000
ОтложитьЧитал
Детская! Залитая солнечным светом, просторная, но уютная, со светлыми бежевыми стенами, оживленными бледно-розовым и нежно-голубым орнаментом, с толстым ковром на полу и красивой резной колыбелью из светлого дерева. На стене за колыбелью висел гобелен – над бушующим морем летели двенадцать белых лебедей, неся в клювах сеть, в которой спала девушка в потрепанном платье. На головах у лебедей поблескивали золотые короны, а на горизонте вставал над бурными волнами призрачный замок… Судя по ярким, ничуть не выцветшим краскам, гобелен тоже был новенький, как и все здесь. У Айлин почему-то защипало в глазах, и она поспешно отвела взгляд.
Лучше от этого не стало, здесь и без гобелена было, на что посмотреть. У другой стены высился огромный шкаф, на верхних полках которого выстроились книги, а нижние занимали игрушки. Сбоку от окна стояла лошадка-качалка размером немного меньше настоящего пони.
– Детская первой делали, – гордо похвасталась Амина. – Господин дом купил и сразу сказал детская делать. К свадьба король закончили!
Кармель сделал в своем доме детскую! Глаза снова защипало так сильно, что Айлин стиснула зубы и поспешно отвернулась от Амины, делая вид, что разглядывает книги. Он делал детскую, зная, что она ждет ребенка. От другого мужчины, от своего врага… А потом прислал подарки для Аларика Раэна…
– Амина, покажи мне сад, – попросила Айлин, стараясь, чтобы голос не дрогнул, но прозвучало это все равно глухо и до отвращения отчаянно.
Даже если лорд Бастельеро даст ей развод, она не сможет забрать у него сына! «Правда Дорве» гласит, что ребенок принадлежит отцу, в лучшем случае она сможет иногда с ним видеться… Но как оставить Аларика Раэна с безумцем?! Чему такой отец его научит?! И как самой жить от встречи до встречи с сыном? Пусть она и не знала, как за ним ухаживать, пусть видела его пару раз в день, но эти минуты, когда она держала его на руках неловко и бережно, как бесценное хрупкое сокровище, они наполняли ее жизнь каким-то особенным смыслом и нежной тихой радостью от мысли, что именно она подарила этому малышу жизнь. Что сумела каким-то чудом сберечь его, еще нерожденного, и в походе к Разлому, и в смертельных объятиях Запределья, и в родах… Иногда она могла не вспоминать о нем целый день, точно зная, что Аларик Раэн совершенно доволен и благополучен под заботливым присмотром Дороти, но стоило заглянуть в детскую, чтобы пожелать ему доброй ночи, увидеть еще беззубую радостную улыбку…
Но как было бы прекрасно увидеть Аларика Раэна в этой детской, которая готовилась для него с такой любовью! Лежащим в колыбели, сидящим на лошадке, листающим книгу…
«Ну почему жизнь так несправедлива?! – с болью подумала Айлин. – В чем лорда Бастельеро уж точно нельзя упрекнуть, так это в том, что он не любит сына! Мне иногда кажется, что он любит его гораздо сильнее, чем я! Он часто видится с ним, беспокоится о его здоровье, играет… Да редко кто из мужчин вообще умеет держать ребенка на руках! Хотя… Кармель как раз умеет… И я хотела бы, чтоб Аларик Раэн рос именно с ним, потому что я точно знаю – Кармель научит его быть не только честным и отважным, но и добрым, и великодушным – потому что он сам именно такой! А каким воспитает моего сына его настоящий отец, одни Благие знают. Впрочем, зачем обманывать себя? Каким еще может вырасти Аларик Раэн в доме Бастельеро, как не похожим на лорда Грегора и лорда Стефана? Разве что батюшка Аларик сумеет как-то повлиять… Но надеяться, что твой свекор сотворит чудо, когда сама отказалась быть рядом с ребенком, это… трусость и подлость…»
– Я хочу посмотреть сад, – сказала она, стараясь незаметно смахнуть все-таки навернувшиеся слезы. – А где Пушок?
Пес ходил с ними по дому, потом незаметно где-то отстал. Но как только Айлин с Аминой вышли на просторную террасу, плавно спускающуюся в сад, Пушок встретил их, радостно помахивая хвостом.
– Хороший собака, – одобрила его Амина. – Большой, зубастый. У Амина дома тоже большой собака быть. Баран пасти, шатер охранять. Шакалы, волки не пускать. Сразу горло кусать! Человек тоже кусать, если человек как шакал. Господин говорить собака мясо не есть. Что есть?
– Мясо он и правда не ест, – начала Айлин, не зная, как объяснить, чтобы Амине было понятнее, и не желая пугать мауритку. – Пушок очень… необычная собака. Он… ест магию. Может съесть проклятие… или остатки от призрака… Наверное, и самого призрака мог бы… – продолжила она неуверенно, впервые рассмотрев подобную возможность, ведь призраки тоже частично состоят из некротических эманаций. Правда, Пушок никогда на них не покушался, но это лишь потому, что он добрый и воспитанный пес. – В общем, он ест всякую вредную для людей магию, – закончила она.
– Человек не кусать? – с некоторым сомнением взглянула на Пушка Амина.
– Только демонов! – заверила ее Айлин. – Или дичь, если попросить. Зайцев, уток… – Поколебалась и добавила, решив честно прояснить вопрос: – Когда на меня напали… Ну, вчера… Он загрыз человека. Но только потому, что тот хотел меня схватить!
– А! – просияла Амина. – Это хуже шакал! Собака его кусать – хороший собака! На охота ходить, мясо носить, сам не есть! Совсем хороший собака! Колдовство кусать! Джинн, да? У, какой хороший джинн!
И бестрепетно погладила Пушка, который под ласкающей его рукой прищурился и еще сильнее завилял хвостом.
Спустившись с террасы, они пошли по саду, сопровождаемые важно ступающим Пушком. Айлин полной грудью дышала сладким влажным воздухом – похоже, ночью прошел дождь, и земля до сих пор хранила его следы. Воздух был полон запахом роз, будто рядом разлился флакон любимых духов Иоланды…
Они почти обошли дом, когда из ближайшего окна послышалась перебранка двух женских голосов. Во всяком случае, Айлин показалось, что это именно перебранка, поскольку язык был ей не знаком. Певучий, звонкий, со множеством гортанных и рычащих звуков, пожалуй, он напоминал речь повара Алонсо и… альбу, которую читал дон Раэн! «Арлезийский! – догадалась Айлин. – Значит, у Кармеля вся прислуга из Арлезы? Точно, он ведь говорил, а я совсем забыла!»
Амина, услышав голоса, встрепенулась, прислушалась и хмыкнула, тут же успокоившись.
– Что там за шум? – полюбопытствовала Айлин, невольно вспомнив дом Бастельеро, где слуги были тихими, словно немые призраки.
А здесь жизнь просто кипит! Вот одна из женщин взвизгнула, словно ее дернули за волосы или дали оплеуху – Айлин не раз такое слышала в Академии. И сразу голоса стихли, будто спорщицы сами испугались того, что натворили.
– Два горничные делить повар, – важно объяснила Амина. – Уже неделя ругаться. Госпожа их видеть! Роза, Луиса и Алонсо. Повар – горячий мужчина! Но драка – непорядок, Амина проводить госпожа, потом делать суд!
– И как же ты будешь делить? – заинтересовалась Айлин, невольно хихикнув – так живо ей представилась Амина в мантии судьи, две горничные, с надеждой ждущие решения, и огромный Алонсо, который, оказывается, пользуется таким успехом!
Амина приняла необыкновенно задумчивый вид.
– Если делить по правила, надо рубить сабля, тогда господин останется без горячий ужин. Это нехорошо. Пусть Алонсо два жена берет!
– У нас так не положено, – улыбнулась Айлин, искренне забавляясь. – В Дорвенанте свои законы, у нас мужчина может жениться только на одной женщине. А у мауритов по-другому, да?
– Ай, глупый закон! – искренне возмутилась Амина. – Мужчина много, хороший мужчина – мало! Каждый женщина хочет хороший мужчина. Если каждый хороший мужчина возьмет два жена, пять жена, пять женщина счастливый будет! А если хороший мужчина два жена не может, то пусть кушает хорошо и к лекарь идет. Тогда даже пять сможет, да! – И, вздохнув, прибавила: – У муж Амина отец был вождь. Умный воин, а сын совсем слабый, совсем дурной, да. Хорошо, что убили, такой племя бы разорить, сыновья слабых и глупых дать. Лучше бы Амина за отец выдали, чем за сын. Но отец старый был, мужской сила ослабел: пять жен довольный были, больше взять не мог. Вождь пять жен нужно, а повар не вождь, повар два хватит. Нельзя две жена, пусть одна женщина берет, а к другая так ходит.
– А господину тоже нужно две жена? – слукавила Айлин, совсем развеселившись.
Амина замахала руками.
– Господин не нужно! Мужчина жена берет дом вести, еда готовить, одежда стирать. У господин Амина дом вести, прачка – стирать, повар – готовить, горничная – убирать, госпожа – сердце радовать! Не нужно два жена, все место занят!
Айлин, не выдержав, расхохоталась – и вдруг подумала, как же давно ей не было так легко и весело! И как же порядки в этом доме действительно отличаются от дома Бастельеро! Айлин искренне попыталась представить двух почти одинаковых Тильд, с одинаково ханжескими лицами тянущих дворецкого Руверса каждая в свою сторону, и даже головой помотала. Вот уж это вряд ли!
– В другой дом горничный за это выгнать, – продолжила Амина. – Повар наказать, слугам запрещать любовь. Но господин сказать – пусть работа не страдать и в дом быть покой, тогда пусть любовь. Всеблагая Мать говорит, любовь – хорошо! А горничный так играть, драка не всерьез. Но если госпожа прикажет, Амина всех наказать.
– Не надо наказывать! – попросила Айлин. – Если Кармель… то есть… – Она замялась, как назвать магистра, и тут же вывернулась: – Хозяину дома виднее, как обращаться со своей прислугой. Мне кажется, он… очень добрый.
– Господин добрый, – подтвердила Амина. – Хороший муж будет! – Снова лукаво глянула на Айлин и спросила: – Госпожа сама гулять? Амина много дел делать надо.
– Да, конечно! – заверила Айлин, понимая, что у экономки действительно хватает работы.
Проводив уходящую Амину взглядом, Айлин погладила Пушка и пошла по дорожке, с любопытством оглядываясь по сторонам. Пушок под ее рукой вдруг напружинился, и Айлин завертела головой. Что он такое учуял?
Тут же пес восторженно заскулил, и Айлин увидела в траве длинные пушистые ушки чудесного черно-белого цвета. Кролик! В саду?! Пушок заскреб лапами, и Айлин рассмеялась.
– Хорошо, беги! Можешь за ним погоняться. Только не убивай, слышишь? Вдруг это чей-то любимец?
Пушок радостно тявкнул, лизнул ей руку и сорвался с места.
Какой интересный сад!
Где-то поблизости журчала вода, еще сильнее пахло влажной землей и розами, то и дело из травы выглядывали веселые желтые головки одуванчиков, и разноцветные – каких-то незнакомых цветов, а впереди Айлин заметила старые яблони! Любопытно, они еще плодоносят? Ах, если бы да! Тогда можно было бы сорвать яблоко прямо с дерева – совсем как в поместье в детстве, такое же душистое и сочное! – и съесть его немедленно, наслаждаясь каждым кусочком! И тем, что никто не пытается нарезать это яблоко ломтиками, очистить от кожицы и подать на десертной тарелочке. Или вовсе в пироге!
Вожделенное яблоко предстало перед Айлин так невыносимо ярко и притягательно, что она задумалась – не вернуться ли в дом? Вдруг в местной кладовой найдутся яблоки? Тогда можно взять его с собой и снова выйти в сад.
Она заколебалась, но вдруг заметила краем глаза что-то… кого-то…
За кустами сирени бродил туда-сюда человек.
Айлин решительно направилась к нему. Интересно, кто это? Может, садовник? Тогда стоит с ним познакомиться и представить ему Пушка. Впрочем, подойдя ближе, она окончательно уверилась, что это не садовник. Во-первых, незнакомец был одет как камердинер или дворецкий, во-вторых, он был очень стар и, должно быть, несколько не в себе – иначе почему бы кружил за этими кустами, словно что-то потерял и никак не может вспомнить – что? Ну и наконец, старик оказался призраком, уж в этом-то Айлин никак не могла ошибиться! Что ж, с обитающими здесь призраками тем более следует познакомиться!
Услышав ее шаги, призрак обернулся, присмотрелся к ней, подслеповато щурясь, и просиял:
– Миледи! А я вас ищу, ищу…
– Меня? – растерянно уточнила Айлин, и призрак закивал.
– Конечно, вас! Мне милорд так и сказал: «Приведи миледи, Уиллам». Я и привел бы, а вас все не было и не было… – закончил он с такой беспомощной растерянностью, что Айлин стало ужасно его жаль.
Что ж, кажется, бедняга стал жертвой незаконченного дела? Такое бывает часто, и тогда его нелегко упокоить, а у нее даже магии нет! Но если выполнить необходимое, призрак упокоится сам. Надо бы его расспросить…
– Ты устал, Уиллам, – мягко сказала она. – Тебе нужно как следует отдохнуть!
Призрак горестно посмотрел на нее слезящимися от старости глазами и сокрушенно покачал головой.
– Простите, миледи. Не могу. Милорд приказал.
Ну да, незаконченное дело, так и есть! Должно быть, несчастный Уиллам при жизни был очень предан этому своему милорду. Кому, к слову? Может быть, Кармелю? Но едва ли – слишком он стар и не похож на арлезийца. Наверное, бедняга работал на того человека, у которого Кармель купил этот дом? Впрочем, как бы ни звали его хозяина, помочь несчастному призраку все равно надо. Ведь это же ужас – не иметь возможности уйти в Сады, даже если очень хочется!
– Хорошо, Уиллам, – вздохнула Айлин, подходя ближе. – Покажи, где ми…
И осеклась – прямо перед ней, между двумя сиреневыми кустами, замерцал, открываясь, портал. Айлин замерла на месте, и тут призрак что было сил толкнул ее прямо в мерцание! Потеряв равновесие, Айлин невольно шагнула вперед, успев еще увидеть, как призрака окутала радужная дымка, и он с блаженной улыбкой растворился в воздухе.
Глава 5. Барготова звезда
Айлин не успела даже испугаться: переход оказался таким коротким, что она едва его ощутила.
По другую сторону портала оказалась просторная – даже, пожалуй, огромная комната размером не меньше танцевального зала в Академии – залитая ярким белым светом, почти не дающим теней. Айлин замерла на месте, настороженно озираясь, попятилась – и ощутила затылком ласковое дуновение. Резко обернувшись, она увидела, как высокая портальная арка, из которой она, оказывается, вывалилась в эту самую комнату, снова замерцала, отозвавшись на ее приближение.
Вот оно что! Стационарный, стабильно работающий портал, настроенный на… интересно, на что он настроен? На любого, кто подойдет к кустам сирени? Вряд ли, для таких порталов непременно требуется ключ. Уж это Айлин прекрасно помнила из начального курса теории порталов, которую им начали преподавать в конце шестого курса, перед самым Разломом. Но у нее точно нет никакого ключа… Правда, им может послужить не только предмет, но и какая-то особенность, например, фамильное сходство. По такому принципу работают потайные двери во многих старинных особняках, пропуская только членов семьи.
В тот день, когда Айлин и Артуру исполнилось двенадцать, отец показал им проходы в сокровищницу, арсенал и погреб, где имелся подземный выход наружу, за пределы усадьбы, а потом заставил дать торжественную клятву, что они никогда не станут использовать эту тайну для игры, никому ее не расскажут и передадут ее только будущим Ревенгарам и только по прямой линии. Артур жутко важничал, ведь род Ревенгаров предстояло продолжить именно ему, Айлин же сказанное запомнила, но потайной ход, в котором нельзя было играть, не вызвал у нее особого интереса. Потом она узнала, что такие же ходы есть в особняках Эддерли и Аранвенов, но об этом не принято было говорить – у каждой семьи Трех Дюжин имеются такие тайны…
Но ведь это чужой дом, к которому Айлин не имеет никакого отношения, здесь не может быть портала, настроенного на нее!
Она сделала шаг от мерцания, и оно начало гаснуть, растворяясь в воздухе. Шагнула к нему ближе – снова появилось. Значит, все-таки стационарный и стабильный, связывающий ровно две точки в пространстве. И что бы ни служило ключом, портал отзывается на ее приближение! Она в любой момент может отсюда уйти, а значит… значит, нет особенных причин спешить. Лучше как следует изучить место, куда она так внезапно попала – и куда ее распорядился проводить неизвестный милорд. Или не ее, а кого-то другого, с кем перепутал Айлин несчастный призрак!
По-прежнему не двигаясь с места – вдруг здесь магические ловушки от незваных гостей? – Айлин огляделась еще раз и с удивлением отметила, что, пожалуй, была неправа. Никакая это не комната и уж точно не танцевальный зал. Помещение скорее походило на лабораторию, устроенную прямо в рабочем кабинете.
Вдоль двух стен тянулись стеллажи, уставленные толстыми книгами с распухшими от частого использования корешками, какими-то склянками, ступками и весами разных размеров. Разноцветное стекло и металл слегка потускнели от пыли, но ее слой был совсем тонким, как будто в помещении недавно делали уборку. «Или просто пыли неоткуда сюда попадать», – поправила себя Айлин. В дальнем углу стоял письменный стол – тяжелый и основательный. На нем виднелся письменный прибор и лежало что-то, похожее на толстую тетрадь.
У Айлин даже пальцы зачесались от любопытства – вот бы посмотреть, а может, и почитать? Но она тут же строго себя одернула. Сколько бы времени никто не заходил в эту лабораторию, принадлежала она магу. Глупо соваться к чужим записям с заблокированной силой! Что, если на тетрадь наложено заклинание самоуничтожения? Или стоит защита от чужих рук? А ведь она даже не сможет их увидеть!
Нет, лучше сообщить об этой лаборатории Кармелю. Он о ней точно не знает, иначе предупредил бы о портале, да и не выглядела бы лаборатория заброшенной! Сообщить и вернуться сюда вместе с ним – он, по крайней мере, точно увидит, есть ли здесь ловушки или защиты. Решено, именно так она и сделает, вот только посмотрит еще совсем чуть – чуть…
На стене, противоположной той, что была заставлена стеллажами, висел длинный деревянный щит, покрытый красивой резьбой. К щиту крепился огромный набор инструментов: разнообразные ножи с клинками необычной формы, несколько пил с разными лезвиями – от весьма узкого до широкого, еще одна пила поразительно странного вида, больше похожая на тонкую стальную нить, составленную из крошечных зубцов, небольшие клещи, крючья на длинных рукоятях, нечто, напоминающее скребки, изогнутые иглы…
Присмотревшись, Айлин сообразила, что резьба, покрывающая щит, это руны и цифры, причем каждая располагалась строго над инструментом, а самая верхняя надпись это… Руническое заклинание призыва!
Значит, щит с инструментами – сборный артефакт? Какая немыслимая редкость! И какая роскошь… Такого даже в Академии нет! Точнее, нет настолько огромного. Сборный артефакт призыва Айлин видела в лаборатории мэтра Эварса, который читал их курсу общую алхимию. Но тот щит был всего на дюжину инструментов, и мэтр на лекциях призывал с него образцы колб и реторт, называя соответствующую цифру… А этот артефакт предметов на полсотни, не меньше! Кто бы ни обустраивал потайную лабораторию, он был состоятельным человеком! Закрепленные на щите инструменты выглядели откровенно жутко и неприятно, но все-таки как удобно, когда можно просто позвать, и нужная вещь сама прыгнет в руку! Вот бы зачаровать так туалетный столик, тогда не пришлось бы тратить время на поиски гребня или лент…
Рядом со щитом, немного ближе к порталу, висел портрет женщины, показавшейся Айлин сказочно красивой. Волосы незнакомки имели цвет полированного красного дерева и казались гладкими, как зеркало, миндалевидные глаза были в точности того же цвета, что малахитовая брошь тетушки Элоизы, и смотрели не надменно, как у дам рода Бастельеро, не холодно, как у Аранвенов, и не весело, как у Эддерли, а внимательно и грустно.
«Как странно, – невольно подумала Айлин. – Я бы поклялась чем угодно, что в жилах этой женщины течет золотая кровь! Только в Трех Дюжинах встречаются такие необычные сочетания цветов. Но я не знаю ни одного рода с такими признаками! Может, она из тех, которые исчезли? Их-то не заставляют учить, чтобы узнать при встрече…»
Вне себя от любопытства она прищурилась, пытаясь разобрать надпись на табличке под портретом, и прочитала:
– Элоиза Амелия Брайд Мэйв Морхальт, урожденная Вольдеринг.
Вольдеринг?! Она угадала! Исчезнувший род, перебитый неизвестными врагами – это было на уроках истории! Причем в этом столетии, не так уж и давно… Значит, лаборатория принадлежала кому-то из этого рода? Или нет? Зачем вообще вешать портреты в лаборатории? И почему имена кажутся такими…
Айлин уставилась на табличку и едва не ахнула! Сестры леди Гвенивер, тетушки Айлин! Элоиза, Амелия, Брайд и Мэйв! Их назвали в честь этой леди?! А на Гвенивер, самую младшую, у леди Морхальт, урожденной Вольдеринг… просто пятого имени не хватило?
Морхальт…
Айлин почувствовала, как у нее кружится голова. Лорд Морхальт – ее дед, коронный преступник, убийца и барготопоклонник… Человек, которого она видела всего два раза в жизни, один из главных виновников Разлома… И это его лаборатория?! Но почему портал сюда находится в саду Кармеля?!
«А ведь он разумник, – ядовитой холодной змеей заползла в сознание непрошеная мысль. – Его сила – от Баргота. Пусть разумники давно отреклись от бывшего покровителя, но… что мы знаем про их магию? Она не такая, как у обычных магов… Может, не так уж далеко Баргот их отпустил? Да, Разлом устроили некромант Денвер и целитель Морхальт, но что, если был и третий главный заговорщик, оставшийся неизвестным?.. Не хочу! Не хочу даже думать об этом! Но как не думать?! Нет, это бред… Он прискакал к Разлому, чтобы спасти меня! А вдруг нет? Вдруг он хотел сделать что-то… иное? Но просто не успел, потому что я уже закрыла Разлом кровью Ала и своей жертвой? И Кармель решил хотя бы спасти меня, если уж… Не хочу, не хочу, не хочу! Нельзя даже думать об этом, но и не думать – нельзя! Ведь он не просто разумник, но и ученик лорда Морхальта…»
Она приложила к пылающим щекам ладони – те показались просто ледяными. Леди Элоиза Морхальт – прабабка или родство еще дальше? – смотрела на нее с портрета грустно и понимающе, словно сочувствовала. Красные, словно рубин, волосы, глаза цвета малахита или свежего лесного мха, ослепительно белая кожа. Бесследно исчезнувшая красота и родовая магия, капли которой вполне могли сохраниться в зловещем потомке леди Элоизы, а от него перейти и к самой Айлин…
«Я спрошу Кармеля о портале, – подумала Айлин, не позволяя себе захлебнуться ядом подозрения и отчаяния. – Если он имеет какое-то отношение к заговору… Неужели он сможет мне солгать?!»
Не без труда отведя взгляд от портрета, она наконец взглянула на два длинных стола, установленных в самом центре лаборатории вплотную друг к другу. Высокие, узкие, в точности такие, как в леднике Академии… Впрочем, нет, не в точности! В крышку одного из столов были вделаны зажимы. Айлин попыталась представить, что на столе лежит человек, и получилось, что зажимы будут удерживать его горло, руки и ноги – причем руки и ноги пришлось бы развести в сторону, как для жертвоприношения. Что ж, в тайном убежище барготопоклонника такому устройству самое место. Но какая гадость и мерзость! Неужели на этом столе действительно…
Она торопливо отвела взгляд и невольно вскрикнула. Совершенно белый и гладкий каменный пол пересекали яркие линии шириной в ладонь, которые сливались в огромный – почти во всю лабораторию! – контур звезды. Контур отблескивал металлом, словно его выдолбили в камне, а потом канавки залили расплавом, а лучи звезды были разноцветными, празднично сверкающими, просто горящими на фоне белизны пола.
Лучей было восемь.
Айлин, которая едва не наступила на зеленый, попятилась от линии, как от смертельно ядовитой гадины, способной броситься и укусить. Барготова звезда! Не семилучевая с белой сердцевиной, как на гербе Ордена, а древняя, созданная еще до падения Проклятого! Страшный и мощный артефакт, служащий для обращения к тем силам, которые…
«Я должна уйти отсюда! – поняла Айлин. – И немедленно, пока… Пока не вляпалась еще во что-нибудь! Может, еще похуже Разлома! Туда я хотя бы прыгала добровольно, а здесь… И меня, наверное, ищут! Кармель вряд ли уже вернулся из Академии, у меня будет время хорошенько подумать, что ему сказать и говорить ли вообще что-нибудь! Может, сначала посоветоваться… А с кем я могу о таком поговорить? С лордом Грегором?! О, прекрасная мысль! Милорд Архимаг и мой супруг, я тут случайно провалилась в портал, на другом конце которого оказалась лаборатория лорда Морхальта, моего деда и барготопоклонника, которого вы – вот совпадение! – как раз убили. А портал этот был в саду мэтра Роверстана, разумника и главы Белой гильдии… И – еще одно совпадение – вашего заклятого врага. Многовато совпадений, вы не находите? Зато какие интересные… Что я делала в саду Роверстана? Так от вас пряталась, дорогой супруг! Не подумайте плохого, но я бы лучше снова встретилась с Барготом, чем с вами – у него в гостях мне как раз очень понравилось. Заодно можно было бы спросить его, что все это значит…»
Она с огромным усилием подавила смешок, чувствуя, как подступает отвратительная истерика. Ну уж нет! Никакого лорда Бастельеро, Архимаг он или нет! Если уж с кем-то и советоваться, то с Даррой и леди Немайн! А для этого нужно выбраться отсюда и… послать им письмо? Интересно, слуги Кармеля согласятся отнести послание в особняк Аранвенов? Или сразу во дворец…
«Я схожу с ума, – подумала Айлин и сделала еще один осторожный шаг поближе к порталу и подальше от проклятой звезды, жутких столов и щита с инструментами. – Все будет хорошо, правда же? Я нашла что-то очень страшное, чего ни в коем случае не должна была находить, но теперь деваться некуда – с этим нужно что-то делать. Если бы я только могла поверить, что Кармель ни при чем… Как же стыдно и страшно в нем сомневаться!»
Не поворачиваясь, словно в обстановке лаборатории действительно таилось что-то опасное, ожидая случая кинуться, она отступила к самому порталу, который тут же с готовностью замерцал. Юркнула в него боком… Миг! И перед ней снова были кусты сирени. А еще белый мохнатый сугроб, немедленно лизнувший ей ладонь мягким замшевым языком. И светлый камзол, отлично заметный даже через густые ветви…
– Айлин! – В голосе Кармеля слышалось такое отчаяние, что она едва не забыла все на свете, даже липкий ужас подозрений. – Где вы были?! Я чуть с ума не сошел! Вернулся, а мне сказали, что вы пропали! Прямо в саду! И ваш пес лежал здесь и отказывался уходить… Благие Семеро, девочка моя, что с вами?
– Я… что-то нашла, – с трудом проговорила Айлин и позорно расплакалась – по щекам сами собой потекли горячие слезы. – Кармель, пожалуйста, скажите, что это не вы…
– Не я что? – Разумник шагнул к ней, раздвигая ветки и с тревогой вглядываясь в ее лицо. – Айлин, что случилось? Почему вы плачете? Что вы нашли?
– Ла… бо… раторию… – всхлипнула Айлин. – Барготову звезду, какие-то жуткие инструменты… И лабо… рато…рию Морхальта…
– Вы ее нашли?!
Сердце Айлин замерло, она кивнула, не отрывая взгляда от лица Кармеля, а на нем отразилось такое облегчение и почти… счастье!
– Вы ее нашли… – повторил он. – Вся служба безопасности Ордена не смогла! Люди канцлера не сумели! Весь дом перевернули вверх дном, подвалы вывернули наизнанку, каждую книгу, каждую безделушку перетрясли в поисках заклинания или портального ключа! Вашу тетушку Амелию и ваших кузенов привозили сюда, пытались найти проход, запечатанный родовой кровью… Я сам здесь каждый камень ощупал в поисках тайника! А вы просто вышли прогуляться в сад – и нашли?! Ради Странника – где?!
Слезы Айлин высохли еще быстрее, чем появились. Так он не знал?! И даже сам искал эту… эту гадость?!
– В кустах! – звонко сказала она, изнемогая от блаженства, которое заливало ее сейчас изнутри. – Там портал. Я не знаю, что служит ключом, но он… просто открывается, когда я рядом. Представляете, мне его призрак показал! Вы знали, что у вас тут призрак? То есть был призрак. Он, кажется, ушел в Сады, – добавила она немного виновато.
А вдруг Кармель ей не поверит? Правда, он уже видел, что она может призвать призрак даже в браслетах, но призыв – это совершенно другое дело!
И действительно, Кармель сосредоточенно нахмурился.
– Лаборатория в кустах… То есть портал… Погодите, давайте с самого начала! Вы можете описать этого призрака?
– Да, конечно! – заторопилась Айлин. – Высокий, очень худой, совсем старый… лысый, то есть не совсем лысый, немного волос у него оставалось, и они были совсем седые! Глаза тоже светлые, белесые, мне еще показалось, что такими глазами вряд ли можно что-то увидеть, но меня он видел, конечно.
На лице Кармеля отразилось такое изумление, что Айлин поспешно выдохнула:
– Я действительно его видела, клянусь Претемнейшей!
– Айлин, дорогая, – мягко прервал ее Кармель. – Я ни на миг не сомневаюсь в ваших словах! Просто я удивлен. Человек, которого вы описали, служил камердинером у вашего деда, а после его смерти и допросов службы безопасности Ордена жил здесь, в небольшом доме в саду. Ему больше некуда было пойти, он ведь был уже стар, к тому же после допросов так и не оправился полностью. Он умер около месяца назад, но удивительно другое: он так и не рассказал, где находится лаборатория. Вероятно, и в самом деле не знал, ни где она, ни как в нее попасть… Но теперь, видимо, принял вас за леди Гвенивер и привел к порталу, как делал это много лет назад. Порталу, настроенному на родовую кровь и… что-то еще, раз он не сработал на леди Амелию и вашего кузена. Но почему вы решили ему довериться?
– Потому что, – прошептала Айлин, почувствовав себя невозможно глупо, – ни один призрак никогда не причинял мне вреда, понимаете? Лорд Бастельеро всегда твердил, что все призраки опасны, и я сама видела одного… совершенно отвратительного! Но, наверное, никогда по-настоящему не верила, что призрак может причинить мне зло.
Шагнув ближе, Кармель крепко обнял ее, вздохнул и задумчиво проговорил:
– Мы с лордом Бастельеро редко бываем согласны хоть в чем-то еще со времен Академии. Но в одном я с ним все-таки согласен: человек не станет ни добродушен, ни безопасен лишь потому, что умер. Впрочем, вы только что сами в этом убедились.
Айлин кивнула и спрятала лицо у него на груди, замерев, дыша знакомым и таким приятным запахом сандала, хвои, душистого табака и – совсем чуть-чуть – ладана. Похоже, Кармель был из тех, кто не изменяет любимым ароматам… Большая ладонь погладила ее по голове.
– Покажете мне эту лабораторию? – спросил разумник и добавил: – Кажется, я знаю, почему проход открывается именно вам. Если моя догадка верна, вы можете провести меня с собой.
– Конечно, покажу! – Айлин с сожалением оторвалась от него и порадовалась, что совсем не красит лицо, даже глаза не подкрашивает – иначе позорно испачкала бы светлый камзол. – Простите, у вас есть платок? Я такая дура… Я не хотела вас испугать или расстроить, честное слово!