Пролог
Он искал ее. Засовывал руки и сознание в каждый долбаный уголок вселенной.
И так тысячу лет.
Она сводила его с ума ускользающим образом святящихся глаз.
«Я здесь, Александр! Найди меня…» – смеется, играя, и он, протянувший было к ней руку, просыпался, вскакивал на кровати от судороги, чувствуя, как капельки пота стекают по вискам и груди.
Он был одержим ею.
Гребаная ведьма, сведшая его с ума.
Долбаная заноза в мозгу, не дававшая ему спокойно жить.
Небесное проклятие, посланное ему, чтобы он никогда не смог по-настоящему возвыситься. Гудящая башка со звеневшими ею только мыслями не давала наслаждаться победой над врагами. Вечно сосущее чувство голода по ней было его проклятием.
За столько веков он уже не знал, любит ли ее, или ненавидит.
Трахал шлюх, надеясь выкинуть ее из башки, а ее смеющийся и торжествующий образ вплывал перед ним, заставляя отбрасывать от себя продажных женщин резким движением.
Ему нужна была только она.
Сводила с ума тем, что оставила его. Заставляла выть зверем в минуты особо острого одиночества. И они всегда совпадали с главными минутами его триумфа. Без нее весь гребаный мир был неполным. Без нее вкус побед отдавал горечью на языке.
Он поклялся, что найдет ее.
Уничтожит единственную слабость, сдерживающую его силу.
И вот, спустя тысячи лет, он вдруг почувствовал ее. Она была здесь. И он сорвался с места, летя за ней тут же, и кончики пальцев подрагивали от неверия того, что это действительно она.
Он не мог ошибиться. Только не сейчас.
Она была здесь. Манила его кончиком пальца, а он как одержимый летел на этот зов, посланный с другого уголка вселенной.
И вдруг этот луч пропал. Оборвался, и он чуть не свихнулся, когда перестал ее чувствовать.
Застыл в открытом космосе, чувствуя себя полностью дезориентированным. Разломанным на части. Ведь хуже ее отсутствия могло быть только ощущение, что он вновь ее потерял.
Александр сжал кулаки, смотря в сияющую черноту космоса и почувствовал, как каждый мускул на его лице наливается гневом.
Она будет принадлежать ему.
Он найдет ее где угодно.
Даже если для этого понадобится перевернуть каждый гребаный камешек во вселенной.
Глава 1
– Давай, Алира! Так мечами машут только девчонки!
И я пыхчу, выворачиваясь из огромных лап воина шивари. О том, что я тоже своего рода «девчонка», отец не думает.
Он так и стоит сбоку поля, усыпанного песком, коего на Харваде более чем достаточно. Иногда отец принимается наворачивать нервные круги, когда ему кажется, что я вот-вот проиграю.
– Старайся лучше, Алира! Тебя учили лучшие мастера Альянса! Я отвалил им гребаную кучу денег! Может стоило их вздернуть за то, что обманули меня?
И я, закатывая глаза и скрипя песком на зубах, поднимаюсь вновь, поправляя выбившиеся из тугой косы волосы. Ее всегда заплетает мама. Она вечно напевает себе что-то под нос и приходит рано с утра, чтобы сделать мне прическу, несмотря на то что я давно уже справляюсь сама.
Но это наш с ней ритуал.
Единственное, что по-настоящему осталось от моего детства.
Все остальное – это бесконечные тренировки с отцом и наемниками, которым он платит за то, что я их уродую. По его приказу.
Соглашаются они, надо сказать, за небольшую плату.
Никто из них не видит особой угрозы в невысокой щупленькой девице с белыми косами. А потом все они, как один, горько сожалеют о том, что вообще согласились. Я – дочь своего отца. И я владею практически любым оружием с десяти лет.
– На сегодня достаточно, – мать вплывает в бойцовский павильон, недовольно поджимая губы. Уж не знаю, на что ее там купил отец в моем детстве, но я до сих пор удивляюсь, как она только позволила мне заниматься боевыми искусствами.
Ее лицо, обрамленное медовыми вьющимися волосами, выражало тем больше недовольства, чем выше поднимались мои навыки.
– Перестань, Диана, она только размялась, – отмахивается от нее отец.
– Я. Сказала. Достаточно.
Сталь в ее голосе слышна так отчетливо, что даже мой соперник отбрасывает меч тут же, удивленно на нее глядя.
А я только усмехаюсь, закидывая оружие на плечо.
Уж что-что, а командовать моя мама умеет. Годы, проведенные в Остроге или Адских Землях, как мы называем мою родину, сделали из нее настоящую железную леди.
Вот только являет она ее миру крайне редко. Обычно все делает отец. Но иногда кто-то должен приструнить и его, и вот тогда Диана и показывается из тени.
Он всегда прислушивался к ней.
Сколько себя помню, отец ни разу не противился словам матери. Пожалуй, объяснялось это тем, что она крайне редко позволяла себе комментировать его действия. Лишь в экстренных случаях его полных безумств. И тогда ее губы сжимались в тонкую нить, а карие, с неоново-зелеными прожилками глаза метали настоящие молнии. Именно так было и сейчас.
– Достаточно, Эм, – уже с нажимом произносит она. – Сегодня день Деи, если ты помнишь.
– Даже если хотел бы, не смог забыть эту долбанную дату… – бурчит отец.
– Не выражайся при дочери, – глаза Дианы темнеют еще больше.
– Она и не такое слышала в бойцовских бараках…
– Что ты сказал?
– Сказал, что нам нельзя, разумеется, забывать о правилах приличия, – уже громче произносит отец, и я не выдерживая, прыскаю, прикрывая рукой улыбающиеся губы. – Я ведь почти… Как это… Лорд с твоей планеты, принцесса…
Отец шутливо кланяется, и мама закатывает глаза, но по ее выражению я вижу, что она больше не злится.
Они с отцом однозначно созданы друг для друга. Пусть и история их любви не самая романтичная… Я слышала краем уха о том, что он чуть ли не похитил ее с другой планеты в самом начале, а она и вовсе была помолвлена с другим… В любом случае, никто из них никогда не посвящал меня в подробности, а я была довольна настоящим. И в этом настоящем они как магниты тянулись друг к другу. Долгие годы совместной жизни ничуть не притупили их чувств друг к другу, и они до сих пор выглядели как влюбленные подростки.
– Прими душ, Алира, – безапелляционно произносит мать. – А потом ты…
– А потом я буду тихонько сидеть в своей комнате, пока остальные веселятся на приеме маршала Зейна. – отчеканиваю я фразу, заученную с ней уже несколько лет назад, закатывая глаза. – Ты серьезно, мам? Я укладываю здоровенных мужиков на лопатки за несколько минут. И не могу пойти на прием лучшей подруги?
– Не смей так разговаривать с матерью, – отец сверкает неоново-зелеными глазами, поднимая палец вверх и смотря на меня в упор, от чего мне становится страшно не по себе. В такие редкие моменты я отчасти понимаю, почему его раньше называли демоном. Поработителем Альянса.
Но сейчас протест и несправедливость во мне на столько глубоки, что я не замечаю тревожных звоночков.
– Я хочу пойти на этот прием! – упрямо произношу я. – Возможно это последняя возможность для меня увидеть Дею.
– Попрощаешься с ней после, – мама кладет руку на плечо побелевшего от гнева отца, не привыкшего к тому, чтобы ему перечили. – Мы уже говорили тебе, Алира, что не просили бы тебя об этом, если бы это не было так важно.
– Но не сказали, какого черта вообще об том просите.
– Алира! – синхронно выдыхают они оба.
А я уже не слышу.
В сердцах бросаю меч прямо в песок и ухожу, повернувшись к ним спиной.
– Вернись! Мы еще не закончили!
– Не надо, милый, дай ей остыть.
– Характер у нее бесовский!
– Интересно, в кого бы это? – усмехается мама.
Я почти вижу, как они с отцом переглядываются, улыбаясь друг другу, но сейчас злость во мне перекрывает остальные чувства.
К этому приему на Харваде готовились несколько месяцев.
Я, наконец, увидела бы загадочного Александра, которому обещана Дея. А она не затыкалась, говоря о нем уже добрых пять лет.
И видела-то его всего один раз…
Каково же было мое изумление, когда родители запретили мне появляется на этом приеме. И при чем, ни одного объяснения! Только эти их переглядывания, от которых становилось тошно.
– Ты воин, Алира, так я тебя воспитал, – произнес отец в качестве завершения диалога. – А воины исполняют приказы и не задают вопросов.
Тогда он сыграл на том, что я возгордилась, услышав «ты – воин» на устах отца. Уже не «девчонка», не «размазня», не «кукла в юбке». С выражениями он не церемонился. И тогда, получив его признание, я не стала задавать вопросов.
Вот только Дея была моей лучшей подругой.
И чем ближе становилась дата ее отъезда, тем горячее я осознавала, что просто не могу не прийти не попрощаться с ней.
Глава 2
– Почему ты так рада, что покинешь Харваду? – удивляюсь я, глядя как Дея едва ли не напевает себе под нос, примеряя одно платье за другим.
– Ты не видела его, – нараспев произносит Дея, прикладывая к себе то один, то другой наряд перед зеркалом. – Какое лучше? – она резко оборачивается ко мне, заставляя врасплох.
– Чудесны оба, – на автомате отчеканиваю я.
– Точно так же ты сказала и про семь предыдущих, – усмехается Дея.
– Я и правда думаю, что они все ничего, – небрежно отзываюсь я.
Дея – одна из самых красивых девушек, что я вообще когда-либо видела. Она была практически точной копией своего отца, Эмира. Темная, смуглая кожа в сочетании с черными длинными волосами, завивающимися в красивые локоны. Выразительные голубые глаза в обрамлении длинных ресниц и идеальные пропорции лица. Помимо того, Дея была счастливой обладательницей высокой груди и стройных длинных ног. По мне так, наряди ее в хоть грязную тряпку, она бы все равно была самой красивой девушкой на приеме.
– Ты всегда была добра ко мне, Алира, – улыбается Дея, останавливая свой выбор на небесно-голубом платье из струящейся ткани с открытыми плечами. Платье идеально гармонирует по оттенку с ее глазами, и я несколько секунд просто любуюсь ей, а Дея, довольная моей реакцией, кружится у зеркала.
– Так почему ты рада, что скоро оставишь всех нас? – глухо, совсем не так жизнерадостно, как планировала, произношу я.
– Что? – Дея оборачивается и быстро подходит ко мне, садясь на колени и беря мои руки в свои. – Как ты можешь так думать, Алира? Я уверена, что мы будем видеться и после того, как… Как…
– После того, как тебя утащит в свое логово какой-то иномирянин?
Ловко уворачиваюсь, когда Дея пытается в шутку меня ударить.
– Я уверена, что он позволит мне видеться с родными.
– Почему? Почему, ты так уверена в нем, Дея? – все непонимание прорывается наружу. Я долго держала его в себе, чтобы не делать отъезд лучшей подруги еще тяжелее, но все-таки никак не могла понять, почему она отправляет себя на гильотину без малейших сожалений. – Ты видела его всего один раз, и то, когда тебе было… Сколько?.. Пять?
– Поверь, этого было достаточно, – мечтательно произносит она.
Я скриплю зубами и закатываю глаза, за что все-таки получаю шлепок ее легкой ладони.
– Меньше всего на свете я хочу усложнять твою жизнь, Дея. Но если бы ты хоть раз сказала, что не желаешь этого брака, что не хочешь ехать, я бы сбежала с тобой на другой край вселенной, где он никогда не найдет тебя! Как бишь его…
– Александр, – мурлычет Дея, и меня всю передёргивает от чужестранного имени. – И я не хочу сбегать от него, Алира.
– Но почему? – привставшая было в порыве своей тирады, я бессильно опускаюсь обратно на кровать.
– Ты поймешь, когда увидишь его, – Дея поднимается на ноги и мне зубами скрежетать охота от этого мечтательного выражения на ее лице. Каждый раз, когда она говорит о человеке, которого видела пятнадцать лет назад. – Ты, наверное, думаешь, что я просто сошла с ума, но я правда счастлива. Счастлива потому, что скоро он прилетит за мной.
Я думаю, что она просто дурочка.
Серьезно.
Я очень люблю Дею, но Аиша, ее мать, слишком увлекла ее чтением женских романов. И это явно способствовало ее провалу в мир романтических иллюзий, где незнакомец увозит тебя в таинственную даль, и вы живете долго и счастливо.
Что я прекрасно усвоила за свои двадцать два года, так это то, что мир опасен. И кишит кучей уродов, мечтающими захватить власть. Только она ими и движет. И я ужасалась от мысли о том, что Дея достанется одному из них.
А в том, что этот Александр именно такой, я даже не сомневалась.
Я видела то, чего не замечала сама Дея. Губы моего отца, и ее, Эмира, сжимались в тонкие нити, едва только речь поднималась об этом Александре. Его имя не упоминали, словно он был какой-то прокаженный или что-то в этом роде. И я также видела, что отдавать Дею было для них огромной мукой. И раз ни мой отец, ни Эмир, не могли сопротивляться этому, значит, Александр был наделен властью и опасен. Как минимум.
И поэтому сейчас, когда я смотрела в очаровательное и безмятежное лицо лучшей подруги, меня разбивало отчаяние из-за того, что я не могу присутствовать на этом приеме.
А что если ей понадобится моя помощь? Что если этот Александр проявит к ней жестокость, а меня не будет рядом? Я ведь никогда не прощу себя за это…
– Мне так жаль, что Мулцибер запретил тебе присутствовать, – Дея поджимает пухлые губки и обнимает меня. – Мы обязательно попрощаемся, когда я пойду забирать свои вещи! Жди меня, пожалуйста, здесь, в моей комнате. Я не хочу улетать, не обняв тебя на прощание.
«Если тебе только позволят забрать вещи,» – хмуро думаю про себя я, но решаю больше не вступать в перепалку с Деей. Не стоит портить ей последний вечер дома.
– Люблю тебя.
– А я тебя.
Мы порывисто прижимаемся друг к другу, и у меня непроизвольно наворачиваются слезы на глаза.
Мне очень хочется, чтобы я была не права.
Я хочу ошибаться по поводу Александра. И больше всего на свете хочу, чтобы у Деи действительно было ее «долго и счастливо».
Но все нарастающее чувство тревоги во мне говорит о том, что это лишь заблуждение. Все внутри меня орет о том, чтобы я немедленно посадила Дею на звездолет и летела с ней прочь с Харвады, куда неотвратимо приближается Александр, чтобы забрать ее у меня.
***
– Почему моя дочь должна расплачиваться за это, Диана?
– Мы договорились обо всем уже много лет назад, Аиша. – Голос матери отдает такой сталью, что мне становится не по себе. – Сейчас давать заднюю уже поздно.
Чего только не происходит во тьме коридоров поместья маршала Зейна Моры.
Я не собиралась подслушивать их.
Застыла, не заворачивая за угол, скорее от неожиданности.
Моя мать и Аиша всегда ладили. Даже были подругами. И именно поэтому меня так шокировал тон, которым они говорили сейчас.
– Никогда не поздно, я просто не могу, Диана… Она же моя дочь… – Аиша всхлипывает, но похоже, мою маму это не может разжалобить.
– Возьми себя в руки, мать твою! Эта истерика никому из нас не принесет пользы! – отчеканивает она, и мои брови взлетают вверх еще больше.
Слышу шелест их одежды и решаюсь выглянуть из-за угла.
Картина на столько меня поражает, что я буквально застываю на месте, приоткрыв рот.
Мама направила на Аишу указательный палец, а та, с отчаянием на лице вжимается спиной в стену под ее напором.
Аиша всегда была мягкой, и Дею она воспитывала совершенно не так, как Диана меня. Но силы духа ей было не занимать. И такой, как сейчас – абсолютно разбитой, я видела ее впервые в жизни.
– Наши дети не должны платить за наши ошибки, – всхлипывает Аиша. – Это неправильно…
– Я понимаю тебя, – тон матери немного смягчается. – Понимаю, но ты должна быть сильной, Аиша. Из-за твоей слабости мы все можем погибнуть. Не предавай нас сейчас. Только не сейчас, когда мы…
Я неосторожно задеваю вазу на комоде и тут же прячусь обратно за угол, вжимаясь в стену и надеясь, что Диана не бросится коброй сюда.
Сама не понимая почему, но ощущаю, что услышала что-то запретное. Что-то такое, что не должна была. Никогда.
Сердце гулко стучит в груди, но я не делаю попытки убежать. А когда выглядываю из-за своего укрытия, женщин больше нет в коридоре.
Тягостное, тянущее чувство какого-то секрета повисает на шее ярмом.
Аиша тоже не хочет отдавать дочь этому монстру. Так какого дьявола мы не спасаем Дею?!
Теперь уже я окончательно принимаю решение.
Я взгляну в глаза этому Александру, кем бы он ни был, и если увижу то, чего опасаюсь – ужас в глазах Деи, то ничто не остановит меня от того, чтобы заколоть его.
Годы тренировок с лучшими воинами Альянса кое-чему меня научили.
Глава 3
Я почти не помню того времени, когда мы жили на Арканууме.
Слабые отголоски тьмы Острога, той части планеты, где никогда не светит солнце.
Мы были счастливы и беспечны. Позабыли о том, что не всесильны. Так говорит мать о том времени.
Мне было восемь, когда мы бежали. По-другому назвать это сложно.
Дикая спешка, оставленные вещи, ужас на лицах любимых людей, – это все, что я помню. Кукла с синими волосами, которую я крепко прижимала к груди, успокаивая.
Красная планета, Харвада, где правил маршал Зейн Мора со своей супругой, Самсарой, приняла нас. Небольшую горстку людей, последовавших за моим отцом, Мулцибером.
Расстановка сил в мире изменилась моментально. Моего отца больше не называли демоном. Отныне к нему обращались только «Эм». Его имя словно кануло в лету и теперь мы все были гостями, а не правителями. Если это и удивляло меня, то отец ни разу в жизни не выказал того, что скучает по прошлой жизни, где одного звука его имени боялся каждый.
Эмир, бывший генерал его армии, последовал за нами. Вместе со своей женой, Аишей, и двумя детьми, двойняшками: дочерью Деей и сыном Гибрисом.
Так сложилось, что у маршала и его жены детей не было. А потому они оба нежно любили нас троих, относясь с любовью и нежностью. Нас баловали и растили словно каких-то принцев и принцесс.
Вот только моя сказка закончилась довольно быстро.
С десяти лет отец начал тренировать меня, как воина. Пропали платья и куклы, появились кожаные латы и с сотню разных видов оружия.
– Лазер и огнестрел непредсказуемы, – усмехался папа, ловко орудуя мечом, – клинок в сердце куда надежнее, Алира.
Если меня и удивила такая перемена в воспитании, то я не возмущалась. По крайней мере, не помню этого.
Характер у меня не сахар. Так всегда говорила мать. Да и с чего ему было бы быть таким, если моими родителями были Мулцибер и Диана?
Словом, горячая кровь нашла идеальный выход в боях и военном деле. Уже к пятнадцати годам, я ни в чем не уступала воинам шивари во владении мечом.
***
Уже приняв решение, я поднялась в комнату, чтобы забрать пару своих кинжалов сай. Владение ими давалось мне всегда наиболее успешно. Заправив их за пояс, я задумчиво оглядела стену своей оружейной, подаренной мне маршалом Зейном. Прикинув, я взяла еще несколько метательных ножей, тонких, как лезвие и заправила их в пояс уже спереди.
Уже выходя из комнаты, глянула на себя в зеркало: белые пепельные волосы заплетены в длинную косу сзади, ноги обтянуты черными брюками из тончайшей кожи, не сковывающей движения, топ из этого же материала с широкими бретельками оставлял тонкую полоску на животе, а венчался резной броней из прочнейшего металла ваядума, который добывали здесь, на Харваде. Руки оставались абсолютно открытыми, чтобы ткань не мешала резкости движений. Ладони и пальцы оплетены черными лентами, чтобы не металл оружия не натирал кожу.
Усмехнулась про себя, прежде чем покинуть комнату, подумав о том, какие же мы разные с Деей. Погодки, с очень похожими судьбами, но при этом, кардинально разные.
– Направляешься куда?
Вздрагиваю, резко оборачиваясь, и тут же выхватываю из-за пояса сай, – трезубец с коротким древком.
– Проклятие, Гиб! Ты напугал меня!
Хмурясь, засовываю кинжал обратно за пояс, а Гибрис только усмехается, продолжая стоять, расслабленно привалившись к стене.
– Знал, что тебя не удержать в клетке, Алира. Хоть ты и клялась нашим отцам, что будешь паинькой.
– Я паинька, – пожимаю плечами, – хочу просто взглянуть одним глазком.
– Ага, и поэтому взяла полное оружейное обмундирование, – усмехается парень, отделяясь от стены и подходя ближе.
Мы с Гибом часто тренировались вместе. И видя его сейчас, в парадном красном костюме-тройке, я едва ли не расплываюсь в улыбке.
– Смотрю, принарядился?
– Так, надел какое-то старье, – небрежно отзывается он.
– Ну-ну, – усмехаюсь я, а сама невольно любуюсь тем, выгодно оттеняет красная ткань его смуглую кожу и пепельно-белые волосы. Узкое лицо с высокими скулами и большие голубые глаза. Плечи у Гиба широкие, несмотря на субтильность фигуры.
– Что, нравлюсь? – самодовольно усмехается Гиб, подходя еще чуть ближе. Теперь я чувствую свежий аромат его парфюма и запах кожи, пропитанной солнцем. – Ты только скажи, Алира, и я скину с тебя эти тряпки, чтобы ты могла рассмотреть меня как следует, – Гиб шутливо заправляет выбившийся из косы локон мне за ухо, но я замечаю, что его глаза темнеют, несмотря на улыбку на губах.
– Придурок! – смеюсь я, отшатываясь от него. Лишь на секунду в лице друга мелькает разочарование, но он тут же начинает смеяться вместе со мной.
Подобные шутливые диалоги для нас – норма. Но чем старше мы становились, тем ярче между мной и Гибом стало вырисовываться какое-то напряжение. Если раньше мы с ним и Деей всегда были неразлучны, то теперь Гиб все чаще пропадал где-то один, а потом становился молчаливым и замкнутым, смотря на меня так, словно я в чем-то перед ним виновата.
– Тебе лучше остаться в комнате, – внезапно заявляет Гиб.
– Это с чего это вдруг? – изгибаю одну бровь я.
– Потому что родители не просили бы тебя так поступить, если бы это не было по-настоящему важно.
– И давно ли ты стал таким послушным? – усмехаюсь я, а Гиб тут же бледнеет. – Слушай, – быстро добавляю я. – Я не хочу ссориться. Просто хочу убедиться, что с Деей все будет в порядке.
– Думаешь, Зейн, Эм, Эмир и армия воинов шивари не справится без тебя? – усмехается Гиб.
– Думаю, в случае чего, им понадобится любая помощь.
– Это в каком случае? – не унимается Гиб, начиная уже раздражать меня.
– Я пойду, Гиб. Вне зависимости от того, что ты об этом думаешь. И я не собираюсь светиться там, – добавляю быстро, видя, что он опять открывает рот, чтобы что-то сказать. – Взгляну одним глазком на этого Александра, и уйду к себе, если он адекватен.
– Психоаналитик Алира, – усмехается Гиб. – Давно ли ты умеешь ставить такие диагнозы?
– Давно ли ты стал такой занозой в заднице? – не выдерживаю я, заставляя друга улыбнуться.
– Ладно, делай, как знаешь, – сдаётся он. – Только все-таки постарайся не попадаться на глаза Эму. Он впадет в ярость, ты же знаешь.
Знаю. А потому серьезно киваю, глядя прямо в глаза Гибу.
Он оглядывает меня напоследок, и мне кажется, что вздыхает с какой-то тоской.
– Ты удивительная, Алира, – произносит он очень серьезно. – Скоро Дея уедет, и тогда мы сможем больше времени проводить вместе. Без нее, друг у друга будем только мы вдвоем.
– Пожалуй, – рассеянно отвечаю я, смотря вслед удаляющемуся Гибу.
Последнее время он всегда говорит такими загадками, что я едва ли его понимаю.
Выбросив из головы этот диалог, я устремляюсь вниз по потайным лестницам, которые ведут наружу. Выпрыгиваю в окно на первом этаже, а потом еще долгих минут десять трусцой огибаю огромное поместье. Приемный зал, на мое счастье, расположен на первом этаже и окружен балконом, с которого открывается прекрасный вид на мерцающую красными огнями Харваду.
Мельком замечаю, что возле взлетной полосы уже скопилось множество звездолетов. Только флаги семейств и планет, которые я знаю, а значит, незваные гости еще не прибыли.
Огромный прием со множеством приглашенных. Я знаю, зачем это сделал Зейн – чтобы Александр не смог сделать чего-нибудь опрометчивого перед глазами стольких свидетелей.
На горизонте мне мерещится грозовое облако, но я тут же хмурюсь и выбрасываю это из головы. Бури, пожирающие Харваду, происходят по расписанию, уже давно составленному учеными. И сегодня все было подгаданно именно так, чтобы гости были в безопасности.
Критически смотрю вверх, понимая, что балкон располагается чуть выше, чем я рассчитывала.
Мне приходится подпрыгнуть, чтобы дотянуться до нижнего края. Подтягиваюсь, чувствуя, как пальцы соскальзывают с влажного камня и падаю вниз. Так повторяется несколько раз, но в итоге мне удается зацепиться за какое-то углубление, и я победно делаю перехват за колонну. Уже когда я фактически взбираюсь, нога предательски соскальзывает, и я с ужасом чувствую, как начинаю проваливаться в темноту.
Но в этот момент меня за руку хватает сильная рука, затянутая в перчатку.
Я даже не успеваю понять, что происходит, а меня уже ставят на каменный пол балкона.
– Спасибо, – бормочу я себе под нос, пристыженная собственной неуклюжестью.
– Нужно быть осторожней, когда пытаешься проникнуть на прием без приглашения, – чуть насмешливо произносит низкий голос незнакомца.
– Я не… – начинаю было распаляться я, но вдруг понимаю, что он прав.
Пытаюсь разглядеть его лицо, спрятанное от меня полутьмой, но отчетливо вижу только полыхающие голубым светом глаза.
– Кто ты такая?
Тон звучит так, что я сначала впадаю в ступор, а потом начинаю злиться. Незнакомец говорит со мной так, словно это его поместье, и он только что поймал воровку в своих владениях.
– Не ваше дело, – грубо отчеканиваю я, пытаясь протиснуться между ним и краем балкона.
Он оказывается рядом так же быстро, как и поймал меня, заставляя вжаться спиной в бортик поручня.
– Не думаю, что отпустить тебя будет разумно, – незнакомец растягивает слова, обдавая меня жаром тела, от которого я начинаю испытывать непонятное волнение. Мурашки обильно расползаются по телу, когда я слышу едва уловимые терпкие нотки сандала.
– Удерживать меня вы тоже не сможете, – я резко поворачиваюсь в другую сторону, но передо мной тут же возникает рука, сталью ложащаяся на поручень. Дергаюсь в другую сторону, и происходит то же самое.
Он загнал меня в ловушку своих рук, и теперь мне как будто стало нечем дышать. Я впервые в жизни ощущаю себя такой беспомощной. Незнакомый мужчина как будто подавляет своей энергетикой, заставляя колени слабеть.
– Отпустите меня немедленно, – цежу я сквозь зубы, чувствуя, как его руки, словно издеваясь, лежаться на поручни балкона еще ближе ко мне.
– Не то, что? – усмехается он, сверкая глазами.
Это-то и проводит меня в себя.
Я молниеносно выхватываю сай из-за пояса, направляя самое длинное острие на шею мужчины.
На секунду в его глазах мелькает удивление, но при этом, он ни на сантиметр не сдвигается с места.
– Это плохая идея, маленькая воровка, – его голос звенит смехом. Лезвие, приставленное к горлу, его явно совершенно не пугает.
– Я не воровка! – восклицаю, сильнее прижимая кинжал к коже, и вижу, как по его шее начинает струиться маленький ручеек крови. – Я воин!
– Что же, маленькая воительница, ты знаешь, как на моей планете платят за рану, нанесенную иноземцем?
– Да мне плевать…
Я не успеваю даже закончить предложение. Руки незнакомца так молниеносно обезоруживают меня, что я вскрикиваю, когда сай с громким звоном падает на каменный пол. А в следующее мгновение мужчина хватает меня за талию, разворачивая спиной к себе. Одна его рука перехватывает мои запястья, а другая ложится на горло, резко запрокидывая голову так, что я широко распахиваю глаза, видя звезды далекого космоса.
– Что, теперь не такая смелая? – его голос становится ниже, приобретая бархатную хрипотцу.
– Да… Да пошел… Ты… – рычу я, чувствуя, как прижимаюсь спиной к его огромному, раскаленному телу.
Меня бросает в жар, когда его пальцы, так же крепко сжимая мою шею, начинают чуть поглаживать кожу.
– Мне нравится твой воинственный дух, – горячо шепчет он, от чего меня начинает разбирать дрожь, проходящая по всему телу. – Нам будет хорошо вместе…
Его горячие губы ложатся на мочку моего уха, чуть прикусывая его, и я испытываю такой взрыв эмоций, что едва ли не вскрикиваю, презирая саму себя.
– Что ты творишь?! – рычу, дергаясь, но он удерживает меня, впечатывая в перегородку балкона и прижимаясь ко мне сзади еще крепче.
– То, чего ты сама хочешь… – хрипит он, и я спиной чувствую, как гулко бьется его сердце. Точно так же, как и мое собственное. – Хочешь, но боишься…
Это неправильно… Это абсурд… Все, что происходит просто не укладывается в моей голове…
Тело предает меня. Разбивает истома от того, что он поглаживает мою кожу. И никакой здравый смысл не может заставить меня прийти в себя, выпасть из этого гипноза.
– Ты тоже чувствуешь это… – хрипит он мне на ухо, овивая рукой нагую кожу на талии, а я даже не замечаю, что он освободил мои руки, плетьми повисающие вдоль туловища. Глаза закатываются, когда губы незнакомца вновь настойчиво опускаются на мою шею. – Чувствуешь, что мы идеально подходим друг другу… Знаешь, что когда я буду трахать тебя, ты будешь изгибаться и стонать подо мной… Шептать мое имя…
Я прихожу в себя моментально.
Морок чертова незнакомца спадает с меня, как только я осознаю, что именно он хочет со мной сделать.
– Никогда! – изловчаясь, я отпрыгиваю от него, смотря безумно. Готовая обороняться в случае, если он вновь попытается приблизиться. Сердце стучит так гулко, что вот-вот вырвется из груди.
– Как жаль, что у меня сейчас нет времени, – усмехается незнакомец. Он не делает попытки сократить расстояние между нами. Смотрит на меня с голодным сожалением, и словно силой воли заставляет себя отступить на шаг. – Нужно кое-что забрать. Но позже… Обещаю, я займусь тобой.
А меня колотит от презрения к самой себе за то, что кожа до сих пор пылает в тех местах, где он ко мне прикасался.
Чертов незнакомец, которому я едва ли не отдалась в первые секунды встречи!
Какого дьявола вообще со мной происходит?!
Почему кровь бурлит до сих пор, когда я смотрю на его мощный силуэт, удаляющийся, а за тем пропадающий в парадном зале?..