Колыбельная для страны

Автор искренне благодарит за поддержку в издании книги

Александра Александровича Цыганова

© Ситников В. X., 2020

© Издательство «Родники», 2020

© Оформление. Издательство «Родники, 2020

Большинство этих стихов не вошли в предыдущую книгу по одной причине – они более слабые, хотя часть из них могла оказаться и в книге «Созвездие волка», ничуть не снижая ее общий уровень…

Для автора же некоторые из них имеют определенную ценность, как предметы творческого поиска в отражении настроений и формировании отношений к действительности, еще раз напоминая о событиях, при которых не было и речи о смене общественной формации…

Речь шла только о праве на индивидуальную деятельность, не затрагивая интересы государственного сектора…

Автор надеется, что, прочитав «Колыбельную для страны», читатель ощутит с ним общность взглядов и разделит Гражданскую Позицию…

С уважением, В. Ситников

Стихи

Кто-то чуть коснулся клавиш. «Начала»

Начало

 
Начинается всё с начала,
С мимолётных, случайных встреч,
В детстве мама меня качала,
Чтоб для внуков своих сберечь.
Вместе с братом ходил я в поле
За высокие тополя,
Там впервые узнал мозоли
И как пахнет моя земля.
Дед, угрюмый и низкорослый,
Много видевший на веку,
Меня часто сажал за вёсла,
Чтобы я полюбил реку.
А когда мы несли корзины
С другом Колькой в соседний лес,
Нам плескали огнём осины,
И стучали дожди с небес.
И сегодня я так приемлю
Радость этой земли и грусть,
Словно выучил эту землю
Вместе с азбукой наизусть.
 

1973 г.

«Девочка, опять помята юбка…»

 
Девочка, опять помята юбка,
А в глазах горючая слеза.
Знаю, он тебя оставил, Любка,
Даже злого слова не сказал.
Ты ему, как другу, доверяла,
Поверяла тайные мечты.
Ты тогда еще не понимала,
Почему он щедр был на цветы.
Знаю, ты хорошая девчонка,
Просто в жизни вышел поворот.
Он тебя оставил, как ребёнка,
Но поверь, ещё не раз придёт.
Он придёт однажды на рассвете,
Будет долго что-то говорить.
Ты подумай, что ему ответить.
И решай сама, как дальше быть.
 

Июнь 1968 г.

«Кто-то чуть коснулся клавиш…»

 
Кто-то чуть коснулся клавиш,
Кто-то выбежал за дверь,
Нет, кончай всё это, знаешь,
Не до песен мне теперь.
На душе скребутся кошки
Вот уже который день.
Замолчи, моя гармошка,
Опустись, ночная тень.
Зашумите, ветры мая,
Распахнись, речная гладь,
Нет, сейчас и сам я знаю
То, что надо ей сказать.
Я скажу ей в этот вечер,
Пусть не будет больше ссор,
И опять начнутся встречи,
Как и было до сих пор.
Заманю в большое поле,
Брошу в майскую траву,
Уж такая наша доля,
Пока жив – цветочки рву.
Пока молод – мчусь я в тайце,
Пока весел – пью вино,
Только юности в румянце
Покружиться и дано.
А под старость, что метаться
Да про старость ворожить.
Пока молод – надо мчаться,
Пока молод – надо жить.
 

1968 г.

«Где-то там, у подножья гор…»

 
Где-то там, у подножья гор,
Где проносятся грозы с ливнями,
Есть страна голубых озер
С белыми, белыми лилиями.
Гам проветренный воздух чист,
Из дыхания зори сотканы
И округлый, лилейный лист,
Прогибаясь, дрожит под лодкою.
Я б рванул у мечты в плену,
В благодать ту глухими лазами,
Только в дивную ту страну
Без тебя мне пути заказаны…
 

1969 г.

Вступление

 
Я вижу Россию такой голубой,
С громадами строек, с завидной судьбой.
С лесами над стынью прозрачных озер,
С ветрами Придвинья на звонкий простор.
Я вижу Россию весенней порой
С хорошею песней, с гитарной игрой,
С цветами черемух, с пахучей грядой,
Такой развесёлой, такой молодой.
А в зимнее время здесь вьюга поёт,
То тихо заплачет, то вихрем завьёт,
То стукнет с размаху по рейкам ворот,
То бешеной тройкой промчится вперёд.
Речушке-быстрянке твердят берега,
Как летние травы легли на луга,
Как ранней порою, с последней звездой
Мычали коровы про добрый надой.
По клюквенным кочкам шагает народ
И славит он осень, и песни поёт,
В совхозных амбарах полны закрома,
С хорошим запасом зима – нс зима.
Россия, Россия, родная страна,
Добра и красива во все времена.
Щедра и могуча, вблизи ли, вдали —
Нет краше и лучше, родней нет земли.
 

1969 г.

«Простучали подковами…»

 
Простучали подковами
По дорогам ветра,
Будет песнями новыми
День отмечен с утра.
Будет новыми звуками
Мир наполнен земной,
Встанет счастье пред муками
Неприступной стеной.
Не в обиде за прошлое —
Знаю я наперед —
Всё пустое и пошлое
В день вчерашний уйдёт.
И над чистыми скатами
Над моей стороной
Заряница крылатая
Полыхнёт тишиной.
 

1971 г.

«Зацветали цветы-колокольчики…»

 
Зацветали цветы-колокольчики,
Завивалась крапива-трава.
У милой моей губки бутончиком,
Шиты алой тесьмой рукава.
У милой моей песня, что реченька,
У милой моей слово – ручей,
Замирая, трепещет сердечко
От её лучезарных очей.
Я пройдусь по тропинке с гармошкою,
У знакомой избы постою.
Под ее расписными окошками
Свстлоструйную песню спою.
И пошёл – под разливами в ее ними
Расступился ромашковый луг.
А навстречу с гитарой да с песнями
Закадычный, приветливый друг.
Он достал из кармана «искристую»,
Вскинув к небу восторженно бровь.
Пили мы за большую и чистую,
Неразменную в мире любовь.
Нс закончил я песнь свстлоструйную.
Не залез я к любимой в окно.
Расчапали меня ветры буйные,
Опрокинуло наземь вино.
 

1971 г.

«Брызжет снегом метелица-птица…»

 
Брызжет снегом метелица-птица
В обнажённые лица дорог.
Не проехать к тебе, не пробиться,
Не примчаться в положенный срок.
Ежечасно буксует машина,
И шофёр – долговязый солдат
Торопливо толкает под шины
Свой промасленный старый бушлат.
Грязный снег отгребает лопатой,
Чертыхаясь, клянёт старшину,
Да и я по-солдатски с солдатом
Этот воз, задыхаясь, тяну.
Наберись в ожиданьях терпенья,
Своё лучшее платье надень
И прости, что на твой день рожденья
Я приеду позднее на день.
 

1971 г.

«До других тебе нет дела…»

 
До других тебе нет дела…
Неужели ты ослепла.
Если ты в огне сгорела,
Соберу тебя из пепла.
Соберу тебя из света,
Из цветов и трав зелёных.
Мне плевать на все запреты
Всей родни твоей хвалёной.
Голос рвётся, взгляд дымится,
С жадных губ слетает пламя.
Чьи там маски, чьи там лица
Между нами, между нами?
 

1971 г.

«Добрый вечер!..»

 
Добрый вечер!
Ну что, узнала?
Так встречай же, давай встречай.
Не ждала? Прямиком с вокзала,
Что стоишь, приглашай на чай.
Вот мы снова с тобою вместе,
Будто время рванулось вспять.
Со стены нас украдкой крестит
На обшарпанной фотке мать.
А где муж? Не пришёл с работы.
Кем работает? Да, забыл.
Ведь сегодня у нас суббота,
Он, наверно, опять залил.
Что ж, давай подзальём мы тоже,
Вспомним всю нашу жизнь в хмелю.
До чего ж мы с тобою схожи,
До чего ж я тебя люблю.
Не смотри, что на «дурь» заточен,
И мой голос звучит, как стих.
Я давно бы с тобой покончил,
Если б мог так любить других.
 

1971 г.

«Я похож на этот камень…»

 
Я похож на этот камень —
Неотёсан, резок, нем.
Ты бери меня руками,
Переделывай совсем.
Я нисколечко не струшу,
Если кто-то наконец
Вдруг вдохнёт живую душу
В этот мёртвый образец.
Ты берись со всей душою,
Потому как знаю сам —
Всё прекрасное, большое
От души приходит к нам.
Ну а если так, от скуки
Отопнёшь слегка ногой,
Знаю, есть другие руки,
Переделает другой.
 

1971 г.

«За метелями теплятся вёсны…»

 
За метелями теплятся вёсны,
Лёгким вздохом сменяется грусть,
А в глазах моих ели да сосны,
Да моя необъятная Русь.
А в глазах моих синие плёсы,
Лунный свет в окоёмах полян
И тяжёлые русые косы,
И тоскующий в роще баян.
Старых изб обветшалые скаты
Вдоль разбитых дорог по рядам,
Всё вобрал в себя это когда-то
И уже никому не отдам.
 

1972 г.

«Сено смётано на сеновалы…»

 
Сено смётано на сеновалы,
В копны свожено на дворы,
И глядят на луга устало
Обнажённые стожары.
Тишь да ширь без конца и края,
Где ж вы, кони да бубенцы?
Гей ты, песня моя лихая,
Взвейся, лейся во все концы.
Напои всю округу гулом,
От села лети до села.
Удалая, с лихим разгулом,
Лишь такая ты мне мила.
И другой мне пока не надо,
Потому что я сам такой,
Пропою, озоруя взглядом,
И прищёлкну ещё рукой.
 

1973 г.

«Загрустила струна…»

 
Загрустила струна,
Просит ласки душа.
Мимо окон одна
Ты идёшь не спеша.
И куда-то зовёшь,
В заозёрную тишь
И молчишь, как поёшь,
И поёшь, как молчишь.
Голубые цветы
Завалил чёрный снег,
Ты, сжигая мосты,
Уходила навек.
Так зачем же тогда
Среди белого дня
Ты подолгу глядишь
И глядишь на меня.
Так зачем же тогда
На тропинке лесной
Одиноко грустишь
Под заветной сосной.
Ходят парни к тебе,
Обивая росу.
А ты солнечным днём
Затерялась в лесу.
 

1974 г.

«Распылятся облаком пламенным…»

 
Распылятся облаком пламенным
Все мои земные мечты.
Стану я спокойным и каменным,
Как огонь твоей красоты.
Не врагом твоим, не сторонником,
Не щитом твоим, не рабом.
Стынут под твоим подоконником
Георгины ярким гербом.
Сохнет под моим подоконником
Маленький ромашковый куст.
Я твоим не стану поклонником
За несовместимостью чувств…
 

1974 г.

Неотправленное письмо

 
Конечно, люблю,
Куда же мне деться.
Напрасно играю
В свою игру.
Лишь сердце способно
Так разгореться,
Что и рассудку
Не по нутру.
Я всё уже знаю,
Мне всё известно,
Что полный порядок
В твоей семье,
Что выглядишь ты
Всё так же чудесно.
А я одни,
На нашей скамье…
И думаю —
Что же всего сильнее —
Любовь, ли память,
Что я пронёс?
Мне кажется,
Что никогда не сумею
Ответить на этот
Простой вопрос…
А ты – забыла,
Да, да, я знаю,
Кого не любишь,
Легко забыть.
Я сам-то, милая,
Вспоминаю тебя…
Да впрочем,
Что говорить…
Но не могу
Сам себе признаться,
Что в жизни вышел
Вдруг поворот.
Что всё смогло
Так случиться, статься,
А впрочем, приходит
Всему черёд…
Всё принимаю:
И вопли вьюги,
И лютый холод
Суровых зим.
Я жду с нетерпением
В гости друга.
Лишь только с ним я
Исповедим…
Лишь только с ним я
Под суматоху
Шальных ветров
Растревожу май…
Тебя любить
До последнего вздоха
Мне не под силу,
Прости, прощай…
И не суди меня
Слишком строго,
Не вечен свет
Восковой свечи…
Людей хороших
На свете много,
К ним только надо
Найти ключи…
 

1974 г.

В кафе

 
Ну как тебе бытуется с другим?
Нет-нет, постой, тебя я не ревную,
Доволен я и тем, что был любим
И сам изведал радость неземную.
Не проклинаю скромный свой удел
И никогда не плачу по удаче.
Пусть вышло всё не так, как я хотел,
Но разве может как-то быть иначе.
Не знаю, наяву или во сне
Явилась ты помимо всякой воли,
Чтобы напомнить о былой весне,
Коротким счастьем павшей мне на долю.
Ну что же, я, признаться, буду рад
Спешить к тебе навстречу без оглядки,
Чтобы однажды поймать твой взгляд
И распознать в нём лисие повадки.
Сказать тебе те самые слова,
Увы, ещё не сказанные мною,
Чтобы опять вскружилась голова
И захлебнулась трепетной волною.
Стремленье чувств – наивная игра.
Уже давно прошла бесповоротно
Та, самая счастливая, пора,
Когда бы я на всё пошёл охотно.
Лишь только бы того желала ты,
Лишь только бы тебе отрадно было,
Но ты любила не мои цветы,
И не его, а лишь свои любила.
Так стоит ли жалеть нам о былом,
Когда его и не было, известно,
Я очень рад, что за одним столом
С тобою мне ни чуточки не тесно.
Что ты по мне скользишь лукавым взглядом,
Что существует между нами связь,
Что ты со мной, мне никого не надо,
И что судьба с судьбой пересеклась.
 

1975 г.

Я искал тебя в каждой прохожей

«У прясел, заросших бурьяном…»

 
У прясел, заросших бурьяном,
Давно уж ирга отцвела.
Опять ты уехала рано,
Как будто вовек не была.
Ни дома не вижу, ни в поле,
Ни в клубе в четвёртом ряду.
В недоле один, как в неволе,
На что-то надеюсь и жду.
А вдруг ты в коричневой блузке,
Весёлая, прямо ко мне,
По той быстротечной и узкой
Речушке, на старом челне.
У волн на играющем взмёте,
Отложив на время бельё…
И чёрные кудри в разлёте
Плеснут остро в сердце мое…
Немного мне надо, немного,
Мне надо, чтоб раз только в год
Тебя приводила дорога
К скамейке у наших ворот.
Чтоб ты от души улыбнулась,
Немного, одни только раз.
Чтоб сердце мое встрепенулось
И пламень его не погас…
 

1974 г.

«Жена у меня обычная…»

 
Жена у меня обычная,
Такая же, как и все,
К работе любой привычная,
С грустинкой в скупой красе.
Но если ей вдруг случается
Развеять тоску-печаль,
От пляски земля качается,
От смеха гогочет даль.
Деревья и те сторонятся,
Давая пошире круг,
И людям теплей становится,
Становится лучше вдруг.
И в этой толпе взволнованной
Хожу я, такой земной,
И радуюсь, зачарованный
Обычной своей женой.
 

1974 г.

«Ты опять с утра не в духе…»

 
Ты опять с утра не в духе,
Прокляла свои заботы,
Целый день, подобно мухе,
Вьёшься, сердишься на что-то.
Не почувствую я боли,
Если ты съязвишь немного,
И не ты мне снилась в поле,
А заросшая дорога…
 

1974 г.

Вечер в клубе

 
Танцуют девчонки,
Весёлые, гибкие,
В размашистых платьях —
Оправе простой.
И каждая манит
Своею улыбкою,
И каждая манит
Своей красотой.
И каждую хочется
Втиснуть в объятия
И мчать с ней по кругу
От прочих вдали…
И чтоб ни каприз,
Ни немые проклятия,
Ни ревностный взгляд
Вас достать не могли…
 

1976 г.

«Твои губы сгорели в огне…»

 
Твои губы сгорели в огне,
И в усталых глазах ни искринки,
Может, вспомнишь когда обо мне,
Повстречайся на нашей тропинке.
Что-нибудь мимоходом спроси,
Знаю, голос твой сердце разбудит,
И увидишь, что есть на Руси
Тот, который тебя ещё любит.
Любит слабую розовость щёк,
Любит губ твоих сладкую вялость,
И поймёшь, он совсем не жесток,
От которого ты отказалась.
 

1976 г.

«Ярым ветром северным…»

 
Ярым ветром северным
Обожгло.
Наше лето клеверное —
Прошло.
Пароход за пристанью
Откричал.
Наш причал неистовый —
Откачал.
Только веет вешностью
От рубах.
Только горечь нежности
На губах.
Заливает заводи
Лунный свет.
Знаю, знаю загодя,
Скажешь – нет.
И уйдёшь от пристани,
Спутав след,
Драгоценным призраком
Прошлых лет.
 

1977 г.

«Девочка через дом…»

 
Девочка через дом,
Чем ты живёшь сегодня?
Вечер сошёл по сходням
В розовый окоём.
Тихо кадит туман,
И возгорают звёзды.
Я б развенчал, да поздно
Наших надежд обман.
Знаю, меня здесь помнят,
Вольность простят и шаль.
И оттого легко мне
 

1978 г.

«Получилось всё довольно просто…»

 
Получилось всё довольно просто,
Разрешилось быстро и легко,
Ты ушла с другим по травам росным,
На прощанье мне махнув рукой.
И стоял я долго, озадачен,
Будто жизнь промчалась стороной,
Будто кто-то ловко одурачил
И смеётся громко надо мной.
 

1979 г.

«Я искал тебя в каждой прохожей…»

 
Я искал тебя в каждой прохожей,
Узнавал по глазам, по шагам.
Много было красивых, похожих,
Да прошли, словно дрожь по лугам…
Не одна сумасшедше плясала,
Зазывая частушкой на круг…
Мне улыбка твоя подсказала:
Это ты – и светло стало вдруг…
Это ты – и легко стало петься,
Это ты ускользнёшь без следа,
Отгадав мне на линиях сердца,
На несбыточных снах отгадав…
Я уйду по искрящей пороше
В голубое сияние дня.
Ты останешься самой хорошей,
Самой светлой мечтой для меня.
И когда ненароком другая
Увлечёт в приглушённую тьму,
Вспомню я и тебя, замирая,
И сильнее её обниму.
 

1980 г.

«Ужаснусь над твоим весельем…»

 
Ужаснусь над твоим весельем,
Рассмеюсь над своей печалью
И восторженным днем весенним
От твоих берегов отчалю.
Будут в солнце купаться вёсла,
Будут в речке плескаться струи.
Ещё будут хмельные вёсны,
Ещё дрогнут напевно струны.
Не услышишь моих проклятий,
И жалеть о тебе не буду.
Но в изломе иных объятий
Буду верить, как прежде, в чудо.
И когда обойду все мели,
Постигая свободу далью…
Ужаснусь над твоим весельем,
Рассмеюсь над своей печалью…
 

«Мы сегодня играем…»

 
Мы сегодня играем
По крупному счёту.
Меж собою грызёмся
Не на жизнь, а на смерть.
Отрезвляющий запах
Холодного пота
Отравляющим крапом
Росит нашу цветь.
Слишком быстро забыли,
Сорвавшись с полёта,
Что когда-то умели
Любить и прощать.
Мы сегодня играем
По крупному счёту
И друг другу пощады
Не вольны обещать…
Ну, добро бы – на танки,
Ну, добро бы – на доты,
Когда бьют пулемёты
И с овчинку бел свет.
Мы сегодня играем
По крупному счёту,
И путей поворотных
К отступлению нет…
 

1982 г.

«Тихой песнею день окончен…»

 
Тихой песнею день окончен,
Веет влажностью спелых трав.
Пожелания: «Доброй ночи!»
Разнесли по лугам ветра.
Спят гурты в голубых загонах,
Застилает туман лога.
На прокосины, на прогоны
Августовская мгла легла.
Мрак крадётся матёрым зверем,
Зацепив над избой звезду.
И надеюсь опять, и верю,
И с тревогой чего-то жду.
 

1984 г.

Год красной ягоды

 
Ветры ласкали дали,
Зрела в лесах малина,
Жал я на все педали,
Ты родила мне сына.
Солнце плескало в спицы
Брызги небесной сини.
И подпевали птицы —
Ты родила мне сына.
Шире раздвинул плечи,
Разом удвоил силы.
Быть мне отныне вечным —
Ты родила мне сына.
 

1985 г.

«Слепила ласточка гнездо…»

 
Слепила ласточка гнездо
Под самой крышей.
И наш осевший, старый дом
Стал сразу выше…
Цвели под окнами цветы,
Взрастали дети.
И дождь подтёком завитым
Расщелье метил…
Сорвали с крыши дряблый тёс,
Покрыли жестью,
Гнездо сшибили под откос
С доскою вместе…
И вот стоит тот старый дом,
Сутуло дышит.
Ни гомона, ни песен в нём,
И тишь под крышей…
 

1987 г.

Ты, хорошая музыка, подбодри нас, пожалуйста

«Берёзка в пушистом инее…»

 
Берёзка в пушистом инее
У моего крыльца.
А небо – такое синее,
И нет у него конца.
А лица такие светлые
Под скатами белых крыш.
И никакими ветрами
Не выветрить эту тишь.
Легко и свободно дышится,
К щекам приливает жар.
И только слегка колышется
Над сёлами белый пар…
 

1973 г.

«Вот и минуло лето…»

 
Вот и минуло лето,
Мимолётное, быстрое,
Листья сыплются с веток
Перемётными искрами.
По-над заводью сонной
В терпеливом молчании
Смотрит в омут бездонный
Ив прибрежных отчаянье.
Тает, тает, слетая,
Лист под тихими ветлами.
Знать, и вправду святая
Мать-земля моя светлая.
 

1975 г.

«А над рекой, а над рекой…»

 
А над рекой, а над рекой
Закат волной колышется,
А над рекой такой покой
И так свободно дышится.
Вдруг кто-то медленно запел
Знакомую, старинную,
Запел нескладно, как умел,
Про ту дорогу длинную.
Потом про Стенькины челны,
Про Волгу полноводную,
Потом дорогами войны
Пронёс печаль народную.
И были в песнях тех слышны
Со всей своей приглядностью
Шаги времён родной страны
С её тоской и радостью.
 

1975 г.

«Подметает октябрь дорожки…»

 
Подметает октябрь дорожки,
Облетевшую с веток медь.
Скоро вьюги – слепые кошки
Будут биться в моё окошко
И по-кошачьи жутко петь.
Упадут на мои ладони
Предназначенные снега,
И сугробы – лихие кони
В размороженном снежном звоне
Взмоют к месяцу на рога.
Оскудеет моя природа,
Захмелев от скупых утех,
Ель столетняя по-над бродом
Будет сыпать дождинки в воду,
Отряхая зелёный мех.
Чёлн пробитый, покрытый илом,
Затаится на тёмном дне.
Всё, что не было,
Всё, что было
Неприветливо или мило,
Встанет с вечностью наравне…
 

1976 г.

Переход

 
Ты, хорошая музыка,
Подбодри нас, пожалуйста.
По тропиночке узенькой
Нас швыряет безжалостно.
То болотами гиблыми,
То отвесными скалами.
Позабыли, кем были мы,
Неизвестно, кем стали мы.
До печёнок пропахшие
Едким дымом романтики,
Столько с плеч не снимавшие
Запотелые ватники.
Ожигающе плещемся
Под студёными струями,
Окрыляюще тешимся
Оголёнными струнами…
Мягким лапником правится
Поступь ночи – кочевницы.
Тут и баня – нам здравница,
Тут и печь – нам лечебница…
От гасницы-прощальницы
До денницы-рассветницы
Всё у песни вращается,
У костра звонко вертится…
На тропиночке узенькой
Наше счастье завяжется,
И хорошею музыкой
Наша жизнь вся окажется…
 

1977 г.

Окнами к солнцу

 
Вскипели наши берега
В житейском оживлённом гаме,
От рек отпрянула тайга
И утвердилась за холмами.
Топор играет под рукой,
Душа взволнованно смеется,
Мы ставим избы над рекой
И окна прорубаем к солнцу.
 

1980 г.

«Оттенённым отсветом в затоне…»

 
Оттенённым отсветом в затоне
Отразился уходящий день.
Предо мною, словно кони, кони,
Очертанья дальних деревень.
Серых изб приземистые скаты,
Колеи повыбитых дорог,
И гляжу на них я виновато,
Будто долг не выплатил им в срок.
Было время, к городу причалил
С думою подняться на крыло,
И сейчас от городских печалей
Мне не оторваться на село.
Не кружить в безудержном разгоне,
По лугам разбрызгивая звень.
Предо мною, словно кони, кони,
Очертанья дальних деревень…
 

1982 г.