Фрэнни и Зуи

Всем и каждому еще со школьных скамей знаком роман Джерома Сэлинджера «Над пропастью во ржи». Произведение известное многим как роман про трудный переходный возраст, становление личности и бессмысленный и беспощадный юношеский бунт. Молодой Холден Колфилд, на глазах которого рушатся идеалы и с младенчества известные парадигмы, шляется по Нью-Йорку, размышляет о современной американской культуре и ее порочности. Подростковый нонконформистский мятеж, вытекающий из бит-поколение и роста движения хиппи. Многие читатели, прочитав «Над пропастью», останавливают свое знакомство с автором, отвергают его мировоззрение и думают, что такого миллионы людей по всему миру находят в этом бунтаре затворнике? Зря. Ведь у Сэлинджера есть масса потрясающих рассказов и повестей гораздо более светлых и жизнеутверждающих, относительно конформистских, нежели его единственный роман. Например, повесть из саги о Глассах «Фрэнни и Зуи», состоящая из двух рассказов 1955 и 1957 года, соответственно. Запутанная история двух самых молодых членов многодетной семьи Гласс, потомственных вундеркиндов и таких же как Колфилд бунтарей, страждущих найти хоть какой-то смысл среди абсурдных постулатов дегенеративного общества.Но мне надоели люди просто приятные. Господи, хоть бы встретить человека, которого можно уважать.....По большей части повесть состоит из диалогов – верный путь к достижению истины, позаимствованный Сэлинджером у античных философов и дзен-буддистов. Начинается повесть с совсем небольшого рассказа о Фрэнни. Ее посещает озарение: вокруг одни тщеславные глупцы, все стремятся порадовать свое эго, реализовать примитивные амбиции и заработать никчемные награды – шоколадные медали, сулящие высокое место в обществе и необоснованное уважение. Молодой человек Фрэнни такой же. Честолюбивый, напыщенный идиот, хвастающийся своей жалкой университетской работкой о Флобере. Фрэнни всеми доступными ей способами пытается сдержать свое презрение, но в результате выговаривает всю горькую правду своему бойфренду, за что получает звание токсичной социопатки и падает в обморок.Надоело, что у меня не хватает мужества стать просто никем. Я сама себе надоела, мне все надоели, кто пытается сделать большой бум.Во второй части тема продолжает свое развитие устами брата Фрэнни Зуи. Сперва он читает старое письмо своего старшего брата Бадди, который пытается наставить Зуи на путь истинный, потом происходит длинный диалог с матерью, отношение детей к которой оставляет желать лучшего, и в довершение ко всему – кульминационный диалог Фрэнни и Зуи, пытающихся совместными усилиями прийти к общему знаменателю и найти способ ужиться в обществе полном несправедливости и иллюзий.Мы – все четверо – близкие родственники и говорим на некоем эзотерическом семейном языке; это что-то вроде семантической геометрии, в которой кратчайшее расстояние между двумя точками – наи-большая дуга окружности.Лейтмотив повести и ее заглавная тема не сильно отличаются от тех, над которыми Сэлинджер рассуждал в «Над пропастью во ржи». Люди по большей части глупы, цели их жизней поверхностны, а от религии им нужна одна лишь индульгенция и спасение: «…чуть лишь человек отвергнет чудо, то тотчас отвергнет и бога, ибо человек ищет не столько бога, сколько чудес» – как писал Федор Михайлович. Так как же двум белым воронам ужиться в таком социуме, как перестать гневаться направо и налево, и начать наконец жить в мире с окружающими, и самими собой? В отличие от мандельштаммовского Гомера Сэлинджер не молчит и к концу повести – голосом Зуи – дает прямой ответ на все вопросы, волнующие незаурядных людей и по сей день. Отречение. В нем автор находит смысл и цель всякого существования. Отречься от своего "я", всех эгоистичных желаний, личных убеждений и навязанных обществом комплексов, – стать младенцем, как писал Ницше. Ведь только так можно перестать зависеть от чужих мнений, косых взглядов, своих собственных предубеждений и гнева, пожирающего даже самую светлую личность изнутри. Путь к освобождению, к просветлению. Не смотри на распятие, не восхищайся чужими достижениями, не завидуй и не кичись тем, что мог бы сделать лучше. Отдайся этому миру, созидай, делай не ради понимания, а ради гармонии. Отрекись от гнева, как бы сложно это не было. Перестань смотреть на людей, как на глупое стадо баранов – их цели и способности тебя никоим образом не должны волновать. Есть ты, есть мир вокруг тебя и надо в нем как-то существовать. Дзен-буддизм в чистом виде.Не понимаю, к чему знать все на свете и всех поражать своим остроумием, если это не приносит тебе радости.Согласитесь, гораздо светлее и поучительнее, чем «Над пропастью во ржи». Но это еще не все – ни в коем случае нельзя забывать про удивительный язык Сэлинджера, его писательское мастерство. Каждая деталь, будь то затушенная о мусорное ведро сигарета или антураж гостинной Глассов, прописаны автором с величайшим трепетом и играют в общей картине не меньшую роль, чем слова, произнесенные героями. Повесть маленькая и ее стоит читать не взахлеб, а очень внимательно, вглядываясь в каждую деталь, нанесенную Сэлинджером на полотно истории.Сигары – это балласт, радость моя. Просто балласт. Если бы он не держался за сигару, он бы оторвался от земли. И не видать бы нам больше нашего братца Зуи.Хочется верить, что у меня получилось разрушить некоторую предубежденность по отношению к автору у одних и побудить к прочтению других, лояльных автору читателей. Значимость Сэлинджера для всей западноевропейской культуры переоценить крайне трудно – величайший писатель и мыслитель своего поколения, произведения которого должны быть у каждого свободомыслящего человека в багаже прочитанного.Симор уже начал это понимать (а я с ним согласился, насколько мне была доступна эта мысль), что образование, как его ни назови, будет сладко, а может, и еще сладостнее, если его начинать не с погони за знаниями, а с погони, как сказал бы последователь дзен-буддизма, за незнанием.

Мне надоело, что у меня не хватает мужества стать просто никем.Я очень люблю Сэлинджера. Этих его подростков, размышляющих о вечном. Тех, кто хочет стать кем-то или же, напротив, быть никем, лишь бы быть, а не не существовать вовсе. И каждый раз, когда я берусь за чтение Сэлинджера, я сожалею о том, что он довольно мало написал, хотя зато я точно смогу все это прочесть. Каждое его произведение – это что-то невероятное, на самом деле. Полное раздумий и метаний, но при этом весьма светлое и позитивное. А какие герои! Каждый запоминается надолго своим ярким характером, манерами… Например, Холден Колфилд. Или же Зуи, ведь говорю-то я совсем не о «Пропасти во ржи». Да-да, надо мне напомнить себе об этом!Книга «Фрэнни и Зуи» состоит из двух повестей. Первую, «Фрэнни», я бы скорее назвала рассказом, так как она совсем уж небольшая. И непонятная. Перед читателем предстает девушка Фрэнни, которая приезжает, чтобы встретиться со своим парнем, а в итоге все время перечит ему во время обеда в кафе, начинает разговаривать о религии и плюхается в обморок. Впечатления после прочтения у меня были странными и, наверное, правильнее будет сказать, что никаких особых впечатлений у меня даже и не было, так как я просто не смогла их составить. Но следующая повесть, «Зуи», все расставляет по своим местам. По хронологии она следует прямо следом за «Фрэнни» и дает объяснения поведению девушки. А еще в этой повести есть прекрасный Зуи! Ах, как бы хотелось мне иметь такого потрясающего старшего брата, который поддержит, когда плохо, поговорит, когда хочется выговориться, или же просто поможет найти себя, когда ты совсем заблудился в темноте вокруг. Зуи просто потрясающий. А еще он очень яркий именно как персонаж. Если бы он существовал в нашем реальном мире, то явно бы относился к числу тех людей, образ которых просто отпечатывается на сетчатке глаза и не покидает воображение долгие годы, такой уж необычный этот отпечаток получается. Эту небольшую и замечательную книгу было очень приятно читать. Я вообще с напряжением отношусь к тем произведениям, в которых затрагиваются какие-то вопросы религии, но в «Фрэнни и Зуи» эти вопросы поданы больше… как поиск себя в этом мире посредством самых разных вещей. Например, той же религии. И диалогии Фрэнни и Зуи по поводу молитвы странника были весьма интересны… Да и вообще все на этих страницах было интересно. Признаюсь честно, что когда я прочла «Фрэнни», то мне хотелось уже поскорее прочесть книжку полностью, так как она показалась мне какой-то… непонятной, слишком уж оторванной от земли и логики. Но когда я дочитала «Зуи», то мне очень захотелось, чтобы где-то затерялось еще парочку страничек, чтобы еще можно было немного пообщаться с этими прекрасными персонажами. Радует то, что это еще не все повести из «Саги о Глассах», так что с этой странной и интересной семейкой я еще встречусь в обозримом будущем.

Когда (и, конечно, если) у меня будут дети, то я обязательно положу эту книгу им на стол в самый разгар переживаний пубертатного периода. Или может быть, стоит сделать это раньше? Или позже, чтобы им было легче узнать себя?На самом-то деле, «Фрэнни и Зуи» стоит прочитать и в двадцать, и в тридцать, и даже, наверное, в восемьдесят, потому что запутаться можно в любом возрасте, но, к сожалению, не у всех будет рядом заботливая Бэсси с куриным бульончиком, Лес, предлагающий мандаринчик, и уж точно – увы, увы – не у каждого найдется персональный Зуи, который возьмет за руку и выведет из всех этих хитросплетений из собственных заблуждений и предрассудков.А после прочтения, даже если никого из Глассов по-прежнему не будет с вами, вы уж точно найдете в себе силы бороться.Хотя бы ради Толстой Тети, ведь у нее рак и весь день орет радио, вы знаете.