Нечестная игра

Однако заняться с ним сексом мне совсем не хотелось.

Я свайпнула влево.

Сделав первый выбор, все последующие принимать стало легче. Честно говоря, это напоминало игру вроде той, когда вы скрываете просмотры порносайтов, чтобы никто не знал о ваших предпочтениях. Чем чаще я свайпила, тем больше улыбалась.

Сексуальный адвокат с котом? Вправо.

Капитан лодки с визжащими девушками на каждой фотографии? Спасибо, но нет. Отправляется влево.

Самопровозглашенный «богатый жеребец» с наличными в руках? Автоматически влево.

Милый независимый писатель, который любит все, что касается Чикаго, в том числе и «Беарз»? Однозначно – да!

Я получала удовольствие от процесса.

Пока не появилось первое сообщение.

Привет, Джемма. Любишь «Чикаго Беарз»? 

Я уставилась на сообщение, не зная, как поступить.

Что мне ответить? Ждать ли ответа? Что, если он считает меня глупой? Что, если при личной встрече он придумает какой-нибудь дурацкий предлог, чтобы уйти, а я останусь смотреть игру одна?

В принципе это не так уж и плохо.

– Ищешь секс без обязательств?

Я возмутилась и заморгала, рассматривая сообщение, после чего взглянула на человека, который только что задал вопрос.

Бармен.

– Прости, что? – спросила я, убежденная, что неправильно его расслышала. Но он даже не попытался повторить свой вопрос. Вместо этого просто стоял, прожигая меня взглядом. На его полных губах расцвела ухмылка, когда он глянул в мой телефон, а потом вновь на меня.

– Секс. Без. Обязательств, – повторил он. – Так расшифровывается СБО.

Я раскрыла рот, метнув взгляд в сторону туалетов, где исчезла Белль.

– Нет… она бы так не поступила.

Бармен усмехнулся, вытаскивая из холодильника позади себя банку пива и протягивая ее группе парней слева от меня.

– Учитывая первые слова, которые она сказала, когда вы вошли в бар? – Он снова ухмыльнулся. – Она бы поступила.

К щекам прилил жар, когда я нервно попыталась выйти из вкладки «сообщения» и перейти в профиль.

– О боже. Как это отредактировать? Или удалить? Черт. – Я бросила телефон на барную стойку, когда пришло еще одно сообщение. – Иисус Христос.

Бармен рассмеялся, подняв мой телефон, как детонирующую бомбу, со стойки. Он сделал несколько кликов, напечатал что-то и вернул мне.

– Держи. Я отредактировал твой профиль. – Он наклонился над баром. – Но, судя по всему, тебе лучше оставить эту затею. Я хочу сказать, ты правда ищешь секс без обязательств?

Закрыв приложение, я убрала телефон в сумочку, все еще ощущая, как жар ползет по моей шее.

– Мы были слишком громкими?

– Трудно не услышать двух великолепных девушек, говорящих о том, как найти друга, который будет катать их на своем члене весь последующий игровой сезон.

Я рассмеялась, делая глоток водки, когда мой взгляд остановился на этом парне. Наконец я решилась рассмотреть его. И знаете, за ним было весело наблюдать.

Его квадратная челюсть была покрыта легкой щетиной, а в темных глазах проглядывалась смесь похоти и игривости. Волосы были уложены в мягкую волну, от чего он напоминал мне модель Келвина Кляйна. И я, не задумываясь, поняла, что была бы не прочь увидеть его загорелое тело в одних белых трусах на гигантском билборде – особенно после того как мельком увидела его задницу.

Ха! Выкуси, Белль. С моим либидо все в порядке.

Он являлся воплощением того, что, по словам Белль, и означало СБО – смуглый, беззаботный и общительный.

– Итак, что ты собираешься ему ответить? – спросил он, отталкиваясь от барной стойки. Он кивнул женщине на противоположном конце бара, давая понять, что понял ее просьбу о добавке. И пока бармен готовил ей «Маргариту», я со вздохом вытащила свой телефон обратно из сумочки.

– Честно? Понятия не имею. Уже пришло два сообщения, а я даже не знаю, что ответить.

– Может, стоит начать с простого «привет»?

– Ты знаешь, что я имею в виду, – выпалила я в ответ, закатывая глаза. Я вновь открыла приложение и уставилась на первое непрочитанное сообщение. – Я не общалась так ни с одним другим мужчиной с тех пор, как… – мой голос затих, сердце ухнуло от смеси чувства вины и потери. – Ну, за очень долгий период времени.

– Ты нервничаешь, – прямо заявил парень, передавая напиток женщине в конце бара, а затем возвращаясь ко мне. – Почему бы тебе просто не расслабиться и не потренироваться, прежде чем окунуться в реальность?

Я приподняла бровь.

– И как же мне это сделать?

Он пожал плечами, и его шаловливые губы изогнулись в улыбку.

– С моей помощью.

– Твоей, – невозмутимо ответила я.

Он кивнул.

– Ага. Возьми меня на первую игру. То есть смотри, – парень указал рукой между нами, – очевидно, между нами возникла химия. Мы могли бы хорошо провести время. Я куплю пиццу и пиво.

– Звучит так, будто ты просто ищешь бесплатный билет на первую домашнюю игру, – процедила я, перегибаясь через стойку.

Его глаза скользнули к ложбине между моих грудей, которую я еще больше выставила напоказ, облокотившись о стойку. И когда его взгляд вернулся ко мне, в нем пылал огонь – скрытого похотливого обещания, которое, я откуда-то знала, он сдержит.

– Возможно, – он вновь пожал плечами. – А может, я хочу стать первым, кому выпадет честь помочь в выполнении обещания, которое ты дала своей подруге.

– Какое обещание? – спросила я как раз в тот момент, когда Белль скользнула на барное сиденье рядом со мной.

– Что я пропустила?

Бармен оторвал свой пристальный взгляд от меня, улыбнувшись Белль. И вот тогда я поняла, о каком именно обещании шла речь.

Прокатиться на чьем-нибудь члене в новом игровом сезоне.

Я сглотнула.

– Твоя подруга нервничает при общении с незнакомыми парнями в приложении, – ответил ей бармен, пока я боролась с приливом очередного румянца. – Так что она берет меня на первую игру, в качестве своего рода практики.

– О! – Глаза Белль загорелись, когда она сначала оценивающе оглядела меня, а затем бармена. В моей груди зародилось чувство собственничества, когда она явно дала понять, что бармен ей понравился. Девушка прикусила ноготь на большом пальце, кивнув. – О да. Мне нравится эта идея.

– Я еще не согласилась, – напомнила я ему.

– Ладно, – он явно бросал мне вызов. – Тогда вперед, ответь… – он заглянул в мой телефон, – …Брэду.

Они с Белль посмотрели на меня, подруга пыталась побороть улыбку, приподняв бровь. Бармен наблюдал за мной с самодовольной ухмылкой, когда я приоткрыла рот и испустила смешок, даже не думая потянуться за телефоном.

– Ух ты. Вы двое только познакомились, а уже ополчились на меня.

– Он мне нравится, – легко произнесла Белль. – И мне нравится этот план.

– Ты его даже не знаешь. И вообще-то, – возмутилась я, – я даже не знаю его имени.

– Зак Боуэн, – ответил парень, протягивая мне руку. – Приятно познакомиться.

Я позволила ему подать мне руку, стараясь не обращать внимания на приятную, гудящую энергию, которая пронзила меня при соприкосновении нашей кожи.

– А ее Джемма, – ответила за меня Белль, поскольку мой язык словно онемел, не в силах произнести ни слова. – Джемма Манчини.

– Значит, Джемма Манчини, – повторил он, крепко сжимая мою руку и прищуривая глаза, в которых отражалась уверенность. – Ну так что? Позволишь мне составить тебе компанию для пробного раунда?

– Скажи «да», глупышка, – прошептала Белль.

Я подтолкнула ее локтем.

Зак выдержал мой взгляд, его темные глаза наблюдали за мной так, словно у меня в самом деле не было выбора. И в тот момент я не могла придумать причину сказать «нет». Он казался забавным. И определенно был сексуальным.

И его предложение избавило бы меня от этого дурацкого приложения для знакомств как минимум на неделю.

– Хорошо, – уступила я, и ухмылка Зака превратилась в широкую улыбку, от чего под его потрясающей щетиной появилась небольшая ямочка.

Он потянулся к моему телефону, на экране которого по-прежнему горело непрочитанное сообщение от Брэда. Он вышел из приложения, ввел свой номер телефона в мессенджер и отправил себе смайлик.

– Вот, теперь у нас есть номера друг друга. Увидимся в следующие выходные на игре?

– Похоже на то.

Его взгляд еще раз пробежался по мне, и уголок его рта слегка поднялся.

– Не могу дождаться.

Белль толкнула меня коленом под стойкой, ее глаза расширились, как бы говоря: «О. Мой. Бог».

– А пока мне нужно вернуться к работе. Скоро вернусь к вам, леди.

– Спасибо, Зак, – поблагодарила Белль, изящно помахивая пальцами, когда он направился к другой стороне стойки.

Однако после его ухода она не переставала пялиться на него.

– Черт, – выдохнула подруга, положив подбородок на руку, которой только что махала бармену. – Теперь я правда надеюсь, что в ближайший игровой сезон член тебе будет обеспечен.

Я рассмеялась, стараясь не паниковать при мысли о том, что другой мужчина прикоснется ко мне.

Кто-то, помимо Карло.

Покачав головой, я снова открыла приложение на своем телефоне, показав Белль пришедшие сообщения и позволив ей пролистать фотографии парней. Пока мы разговаривали, я напомнила себе об одном правиле, которое мне всегда было нужно помнить.

Я контролирую ситуацию.

Это всего лишь футбольный матч. Обычный спортивный вечер с пивом и хот-догами. Если я захочу заняться с ним сексом, то займусь. Если не захочу, то просто вернусь домой одна. Никаких обид, никакой вины. Это мои билеты и мой план, даже если идея принадлежит Белль.

В этом сезоне предстоит восемь домашних матчей. А значит, восемь разных парней, восемь новых друзей, которых нужно найти, и – только если я захочу – восемь потенциальных оргазмов, которые мне доставит не мой верный вибратор.

Я контролирую ситуацию.

«Может, это действительно будет весело», – подумала я, смеясь, когда Белль яростно смахнула профиль парня влево, поскольку тот заявил, что он – «секс-машина». Казалось, ей было веселее просматривать анкеты парней, чем мне, поэтому я позволила подруге смахнуть его влево, наслаждаясь своим коктейлем с водкой и слушая ее комментарии.

Время от времени я чувствовала, что Зак наблюдает за мной из-за стойки бара, где работал. И когда наши глаза встречались, в груди, как и между бедер, все сжималось. В его пристальном взгляде пылал неведомый огонь, который охватывал меня целиком и полностью. Он смотрел на меня так, словно я лежала в его постели, пока одна его рука покоилась на моем бедре, а другая приподнимала ногу, чтобы он мог устроиться между моих бедер.

Он только что узнал мое имя, но его взгляд говорил иное. Словно он знал обо мне все – возможно, даже больше меня самой.

Тренировочный раунд…

Да. Это будет весело.

Глава 2

Зак

– Итак, – сказал Док с озорным видом, передавая моей маме картофельное пюре, – у Зака завтра свидание.

Я усмехнулся, а затем застонал, когда все за столом оживились, услышав заявление Дока.

– Что? Свидание? С кем? – спросила мама, ее глаза загорелись, как гигантские лампочки, украшающие нашу рождественскую елку каждый год.

Одновременно с ней мой младший брат заявил:

– Ага, конечно. Зак не умеет ходить на свидания.

А отец лишь ухмыльнулся – его улыбка была такой же, как и у меня, – и подтолкнул меня локтем.

– Молодец, сынок.

Я достал рулет из-под теплой тканевой салфетки, накрывавшей корзинку, и передал его Доку, сопроводив многозначительным взглядом.

– Ну спасибо, Док.

– Эй, это всего лишь дружеская беседа за ужином.

– Я вижу.

Я притворился недовольным, но правда в том, что я никогда не умел злиться на Дока. Он являлся таким же членом моей семьи, как и кровные родственники, сидящие за столом. И каждый субботний вечер, в обязательном порядке, мы вместе ужинали и в равной степени подшучивали друг над другом.

И вот сегодня я оказался первым на очереди.

– Она милая девушка? Как ее зовут? – спросила мама.

– Она горячая штучка? – вмешался Мика, играя бровями.

Мама ударила его своей свернутой тканевой салфеткой.

– Это не свидание, – ответил я, заработав несколько опечаленный взгляд мамы. Затем ухмыльнулся младшему брату, наклонившись над столом, чтобы прошептать тому на ухо, хотя знал, что все за столом все равно это услышат:

– И она курит.

Мика дал мне «пять», когда мама закатила глаза, расстилая салфетку на коленях.

– Когда ты мне об этом рассказывал, было похоже, что у тебя намечается свидание, – возразил Док, накалывая на вилку горстку зеленых бобов. – И ты не просил отгул в вечернюю смену, дай подумать… никогда.

– По-твоему мнению, я хожу на свидание с каждой девушкой, с которой общаюсь в баре, – выпалил я. – Включая старую миссис Раддер, которая просит меня долить ей «мерло», чтобы просто посмотреть, как я наклоняюсь за бутылкой на нижней полке.

– Эта старушка вышла бы за тебя замуж в мгновение ока.

– Она бы вышла и за тебя, если бы ты сделал что-нибудь большее, чем просто ворчал на нее.

Док хмыкнул в ответ на это, так же, как и на все, что говорили посетители бара. Он владел им с тех пор, как двери этого заведения открылись в далеком 1976 году. И хотя ему нравились новые клиенты, приходящие в бар благодаря идеям, которые я воплощал уже на протяжении многих лет, он по-прежнему не понимал, как управлять местом, в котором кипела жизнь.

Прошло почти двенадцать лет с тех пор, как я начал работать в его баре, – и все потому, что он рискнул нанять ребенка, который в этом нуждался.

– Ты знаешь, что мое сердце занято, – сказал он.

– Точно. Некой красоткой из Сент-Круа, верно? – Я покачал головой. – Я все еще не верю, что она реальный человек, а не плод твоего воображения.

– Тебе и не обязательно мне верить. Главное, что я ее знаю. Остальное неважно.

Улыбка Дока стала более искренней, когда он откусил следующий кусочек, а в глазах застыло изумление, когда тот подумал о женщине, с которой дружил по переписке вот уже почти десять лет. Я никогда не понимал отношений на расстоянии. Они виделись всего несколько раз, и то это я заставил Дока взять отпуск, чтобы съездить к ней.

Правда, он никогда не показывал мне ее фотографий.

– Кроме того, – начал я, отвечая на его комментарий о том, что якобы являюсь трудоголиком, – я беру выходной каждую субботу, как и ты.

– Только потому, что я заставляю тебя, – парировал Док. – Клянусь, ты бы спал в этом баре, если бы я поставил там раскладушку.

Я ухмыльнулся.

– Диван бы больше подошел.

– У тебя есть ее фотография? – спросил Мика, возвращая тему разговора к моему не свиданию.

– О, – вмешался Док, очень высоко приподняв брови. – Мне даже не пришло в голову спросить об этом.

– Нет, извращенец, у меня нет ее фотографии. – Я бросил в Мика кусочек хлеба. – И даже если бы была, я бы тебе не показал. Мы все знаем, что твоя порноколлекция и так переполнена.

– Мне не хочется слышать о порноколлекции моего шестнадцатилетнего сына, – процедила мама, подняв руки с выражением неприязни на лице. – Давайте сменим тему.

Мы с Микой рассмеялись.

Мика был копией мамы, за исключением длины волос. Брат обладал такими же мягкими чертами лица, как у нее, в то время как меня наделили более грубыми и резкими – как у отца. Тем не менее, достаточно было взглянуть на нас четверых один раз, и любой мог понять, что мы – семья.

– Прости, мам. Клянусь, я все еще твой маленький мальчик. Зак сам не понимает, о чем говорит. Я – ангел.

Мика очертил над своей головой подобие нимба, сложив обе руки перед собой в притворной молитве.

Мама закатила глаза.

– Ладно.

И в этот момент разговор продолжил папа, поведав нам о своей утренней поездке на рыбалку с Родом – его лучшим другом по колледжу. Мама поддразнивала его за то, что тот солгал о размере пойманной рыбы, которая каким-то образом «ускользнула» с крючка прежде, чем кто-либо успел сфотографироваться с ней. Я лишь улыбался, наблюдая за неподдельной любовью в их глазах, когда они взаимно подшучивали друг над другом.

Мои родители являлись воплощением типичной американской истории любви.

Они познакомились, когда учились в средней школе, но моему отцу потребовалось слишком много времени, вплоть до последнего года обучения в старшей школе, чтобы набраться смелости и пригласить маму на свидание. Когда он наконец это сделал, то повел ее на школьный бал, об остальном история умалчивает.

Они были всем друг для друга – и я знал, что будут таковыми до последнего вздоха.

Жизнь в семье, полной любви, научила меня нескольким моментам – например, как обращаться с женщиной, как извиняться по-мужски и как вести себя в сложных ситуациях. Родители никогда не позволяли мне прятать и скрывать свои эмоции по любому поводу. Будь это плохая игра в футбол или просто обычная ссора со школьной подружкой – они заставляли меня делиться всем. И благодаря этому я научился распознавать свои чувства, анализировать их и двигаться дальше.

Друзья в колледже всегда насмехались надо мной, говоря, что я, мол, девчонка. Но я не видел ничего плохого в том, чтобы показывать свои эмоции и говорить о них. Я – человек, и я научился у одного из самых сильных мужчин – моего отца, – что слезы или боль, или чувство разбитого сердца не делают никого менее мужественным. От матери я узнал, что плакать могут не только девушки. Все мы люди, и, если ты плачешь, это не значит, что ты перестаешь быть мужчиной.

Вот так. Меня родила и воспитала феминистка, и я гордился этим.

Я многому научился у родителей. И самое важное, что я усвоил, так это то, что больше всего на свете мне хотелось найти того единственного человека на всю жизнь.

Конечно, в какой-то момент свидания для меня перешли в разряд интрижек на одну ночь или ничему не обязывающему сексу на два-три месяца. Может, дело в том, что я так много работал, или же в том, что я до сих пор не встретил женщину, которая зажгла бы во мне огонь, как его зажигала в моем отце мама.

Или, быть может, дело в том, что я отказался от своей мечты и пытался найти себя, прежде чем найти ее.

Как бы то ни было, каждый вечер субботы напоминал мне о том, что может ждать меня в будущем, если я когда-нибудь встречу подходящую девушку, с которой смогу разделить свою жизнь. И из-за того, как меня воспитали, я был немного мягкотелым романтиком – называйте как хотите.

Мика любил дразнить меня из-за этого.

– Так что, ты собираешься подарить этой девушке цветы и пригласить ее потанцевать под звездами на первом свидании, Ромео? – спросил брат после того, как мама убрала со стола основные блюда и подала десерты.

– Не смейся над братом, – шикнула на него мама, улыбнувшись мне. – И если ты правда сделаешь это, то держу пари, она посчитает тебя милым.

– Совершенно верно, – согласился Мика, накладывая себе кусок пирога. – Или она запихнет тебя прямо во френдзону, где ты обычно и оказываешься.

Папа засмеялся, а мама снова ударила Мику.

– Нет‑нет, все в порядке. Говори, что пожелаешь, братишка. Мне нравится, когда ты показываешь, какой ты крутой. Вот только завтра я пойду на свидание с девушкой, а ты будешь сидеть в своей комнате и играть в видеоигры, засунув одну руку в трусы.

– И получу уж точно больше удовольствия, чем ты.

Я рассмеялся.

– Судя по тому, что он мне рассказал, та девушка заправляет всем, – сказал Док. – Разве не она ведет тебя на футбольный матч?

– Это действительно так.

– Подожди! Футбольный матч? – спросил Мика.

– Ага. У нее есть билеты на все домашние матчи «Беарз» в предстоящем сезоне. Мы идем на завтрашнюю игру вместе.

Брат тут же надулся и уронил вилку на тарелку.

– Это же нечестно. Скажи ей, что если она действительно хочет хорошо провести время, то должна взять меня с собой.

– Обещаю тебе, братик, что ни в коем случае этого не сделаю.

– О, точно, – поддакнул он. – Ты будешь слишком занят, глядя ей в глаза и говоря, какая она красивая. – Он со вздохом сложил руки вместе, хлопая ресницами и прожигая взглядом во мне дыру.

Я скатал салфетку и бросил в него через стол.

– А что бы вы, мистер, сделали, если бы пригласили девушку на первое свидание? – спросил папа Мику, указывая на того вилкой. – Потому что мы точно воспитывали тебя так, чтобы ты относился к девушкам с уважением.

– О, я бы точно ее уважал. – Мика игриво пошевелил бровями. – Я бы уважал ее всю ночь напролет.

Мама забрала у него тарелку, стоявшую перед ним, пока остальные смеялись.

– Все, никакого десерта.

Мика извинился сквозь смех, используя свой фирменный щенячий взгляд. В ответ на это мама лишь закатила глаза и поцеловала его в лоб, после чего вернула ему пирог. И, к счастью, разговор обо мне окончательно прекратился, когда Мика начал вещать о своих первых нескольких неделях в старшей школе.

От меня не ускользнуло выражение лица отца, когда тот слушал, как его младший сын рассказывает об уроках рисования и милой девушке, которая продолжала пялиться на него в столовой.

Потому что папа никогда не думал, что Мика доживет до шестнадцати.

Как и все мы.

В четыре года у брата диагностировали ювенильный миеломоноцитарный лейкоз^[11].

В то время мне было восемнадцать, я учился на первом курсе колледжа и жил футболом. Я получал стипендию, и хотя был молод и только начинал свою карьеру в колледже, тренер пророчил мне многообещающее будущее в профессиональном спорте. Но когда Мика заболел, моя жизнь изменилась.

Прежде всего, мои приоритеты.

Поначалу первоначальный процент того, что он выживет, удручал. Даже после лечения нам сообщили, что будет чудом, если он проживет еще три года. Карьера в футболе и учеба в колледже казались не такими уж важными, когда я видел счета за лечение.

Конечно, я знал, что могу поговорить с тренером и, возможно, выбыть из команды на какой-то период, а затем вернуться, поскольку был уверен, что с моими навыками и репутацией меня будут ждать в любое время. Но пока мой брат ходил по больницам, словно это была игровая площадка, футбол и учеба перестали иметь для меня значение. Родители делали все, что могли, дабы кто-то оставался с ним дома или возил его в больницу и привозил обратно. Или сидел с ним по ночам, когда тот не мог заснуть.

Я мало что мог сделать, но с этим был в состоянии помочь.

Самым важным было делать все ради Мики, быть рядом с ним и поддерживать родителей. Я понимал, что мог отучиться четыре года в колледже и, возможно, стать профессиональным спортсменом. Обеспечить семью деньгами, в которых они действительно нуждались, и подарить брату шанс бороться, которого тот заслуживал.

Но проблема заключалась в том, что Мике прогнозировали прожить менее четырех лет.

Даже меньше года.

Но теперь, двенадцать лет спустя, Мика вылечился от рака и был полностью здоров. Он по-прежнему часто посещал врача для осмотра, и мама беспокоилась каждый раз, когда тот всего лишь простужался. Однако ему жилось намного лучше, чем мы когда-либо ожидали.

Но самое главное было то, что он вообще жил.

Я мог бы вернуться в колледж. Мог бы попробовать себя в профессиональной команде. Но, как это часто бывает, время продолжало тикать. И на каждый день рождения Мики я думал лишь о том, что мой брат жив, мои родные здоровы, а я зарабатываю достаточно денег, чтобы помогать им и содержать себя, и что мы все счастливы. Это было главным.

Жизнь прекрасна.

И если бы я вернулся в прошлое, то принял бы то же решение.

– Знаешь, мне бы очень хотелось, чтобы ты чаще следил за своим языком, – сказала мама Мике. – Я понимаю, что тебе шестнадцать, но ты все еще мой малыш. И мне не хочется слышать ничего из того, что ты говорил сегодня.

– Да брось, мам, ты же знаешь меня, – ответил он, поглаживая ее по спине. – Это просто разговоры о видеоиграх.

– Разговоры о видеоиграх?

Он пожал плечами.

– Да. Я несу чушь, чтобы выглядеть взрослым и крутым. Я все еще твой маленький мальчик. Клянусь.

Он улыбнулся ей, и мама закатила глаза, но на этот раз выглядела довольной. Однако я знал, что мысленно она могла моргнуть и перенестись в то время, когда из ее «милого маленького мальчика» торчало больше трубок, чем из задней панели старого компьютера 90-х.

Мы все могли это представить.

Именно поэтому я делал бы один и тот же выбор снова и снова.

После ужина Мика помог маме прибрать на кухне, а папа пригласил нас с Доком присоединиться к нему покурить на заднем крыльце дома. Это была традиция субботнего вечера, и сегодня Док угостил нас сигарами – тремя темными робусто с привкусом бурбона и мягким ванильным послевкусием.

Док начал рассказывать историю о прошлой неделе в баре, но, в отличие от папы, я ее уже слышал. И пока дым развеивался по крыльцу от дыхания теплого сентябрьского ветра, я наконец позволил себе подумать о девушке, о которой все спрашивали меня весь вечер.

Джемма Манчини.

Черт, неужели она правда вот так появилась из ниоткуда и завладела моими мыслями.

Если бы я не обратил внимание на ее длинные, темные, густые волосы, ниспадающие на плечи, когда она вошла в бар. Если бы ее почти неоново-зеленые глаза не вызвали у меня желание узнать ее имя. Если бы майка «Чикаго Беарз» не облегала ее потрясающие изгибы – я все равно хотел бы узнать о ней больше после слов ее подруги.

«Тебе нужен друг, который, потенциально, будет катать тебя на своем члене весь ближайший игровой сезон».

Эм, я готов стать волонтером.

Она просто посмеялась над мной, когда поняла, что я подслушивал, и заказала выпивку, словно я – пустое место. Хотя мне кажется, что это не так. Ведь в конце концов, я был всего лишь барменом. Обычным парнем, который принимал у нее заказ, пока она слушала, как ее подруга без умолку твердит о том, что ей нужно потрахаться.

Опять же, если она ищет добровольца…

Но я дал ей пространство, выполнил ее заказ, ограничившись улыбкой и кивком, когда заметил, как ее подруга создала ей аккаунт в приложении для знакомств. Издали я отметил смуглые, экзотические черты ее лица, задаваясь вопросом, загорала ли она на солнце каждый день, чтобы получить такой загар, или же это естественный оттенок ее кожи. Мне было интересно, кому посчастливилось поцеловать эти пухлые бордовые губы. Но больше всего на свете мне было интересно, что, черт возьми, мне следовало сказать, чтобы заставить ее заметить меня – по-настоящему заметить – прежде чем она выйдет из бара.

И только когда подруга ушла на время, оставив Джемму пялиться в телефон так, словно тот мог взорваться в следующую секунду, я понял, что должен с ней поговорить.

Она болтала о футболе с другими парнями в баре, и хотя, возможно, это глупый стереотип, но любая цыпочка, что так завороженно говорит о футболе, как она, заводит. А поскольку этот вид спорта я любил всю свою жизнь, вырос на нем, и он разбил мне сердце сильнее любой девушки, то я был крайне заворожен и восхищен.

Но это оказалось нечто большее, чем просто разговор о спорте.

В ее глазах словно таилась уязвимость, смесь возбуждения и абсолютного страха, пронизывающая ее радужки, когда Джемма выходила из зоны комфорта. Я не знал ее истории, но было легко понять, что она никогда прежде не сидела в приложении для знакомств. И поскольку я ненавидел это так же сильно, как и любой другой человек моего поколения, то решил спасти ее от страданий.

Поэтому я предложил ей встречаться со мной.

Новое облако дыма сорвалось с моих губ, когда я улыбнулся, вспоминая наш игривый разговор. Я никогда не медлил, если дело доходило до того, чтобы затащить девушку в постель, хотя большинство и не сопротивлялись. Большинство девушек не указывают мне на мои недостатки.

Джемма Манчини же сделала это без труда.

С ней пришлось нелегко, но я не сомневался, что если захочу провести с ней больше одного свидания, то завтра мне придется приложить еще больше усилий.

Из того, что я понял, она собиралась приглашать нового парня на каждую домашнюю игру в этом сезоне. Почему – без понятия. Может, она не хотела отношений. Может, как намекнула ее подруга, ей просто хотелось секса без обязательств, и она не была заинтересована в том, чтобы трахаться с одним и тем же парнем дважды.

Но я заметил то, чего не заметила ее подруга.

Джемма не хотела, чтобы к ней прикасался какой-то случайный парень.

Ей хотелось, чтобы к ней прикасался тот парень, который возбуждает ее, тот, который подарит ей чувство безопасности и комфорта.

Ее рыжеволосая подруга, вероятно, из тех, кто предпочитает секс без условностей, кто вполне доволен тем, что парень вошел в нее на одну ночь, а после прервет с ним всякие связи.

Но Джемма не из таких девушек.

И я намеревался доказать это.

Это казалось безумным, и, сделав еще одну затяжку, я понял, что у меня складывалось ощущение, будто я ее знаю. И честно говоря, скажи я это кому-нибудь вслух, можно уверенно заявить, что меня бы назвали самоуверенным придурком.

Но у меня никогда не возникало проблем с самоуверенностью.

Особенно когда я знал, что прав.

– Эй, как думаешь, ты мог бы в четверг заскочить в бар пораньше? – докурив, спросил Док, а затем отвел меня в сторону после того как папа вернулся в дом. – Я знаю, что ты работаешь в ночную смену из-за игры, но мне бы хотелось кое о чем с тобой поговорить.

Я улыбнулся, но что-то в глазах Дока заставило мое сердце ухнуть. Он смотрел на меня так, словно его запланированный разговор не предвещал ничего хорошего. И внезапно я ощутил, как сердце забилось где-то в горле.

Боже, пожалуйста, не говори, что ты должен меня уволить.

В баре кипела жизнь как никогда прежде, но я знал, что наша улица в Саут-Лупе набирала популярность среди болельщиков. Может, арендная плата стала выше. А может, Док больше не мог позволить себе платить мне зарплату.

С другой стороны, он также не мог платить мне зарплату, когда впервые нанял меня.

Тем не менее он все равно платил мне.

– Конечно, Док, – ответил я почти сразу. – Я приду пораньше. Все в порядке?

– Да, – быстро произнес он, выдавив из себя вымученную улыбку. Он похлопал меня по спине. – Тогда позже поговорим. А пока сосредоточься на своей девушке.

– Она не моя девушка. Мы только что познакомились. И проговорили минут десять.

– Угу, – промычал Док, приподняв бровь и открывая раздвижную стеклянную дверь. – Девушка, которая любит футбол почти так же сильно, как и ты. Постарайся не кончить в штаны, пока не доберешься до трибун, ладно?

Из меня вырвался смешок, и Док исчез внутри. Мы оба знали, что я не стал бы давать обещание, которое не был уверен, что смогу сдержать.