Почти

Павел обулся и, отворив дверь, повернулся к Нине.

– Пока.

– Пока. – сказала она и потянулась к нему. Они всегда при встрече и прощаниях, формально соприкасались щеками.

Павел вдруг почувствовал, что сейчас Нина ждет не поцелуя в щеку, а в губы. Глаза ее блестели, на щеках выступил румянец. Павел затаил дыхание. Нина, пройдя половину пути, остановилась, ожидая его дальнейших действий. Павел колебался.

«Вдруг, я неправильно оценил ситуацию? Может мне все это только кажется?»

Струхнув, Павел поцеловал ее в щеку и быстро развернувшись, вышел за дверь. Дверь за его спиной захлопнулась. Павел застыл в нерешительности спиной к двери. Так он стоял, минуту, а может десять. Он не чувствовал ничего, кроме острого желания поцеловать Нину по-настоящему.

Но чем дольше он стоял, сжав пальцы в кулаки, тем меньше у него было уверенности в том, что это правильно.

«Проверить это можно, только одним способом!» – решительно подумал Павел и развернувшись потянулся к звонку. Но палец его застыл в сантиметре от него.

«Момент упущен.» – подумал Павел и убрав руку от звонка, ссутулившись вышел из подъезда.

Нина стояла за дверью и смотрела в дверной глазок. Когда Павел поднес руку к звонку, сердце ее забилось чаще. Ее переполняло столько эмоций, что она не в силах это терпеть, закрыла глаза. Сердце ее забилось чаще.

«Позвони! Ну, пожалуйста! Нажми на этот чертов звонок!» – думала Нина, стоя у двери с закрытыми глазами.

Но звонок так и не прозвучал. Потом она услышала удаляющиеся шаги, и ей захотелось разрыдаться, но слезы не шли. Было очень больно и грустно. С тех пор, Нина и Павел общались мало, Нина стала избегать Павла. А он не находил причин, чтобы этому препятствовать.

Тридцатого августа две тысячи тринадцатого года, без пятнадцати семь, в кафе Росток вошел Павел, и сев за столик заказал стакан сока и попросил пепельницу, официанту он сказал:

– Я тут, кое-кого жду, поэтому заказ буду делать, когда человек придет.

Официант согласно кивнул и ушел, оставив меню на столе.

Полвосьмого Павел попросил повторить сок.