000
ОтложитьЧитал
– Он твой земляк, – пояснила Снежинка. – Тоже с Земли. Кстати, что за нелепое название! Земля – это же почва? То, откуда растут растения? Но тогда «земляк» – это…
Слегка приоткрыв крохотный ротик, она посмотрела куда-то вверх.
– А, уже поняла.
Притормаживает конвертер, – подумал Егор, – но работает. А большего нам и не надо.
Юноша подходил всё ближе, и Снежинка перешла на шёпот:
– Он очень правильный, честный. Никогда не подведёт. Но…
– Скучноватый? – догадался Егор.
– Именно! – улыбнулась Снежинка.
Реконструктор, – подумал Егор, – и, видимо, упоротый, раз попал в этот мир со своей амуницией. Готов спорить, под сапогами у него настоящие портянки.
Он протянул юноше руку:
– Егор!
Тот пожал её.
– Владислав, десятский в дружине Ратибора.
– Не слишком молод для десятского? – спросил Егор, покосившись на щуплую фигуру юноши.
– В самый раз, – насупился Владислав.
– Это он тебя встречает в таком виде, – вступилась за юношу Снежинка, – а когда он был нашим лидером, выглядел побрутальнее. Тогда ты бы и в сотского поверил.
– А сколько тебе лет? – спросил Егор.
– Тридцать пять, – ответил Владислав.
– Кем работал?
– Десятским, я же сказал.
– А на самом деле?
Владислав недоумённо уставился на Егора.
– Он тебя не понимает, – вмешалась Снежинка, – на Земле он действительно был десятским. Что ты хочешь узнать?
Егор замер, поражённый внезапной догадкой. Это казалось невозможным; но в этом мире, похоже, не было ничего невозможного. Он спросил:
– В каком году ты покинул Землю?
– В сорок первом.
– В каком?!
– В шесть тысяч семьсот сорок первом.
– От сотворения?
– Конечно. Другого счёта я не знаю.
Егор прикинул в уме – тысяча двести тридцать с чем-то. Несколько лет до Батыя – если, конечно, их выдернули из разных отрезков одного временного луча. Здесь, как он уже понял, ни в чём нельзя быть уверенным. Но своим знанием истории, наверное, лучше пока не делиться, если оно само не всплывёт в их общем информационном пересечении.
– Понятно, – сказал Егор.
Затем перевёл взгляд на Снежинку:
– И много вас тут?
– Ты четвёртый, – ответила девушка. – Локоть скоро подойдёт, далеко он не мог уйти. Это ограниченное пространство, скоро ты и сам убедишься.
– А где мы вообще?
– В лабиринте. По форме это сложный замкнутый лабиринт из которого нет выхода. А по назначению это карантин. Нас сюда поместили, чтобы мы вспомнили свои прежние жизни. Себя в этой реальности.
– И вспомнили хоть что-то?
– Если бы вспомнили, нас бы тут уже не было, – ответил Владислав.
– Логично, – признал Егор. – А с белыми вы общались?
– Через это все прошли, – ответила Снежинка.– С Локтем и Владиславом они говорили мало, со мной подольше. Видимо, надеялись прямо там разбудить – так это у них называется. Рассказали, что я выбрала профессию архитектора и меня отправили на стажировку в профильную симуляцию. Но вернувшись, я ничего не смогла вспомнить.
– А к чему ты готовилась? – спросил Егор.
Снежинка пожала плечами.
– Не помню. Встречающий говорил, что я хотела что-то строить. Причём, кажется, даже не здесь, а на какой-то планете с инсектами. И знаешь, я сильно сомневаюсь, что та планета реальна – скорее всего, тоже какая-то симуляция. И там я тоже, наверное, была бы уверена, что родилась в улье, что всё вокруг реально. Разбудят нас, как же! Из одного сна – в другой. Может, они и не братья нам вовсе? Может, они наши хозяева, играющие нами в какие-то непонятные игры?
– Нет, не может быть! Они же такие, как мы, – поспешно перебил Егор.
И тут же понял, как глупо это прозвучало. Не то что про них – он и про себя-то почти ничего не знал. Да и в том, что знал, он вряд ли мог быть уверен.
– Какие они нам братья! Враги! – прозвучал у него за спиной резкий мужской голос.
Егор вздрогнул и обернулся. Со спины к нему неслышно подошёл крепко сложенный мужчина неопределённого возраста с грубо вырубленными чертами лица. Прямые чёрные волосы спадали на его плечи тяжёлой волной, две седые пряди от висков рассекали эту волну на три потока. Выглядел мужчина весьма внушительно.
– Это Локоть, – пояснила Снежинка, – он везде видит врагов. А друзей у него нет – у них на Змеиной Скале это не принято.
– Вы не враги, – возразил Локоть, – вы союзники. У нас одна цель.
– Какая? – спросил Егор.
– Выбраться из этого ада и вернуться домой, – ответил Локоть. – Для чего бы ещё я стал с вами связываться?
Егор удивлённо поднял брови:
– Это же карантин. Мы здесь для того, чтобы что-то вспомнить. Нас же сюда для этого поместили, разве нет?
– Мы пытались, – сказала Снежинка, – и мы о многом уже успели переговорить. Но ничего не всплывает, вспоминается только прошлая жизнь в симуляциях. Мы зависли здесь в каком-то безвременье, и сколько бы мы ещё ни болтали, вряд ли тут что-то изменится. Поэтому я думаю, что Локоть прав – нам надо выбираться отсюда.
Снежинка ждала, что Егор согласится с ней, но он не был готов к этому и поспешил сменить тему:
– А давно вы здесь?
– Трудно сказать, – ответила Снежинка. – Когда я сюда попала, Локоть тут уже был. А потом и Владислав появился.
– Нет, я имел в виду – сколько времени ты здесь провела? – спросил Егор.
– Не знаю, – повторила Снежинка, – время здесь не измерить, у нас нет никаких ориентиров.
– Не может быть, – не поверил Егор. – Ладно, нет дня и ночи, об этом я уже и сам догадался. Но пищу же вам сюда как-то должны доставлять. А вы что – даже не считаете, сколько раз вас кормили?
В ответ Локоть только хмыкнул, и Снежинка одёрнула его:
– Перестань, как будто ты разобрался во всём сразу!
И, повернувшись к Егору, пояснила:
– Видишь ли, пища нам здесь не нужна, и вода тоже. Всё необходимое мы получаем прямо из воздуха.
– Как это? – не понял Егор.
Локоть опять хмыкнул:
– Очень просто – вдыхаем. Отвечу сразу и на второй вопрос – выдыхаем!
Егор растерянно взглянул на Снежинку. Та кивнула в ответ:
– Так и есть. Здесь принцессы не какают.
– И сон нам тоже не нужен, – добавил Владислав.
– Вы издеваетесь?! – Егор повысил голос. – Это же невозможно!
– Конечно невозможно, – согласилась Снежинка. – Если только… Ну же!..
– Если только… – послушно повторил Егор. – Если только мы сейчас не в симуляции? Мы в симуляции, да?
Локоть театрально всплеснул руками:
– Дошло наконец!
Глава 7. Лидер
В это Егор поверил сразу, такая версия многое объясняла – и странный лабиринт, и то, что все его физиологические потребности как будто разом отключились; ни одна не напоминала о себе. Очередная симуляция, где архитектор даже не удосужился расставить декорации. Голые белые стены, прямые углы – простейшая математика. Хотя если цель миссии – поиск простых ответов, то нет смысла заморачиваться с прорисовкой деталей.
Но принятие такой физики мира сразу ставило другой вопрос – это симуляция однопользовательская или многопользовательская? Он здесь один, а Снежинка, Владислав и Локоть – лишь часть запрограммированного окружения, или же в этот лабиринт заброшены четыре полноценных личности? Наличие общего информационного пространства вроде бы должно было исключить первый вариант; хотя и со вторым оно стыковалось из рук вон плохо. Егору вдруг остро захотелось побыть одному; пристальное внимание новых товарищей по несчастью стало его угнетать.
– Пойду поброжу по вашему лабиринту, – сказал он. – Там есть что-то, о чём я должен знать?
– Нет, – ответил Локоть, – это просто пространство с перегородками. Из любой точки можно попасть в любую другую. Как бы ты там ни кружился, всё равно через некоторое время выйдешь сюда, в центр.
– Понятно, – сказал Егор и скрылся в ближайшем проходе.
После нескольких поворотов он остановился, чтобы привести мысли в порядок. Но ничего путного на ум не приходило, в голове был сплошной сумбур. Помучившись так несколько минут, он решил, что будет считать своих новых знакомых личностями, подобными себе. Вернее, вести себя с ними как с личностями – а тогда и соответствующее отношение придёт само. Приняв решение, он двинулся дальше наугад и вскоре действительно вышел в центр лабиринта. Три пары глаз уставились на него, как будто чего-то ожидая.
– Ну? – спросил Локоть. – Придумал что-нибудь?
– Вы тут сидите чёрт знает сколько! – возмутился Егор. – И ни хрена мышей не ловите! А я прошёл одну ветку и должен сразу выдать готовое решение? С какого перепуга?
– Потому что теперь ты наш лидер, – ответил Владислав.
– Я?! – удивился Егор. – Почему я? Какой из меня лидер?
– Потому! – передразнил его Локоть.
– Потому что все мы уже пытались, – терпеливо объяснила Снежинка. – Но ни у кого не получилось вывести нас отсюда. Теперь твоя очередь.
– Вы это серьёзно? – спросил Егор.
Все трое кивнули, ни у кого на лице не было и тени улыбки. Владислав торжественно положил руку на грудь:
– Командуй, воевода. Мы ждём твоих приказаний.
– Издеваетесь?!
– Нам не до шуток! – ответил Локоть.
– Нет, правда, у нас уже не осталось никаких идей, мы испробовали все возможные варианты, – сказала Снежинка. – И мы готовы проверить любую новую версию, даже самую глупую. А у нового человека всегда есть новые идеи. Поэтому – командуй.
– Всё так плохо? – спросил Егор.
– Всё ещё хуже! – отрезал Локоть.
– Слушайте, даже если так… Что я могу вам предложить? Я ведь ничего не знаю об этом лабиринте.
– Так спрашивай, – сказала Снежинка.
– Я так понимаю, если пространство замкнуто, у него должна быть внешняя граница, периметр? Это стена?
– Стена, – ответил Локоть, – идеальная окружность, если это имеет значение.
– Пробить не пытались?
– Пробовали, конечно, – Локоть вынул из-за голенища узкий стилет и показал Егору. – В нескольких местах. Входит до гарды, но стоит вынуть, как дыра начинает затягиваться. С внутренними перегородками и полом – та же история. Про потолок ничего сказать не могу, но если он есть, его высота больше, чем три наших роста. С тобой мы сможем подтянуться повыше, но подозреваю, что там то же самое.
– Мы проверим все варианты, и этот тоже, – сказал Егор. – Нам нельзя упустить ни одной возможности. Но первым делом нам нужен план этого лабиринта. Надо разделиться и последовательно пройти все ветки, нанося их на карту. У нас есть чем рисовать?
Снежинка достала из кармана юбки губную помаду:
– Это подойдёт?
Егор взял тюбик, присел и начертил алую линию на белоснежном полу.
– Вполне. И нам, видимо, придётся оставлять на перекрёстках какие-то ориентиры. Пуговицы, например.
Его взгляд непроизвольно скользнул по крупной пуговице на юбке Снежинки. Девушка хихикнула и погрозила ему пальцем:
– Даже не мечтай!
– Я совсем не это имел в виду! – смутился Егор.
Потому что подумал он как раз об этом.
– И кстати, – продолжила Снежинка, – я ведь примерно знаю, как ты представляешь мою анатомию. У нас просто физически ничего не может получиться, даже если б я захотела.
Егор резко отвернулся. Локоть попытался стереть с лица ухмылку и принять серьёзный вид, но получилось это не очень удачно.
– В чём проблема? – недовольно спросил Егор.
– Мне нравится, как ты взялся за дело, – ответил Локоть. – Ты ведь хочешь найти лакуну, я прав?
– Лакуну?
– Пустое замкнутое пространство между перегородками. Скрытую комнату.
– И это тоже, – ответил Егор, как будто у него в запасе были и другие варианты.
На самом деле, все его надежды были только на эту тайную комнату – потому что если она есть, то её поместили сюда совсем не случайно.
– Тогда разочарую тебя – никакой лакуны здесь нет, – сказал Локоть.
– Ты-то откуда знаешь? – спросил Егор.
– Я следопыт, – гордо ответил Локоть.
– Может, тогда ты и карту сможешь начертить по памяти?
Вместо ответа Локоть взял тюбик из руки Егора, присел и начал быстро рисовать план лабиринта, начиная от центра. Работал он довольно долго, но ни разу даже не замешкался – видимо, память у него действительно была фотографической. Когда карта была готова, Локоть вернул остаток помады Снежинке и посмотрел на Егора:
– Ну как? Что-то стало понятнее?
Егор вгляделся в странное переплетение алых отрезков:
– Что-то стало. Понять бы ещё – что.
Рисунок действительно показался ему необычным. Он напоминал восточную мандалу, приглашение к медитации. Возможно, единственный выход из лабиринта был именно через…
– Нет, только не через медитацию. – Снежинка снова считала его мысль раньше, чем он успел что-то сказать.
– А почему бы и нет? – спросил Егор.
– Если ты достигнешь просветления, пялясь на этот рисунок, и если это действительно будет выходом, то ты мгновенно в этот выход и выскользнешь. Ты просто не успеешь поделиться с нами своим открытием. Но мне кажется, что мы оказались вместе совсем не случайно. Если бы карантин нужен был для того, чтобы что-то вспомнить, в него, скорее всего, попадали бы поодиночке. Подозреваю, что мы теперь связаны накрепко, и если выйдем отсюда, то лишь все вместе.
Егору захотелось выругаться – роль карантина была базовым элементом его понимания этого мира, и ему очень не хотелось, чтобы с ней были какие-то неясности.
– А для чего же тогда нужен карантин? – спросил он.
– Думаю, это испытание для нас. Или одно из испытаний. Белые уже поняли, что в их мир мы вернуться не можем. Мы для них – выбраковка, программный сбой. Нас могут или вернуть в наши симуляции, или просто стереть – в зависимости от того, как мы пройдём испытания. Поэтому мы и хотим вырваться отсюда. Это было бы подтверждением нашей способности преодолевать препятствия. Я вижу нашу ситуацию примерно так.
– Да с чего ты решила, что мы выбраковка?! – возмутился Егор.
– Понимаешь, у правильной личностной симуляции не может возникнуть сомнений в своей подлинности – как реального тела-личности в реальном пространстве-времени. Для неё это базовая достоверность. Она не должна замечать ничего противоречивого в своём бытии, все сомнения должны быть надёжно заблокированы. А у меня они есть. Но это явный баг. Корректно собранные личностные симуляции не способны даже допустить такую возможность, у них на этом месте жёсткая блокировка. А бракованные…
– Попадают в карантин! – закончил Локоть.
– Так мы, по-твоему, ещё и симуляции! – сказал Егор с сарказмом.
– А кто же ещё? – спросила Снежинка.
Егор замялся. Глубоко задумываться над этими вопросами ему очень не хотелось.
– Я чувствую себя полноценной личностью, – сказал он наконец, – и сомнений в своей подлинности у меня нет. Я понимаю, конечно, что здесь мы не в своих телах и что этот лабиринт – симуляция. Но моя личность осталась неизменной. Я думаю, её каким-то образом скопировали и перенесли сюда, временно отделив от тела. Не представляю, как белые это сделали, но, видимо, их технологии способны и не на такое. Кстати, отсюда следует, что нам нечего бояться. Мы можем даже пытаться пробивать стены головами – и с нами ничего не случится, ведь наши настоящие тела лежат сейчас где-то в безопасном месте. Если эти сломаются – попробуем другой вариант после перезагрузки.
Локоть презрительно хмыкнул:
– Наши тела?! Ты уверен, что где-то в реальности действительно существуют наши тела?
– А разве нет? – спросил Егор.
– А разве да? – передразнил его Локоть.
– Подожди, Егор, – вмешалась Снежинка. – Я правильно понимаю – ты веришь, что являешься полноценным автономным сознанием, временно отделённым от своего физического тела? И веришь, что в какой-то момент сможешь снова слить воедино своё сознание с этим реальным телом, так?
– Да, – подтвердил Егор.
– И ты озабочен сохранностью своего тела, поскольку считаешь, что с сознанием у тебя проблем нет, так?
– Да, конечно, – снова согласился Егор. – А у вас разве не так?
– И у нас, и у тебя, – сказала Снежинка. – Никто из нас сейчас не является полноценной автономной личностью.
Егор упрямо набычился, не желая верить сказанному.
– Но кто же мы тогда?
– Неполные личностные симуляции, – ответила Снежинка. – Это же очевидно. Полноценная личность автономна, то есть задана собственными границами. Их она тщательно охраняет, ими же она и определяется. Разрушение границ приводит к разрушению личности. Для подлинных личностей невозможно чтение мыслей друг друга, телепатия была бы свидетельством их распада. Понимаешь?
Егор промолчал.
– Наше информационное пересечение можно было задать только в нашей симуляции, – продолжила Снежинка. – Из нас слепили ментального сиамского близнеца в четырёх телах, и довольно уродливого. Видимо, в соответствии с поставленными перед нами задачами. После выполнения миссии нас, возможно, снова разъединят. Возможно, нам даже будет казаться, что мы снова обладаем реальными телами. Но если непрерывность сознания сохранится, мы не сможем забыть, что мы просто симуляции.
Егору хотелось крикнуть: «Заткнись!», но вместо этого он сказал:
– Ты уверена, что именно это следует знать лидеру для поиска правильного решения?
Снежинка смутилась:
– Я думала, что чем больше ты будешь знать об этом мире…
– Не об этом мире, а о ваших домыслах по поводу этого мира, – поправил её Егор. – Давай оставим эти мутные вопросы. У нас есть вполне конкретная цель.
Он присел возле нарисованной карты и погрузился в свои мысли. Что-то в этом рисунке было не так. Какое-то несовершенство в сети отрезков, пересекающихся под прямыми углами. Ответ нашёлся не сразу. Среди множества прямолинейных проходов один был кольцевым. Как будто в центр схемы поставили циркуль, к свободному концу которого прикрепили идеальный ластик. И крутанули циркуль, разомкнув отрезки по окружности. С первого взгляда этот проход был совершенно незаметен; но стоило увидеть его один раз, как настройка сдвигалась – и развидеть его было уже невозможно. Егор подозвал Локтя и показал ему замеченную окружность:
– Этот проход сквозной? Мы можем пройти здесь по кругу?
– Проход сквозной, – ответил Локоть, – но только любой из вас непременно где-нибудь ошибётся и свернёт не туда. Да и зачем нам ходить по кругу? Мы тут, фигурально выражаясь, до тебя только этим и занимались.
– Зачем – это моя забота, – ответил Егор. – Вы же хотели свежих мыслей – вот мне такая мысль и пришла в голову. А чтобы мы не заблудились, тебе задание – возьми у Снежинки помаду и нарисуй стрелки вдоль всего этого прохода. И справа, и слева – чтоб никто не мог ошибиться.
Локоть пожал плечами, но спорить не стал. Взял у Снежинки тюбик и вошёл в лабиринт. Егор пошёл за ним. Вернувшись, он подозвал товарищей и кратко изложил им свой план:
– Сейчас мы войдём в лабиринт и Локоть доведёт нас до этого кольцевого прохода. – Он показал на карте найденную окружность. – Там группируемся и плотной цепью бежим по нему. Направление – по часовой стрелке, Локоть первым, я замыкающим. Потерять дорогу невозможно, у каждой развилки нарисован указатель. Всё понятно?
Егор вопросительно посмотрел на товарищей, не до конца уверенный, что они поняли про часовую стрелку. Но конвертер довёл смысл правильно, не поняли они другого.
– Зачем нам бегать по кругу? – спросил Локоть. – Это же глупо.
– Будем смотреть, не изменится ли что-то, – ответил Егор.
Теперь его идея казалась глупой и ему самому, но отступать было поздно.
– А что там может измениться? – спросила Снежинка. – На что надо смотреть?
– Пока не знаю, – ответил Егор. – Но если увидишь, то сразу поймёшь – это оно.
– Бред какой-то! – сказал Локоть.
– Другие идеи есть? – спросил Егор.
Никто не ответил.
– Нет? Тогда вперёд!
Все молча вошли в лабиринт, дошли до кольцевого прохода и побежали. Первый круг, второй, третий. С каждым новым циклом Егор всё отчетливей осознавал нелепость своей идеи. Остальные, видимо, чувствовали то же самое, но продолжали безмолвный бег по кругу. Локоть бежал всё быстрее и быстрее. Внезапно он крикнул: «Новый проход!» и, не сбавляя скорости, свернул с кольцевого маршрута.
– Все за ним! – заорал Егор.
Владислав свернул в последний момент, едва не проскочив мимо развилки. Мелькнула и пропала за поворотом юбочка Снежинки. Егор успел заметить проход, перед которым не было стрелки указателя, и влетел туда вслепую, не представляя, что ждёт его за поворотом. Да какая разница! Ведь это было оно – новое!
Глава 8. Лес
Егор споткнулся и полетел вниз, машинально зажмурившись и выставив вперёд руки. Ладони наткнулись на что-то знакомое, невозможное в мире резиновой белизны. Он открыл глаза и облегчённо выдохнул – трава! Зелёная, знакомая, совсем земная. Или не совсем, он же не ботаник. Но соответствующая его представлениям о том, какой должна быть земная трава. Егор встал и огляделся. Впереди темнел лес, сзади почти отвесно поднималась к небу горная гряда, с которой водопадом низвергался бурный ручей. Новый мир был собран из его представлений. Но построен по чужому плану.
Его товарищи удивлённо озирались; похоже, они тоже видели картину из знакомых им элементов. Локоть заговорил первым:
– Вы чувствуете? Что-то изменилось.
– Ты заметил? – ехидно спросила Снежинка.
– Дура, я не о том, – огрызнулся Локоть. – Мне уже пить хочется. И есть. Год, наверно, не ел, если не больше.
– И мне! – сказал Владислав.
Не сговариваясь, все бросились к ручью. Снежинка присела у берега, набрала полную пригоршню воды и плеснула себе в лицо. Засмеялась и повторила, потом ещё и ещё. Локоть наскоро напился из сведённых ладоней и бродил по берегу, собирая овальные голыши. Владислав, опершись на локти, стал пить прямо из ручья. Внезапно шлем слетел с его головы и исчез в бурном потоке. Владислав проводил его взглядом:
– При Ратиборе такого не было!
Егор фыркнул, не в силах сдержать смех. Он уже привык, что его товарищи говорят с ним на одном языке; а про конвертер забыл почти сразу. Идеальный фоновый переводчик и должен быть незаметным. Но последняя фраза приоткрыла Егору принцип работы конвертера – это был не просто перевод на современный русский, это был перевод именно для него. Алгоритм использовал его мемы и его обороты речи – точно так же, как сборка нового мира использовала его визуальные воспоминания.
Егор подошёл к ручью, лёг на теплую гальку и опустил лицо в холодную воду. Потом долго пил, наслаждаясь этим забытым ощущением. Напившись, отполз от берега и прилёг на траву рядом с товарищами. Говорить не хотелось; все молча смотрели в небо – для него по-земному голубое. Светило скрывали белые облака, но Егор не сомневался, что узнает в нём земное солнце. Он подумал, что если этот мир так похож на Землю, то через несколько часов день, возможно, сменится ночью. А значит, надо идти. Он нехотя поднялся, и тут же рядом с ним встал Владислав:
– Что будем делать, командир?
– А какие у нас варианты? Найдём дорогу и пойдём вперед.
– Согласен! – сказал Локоть, бросив беглый взгляд на горы. – Назад пути нет.
Они дошли до леса и увидели тропу, проложенную по берегу ручья. Это обнадёживало – значит, проблем с водой в ближайшее время не будет.
– Пойдем цепочкой, – сказал Егор. – Локоть первым, затем Владислав и Снежинка, я – замыкающим.
– Ясно! – ответил Локоть и направился к тропе, но Егор остановил его:
– Подожди! Будь осторожнее, здесь нас может ждать засада.
– С чего бы?
– А тебя не смущает тропа, упирающаяся в неприступную горную гряду? Зачем кому-то сюда приходить? Судя по всему, на этой поляне односторонний портал – во всяком случае, никакого выхода я не заметил. А значит, по этой тропе ходят только в одну сторону. И только те, кого выкинуло сюда, как и нас. Но как здесь встречают незваных гостей, мы не знаем. Поэтому – будь осторожнее.
– Я следопыт! – гордо ответил Локоть и бесшумно зашагал по тропе.
Остальные двинулись за ним, стараясь не шуметь. Несколько часов они шли в хорошем темпе. Солнце опустилось совсем низко, стало прохладнее. Пора было думать о ночлеге. Внезапно Локоть остановился и поднял руку в предостерегающем жесте. Все замерли на месте. Плавным движением Локоть снял ремень и сложил его вдвое. Затем вложил в него овальный голыш и резко крутанул. В ветвях что-то зашумело и на землю упала крупная птица, сбитая камнем из импровизированной пращи. Глухарь, – подумал Егор, – или тетерев. Или это одно и то же? Не важно, главное крупная. И если она тоже скалькирована с моих воспоминаний – то съедобная.
Локоть подхватил упавшую птицу и одним движением свернул ей голову. Надел ремень и ловко закрепил добычу в тороках. Затем, не оборачиваясь, сделал знак рукой – идём дальше. Цепочка двинулась вслед за ним. Вскоре Локоть сбил вторую птицу, и тоже с первого броска. Егор понял, что это совсем не импровизация; его товарищ отлично владел своей пращой. Следопыт был полон сюрпризов – и не самых приятных.
Через полчаса тропа свернула в лес и Егор объявил привал. Что ждёт впереди – непонятно; а здесь, по крайней мере, наутро у них будет вода. Он наломал лапника, чтоб не спать на земле. Владислав набрал сухостоя и развёл костёр, Снежинка ощипала и выпотрошила птиц. Локоть выточил рогатины и вертел, насадил на него ощипанные тушки и начал неспешно вращать их над огнём. Запах сводил с ума; товарищи сгрудились у костра, поминутно глотая слюну.
– Сейчас бы ещё картошечки, – мечтательно протянула Снежинка, – с укропчиком…
– Неплохо бы, – поддержал её Владислав.
– Не травите душу! – резко оборвал их Локоть. – Потерпите ещё пять минут.
Все замолчали. И что это сейчас было? – подумал Егор. – Ладно, Локоть и Снежинка, они говорили о какой-то своей пище, а конвертер подобрал для меня самый подходящий эквивалент – картошку. Но Владислав-то сейчас о чём подумал? Если мы с одной Земли и из одного временного потока, то он просто не может знать ни о каком картофеле – от его времени до открытия Америки почти три века. Зато я, по идее, должен знать весь возможный рацион русского дружинника – вряд ли с тех пор что-то было утеряно. Так откуда же у хлопца тоска по картошке? Или конвертер глючит, или мы с ним всё-таки из разных потоков.
Вскоре тушки обжарились до румяной корочки. Всем досталось по половине, и каждый умял свою в полном молчании. Заговорили лишь когда были обглоданы последние косточки. Костёр к тому времени уже догорел и темнота обступила лагерь. Усталость и приятная сытость разморили Егора и он провалился в сон без сновидений.
Глава 9. Вещий колодец
Наутро путникам пришлось оставить ручей позади. Локоть наполнил водой кожаную флягу, остальные просто напились вволю. Идти стало труднее, тропу то и дело пересекали узловатые корни. В узких местах подлесок смыкался, цепляясь ветвями за одежду. Казалось, что даже продираться напрямик через лес было бы легче. Но напролом – это путь в никуда, без ориентиров; а тропа всё же давала направление, она вела к какой-то цели, пусть пока и неизвестной.
Первые же часы пути вымотали путников больше, чем весь вчерашний маршрут. Особенно устала Снежинка – она уже несколько раз спотыкалась, с трудом удерживая равновесие. И когда тропа вывела на прогалину, девушка просто молча опустилась на траву. Владислав присел рядом. Егор хотел последовать их примеру, но взглянул на Локтя и остался стоять. Тот замер, напряжённо вслушиваясь в шум леса. Егор огляделся, но не заметил ничего подозрительного.
– Не вертись, – прошептал Локоть. – Правее. На два часа.
И Егор увидел. Высокий седой старик как будто возник из ниоткуда, внезапно материализовавшись из воздуха. Впрочем, «внезапно» только для него – Локоть заметил старца ещё в чаще.
Гость шёл к ним неспешной походкой, опираясь на резной посох. Владислав и Снежинка встали и застыли в ожидании. Старец приблизился, и Егор наконец смог рассмотреть его. Белая хламида, борода до пояса, длинные седые волосы, стянутые кожаным ремешком – хрестоматийный образ, как будто сошедший с полотен Васнецова или Васильева. Снежинка шагнула к нему, и Егор поразился, как странно смотрится анимешная девчонка рядом с васнецовским старцем.