Пролог
Первокурсники испуганной стайкой жались у крыльца университета, ожидая выхода кураторов. Мимо пролетали второкурсники, вальяжно шагали третьи курсы, не глядя пробирались «деды».
Небольшая группа парней задержалась на крыльце, присматриваясь к девушкам.
– Ничего так первый курс нынче! – заявил шатен с лиловыми прядями в длинной челке, засовывая руки в карманы туристических штанов.
– Да где там, – вздохнул блондин с выбеленными прядями, – замурзанные все какие-то!
– О, цыганочка! – внезапно оживился брюнет. – Глядите, парни, какая конфетка!
К первому курсу действительно подошла девушка яркой внешности – темные волосы, собранные в хвост, вились крупными кольцами. Одета она была в голубую рубашку и джинсы, но все равно возникало впечатление, что вокруг ног клубятся пышные пестрые юбки, а на шее вместо скромного золотого кулончика бряцают тяжелые монисты.
– Хороша! – хором выдали парни и заржали.
Погожий денек, первая встреча после короткой передышки – почему бы не порадоваться молодости, жизни и красивым девочкам? Малину испортил пожилой преподаватель с брезгливым лицом:
– А-а-а-а, Соколов? Неужели удержались на третьем курсе?
– Так точно, Валерий Михалыч! – картинно козырнул брюнет.
– Ну-ну, слава Богу, в этом году я у вас ничего не веду! – поджал губы мужчина, спускаясь по ступенькам.
– Да уж, – хором вздохнули парни.
Вдруг та самая девушка – «цыганка» – повернулась и пристально вгляделась в разноцветную троицу и препода. А потом усмехнулась. И отчего-то Соколов сразу понял – от нудного Валерия Михалыча в этом году им не избавиться!
Глава 1
Маша выросла в большой семье – две сестры, три брата, вечно пропадающий на работе отец, занятая хозяйством мать. Случались тяжелые дни, когда, казалось, весь мир ополчился на девочку с черными кудрями и теплыми карими глазами. И вот тогда Маша бежала в самую дальнюю комнату их большого дома – к бабуле.
Бабуля была стара. Ее сухие морщинистые руки уже не могли, как прежде, ловко менять пеленки, стирать белье, крошить овощи и лепить пирожки. Теперь в ее руках мелькали карты.
Несколько десятков разноцветных картинок – необычных, загадочных, иногда пугающих.
Отец посмеивался над бабулей, но и побаивался тоже. Мама относилась с раздраженным уважением. Вообще, бабуля была для Маши прабабушкой. Она много лет жила где-то в другом городе, но когда ее дочь, мамина мама, заболела и умерла, ба переехала к внучке, чтобы помочь ей с большой семьей.
Мама и папа Маши тогда только поженились и ни о какой большой семье даже не думали, но бабулю приняли. И даже по ее настоянию начали строить большой дом, куда прабабушка вложила все деньги, полученные от продажи своего домика. А через год, когда в доме была кое-как готова только одна комната, выяснилась, что родители ждут двойню!
Папа схватился за голову и устроился на вторую работу. Бабуля же вынула из мешочка карты, села за столик у дороги и принялась гадать всем желающим за благодарность. Кто-то нес деньги, кто-то – молоко или картошку, а кто-то – остатки досок или шифера.
Дом до родов достроили вчерне, но хотя бы подняли крышу, установили окна и двери, настелили полы. Жить было можно.
С двумя детьми ежедневных хлопот стало ой как много, и снова выручала бабуля – она умела укачать крикливых мальчишек, ловко стирала безо всяких машинок и точно знала, когда отец близняшек придет с работы, чтобы ужин был готов к нужному часу.
Благодаря ее хлопотам первый год с близнецами пережили. Мама закончила кормить грудью, отправилась в женскую консультацию, и там ее огорошили тем, что она снова беременна! Еще один мальчик!
Папа схватился за голову, оценил количество комнат в доме, вздохнул и отправился на курсы повышения квалификации. К этому времени он понял, что лучше работать меньше, но за большие деньги.
А бабуля вновь раскладывала свои карты на столике под окном.
Годика через два, когда дети подросли, дом привели в порядок и даже отложили денег на машину, папа решил отвезти маму к морю. На всех средств не хватало, так что с мальчишками осталась бабушка. Провожала она внучку в отпуск, помахивая в дорогу красным полотенцем.
Вернулись родители загорелые, веселые, привезли южные сладости, большие ракушки и… старшую сестру Маши в животе.
Годика через три родилась еще одна девочка, и на этом все.
Мама успокоилась, папа выдохнул, и оба занялись насущными делами, не замечая того, что бабушка потихонечку стареет, дряхлеет и все чаще приглядывается к правнучкам. Когда старшей правнучке Кате исполнилось семь, бабуля огорчилась, но посмотрела на Лилю и что-то для себя решила. Через четыре года стукнуло семь Лиле, и бабуля снова огорчилась. Походила по дому, раскинула карты и… успокоилась. Даже развеселилась. Убедила папу сделать косметический ремонт в доме и прикупить качели. Вот на тех самых качелях и родилась Маша. «Скорая» просто не успела приехать.
Родители были в шоке, а прабабушка их утешила:
– Последышка мне родили, и будет с вас!
Глава 2
Маша росла среди взрослых. Все уже ходили в школу или на работу, у всех были свои важные и срочные дела, только прабабуля оставалась дома и занималась правнучкой. Ее заботами маленькая Маша рано научилась читать, красиво писать перьевой ручкой, лепить вареники и пельмени, толочь в ступке пряности на вкуснейший безалкогольный глинтвейн и вязать удивительной красоты шали.
Не самые важные умения для современной девушки, но когда настало время идти в школу, Маша поняла, для чего прабабуля так тщательно ее учила. Ровно в семь лет, день в день, час в час, она получила от любимой ба вышитый бархатный мешочек с картами.
– Это мой тебе подарок, – сказала ба, выкладывая карты на расстеленную на столе шаль. – Запомни, детка, два правила. Никогда никому не рассказывай, что карты разговаривают с тобой. И никогда никому не отказывай в гадании. Иначе карты замолчат!
– Ба! – Маша поерзала на стульчике, немного запутавшись. – Но как же люди узнают, что карты могут говорить, если они не будут знать, что я умею гадать?
– Те, кому будет нужна твоя помощь, сами к тебе дорогу найдут! – припечатала бабуля.
С тех пор каждый день, стоило Маше прийти из школы, бабуля усаживала ее за маленький столик, накрывала его шалью и раскладывала карты, объясняя и научая.
Вскоре Маше уже не требовались подсказки, чтобы увидеть что-то важное. Однажды она, задумавшись, сказала старшей сестре:
– Лучше красное!
– Что красное?
– Надень завтра красное платье! – отрезала Маша, взяла кружку с чаем и ушла в свою комнату.
Сестра покрутила у виска пальцем, но утром, собираясь на работу и выбирая между красным и зеленым платьем, выбрала красное. В тот же день она познакомилась с парнем, который со временем стал женихом, а история с красным платьем – семейной байкой.
Вторая сестра собиралась поступать в мед, но не хватило баллов на бюджет. Маша, проходя мимо рыдающей сестры, бросила:
– Биофак тоже хорошо, есть шанс перевестись в мед.
Мама услышала и уговорила Лилю попробовать – в результате, как лучшая на курсе, Машина сестра перевелась в медакадемию правда на первый курс, и благополучно училась в ней вот уже четвертый год.
Настало время поступать Маше, и вот тут была полная засада. Сама для себя девушка ничего не могла увидеть! А бабуля видела, но говорила редко. Да и звучали ее подсказки странно. Мол, езжай в центр, там все увидишь. Да, увидела волонтеров ВУЗа, заинтересовалась, взяла брошюру.
– Запишись на первые курсы, куда позовут.
Записалась. Курсы оказались подготовительными. В том самом ВУЗе, откуда была брошюра.
– Купи себе капучино с карамелью, когда пойдешь в школу.
В итоге экзамен Маша сдала успешно, но облила кофе белую блузку и белые брюки.
После длительных мучений девушка все же поступила туда, куда хотела – на факультет общей и судебной психологии, а уже в августе бабули не стало. Так что, стоя у крыльца университета, Маша испытывала смешанные чувства – и радости, и потери.
Впрочем, знакомство с однокурсниками отвлекло ее от тоски, а потом внимание привлекли парни, стоящие на крыльце. Явно старшекурсники. Симпатичные, яркие. И над их головами бабушкины руки мягко тасовали карты. А это означало только одно – скоро эти парни придут к Маше, чтобы погадать.
Глава 3
Между тем учебный год начался и плавно покатился. Знакомства с преподавателями, изучение здания универа, расписание, новая группа – все ошеломляло, меняло, волновало, и карты как-то притихли, не кружились рядом.
Сентябрь пролетел, кружа желтыми листьями, в октябре начались дожди, но группа уже попривыкла к занятиям, запомнила имена преподавателей, разобралась с нумерацией аудиторий, и на переменках начались разговоры, подколки, игры. Сложилось активное ядро тех, кто на выходных готов был заглянуть в кафешку или просто посидеть в холле с планшетами и лециями.
Маша в это ядро не входила. У нее была своя комната, где заниматься было комфортнее, а если возникало желание посидеть с книжкой, она шла в парк. Вот как раз в парке возле корпуса она и встретила снова тех парней, над которыми кружили карты.
Все трое были чем-то крайне недовольны.
– Соколов, мать твою за ногу! – ругнулся блондин. – Кто тебя за язык тянул?
– Слушай, Ёршик, я при чем? – колюче отозвался брюнет, падая на скамейку.
– Нафига ты с Михалычем сцепился?
– Так он сам радовался тому, что ничего у нас не ведет! – парень взъерошил волосы, сбивая модную косую челку в сторону.
– А ты ему напомнил! Теперь автомата можно не ждать!
– Да ладно тебе, – вздохнул шатен с лиловыми прядками, – все равно Бородин с нас не слезет, пока от зубов отскакивать не начнет!
– Но можно было обойтись без пинков! – блондин морщился, словно у него зубы болели.
– Уже ничего не исправить, – снова попытался примирить их шатен.
Маша вздохнула. Карты плясали, и она видела, что нынешняя проблема парней на самом деле – пустяк. Ей стало их жалко, поэтому она повернулась к ним и сказала:
– Не переживайте, все сдадите. Лучше денег подкопите, скоро понадобятся.
– Что? – злой блондин повернулся к девушке и фыркнул, узнавая:
– Парни, это цыганочка с первого.
– Я не цыганка, – тряхнула головой Маша.
– То-то ты такая чернявая! – фыркнул шатен, с интересом рассматривая девушку.
– Прабабушка молдаванкой была, – дернула плечами Мария, собираясь уходить.
– Так ты гадаешь? – неизвестно зачем спросил ее брюнет с косой челкой.
– Только если попросят, – вынуждена была честно ответить она.
– Погадай мне на любовь! – фыркнул тогда парень и уставился на Машу серыми, как грозовые тучи, глазами.
Она открыла рот, чтобы сказать, что не взяла карты, и вдруг карты над головой парня закружились, завертелись и… хлопнули ее по лбу!
В глазах потемнело, и девушка сползла на скамью, не удержалась, рухнула на серый асфальт, сильно ударившись головой.
Парни вскочили, побледнев, но, к их чести, не убежали – подошли, потрогали бледный холодный лоб и вызвали «скорую».
Пока помощь ехала, Машу подняли, уложили на скамейку и даже раздобыли бутылочку воды и салфетку.
В себя девушка пришла, но встать не получалось – при малейшей попытке подкатывала тошнота, кружилась голова, а резкие звуки вообще вызывали желание закопаться под асфальт.
Мрачная женщина средних лет, вышедшая из белого автомобиля с красным крестом, осмотрела композицию «обморочная девица и кавалеры», скептически хмыкнула, а потом заметила на асфальте пятно крови с темными волосами:
– Что случилось? – строгим тоном спросила она парней.
– Девушка. Упала. Сама. Кажется, головой стукнулась, – доложил брюнет.
– На скамейку упала?
– На землю. Мы ее переложили.
– Сколько пальцев? Встать можешь?
Попытка подняться закончилась рвотой.
– Понятно! – фельдшер пропальпировала затылок и поморщилась: – Сотрясение однозначно есть, так что нужно везти в больницу, делать рентген. Документы с собой?
Маша хотела кивнуть, но тошнота опять подкатила к горлу, и она просто крепче вцепилась в сумочку.
– Так, хлопцы, решайте, кто из вас сопровождающим поедет. Девочка сама ни встать, ни сесть не может, – буднично сказала тетушка, заполняя бумаги на вызов.
Парни переглянулись:
– Мне к бабушке пора, – открестился блондин.
– Меня Леська ждет, – добавил шатен.
Брюнет вздохнул и полез в «скорую».