000
ОтложитьЧитал
Лучшие рецензии на LiveLib:
Sharleman. Оценка 16 из 10
Велижское дело – это случай кровавого навета, то есть обвинения евреев в убийстве детей других вероисповеданий для использования их крови в ритуальных целях. 22 апреля 1823 года в Велиже y Агафьи Ивановой исчез трёхлетний сын Фёдор, который через несколько дней был найден за городом мёртвым. Он был заколот. Расследование и рассмотрение судебными органами этого случая и получило наименование «Велижское дело». Оно продолжалось 13 лет и завершилось только в январе 1835 года. Мне книга показалась неудачной. Она дает понимание того, что из себя представляло Велижское дело, но с общественно-исторической стороны, а с юридической стороны она написана бессистемно. По моим представлениям работы, где исследуется расследование и рассмотрение судом того или иного преступления (пусть и ложное обвинение, как в этом случае) должны содержать в себе описание определенных элементов расследования. В них как минимум должно быть упоминание основных доказательств, как обвиняющих, так и оправдывающих, должны приводиться обвинения каждому из обвиняемых, должно рассказываться о рассмотрении дела в каждой из судебных инстанций и его общем итоге, включая в чем именно каждый обвиняемый был признан виновным, а в чем оправдан.Эти правила автор не выдержал и книга получилась какой-то сумбурной. Одним обстоятельствам в ней уделено много места, другие как-то смазаны или упомянуты вскользь. Так автор очень много внимания уделяет трем свидетельницам, на показаниях которых фактически и строилось все обвинение, ну и, соответственно, самим этим показаниям. Эти свидетельницы неоднократно меняли свои показания и автор подробно описывает их. Однако показаниям обвиняемых евреев внимания уделено намного меньше. Собственно многие обвиняемые евреи вообще в книге не упоминаются. Неясно кем они были. Нет ссылок на их показания и на то, в чем конкретно именно их обвиняли. Двое или трое обвиняемых евреев дали признательные показания и согласились с обвинением, но автор как-то замечает это вскользь, показания их не рассматривает и не задается вопросом о причинах такого поступка. Велижское дело отличается тем, что фактически по нему обвинялись не отдельные люди, а целая еврейская община Велижа, поэтому обвиняемых было больше 40 человек. Автор вообще не приводит в самой книге общее число обвиняемых по делу. В качестве приложения приведена таблица, где перечислены евреи, находившиеся под следствием, которые были арестованы. В этом списке 43 человека. Сам автор в книге говорит, что обвинения были предъявлены «как минимум» 43 евреям. Только о некоторых из них (меньше десяти) рассказывается в книге, да и то очень кратко. При этом о трех свидетельницах, обвинявших евреев, как и о тех, кто руководил расследованием, в книге рассказано намного больше. В итоге после прочтения складывается впечатление, что обвинялась безликая группа евреев или безликие евреи как один субъект.Отсутствует и описание того, в чем именно обвинялись эти евреи. Там есть такое общее перечисление вменяемых им преступлений, скажем так, скопом (помимо убийства мальчика Федора им вменили убийство еще девятерых человек (оговорюсь, что трупы большей части из них не нашли, они считались пропавшими) и ряд других религиозных преступлений), без ссылки на действовавшие тогда законы Российской Империи и вообще без конкретизации что именно вменялось каждому из евреев. Нет указаний и о том, в чем конкретно признал виновными евреев суд первой инстанции – Второе отделение Пятого департамента Правительствующего Сената. Автор сообщает лишь, что 34 еврея были осуждены с приведением назначенного им наказания, а остальные оправданы. Дальнейший ход дела через инстанции (общее собрание трех департаментов, общее собрание Сената) автор вообще не упоминает и останавливается только на рассмотрении дела общим собранием Государственного совета, решением которого все обвиняемые были оправданы, и резолюции Николая I.
skinlib. Оценка 10 из 10
Книга написана хорошо. Она не слишком большая по объему, но позволяет ознакомиться во многих подробностях с очень интересным делом. У автора не было задачи перечислять все юридические тонкости и за это его просто смешно винить. Он хотел обратить внимание читателя на сам факт существования этого процесса, который при других обстоятельствах мог бы стать настоящей сенсацией, как например гибель группы Дятлова на Урале, но в силу особенностей политической обстановки междуцарствия и начала правления Николая I проходил тайно, а потому был похоронен в архивах канцелярии Сената.Итак, давайте суммируем все имеющиеся после прочтения сведения:Труп ребенка имеется. Это факт. На нем следы не какого-нибудь, а самого настоящего ритуального убийства. Это также факт, подтвержденный экспертами.Далее у нас есть признания соучастниц, в котором слишком много деталей, не всегда согласующихся с остальными сведениями. Не спорю, что в поведении этих трех девушек не меньше загадочного, чем в поведении подозреваемых. Почему отец ребенка не стал слушать Марью Терентьеву, когда та пришла к нему домой? Почему она вообще пошла к нему, если до этого сама отвела ребенка евреям, по её словам? Трудно, почти невозможно понять все мотивы её странных действий. Они напоминают действия сумасшедшей. Но есть ряд фактов, указывающих на то, что она не могла выдумать всё из головы. И самый железный из них – признания других участниц.Идём далее: дети пропадают, да. Это факт. Некоторые церковные предметы культа, которые позже были использованы для надругательства над святыней, также пропадают. Верить или не верить Марье Терентьевой, конечно большой вопрос. Но это, опять же – факт. При этом всё это происходит на еврейские праздники. И это опять – факт.Почти никто из задержанных евреев не подписал признания в совершенном преступлении или участии в нем. Но были исключения, когда некоторые из евреев сообщали о самих фактах ритуальных убийств. И это также факт, очень интересный.А теперь немного мистических фактов.Анна Еремеева, которая была своего рода экстрасенсом, за месяц до этих событий предрекла, что евреи совершат ритуальное убийство. Как это объяснить?Следователь Страхов не дожил до завершения дела и умер от странного заболевания мозга. Совпадение?Сенат посчитал, что евреи повинны в смерти ребенка. Но господин Мордвинов, явный либерал, в конечном итоге его приговор отменил. На всех уровнях следствия в обвинении не сомневались, но на самой последней ступени – отворот поворот. Не странно ли?Теперь вопрос: если евреи не были виновны в ритуальном убийстве, почему все они так нервничали на очных ставках? Почему они чуть ли не падали в обморок, когда видели кусок лоскутка, обмоченного в крови? Почему не пытались его рассмотреть, изучить?Книга очень интересно сообщает нам о тех реалиях, в условиях которых проходило расследование и вынесение решения. Это было особое время, когда больше всего внимания уделяли медицинскому освидетельствованию. Однако в те времена очень мало внимания уделяли психологии и поведению человека. Артур Конан Дойль напишет свои книги о Шерлоке Холмсе только через 70 лет, Агата Кристи со своим Пуаро появится и того позже, а потому мало кто использовал тогда в расследовании метод дедукции и глубокого изучения психологии. А ведь все поведение заключенных выдает в них настоящих преступников. Конечно, даже сегодня такие доводы выглядят не очень убедительными. Но в наше время их можно было бы доказать днк экспертизой и другими розыскными методами. Если бы хотели, обязательно бы доказали.Но ведь здесь есть и другая проблема, которая также освещается в книге. Дело в том, что подобные дела могли просто закрыть по протекции очень влиятельных лиц, вхожих в самые высокие круги. И где доказательство того, что в данном Велижском деле не произошло подобного? А вдруг тому же старенькому господину Мордвиному просто передали некий подарочек, и он решил вывернуть это дело иначе?Сергей Мальцев собрал очень много доказательств того, что на нашей планете по сей день совершаются ритуальные убийства детей и за ними стоят очень влиятельные лица, включая королевские фамилии Нидерландов и Великобритании. Можно ли надеяться на правосудие, если на таком уровне совершаются самые жуткие и зверские преступления?Тем не менее, оставаясь абсолютно беспристрастными, мы должны ответить на один самый важный вопрос. Зачем Марья Терентьева подала прошение царю? Если она сама участвовала в этом убийстве, на что она расчитывала, какие у нее могли быть мотивы?Кто-то скажет, что все это – чистейшей воды навет и провокация. Но фактов пропажи детей на праздники слишком много, чтобы это было случайностью. И если все это – ложь, то разве подозреваемые вели бы себя так странно? Один из них даже сказал, что сознается, если сознаются другие. Как это понимать? Если ты не совершал преступления, то в чем тебе сознаваться?С другой стороны, даже допустив, что ритуальное убийство евреи всё-таки совершили, нам нужно глубоко разобраться в том, зачем и с какой целью они это сделали. Почти все они были очень состоятельными людьми. Но некоторые из них были больны. Зачем им такие ритуалы? Чтобы привлечь деньги? Чтобы вылечить туберкулез?Мое личное отношение к этому такое: я считаю евреев одним из самых древнейших народов на земле. Удивительно, насколько они консервативны и смогли сохранить свою культуру, язык и традиции на протяжении просто астрономического периода более 4000 лет. Однако общество в те времена не было привычным для нас. В те далекие эпохи не только евреи, но и многие другие народы совершали ритуальные убийства людей. Возможно евреи смогли сохранить у себя некие архаичные черты из глубин тысячелетий, которые сегодня кажутся нам дикими и варварскими. Стоит напомнить, что даже славяне и сравнительно не так давно использовали много странных ритуалов, в том числе и человеческие жертвоприношения, как минимум при строительстве мостов или крепостей. Все это требует очень тщательного научного исследования, без которого понять действия людей в данном деле очень трудно. Была ли это деревенская магия сектантов, или же это остатки более древней архаичной культуры, которую нам просто не понять?В книге приводится очень много сведений, которые умные люди и без того хорошо знают: евреи не в пример русским умеют заботиться о себе, своем народе, своих детях. Детская смертность среди них в указанное время и указанном регионе была на порядок ниже, чем среди русских. И автор совершенно верно отметил, что происходило это исключительно из-за отношения людей к своим детям, от их культуры. Евреи очень трудолюбивый и заботливый народ, они везде способны собраться и помочь друг другу, чего нам русским очень не хватает. Не умеем мы так любить своих соотечественников, своих близких, не умеем так заботиться, беречь друг друга.Тем не менее книга дает прекрасный материал для раздумий. До этого мне казалось, что все подобные истории сфабрикованы, но прочитав эту книгу понимаешь, что все не так просто и однозначно.
Издательство:
БиблиороссикаКниги этой серии:
- Секреты Достоевского. Чтение против течения
- Велижское дело. Ритуальное убийство в одном русском городе
- Перо и скальпель. Творчество Набокова и миры науки
- Пути к славе. Российская империя и Черноморские проливы в начале XX века
- Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века
- Русские реализмы. Литература и живопись, 1840–1890
- Знание и окраины империи. Казахские посредники и российское управление в степи, 1731–1917
- Человеческая природа в литературной утопии. «Мы» Замятина
- И в пути народ мой. «Гилель» и возрождение еврейской жизни в бывшем СССР
- Полным ходом. Эстетика и идеология скорости в культуре русского авангарда, 1910–1930
- Социальная история советской торговли. Торговая политика, розничная торговля и потребление (1917–1953 гг.)
- Сдвиги. Узоры прозы Nабокоvа
- Природа охотника. Тургенев и органический мир
- Русско-японская война и ее влияние на ход истории в XX веке
- Третий Рим. Имперские видения, мессианские грезы, 1890–1940
- SPAсибо партии. Отдых, путешествия и советская мечта
- Неоконченное путешествие Достоевского
- Музыка из уходящего поезда. Еврейская литература в послереволюционной России
- Пределы реформ. Министерство внутренних дел Российской империи в 1802-1881 годах
- Следствия самоосознания. Тургенев, Достоевский, Толстой
- В поисках истинной России. Провинция в современном националистическом дискурсе
- Красная глобализация. Политическая экономия холодной войны от Сталина до Хрущева
- Пролетарское воображение. Личность, модерность, сакральное в России, 1910–1925
- Они сражались за Родину. Русские женщины-солдаты в Первую мировую войну и революцию
- Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость
- Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии
- Максимилиан Волошин и русский литературный кружок. Культура и выживание в эпоху революции
- Смеющаяся вопреки. Жизнь и творчество Тэффи
- Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст
- «Я читаюсь не слева направо, по-еврейски: справа налево». Поэтика Бориса Слуцкого
- Кровавый навет в последние годы Российской империи. Процесс над Менделем Бейлисом
- И все содрогнулось… Стихийные бедствия и катастрофы в Советском Союзе
- Роса на траве. Слово у Чехова
- Набоков и неопределенность. Случай «Истинной жизни Себастьяна Найта»
- Андрей Синявский: герой своего времени?
- Россия на краю. Воображаемые географии и постсоветская идентичность
- Первые слова. О предисловиях Ф. М. Достоевского
- Магда Нахман. Художник в изгнании
- В поисках «полезного прошлого». Биография как жанр в 1917–1937 годах
- Заповедная Россия. Прогулки по русскому лесу XIX века
- Философ для кинорежиссера. Мераб Мамардашвили и российский кинематограф
- Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
- Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов
- Апокалиптический реализм. Научная фантастика Аркадия и Бориса Стругацких
- Неуловимая реальность. Сто лет русско-израильской литературы (1920–2020)
- Петербург. Тени прошлого
- Создание Узбекистана. Нация, империя и революция в раннесоветский период
- Магия отчаяния. Моральная экономика колдовства в России XVII века
- Англичанин из Лебедяни. Жизнь Евгения Замятина (1884–1937)
- Упразднение смерти. Миф о спасении в русской литературе ХХ века
- Мыслить как Толстой и Витгенштейн. Искусство, эмоции и выражение
- Антисемитизм и упадок русской деревенской прозы. Астафьев, Белов, Распутин
- Не расстанусь с коммунизмом. Мемуары американского историка России
- Социология литературы. Институты, идеология, нарратив
- Полицейская эстетика. Литература, кино и тайная полиция в советскую эпоху
- Допеть до победы! Роль песни в советском обществе во время Второй мировой войны
- Москва строящаяся. Градостроительство, протесты градозащитников и гражданское общество
- Как сделан «Нос». Стилистический и критический комментарий к повести Н. В. Гоголя
- Горбачев и Ельцин как лидеры
- Посткоммунистические государства всеобщего благосостояния. Политика реформ в России и Восточной Европе
- Серп и крест. Сергей Булгаков и судьбы русской религиозной философии (1890–1920)
- Поэтическое воображение Пушкина
- Образ Христа в русской литературе. Достоевский, Толстой, Булгаков, Пастернак
- Литературная черта оседлости. От Гоголя до Бабеля
- Голос техники. Переход советского кино к звуку. 1928–1935
- Правонарушительницы. Женская преступность и криминология в России (1880-1930)
- Романтики, реформаторы, реакционеры. Русская консервативная мысль и политика в царствование Александра I
- Странствующие маски. Итальянская комедия дель арте в русской культуре
- Экономика чувств. Русская литература эпохи Николая I (Политическая экономия и литература)
- Недра России. Власть, нефть и культура после социализма
- Великая война и деколонизация Российской империи
- Параллельные вселенные Давида Шраера-Петрова
- Реорганизованная преступность. Мафия и антимафия в постсоветской Грузии
- Высшая легкость созидания. Следующие сто лет русско-израильской литературы
- На орбите Стравинского. Русский Париж и его рецепция модернизма
- Россия и ее империя. 1450–1801
- Женщины в России. 1700–2000
- Автор как герой: личность и литературная традиция у Булгакова, Пастернака и Набокова
- Достоевский и динамика религиозного опыта
- Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров
- Этот дикий взгляд. Волки в русском восприятии XIX века
- Модернизация с того берега. Американские интеллектуалы и романтика российского развития
- От победы к миру. Русская дипломатия после Наполеона
- Расширение прав и возможностей женщин в России
- Войны за становление Российского государства. 1460–1730
- Кинематограф оттепели. Пространство, материальность, движение
- Поэты о поэтах. Эпистолярное и поэтическое общение Цветаевой, Пастернака и Рильке
- Febris erotica. Любовный недуг в русской литературе
- Нина Берберова, известная и неизвестная
- Загадка Заболоцкого
- Икона и квадрат. Русский модернизм и русско-византийское возрождение
- Инкарнационный реализм Достоевского. В поисках Христа в Карамазовых
- Как Петербург научился себя изучать
- Двуязыкая муза. Авторский перевод в русской поэзии
- Из Священной Римской империи в страну царей. Одиссея одной семьи, 1768–1870
- Секс, любовь и миграция. Постсоциализм, модерность и интимные отношения от Стамбула до Арктики
- Долой оковы! Русская и афроамериканская литература этнической «души»
- Экономика спасения и антисемитизм Достоевского
- Старая вера и русская земля. Исследования истории этики на Урале
- Проза и лирика романа «Доктор Живаго»
- Маскулинность, самодержавие и российский университет, 1804–1863
- Nuevo Romanticismo. Испанско-русский литературный диалог, 1905–1939
- Изобретение Михаила Ломоносова. Русский национальный миф
- Парадоксы классики. Очерки литературы и искусства
- Женское лицо советской и российской анимации
- Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 2. Русские репрезентации и практики
- Либеральные идеи в царской России. От Екатерины Великой и до революции
- Музыка боли. Образ травмы в советской и восточноевропейской музыке конца XX века
- Октябрь. Память и создание большевистской революции
- Русские баптисты и духовная революция (1905–1929 гг.)
- Эффект разорвавшейся бомбы. Леонид Якобсон и советский балет как форма сопротивления
- Прохождение тундры. История и гендер на Дальнем Востоке России
- Россия. Путь к Просвещению. Том 1
- Советская кинофантастика и космическая эра. Незабвенное будущее
- Россия. Путь к Просвещению. Том 2
- Вокруг Николая Рериха. Искусство, эзотерика, востоковедение и политика
Метки:
ГУЛАГ, идеология в СССР, историческая публицистика, исторические исследования, история СССР, репрессии