000
ОтложитьЧитал
– Шшш, всё хорошо. Нет. Не хочу грубить. Только не тебе. Только не сегодня… – нежный поцелуй в шею, беспокойство в голосе, чуткость в словах. – Я буду двигаться очень нежно… и очень осторожно. Сегодня мне не хочется дерзить. Ты такая хрупкая, как хрусталь, такая ранимая… Не знаю, что на меня нашло. Давно такого не испытывал. Странные ощущения.
Гладил меня, целовал, шептал разные ванильные глупости на арабском, проникая всё глубже и глубже. Обходительно, не спеша, растягивая неподдающуюся плоть неторопливо, бережно.
– Вот так, девочка. Вот так, моя маленькая, узенькая, уникальная, неповторимая крошечка.
Взрыв внутри. И новые, феерические ощущения!
Сначала было тесно, чёрство и чертовски больно!
Но вскоре, боль начала отступать.
С каждым рывком плоть растягивалась, а ощущения сладкого тепла усиливались. И я почувствовала. Хорошо почувствовала! ЕГО. Такого объёмного, такого приятного. Глубоко! Во мне… Будто бы в самой душе.
– Ты моя. Теперь ты моя! – Гортанный басистый крик, контрольный рывок… и дело сделано.
Последняя болевая вспышка! Я бы закричала! Если бы Амир вовремя не накрыл мой рот своим, заглушая отчаянный вопль боли.
Он ворвался на всю длину. Я, напротив, вырвалась из мертвой хватки крепких, властных рук, с дури вцепилась ногтями в мускулистую спину, царапаясь, извиваясь змеёй под тучным, влажным рельефом из тяжёлых мышц.
– А я… я твой первый. Я твой Хозяин. Биби. Девочка ангел. Девочка наслаждение.
Толчки усилились. Мужчина начал вбиваться в меня быстрей и резче. Я думала, что эта адская ночь мучений никогда не закончится! Вскоре, я просто привыкла к жжению, к постоянному давлению, к шумному, рычащему дыханию, обжигающему моё лицо, губы, обнаженную грудь.
Со временем боль начала отступать. Но дискомфорт продолжался.
Проклятый, порочный демон! Он одичало целовал мои губы, алчно толкался языком в нёбо, одновременно совершая острые, пружинистые толчки членом. Входил и выходил на всю длину, и снова погружался вглубь, растягивая плевру, то медленно и осторожно, то быстро и агрессивно, клеймя меня как снаружи, так и внутри, завывая и постанывая от запредельного удовольствия.
Он устроил мне личный Ад.
Мой мучитель. И одновременно мой искуситель.
Он трахал не только моё тело. Он вытрахал и мою душу.
Потому что, когда пытки кончились, а поцелуи, трепетные касания и поглаживания усилились, внизу живота я ощутила нечто иное – странное, будоражащее тепло. Оно накатывало волнами. Оно пульсировало. Оно готово было бабахнуть, рассыпавшись мощными искрами по всему организму, когда Амир мастерски стимулировал чувственные глубины лона своей, охренительно огромной потенцией.
И я задергалась вместе с ним. Поддалась искусителю навстречу, широко распахнув ноги, невольно закатив глаза от феерии небывалого блаженства, обхватив влажные, упругие ягодицы мужчины, которые настолько старательно сокращались под моими маленькими ладошками, что хотелось удавиться истерической радостью от осознания того, что я прикасаюсь к НЕМУ. Недоступному, бесподобному, фантастическому существу!
Я ведь ему неровня. Я для него, по сути, мерзкий шлак.
Какие они красивые… Его ягодицы. Какие гладкие и подтянутые! Я всегда с завистью пялилась на зад босса, мечтая увидеть алмазного магната без трусов, мечтая облапать его аппетитные формы, оцарапать ногтями, отшлепать, в конце концов!
Что ж, глупая, наивная Фэр!
Вот ты и попалась в мышеловку.
К прожорливому, немилосердному монстру!
Исчадию Ада. Порочному бесу. Пожирателю женских душ и сердец.
– О, малышкааа! Как ты? Уже лучше? Уже не так больно? Как же красиво ты двигаешься. Как утончённо и в тоже время порочно. Чуткая, ласковая, гибкая кошечка! Хочу, чтобы ты мурлыкала и кричала, когда я доведу тебя до экстаза, неженка Хабиби. – Толчок за толчком, жар от хриплого, практически осипшего от долгих стонов дыхания, – А свой первый секс ты запомнишь надолго. Лучшего Хозяина у тебя никогда не будет. Поверь. Детка.
Эти слова стали решающими.
Прогнувшись душой, захрипев, открыв рот до рези в челюстях, глотая горячий, пряный воздух, я получила свой первый крышесносный оргазм, подаренный мужчиной.
Конец. И жирная точка.
Сегодня я стала женщиной.
Глава 13
Амир кончил вместе со мной. С дикой яростью вбивая меня в матрац, терзая мои опухшие, обглоданные его дерзкими поцелуями губы. Я никогда так не целовалась. Этот был какой-то ебучий экстрим! Наши постельные игрища невозможно было назвать любовными ласками. Наше соитие наверно больше напоминало безумное спаривание двух голодных, заражённых бесовщиной, зверёнышей.
После того, как мужчина получил долгожданную разрядку, он обмяк, выдохнул мне в грудь, буркнул что-то на арабском, а затем, перекатившись на спину, удовлетворённо засопел.
Пальцы на руках и ногах всё ещё дрожали, во рту пересохло, перед глазами мелькали чёрные крапинки, а в ушах стреляли снаряды.
Когда Амир отстранился, мне вдруг стало невероятно холодно.
А потом уже и больно.
Эйфория испарилась. Окружающий мир провалился в бездну.
Добро пожаловать в холодную, безрадостную реальность «Хабиби»!
Отдышавшись, я услышала, как мужчина избавился от презерватива, глотнул воды из стакана, который стоял на прикроватной тумбочке, и снова упал спиной на подушки. Я хотела вскочить с постели, броситься наутек, вдоволь разрыдаться, в конце концов, но он схватил меня за руку, дёрнул на себя, прижав щекой к раскалённой, влажной от пота груди, которая совершала ритмичные толчки, то вверх-то вниз.
– У нас впереди ещё целая ночь… – Шепнул в затылок, зарываясь в волосы, носом пощекотал кожу головы, отчего, внизу живота вновь проснулись надоедливые бабочки.
Капец!
Приплыли.
Я думала, он возьмёт меня ещё не один раз. Ведь до рассвета оставался вагон времени.
Если так оно и будет – я не выдержу. Умру. Причём, больше не от телесной боли, а от боли разрушенных надежд.
Чем ближе он меня к себе притягивает, тем больнее будет потом.
Но, к счастью, демон уснул.
Притих, расслабился, засопел мне в шею.
Погрузившись в глубокий, крепкий сон.
***
Мы провели ночь вместе. В одной постели. Он прижимал меня к себе, а я терлась припухшими от терзаний сосками о его крепкую грудь. Мужчина гладил меня по волосам, ерошил пряди пальцами, жадно вдыхал мой запах и урчал, как удовлетворенный Альфа-самец.
Обнимал. Крепко-крепко. Согревал своим теплом. Благодаря чему, боль в промежности быстро прошла, оставив после себя приятное послевкусие от полученного оргазма.
Мне не хотелось расставаться с Амиром. С этим Амиром. Настоящим. Обходительным. Чувственным. Страстным любовником! Хоть я и знала, что это была наша первая и последняя ночь. Завтра он обо мне просто забудет. Добавит в копилку опробованных, безликих трофеев. Интересно, скольких девственниц он уже отымел?
От этих рассуждений становилось грустно и больно.
Теперь болел не низ живота. А сердце.
Боль после потери невинности переместилась в область груди. И там она была ещё мощнее, ещё нестерпимее. Такой, что по щекам потекли слезы.
Амир в этот момент спал крепким, глубоким сном. Он не знал, что я плачу.
Ни черта не знал, не осознавал! Кто я и что мы только что сделали!
Ублюдок забудет. Уйдёт как ни в чём не бывало.
Вот только я ни хера не забуду.
И мне придётся видеть мужчину каждый день. Выслушивать упрёки, выполнять приказы, терпеть насмешки.
С этими горькими мыслями, утерев слёзы, я тоже выпала из жестокой реальности, закрыла глаза, уснула. Но, вопреки разуму, продолжала вдыхать его вкусный запах, обнимать крепкий мужской торс, чувствовать его пульсирующую, не угасающую эрекцию между ног. Как он, такой твёрдый и раскалённый, неосознанно тёрся о мою саднящую, после первого секса, плоть.
Демон кончил трижды! За несколько часов.
Но его звериная страсть так и не угасла.
Его потенциал не знала слов: «Всё! И хватит».
Амир точно озабоченный, вечно голодный маньяк-извращенец.
***
Проснулась с рассветом. Первым делом, в панике шлепнула ладонями по лицу, чтобы убедиться, что маска на месте.
Фуххх!
Пронесло.
Главное, чтобы директор не воспользовался случаем и не подсмотрел.
Когда я окончательно отошла ото сна – вновь почувствовала влагу на ресницах. Амир исчез. Постель давно остыла. А на прикроватной тумбочке лежал толстый конверт, набитый деньгами.
Вот и всё.
Сейчас я действительно почувствовала себя туалетной тряпкой.
Которой попользовались и вышвырнули в мусорник. Или нет! Не тряпкой, а презервативом. Испачкали, опробовали, получили удовольствие и выбросили на свалку.
Но что поделать. Я сама пошла на эту дрянь, сама разбила остатки своей гордости. Продала свою женскую значимость, которую берегла долгие годы, холёному, хладнокровному ублюдку-извращенцу. Который, должно быть самоутверждается в этом поганом гадюшнике, собравшим внутри себя сливок общества, эдакую богатящую рать сволочей, трахающую девственниц за немалые бабки.
Пофиг!
Взяла деньги, пошла и забыла.
И точка.
Больше в этот свинарник ни ногой.
***
Приняв бодрящий душ, попыталась выбросить из головы вчерашний адский вечер. Всё. Конец. Дело сделано, я при деньгах.
Конверт так и лежал нетронутым. А я оттягивала этот момент… чтобы заглянуть внутрь.
Интересно, сколько он там оставил? Сколько я стою? Во сколько падлюка оценил мою девичью честь?
Вышла из ванны, укутавшись в белый, махровый халат. Сквозь небольшую створку тяжёлых бархатных портьер проникал слабый солнечный луч, наполняя комнату мягким, уличным светом. На стеклянном, изысканном столике стояла пепельница, наполненная бычками и пеплом. Рядом – бутылка элитного коньяка с наполовину опустошённым бокалом. А в воздухе до сих пор кружил опьяняющий запах дорогого парфюма. Такого знакомого, такого вкусного.
Взгляд на кровать – вижу мятые простыни с едва заметным темным пятном по центру, свидетельствующим о моей вчерашней боли. На полу, под кроватью, я заметила использованный презерватив.
И меня снова затянуло в воронку шокирующих воспоминаний.
Я не скажу, что мне не понравилось… Наоборот! Я бы хотела отмотать время назад, чтобы повторять наши утехи снова и снова! Только без боли.
Я хотела, чтобы он был моим. Единственным. А осознание того, что мы больше не встретимся как два одержимых и желанных любовника – сделало мне дырку в рыдающей душе.
Так! Хватит!
Нужно бежать. И забыть.
Время лечит. Всё будет хорошо.
Я пережила смерть мамы, пережила болезнь и предательство отца, пережила суд и грязные обвинения в мою часть в том, что я не совершала. Я пережила голод, смирилась с вечным одиночеством. И с этой гнилью тоже справлюсь.
Неприятности делают нас сильнее. Закаляют дух!
Оправдывала я себя, чтобы не тронуться головой, чтобы в один зловещий день не выжить из ума и не броситься на рельсы.
Схватила конверт со стола, выскочила в холл, бросившись на поиски Валерии.
Кстати!
В груди вскипела злость!
Пора бы кое-кому ответить за один «небольшой» форс мажор.
***
– Я тебя убью! – набросилась на эту блондинистую курицу с кулаками, мечтая, как следует потягать за лохмы, – Ты знала??
Сучка!
– Тише, тише! Остынь, детка! – Лерка подняла руки над головой, махнула головой, мол, она ни в чем не виновата. – Я сейчас все объясню! Выпей водички, расслабься.
Схватила меня за руку, усадила в кресло в гримерке, сунув стакан с прозрачной жидкостью. Меня хорошенько тряхнуло, так что стакан дрожал вместе с руками и я не могла нормально сделать глоток, чтобы не облиться.
– Он вел себя как прокаженный! Ты же знаешь, что у богатых есть все! Богатые озабоченные, зажравшиеся психи! Девственницу ему подавай! Скромную, хрупкую, невинную! Такую, чтобы была похожа на нежного ангела. – Принялась наматывать круги по комнате, энергично размахивая руками, – Разорался так, что еле-еле успокоили. Амир Джабирович – наш постоянный клиент. Особо щедрый, не скуп на разного рода подачки в «фонд развития заведения». Благодаря чему вызывает уважение не только у персонала, но и у других членов клуба.
– Это не оправдывает твою ложь. – С надрывом в голосе.
– Шшш! Детка! Я и не врала! Просто не договорила. Пожалуйста, прости. Но иначе ты бы не согласилась. Кстати, я узнала о том, что ты работаешь в «De. Vil Industry» только тогда, когда ты подписала договор. Клиент уже прибыл. Отменять программу – себе дороже. К тому же мой парень, Тигранчик, владелец клуба, сказал мне, мол если через три дня не найду невинную девочку – уволит. Ещё и Лексус отберет. Это в лучшем случае… – Шмякнулась передо мной на колени, а я подпрыгнула от неожиданности, – Уволит – это в лучшем случае! А в худшем… глотку перережет и в лесу закопает. Я ведь работаю тут уже давно. Знаю много тайн, интриг. И если старый ублюдок меня бортанёт… мне не жить. – Захныкала, уткнувшись носом в мои подрагивающие руки, – Прости! Прости! Простииии! Времени на поиски было мало. Достойных девок найти, чтобы была воспитанная, скромная, не быдло – охренительно сложно. И тут ты подвернулась. Унылая, разбитая, с молью в карманах, вместо бабла. Судя по внешнему виду, я предположила, что ты всё ещё нетраханная. Ой! – Дурочка! Шлёпнула себя по губам. – Извини, за прямолинейность. Я такая идиотка! Случайно вырвалось. На эмоциях просто. За тебя переживаю… Думала не согласишься. Как все прошло? Сильно мучил? Было больно? – хлопнула длинющими ресницами, пытаясь изобразить заботливую дружку-подружку.
– Нормально все прошло. Домой хочу. Спать.
И жрать. Горе заедать.
Ладно уже! Хрен с ними со всеми!
Время не отмотаешь. Дырку не залатаешь.
Деньги при мне. Приду домой оценю получку.
Боже! Я начала превращаться в шлюху! Уже говорю как шкура, после выполненного заказа.
– Понимаю-понимаю. – Затрещала Лерка, достала сотовый, набрала чей-то номер, – Машинку сюда. – Властным басом. – Девочку домой отвезите.
Всё! Хватит с меня приключений. Больше сюда ни ногой.
Быстро переоделась и выскочила на парковку, даже не попрощавшись с подставщицей.
***
Пришла домой. Но на обратном пути забежала в супермаркет и затарилась продуктами. Уже дома с горя ужралась мороженным и конфетами.
Кааайф! Как давно я себя не баловала.
Впервые за несколько месяцев мой живот урчал и болел не от голода, а от сытости.
Обалдеть!
Я когда в конверт глянула – тут же поседела!
Шестьсот штук! Буржуйчик отстегнул мне полмиллиона! Даже больше.
За каких-то там парочку мимолётных оргазмов с неопытной замухрышкой.
А ещё он заплатил взнос клубу! Интересно, сколько??
Жаль, что для нас, простого расходного материала, эта «мелочь» является коммерческой тайной.
Но радость от заработанных средств была миомолётной. Сердце по-прежнему кровоточило. Раны в груди не затягивались. Напротив, они становились ещё больше, ещё глубже.
Почему я согласилась на эту боль? Если неделю назад мне было похрен, то сейчас я жалею. Наверно просто потому, что я не знала, что моим покупателем на «аллее шлюх» станет мой босс. Сейчас мне очень и очень больно… Я не могу контролировать эту боль. Это невозможно! Невероятно! Мучительно тяжко.
Стыдно признаться самой себе. Но я на нем помешалась. На кареглазом, бесподобном монстре, с куском пылающего угля вместо сердца. Даже несмотря на то, что паразит обливал меня гадостями на рабочем месте за мой внешний вид, за мой социальный статус, я всё равно грежу о коварном демоне днями и ночами, захлёбываясь слезами, выкрикивая его проклятое имя в подушку!
Любовь бывает безжалостной. Её не зовут, не заказывают по желанию. Порой, она врывается в нашу жизнь незвано, негадано и беспощадно. Хотим мы того, или нет. Если эта любовь невзаимная, она, как опасная болячка, сжигает нас изнутри, заставляет страдать и сходить с ума. И от этой болячки не существует лекарств.
Амир унижал меня на работе. Словесно. Признаюсь, к издёвкам я уже привыкла. Но вчера… Этот беспощадный Бальтазар ворвался в мою душу.
Отобрал самое ценное, самое сокровенное, что есть у девушки. У меня. То, что я берегла для первого и единственного.
Мне горько. О, боже! Как же мне горько…
Чувствовать себя грязной, осквернённой, использованной, выпотрошенной до изнеможения.
Я подписал контракт с Дьяволом.
У меня не было иного выбора.
Но если бы я могла отмотать время назад… Я бы не легла с ним в постель.
Не из-за того, что миллионер был мне отвратительным.
Нееет! Напротив! Я к бесу дурела от его ослепительного имиджа, от его уникальной, бесподобной красоты…
Чёрта с два! Даже по характеру тащилась, как конченная извращенка!
А из-за того, что он… Амир… он безжалостно разбил моё сердце.
Я думала лишь о нём. О том, что между нами было. И о том, что этого больше никогда не будет.
***
Выходные провела дома. Ленивым телёнком валяясь в подушках, отсыпаясь, отъедаясь, наслаждаясь одиночеством. В воскресенье выбралась в город. Купила себе кое-каких тряпок, поприличнее, а с утра, перед работой, забежала сначала в банк, затем в суд.
После обеда приехала машина с конфискованными вещами. Ключи от квартиры я оставила соседке, дабы та проконтролировала, чтобы подлецы расставили мебель так, как было до их варварского вторжения.
С первого (и единственного!) гонорара за ночь в клубе я заплатила за долги по квартире, компенсацию по афёре (но лишь полсуммы), вернула обратно конфискованную мебель. А ещё мой холодильник раздувался от еды, так, что не закрывался и трещал по швам. За выходные я наелась мороженого на год вперёд, заедая свою утраченную невинность. Да так наелась, что всю ночь пучило. Это от жадности. Я ведь ела мороженное столетие назад.
А дальше… с понедельника… началась очередная каторга.
Меня снова пнули под зад ногой наводить порядок в архиве. Там, к слову, и поселили на ближайшую неделю. Я была рада! Одиночеству, тишине и особенно тому, что практически не вижу Дьявола. Да и боссу было не до меня – барин отрывался на выезде.
За неделю я видела Амира всего лишь пару раз. И то, когда Господин требовал явиться на ковёр за очередной порцией унижений, зажмуривалась, как будто перед ударом, или падением, пряча краснющее лицо за папкой с бумагами. Молча выслушивала приказы, наставления, издёвки и, как ошпаренная, удирала прочь.
– Что с тобой! Эй! Фэр! – щёлкал пальцами перед пылающим смущением носом, – Заболела? Простудилась? Или грипп подцепила? Чего такая красная?
В ответ быстро-быстро машу головой, а сама и двух слов не могу выдавить. Мне кажется он всё знает. Видит меня насквозь. Знает, что мы с ним переспали, а я его обманула и унизила, тем, что Господин разделил одну постель с помойной мошкой.
«Вы бы мне ещё бичиху с вокзала подложили! Твари! А чё! Они же там все пленочные и ни разу не ёбанные. Ходячие рассадники нечисти! И платить много не надо за услуги, падлы!» – так бы мажор отреагировал, узнав правду.
Впервые после ночи «любви» я увидела его лишь во вторник утром.
А в понедельник страшилась любого шороха. Постоянно оборачивалась, шарахалась, думала, сама нечисть ходит за мной по пятам. Пришлось даже глотать корвалол. С того самого момента у меня и начал частенько подёргиваться глаз. Я стала жить в идиотском страхе. И мне казалось, у меня на лице красными красками было написано «Я трахнулась с шефом за деньги в борделе».
Понедельник пережила. Демон не появлялся. Лишь изредка чеканил наставления по телефону. Даже от его басистого, требовательного голоса, голоса прирожденного диктатора, я всегда хваталась за сердце и готова была грохнуться в обморок. А ещё я не могла сконцентрироваться… когда деспот давал задания. Забывала! Не слушала! Отвлекалась! Ибо перед глазами стояли его поджарые, ритмично сжимающиеся ягодицы, а в ушах – порочные стоны!
Невозможно работать!
Глубоко засел, зараза!
Я думала пытки после первой ночи закончились! Но нет же!
Преисподняя только распахнула свои врата новенькой жертве!
Страшно было смотреть в его дьявольские глаза.
Страшно было вообще находится с ним… не то, чтобы рядом, даже в одном здании.
Вероятно, я просто внушила себе этот страх. Он ничего не знал. Вёл себя как обычно. Дерзко, пафостно, чёрство.
При любом удобном моменте я старалась избегать встреч. Притворилась тенью. Из-за постоянного, давящего в груди дискомфорта.
И я не знала, как избавиться от подобного состояния? Как подавить раздирающую в лохмотья боль? Поэтому записалась к психологу. А на тренингах узнала, что у меня развивается патологическая зависимость.
Вот так вот я стала помешанной, невменяемой наркоманкой.
Босс каждый день повышал на меня голос, насмехался над внешним видом, подзывал к себе на ковёр не по имени, а по кличке, заваливал работой по самые уши. От усталости я засыпала в лифте, в транспорте, даже тупо на ходу, когда шла по тротуару на работу, или домой. Отчего, пару раз врезалась лбом в столб и один раз налетела на пожилую, орущую матом старушку, споткнувшись о её костыли.
Одна радость в башке – отдала часть задолженностей.
Но!
Где взять остальную сумму…
Оставалось загадкой.
***
Рабочая неделя тянулась долго и мучительно. Из-за полной загруженности, я даже забыла о том, что мне нужно сходить к гинекологу.
Пятница. Вечер. Почти доделала работу.
Босс принимал важных господ. Хотела было смыться под шумок, бросив переводы на посту секретарши, но вот не повезло! В дверях столкнулась с Амиром. Он как раз вышел из кабинета в поисках Светланы.
А у меня челюсть отвисла. Сердце, как обычно, пустилось вскачь, кровь в венах задымилась, а на ресницах застыл влажный страх. Директор слегка выпил. Он выхватил у меня отчёты, швырнув на стол секретарши, а меня… меня схватил за запястье, привлёк к себе. Ближе.
Глаза в глаза. В уме я уже мысленно рыдаю, подыхая от страха.
Неужели он… Всё-таки узнал.
– Где моя рубашка, мышонок? – дерзко прорычал, оскалившись, сдавливая запястье до щелчка, дыхнув коньяком на выбившиеся из причёски локоны.
Твою ж мать!
Он ведь приказал отнести в химчистку. Когда я расфигачила его чёртову вазу.
Дома лежит. Совсем забыла, бестолочь!
– Будет. С-скоро. – Заикаясь.
Что? Мышонок?
А это он точно мне сказал?
Я даже оглянулась по сторонам, высматривая в помещении других людей.
Дьявол так близко… И от этой близости я чувствую, как напрягаются соски под блузкой, как трусики пропитываются влагой, как бёдра опоясывает приятная дрожь… Тело отзывается на его близость, а разум вспоминает минувшую ночь.
Окатил меня пристальным, прожорливым взглядом, с ног до груди, визуально задержавшись на скромненьком бюсте. Ухмыльнулся.
– А ты сегодня… ничего. Другая.
Мамочки…
Ещё бы! На выходных я прикупила новых тряпочек. И впервые за столетие надела юбку.
Наконец-то паршивец заметил!
– Амирчик! Ну ты где? – со стороны кабинета послышался писклявый стон.
И это, к слову, вопила не Света.
Я сама выдернула руку из его стальной давки, удивляясь собственной силе, отступив на шаг назад.
Падлюка!
Затеял груповушку в своём хреновом логове!
– Работу я сделала. Всего доброго. – Развернулась, со скоростью света бросилась к лифту.
– Эй! Я разве отпускал?? – взрывным ударом в спину, но мне пофиг.
Бегу, не оборачиваюсь. Рабочее время давно закончилось.
– Невоспитанная зазнайка! – грубо ругнулся, когда двери зеркальной кабинки со звоном закрылись.
Ненавижу!
Пусть его, этого гада бездушного, лобковый герпес хватит!
Вроде ничего обидного в этот раз не сказал!
Но та девка…
Уффф!
Пропади ты пропадом, ревность!
***
Домой вернулась к девяти вечера. Выжитая до последней капли, упала на диван, не чувствуя ничего, кроме раздражения. А когда плелась по улице – всю дорогу думала, как он там с новой шлюхой забавляется. И, кажется, их, этих драных шкур, было несколько. Поскольку я мельком видела троих разукрашенных девиц, которых лично привёл на забаву нечистому Альберт Маркович.
Сволочь!
Скотина!
Извращенец!
Избивала подушку, кусала локти, представляя, как мерзавец трахает прямо на своём дурацком столе тех породистых, расфуфыренных лахудр в коротких юбках.
А че! Эдакое разнообразие! С доставкой прямо в офис.
Со злости открыла морозилку, с жадностью набросилась на оставшееся мороженое, так, что горло от холода засаднило. Набив брюхо, вырубилась. Всего на пять минут. Ибо мой спонтанный сон нарушил входящий звонок.
Кроме персонального мучителя мог позвонить лишь один человек.
Лерка.
– Мариночка, привет! – голос одноклассницы звучал взволнованно. – На тебя… эмм… завтра заказ.
В глазах потемнело, а сонливость как ведром со льдом, брошенным за шиворот, сняло.
– Что? Опять? Ты же говорила всего один раз…
– Я так думала! Но случилось кое-что странное и необъяснимое. Тебе охрененно повезло! Так что, придёшь?
– Ну я… я… это.
Вот и что теперь делать??
Внутренний демон верещал: «Да! Дерзай, малышка! Ещё бабла срубим! Прощай нищета! Гудбай тюрьма! Да здравствует свобода!»
А ангел рыдал: «Марина! Ты вообще в своём уме? Иди лучше пирожки пеки! Ты ведь обещала! Всего один раз! Пойдёшь – и уже точно станешь шлюхой. Умом работай, а не писькой. Не зря же полжизни училась, а ты мужиков ублажать бежишь, имея диплом с отличием».
Прикинув в уме сколько мне нужно будет пахать, после дневной каторги у Дьявола, стряпая пирожки, чтобы отработать долги… Так это лет триста-четыреста.
Нет!
Своей интеллигентностью и правильностью сыт не будешь.
– Согласна? – Не дожидаясь ответа, нахалка решила за меня. – Окей! Жду тебя в восемь вечера. Сегодня. И не опаздывай. – Бросила трубку, даже не услышав окончательный ответ.
Чёрт подери!
Выходные свинье под хвост.
Хотя… Я бы не отказалась. Деньги вот не пахнут. Всего-то один вечер. Последний! Уже точно последний! Ещё пол ляма, и я свободна как дикий ветер!
Надеюсь, сегодняшний клиент не окажется одним из моих знакомых.
***
К подъезду снова приехала тонированная иномарка.
Дежавю?
Нет!
Очередная отчаянная глупость.
Снова та же дорога, тот же частный посёлок со шлагбаумом, тот же навороченный забор и двор, битком набитый дорогущими тачками.
Улыбающаяся Лерка в коралловом полупрозрачном чудо-платье на тонких лямках, с откровенным разрезом на левом бедре, что даже видно кружевное белье под нежной, перламутровой тканью.
Два часа мытья, причёсок, эпиляций, депиляций и остальной прочей туфты.
Подбор нового образа.
И этот образ… Бррр!
Шокировал ещё больше предыдущего!
Они напялили на меня строгий костюм училки. Серый, с белой блузкой, без нижнего белья, правда с юбкой, едва прикрывающей зад с откровенными ажурными чулками.
– Я что… эммм, сегодня учительница?
– Ага! Нууу… типа того.
Ух! Не нравится мне выражение ее наглой моськи. Сто процентов нечто гаденькое задумала, ехидная лиса.
На этот раз меня не упаковывали в шёлковый балахон. Но шли мы теми же тёмными коридорами, пока не добрели до знакомой двери из темного дерева.
– Кто клиент? – взволнованно шепнула, чувствуя привычную, нервную дрожь. Не только в теле, но и в голосе.
– Сама увидишь.
– Скажи!
– Симпатичный, горяченький бизнесмен. Тебе понравится! – постучала три раза, обхватила меня за плечи и, без капли нежностей, пихнула в ненавистную комнатушку. – Подруга плохого не посоветует.
Мерзавка!
Щелчок замка. Торопливый, удаляющийся топот снаружи. Могильная тишина.
В комнате тьма. Дым. И запах… любимый, доводящий до сладкой дурноты, запах!
А вот и он, новый мистер «Инкогнито». Прямо Педро мной. Сидит в темноте, закинув ногу на ногу, снисходительно выдыхает серый дым в мою сторону.
Что-то не так.
Мороз по коже!
Сердце навылет!
Нехорошее, необъяснимое предчувствие хлещет по нервам сильнее кнута.
В то время как знакомый, испепеляющий взгляд, прожигает дыры в душе, превращая грешную ауру в воспоминания.
Не зря я боялась. Не зря, дрожала не хуже загнанного в тупик зайчонка, перед лютым зверем!
Медленным шагом двинулась назад, к двери.
К черту! Передумала!
Домой хочууу! Какое-то дурное, не поддающееся контролю предчувствие, вопит во всю глотку: «Вали, Марина! Валииии!»
Хотела плюнуть на все и бежать! Но «Мистер Х» был быстрей, проворней, опасней! Рывок вперёд, не понимаю, как за какую-то долю секунды, он преодолел расстояние между нами!
Незнакомец сорвался с кресла. Две секунды… и сильные мужские руки впиваются в горло, толкая к стене, сжимая трахею до хриплого, едва уловимого стона. Без предупреждения с резкой, невыносимой болью в скулах я получаю жесткий, карательный поцелуй в губы.
Такой болезненный, такой неожиданный, что буквально падаю на пол от шока, но обезумевший психопат не даёт мне это сделать – держит за горло, обжигая кожу до волдырей, одичало вгрызается в губы, толкается языком, глотает мои испуганные всхлипы, медленно и мучительно сосёт мою бедную душеньку, осушая до последней капли.
Я узнала его. Узнала!
По варварским ласкам, по запаху, по тяжелому, пряному дыханию! По страшной энергетике, что стреляющими спазмами прошла через кожу, парализовав мышцы.
Мамочка моя милая…
Это ОН.
Обезумевший Дьявол!
Что происходит? Почему? И зачем???
Он снова меня купил.
Резким рывком сорвал ремень с брюк, не отрываясь от губ, и у меня перехватило дыхание. С треском рванул на груди шелковую блузку, прорычав матерное слово на арабском, после, грубо толкнул животом на кровать.
О, ужас!
Он обезумел!
Он ненормальный! Проклятый монстр!
И крикнуть не могу, и драться тоже бессмысленно.
Упала на живот. Весь воздух вышел из лёгких. А рядом с ухом просвистел смертоносный торнадо, порождённый сильным замахом ремня.
– Сучка!
Нежную ткань простыни изувечила жуткая дыра.
– Ты … Мелкая напасть!
Удар! Глухой, свистящий! В миллиметре от виска.
От которого я едва слышно застонала, прошептав молитву, сжавшись в маленький комочек.
– Заноза!
Ещё один. По силе не уступающий предыдущему.
Мимо цели. Задел лишь прядь волос, непослушной волной рассыпанную на подушке.
Мне и этого хватило, чтобы обжечься, чтобы забыть, как дышать! И забиться в мучительной дрожи озноба, как будто волосы намотали на электрический столб.
– Напыщенная, высокомерная зубрилка!
Череда хлёстких шлепков. Пока ещё мимо цели.
А затем… потрясение.
– Фэр.
Что?
К-как?
Откуда???
Кровать прогибается под тяжёлым весом мужчины. Закусив губы до крови, я чувствую, как он пристраивается между моими ягодицами, с ненавистью сдирает юбку, вынуждая прикусить до боли ещё и язык, чтобы не завопить от феерии ужаса!
Кажется, будто бы сердце в груди останавливается, превращается в камень. Пропускает несколько ударов… И разбивается на миллиард острых осколков, когда сильные руки Дьявола впиваются в нежную плоть ягодиц, оставляя глубокие, болезненные отметины:
– Я знаю, что это ты! Марина. И сейчас, ты сполна ответишь за свои выходки.
Конец первой книги
Вторая книга называется Госпожа Ангел
