Девять хвостов бессмертного мастера. Том 4

© Д. Соул, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

* * *

Лисьи техники

Лисьи техники передаются из поколения в поколение. Многие их них легко может освоить даже не-лиса. Сами увидите.

Лисьелизь – секретная лисья техника врачевания телесных ран. Лисы верят, что «от любых напастей лис избавляет Лисьелизь», так даже в Лисьем Дао записано.

Лисьекусь – ритуальный лисий укус, полагающийся в награду или в наказание.

Лисий круг – секретная лисья техника поиска вдохновения, когда лиса начинает гоняться за кончиком своего хвоста.

Если у вас нет хвоста, попробуйте просто побегать кругами по комнате. Вы удивитесь, как быстро сыщется нужная идея!

Затявкивание – беспроигрышная техника ведения лисьего спора.

Если лисе не нравится то, что ей говорят, она раскрывает пасть и начинает тявкать на оппонента. Чем громче, тем лучше. Если оппонент замолкает, а в идеале ещё и уши зажимает ладонями, то он считается «затявканным», а спор решается в пользу лисы, даже если она была неправа.

Лисоскрипение – ещё одна техника ведения лисьего спора, но мы ограничимся лишь её упоминанием, поскольку под ней подразумевается лисья брань. Наскрипеть на кого-то считается верхом наглости! Многие лисьи драки начинаются именно из-за этого.

Секретная техника отрезвления ополоумевших лисьих демонов – очень простая, но действенная мера, если лиса начинает наглеть.

Для неё требуется ребро ладони (вашей) и голова (чужая), одно применяется к другому, для закрепления эффекта можно повторить. После этого лисы обычно становятся шёлковыми.

[317] Сокровище поместья Ху

Ху Фэйцинь нервничал. Небесные барабаны, насколько было слышно из поместья Ху, то смолкали, то вновь начинали греметь. Он всегда ходил с лисьими ушами на голове и прислушивался к их отдалённому грохоту. Когда барабаны смолкали, сердце у него невольно замирало: началось?

– Что ты ерошишься? – фыркнул Ху Вэй. – Дозорные сообщат, когда войска Небесного императора выдвинутся.

Ху Фэйцинь угрюмо поглядел на его безмятежную физиономию. Ху Вэй нисколько не понимает и не разделяет его тревог. Дозорные патрулируют границы мира демонов, но они не могут быть одновременно в нескольких местах. С какой стороны подойдёт враг – неизвестно. Они могут спуститься всем скопом с Небес, используя заклинание перемещения, или не спускаться вовсе. Небесной охоты тысячи молний Ху Фэйцинь опасался больше всего.

– Я должен среагировать в ту же секунду, – пробормотал Ху Фэйцинь. – Если я создам тысячу копий небесных зеркал и рассредоточу их по границам мира демонов…

– То тебе придётся круглосуточно сидеть и пялиться в них, – недовольно сказал Ху Вэй. – И сколько сил у тебя это отнимет?

«Не больше, чем приходится тратить на сдерживание тебя», – едва не парировал Ху Фэйцинь, но смолчал, потому что они были не одни – Ху Цзин тоже пил с ними чай.

– Силы лучше поберечь, – рассудительно подтвердил Ху Цзин, приглаживая усы.

– Но если ничего не сделать, он весь изведётся, – заметил Ху Вэй, кивнув в сторону Лисьего бога.

– Я не могу сидеть сложа лапы, – нахохлился Ху Фэйцинь, – все что-то делают, готовятся к войне, а меня на божничку посадили и…

– Так на то ты и Лисий бог, – пожал плечами Ху Вэй.

Ху Фэйцинь тихонько зарычал.

– Следить за твоим… за Небесным императором, – исправился Ху Цзин, подумав, что Ху Фэйциню не слишком-то хочется, чтобы его называли сыном этого небесного хорька, – можно и не тратя духовные силы. Уйдёт вот столько, – уточнил он, показывая ноготь мизинца молодым лисам. – Нужно всего лишь использовать подходящий артефакт.

– Что за артефакт и почему я о нём ничего не слышал? – Глаза у Ху Вэя загорелись.

– Потому что ты балбес, а тайные сокровища поместья Ху нельзя отдавать не в те лапы.

Ху Вэй оскорблённо фыркнул.

«А вот интересно, – подумал Ху Фэйцинь, глядя, как Ху Цзин сосредоточенно роется в рукаве, – он все тайные сокровища поместья Ху с собой таскает?»

Ху Цзин извлёк на лисий свет большой свёрнутый в трубку пергамент. Нос Ху Фэйциня дёрнулся, ощутив слабый запах чего-то… устрашающего, но он не смог понять, что его испугало. Ху Вэй оказался проницательнее.

Он сузил глаза и процедил:

– На него, чем бы это ни было, пошла лисья шкура?

По телу Ху Фэйциня побежали мурашки.

Ху Цзин развернул пергамент, пригладил его по краям, чтобы он не сворачивался, и ответил:

– Он выделан из шкуры десятихвостой лисы.

– Десять хвостов? – скептически уточнил Ху Вэй. – Разве такое бывает?

– Лиса съела бога и стала десятихвостой, – объяснил Ху Цзин. – Это было в незапамятные времена. Её убили и разделали в наказание за нарушение Великого Лисьего Закона.

– Что за Великий Лисий Закон? – невольно заинтересовался Ху Фэйцинь. До этого всегда упоминалось лишь Лисье Дао.

– Нельзя убивать и есть богов, – процитировал Ху Вэй. – В свете нынешних событий, как мне кажется, этот закон устарел. Если против нас богов выставят, мы что, должны им сдаться с поднятыми лапами?

– Убивать можно, есть нельзя, – уточнил Ху Цзин. – Что там поделывают другие демоны, нас не касается, но богов лисы жрать не будут.

– Это обнадёживает, – вырвалось у Ху Фэйциня невольно, и он тут же смутился.

– О тебе речь вообще не шла, лисий ты… бог.

Ху Цзин постучал ладонью по развёрнутому пергаменту, привлекая внимание молодых лисов.

– Это величайшее сокровище поместья Ху, о котором другие Великие семьи не знают, – Лисья карта. На ней изображён весь мир демонов.

Ху Вэй и Ху Фэйцинь нагнулись над пергаментом, разглядывая его. Карта была детальная, её испещряли бурые линии и странные пометки. Ху Фэйцинь даже думать не хотел о том, что это была вовсе не тушь!

– Это поместья Великих семей, – принялся объяснять Ху Цзин. – Граница мира демонов здесь. Шесть линий вдоль – это заградительный барьер. Так просто не пробиться. Если пробьют брешь, в дело вступает Аура миров. У границ она слабее, но чем глубже в мир демонов, тем сильнее она становится. Рядовым хорькам туда ни за что не попасть, застрянут на рубежах.

Ху Фэйцинь кивнул. Это он испытал на собственной шкуре. Сомневаться в словах Лао Ху было неловко, но Ху Фэйцинь не понимал, что же такого ценного в этом пергаменте. Это всего лишь карта. Разве у других Великих семей нет ничего подобного? Кроме того, что она была сделана из шкуры Десятихвостой, она ничуть не отличалась от сотен карт, которые Ху Фэйцинь видел до этого.

– Ну и почему эта штука такая ценная? – презрительно фыркнул Ху Вэй, и Ху Фэйцинь порадовался, что ему самому не пришлось задавать неудобный вопрос. – Да такие карты в Лисограде десятками малюют! Стукнуло кому-то в башку нарисовать на шкуре лисы-оборотня, и что, сразу артефакт и тайное сокровище? Все и без того знают, как мир демонов устроен.

– Вот потому ты и балбес, что до конца не дослушаешь, а уже пререкаешься, – сердито упрекнул его Ху Цзин.

[318] Лисья карта

Ху Вэй долго бранился себе под нос на столь нелестный отзыв отца. Ху Фэйцинь тихонько покусывал губы, чтобы не засмеяться: Ху Вэй страшно оскорбился бы, и ни к чему хорошему это не привело бы.

– Это, – сказал Ху Цзин, похлопывая по пергаменту, – не просто какая-то там карта, это Лисья карта. И нужна она вовсе не для того, чтобы учить лисёнышей-несмышлёнышей демонической географии. Это магический артефакт. Нужно применить к ней духовную силу, чтобы она проявила себя.

Из-под его пальцев полыхнуло лисьим огнём, старый лис провёл ладонью по всему пергаменту и самодовольно пригладил усы, ожидая реакции.

– Ого… – выдавил Ху Фэйцинь потрясённо.

Карта изменилась. На ней появились мириады разноцветных язычков пламени: синих, белых, пурпурных, зелёных, жёлтых…

– Лисья карта показывает демонов, – объяснил Ху Цзин, не дожидаясь вопросов. – Синеватые – это лисьи демоны. Пурпурные – лисьи знахари. Жёлтый – Лисий бог.

Жёлтое пламя было крупнее остальных. Такого же размера на карте было лишь ярко-синее пламя.

– А это? – удивился Ху Вэй. – Кто это в мире демонов по силе равен Лисьему богу?

– Оно ярче светится, – пробормотал Ху Фэйцинь.

– Дракон, – нахмурился Ху Цзин.

Синее пламя всегда находилось рядом с пурпурным языком пламени, принадлежавшим лисьему знахарю: куда одно, туда и другое. Они находились так близко, что едва ли не сливались в одно.

– А почему одни недвижимы, а другие движутся? – спросил Ху Фэйцинь.

Ху Цзин отвлёкся от мыслей:

– Это лишь обман зрения. Они все движутся. Дело в разнице во времени.

Ху Фэйцинь подумал, что самое время об этом расспросить. Ему давно не давал покоя этот вопрос.

– А почему время в поместье Ху отличается от демонического? – спросил он. – Здесь тоже замешан какой-то тайный лисий артефакт?

Ху Цзин крякнул, но на вопрос ответил:

– Труп Десятихвостой разделили на девять частей и зарыли в девяти углах поместья. Они образовали магическую формацию. Действие её ограничено стенами поместья Ху.

Ху Фэйциню оставалось лишь растерянно кивнуть. Знание это радости ему не прибавило. И уж конечно, уточнять, где именно зарыты останки Десятихвостой, он не собирался. В неведении счастье!

– Поэтому когда войска небесного хорька выдвинутся к рубежам мира демонов…

– Они тоже появятся на карте! – воскликнул Ху Вэй.

– Хм, да, – подтвердил Ху Цзин, борясь с желанием стукнуть сына, чтобы не перебивал старших.

– Вот как… – протянул Ху Фэйцинь.

– Теперь он будет целыми днями в карту пялиться, – недовольно пробормотал Ху Вэй. – Нисколько не лучше небесных зеркал…

– Подойти они могут только с этой стороны? – задумчиво спросил Ху Фэйцинь, водя пальцем по карте. – Эти горы с другого края мира демонов кажутся неприступными.

– Никто в здравом уме туда не сунется, – фыркнул Ху Цзин, – о них знает даже небесный хорёк. Там сплошные вулканы, кипящая лава и сера. Даже сами демоны туда редко наведываются.

– За демоническим пеплом, – догадался Ху Фэйцинь и непроизвольно дотронулся до живота.

Ху Цзин между тем рассказал, какого цвета другие Великие семьи и как отличать высших демонов от всех остальных.

– А это? – потыкал пальцем Ху Вэй в беловатое пламя. – Про белый цвет ты ничего не сказал, отец.

– Хм… – протянул Ху Цзин, – это, наверное, Недопёсок.

– Я? – восхитился Сяоху.

Все вздрогнули. Недопёсок забросил передние лапы на стол и умиленно глядел на карту, пританцовывая на задних лапах и виляя хвостами.

– Тьфу ты! – воскликнул Ху Цзин. – Когда он успел сюда пробраться?

– Недопёсок, – хохотнул Ху Вэй, – ты что, под каждый из павильонов поместья Ху подкопался?

Сяоху клацнул зубами, делая вид, что поймал блоху, – типичная лисья уловка, чтобы сбить других лис с толку: те непроизвольно тоже начинают щёлкать зубами и искаться. Но на высших демонов это не подействовало.

Ху Цзин взял Недопёска за шиворот и сказал:

– Лисий ты катышек, я тебе хвосты побрею, если ты кому-нибудь хоть слово тявкнешь о том, что успел подслушать!

– Я ничего не слышал, – уверил его Недопёсок, – ни о какой волшебной карте я знать ничего не знаю!

Сболтнув это, он округлил глаза и зажал пасть лапами.

Ху Фэйцинь моментально вступился:

– Сяоху умеет хранить секреты.

– Я умею, – поспешно поддакнул Недопёсок.

Ху Цзин лишь фыркнул, разжимая пальцы, чернобурка шмякнулась на пол и принялась встряхиваться.

– Поглядел бы я на бритый хвост… – задумчиво проговорил Ху Вэй.

Недопёсок тут же спрятался за Ху Фэйциня. Тот погладил его по голове.

– Лисий монах, – ядовито сказал Ху Вэй. – Фэйцинь, ты знал, что лисы бреют не головы, а хвосты, когда уходят в монахи?

Ху Фэйцинь вообще никогда не слышал о лисьих монахах.

– Я не хочу в монахи! – испуганно тявкнул Сяоху. – Мне нравятся мои пушистые хвостики!

– Тогда держи язык за зубами, – пригрозил Ху Цзин. – Нет, подумать только, тысячелетиями оберегаемые тайны пронюхал какой-то недопёсок! Лисья холера, а не лис!

Ху Фэйцинь преодолел искушение и не стал расспрашивать, кто такие лисьи монахи. Лисья холера, вероятно, была всего лишь ругательством. Ху Фэйцинь подметил уже, что большинство ругательств начиналось с глухих звуков, причём нередко добавляли «лисий» для усиления эффекта: лисья холера, лисий сын, лисий катышек… Исключением были небожители, которых называли не лисьими, а небесными хорьками. Хорёк было прямо-таки апофеозом оскорблений. За такое лисы друг другу глаза выцарапывали.

– Недопёска не стоит недооценивать, – хмыкнул Ху Вэй. – Может, однажды он войдёт в лисью историю или изменит её ход.

Сяоху даже рот разинул от столь заманчивой перспективы и решил подрыть и все остальные павильоны в поместье Ху. Пока в его достижениях значились лишь пять подкопов: к кухне (чтобы полакомиться чем-нибудь, если слюнки потекут), к лисьему амбару (если вдруг на кухне не найдётся ничего вкусненького), к юго-восточному павильону, где жили Ху Вэй и Ху Фэйцинь (чтобы проверять шисюна), к павильону собраний, где сейчас и находились лисы (невозможно было устоять и не подслушать, о чём они так долго беседовали за запертыми дверьми), и ещё один, просто так, ради собственного удовольствия, под ворота поместья Ху (ему показалось, что там пахнет мышами, и он, конечно же, не поленился проверить).

[319] Накануне

Ху Вэй принял решительные меры, чтобы Ху Фэйцинь не просиживал над Лисьей картой круглыми сутками. Он усадил за карту Недопёска и велел ему глядеть в оба. Сяоху был сообразительный и быстро запомнил нужные цвета и формы. Если на карте появится что-то незнакомое, он тут же забьёт тревогу. Это было очень важное поручение, а Недопёсок любил очень важные поручения, так что Ху Вэй был уверен: к делу чернобурка подойдёт со всей ответственностью.

– Твой отец, может, ещё год не выдвинется, – объяснил Ху Вэй, – что без толку в карту пялиться? А Недопёску всё развлечение. Хоть перестанет подкопы рыть, – добавил он, фыркая смехом.

– Я бы особо не надеялся, – покачал головой Ху Фэйцинь, заметив, что лапы у Недопёска выпачканы свежей землёй.

Ху Фэйцинь осознал, что войска Небесного императора выдвинулись, даже раньше, чем Недопёсок заголосил, поднимая тревогу. Военные барабаны, гремевшие не переставая, вдруг разом смолкли. Ху Фэйцинь сбросил оцепенение – он вот уже несколько дней медитировал – и подошёл к столу, на котором была раскинута Лисья карта. Недопёсок негромко подвывал, тыча лапой в верхний правый угол карты, где беспрестанно вспыхивали красноватые огоньки.

– Воспользовались Небесными вратами, – сказал Ху Вэй, кривя рот. – Что ж, у нас будет время разослать предупреждение Великим семьям. Фэйцинь?

Ху Фэйцинь глубоко задумался, разглядывая карту. Красные огоньки отличались по форме и оттенкам, он предположил, что багрово-красные принадлежат богам. Не слишком много их было, всего двенадцать – по количеству богов войны. Насколько он мог судить по расположению красных огоньков, каждый из двенадцати генералов вёл часть войска. Три кроваво-красные точки в центре войска – это его отец и братья. Ещё одна, явно принадлежавшая кому-то из богов, поскольку была яркой и жирной, вела себя странно, хаотично перемещаясь среди небесных войск, а иногда и вовсе пропадая с карты. Ху Фэйцинь подумал, что этот бог передаёт войскам приказы Небесного императора. Судя по скорости перемещения, это мог быть бог ветра. Остальные точки принадлежали солдатам, они ничем не выделялись из остальных. По мере продвижения красные точки растягивались.

– Хочет встать от края до края, – презрительно фыркнул Ху Вэй.

Ху Фэйцинь загодя раздал главам Великих семей зачарованные бронзовые зеркала. Действовали они так же, как небесные, и могли в нужный момент превратиться в портал. Ху Фэйцинь объяснил, что от них требуется, и верховные демоны подчинились. Вначале они должны были выставить небольшие отряды, чтобы продемонстрировать единение демонов, а если что-то пойдёт не так, то через зеркала можно вызвать подкрепление или отступить. Достаточно лишь подбросить зеркало в воздух.

Главы Великих семей собрали «демонстрационные отряды» из лучших демонов и вооружили их лучшим демоническим оружием, и каждый глава втайне от прочих распорядился, чтобы они глаз с Хушэня не спускали и если что-то не заладится с первоначальным планом, то хватали его и отступали, и каждый надеялся проделать это первым.

Ху Цзин не был исключением, безопасность его детей была для него превыше всего, поэтому в лисьем отряде были сплошные дядюшки Ху, демоны старые и опытные. У каждого было девять хвостов, каждый участвовал хотя бы в одной из небесных войн, так что знал, чего ждать и как реагировать. Дядюшки Ху клятвенно пообещали скрутить Хушэня и наследника Ху, если дело жареным запахнет, и утащить в безопасное место – к цепи вулканов. Остальные лисы, вооружённые до зубов (и зубами тоже), поджидали в вырытом ими подземном туннеле у границ мира демонов. Но всё это держалось втайне от Ху Фэйциня и Ху Вэя.

– Дойдут к завтрашнему полудню, – сказал Ху Цзин, глядя на ползущую по карте красную кляксу. – Отправляйтесь спать.

Ху Фэйцинь не думал, что сможет заснуть: он был слишком встревожен. Ху Вэй ухватил его за бок и держал, чтобы не ворочался.

– Просто лежи тихо и заснёшь, бери пример с Недопёска.

Пять чёрно-бурых хвостов торчали из-под кровати, оттуда же доносилось посвистывание.

Ху Фэйцинь не мог лежать спокойно. С Ху Вэем можно было не притворяться уверенным в себе лисом, на которого лисы-оборотни молиться готовы. Он страшно волновался и никак не мог взять себя в лапы. Грядущее было туманно, произойти могло что угодно. Если план не сработает и придётся сражаться… Ху Фэйцинь заскрежетал зубами.

Ху Вэй протянул руку и зажал ему челюсть:

– Тьфу ты! У меня от тебя шерсть дыбится.

Ху Фэйцинь отпихнул его руку. Мысли у него были неясные, теснились в голове, подступая всем скопом. Он понимал, что нужно что-то сказать Ху Вэю, что-то важное, потому что завтра… неизвестно, что будет завтра.

Он разжал челюсти, сведённые судорогой, и промямлил:

– Может, ты и не считаешь, что я был хорошей лисой…

Ху Вэй удивлённо выгнул бровь:

– Я этого не говорил. И что это ещё за «был»?

– Может, ты и не считаешь, что я был хорошей лисой, – опять сказал Ху Фэйцинь, – но я…

Ху Вэй не собирался слушать всякие глупости и прижал ему ко рту подушку.

Недопёсок безмятежно спал под кроватью, даже не подозревая о том, что происходит над его головой. У него на завтрашний день были грандиозные планы!

В то время как лисы сидели над картой и спорили об очерёдности наблюдения за небесным войском, в лисьезнахарских покоях тоже было неспокойно.

Ху Сюань была взволнована и расстроена одновременно. Небесные войска подошли раньше, чем она успела доделать эликсир для Ху Фэйциня, который сгустил бы его Ци и сделал её маневреннее.

Пока они дожидались начала небесной войны, Ху Сюань придумала и сварила пилюлю, способную сдерживать в Ху Фэйцине силу бога, но не запечатывать её. Пришлось поломать голову над пропорциями ингредиентов, но в итоге пилюля вышла просто шедевральная!

Ху Фэйцинь с благодарностью принял её и скоро научился менять природу собственных духовных сил по одному мановению пальца. Теперь можно было не опасаться, что он случайно развоплотит кого-то из демонов во время сражения с небожителями.

Но поскольку все оковы пропали, теперь и Тьма оказалась на свободе. Бай Э никак не отреагировал на перемены, даже не пошевелился, когда Небесный обод пропал. Ху Фэйцинь настороженно выжидал.

– Теперь мне ничто не мешает, – проговорил Бай Э, – тебя спасти, если дела примут скверный оборот. Вряд ли стоит всецело полагаться на твой план, он не безупречен. Мне не хочется потерять такой ценный Сосуд, поэтому я вмешаюсь, если тебе будет грозить смертельная опасность. Не беспокойся, сознание твоё я захватывать не буду, я ведь дал слово.

Бай Э вытянулся, как человек или лис, который до этого лежал свернувшись клубком, а теперь потягивался, чтобы расправить затёкшие ноги. Чёрный полукруг огибал Золотое ядро, не касаясь его.

– Я сам справлюсь, – возразил Ху Фэйцинь, слегка расслабившись от того, что Тьма ничего не предпринимает.

Бай Э едва слышно хмыкнул.

– Сюань? – позвал Лао Лун, опускаясь на колени возле стола и обвивая её плечи руками.

Ху Сюань была так поглощена работой, что не сразу его заметила. Котелок пыхтел над лисьим огнём, горки пилюль высились на столе, каждую минуту из ловких пальцев лисьего знахаря к ним подкатывалась новая.

– А, Лунван, – отозвалась Ху Сюань.

Лао Лун развернул её к себе лицом и поцеловал. Взгляд Ху Сюань, напряжённый и сосредоточенный, смягчился.

– Небесные войска подойдут к границам не раньше полудня. Наши уже начали выставлять дозоры…

– «Наши»? – выгнула бровь Ху Сюань.

– Демоны, – исправился Лао Лун. – Лисы хотят выдвинуться последними.

– Это вполне логично, поскольку главнокомандующий – Лисий бог. Лисье Дао вообще-то запрещает Хушэню появляться на поле боя, он должен руководить из арьергарда^[1]… Но вряд ли А-Фэй на это согласится. Я слышала, отец даже предлагать это ему не стал.

Лао Лун покивал, подбираясь ещё ближе. Руки его уже обвивали всё тело Ху Сюань, губы исследовали шею.

– Лунван, – повела плечами Ху Сюань.

Лао Лун вздохнул:

– Скажешь, это не то, чем стоит заниматься всю ночь напролёт накануне судьбоносного сражения?

Ху Сюань поёрзала, разворачиваясь к нему лицом. Глаза её по-лисьи мерцали.

– Я скажу, – возразила она, кладя ладони на лицо Лао Луна, – что это именно то, чем только и стоит заниматься всю ночь напролёт накануне судьбоносного сражения… Лунван, да ведь до ночи ещё далеко.

Лао Лун с хитринкой улыбнулся:

– Если хочется всё успеть, начинать стоит пораньше.