Телохранитель для медички

Герои

Ректор Академии Целителей Дэридан Алерис Мардэн

Молния Мария Николаевна Мирошниченко

Эрхан Остролист родственник Эдана

Лиенна – эльфийская жрица

Дорайя – бабушка Лиенны

Дон Зирон – бандит-покровитель Аделаиды

Лорд Дреймор – штатный некромант

Принцесса Йоринн – жена принца Надана

Адилан Баххен – темный маг, отец Аделаиды

принц Надан Алеран Тирон

Лиран Тариан Ларинен – отец Эдана

Леди Аделаида Аурина Эффенбах

Эдан Тростейн Ниглор

Заардан Илтиэр Мардэн

Иш

Леди Виринея Айвори. Черное платье. Я буду преподавать у вас основы некромантии, родовспоможение и частично исцеление детей.

Декан факультета общего исцеления, лэра Дэлиран. Беллое одеяние.

Магистр Роадаш – хирург красная мантия

Иллурия Шейс сильфида в голубом косметолог

Магистр Блюм – оборотень, травник.

Клан Клан Лэфирель – клан Аделаиды

Клан Миринен – клан Маши

Пролог

Ректор Академии Целителей Дэридан Алерис Мардэн смотрел с высоты своей башни на волнующееся море абитуриентов у подножия башни испытаний. Как всегда, будущие студенты делились на группы, хорошо различимые сверху.

Светлые эльфийки в белых и зеленых одеждах, с длинными светлыми волосами. Их было больше всех. Девы Вечного леса отлично разбирались в травах и растениях и, как ни странно – в ядах. Однако в силу своего высокомерия экзамены они сдавали плохо, поэтому большая часть красавиц пополнит платное отделение, которое студенты и преподаватели за глаза называют «эльфийским».

Сильфиды в голубом, с голубоватыми волосами, почти все поступают на отделение косметологии. Прекрасные воздушницы умеют напитать простейший крем своей магией так, что кожа после него становится нежной и гладкой, как у младенца. Нет, конечно, он сам настоял на том, чтобы даже «косметичкам» читали курсы экстренной медпомощи, но, по чести сказать, лэр Дэридан прекрасно знал, что эти нежные цветочки будут сидеть в поместьях своих папенек и готовить кремы до замужества. А после передут в замки мужей, чтобы заниматься тем же самым. Целительскую науку они забудут как страшный сон.

Чуть лучше были русалки. В их среде учеба в земной Академии была вызовом и отчасти необходимостью. Под водой просто не существовало некоторых техник и предметов, так что на целительский поступали равно и девушки, и мужчины. Причем девушки были не мягкими красотками, а скорее резкими щучками, отвоевавшими право жить на суше в нелегкой борьбе.

Русалок интересовали хирургия и родовспоможение. Земная косметология им не подходила совсем, как и зелья. А вот правильно зашить рану, нанесенную гарпуном, или принять роды для них было важно. Так что синие волосы разбегутся по двум факультетам, и ректор сожалел лишь о том, что русалки обычно не остаются на поверхности. Изредка практикуя лишь в портовых городах, да и то от великой нужды в металлических инструментах, заживляющих мазях и шовном материале.

Ректор ограничил бы прием русалок, но лаборатории Академии нуждались в поставках водорослей, редких рыб и морских животных, а русалки охотно платили за обучение всем этим.

Дроу. Этих было мало. Дети пещер неохотно покидали свой тесный мир. Солнце обжигало их кожу, раздражало глаза, привыкшие к полумраку пещер, еда поверхности поначалу очень плохо принималась желудками. И все же они были – в основном мужчины, сбежавшие из гаремов, или младшие дочери младших дочерей – те, кого не жалко отправить на муку ради возможных перспектив.

Когда-то ректор сам был таким сбежавшим, поэтому со вниманием относился к абитуриентам с серой кожей и серебристыми волосами. Впрочем, их обычно было очень мало. Двое, реже трое. Они старались попасть на бесплатное отделение и, если это им удавалось – учились как проклятые в надежде никогда не вернуться в прохладу подземных гротов.

С каждым годом к воротам Академии приходило все больше людей. Поначалу это были только мужчины, и ректор довольно охотно принимал их. Крепкие парни становились хирургами, военными лекарями или эпидемиологами. Уходили в мир спасать людей или зарабатывать деньги – у кого как получалось. Женщины обычно шли в травницы, повитухи, иногда поднимались до детских врачей, но им часто не хватало денег для оплаты обучения, так что они заканчивали быстрые бесплатные курсы и уходили в мир скромными лекарками или знахарками, что все равно помогало людям выжить как расе.

Оценив волнующееся море волос, шляп и чепцов, Дэридан Мардэн поморщился – ничего нового или интересного. Впрочем… Был неподалеку от ворот закуток, в котором, по его наблюдениям, всегда стояли особенные. Те, кто не принадлежал ни одной группе в этом волнующемся море чаяний и надежд.

Оттягивая момент, ректор плеснул себе в чашку грибного бренди, полюбовался интерьером кабинета, отдаленно напоминающим о родной пещере, и снова повернулся к окну.

В знакомом закутке огнем горели рыжие волосы. От изумления ректор даже немного высунулся из окна, чтобы убедиться, что ему не почудилось! И правда – рыжая девчонка в зеленом эльфийском одеянии! А рядом с ней дроу! И не просто дроу! У ректора глоток застыл на губах. Неужели племянник?

Скрывшись от яркого солнца в глубине своей рукотворной «пещеры», лэр Дэридан легонько тронул кнопку звонка. Дверь тотчас распахнулась, впуская секретаря – шустрого молодого человека в безупречной серой мантии некроманта.

– Жиль, – подозвал его к окну ректор, – выгляни в окно. Видишь рыжую девчонку и дроу рядом с ней?

Маг тотчас подошел к подоконнику и аккуратно взглянул на указанное место, одновременно снимая отпечатки аур.

– Проследи за оформлением документов – и всю информацию мне на стол сразу!

– Да, лэр! Разрешите открывать ворота?

– Открывайте!

Секретарь ушел, и через пару минут у «ворот лекаря» загудел огромный колокол.

Глава 1

Поступления в Академию Маша ждала со страхом и решимостью. Ее не пугала учеба с нуля, она уже убедилась, что магия – это серьезно. Ее пугала возможность не сдать экзамены и все же стать женой Эдана-Эльфа.

Она осторожно поделилась своими страхами с телохранителем. Просто привыкла к нему за дни адаптации в новом мире. Да и не видела она больше никого. Слуги появлялись и исчезали, как тени. Глава дома Ларинен – высокий, очень представительный эльф – был постоянно чем-то озабочен и напоминал ей главврача многопрофильной больницы, в которой она проходила интернатуру. Прекрасная, как сон, маменька Эдана сначала отнеслась к появлению землянки с полным восторгом – задарила ее нарядами, косметикой, дала советы по укладке и восстановлению волос, а потом вдруг пропала вместе со всеми.

Заардан не стал от попаданки ничего скрывать – сразу объяснил, что Эдан пропал, и ее статус под вопросом. А потом рассказал про Академию Целителей. Мария внимательно слушала, радуясь тому, что доктора не-маги в этом мире тоже есть.

– Первые пять лет учебы выходить за пределы Академии нельзя. Просто потому, что студенты – лакомый кусок для любой разбойничьей ватаги. Немало проходимцев крутится рядом в надежде, что будущие лекари высунут нос за пределы высоких стен. А студентка-человек вообще уязвимое и хрупкое существо, которое рад будет украсть любой король, герцог или граф.

– Зачем? – непонимающе спросила тогда Мария. Ей было дурно после очередного отравления. Она сидела в кресле у камина, закутанная в плед, а телохранитель развлекал ее рассказами об Академии, пока слуги скользили вокруг, накрывая стол к поздней трапезе.

– Во-первых, потому, что даже абитуриенты Академии уже знают и умеют больше среднего лекаря-шарлатана из провинции, – ответил дроу. – Мне приходилось бывать в глухих местечках у границы, там женщина, умеющая зашить рану и присыпать ее порошком из мха, уже почитается лекаркой. Во-вторых, девицу можно обесчестить и приказать вассалу на ней жениться, чтобы «покрыть позор» – и все. В твоем анклаве появится неплохой лекарь, который никуда от тебя не денется. Любой закон вернет жену мужу. И даже если потом девицу отпустят закончить образование в Академии, у нее не будет выбора. Она вернется в семью мужа и будет лечить, кого прикажут.

Маша тогда поежилась, ее все еще знобило, но поняла, почему Академию Целителей окружает не только каменная стена, но и магический барьер.

– А мужчины? – спросила она, потягивая противный отвар, вытягивающий токсины, которые ей подмешали в воду для умывания.

– На мужчин тоже можно воздействовать, – телохранитель полировал оружие и, сказав это, полюбовался своим отражением в узком темном клинке метательного ножа. – Кто-то угрожает семье или ловит студентов на слабостях.

Маша понятливо кивнула. Во время учебы к ним тоже приходили «покупатели», желающие выбрать лучших в профильные больницы или на службу в непростые места.

– Кто-то любит выпить, кто-то играет в карты, – продолжал Заардан тем же ровным тоном, – самых стойких соблазняют ценными артефактами или редкими ингредиентами. Были случаи, когда кровную клятву служения выбивали пытками. Целитель, особенно молодой, себя исцелить не может.

Тогда Маша судорожно вздохнула, но принялась спрашивать дальше – чему учат в Академии, какой можно выбрать факультет и какие сдают экзамены. Заардан к допросу подготовился хорошо – вручил ей несколько газет с объявлениями и пять-шесть серых листочков, похожих на дешевые рекламные листовки.

– Академия Целителей ищет самородки в любой глуши. Ректор Дэридан знает, что эльфийские дома и магическая знать пришлют к нему детей и так, а ему нужны те, кто будет работать в академическом госпитале, кто отправится в путь с армией или устроит повивальный дом в глуши.

Маша взялась за листочки. В них очень простыми словами объяснялось, какие есть факультеты и курсы для не-магов, для слабых магов и для тех, кто не закончил даже магическую школу.

В принципе, программа ей была знакома – она напоминала список специальностей медколледжа в ее родном мире. Этому миру, как и другим, требовались санитарки, медсестры, акушерки, аптекари и сборщики трав.

В газетах уже печатались объявления для магов, причем разных рас. Оборотней приглашали пройти практику с травниками, дриадам грозили курсы аптекарей, а вот людей ждали на факультетах хирургии, родовспоможения и общей практики.

Прочитав все объявления, Маша вздохнула – травматологов в этом мире не было. Либо хирург, либо военный врач, читай – тот же хирург, только с оружием в руках, либо тот самый «врач общей практики», исцеляющий все – от прыщей до поноса.

– А как выбирается специальность? – уточнила у дроу Мария, подумывая о хирургии.

– О, это интересно, – по губам Заардана скользнула легкая улыбка. – В прежние времена в Академию Целителей поступало много шарлатанов, слабых магов или преступников, желающих скрыться от правосудия, поэтому один из первых ректоров Академии создал «ворота целителя».

– И что это? – вяло спросила Маша. Ее почему-то начало клонить в сон. Дроу моментально забрал из ее руки опустевший бокал и подал другой – горячий, остро пахнущий перцем и гвоздикой.

– Это огромный артефакт. Ворота, через которые проходят все желающие учиться в Академии Целителей. Он выглядит как здание с воротами, которые открывают раз в год. Любой желающий учиться проходит через них и либо остается внутри, либо выходит в другом месте, за оградой Академии.

Маша даже проснулась, а может, этому способствовал горячий пряный напиток, который она успела отхлебнуть:

– И этот артефакт не ошибается?

– Как правило – нет. Студенты не просто заходят внутрь, на их одежде появляется значок факультета, на который они поступили.

– Но откуда артефакт может знать, сколько студентов нужно Академии в этом году? Есть ли свободные места на факультетах? Даже если он что-то вроде нашего компьютера, способного сканировать ауру и определять магию, одна и та же сила может принадлежать и лекарю, и убийце!

Заардан улыбнулся, уже не скрываясь:

– Не очень понял, что такое «компьютера», но говорят, артефакт настраивает действующий ректор. И пока ошибок не зафиксировано.

– Не верю, – помотала головой попаданка. – Неужели все, кто поступил, закончили учебу?

– Все, – покивал Заардан, – хотя бы минимальный курс. Хотя некоторым студентам понадобилось для этого очень много времени.

Маша скорчила выразительную гримаску, а дроу продолжил:

– Иногда Академия принимала абсолютно неграмотных сельских лекарок или обитателей дальних островов, не знающих всеобщего языка.

Девушка удивленно распахнула глаза:

– То есть эти люди учились в Академии, пока не изучили новый язык или не обучились грамоте?

– Конечно! Благодаря этому артефакту все прошедшие через ворота целителя знают, что выйдут из Академии только с дипломом в руках, и никак иначе.

– И никто не пытался сбежать? – уточнила Мария, припомнив парочку оболтусов с собственного факультета.

– Пытались, – улыбка дроу снова стала тонкой и неуловимой, вызывая невольную дрожь в теле, – их окаменевшие статуи украшают стену Академии. Иногда ректор устраивает для новичков экскурсию, отмечая разрушение камня и общий неэстетичный вид.

Маша судорожно вздохнула:

– Желающие сбежать… окаменели?

– Только те, кто полез через стену, – пояснил Заардан. – Бывают удачные побеги через ворота или у тех, у кого есть крылатая ипостась, но студенты, как я уже говорил, лакомый кусок для проходимцев, так что далеко никто не ушел.

Девушка зябко поежилась, а телохранитель передвинул накрытый стол поближе к ней и жестом предложил выбрать что-нибудь из предложенных блюд. Мария рассеянно указала на супницу – после отравления аппетита почти не было, и дроу ловко налил ей полную тарелку, заботливо придвигая кунжутные лепешки, пряные булочки и местный довольно грубый хлеб.

Вообще, нянька из рослого, пластичного и текучего, как вода, дроу получилась отменная. Он проверял все, что должно было ее коснуться – от белья до зубного порошка. Всегда был рядом. Читал вслух учебники по истории этого мира, переданные папенькой Эдана. Водил на прогулки в сад, сидел рядом, когда она изучала все, что нашлось по целительству в библиотеке дома Ларинен. Он вообще когда-нибудь спал? Ночью, стоило Маше распахнуть глаза, рядом появлялась темная фигура и молча укутывала озябшую девушку одеялом.

Невольно любуясь плавными движениями телохранителя, Мария задумалась и не поняла, почему тарелка с полюбившимися ей пирожками вдруг вылетела в окно.

– Яд, – коротко сказал дроу, не прерывая трапезы.

– Но… ты же откусил! – испугалась Маша.

– Мне не опасно, – так же коротко ответил Заардан. – Налить вам еще супа, леди?

– Нет, аппетит пропал, – отказалась девушка.

– Тогда съешьте пирожное, – дроу снял колпак с блюдца, на котором красовалась воздушная корзинка из безе, заполненная свежими ягодами и нежным кремом.

От такой красоты Мария отказаться не смогла и принялась отщипывать от пирожного крохотные кусочки.

– Сегодня ночью слуги уложат ваши вещи, – сказал, как обычно, ровно телохранитель, – и на рассвете мы выезжаем в Академию.

– Выезжаем? Порталом нельзя? – уточнила девушка. Лошадей она так и не полюбила, а поездка, похоже, ожидалась длинная.

– Маскировка, – туманно ответил дроу и подлил ей еще пряного чая, – отдыхайте, леди, силы вам понадобятся!

Глава 2

Насколько «понадобятся силы», Маша поняла только под утро, когда Заардан разбудил ее и переодел в… мальчишку! Сам же дроу нацепил амулет иллюзии и теперь выглядел обыкновенным эльфом. Причем эльф был немолод, сутул, слегка хромал и со стороны выглядел «дядькой» при шустром эльфийском подростке. Да, Машу тоже спрятали под иллюзией, но эльфы в этой магии были так хороши, что она боялась на себя смотреть – руки и ноги казались чужими, а голос слегка ломался, словно в пубертате.

До «ворот целителя» они с Заарданом добирались три недели.

Сначала тайно покинули дом семьи Ларинен. Это было непросто – с чердака перебраться на толстую ветку мэллорна, потом довольно долго нестись за дроу, цепляясь за протянутые среди белоснежных ветвей веревки.

На землю они спустились возле узенькой тропинки, вьющейся среди обычных елей и берез.

– Полдня по Лесному тракту, – сказал Заардан, забрасывая Машу в седло невысокой лошадки, – на выезде на Каменный тракт нас будет ждать карета.

Эти полдня, точнее, полночи, ей потом долго снились в кошмарных снах. Тело ныло, хотелось спать, есть и в туалет, но следовало спешить, чтобы до рассвета добраться до кареты.

У них получилось. Возле кареты Заардан отвел подопечную к родничку – умыться, попить, сменить одежду на более качественную и богатую. Потом усадил в карету и вручил измученной девушке корзинку:

– Ешьте и спите, леди.

Маша, освеженная умыванием и все равно отчаянно зевающая, первым делом приложилась к фляге с крепким травяным чаем, потом кое-как прожевала пару пирожков и наконец позволила себе уснуть, не заметив, что телохранитель разложил в карете сиденье и уложил ее голову себе на колени.

Проснулась девушка часа через три от того, что карета остановилась.

– Леди Мария, – невозмутимый и собранный Заардан уже стоял на земле, – помните, что вы Мар, полукровка, едете в Академию. Я ваш наставник.

Девушка сонно кивнула, не совсем понимая, о чем речь.

– Сейчас зайдем в трактир. Вам придется воспользоваться мужской уборной и есть за столом, стараясь вести себя, как мальчик.

– Хорошо! – Маша кивнула, включаясь в ситуацию. Встала с кушетки, собрала растрепанные волосы в хвост платком, натянула шляпу, поправила сапоги, жилет, куртку и выпрыгнула из кареты, как мальчишка-сорванец.

Личина была на месте. Заардан в облике степенного «дядьки» показал ей мужскую уборную, проводил и покараулил у дверей, потом завел в обеденный зал.

Тут было тепло, даже душно. Пол устилала солома, за столами сидели кучера, пассажиры, какие-то дамы. Выбрав столик в углу, дроу солидным тоном приказал трактирщику подать «похлебку погорячее для молодого господина», потом заказал пироги, сбитень, отварную говядину и соленья. В общем, все, что заказали бы обычные путники из простых, но состоятельных.

Заардан ел мало. Дроу вообще очень аккуратно относились к пище, а вот Маша, заскучав на эльфийских салатиках по мясу и пирогам, с удовольствием уплетала и похлебку, и говядину, и пироги. Да так, что подавальщица даже посмеялась:

– Вот как молодой господин все метет! Аж бугры по спине идут!

Маша подавилась от такого комментария, но есть стала спокойнее. Заардан же сказал:

– Ешьте, молодой господин, дорога долгая. Горячего не скоро поедим.

– Пирогов бы с собой взять, – девушка в личине подростка с тоской взглянула на обгрызенный кусок в руках.

– Возьмем. И сбитня горячего, и мяса копченого. До Академии останавливаться будем в тихих местах, без ночлега.

Маша судорожно вздохнула. Карета была, конечно, предназначена для длительных путешествий и снабжена магическими амортизаторами, но все равно ехать в ней по дороге, выложенной кое-как обработанным камнем, было неприятно.

– Мы свернем с Каменного тракта на Торговый через несколько часов, – успокоил девушку дроу. – Та дорога вымощена плитами, ехать будет легче.

Попаданка еще раз повторила про себя мантру «я это выдержу» и взяла еще один пирожок.

Ехать пришлось долго. Ночевки в лесу – прямо в карете, умывание ледяной водой в ручьях, невозможность сменить одежду – Маша измучилась, но держалась стойко. Через две недели они достигли большого города.

– Это Артарн, город, в котором расположена Академия Целителей, – сказал Заардан. – Здесь мы остановимся, приведем себя в порядок, закупим все необходимое, и вы пройдете в ворота целителей…

– Ты уверен, что я пройду? – Маша снова в себе засомневалась.

– У вас, лэри, ярко выражен дар лекаря, – качнул головой дроу. – Главное, не забудьте указать в числе нужных для обучения предметов телохранителя.

– Предметов? – у попаданки рот приоткрылся от изумления.

– Телохранитель для мужчины щит, для женщины – меч, – ровным голосом выдал прописную истину Заардан. – Телохранитель-дроу чаще всего раб, поэтому относится к разделу «предметы, необходимые для посещения занятий».

– Но… ты же не раб? – запуталась в понятиях Мария.

– Не раб, – подтвердил воин, и на его лице не дрогнула ни одна мышца. – Эдан, как мой побратим, оформил на меня контракт, а потом вписал в него вас, как свою невесту. Дополнительный приказ звучал четко и однозначно – хранить даже ценой своей жизни.

Маша промолчала. Усталость взяла свое, или это был шок от того, что телохранитель – это вещь, она не знала. Просто как-то разом все навалилось, и говорить расхотелось.

Телохранитель выбрал приличный, но тихий постоялый двор, спрятанный в окружении обычных жилых домов. Место было «для своих», но Заардан о нем знал.

Они вселились в номер, который назывался «полтора» – устроенный специально для гостей с телохранителями. Понятно, что терять из виду подопечного охране нельзя, но и ситуации бывают разные. Поэтому в комнате у стены стояло несколько ширм разной высоты, а «хозяйская» постель была утоплена в стену так, что лечь в нее можно было только ползком. Из-под монументальной кровати выдвигалась кушетка, которая как раз и перекрывала короткую сторону огромной постели, замыкая круг безопасности. В окнах стоял переплет-решетка с набором небольших граненых стекол – свет есть, а увидеть, кто и что делает в комнате, невозможно. Купальня примыкала к номеру, вода подавалась по трубам, слив закрывала прочная решетка, а двери, ведущие в номер и в купальню, были такой толщины и качества, что их не пробивал в упор арбалетный болт!

В общем, постоялый двор был особенный, как и номер.

Едва они вошли, как Маша стянула берет и устало села на банкетку у двери:

– Все! Больше не могу, – призналась она.

Заардан молча опустился на колени, снял с девушки пропыленные сапоги, дорожный пыльник, куртку, потом отлучился на пару минут, а когда вернулся, взял обессилевшую девушку на руки и унес в купальню. Там уже весело булькала вода, набираясь в большую медную чашу:

– Отдыхайте, госпожа, я добавил в воду расслабляющие травы.

– Расслабляющие? Не бодрящие? – уточнила Мария.

– Вам нужно выспаться, отдохнуть и поесть, – сказал дроу. – Ворота лекаря будут доступны три дня. Нам некуда спешить.

Девушка оглянулась, надеясь, что мужчина выйдет, но телохранитель не собирался уходить – просто раскрыл ширму, через декоративную решетку которой мог спокойно видеть голову подопечной:

– Приятного отдыха, госпожа Мария, – сказал он, и девушка, смирившись, отвернулась, скинула одежду и белье, а потом со стоном наслаждения опустилась в ванну.

Травы, добавленные в воду, успокаивали, расслабляли, но не усыпляли, и потихонечку мысли Маши вернулись к сложившейся ситуации. Учеба в Академии Целителей. Пять лет. За это время Эдан либо найдется, либо будет признан пропавшим без вести.

Об этом с ней тоже говорил старший лэр Ларинен. Если Эдан вернется, она так и будет считаться его невестой, и после окончания учебы им нужно будет решать, как жить дальше. Тащить приятеля юности в ненужный им обоим брак Маша не собиралась. Однако условия «найти равного или лучшего» ставили перед ними некоторые ограничения.

Если же младший Ларинен пропал навсегда, то ситуация выглядела иначе. Учеба оплачена полностью, и по окончании курса Маше придется вернуться в эльфийский лес, чтобы объявить траур. Год в черных одеждах – и она свободна. Некое «вдовье» содержание от семьи Эдана за осторожность в выборе мужа или любовника, в остальном ее жизнь – ее дело.

В любом случае сейчас от нее зависит только одно – усердие в учебе. Остальное будут решать артефакт, судьба и немножко – Заардан. Желающие опорочить семью Ларинен найдут ее и в Академии. Пусть возможностей в ней меньше, но… золото и связи могут сработать даже в самом закрытом заведении!

Сделав такой вывод, Мария вымылась, уделяя особое внимание волосам, и даже не удивилась, когда ей прямо в руку вложили баночку с эльфийским бальзамом – телохранитель бдил, считая здоровье и красоту подопечной частью своих обязанностей.

Ужин им подали в номер, и дроу проверил каждое блюдо. После еды они присели к огню и стали читать газеты, упущенные ими за время пути. Заардан надеялся на возвращение побратима, Маша просто изучала новости, пытаясь свыкнуться с новым для нее миром.

Когда девушка зевнула в третий раз, дроу мягко отобрал у нее газету:

– Завтра откроются ворота лекаря, думаю, пора спать.

Молния сонно кивнула и забралась на огромную постель. Честно говоря, ей было боязно ложиться в такую огромную кровать со множеством подушек. Но Заардан объяснил, что полумрак и подушки размывают цель для потенциальных убийц, и это все сделано нарочно. А еще в изголовье есть ящик для оружия, и он уже положил туда арбалет. Успокоенная его словами девушка легла. Огромное одеяло окутало и придавило, словно заключая в объятия, глаза закрылись сами собой, и Маша-Молния уснула.

Дроу постоял, глядя на спящую девушку, а потом прикрыл альков тяжелой занавесью и занялся подготовкой к завтрашнему дню. Эдана все еще не нашли, но это не значит, что враги семьи Ларинен дремлют.