Психолог мертвеца

– А окажись ты живим, какие выводы бы сделал? Чем занялся?

– Сложно сказать. Это для мира я умер давно, а для меня прошло совсем немного.

– Эх, ты опять про прошлое. Забудь. Смотри в будущее.

– Бу-ду-щее… – задумчиво протянул я. – Стал бы поваром или стал бы скульптором. Что-то творческое. Всегда хотел что-то делать руками, но стал менеджером – это легче.

– Совсем другое дело.

– Еще бы больше общался с окружающими, спрашивал их обо всем на свете. Путешествовал.

– А ты не безнадежен, – Таня не прекращала улыбаться.

Мы болтали до самого вечера. Она научила меня делать вкуснейший кари, и мы испекли яблочный пирог. Время пролетело легко и весело.

– Выбирай страну, я куплю билет на завтра, давай туда, где тепло, а сегодня я должна сказать спасибо Кобальту.

– Может, по телефону?

– Нет, так это не делается.

Она твердо решила не пропускать последний прием у психолога, мы купили билет и пошли собираться. Я не без удовольствия смотрел, как она переодевается.

– Обещай не умирать сегодня. Сбежим, если что-то пойдет не так.

Она только улыбнулась и промолчала.

***

Я попросил ее надеть очки. Может, хоть так они не поймут, что это я в теле Тани. Но Светланы за стойкой регистратуры не оказалось, и мы пошли сразу в кабинет Константина Михайловича. Везде висели праздничные флажки.

– Поздравляю!

Кобальт взорвал хлопушку, и нас осыпало золотым конфетти.

– С окончанием лечения.

Таня обрадовалась и крепко обняла психолога.

– Огромное вам спасибо, – сказала Таня.

– Тише, официально ты еще пациентка.

– Спасибо, Константин Михайлович.

– Как дела? Как прошел этот месяц?

– Фантастически, я только вернулась с Филиппин.

Таня делилась впечатлениями, мыслями и переживаниями. С гордостью рассказала про свои успехи в бизнесе. Пожаловалась, что не может найти нормального молодого человека, но надеется найти достойного мужчину. Про меня умолчала. Психолог слушал, иногда задавал вопросы, и в целом происходящее больше напоминало беседу дочки и отца, а не прием у врача.

– Вот и час подходит к концу, но не хочется тебя отпускать, погоди. Сейчас вернусь.

Кобальт вышел и вернулся с чаем и кексами, в одном из них горели свечи. Даже не верилось, что все происходит обыденно и без смертей. Нормально.

– Не торт, но что было.

– Спасибо, но вы слишком стараетесь.

– Ничего, ничего, я праздную победу. Психически здоровых людей слишком мало. Сегодня настоящий праздник!

– Может, чего покрепче тогда?

– Нет, работа.

Таня задула свечи, они чокнулись кружками и отпили чай.

Сразу стало меркнуть зрение, чай был странным.

– Извини, не могу вас отпустить. Он мне нужен.

Голос Кобальта был грустным, он явно расстроился.

Тело скрутила судорога, оно выгнулось дугой, и сердце остановилось.

Психолог

– Теперь у нас полно времени.

– Ну ты и мразь.

Я схватил нож для писем и попытался воткнуть его себе в грудь, но правая рука остановила левую.

– Да успокойся ты. Таня все равно бы умерла. У них контракт был со Светланой.

– Что ты несешь?! Какой еще контракт?

– Семь лет сказочный жизни в обмен на десятилетия, что она могла прожить. Или как-то так. Никто же не читает медицинские договоры.

– Серьезно?

– Ты тоже подписывал, не помнишь? Только у тебя там условия похуже, просто отдал в дар свою жизнь. Света спешила с жертвой.

Я опустил нож и попытался сесть на стул. Я невероятно тупо просрал жизнь. Всего-то нужно было прочитать бумаги. Дебилизм. И сколько таких идиотов. Да и кто читает эти бессмысленные договоры?

Я был дома у психолога, в его домашнем кабинете, похожем на склад древностей и книг. На огромном письменном столе лежали свитки, книги, стрелы, еще один нож и обломок копья. Я знал, что это легендарное копье, убившее десятки древних монстров. Я знал, потому что Кобальт знал.

– Светлана в курсе, что ты тут арсенал собираешь?

– Знает, но слишком самоуверенно полагается на магию нашей сделки и силу ее божеств. Очень зря, ее боги забыты, а магия слабеет, но она отказывается признавать реальность.

– И ты хочешь убить ее этим? – я приподнял обломок копья. Остатки древка почернели от крови, а металл острия покрывал узор из царапин и стершихся рун.

– В целом, да. И ты мне в этом поможешь. Обычным оружием телу Светы не навредить. Но ты и сам это знаешь. Отсюда такие сложности с оружием.

Я знал, что то, что он говорит – правда, но он не позволял мне увидеть полный план. Что ж. Сначала убьем одно чудовище, а там видно будет, но было еще множество вопросов, которые не давали мне покоя.

– А реинкарнация как работает? Почему я с каждым разом все медленней возвращаюсь?

– Я это тоже не сразу понял. Нужно жить в новом теле как можно дольше, тогда после смерти вернешься быстрее. Но это непросто, мы вселяемся в тела лишь тех людей, кто должен скоро умереть, и недалеко от мест, где умерли раньше.

– А кто такая Света?

– Удивишься, но я сам до конца не знаю. Знаю, что она древнее цивилизации Майя, мы были там, когда с пирамид текли реки крови.

– Майя? – сложно представить тысячи лет, тысячи лет на службе у жрицы темных богов. Но перед глазами живо нарисовалась картина тысячи трупов, ритуально изуродованных, обезглавленных, многие из них еще теплые. А по лестнице поднимаются все новые и новые жертвы. От видения затошнило.

– Извини, а почему она тебя не убивает каждый раз? Это было бы легче, чем каждый раз искать новую жертву.

– Мы, как жертвы, не интересны ее богам. У нас с тобой отрицательный баланс жизненного времени, от нашего убийства они только теряют его и наказывают Светлану за это, – мы стали собирать вещи со стола. – Слишком много вопросов, убьем монстра – поговорим.

***

– Ты опоздал. Опять твоя благотворительность?

– Да, она. Ночная смена, – Кобальт улыбнулся.

– Ни ада, ни рая нет. Зря стараешься, – фыркнула Светлана. – Давай, за работу. Тебя клиент ждет.

Мы кивнули и открыли шкаф, чтобы повесить пальто. Я отдал управление Кобальту.

– Боги, как же было раньше проще, сманил путников в лес – убил, боги рады. А теперь что? Ждешь, изображаешь из себя не пойми кого. Тьфу.