последнее время западные юристы все больше внимания уделяют социологии и материальным условиям жизни общества, догматика и привязанность к букве норм пока еще остаются «в крови».
Я же хочу познакомить читателя с «живым правом» и, по возможности, в его истории, в динамике и развитии. Поэтому наилучшую картину советского права следует рисовать именно с марксистских материалистических позиций. Контраст теории и практики «научного коммунизма» получится более рельефным.
Наконец, любой западный юрист в силу своего юридического воспитания и мышления, независимо от идеологической позиции и отношения к социализму и к советскому праву, рассматривает советское право как некую логическую систему, плохую или хорошую, но систему. Между тем, главное и определяющее в советском праве – АБСУРД, в целом и в деталях, вытекающий из абсурдности всей социально-экономической системы.
Фантазия Свифта, Гоголя, Оруэлла бледнеет перед фантастикой советской жизни. В ней все перевернуто, стоит вверх ногами. Не поняв значения абсурда советской действительности, нельзя его даже заметить: человек с нормальным мышлением просто его не воспринимает. Сталкиваясь с абсурдом, человек полагает, что чего-то не понимает и потому просто пропускает мимо.
Конечно, абсурды встречаются всюду: разве не абсурд, что 40 лет США на деньги своих налогоплательщиков содержат на своей территории советских шпионов? Только недавно это осознали и предпринимают робкие, и пока безуспешные попытки избавиться от этого бремени. А разве не абсурд, что Запад тратит огромные средства на вооружение, не скрывая, что оно направлено против потенциального врага – «социалистических» стран, но в то же время кидается им на помощь, когда они попадают в гибельное положение (Эфиопия, Польша, СССР)? И так было еще в 1917-1922 гг., когда Запад тратил деньги налогоплательщиков для спасения тех, кто расстреливал и грабил народ и ставил задачей организовать мировую революцию и уничтожить «буржуев».
Однако повсюду абсурд – исключение, у нас же абсурдна вся система как общее явление и потому воспринимается как норма.
Поэтому и для советского читателя основная идея книги окажется новой, – он, живя в абсурде, привыкнув к нему, например, к паспортной системе, к неплатежам заработной платы месяцами и годами, естественно, считает их нормой.
Хотя положение это далее повсюду развивается, необходимо все же привести некоторые примеры, чтобы ввести читателя в курс советской жизни.
В разгаре горбачевской «перестройки» директор одного совхоза в Ярославской области глубокой ночью поднимал людей с постелей, вызывал их на совещания, где жестоко всех распекал за неумение работать, выталкивал людей из кабинета, вскакивал на стол, плясал на нем, приговаривая: «Я директор! Я выше всех»! И только когда он убил двух работниц, окружающие «догадались», что директор – сумасшедший! (СР 16.7.89.) Его поведение было известно не только подчиненным работникам совхоза, но и районному начальству, которое через своих осведомителей знает все, что происходит в районе. Но в том и дело, что его поведение всеми – начальством, партийной организацией и, тем более, рабочими, – воспринималось как нормальное!
О чем говорить, когда во главе государства стоял самодур, стучавший ботинком по кафедре на сессии ООН, разбивавший кулаком стекло на письменном столе (что сразу вошло в моду у чиновников всех рангов) при распекании подчиненных? И когда он повелел сеять кукурузу в Архангельской и Вологодской областях, миллионы деятелей, заведомо знавших, что кукуруза там не растет, что это – выброшенные деньги и загубленный труд, с энтузиазмом, со знаменами и с песнями, бросились выполнять указание. Возможно это в нормальной стране?
А как нормальный человек воспримет «социалистическое соревнование за перевыполнение планов» между кладбищами и крематориями? И в то же время случаи, когда родственникам выдавали прах покойников, за отсутствием урн… в целлофановых пакетах! И хорошо, что так, а не в кульках, свернутых из газеты «Правда»! В родильном доме N10 Москвы трупики детей временно складывались… в туалете для рожениц! (ноябрь 1989, сообщение московской телепрограммы)
Но это, как говорится, «мелочи быта». Возьмем абсурды покрупнее, начиная, как положено марксистам, с базиса, с экономики.
Россия была страной аграрной; огромные просторы с различными климатическими условиями давали возможность тысячу лет экспортировать хлеб, а ныне мы «превратили Америку в наш аграрный придаток», а заодно Канаду и Австралию. Перманентный кризис сельского хозяйства объяснялся плохой погодой[8], изобрели даже глубокомысленную формулу: «Россия лежит в зоне рискованного земледелия», как будто после Октябрьской революции климат в России изменился. И вот теперь крестьяне из деревни за продуктами и за хлебом едут в город! Советский Союз закупает зерно главным образом для откорма скота, но в то же время ст. 1541 УК РСФСР устанавливает для граждан уголовную ответственность до трех лет лишения свободы с конфискацией скота или без таковой за скупку в магазинах хлеба, муки, крупы и других хлебопродуктов для скармливания скоту и птице.
Систематически нечем кормить скот. Писатель Б. Можаев рассказывает о повсеместном явлении: траву не косят, она засыхает и пропадает, но зато заготавливают по плану для корма скоту… березовые веники! Вырубают воспеваемые в стихах и песнях «русские березки»… Рубят рабочие, студенты, школьники… Оканчивающие школу не могут поступить в институт: им не выдают аттестаты, пока они не нарубят норму веников (200 в день на человека)… Но при этом коровы, конечно, веников этих не едят, а заставить их, как людей, невозможно, веники засыхают, на следующий год их выбрасывают… и заготавливают новые! (ЛГ 30.7.80.)
Положение в промышленности не лучше. Беседа с заместителем главного редактора «Правды» Д. Валовым о развале в экономике озаглавлена «Абсурд в квадрате».
Народное хозяйство считается плановым; составляются и утверждаются народно-хозяйственные планы и подавляю щее большинство не только простых людей, но и ученых искренно в это верит, хотя никакого планирования у нас никогда не было. Ибо централизованное планирование в масштабах такой огромной страны вообще физически невозможно, есть разверстка, называемая планом, по принципу «от достигнутого», т. е. если в прошлом году вы выполнили план на 100 %, то в этом году вам запланируют 102 %, и вы напрасно будете доказывать, что достигли предела возможностей. Поэтому «планирование» существенно тормозит развитие, ибо директор, который может дать 120 %, свои возможности скрывает; если он даст их, то на будущий год министерство назначит ему 125 %, независимо от того, нужна эта продукция или нет. Мы начали производить тракторов чуть ли не в 5 раз больше, чем США (при отвратительном качестве), когда было затеяно строительство грандиозного (каждое строительство у нас должно «переплюнуть» предыдущее) тракторного завода в Елабуге. Когда вогнали в него миллионы, опомнились. Теперь собираются перестраивать его в автомобильный завод. С помощью иностранцев.
По свидетельству Г.Арбатова, в 1989 г. богатые США произвели 6 баллистических ракет, а выпрашивающий у них милостыню СССР – 120! В ноябре 1991 г. Горбачев сказал в Иркутске, что мы произвели 64 тыс. танков, больше, чем весь мир. Девать некуда и надо искать средства на их уничтожение! Интересно, когда Президент об этом узнал?
Теперь перейдем к делам государственным. Президент великой державы, «верный соратник Ленина и Сталина» М. Калинин принимает глав дружественных держав и иностранных послов, вручает ордена, подписывает законы, а его жена сидит в лагерях по личному распоряжению главы коммунистической партии. После нескольких лет тяжелых работ пристроена на «легкую» – счищает вшей с одежды зеков при лагерной бане (0.1988, N13). Возможно ли такое где-нибудь, кроме «первой страны победившего (нас!) социализма»?
Что касается духовной жизни, науки и культуры, то здесь абсурды поистине гомерические: все вопросы решают невежественные и некомпетентные чиновники аппарата ЦК партии. И если проходимцы типа Лысенко имеют туда доступ, они могут любую научную идею запретить и любую чушь провозгласить высшим достижением человеческой мысли. Так Лысенко добился объявления генетики («менделизма-вейсманизма-морганизма») лженаукой. Ну и что, спросят западные либералы, мало ли у нас на Западе мракобесов и дураков? Но если там над ними можно просто посмеяться, то у нас нет борьбы идей, как таковых. Идеи, утвержденные ЦК в качестве истинных, и только они, подлежат распространению, объявленные же ложными – уничтожению вместе с их носителями. Так были разгромлены все генетические институты и лаборатории, а наиболее выдающиеся генетики во главе с гениальным ученым нашего века Н. Вавиловым были расстреляны или погибли в лагерях. Советская генетика была отброшена на десятилетия назад. Были объявлены ложными и реакционными теория относительности Эйнштейна и кибернетика. Даже слова такого нельзя было найти в многотомной советской энциклопедии.
СССР первым создал и применил в боевых условиях ракетное оружие. Оно было разработано сначала группой энтузиастов во главе с Цандером – Группой изучения реактивного движения (ГИРД). – занимавшихся этим делом в свободное от работы время (как у нас говорят, «на общественных началах»). Шутя, они расшифровывали свою аббревиатуру – «группа инженеров, работающих даром». Затем на их базе был создан специальный институт, а затем по ложному доносу они были арестованы, руководители (Лангемак и др.) расстреляны, другие (в том числе знаменитый впоследствии генеральный конструктор космической техники Королев) попали в лагеря, откуда после начала войны с Германией, когда «непобедимая и легендарная» Красная армия покатилась к Москве, они были переведены в так называемые «шарашки» – лагеря, в которых зеки занимались научно-конструкторскими работами военного характера (описаны Солженицыным в романе «В круге первом»). Так награждали у нас выдающихся изобретателей![9] Не избежал этой судьбы и авиаконструктор Туполев.
Бездарные, но «готовые к услугам» писатели и поэты, режиссеры и артисты получают обильные гонорары, ордена, премии и почетные звания. Когда Брежнев увешал себя всеми возможными орденами (включая орден «Победы») и медалями (включая медаль Маркса за выдающийся вклад в общественные науки), он возжелал увековечить свое имя в русской литературе. Его воспоминания, изготовленные наемными борзописцами, были объявлены шедеврами литературы, Писатель Чаковский призвал всех писателей учиться писать… у Брежнева! По этим книгам тут же были поставлены фильмы и спектакли, каждый из которых отмечался премиями и восхвалялся. Жаль, что Брежнев вскоре умер, и мы не дождались оперы, которую наверняка уже сочинил какой-нибудь композитор. Естественно, что на другой день после его смерти все эти художественные шедевры вместе с памятником его «военного триумфа» на «Малой земле» были выброшены.
Зато судьба подлинно талантливых художников, как правило, печальна. Гумилев, Орешин, Цветаева, Ахматова, Михоэлс, Пастернак, Солженицын, Бродский… – список слишком велик, чтобы его можно было продолжать, – убиты, изгнаны, преследовались… Газета «Вечерняя Москва» в статье «Расстрелянная литература» привела список 98 уничтоженных литераторов-москвичей (ВМ. 12.11.88.), по Союзу их насчитывалось около 300, хотя полные списки еще не составлены.
Широко известна судьба академика Андрея Сахарова, отправленного в горькую ссылку без суда и следствия… Как поступили его коллеги-академики? Протестовали? Как бы не так! Осудили его самым подлым образом! Но и на сессии нового «перестроечного» съезда «народных избранников» Сахарову не давали говорить, затопывали и захлопывали…
Таковы лишь немногие штрихи нашей абсурдной жизни. Не знаю, заметил ли читатель, как соприкасаются примеры абсурдов с правом, хотя непосредственно они относятся к другим сферам?
Вы пишете стихи; лирические, не имеющие отношения к политике. Но если «партией» они признаны вредными, то и они и их автор подлежат уничтожению. Как легально можно их защитить? Если такой смельчак найдется, то он последует за ними. А если вас кто-то потихоньку пожалеет, то о нем и не узнает никто.
Если вам приказано ехать на заготовку березовых веников для несчастных коров, вы поедете, понимая совершенно идиотскую бессмысленность этой затеи. У вас нет никаких легальных средств для протеста и даже пассивного сопротивления. А нелегальный протест приведет вас только в лагеря.
Если генетика (кибернетика, теория относительности и т. д.) объявлена «партией» лженаукой и ликвидирована, а вы – генетик по специальности, благодарите судьбу, что вас не арестовали и вы можете работать дворником. Есть ли закон или государственный орган, которые могут вас защитить?
Если вы – директор фабрики и прекрасно знаете, что производите продукцию, которая никому не нужна, которой забиты склады и дворы, вы будете продолжать производство, ибо план – закон и его надо выполнять (это аксиома нашего производства) «любой ценой»!
И, наконец, вы – президент государства, высшее должностное лицо… Но вашу жену произвольно по ложным обвинениям, среди которых – шпионаж и терроризм, бросили в лагеря давить вшей. Какой закон вашего государства может ее спасти?
Не поняв этого, нельзя понять советского права, которое есть право абсурда.
Основной абсурд советской жизни состоит в том, что крепостное право облечено в социалистическую форму. Потемкинский социализм строят крепостные. Граждан с кандалами на ногах и оковами на руках призывают лететь к сияющим (А.Зиновьев – «зияющим») высотам.
Не поняв этого, нельзя понять России.