У черты заката

Я не знаю, как бы поточнее рассказать об этом романе. Это советская книга, не по идеологии, не по партийности и подцензурности, но вот так писали в 60-е ,70-е, 80-е, с уважением к слову, хорошим языком, без залихватского жаргона, без заигрывания с читателем, без рефлексии и фиги в кармане. Я не знаю книг в современной российской литературе, написанных таким языком, в основном модные писатели и писательницы пишут, подстраиваясь под современного читателя и под надуманные проблемы этого читателя. Слепухин пишет так, как он думает, он разговаривает с читателем, можно соглашаться или не соглашаться, так как мы спорим с хорошими друзьями.Аргентина, начало 50-х. Французский художник, перебравшийся в Латинскую Америку в поисках новой аудитории. Первый компромисс, первое столкновение с грубостью жизни, хотя что значит первое, парень воевал в маки, но то была война, а сейчас все иначе. Писать порнушку для похотливого, но богатого заказчика или оставаться гордым и голодным? Очень гордым, но и совершенно голодным, картины не продаются, работу не найти, жить уже практически не на что.Один компромисс, и вот все довольны, заказчик удалился с пачкой «занятных» картинок, художник обеспечил себя на пару лет, можно отплеваться и вернуться к хорошему и высокому – а не получается. Словно отключили ту самую божью искру, которая была, конечно же была. И жена, бывшая молоденькая манекенщица уже не в радость. Вино, коньяк или что там пьют в Аргентине, текила? он может позволить себе все – и все равно, все не в радость. И вся жизнь не в радость.Любопытный момент. На эту книгу мало рецензий, вернее одна. И там читатель искренне недоумевает – чего это парень так разнюнился. Ну подумаешь, поступил вопреки своим убеждениям, надо плюнуть и идти дальше бодрым шагом, а он все ноет, чего-то мучается, чего-то никак не успокоится… Это что, правда? Это все уже нафиг никому не нужно? Закутайте в нафталин ваши принципы и все на рынок? Может и правда, весь конфликт устарел? И те художники, что выставляют котиков и позолоченные пейзажи на развале на Крымском валу и есть истинное искусство?Собственно вся жизнь Жерара пошла наперекосяк после случившегося. И не помогли даже влюбленные женщины.Элен, она же Бебе, жена. Как быть, когда муж для тебя все, а ты ему уже не нужна. Ты ему никогда не была нужна, но как он мог оттолкнуть тебя, когда ты подала ему руку в минуты жестокого кризиса. Он вежлив и ласков, он нежен и добр, он никогда не скажет тебе злого слова, но ты-то понимаешь, что эта жизнь в тягость вам обоим. И все же веришь до последнего, цепляясь за любую улыбку.Беатриса Альварадо, случайная знакомая. Тот самый типаж, из которого выросли лучшие героини Слепухина, и Таня, и Ника-Никион, и Джоанна Аларика, девичий идеал, чистое сердце, открытость миру. И мир, который немилосердно жесток со своими лучшими детьми. Прожившая восемнадцать лет в уютной атмосфере родительского дома, с папой-профессором, Беатриса вдруг видит мир с изнанки и понимает, что ее взгляд на жизнь никак не бьется с миром окружающих ее молодых людей. Попытки переосмыслить свой еще малый жизненный опыт, разочарование в церкви, и это в насквозь католической Аргентине – многое легло на ее плечи. В общем, Слепухин верен себе, и в ранних, и в зрелых романах. Тем, кто нашел в нем своего автора, советую.

Слепухин написал великолепную тетралогию «Перекресток», одно из лучших произведений о той войне и том времени. И от книги «У черты заката» я ждала много. Но, к сожалению, книга мне не очень понравилась.Может быть потому, что Южная Америка мне не очень близка. А уж ее политическое устройство тем более. Да и вообще политика мне не сильно интересна. Может быть мне помешали завышенные ожидания. А может быть все дело в том, что я словила спойлер и всю книгу ожидала именно такого конца.В книге, конечно, не только политика. В книге есть художник, который пойдя на сделку с совестью потерял больше, чем приобрел. А еще здесь есть две юные девушки, незнакомые друг с другом, очень разные, но обе милые и трогательные. Есть и любовь, невозможная и прекрасная.Но для меня слишком много было о жизни вообще, о политическом устройстве, о противоречиях, о молодежи. И маловато о людях.

Хорошая литература. Точно на уровне русской классики, и написана мастерски. В то же время интересно почитать об Аргентине 1950-х годов. Звучит по современному. Аргентина оказывается вполне развитая страна получается по сравнению с Россией, как не удивительно. Третья часть не оторвешься. Очень натурально и живо. Из серии «связался черт с младенцем». Книжка в целом про любовь. Это вторая книга, которую я прочитал у Слепухина. Круче, чем «Перекресток», потому что есть некая генеральная идея, проходящая по всей книге. В «Перекрестке» попроще было. Есть небольшая аналогия с «Оводом» Войнич, точнее мотивы, а не аналогия. В целом отличная книжка, достойная переиздания и перечитывания! Жаль, что таких авторов как Слепухин забывают… Впрочем я не прав, Слепухина уже в этом веке переиздают и обсуждают литературоведы. Однако какие сейчас тиражи? Разве можно их сравнить с тиражам СССР?Позволю себе процитировать вдову писателя 2016 год:– Произведения Юрия Слепухина популярны у современной молодёжи?– Да, и это признак большой литературы – не стареть со временем. Несколько поколений выросло на романе «Перекрёсток» – он до сих пор очаровывает читателя. Роман «У черты заката» очень популярен, а сейчас – всплеск интереса к «Киммерийскому лету». В интернете на молодёжных форумах идёт его оживлённое обсуждение, причём молодые читатели пишут великолепные рецензии на уровне хорошей критики, и это вопреки бытующему мнению о низкой читательской культуре в наше время. Молодёжь очень тонко чувствует, способна отличить правду от фальши и качественную литературу от бульварного чтива. А романы Слепухина правдивы, основаны на реальных событиях, в них нет человеконенавистнического мотива, так же как и всепрощенчества, они продолжают гуманистические традиции русской литературы, написаны прекрасным русским языком. И ещё в каждой книге – потрясающая любовь. И, конечно, выстраданные размышления о судьбе Отечества. Это непреходящие ценности, которые понимают люди всех возрастов.