Безбожный переулок

Кажется, Марина Степнова стала моим любимым российским современным автором.Я подозревала, что именно так и случится, когда только начинала читать одну из своих теперь уже самых любимых книг – «Женщины Лазаря».⠀Мастер слова!Красота языка, которым она выражает свои мысли, воодушевляет и заставляет перечитывать некоторые предложения по несколько раз. Снова и снова, снова и снова… В некоторых моментах автор играет словами так дерзко, что многих читателей бомбит от негодования! Я не вхожу в то число и просто наслаждаюсь тем, как всё это гармонично вписывается в общую картину.⠀Сама же история такая горькая-горькая, как таблетка «Супрастина», и ведь тоже пользу приносит. Правда душевную. И не пользу скорее… удовлетворение, наслаждение. Тоже ведь не плохо.⠀Книга о гениальном враче по имени Иван Огарев, о его детстве, семье, женщинах, о работе и призвании, об ошибках и предательстве, о любви и равнодушии, о безумии и детских травмах. Это если вкратце и общими словами. Спойлеров не будет.⠀Степнова мастерски говорит о любви! Мастерски! Порой своими точными прицельными фразами попадает в «яблочко» сознания, в центр души, доводя до тремора и слёзоотделения.⠀И вообще… я знала, на что шла, когда заказывала этот роман. Ну, такие вот у автора книги. Мрачные, грустные, беспросветные. Самые настоящие драмы. И именно это в них я люблю! Они жизненные, что важно.

Костяк «Безбожного переулка», главный ингредиент, его ядро – Огарев. Он врач. А еще он брюзга. Отношение у меня к нему сложилось неоднозначное, брезгливо-жалостливое. Как если бы увидела волосатого паука без лапки. Вроде и жалко тварь божью, но все-таки фу. Мерзкое создание с трудным прошлым. Но от этого не менее мерзкое. Бр-р-р. И вроде талантливый он, и сотням людей жизнь спас, а внутри мрак. Конечно же, он такой потому, что его в детстве не долюбили, не доласкали, мама не обнимала и по головке не гладила. Вот и высох он весь изнутри и коркой покрылся. Но однажды эта глыба льда дала трещину. Обычную бытовую трещину, за которую он так ненавидел своего отца. Я совершенно не умею растягивать удовольствие. Абсолютно не приспособлена под это полезное действие. Как ни странно, удовольствие у меня ассоциируется с финским сервелатом. Это еще с детства осталось. Часть моих детских лет пришлась на апофеоз перестроечного дефицита. Это когда каждый день 2-3 часа уходили на очереди в магазинах, чтобы добывать еду на обед. Мама стоит в очереди в отдел, а я в кассу. Вдвоем сподручнее. Это когда толпа ждала, когда вывезут контейнеры с молоком, а потом надо было пробиться к ним. Схватить пакеты, а главное, потом выбраться, чтобы не смяли ни пакеты, ни тебя. И как-то в эти картофельно-пелеменные дни у нас в доме появилось три палки финского сервелата. Одуряюще ароматного. Само название уже одуряло. Обычно и 300 грамм Докторской за счастье, а тут аж целый сервелат, да еще финский. Нарезался он тонкими, почти прозрачными кружочками, которые надо было хитрым образом разжевывать, чтоб подольше счастье не кончалось. Съест его сразу, вот так просто взять и проглотить, казалось кощунством. Всё это я рассказываю к тому, что читая первую половину «Безбожного переулка», меня никак не покидали воспоминания о финском сервелате. Как и его в детстве, сейчас я пыталась растягивать чтение. И ведь по сути ничего такого уж особенного в нем не было. История стара как мир. Все дело в красителях, консервантах и ароматизаторах (никак колбасная тема не отпускает), то есть в авторской манере изложения. Будь она иной, и из финского сервелата стала бы тухловатой ливерной, с душком и мерзким привкусом. Но Степнова хороша! И хоть «Безбожный переулок» не сразил меня, как в свое время «Женщины Лазаря», но удовольствие я определенно получила. До середины я кое-как продержалась в своем порыве растягивания удовольствия постранично, а потом сорвалась таки и запихала в себя весь остаток залпом. Сжевала, проглотила, прихлопнула. Было вкусно. Без изысков, но пикантно. Проза жизни со специями.

Есть книги, которыми сложно делиться. Точнее делиться хочется, но как сделать так, чтобы каждый прочувствовал то, что нашел на страницах именно ты. Если бы ощущения можно было дарить, то я бы так и сделала.⠀70-ые годы прошлого столетия. Золотое время СССР, если верить истории. Три человека, три портрета, один главный герой. Огарев, Маля, Антошка. И автор, словно хирург, делает надрез за надрезом, достает глубокое, самое важное, животрепещущее в каждом из героев. Видишь, как проносятся их детство и юность, как нетвердым шагом ступает взрослая жизнь, как пролетают десятилетия, как вскрываются незажившие раны и тяготит груз советского воспитания.⠀Очень разноплановые личности, даже противоположные друг другу. Ты веришь их страхам, переживаешь, порой сочувствуешь и симпатизируешь, а что-то, наоборот, отталкивает. Но какие же они живые! А еще понимаешь, почему люди стали именно такими.⠀И пусть сама история местами становится мрачной и тяжелой, но атмосфера романа потрясает до глубины души.⠀Я родилась через 4 года после распада СССР, а моё осознанное детство пришлось на нулевые. Я не знаю, как жили советские люди, и могу представлять это время лишь по рассказам, фильмам, да книгам.По вот таким книгам, где описание бытности советской эпохи пробуждает застывшую память, будто где-то на подкорке сознания мне действительно знакомо это время. По мелким фрагментам из детства, где еще был силен дух старого уклада, по разговорам взрослых, чья молодость совпала со временем описанных событий, по вещам, до сих пор хранящихся на верхних полках старых шкафов.⠀И Степнова, удивительной силой слова, пробуждает это дремлющее чувство узнавания. Вообще язык книги настолько прекрасен, что с первых строк ты оказываешься втянут в водоворот словесности. И это тот случай, когда спасаться не хочется.Хочется впитать каждую фразу, повертеть на языке, насладиться ощущениями и продолжить читать дальше. Хочется ловить каждое предложение, каждую строчку, где одна всколыхнет память, другая кольнет забытым чувством, а третья причинит боль.⠀Кажется, я нашла своего автора