000
ОтложитьЧитал
– А что вы не поехали? – удивилась Анна.
– А как тут без меня – то, не справятся, шеф меня остаться умолял, а я парень добрый, пропадут ведь без меня совсем! – Сказочник улыбнулся. – Вообще то знаешь, Алтай – место волшебное, – неожиданно сменил он тему, – оно эта, каждому дает, то, что заслужил. Политик этот видна честный был, все у него наладилось, сам мне потом звонил, рассказывал.
– Алекс, вы, правда, считаете, что мы это заслужили? – Анна с укором посмотрела на Сказочника.
– Да не, я ни то хотел сказать, – Сказочник понял, что сморозил глупость. – В общем, эта, в глобальном масштабе, – поспешил он исправить ситуацию. – Ну, например, вот приедет сюда хороший добрый человек и пойдет у него в жизни все как по маслу, все наладится, а если человек со злом приедет, то беда с ним будет, эта уж точно, проверено, так сказать, научным путем!
– Никогда не верила, что место может влиять на судьбу человека!
– А вот и зря, я вот эта че тебе скажу, алтайские духи никогда хорошему человеку зла не причинят!
– Значит, все будет хорошо, – сказала Анна с надеждой.
– А то, как же иначе! – подтвердил Сказочник уверенно.
Начало светать. Сквозь щели в стенах стали видны горы, какие-то строения, видимо, это было село. Где-то неподалеку журчал ручей, пели птицы. «Наверное, сегодня прекрасный день – подумала Анна, – как было бы здорово сейчас спуститься к ручью, умыться холодной искрящейся водой, а потом лечь на траву и вдыхать пряный запах разнотравья».
– Да, душа русского человека эта – загадочна, во как! – прервал ее мысли Сказочник, – сложно вам нас понять – то, иностранцам, да и мы не всегда догоняем, че у вас там творится. Разные мы слишком, вот!
– Это точно, у меня такое впечатление, что я попала в средневековье, я даже не знала, что где-то вот так живут, по таким законам! Только подумать, а ведь я сама могла точно так же жить, в одной из таких горных деревень, – Анна вздохнула. – У меня ведь тоже есть русская кровь, – через несколько секунд добавила она.
– Ты че, значится русская – не может этого быть! – Сказочник с удивлением смотрел на Анну.
– Да, моя мать была русской, родители даже жили в России долгое время. Они как раз ждали моего появления на свет, когда перебрались в Германию, – объяснила Анна.
– А я все удивляюсь, откуда ты так шпрехать навострилась! Надо сказать русский то язык эта, не простой, вот! Я че хотел спросить то, а че они уехать отсюда решили?
– Мой отец был родом из Германии, он попал на войну мальчишкой. Германия проигрывала, тогда не разбирали, сколько лет, а ему было всего пятнадцать. Его заставили, и почти сразу взяли в плен. Потом он попал в Сибирь, и долгое время работал в лагерях. После освобождения он жил в деревне, где и встретил мою маму. Все это очень долгая история.
– А, это че, когда Гитлер начал эта, детей уже призывать, чтоб Берлин защищать, да?
– Да, Алекс, это было трудное время. Оно изменило судьбу очень многих людей. Кто знает, если бы не эта война, может, все сейчас было бы иначе во всем мире.
– А че дальше то было, расскажи, интересно! – проблемы цивилизации, похоже, интересовали Сказочника гораздо меньше, чем очередная интересная история, которая могла попасть в его коллекцию.
– А дальше они жили здесь, папа даже директором деревенской школы стал. Потом он собрал документы, и они с мамой уехали в Германию, где я и родилась.
– Слушай, так ты эта, на историческую родину поглядеть, что ли приехала?
– Какую родину? Что вы имеете в виду? – не поняла Анна.
– Ну, эта, где предки жили, – объяснил ей Сказочник, – посмотреть хочешь, да?
– Я давно хотела приехать на Алтай, съездить в ту деревню, где жили родители, может, даже удалось бы найти их дом. А тут как раз на работе мне заказали статью, так все совпало.
На какое-то время воцарилась тишина.
– Алекс, прислушайтесь, кажется там за дверью какой-то шум, я слышу голоса.
– А че, точно ведь, походу сюда идут! Ну и ниче, зато щас мы все узнаем! – обрадовался Сказочник.
Голоса постепенно приближались, уже стали различимы отдельные слова. Похоже, что мужчина объяснял что-то, женщина лишь иногда отвечала, в основном односложно, явно получая какие-то указания. После слов: «Иди, буди их, скоро поедем», дверь неожиданно распахнулась, и в сарай вошел человек. Из-за неожиданно ударившего в глаза света, лица его невозможно было разобрать.
– Зойка, ты что ли?! Это че за шутки у тебя такие? – закричал Сказочник.
– А что разве не смешно? А, по-моему, очень даже забавно получилось! – цинично ответил ему женский голос.
По телу Анны пробежали мурашки. А вдруг Алекс с ними заодно? Вдруг перед ней разыгрывается хорошо поставленный спектакль? Но неужели она настолько плохо разбирается в людях? Ведь не могла же она так ошибиться в Алексе?! И если это спектакль, хорошо поставленная пьеса, то какая роль отведена ей? Из оцепенения ее вывел легкий удар по ноге.
– Эй, оглохла что ли? – крикнула Зоя, слегка пихая ее носком сапога чуть ниже колена, – не слышишь что ли, я к тебе, между прочим, обращаюсь! Пить будешь?
Анна немного привыкла к свету, она подняла глаза на Зою – это была высокая женщина, одета в камуфлированный костюм, сбоку, из кармана куртки, торчал спутниковый телефон. Анна покосилась на мутную пластиковую бутылку в ее руках, и резко ответила:
– Навали!
Зоя рассмеялась.
– Ой, какие мы суровые! – сквозь смех пробормотала она.
– Анна, надо говорить «отвали», – заметил Сказочник, – но так тоже ниче, забавно получилось! Эй, Зойка, – отвали, чё не ясно! – Он повернул голову к двери. – После тебя пить – ещё че подхватишь!
Зоя мгновенно замолчала, но ничего не ответила. Казалось, даже в темноте сарая было видно, как густая краска залила её лицо.
Холодным голосом Зоя отчеканила:
– Дело конечно хозяйское, но я бы на твоем месте не отказывалась, дорога нам предстоит долгая, а день обещает быть жарким! Ладно, предложение отменяется, продолжаем сидеть и изнывать от жажды! Заметьте, вы сами так решили, я тут совершенно ни при чем, я вам по–хорошему предлагала!
– Где мы и зачем вы нас сюда привезли? Что вообще происходит? – Анна решила воспользоваться моментом, – нас скоро начнут искать, мои друзья будут ждать звонка!
– Госпожа немка, не разочаровывайте меня! Я была лучшего мнения о ваших умственных способностях. Неужели не понятно, что вас сюда не чаи гонять пригласили? – Зоя посмотрела на Анну с укором.
– На базе меня ждут, они начнут волноваться, и позвонят в полицию! – голос Анны повысился.
Зоя рассмеялась ей в ответ.
– Милая барышня, не хотелось бы вас разочаровывать, но кроме нас, вас никто не ждет.
Сказочник с Анной одновременно подняли глаза на Зою.
– Это неправда, я переписывалась с институтом, мне выслали приглашение, так же, Алекс? – Анна вопросительно посмотрела на Сказочника.
– А я че, я не в курсе, ты же сама мне позвонила, сказала встретить надо, я думал, что ты с шефом все перетерла!
– Что стерла? Я не понимаю! Я вообще не понимаю, что происходит! Объясните мне, наконец! – голос Анны сорвался на крик.
– Я все сказала. А если что еще не ясно, поинтересуйтесь у вашего друга, – Зоя кивнула на Сказочника, – он, кажется, более понятлив, чем вы, ведет себя хорошо, смирно, не задает лишних вопросов. Потому что знает, что ответов все равно не получит! Правильно ведь я говорю, а?
– А ты че эта, добренькой заделалась, комплиментами меня завалила? А гостью че обижаешь, некрасиво это, ты че не могла поприветливей быть! Анна вот решит щас, что тут все такие! Тебе бы эта понравилось, если…
– Мне не нравится, что вы оба слишком много трепитесь, а до остального мне нет никакого дела! – Зоя бросила на пленников злой взгляд.
– Да ладно тебе, жуть на нас нагонять! А вообще Зоя то у нас знаешь, какая, – сказал Сказочник, обращаясь к Анне, – про нее даже песни пишут!
– Ты че несешь, какие песни?! – Зоя впилась в Сказочника своими выпученными глазами.
И тут Сказочник запел: «Ну а Зойка жаркая, как ночь, та, в которой были мы вдвоем…»
И так выпученные глаза Зои округлились еще больше, казалось, они вот-вот вылезут из орбит.. А Сказочник все не унимался, и, как ни в чем не бывало, продолжал: «…пусть гуляет, коли ей не в мочь, пусть торгует телом и теплом…» Фальшивил он при этом страшно.
– Я не продаюсь, ни за какие деньги!– зло бросила Зоя.
– Ха, да тебя эта, и с доплатой не возьмут! – парировал Сказочник.
Зоя уже замахнулась, чтобы ударить его, но в этот момент в сарай вошел мужчина. Ростом он был чуть выше среднего, грубое лицо было изрезано крупными, очень глубокими морщинами, подстриженные ежиком русые волосы уже разбавила седина. Анну поразили его глаза – небесно голубые, но такие суровые. Они блестели каким-то диким огоньком. Одет он был, как и все в сарае, за исключением Анны, в камуфляж. Закатанные по локоть рукава открывали руки, по которым можно было понять, что человек этот привык трудиться. На плече у него висел карабин с оптическим прицелом.
– Хорош кулаками махать, что-то больно ты разбушевалась, я тебе что приказал делать? – сказал он, отталкивая Зою.
Голос у мужчины оказался грубым, но весьма приятным.
– Я не виновата, Герман! – Зоя явно была недовольна.
Анне стало понятно, кто из них главный.
– Еще скажи, что он первый начал, развела тут детский сад. Трогаться пора, – отрезал мужчина.
Анна взмыла в воздух, даже до конца не успев осознать, что с ней произошло. Сильные мужские руки подхватили ее и потащили из сарая. Глаза заболели от яркого утреннего солнца.
Рядом стоял небольшой дом. Или не дом вовсе, сложно было назвать домом это странное покосившееся строение, серого цвета, из бревен подогнанных вручную. В некоторых местах стены покрывали пятна оранжево-зелено-желтого цвета. Крыша была крыта чем-то вроде материи или бумаги, местами сквозь нее пробивались ярко-зеленые ростки растений. Поодаль был забор из неровных досок, такого же серого цвета, как и все тут, ворота были открыты, казалось, так давно, что уже забыли, как закрываться. Слева, под навесом, она увидела грязную шкуру, распятую и подвешенную на палке, под шкурой стоял полный таз свежего мяса, рядом валялась отрезанная голова несчастного зверя. Анне стало плохо, тошнота подкатила к горлу. Но тут она получила мощную оплеуху по щеке,
– Красавица, что так побледнела, приплохело тебе? – услышала она язвительный голос Зои. – Ах, ну да, конечно, вы же у нас высокая гостья! Куда нам, простым смертным до вас! Это мы твоему другу гостинец оставили, пусть расслабится, погуляет. Любит он на дармовщинку выпить и закусить.
– Эй, Зойка, ты ведь тоже халяву любишь, – раздался из сарая голос Сказочника, – особенно когда она приходит на пару с богатеньким мужичком. Жаль только, что это случается все чаще не с тобой или эта, не наяву.
– Помолчал бы уж, важная персона, помолись лучше, пока у тебя есть такая возможность! – бросила Зоя.
Тут Герман крепко обнял Анну за талию, она сделала в воздухе что-то вроде сальто и оказалась в седле на коне. Так же молча, он схватил её за руки и, разомкнув стальные кольца, привязал руки к луке седла, затем привязал ноги к стременам.
– Эй, немка, а ты правильно делаешь, что не кричишь, силы не тратишь, – услышала она голос Зои, – все равно никто не услышит.
– Давай быстрей, нам уже давно пора, – Герман торопил Зою.
Он взял веревку, идущую от узды коня, на котором сидела Анна, и привязал её к своему седлу, затем ловко вскочил в седло. Герман закурил, пряча драгоценный огонек спички в собранные вместе ладони, будто боясь, что ветер задует его. Он слегка взмахнул веревкой в воздухе, и кони медленно пошли к воротам.
«Неужели все это было подстроено, и я с самого начала попала в западню?» – Анна терзалась в догадках.
– Эй, Леха, отдыхай тут, а мы поехали! – крикнула Зоя, поднимаясь на коня.
– А ты случайно ничего не забыла?! – спросил Герман, оборачиваясь.
Зоя коротко выругалась, спешилась, набросила узду на столб и пошла назад. Анна обернулась, и вдруг страх овладел ей, и накатило щемящее чувство полной безысходности. Страшная догадка овладела Анной. Оцепенев от ужаса, она смотрела, как Зоя подошла к сараю, подняла стоявшую у стены стеклянную банку, наполненную желтой жидкостью, и, не открывая крышки, бросила о стену, банка крякнула и разломилась на части. Зоя закурила, не закрывая зажигалку, повертела её в руках, рассматривая, а потом со всей силы бросила вслед за банкой. Воздух наполнился резким запахом бензина.
– Не «Зиппо»! – сказала она.
– Пух, – ответил ей огонь.
Глава 4
Дорога на конях не самое приятное занятие для путешественника, особенно если руки связаны и ногами особо не пошевелишь, да и мозоли в нужных местах с непривычки не натерты. Ехали они долго, часов пять, не меньше. Анну поразило, что за все это время они не встретили ни одного человека. Сперва они ехали по долине, потом долина как-то неожиданно закончилась, они перебрались через два ручья и дорога пошла в горы. У ручьев кони ненадолго остановились и, наклонив головы, жадно начали пить прозрачную искрящуюся воду. Погода была замечательная, если бы не эта дикая история, можно было бы подумать, что Анна находится на горной прогулке.
Дорога шла постоянно в гору, вокруг была тайга, чарующее разнотравье с его медовыми запахами, вечными кузнечиками и щебетаньем птиц постепенно сменилось хмурой тишиной. Было так тихо, что казалось, за ними следят тысячи глаз. Лесные человечки наблюдают за тобой из-за каждого ствола, и, чуть зазевайся, утащат в чащу, справят свой дикий ритуал и никто и никогда тебя не найдет.
Порой меж тайги открывались большие поляны, покрытые оранжевым ковром крупных огоньков, словно огромный великан пролил банки с краской и оставил свой испорченный холст здесь, на суд вечных своих ценителей – гор, неба и тайги.
Они поднимались по еле различимой тропе, которая то вела их, то вдруг пропадала, то снова появлялась ниоткуда, чтобы вскоре вновь исчезнуть в никуда. Кони посапывали, трясли головами, иногда наклоняясь, и срывали большие широколистные растения, порой не останавливаясь, поднимали хвосты и делали свои конские дела прямо на ходу. Тогда к пряному запаху тайги примешивался свежий запах конского навоза.
Видимо, они поднялись уже очень высоко, стало холодно. По пути начало встречаться много больших камней. Некоторые деревья росли на этих камнях, обвив их кореньями, как верная жена в неуемной тоске обнимет мужа уходящего на войну.
Неожиданно лес кончился, впереди было открытое место, кедры сменились низким можжевельником и карликовой березой, впереди лежали поляны белого снега, одна совсем близко, другая чуть поодаль. Впереди были видны только редкие деревца на небольших холмиках и голубое небо. Анна обернулась, сзади, насколько хватало глаз, были вершины гор, тающие в голубой дымке. Казалось, там волнуется холодное синее море, и кроме него на всей земле больше ничего нет.
Сильно болели связанные руки. Хорошо хоть ногами можно было немного шевелить.
– Терпите, госпожа немка, – услышала она голос Зои, – скоро уже приедем.
Они минули перевал и стали немного спускаться вниз. Им открылся новый вид на небольшую долину, окаймленную горными вершинами, покрытыми снегом. Впереди журчал ручеек, немного изгибаясь, он спадал в округлую неглубокую котловину, превращаясь в небольшой водопад. За ручейком на пригорке стояла избушка, такая же черно-серая, как и та, от которой начался их путь. Около избушки были огорожены два больших загона для скота, поросших густой травой. Видимо, тут давно не было ни живности, ни пастухов. Слева стоял большой навес, в центре, в большом костровище. стояла железная тренога. На ней висел черный закопченный чайник. По кругу были сделаны большие широкие лавки.
Всадники подъехали к изгороди, Герман спешился, привязал своего коня и коня Анны. Затем он развязал веревки и таким же, как и раньше грубым движением стащил пленницу. От долгой дороги Анна не почувствовала ног и рухнула на землю.
– Ой, мы упали, что земля не держит? – ехидно заметила Зоя.
Анна промолчала и села, разминая затекшие ноги. Герман тем временем принес охапку дров, какого-то странного розоватого цвета и старый грязный топор. Он отщипнул несколько лучин и зажег костер в костровище. Затем взял чайник и ушел к ручью.
– Ничего, милая, сейчас чаю попьём, и ножки твои пройдут, – опять обратилась похитительница к Анне.
Вернулся Герман, повесив чайник на треногу, он направился к коням. За спиной у него по-прежнему висел карабин. Он закурил, по обыкновению пряча огонь в руках, затем снял седло с коня, на котором ехала Анна, посмотрел зачем-то на небо и по сторонам, потом, расправив подкладку, повесил седло на изгородь. Герман взял коня за длинную веревку, привязанную к узде, отвел подальше и привязал к ограде. Потом вернулся и то же повторил с конем, на котором ехала Зоя.
Чайник тем временем зашипел, из-под крышки стали выбиваться пузырьки и возмущенно шипя, сползали вниз к огню. Герман подошел к костровищу, расстегнул большую кожаную сумку, привязанную к седлу, и достал оттуда пакет. В пакете оказалась заварка, буханка белого хлеба и что-то отдаленно напоминающее колбасу. Зоя зашла в избушку, и вернулась оттуда с тремя железными кружками. Она ополоснула их кипящей водой из чайника, по очереди переливая воду из одной кружки в другую. Затем Зоя насыпала в кружки заварку и залила кипятком.
– Ну что, гостья из Германии, кушать подано, – обратилась она к Анне.
Герман тем временем вытащил нож, нарезал толстыми кусками хлеб и то, что напоминало колбасу, разложив все это прямо на лавке. От такой антисанитарии у Анны возникло чувство брезгливости, хотя есть хотелось просто невыносимо. Она вспомнила, что последний раз обедала, если это можно назвать обедом, в кафе у дороги вместе со Сказочником. Тут она вспомнила, что его, наверное, уже нет в живых, что он сгорел заживо в сарае и, видимо, подобная участь ожидала и её. От таких мыслей чувство голода сменилось ощущением тошноты. Из оцепенения её вывел голос Зои:
– Чё сидишь, ешь давай! Нам еще далеко ехать, а за тобой все равно никто не придет, это не в вашей Германии, тут нету ресторанов и колбасок ваших вонючих, попробуй-ка от экологически чистых…, – она откусила новый кусок,
– Вы эту колбасу из похищенных людей делаете? – как-то вырвалось у Анны.
Герман мельком глянул на неё, и вдруг улыбнулся. В глазах загорелся недобрый огонек. Морщины на лице перекосились и стали еще глубже.
– Не боись, мы не людоеды, – улыбаясь, сказал он.
Анна взяла кусок колбасы и хлеба. Пища источала какой-то божественный аромат. Хлеб оказался слегка кисловатым, видимо кто-то переборщил с дрожжами, а колбаса просто таяла во рту, и, не смотря на непрезентабельный вид, была очень вкусной.
От пищи и горячего чая по телу распространилась какая-то непреодолимая истома. Проблемы несколько отдалились.
Герман и Зоя, закончив трапезу, вновь закурили.
«Сколько же они курят», – подумала Анна. Вообще здесь очень много курят, вспомнила она снова Сказочника. И опять ей стало тоскливо.
– Ну что, поеду встречу, – сказал Герман, поднявшись.
– Ты скоро? – Зоя повернулась к нему.
– Побыстрее постараюсь. Нам бы до темноты отсюда тронуться.
– А с ней что? – Зоя кивнула на Анну.
Герман встал и подошел к Анне и вдруг, наклонившись, каким-то неуловимым движением заломил ей руки назад. Она почувствовала на запястьях холод металла и поняла, что ей надели наручники.
– Это на всякий случай, – сказал Герман Анне. – Теперь только следить нужно, – обратился он к Зое.
– Уж извините, госпожа немка, – улыбнулась Зоя.
– Если что, я на связи, – Герман повернулся и пошел к своему коню. Но на полпути он развернулся, будто вспомнив что-то, но видимо передумал, и, махнув рукой, подошел к коню и вскочил в седло.
Прошло полчаса, а может и больше, с тех пор как уехал Герман. Зоя сидела на лавке и курила, то и дело, доставая из кармана фляжку и прикладываясь к ней. Анна лежала напротив нее на другой лавке и смотрела в бесконечное голубое небо. С тех пор как уехал Герман, они не сказали друг другу ни слова. Анна не знала, сколько времени они провели в пути, но, судя по тому, что начинало холодать, приближался вечер. Видимо ночь предстояло провести тут, в обществе очаровательной и ласковой Зои. Убивать Анну, судя по всему, пока не собирались, и было время подумать о плане спасения.
– Пошли в дом, – голос Зои прервал тишину. Она встала, пошатываясь, и склонилась над Анной.
«Похоже, она успела уже изрядно выпить» – подумала Анна.
– Мне надо в туалет, – Анна смотрела на свою надзирательницу снизу вверх.
– Иди сюда, сниму тебе штанишки, девочка, – язвительно улыбнулась Зоя.
– Я так не могу! – возмутилась Анна. – Сними эти, она тряхнула за спиной руками.
– Не можешь, делай в штаны! – рявкнула Зоя, и отвернулась.
«Как это унизительно! Ужасные люди, ужасная страна! Когда же кончится этот кошмар! Деваться было некуда, придется идти на поводу у этой дикарки».
– Эй! – окликнула Анна. Зоя обернулась. Злая улыбка заиграла на ее лице.
В избушке был низкий потолок, справа стояла какая-то штука из железа, как потом оказалось – это была печь. На нее Зоя поставила тот самый грязный чайник с остатками кипятка, который прихватила собой с треноги. Напротив двери было маленькое грязное оконце, у оконца стоял стол, черный, как и вся избушка изнутри. Слева вдоль всей стены были нары, на них валялись какие-то тряпки, напоминающие подушки. Здесь было очень сумрачно
– Сейчас свет включим, – бросила Зоя и зажгла свечку, стоящую в стеклянной банке на столе. Мерцающие красноватые блики разбежались по сторонам, превращая избушку в жилище Бабы Яги.
Зоя затопила железную печь. Как оказалось, в печи было много щелей, отчего блики печного огня играли на бревенчатых черных стенах и потолке. Зоя достала очередную сигарету, закурила. В помещении распространилось жуткое зловоние дешевого табака.
– Слушай, тебя ведь, кажется, Анна зовут? – обратилась она к Анне.
Анна промолчала.
– Ладно, не обижайся, – как-то задушевно пьяным голосом начала Зоя, – просто у нас с самого начала отношения как-то не заладились! – с этими словами она достала из кармана железную тонкую фляжку, открутила пробку и сделала пару глотков. Она качнула фляжкой, как бы призывая Анну продегустировать содержимое.
Анна по-прежнему молчала. Чайник на печи стал потихоньку шипеть.
– Да, что-то ты не разговорчива, – продолжала Зоя, голос её стал куда добрее, чем раньше. – Все будет хорошо. Ты только не выпендривайся, делай все что скажут, – видимо на Зою подействовал выпитый алкоголь, она все больше распускала язык.
Зоя явно жаждала общения, причем с каждым выпитым глотком желание ее, похоже, усиливалось. Анна не была настроена на долгую пьяную беседу, она вообще не понимала о чем можно говорить с этой женщиной. Ей было жаль Зою: явно одинокая, это бросалось в глаза с первого взгляда, женщина, которая живет ни для кого, никому не нужна, а ведь видно, что это ей необходимо. По большому счету любить и заботиться о ком-то необходимо каждой женщине.
«Нужно попытаться бежать, – решила Анна. – Может и не получиться, но попытаться все же стоит. Ведь лучше сделать и жалеть, чем жалеть, что не сделал».
Фляжка в руках Зои уже опустела, она достала из своих вещей припрятанную бутылку, судя по всему, это была пресловутая русская водка. В этот момент Анна решилась, хотя она и не до конца верила в успех задуманного мероприятия, но попробовать все же стоило.
– Налей и мне тоже,– обратилась она к Зое.
Зоя обернулась и с удивлением посмотрела на нее. «Все пропало, она мне не поверит» – подумала Анна. Но Зоя поверила. С явным удовольствием она взяла со стола вторую железную кружку и плеснула туда немного содержимого из бутылки.
– Руки я тебе развязывать не стану, по крайней мере, пока. А за компанию спасибо, не люблю пить в одиночестве. Давай я тебе помогу, – и она поднесла кружку к губам Анны.
Анна вообще мало пила. А если и пила, то это вряд ли было что-то крепче вина. Она собрала всю волю в кулак и сделала глоток. В первую минуту ей показалось, что горло ее объяло огнем, из глаз брызнули слезы, Анна закашлялась, с трудом подавляя рвотный рефлекс. Успокоившись, она подняла глаза на Зою, та сидела напротив и курила, скидывая пепел, в пустую консервную банку.
– Ну что, полегчало?
Анна молча кивнула. Она боялась, что теперь Зоя рассердится и уже не поверит ей.
– Я, конечно, очень извиняюсь, но ничего другого предложить не могу, – сказала Зоя язвительно. – Это, так сказать, местный напиток. Но ничего, привыкнешь. Может, закурить хочешь? – произнесла она уже в шутливой форме. Тон Зои немного успокоил Анну, но от предложения она решила все же отказаться.
– Нет спасибо, дело в том, что я принимаю таблетки, и мне нельзя, доктор запретил.
– А-аа… Понимаю, понимаю! Но таблетки, видимо, остались в твоих вещах, так что ты их уже не принимаешь!
– А где вещи?
– Чудная ты все-таки! Вообще вы, иностранцы, странные люди! Сидишь связанная в избушке в горах, черт знает где, в чужой стране, без денег, без документов, а сама думаешь, куда это твои вещички запропастились?! Ты вообще поаккуратней будь, Герман, он дикий. У него, кстати, предки тоже фашистами были, – она замолчала и зачем-то добавила. – Давно тут живут.
– Да, но это ты убила того симпатичного парня, который встретил меня? Ты его живым сгорела!
Анна испугалась, сказав резкую фразу, но Зоя выпила уже достаточно, чтобы не рассердиться на нее.
– Сам он сгорел, да не сердись ты, ваши фашисты сколько наших на войне сожгли. Да и жить ему незачем было. Он один, сам по себе, двоих детей бросил. Пьет постоянно, все равно его скоро с работы выгонят, и он-таки умрет где-нибудь пьяный в подворотне. А тут погиб почти как герой.
– А зачем я вам нужна? – Анна решила перейти к главному.
– Ой, милая, – Зоя тяжело вздохнула, – ты хочешь жить как человек? – она снова хлебнула из кружки. Затем сделала длинную затяжку и потушила окурок в пустой жестяной консервной банке.
– А я и жила как человек, особенно до последнего дня.
– Ты не поняла меня, просто у тебя есть то, что может всех нас сделать счастливыми, что может изменить мир. В жизни всё не справедливо. Счастье порой достается не тем, кому надо.
– А что у меня такое особенное? – Анна ничего не поняла из того, что говорила Зоя.
Зоя пристально посмотрела на Анну, слегка выпучив глаза, спокойно сказала:
– Твоё кольцо, – Зоя посмотрела на руку Анны.
Помолчав пару секунд, она добавила:
– Может, просто отдашь его мне? И тогда ты свободна!
Руки у Анны были связаны, но она вдруг явно ощутила какой-то лёгкий электрический разряд, который вдруг возник в пальце под кольцом, прошел по руке, скользнул по позвоночнику и как-то мягко затих где-то на затылке.
– Я не могу его снять, я еще дома пыталась, но ничего не вышло!
– Все сходится, – сказала Зоя задумчиво.
Разговор явно не задавался. Анна понимала, что Зоя – это ее последний шанс. Скоро вернется Герман, он то ее слушать не станет. Анна решила зайти с другой стороны. Надо было действовать наверняка. Но что, что же такое придумать! Анна повнимательнее пригляделась, должна же быть хоть какая-то зацепка.
«Нужно сделать ей какой-нибудь комплимент. На это все покупаются» – подумала Анна.
– Красивые у тебя сережки, Зоя! Я немного разбираюсь в украшениях, видно, что это старинная и очень дорогая вещь. Я сама очень люблю изысканные украшения.
– А ты действительно разбираешься, это фамильная драгоценность, – было видно, что Зое приятно, она машинально подняла левую руку и дотронулась до одной из сережек. – Она передается в нашей семье из поколения в поколение вот уже двести лет! Ну, что-то вроде твоего колечка, только не волшебные, хотя кто знает, кто знает…
Удар был нанесен точно в цель! Попадание было стопроцентным. Разговор повернул в нужное русло, теперь главное придерживаться этого направления. Анна улыбнулась. Теперь она знала, как поступить, оставалось лишь решить некоторые технические вопросы.
– А расскажи мне про мое кольцо?
– Это кольцо магическое…
– Какое оно? – не поняла Анна.
– Необычное, с ним можно делать много хорошего, только надо уметь пользоваться, не каждый сможет стать его повелителем. Вот ты его повелительница, ты можешь управлять этим кольцом.
– Я серьезно спрашиваю, – прервала ее Анна.
– А я серьезно говорю! – резко ответила Зоя. – Или пусть тебе все этот Герман расскажет, только ты сама спросишь!
– Прости, просто сказка какая-то, не могу сразу поверить, правда, – Анна насторожилась. – А как я могу им что-то делать? Я не знаю!
Зоя молчала. Сделала еще одну затяжку. Сбросила пепел в банку.
– Уж полночь близится, а Германа все нет! – пьяным голосом пропела Зоя.
– Что ты Зоя, еще не так поздно!
– Ладно, проехали, классиков читать надо! – Зоя махнула на нее рукой. – Слушай, а может, вдвоем все провернем, а? Я человека одного знаю, тут в деревне, недалеко, он в этом деле шарит, только тогда поторопиться надо.
Анна промолчала.
– А вообще, надо сказать, что этот Герман, сволочь то конечно порядочная! – Зоя как-то резко сменила тему. Видимо этот вопрос давно не давал ей покоя. – Он мне ничего не рассказывает. Мужики вообще все скрытные, считают себя умнее нас, хотя я бы с этим еще поспорила!
– Зоя, – Анна старалась сделать голос максимально миролюбивым, – ты права, нам, женщинам вообще мало везет в этой жизни, вот даже в моей стране, а у вас тут вообще тяжело. Все хотят нас использовать, расскажи мне подробнее об этом кольце, и мы придумаем что сделать. Ты же умная, образованная женщина, мы вместе сможем многое. Ты не знаешь про мою жизнь, я тоже видела много несправедливости, хотя и живу в одной из самых благополучных стран.
Зоя внимательно смотрела на Анну. Блики свечи играли в ее глазах потаенным адским огоньком, отчего они казались еще больше выпученными. Казалось, что она способна выдавливать эти глаза из себя и приближать к собеседнику, чтобы лучше рассмотреть его, проникнуть в душу. Прямо Волк из «Красной шапочки».
– А ты, черт подери, мне нравишься все больше и больше!
– Я вообще считаю, что все женщины похожи между собой, у всех похожие интересы и проблемы тоже одинаковые. Что говорить, ты и сама все прекрасно понимаешь! А я тут вообще чужая, бежать мне некогда…
– Бежать тебе некуда, ты это хотела сказать, некуда, – Зоя слегка улыбнулась.
– Да, да, я ошиблась!
Анна не без удовольствия заметила, что тон Зои сменился, она явно была настроена доброжелательно. «Эх, видел бы меня сейчас мой учитель по психологии, он бы мной гордился!» – подумала она.
– Мои родители жили в России, моя мама русская.
– О, так ты что получается, землячка наша?! Вот это новость! Это надо отметить!