Ночные диверсанты

© Тамоников А., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2016

* * *

Все, описанное в книге, является плодом авторского воображения. Всякие совпадения случайны и непреднамеренны.

Глава первая

Черная «Тойота Камри» с номерами столичного региона летела по ночной автомагистрали. Трасса «Дон» на этом участке была прямая, как стрела, качество покрытия – идеальное. Фонари вне населенных пунктов отсутствовали, но водителя это мало смущало, он уверенно держал скорость. Справа от дороги тянулись лесополосы, переходящие в полноценные леса, слева – поля. Движение почти отсутствовало; электронные часы на приборной панели показывали половину первого ночи. По левому борту, за обширным лугом и разреженным березняком, зарябили огоньки – словно бисер рассыпали. В свете фар мелькнул указатель со стрелкой влево: «Осипово». Съезд в село находился дальше – извитый петлей проезд нырял под путепровод. «Камри» летела, не снижая скорости. Мелькнул еще один указатель: семь километров до населенного пункта Покровского.

– Игорек, давай потише, – попросила миловидная девушка с вздернутым носиком, сидящая на пассажирском сиденье и с опаской косясь на стрелку спидометра.

– Чего потише, Катюха? – спросил водитель – паренек с холеным смазливым лицом. Он потянулся к приемнику, убавил звук. Странная музыка с элементами попа, хип-хопа и гротескными африканскими мотивами стала глухой и не такой раздражающей.

– Гони, говорю, потише, – фыркнула девушка и постучала кулаком по головке: – Под дурачка «косишь» или действительно дурачок?

Паренек рассмеялся и великодушно ослабил нажим на педаль. Стрелка с отметки «140» сползла на отметку «100». Девушка облегченно вздохнула. Несколько минут назад они проворонили стационарный пост ДПС у Грибанова – пронеслись, как космический корабль мимо мелкого астероида. Им повезло, у поста в тот момент никого не было – весь личный состав находился в будке. Возможно, неподалеку имелась камера видеофиксации, но это уже проблема не Игорька, а его папочки, которому и приходилось за все расплачиваться.

Водитель повернулся к девушке, блеснул белизной зубов:

– Да все нормально, Катюша, машина – зверь, дорога – как в сказке, к морю едем, блин, на целых две недели… – Правая рука соскользнула с руля, переплыла через коробку передач и утвердилась на женской коленке. Потом поползла выше, потянула за собой короткую юбочку. Девушка как-то задумалась, но не стала возражать. Пристроила свою руку поверх его руки, чтобы не очень спешил, глубоко и с чувством вздохнула:

– Знаешь, Игорек, не хочется заниматься этим в машине, на обочине, дыша парами бензина…

– Принимается, – кивнул паренек. – Нам надо в гостиницу или в мотель. В этой дыре есть мотели? – Он начал напряженно всматриваться. Но за окном все было безнадежно – леса за обочинами, никаких призывных огней, витрин, реклам, лишь иногда дорожные знаки и указатели разнообразили монотонность трассы.

– Вроде Покровское скоро, – напомнила девушка. – Там же есть мотель?

– Точно, – обрадовался парень. – Обещаю, Катюха, через десять минут мы будем лежать в постельке. Достанем из багажника шампусик, свечи, устроим романтическую пятиминутку… Эх, хорошо нам, Катюха… Жениться, что ли, на тебе? – Он оскалился, давая понять, что шутка не такая уж обидная и в ней имеется доля правды. – Перекантуемся ночку, с утра рванем и к вечеру будем уже в Сочи. Ах, Сочи… – мечтательно протянул он. – Дыра, конечно, людей там немерено, к морю не подойти. Но на Огненной горке, где у бати коттедж, такое уединение, такой «Айвазовский» – пальчики оближешь. И никого, кроме нас, целых две недели, представляешь? Никакой физики и математики, никаких проблем современной экономической науки в контексте новых исследовательских направлений! Что хочешь, то и делай. Два этажа, терраса, с трех сторон горы, удобства во дворе…

– В смысле? – не поняла девушка.

– Ну, бассейн, сауна, ступеньки к пляжу, – захохотал Игорь. – Мы же не люмпены какие-нибудь. Хотя и не сказать, что батя в деньгах купается, он у меня профессор кислых щей, знаешь ли, не олигарх. И похлебка жидковата, и жемчуг мелкий, гы-гы… Только встать нам, Катюша, надо пораньше, чтобы к вечеру в Сочи успеть. От города больше часа петлять. Не проспать бы. Ладно, будильник заведем.

– Ну, и где твой мотель? – спросила Катя, провожая глазами невнятный лесной массив. – Скоро Покровское. Опять какая-нибудь дыра – четыре дома и заправка с паленым бензином. Где мы едем, Игорек?

– Да бес его знает, – пожал тот плечами. – Из Воронежской области выехали полчаса назад – щит стоял, помнишь? Стало быть, мы в Ростовской. Здравствуй, папа Ростов, все такое. Но до Ростова еще, как до Москвы…

В этот момент и лопнуло левое заднее колесо! «Тойоту» повело на соседнюю полосу, и она едва не зацепила разделительное заграждение. Девушка ахнула, и Игорь вцепился в руль обеими руками. У него хватило выдержки и знаний не выдавливать резко тормоз. Машина виляла по проезжей части, ее трясло, внизу что-то гремело, раздавался скрежет – литой диск царапал асфальт. Слава богу, пронесло! «Тойота» замедляла движение, потом сместилась к обочине и остановилась. Первую минуту оба молчали. Только руки тряслись и кожа покрывалась испариной. Игорь повернулся к Кате и неуверенно улыбнулся.

– Срань святая!.. – выдохнула девушка.

– Спокойно, Маша, я Дубровский! – Улыбка стала еще шире.

– Я не Маша, – жалобно прошептала Катя.

– Да и я не Дубровский, – рассмеялся парень. – Расслабься, подруга, все хорошо.

– Игорек, а что это было?

– Колесо лопнуло, – объяснил он. – Бывает, ничего страшного. Поставлю «запаску», поедем дальше. Утром завернем в монтажку, поставим камеру.

– Ничего не понимаю, – глубоко вздохнула Катя. – Чем был плох самолет? Два часа – и мы в Сочи. Так нет, летим на своих двоих, рискуя жизнью, подвергаемся опасности… И почему, собственно, в Сочи, Игорек? Мы патриоты? Что ужасного в Доминикане, Кубе или, на худой конец, Мальдивах?

– Ну, все, начинается деструктивная критика, – рассердился Игорь. – Куда едем, туда и едем, моя дорогая. А Доминикана или, на худой конец, Мальдивы подождут до Нового года. Мы же не собираемся расставаться? Ладно, сиди здесь, я оценю размер ущерба и величие проблемы.

Девушка и не собиралась никуда выходить. Обняла себя за плечи, демонстративно фыркнула и стала осматриваться. Игорь на всякий случай глянул в зеркало заднего вида – не едет ли кто по соседней полосе (глупость полная, кто там мог ехать?). Не по себе как-то стало, безотчетная тревога пробудилась. Нет, ерунда! Всего-навсего лопнуло колесо, дело житейское, хотя и досадно, конечно. Он покосился на надувшуюся спутницу, выбрался из машины. Потянул носом воздух, прислушался. В окрестностях федеральной трассы было тихо, как на кладбище. Ни встречных, ни попутных. Ни одного осветительного прибора, даже луна зашла за облачко – единственное на всем безоблачном небе! Во мраке отливал асфальт, рельефный отбойник справа от машины. Метрах в сорока начиналась лесополоса – деревья росли по струночке, словно калиброванные. В тишине было что-то неестественное. Игорь поежился – августовская ночь была теплой, но он почувствовал озноб. Закрыл за собой дверь, пошел осматривать повреждение, вынимая смартфон. Отыскал приложение «Фонарик», присел на корточки. Дела действительно были так себе. Шина превратилась в лохмотья, намотанные на диск. На что он мог наехать? Ладно, часть пути можно протянуть и на «запаске», а там будет видно. Пусть у мастеров автосервиса болит голова. Денег полные карманы, не проблема. Жалко потерянного времени, да бог с ним, две недели кайфа впереди…

За спиной вдруг послышался шорох. И Игорь почувствовал, как похолодела спина. Он чуть не ругнулся – Катька пугает? Сказано же сидеть в машине! Но слова застряли в горле. Телефон выскользнул из руки и упал на асфальт, поднять его не хватило духу. Скосив глаза, он увидел чьи-то ботинки и, хотя ноги сделались ватными, резко поднялся. Какого черта?! В полутора метрах от паренька кто-то стоял. Уж точно не Катюша. Темный силуэт. Человек не шевелился, вместо лица было темное пятно. Так быть не должно, лицо есть лицо, даже в темноте на нем должно что-то проявляться. Он же в маске… – пронзила мысль. Следовало что-то спросить, крикнуть или броситься бежать, но Игорь стоял как вкопанный, не в силах сдвинуться с места.

– Послушайте, какого… – наконец выдавил он и замолчал.

Незнакомец, держа что-то тяжелое, поднял руку – в этот момент показалась луна и очертился ствол, на который был навернут глушитель с антибликовым покрытием. Чушь какая-то, полный абсурд, но кровь застыла в жилах, и волосы зашевелились. Игорь зачарованно смотрел на глушитель и не мог понять, как себя вести.

Последовал суховатый щелчок, пуля пробила грудную клетку на уровне сердца, и он повалился под колеса.

В это время Катя крутила ручку настройки приемника, пытаясь поймать что-нибудь вразумительное. Найденная композиция ее решительно не устроила, потом эфир забил шум помех. Она поморщилась, манерно вздохнула, и вдруг ей послышался странный звук. Девушка вздрогнула. Потом упало что-то, и она, прислушавшись, приоткрыла окно, но ничего не увидела. Тогда Катя выбралась наружу и привстала на цыпочки. В том месте, где, по ее мнению, должен был находиться Игорек, никого не было. Не работал домкрат, не поскрипывал гаечный ключ.

– Игорек, ты здесь? – Голос вдруг стал садиться, и дышать стало трудно. – Игорек, ты, что, прикалываешься? Где ты, мать твою! Довести меня хочешь?

Черт бы подрал этого паршивца! Она с шумом перевела дыхание. Сейчас врежет ему, сейчас он узнает, что такое пугать женщину, на которой собрался жениться (если не врет, конечно)! Сидит там под колесом, подленько хихикает в кулак! Девушка решительно направилась в обход капота. На дороге было темно, и облако, как назло, расползлось, скрыв луну. Она наклонилась и увидела, что под колесом что-то лежит. Какое-то невнятное рельефное образование. Катя опустилась на колени, потрогала лежащее тело, перевернула… Не может быть, мы же не в кино! Безвольно перекатилась голова, обнажились здоровые молодые зубы. Сколько можно прикалываться-то, в конце концов? Рука почувствовала что-то теплое, липкое. Она потерла пальцы, понюхала, потом опять потрогала. И вдруг до нее дошло – девушка отпрянула, завизжала! Что-то черное, смертельно опасное выскользнуло с другой стороны капота! Резкий звук – передернули затвор. Она покатилась по асфальту, испуганно крича. Что-то чиркнуло, выбив кусок асфальтовой смеси, и Катя, вскочив, понеслась прочь! Шевельнулось тело на краю проезжей части – еще один демон перелез через отбойник и вышел на дорогу. Он ждал. Девушка резко остановилась и завертелась на месте. Убийца – тот, что сзади, – раздосадованный бесполезным выстрелом, быстро подходил, вскинул руку с пистолетом. Она присела – и вдруг метнулась рыбкой к отбойнику, перевалилась через него и покатилась в кювет. Адская боль пронзила лодыжку! В глазах носились круги, кровь хлестала, как из ведра. Катя поползла, подволакивая поврежденную конечность. Боль уже не имела значения, главное, уйти – лес рядом… И вдруг уткнулась головой в чьи-то ноги. Словно разряд прошел через щуплое тело. Она зарыдала и подняла голову. Над ней возвышался невозмутимый силуэт. Человек был неподвижен. Склонившись, он с любопытством разглядывал девушку.

– Пожалуйста, не убивайте… – прошептала она. – Ну, почему? Что мы вам сделали?

Он вынул пистолет, спустил флажок предохранителя.

– Заклинаю… – бормотала девушка, обливаясь слезами. – Христом-богом заклинаю, не делайте этого… Зачем вы это делаете? Вы же шутите, да?

Он поднял пистолет и выстрелил прямо ей в голову. Мертвое тело повалилось, брызги мозговой жидкости окатили траву. Убийца в маске спрятал пистолет, поднял голову. Рядом с машиной на трассе происходила возня. Несколько человек перетаскивали труп паренька к правому борту, затем бросили между отбойником и распахнутой дверцей. Убийца удовлетворенно кивнул. Действия правильные. «Жмур» не должен мозолить глаза водителям и пассажирам проезжающих машин. Нужно время, чтобы спокойно уйти…

Трупы на трассе в трех верстах от села Покровского обнаружили только утром. Всю ночь мимо места происшествия сновали машины. Стоящая на обочине «Камри» с закрытыми дверями ни у кого не вызвала подозрения. Дважды проезжали сотрудники ГИБДД, тоже не стали интересоваться. В шесть утра неподалеку сделал остановку местный житель, везущий кроликов на базар в Глазов. Старенький «ИЖ-комби» начал чадить, водитель прижался к обочине метрах в тридцати от «Камри» и увидел тело, лежащее между отбойником и «Тойотой».

Патруль примчался через пятнадцать минут. Сотрудники ППС походили вокруг, чеша затылки, глянули вниз с обочины, присвистнули. Они не стали затаптывать место преступления, вызвали специалистов, а сами приняли меры к оцеплению территории. Прибыла оперативно-следственная группа из райцентра Бабаево, расположенного в 46 км севернее по трассе. Подъехали кареты «Скорой помощи», затем криминалисты из второго по численности городка в районе – Глазова, находящегося на той же трассе в 10 километрах к югу. Прибыл на собственном авто судмедэксперт Герберт, усталый пожилой мужчина, страдающий одышкой и излишком веса – он работал в Бабаеве, а проживал неподалеку, в Осипове. Криминалисты и эксперт погрузились в работу. Опергруппа прочесывала местность в поисках улик и вещдоков. К девяти утра подкатил со свитой худой и нервный капитан Лосев – начальник отделения полиции в Глазове – и сразу же начал сеять смуту и нервозность в рядах оперативников. Он на четверть часа опередил приезд начальника районного РОВД подполковника Погодина Пал Палыча. Грузный, набыченный подполковник вылез из «УАЗа» и мрачно наблюдал за санитарами, грузящими в машину носилки с крытыми простынями телами. Он был уже в курсе. Сделал знак санитарам, подошел, отогнул края простыней, поморщился и махнул рукой – работайте!

– Куда их? – спросил он у подбежавшего капитана Лосева. Начальника глазовской полиции он не любил – вроде не жулик, но столько от него «вони», нервозности, заорганизованного бардака…

– Пока в районное отделение медицинской криминалистики, товарищ подполковник. – И Лосев начал сумбурно докладывать о проделанной работе.

Погодин с досадой отмахнулся, поманил молодого лейтенанта Любавина – начальника оперативно-следственной группы. Сотрудник был молодой, но способный и не такой беспомощный, как большинство присутствующих. Лейтенант подбежал, небрежно козырнул:

– Доброе утро, Пал Палыч… прошу прощения, товарищ подполковник!

Но вопросы субординации в этот день волновали подполковника в последнюю очередь. На его земле произошло двойное убийство, и вот уже битый час Пал Палыча преследовало тревожное чувство про «первую ласточку». Интуиция подводила редко – грядущие неприятности она чувствовала так же верно, как позвоночник перепады погоды.

– И это утро ты называешь добрым? – кивнул он на пыхтящих у «труповозки» санитаров.

– Любое утро доброе, товарищ подполковник, если абстрагироваться от мрачной реальности, – «сумничал» подчиненный.

– Чего? – не понял начальник РОВД.

– Вы правы, Пал Палыч, утро ужасное, – вздохнул Любавин. – И преступление выглядит странно. Погибшие – Пирогов Игорь Денисович, 20 лет, и Ринер Екатерина Дмитриевна, 18 лет. При них паспорта со столичной регистрацией. Мы навели справки, связались с родственниками. У парочки типа любовь, обдумывали женитьбу. Пирогов – студент 4-го курса экономического факультета МГУ, Ринер перешла на второй курс Высшей школы экономики – название факультета какое-то мудреное, связано с математикой и анализом. Отец у Пирогова – видный профессор МГУ, мать – домохозяйка, денег на безбедное существование хватает. У Ринер родители занимаются коммерцией, держат фирму по продаже электроники. С криминалом потерпевшие не связаны – во всяком случае, по базам не проходят. Обычные студенты. Рискну предположить, что вполне законопослушные люди. Ехали на море, в Сочи – там сейчас самый пик сезона. – Замотанный делами лейтенант сокрушенно вздохнул: – Машина – папина, дачка в Сочи – тоже папина…

– Какой-то бодрый ты сегодня, Олежек, – с подозрением заметил Погодин. – Футбол не смотрел, что ли, ночью? Наши с Португалией играли.

– Не смотрел, товарищ подполковник, – усмехнулся Любавин. – Футболом интересуюсь в той же степени, что и игроки нашей сборной. Не понимаю, как можно гробить ночь перед рабочим днем. Достаточно утром узнать неутешительный счет и идти на работу… – Он иронично покосился на членов опергруппы, ползающих по месту преступления, как сонные мухи. Ненавистная команда, разумеется, проиграла.

– Что произошло, лейтенант?

– Мы пытаемся смоделировать ситуацию, товарищ подполковник. Пока получается следующее. Эти двое ехали, никого не трогали. Посмертные фото переданы в ГИБДД, их сотрудники уже проехали по трассе. Они действительно направлялись на юг со стороны столичного региона. Примерно в полночь заправились на АЗС «Лукойл» на южном выезде из Бабаева. Работник заправки их запомнил. У ребят было хорошее настроение, они шутили, девица подтрунивала над парнем. Заправили полный бак, купили продуктовую мелочь, напитки…

– В полночь, говоришь? – недоуменно переспросил подполковник. – Тебе не кажется это странным? От той заправки до места преступления сорок с хвостиком километров. Даже если ползти с черепашьей скоростью, а вряд ли «Камри» ползла с черепашьей скоростью…

– Согласен, Пал Палыч. Они заправились, купили продукты, вряд ли останавливались где-то еще. Самое позднее – через полчаса, то есть в половине первого, они должны были быть здесь. Видимо, так и было.

– Тогда почему их обнаружили только утром? – возмутился Погодин.

– Понимаю ваше возмущение, Пал Палыч. Сам не в восторге. Одно тело лежало за машиной – проезжающие водители его не видели, второе – и вовсе в канаве. Хорошо хоть этот дедуля в шесть утра его засек… «Камри» ехала, как ни в чем не бывало. Стреляли, видимо, из-за отбойника на восточной стороне дороги. Пропустили машину и ударили из «Винтореза» по колесу. В протекторе застряла пуля 9-го калибра СП-5. Это бесшумная снайперская винтовка для подразделений спецназа. Возможно, винтовка оснащена прибором ночного видения. Били по заднему колесу, чтобы машина не ушла в занос. Специалисты осмотрели тормозной след – подстрелили ее метрах в ста отсюда. Пирогов сумел остановиться, прижался к обочине. Решил, что обычный прокол. Вышел, отправился ставить запаску. Ринер оставалась в машине. Кто-то подошел, всадил парню пулю в сердце. Гильзу от «ПМ» даже не удосужился поднять. Возможно, пистолет был оснащен глушителем. Судя по следам пороховой гари на трупе, стреляли с близкого расстояния – почти в упор. Следы крови – у заднего левого колеса, там и убили парня. Потом оттащили тело, чтобы не мозолило глаза, а у убийц было время спокойно уйти. Девушка среагировала на шум, вышла из машины, проявила проворность, когда в нее стали стрелять, – еще одна гильза и выщербленный асфальт. Она наклонялась над трупом, ощупывала его – на асфальте остался след окровавленной пятерни. Видимо, бросилась к отбойнику, упала в канаву. Но падала неловко, сломала ногу – там все в крови. Подошел убийца, выстрелил в голову…

– Но зачем? – поморщился Погодин. – Зачем убивать, если можно и так ограбить?

– А кто сказал, что их ограбили? – удивился Любавин. – Я такого не говорил. Все на месте – часы, бриллиантовые сережки в ушах Ринер, золотое колечко неплохой пробы. Сумка парня набита деньгами – порядка ста тысяч рублей, ничего не взяли. Деньги в карманах, в женской сумочке – тоже все цело. Дорогие телефоны, документы, вещи в багажнике – их сумки даже не вскрывали, не говоря уж про машину представительского класса. Просто убили и ушли.

– Ничего не понимаю, – потер лоб подполковник. – Ты же говоришь, они не связаны с криминалом.

– И тем не менее, товарищ подполковник. Не били, не глумились, не насиловали. Скажу больше – убийц было несколько, и они хорошо подготовились.

– К чему? – начал раздражаться Пал Палыч. – К ликвидации первых встречных? Такого не бывает, лейтенант. Это абсурд!

– И все же это произошло, – со вздохом резюмировал оперативник. – Готов поклясться, товарищ подполковник, убивали именно первых встречных. То есть тех, кто первым проедет по трассе после того, как они приготовились и вышли на позицию. А если и не первых встречных, то все равно незнакомых. Увидели, что едет хорошая машина, в салоне двое… Мне жаль, товарищ подполковник, данное происшествие наносит удар по вполне приличной отчетности управления за третий квартал… – участливо добавил лейтенант.

– Ладно, не издевайся, – вспыхнул Погодин. – Какие есть идеи? Что еще нарыли?

– Преступники оставили следы, но это форменное издевательство, товарищ подполковник. То ли обувь со стертыми подошвами, то ли бахилы или что-то подобное… К сожалению, у них имелась огромная фора, они спокойно сделали свое дело и ушли. Движение на трассе после полуночи практически нулевое, поэтому нам пока ничего не известно о свидетелях и очевидцах. До Покровского отсюда три версты, до Осипова – пять. Других населенных пунктов в округе нет. Но много второстепенных примыкающих к трассе дорог. Будем копать на предмет полуночного автомобильного движения… Следы исчезают вон там, – показал рукой на лесополосу Любавин. – За деревьями перед полем проходит щебеночная дорога. Ей почти не пользуются, слишком изрыта, из Покровского в Грибаново автомобилисты ездят объездным путем. Если преступники «засветились» на этой дороге, значит, у них проходимая машина с высоким клиренсом. Это пока все, товарищ подполковник. Результаты экспертиз – судебно-медицинской, баллистической – будут позднее, но не думаю, что ожидаются сюрпризы. Скоро прибудут родственники потерпевших – к этому надо как следует подготовиться. Уверен, что у профессора МГУ имеется пара-тройка связей, что может раздуть миф о нашей полной несостоятельности…

– Да мне плевать! – побагровел подполковник. – Я не могу на каждый метр трассы ставить постового в ночное время! Это дело ГИБДД, пусть они и расхлебывают! В общем, так, лейтенант, не будем рвать задницы, но и сидеть сложа руки не стоит. Сегодня 6 августа, не позднее 9-го вы должны выйти на след преступников. Работайте. Искать свидетелей, транспорт, на котором прибыли преступники, – не пешком же они пришли. Еще раз изучить следы, привлечь кинологическую службу. Проработать оружие, из которого совершено преступление, – оно могло «засветиться». Все подозрительное немедленно отрабатывать. Всех не местных, по ряду причин оказавшихся в нашем районе, – «на карандаш». Хотя, черт их знает… уже сегодня или завтра эти ублюдки могут всплыть в другом районе. Все равно работать, Любавин. Можешь докладывать в любое время. Сам-то что об этом думаешь? Что за хрень? Это может быть связано с тем?.. – многозначительно кивнул он в сторону лесополосы.

Жест, очевидно, следовало толковать в широком смысле. До границы с Луганской областью было 70 километров. В августе 2014-го мятежный Донбасс с переменным успехом отбивал атаки украинской армии, и щепки от этой «рубки леса» летели во все стороны. Ходили слухи об украинских диверсантах, орудующих на российской территории. Никто их в глаза не видел, диверсий не отмечали, но слухи росли, как на дрожжах, и порой, судя по молве и байкам из Интернета, складывалось мнение, что война давно перешагнула через украинскую границу. На самом деле было не так, на сопредельных с Украиной территориях царили мир и спокойствие.

– Не думаю, что это связано, Пал Палыч, во всяком случае, напрямую. Тут что-то другое… Предчувствия неприятные. Неспроста это. Не хочется думать, что нас поджидает, гм, ужас года, но… в общем, не по себе от случившегося.

– Ладно, Кассандра недоделанная, работай, – раздраженно отмахнулся Погодин. – Предчувствия у него, видите ли. У всех, мать его, предчувствия… И чтобы о первых результатах доложил уже сегодня вечером.

Лейтенант Любавин не зря был назначен начальником следственно-оперативной группы – взамен уволенного капитана Тютина. В числе его достоинств была не только нелюбовь к футболу. Молодой, но уже грамотный, честолюбивый, не имеющий привычки пакостить, фальсифицировать дела, мухлевать с уликами. Допросы с пристрастием он тоже не любил, старался избегать подобного рода следственных действий. Он еще не разочаровался в отечественной правоохранительной системе, сохранял помимо амбиций какие-то иллюзии, и начальство по мере сил старалось их лелеять, чтобы не лишиться толкового работника. Впрочем, трудоголиком он не был, мог выпить с друзьями, любил поспать. Но не сегодня. Ближайшие сутки выдались муторными. Двойное убийство на трассе выглядело абсолютно немотивированным, и это обескураживало, поскольку отвергало основной отправной пункт, на котором держится любое следствие: КОМУ ВЫГОДНО? Оперативники копали весь день, сбивались с ног. Их было только пятеро на весь район, и не сказать, что большинство из них обладало колоссальным опытом. Снова ползали по следам, выискивали забытые преступниками вещи, окурки. Такое впечатление, что они столкнулись с опытным и бывалым противником. Эти люди либо не курили, либо унесли окурки с собой. А ведь они обязаны были сидеть в засаде, координировать действия!

Прибыл кинолог с собакой – овчарка неуверенно довела сыщиков до щебеночной дороги, села и пристыженно потупилась. Отпечатков пальцев на месте преступления не осталось. Разработка оружия ничего не дала – не проходили по базам подобные «ПМ» и снайперские «Винторезы». Ни свидетелей, ни очевидцев. Складывалось впечатление, что работали призраки.

Поставили «в ружье» всех проституток, работающих на трассе, у заправок и торговых центров. Путаны охотно делились информацией – никому не хотелось обрести «запрет на профессию». Информации было море – о хамах-клиентах, о бесконечном потоке россиян, проезжающих по трассе, о конкретно криминальных элементах, концентрация которых на юге гораздо выше, чем на севере. Девицы жаловались на тяготы работы, на обманы, издевательства, избиения. Опера выслушивали их с тоской, а потом ругались на перекурах – полная лажа! Если преступники серьезные (а это так) и стараются избегать рекламы, то при чем здесь путаны?

Ближе к вечеру подробности происшествия просочились в Интернет. Пользователи смаковали детали (которых не знали), обливали грязью полицию – теперь и по дорогам ездить нельзя, даже там убивают! А полиция и не чешется, свои дела делает!

На всякий случай все районное управление находилось на рабочих местах. На ключевых участках трассы появились патрули ГИБДД (хоть не в парадной форме). У стационарного поста ДПС напротив Грибанова кипела работа: прохаживались инспектора с автоматами, тормозили машины и придирчиво проверяли документы. Последовал окрик из областного управления МВД: что за хрень у вас? Немедленно расследовать дело! Областная ГИБДД спустила директиву в Бабаевский район: усилить, ужесточить, выявлять! Похоже, профессор МГУ надавил на свои рычаги. Подполковник Погодин получил порку из области, и лишь лошадиная доза коньяка уберегла от преждевременного инфаркта. Пришлось хлебнуть и лейтенанту Любавину, когда аналогичная порка последовала от районного начальства.

К вечеру в район прибыли родственники потерпевших. В здании морга районного бюро судмедэкспертизы стоял душераздирающий вой. Седовласый мужчина с благообразным брюшком поддерживал рыдающую женщину – она фактически теряла сознание. С родственниками убитой девушки все было наоборот. Отцу стало плохо, мать давала ему нашатырь, кормила корвалолом. Благообразный мужчина орал в кабинете Погодина – грозился дойти до главного областного «копа», всех построить в министерстве – уволить (через тюрьму) всех бездельников, начиная с «мерзавца» Погодина! Может, хоть другие начнут заботиться о судьбе граждан своей страны! И что за грязь в морге, что за запахи? Почему его единственный сын должен лежать в этом заплеванном гадюшнике, укрытый занюханной простыней, под которой уже семеро лежали?!

Это было форменное безумие. Вонь пошла за пределы района. И, видимо, не одному сотруднику управления пришла в голову мысль: а что тут начнется, если повторится нечто подобное?