Редактор Оксана Мурга
© Владимир Симонов, 2024
ISBN 978-5-0064-9099-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Владимир Симонов
ПЯТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ СПУСТЯ…
Роман-благословение
Лос-Анджелес – 2024
начато: 18 июля 2024 года
окончено: 25 августа 2024 года
окончание редакции: 8—9 сентября 2024 года
ЧАСТЬ I
Пространство меры всех дорог
От автора
Я побегу не догоняться,
только реку переплыть,
чтобы очнуться, не казаться,
чтобы Любить.
И звёзды, что за горизонтом,
проявят путь из тьмы на свет,
украсив моцартовскими аккордами
гирлянды лет.
Что суждено, то и случится
благословением мечты,
время знамением родиться,
теряя связи и следы,
но обретая мироздание
пространством меры всех дорог
и посвящаясь в знание:
как это – я-Бог?
Какими протоками сплавляться,
что брать с собой, чтоб налегке,
чтобы рассветом угадаться
там, вдалеке…
Глава 1
Возможное начало романа
1.
Проливной дождь обрушился на город внезапно. Жара предыдущих дней иссушила людей, и они не могли не радоваться живительной влаге. Молнии выхватывали из темноты мгновенные зарисовки деревьев, домов, машин. Легко было потеряться в водовороте громовых раскатов, уничтожающих отдельность человека от мира.
Женщина стояла одинокая и гордая. Она никуда не спешила, но и не позволяла себе абсолютность растворения. Это была зафиксированная на уровне каких-то глубинных переживаний одинокость как форма единости со стихией. Прошлогодние иллюзии опали, как листья вчерашней осени, а новые ещё не успели сложиться в чёткую картину впечатлений. Состояния опустошённости не было, но и мечтать о чём-то высоком и недостижимом было больно.
Она знала комфорт сердца. И одного этого было достаточно, чтобы при всей неоднозначности случившегося не растерять остатки вдохновительного состояния. И нежная тихая музыка поддержала её, опьяняя и услаждая совершенством гармонии…
2.
В принципе, артисту было наплевать на суету вечернего города. Он умел настраиваться на концерты, отсекая на генеральных репетициях лишнее. Ощущение выхода из обычности жизненных коллизий в процессе предчувствования сцены, рояля, дыхания зрителей, сопровождало всё полнее. Теряя связь с миром, музыкант обретал право на избранность, нетипичность, нетиражируемость. В минуты прозрения музыкой свершалось сопричастие с тайной, о которой он и сам не смог бы ничего толком рассказать.
Музыка, рождающаяся во время исполнения, переключала восприятие мира. Прозрачность отсекала всё лишнее, накопленное в процессе неизбежного общения со случайными людьми. Пианист любил это переключение, стоило лишь коснуться пальцами клавиш. С другой стороны, за этими восхитительными мгновениями были накоплены годы и десятилетия ежедневного титанического тренажа.
С женой они расстались через пять лет после переезда в Париж. Брак треснул, не выдержав напряжения в условиях неизвестности и прозябания. Его первая любовь вышла замуж через полгода после развода, и ему это, как ни странно, принесло облегчение. Самому себе он объяснил чувство угрызениями совести, потому что они поженились в счастливые студенческие годы учёбы в консерватории. И то, что с обретением безумной, до аномальности, неистовой преданности творчеству параллельно шло угасание чувств, заставляло страдать необъяснимой тоской.
Замужество бывшей возлюбленной навсегда убрало из его жизни зависимость от обязанности делать кого-то счастливым. Он словно переступил порог, за которым сам человек на его концертах мог обретать и радость, и вдохновение. И ответственностью своей Дмитрий считал искренность и свободу самовыражения в творчестве.
К сыну он был необыкновенно привязан и, слава Богу, ему никто не препятствовал выстраивать особые отношения с мальчиком. Ревности к музыке не наблюдалось абсолютно, и ребёнок искренне гордился талантливым отцом, что им позволяло общаться легко и просто, проживая часы естественного взаимопонимания.
3.
Она его любила. По крайней мере, была уверена, что без его нежности выжить невозможно. То ли подобное фиксировалось в её сознании потребностью самоутверждения, то ли местью жене, с которой поддерживала отношения ради близости с выбранным любимым, – ей вполне по силам было придумать любое объяснение стремления в комфорт взаимоперетекания. Но важнее была жажда поцелуя, простых случайных касаний, вдохновения сопричастия близостью.
Как все девочки, она мечтала о настоящей любви, однако отношение с мужчинами складывались трудно. Непринимание обычных для многих подруг отношений, построенных на рабстве и заискивании, не могло не привести к неприязни к противоположному полу. И эксперименты взаимоотношений – от первого секса до попыток наладить понятные, с точки зрения её вдохновения, связи – только усугубили состояние, подвергнув катастрофическому уничтожению мечту об Алых парусах.
Он вошёл в её жизнь мгновенно, стоило лишь услышать и увидеть человека, способного говорить о сокровенном её словами, расцвечивать мир привычными для неё красками, вскрывать потаённые смыслы её чувств. Она не стала разбираться в таком чуде, приняв встречу как дар небес. Всё складывалось очень непросто, но чувство расцвело невиданным цветком, заполнив благоуханием реальность, изменив серость суетливого сосуществования до восторга миром. Сердце получило ориентир на истину и приняло тотально и безоговорочно иисусовское «Бог – это Любовь». Всё, что выпало за пределы круга её окрыленного мирочувствования, исчезло сразу и навсегда.
4.
Несколько дней стояла нестерпимая жара, позволяющая сетовать на изменившийся климат горожанам большого и красивого города, недовольных солнцем и, заодно, жизнью. Всеобщее осуждение погоды сближало чужих людей и открывало необозримые возможности заводить незатейливые разговоры о разных мелочах жизни, мешающих и ограничивающих свободу самовыражения. Хотя если коснуться глубинных определений невезения в выборе провидением места и времени их пребывания на планете и попросить уточнить конкретность, то в ответ у многих ничего, кроме общих слов, вероятно, и не нашлось бы.
Так всегда: сильные натуры жаловаться стесняются, слабые выразить членораздельно проблемы общежития и синхронности не могут. Тем не менее нестыковка ожидаемого и реального угнетала, и ситуация складывалась грустная и неразрешимая. И всё бы ничего, и было бы вполне терпимым, если бы подобная атмосфера не глушила смех детей и не лишала вдохновения женщин, неприспособленных быть счастливыми в условиях подавляющего недовольства и сарказма.
Правители этого прекрасного города не умели найти нужных слов, для того чтобы коренным образом изменить ситуацию, и сами незаметно превращались в плутов и обманщиков, уверовав в силу неизбежности потрясения справедливостью. Но пока над ними сияло солнце, палящее и нестерпимое, жизнь была вполне сносной, а недовольства людей всегда можно было списать на невежество и комплексы. Так и существовали на одной территории граждане одной страны, одного города, разделённые степенью лени, поражающей сердце.
5.
Такси задерживалось, и звонки диспетчеру не помогали выяснить точное время прибытия машины. До отлёта оставалось достаточно времени, и волноваться причин не было, в конце концов, можно же выбрать и другое агентство такси: путешествие предстояло утомительное, и перелёт через океан настраивал на неторопливое времяпровождение. Женщина вышла на балкон, где было оборудовано место для курения. Небольшой столик с вазой цветов, два раскладных стула – незамысловатое пространство одиночества и защищённости поддерживало её, помогая успокаиваться в сложные минуты взаимоотношений с миром.
Вечер лёгким дуновением ветра доносил прохладу, крикливые вороны разлетелись по гнёздам, голуби тоже исчезли: по всем признакам день уходил, оставляя людям возможность подвести незамысловатые итоги прожитого. Женщина приветливо помахала рукой соседке, развешивающей на своём балконе свежевыстиранное белье. Они не были близко знакомы и встречались лишь в районе лифта. Дочка соседки, бойкая темнокожая девочка лет шести, всегда с удовольствием делилась впечатлениями, из которых было установлено, что где-то в неизвестной Тарасовке есть дача, где у бабушки и дедушки «не так много места, чтобы можно было взять кого-то с собой». Однажды такой была реакция на неудачную шутку Женщины. С тех пор они с соседкой мило раскланивались, но вступать в более близкие отношения не было желания у обеих.
На столике, в переполненной пепельнице на фоне остатков сигарет с губной помадой выделялась недокуренная сигара. Тот, кому она принадлежала, вчера ушёл не попрощавшись, ознаменовав окончательное расставание. Вначале было грустно и безнадёжно: потеря привычных встреч и нежности сулила непредвиденные ситуации в тумане перспективы. С другой стороны, случилось то, что предсказывалось сердцем давно. Ссора, вспыхнувшая из-за какой-то нелепости, просто и вовремя развела двух немолодых людей, познавших счастье вдохновительного соперетекания и утративших свежесть отношений в силу тех или иных причин.
Зазвонил телефон, и диспетчер сообщила о поданной к подъезду машине. Женщина погасила сигарету, закрыла балкон, вытряхнула пепельницу в мусорное ведро и, прихватив кулёк с мусором, чтобы по дороге выбросить накопленное, с лёгким чемоданом и сумочкой направилась в новую жизнь. То, что она будет новой, сомнений не было ни малейших. Дверь лифта распахнулась, и после небольших раздумий Женщина переступила порог в неведомое.
6.
Крис-Ар за время дежурства устал. Глобальный эксперимент по установлению контакта с океаном продолжался пятый месяц, однако достигнутые за это время результаты явно оставляли желать лучшего. Сегодня ситуация несколько раз выходила из-под контроля, и отвлечься нельзя было ни на минуту. Плазмовые сгустки в сплошной темноте возникали неожиданно, и несмотря на то, что океанозонд был приспособлен к океанской среде, важно было своевременно реагировать на нештатные случайности вниманием и напряжённостью.
Экипаж «Принцессы» был задействован в глобальном эксперименте, в течение которого необходимо было установить характеристики управления фантомами. Сам инженер Крис-Ар находился в условиях погружения в медитативное состояние, и полное растворение позволяло работать с подсознанием, мгновенно реагируя на любые запросы из глубин океана. Дубль Криса-Ар, находящийся в батискафе, арктурианцем был условно, но именно с его помощью далеко-далеко от берега, на немыслимой глубине двадцати трёх километров, можно было познавать чужой мир. Описать сам фантом не возьмусь: рассказывать о вакууме и невидимом мире, согласитесь, задача мало увлекательная.
Вахта закончилась, и Крис-Ар вышел из состояния отсутствия-присутствием, что позволило ему покинуть рабочую капсулу. Настроение было подавленным, ощущения противоречивые: то, что он увидел во время дежурства, не давало покоя. После заполнения отчёта домой ехать не хотелось. Учёный позвонил своей жене и пригласил её в ресторан. Ар-Крис тотчас почувствовала что-то неладное, но бодрым голосом поздравила мужа с окончанием вахты и согласилась подъехать в течение часа.
Их любимый ресторан был в десяти минутах езды от института. Крис-Ар, передав машину дежурному парковщику, заказав столик на двоих, решил спуститься к океану, чтобы прогуляться и прийти в себя перед встречей с Ар-Крис.
Он любил вечерний Тар. Современный город был его родным пристанищем в бездне непознанных измерений. И здесь, на берегу, можно было отвлечься от всего суетного и сиюминутного.
Солнце село, гладь океана отблёскивала тайной глубинных проживаний. На берегу было пустынно, и в ожидании любимой Женщины Крис-Ар неторопливо направился к кромке стыка суши и воды. Чайки улетели, очарование счастливого предвкушения окутывало мир, интригуя и вдохновляя перспективой. Волны накатывали одна за одной: для учёного звезды Арктур океан всегда был настоящей реальностью вечности.
Глава 2
От автора, вместо вступления
Роман «Пять тысяч лет спустя» задумывался как история, описывающая сложнейшие процессы трансформации реальности планеты Земля в соответствии с программой эволюционного развития человечества. Но сама задача с решением «идти туда, не знаю куда, принести то, не знаю что», была настолько неподъёмной, что приходилось неоднократно отступать, не обнаруживая достаточно сил и фантазии. События последнего времени, всеобщие тупики развития при молчаливо-пассивном несопротивлении многих, в конце концов определили горизонт, на который можно было в той или иной степени опереться. Благодаря этому оформилась провокационная мысль предложить потенциальному читателю идеи, так долго мучавшие и провоцирующие на писательский подвиг сесть и писать.
Подступая в очередной раз к роману, автору меньше всего хотелось бы рассказать просто фантастическую историю синхронизации ступеней иерархии сознания в эволюционном развитии, окутав художественным вымыслом реальность преобразований. Но если всё-таки избежать фантазий невозможно, то писатель поставил себе задачу совершенно объективную и решаемую: вдохновить читателя на радость соответствия уникальным возможностям, предоставляемым существованием человеку. Каждому! Самим фактом рождения здесь и сейчас восхитительно соответствующему программе эволюции вселенной.
Мы же по образу и подобию, не так ли? Тогда что мешает осознать ответственность за самореализацию через творчество самое себя? Кто или что сможет противопоставить потокам энергии трансформации реальности? Кому взбредёт в голову идея избежать, спрятаться от воздействия солнечного света, палитра которого и определяет неукоснительность подобия действий и мыслей сверхзадачам исполнения вселенской воли?
Неудобные вопросы, провоцирующие возможные ответы, в писательском арсенале часто служат прекрасным стимулом родить слово. И если быть совсем откровенным, то пальцы на клавиатуре и есть замечательный инструментарий, позволяющий случиться открытиям и прозрениям, извлечение которых из хаоса бытия иным способом практически невозможно.
Итак, посчитаем, что это вступление одних привлечёт, других оттолкнёт, но поведение читателя не должно волновать писателя, переступающего порог собственной трусости начать. По крайней мере, в момент, когда герои ещё ненаписанного романа торопят, пытаются что-то рассказать о своей жизни, настаивают на возможности представиться наконец-то из-за занавеса, отделяющего реальность от иллюзий…
Да, ещё об одном хотелось бы сказать: прежде чем ты, дорогой читатель, откроешь этот роман, попробуй познакомиться с информацией о созвездии Волопас, его звезде Арктур, а также о планете нашей Солнечной системы Сатурн. Не удивляйся, но это реальные персоналии моего повествования, придумывать которые у меня нет ни малейшего желания. Они реальность! Пусть в определённой степени и недоступная для полного представления процессов жизнетворчества.
Но что о них говорить, когда мы о своей собственной планете, чудесной Земле, так невежественно мало знаем, что живём как бы на автомате. То есть иждивенцами, часто безответственными и наивными настолько, что не возникает непонимание за что они нас терпят. Спасает только, что неизвестно толком: кто это они, как реализуется синхронизация всех процессов развития нашей планеты, а также непознаваемость тайны – откуда, куда и зачем.
Глава 3
Весть о командировке
– Привет, Любимая! – Крис-Ар нежно обнял и поцеловал жену.
Привычный запах волос, много раз целованный красивый изгиб шеи, милые смеющиеся глаза – всё в одно мгновение перенастроило состояние напряжённости и пустоты.
– Здравствуй, родной! Почему ты такой озабоченный, что случилось?
Крис-Ар и Ар-Крис были гармоничной арктурианской парой, счастливо сочетающей разность ради реализации задач эволюционного развития. Для их среды в таком объединении не было ничего особенного, в то время как существованию понадобилось приложить немало творческих усилий, чтобы утвердить подобную форму внеполового сосуществования. Нет, Крис-Ар был мужчиной, а Ар-Крис Женщиной, – в том не было сомнений. Однако для первого не было никаких проблем очувствовать мир его Любимой, как и Ар-Крис в мыслях и действиях легко проживала мир её родного человека.
– Сейчас расскажу, тем более что нужен твой совет. Но для начала давай что-нибудь закажем.
– С удовольствием. Я, ожидая тебя, присмотрела кое-что.
Официант принял заказ и растворился. Они, в ресторане «Мечта Арктура», пользовались специально отработанной у них техникой, позволяющей приходить, ореаливаться теми или иными фигурами и, приняв заказ, растворяться со звуком нежнейшего перезвона невидимых колокольчиков.
Несмотря на то, что на Арктуре были в полной мере освоены процессы питания светом Сириуса, тем не менее многие любили развлекаться ресторанными посиделками и искренне веселились, изображая завсегдатаев пиршества.
Среди бокалов и тарелок проявился букет роз первозданной красоты, и Крис-Ар невольно залюбовался реакцией возлюбленной, которая искренне проживала вдохновительную радость, сияя всеми цветами радуги.
От автора:
Ну, и что тут удивительного? Если бы в земных условиях возможно было измерить трансформацию состава крови Женщины при общении с цветами, при радости от встречи с любимым, то открылись бы во всей полноте арктурианские свойства и земных Женщин в реакции на красоту и гармонию жизнетворчества. Но в отличие от Земли, на Арктуре эти свойства исследовались, о них знали, и этой уникальной способностью Женщины – синхронизировать своё состояние с потоками энергий вселенной аналогичным образом – осознанно пользовались.
– Любимый, а что так взволновало сегодня во время работы на океане? Когда ты позвонил, голос звучал чрезвычайно напряжённо…
После трапезы они устроились в музыкальном салоне ресторана и, паря в пространстве, наслаждались музыкой. Состояние вряд ли можно было определить как танец, но ассоциации такие были бы вполне приемлемыми – то же интимное непередаваемое погружение друг в друга, тот же аромат единения, та же отключённость от суеты и шума.
– Сейчас расскажу…
Крис-Ар обнял Любимую и крепко прижал её к себе. Он перешёл в функциональное состояние, при котором Ар-Крис могла полностью прожить ту же реальность, что и Крис-Ар. Они на несколько мгновений замерли. Затем, после обмена впечатлениями от реальности, пережитой мужем, она первой пришла в себя:
– Честно говоря, я не почувствовала чрезмерного напряжения и по-прежнему не понимаю, что тебя так впечатлило во время работы. Ну, звуки, ну, чернота, ну, возможно пугающая бездна, – ладно. Но ты всё это видел много раз, и что такого необыкновенного на этот раз произошло – не понимаю. Объясни, пожалуйста, родной…
Обнявшись, они парили где-то в запредельной высоте пространства, невидимые для посторонних глаз. А для особо любопытствующих представали небольшим симпатичным туманным облаком, скользящим между люстрами в ритме музыки собственного сочинения.
Глава 4
Крис-Ар о фантоме
Музыка сердца всегда индивидуальна. Земные условия гравитации не позволяют слышать музыку сфер напрямую, и музыканты используют различные специальные инструменты, старательно передавая идеи композиторов. Иногда такая кооперация позволяет синхронизироваться с ритмом сердца слушателя, но чаще случается лишь какое-то приближение к гармонии. В то же время само сердце способно камертонить пространство, подключаясь к существованческому оркестру, исполняющему симфонию космоса.
– Ты права, – задумчиво начал Крис-Ар. Он выделился в отдельную пространственную структуру, доверительно снимая все защиты и представая перед женой в полной вскрытости. – Ты помнишь, когда мне предложили эту работу, я долго не соглашался, потому что главной необходимой техникой исследований была фантомность, и меня искренне пугало пребывание в реальности, когда ты как бы есть, а тебя как бы и нет…
– Да, конечно, помню. Но ты же преодолел этот страх и в течение продолжительного времени отзывался о работе как о вдохновляющей тебя и о приносящей истинное наслаждение непредсказуемостью. Что же сегодня изменилось в твоих реакциях?
– И не знаю, как бы поточнее сказать… Мой рабочий день начинается обычно настройкой и медитативным переходом в состояние транса, в котором легко выделить собственный фантом и погрузить его в батискаф, пребывающий на большой глубине. Вчера я погрузился на двадцать три километра. И вначале не было ничего необычного: океанское жизнетворчество во всей палитре перетекания энергий, различные формы, реализующие океанское сознание напрямую, без трансформации в иную среду, почти всё как всегда. И вдруг…
Крис-Ар напрягся, по нему заскользили пугающие змейки света, что однозначно определяло чрезмерное волнение. Ар-Крис потребовалось приложить некоторые усилия, дабы восстановить гармонию их взаимопроникновения, и, пребывая в объятиях Любимой, он продолжил:
– Меня кто-то проглотил.
– Как это? – теперь и Ар-Крис почувствовала тревогу. Не упуская возможностей пребывания в доверительной гармонии взаимоперетекания, ей удалось удержать равновесие и не провалиться в реакцию испуга, что стало бы для её собеседника диссонирующим ударом.
– Да представляешь моё состояние, когда я оказался в полной темноте с ужасными звуками… Мой фантом оказался нейтрализован какой-то силой, и я почувствовал в то мгновение болевые ощущения – меня как будто раздирали на части.
– Подожди, фантом же – это нечто мифическое и отсутствующее…
– Да, именно так, если теоретически. Ты реальный и ты фантом есть абсолютно единый спектр проживаемой палитры энергии света.
– А какой же свет на такой глубине?
– Свет есть везде и всегда корректируется в зависимости от среды проявления. Только спектр и характеризует реальность, понимаешь?
– И что, ты почувствовал, что тебя проглотили… И дальше что?
– Я оказался в какой-то неисследованной среде, с совершенно ощущаемым родным пространством.
– Как это? Ничего не понимаю…
– Подожди, не торопи, дай собраться с мыслями… Потому что я только сейчас, описывая тебе произошедшее, получаю возможность осознать всё. Помню, что в первое мгновение мне захотелось прервать эксперимент, чтобы не подвергаться нежелательному воздействию. Но затем зуд исследователя заставил собраться с силами и продолжить наблюдение. Преодолев страх, я невольно залюбовался красотой среды, в которую попал. Знаешь, возможно так же устроена роза, если раствориться в её естестве и стать ею. Мы многое знаем, но редко пользуемся возможностью тотального растворения в созидательных процессах миросотворения. В университете нас знакомили с микро- и макромирами, на нашем факультете была даже специальная инициационная камера, с помощью которой возможно было пребывание среди молекул. Уверен, в момент невольных приключений сегодня мне пригодились бы впечатления того времени. Но мы же часто обретаем знания, чтобы успешно их забыть после сдачи экзаменов, – так всегда.
Зависнув под самым куполом ресторанной башни, они утвердились в полной гармонии, и состояние растворения в пространстве музыки только подчёркивало если не напряжение, то безусловное внимание друг к другу.
– Представляешь, когда я преодолел испуг, то в следующее мгновение я почувствовал себя принятым в какую-то неизвестную для меня среду обитания. Только не смейся, это было удивительно новое ощущение уникального сопричастия… Потом я услышал… Неточное выражение… Я почувствовал, как через меня, то есть через мой фантом, стали прокачиваться тёплые потоки энергий, что позволило мне присоединиться к монологу. Вначале я не мог ничего вразумительного разобрать, но помогли навыки внеязыкового общения, и я услышал… Знаешь, не уверен, что услышал… Наше с тобой общение мыслями не представляется чем-то необычным. Но в данном случае это были не мысли, а реальный голос, слегка монотонный и безэмоциональный.
– На что это было похоже? Шум ветра, дождя или волн на закате, какие ассоциации у тебя тогда случились?
– Так в том-то и дело, что никаких. Моё отсутствие в фантоме было абсолютным, и полумедитативное состояние позволяло сполна прочувствовать все перипетии события. Как я сказал, вначале это было похоже на шум, монотонный и неразборчивый. Но потом внезапно проявилось состояние понимания приниманием, и я смог разобрать… Голос повествовал о перспективных событиях нашего Арктура в целом и о некоторых нюансах возможного.
– Но нас же знакомили с этапами эволюционных преобразований, в результате которых ментальный план Арктура должен быть уничтожен и перезапущен заново, помнишь? Многие наши друзья получили назначение на другие звёзды и планеты, хотя мы с тобой так и не приняли до сего времени решения. Нам же говорили, что нет смысла спешить, и время ещё есть.
– Да, родная, именно так. Но вступив невольно в контакт с неизведанными силами океана, мне удалось получить подсказку, смысл которой сводится к необходимости принять участие в миссии перезагрузки планеты Земля…
– Где это? В какой галактике? И в чём может быть миссия соучастия – в естественных и привычных процессах, которые мы проживали неоднократно? Так известно же: процессы востребуют лишь непротивления, остальное как бы на автомате, не так ли?!
– Это мне и самому до конца непонятно. Надо будет порыться в информации, чтобы об этой планете узнать побольше.
– Чем всё это закончилось, Любимый?
– Меня выплюнули.
– ?
– Ну, среда освободилась от чужеродного присутствия, то есть от меня. Но осталось чётко сформированное обращение, переданное таким необычным образом. Осталась интрига и предвкушение новых испытаний на соответствие новейшему.