Темные боги. Книга 1. Сумеречный город

XII

Представители домов собрались на совет у короля. Обстановка в зале была строгая, без создающих уют излишеств, что вполне соответствовало настроению всех присутствующих. Но, усаживаясь за стол, Анжелика заметила по лицу матери, что та, хоть и не показывает этого, испытывает внутреннее удовлетворение.

Рат и Риша сидели по левую руку от короля, Адела и Анжелика – по правую. Варен и Николас с Вестником Солнца, заложив руки за спину, стояли вместе с выстроившимися вдоль стен офицерами. Отсутствовали только Ластрайдеры, и Анжелика не сомневалась, что именно это вызвало удовлетворенную улыбку ее матери.

Фердинанд сидел во главе стола, по бокам от него – советники дон Кассиан и дон Солер. Все другие советники стояли вдоль стены, готовые, если понадобятся, выйти вперед. Даже дон Дамари, верховный комиссар, присутствовал вместе с двумя офицерами городской стражи.

Король с мрачным лицом вертел на пальце золотое кольцо с рубинами. Его супруга умерла больше десяти лет назад, но он так и не женился второй раз, хотя бы ради того, чтобы зачать наследника.

Кто-то мог счесть такое поведение романтичным, но Анжелика считала глупостью. Ведь если бы король смог наконец выжать из своей супруги наследника, дома перестали бы думать о том, как перегрызть друг другу глотку. И опять же, это означало бы, что у Мардова нет шансов на трон.

– И каковы успехи вашего подразделения, лорд Николас? – спросил король.

Николас мельком глянул на двери в зал, как будто не был уверен в том, что стоит начинать совет без Ластрайдеров, потом кашлянул, вышел вперед и коротко поклонился королю:

– Мы не обнаружили новых фактов, свидетельствующих о нападении на дом прелата. Как уже докладывал дон Солер, в безопасной комнате прелата действительно начерчен круг заклинаний. Но в этот раз он был… другим.

– Другим, – эхом повторил Фердинанд и нахмурился. – Это как?

– До этого случая заклинатели использовали двойной круг с семиконечной звездой внутри. Но в этот раз они начертили пятиконечную звезду, и глифы тоже были другими. Мы передали их в университетский отдел лингвистики для дальнейшего изучения.

– Хорошо, – сказал король. – Теперь совершенно очевидно, что заклинатели не просто оккультисты, они мятежники. Нам крайне важно…

Двери в зал совещаний распахнулись, несколько советников вскрикнули от неожиданности. Облако из клубящихся теней просочилось за порог. Все, кто сидел за столом, вскочили на ноги, у одних руки закололо от желания использовать магию, другие потянулись к оружию.

Клубящиеся тени расступились, и все увидели Ластрайдеров. Темнота струилась по плечам Елены и Таисии, у них за спиной стоял Кормин. Отсутствие Данте сразу бросалось в глаза.

Николас с тревогой посмотрел на Таисию. Риша закусила губу. Анжелика только вздохнула: она знала, что все к этому идет. Ее мать широко улыбалась.

– Миледи! – Дон Кассиан поспешил выйти вперед. – Ваше появление… такой переполох…

– Боитесь, что я подниму шум? – Елена решительно направилась в сторону короля.

Варен Кир напрягся, и офицеры у него за спиной тоже, но Фердинанд поднял открытую ладонь, чтобы они не делали лишних движений.

– Однако, когда дон Солер устроил представление возле базилики Никса, вас это так не обеспокоило.

– Я бы не назвал отправление правосудия представлением, – спокойно сказал Фердинанд.

– Правосудие! – Елена расправила плечи. – Публичный арест по ложному обвинению – отправление правосудия?

– Обвинения не ложные, – тихо сказал дон Солер, но говорить громче не было необходимости, потому как все остальные хранили гробовое молчание. – Есть свидетели, которые видели, как Данте Ластрайдер входил в дом прелата Леззаро незадолго до его смерти.

– Стражники…

– Не только, – перебил Елену дон Солер. – Мои люди наблюдали за прелатом с тех пор, как он сделал свое заявление на празднестве Дня осеннего равноденствия.

Елена скрипнула зубами:

– Мой сын не заклинатель и не убийца.

– В таком случае, миледи, вы охотно предоставите нам свою виллу для обыска?

Анжелика не отрываясь наблюдала за Таисией. На самом деле за ней наблюдали все наследники, и, без сомнений, все они думали о состоявшемся накануне разговоре на вилле Вакара. А Таисия если и чувствовала их взгляды, то не подавала вида. Ее интересовали только король и его советники.

– Конечно, – сказала Елена, – у нас вы не найдете ничего, что связано с оккультизмом.

– Это мы еще посмотрим.

Дон Солер улыбнулся, не разжимая губ, и от этой его улыбки у Таисии над плечами начали корчиться тени. Она подалась вперед, но отец успел схватить ее за руку.

Анжелика услышала, как он прошептал:

– Не усугубляй, ты действующая наследница.

Таисия задержала дыхание.

Данте Ластрайдер никогда особо не нравился Анжелике, но он хотя бы был одаренным и ответственным. Младшая из Ластрайдеров держалась тихо и вежливо. А вот средняя всегда была дикой и непредсказуемой.

В первый раз Анжелика увидела Таисию много лет назад, когда Мардова и Ластрайдеры случайно оказались вместе на постановке «Нити богов».

Это была любимая опера Анжелики – о двух пойманных между мирами Витае и Солара несчастных влюбленных. Она была так увлечена происходящим на сцене и так восхищалась сопрано вибрато, что вообще не заметила Ластрайдеров. Но ее то и дело отвлекали смешки в соседней ложе. Таисии с Данте игра актеров казалась забавной, и то, как пели несчастные влюбленные – тоже. Они давились от смеха, а родители только сердито на них поглядывали. Потом Данте наконец угомонился, а вот Таисия так разошлась, что попыталась залезть на перила, и раздраженная мать оттащила ее на место.

– Даже своих отпрысков не в состоянии контролировать, – с ухмылкой сказал отец Анжелики.

Анжелика злобно посмотрела на Таисию, которая ерзала на своем месте, а та дерзко, как все дети, показала ей язык.

С тех пор Анжелика была свидетельницей бессчетного количества выходок Таисии, будь то подсыпанное мочегонное в графины с вином на балу или вызовы молодых парней на дуэль. Сестра Данте как будто бы думала, что каждую секунду своей жизни должна что-то доказывать.

И вот теперь, когда ей действительно нашлось что доказывать, у нее был такой вид, будто она хочет выпрыгнуть в окно.

Таисию воспитывали не как наследницу, так что она совершенно не была к готова к этой роли. Даже Анжелика понимала, что ее место в тени, а не на свету.

– Миледи, – король Фердинанд оперся широкими ладонями на стол, – я понимаю ваше недовольство. Возможно, мы могли уладить это иначе, но в итоге я принял решение произвести арест публично.

У Елены закололо пальцы, как будто она хотела вцепиться в его лицо своими идеально ухоженными ногтями.

– Ваше величество, сделайте одолжение, представьте мне свои аргументы.

Фердинанд выпрямился и завел руки за спину:

– Мы живем в трудные времена. В нашем городе скрываются сектанты, эти еретики с радостью наблюдают за тем, как слабеет наша вера, как наш мир подтачивают болезни и голод. Я не могу позволить им получить больше силы, чем у них уже есть. Это слишком рискованно. Я должен уничтожать любую опасность, любой вид зла, в каком бы обличье оно не осмелилось показаться в нашем мире.

Кормин издал какой-то сдавленный звук. Несомненно, это была реакция на намек, что его сын – один из видов зла. Тени Елены заколыхались, словно языки пламени на ветру.

– Это надо было сделать публично, – продолжал король, – как предупреждение для всех вас.

Фердинанд обвел взглядом представителей домов. В зале совещаний воцарилась тишина. Улыбка Аделы, которую она уже давно не пыталась прятать, наконец слетела с ее лица.

– Мы служим нашему Святому Королевству и нашим богам. Пойти против них – против меня – величайшая форма измены. Мы этого не потерпим. И поэтому начиная с сегодняшнего дня мы будем предавать смертной казни всех заклинателей.

Кто-то охнул, Анжелика почувствовала, что начинает потеть, а Елена словно окаменела. Таисия не сводила глаз с самодовольно улыбающегося дона Солера; у нее вздулись вены на шее, а тени, как ленты, вплетались в волосы. Отец еще крепче сжал ее руку.

– Вашу виллу обыщут, и то, что мы найдем, повлияет в лучшую или худшую сторону на приговор вашему сыну. А пока… – Фердинанд широким жестом указал на свободные места за столом. – Присоединяйтесь.

Несколько секунд никто не двигался с места. Потом Елена как будто через силу подошла к своему месту и села. Тени все еще кружили возле нее, словно хотели показать, что им все это не нравится. Кормин сел рядом и сжал руку супруги под столом.

Фердинанд встретился с Таисией взглядом и кивнул в сторону кресла, которое обычно предназначалось для Данте.

Все ждали, как она поступит. Таисия заставила себя сесть за стол. Теперь все с облегчением вздохнули. Но только не Анжелика. Она-то знала, что, если Таисия почтительно склонила голову, это еще ничего не значит. Просто она не хочет, чтобы кто-то увидел сверкающую в ее темных глазах ярость.

XIII

Он стоял на траве, удерживая на ладони круглый розовый плод, разглядывал груду мертвых тел прямо перед собой и надеялся, что их достаточно.

«Их достаточно, – удовлетворенно и как будто даже забавляясь, сказал голос. – Почему бы не попробовать?»

Но он стоял и упрямо не хотел двигаться. У него пересохло во рту. Болел живот. И кружилась голова, все кружилась и кружилась, совсем как волчок, с которым он играл в детстве.

«Почему колеблешься?» – шепотом спросил голос.

Каждое произнесенное слово, каждый произнесенный слог мягко проникал в его сознание и рассеивал фрагментарные воспоминания, едва они появлялись.

«Ты создан для этого. Я создал тебя для этого».

Он был создан, придуман, а значит, его можно было сломать.

Он не хотел сломаться.

Но когда он спрашивал себя, чего он действительно хочет, ответом ему было черное небо над головой. Он не мог вспомнить.

«Давай попробуем эту силу, – предложил голос. – И тогда ты сможешь узнать».

Он затолкал плод в карман, опустился на колени и, следуя указаниям голоса, обвел груду тел круговой чертой. Добавил геометрические фигуры, символы и надписи, значения которых не понимал, но чувствовал, что они правильные.

«Это древнейшая, прекрасная магия, – объяснял голос. – Она появилась одновременно с созданием Вселенной, выравниванием миров, она появилась с началом всего и использовалась для обновления и привнесения в мир гармонии и стабильности. Магию разрушили, и вслед за этим начали медленно гибнуть миры. – Долгая звенящая пауза. – Но это долго не продлится».

Он закрыл глаза и сконцентрировался на телах, на высасывании из них энергии, чтобы с ее помощью зажечь начерченный круг. Через него проходила теплая золотистая энергия.

«Вот так, – нараспев сказал голос, – очень хорошо».

Потрескивание, хруст. Энергия пульсировала и вибрировала внутри его. Он сгорбился и стиснул зубы, его пальцы вонзились в землю, треск стал громче. Он вытаскивал свою награду.

«Я этого не хочу. – Мысль сверкнула и погасла, как падающая звезда. – Я хочу не этого».

Он хотел получить остаток того фрагментарного воспоминания о вращающейся на полированном полу игрушке, о смехе, который эхом доносился сквозь время. Попытался убрать за спину руки, но они вонзались в землю. Он заплакал.

Энергия вспыхнула и погасла.

Задыхаясь, он открыл мокрые от слез глаза. Над ним нависала статуя. Он видел силуэт – мужчина в шляпе с перьями, под мышкой свиток, вторая рука показывает на запад. Бронзовая статуя блестит при свете звезд.

Эта картина казалась такой знакомой. Еще один фрагмент еще одного утерянного воспоминания.

«О да! – продолжал нараспев голос. – Это будет хорошо, это будет прекрасно».

Он стоял на ослабших ногах и облизывал пересохшие, потрескавшиеся губы.

«Впереди еще много работы, но сегодня ты славно потрудился, – сказал голос. – Можешь вознаградить себя».

Он достал плод из кармана. Круглый, прохладный плод лежал на ладони, его тяжесть дарила успокоение.

Он вонзил в мякоть зубы, как бог, пожирающий мир.

Часть II
Что говорят мертвые

I

С близкого расстояния тюрьма Стела Смерти была совсем не таким красивым строением, каким казалась издали.

Массивные металлические ворота охраняли стражники в темно-серой с черным униформе. А высокие стены для устрашения любого, кому вздумается сбежать, были утыканы металлическими шипами. Наверху песчаник сверкал в лучах солнца, но здесь, внизу, все было просто и наводило страх.

При одной только мысли о том, что Данте удерживают за этими воротами, Таисии захотелось, используя тени, сорвать их с петель.

Она вспомнила предупреждение отца: «Ты действующая наследница».

Она завела за спину сжатую в кулак руку и уверенным шагом направилась к стражникам.

В этот день она выбрала черный с серебром костюм, с легкоузнаваемым сигилом на груди двубортного кителя – полумесяцем, пронзенным кинжалом. Но внушить страх и почтение стражникам у тюремных ворот было гораздо сложнее, чем стражникам у дома прелата Леззаро. Эти держались уверенно и внимательно следили за каждым ее движением.

– Я здесь, чтобы посетить Данте Ластрайдера, – сказала Таисия ровным, низким голосом.

Да, она смеялась над Николасом, когда тот начинал говорить «голосом наследника», но у нее тоже такой был. У всех наследников были такие голоса.

– К Данте Ластрайдеру посетители не допускаются, – сказал стражник.

Таисия не изменилась в лице, но это было непросто. Она морально подготовилась услышать, как стражники мямлят или что-то мычат, но к прямому отказу совершенно не была готова.

Она даже не сознавала, что возле ее ног начали скапливаться тени, и заметила их, только когда стражник сузил глаза и положил ладонь на рукоять меча.

Тогда она сделала глубокий вдох, еще сильнее сжала кулак за спиной и предприняла еще одну попытку:

– Я – Таисия из дома Ластрайдеров, я пришла повидать своего брата. Если не можете пропустить меня, пошлите за начальником тюрьмы.

Губы стражника чуть дрогнули. Казалось, еще немного – и он ухмыльнется, не скрывая презрения.

– Начальник тюрьмы скажет вам то же самое, миледи. – (От того, с каким выражением он произнес последнее слово, Таисия чуть зубами не заскрежетала.) – Таков приказ его величества. Желаете оспорить – рекомендую делать это напрямую.

Тени в ногах Таисии начали расползаться. Это заметили еще один стражник и стражница, причем стражница напряглась настолько, что на целый дюйм вытащила меч из ножен.

Таисия вернулась к карете. Сердце бешено колотилось в груди и немного успокоилось, только когда она закрыла дверь, выдохнула и уткнулась лицом в ладони.

Надо было поговорить с Данте, увидеть его, узнать, как он, спросить, что все-таки случилось, понять, как обелить его имя и…

И что? Вернуть ему титул наследника?

Этот скандал будет преследовать Данте до конца его дней. На улицах уже ходили разговоры о «доме изменника», как их называли горожане. Точно так же после первого нападения заклинателей люди пусть осторожно, но демонстрировали враждебность к дому Вакара. Даже если бы Данте признали невиновным и освободили из Стелы Смерти, к тому времени, когда он станет главой их дома, город выкажет им не меньше презрения, чем уже выказали Таисии стражники.

Если только они не смогут провести ритуал в Ночь богов. Если у них все получится, дома в глазах людей станут героями и больше никто и никогда не посмеет очернить репутацию Данте.

Брату вернут титул наследника, он создаст парламент, и она, его сестра, наконец обретет свободу жить так, как пожелает.

Дон Солер собирался обыскать виллу. Данте мог бы подсказать ей, как себя вести и что нужно спрятать. И самое главное – он мог рассказать ей правду.

«Ты правда убил Леззаро?» – мысленно спрашивала брата Таисия, и ей становилось дурно оттого, что у нее вообще возникает такой вопрос.

«Что ты мог бы мне рассказать?»

Жутко было даже представить, что она никогда не узнает ответа.

* * *

Ключей от подвальных помещений виллы у Таисии не было – где ключи Данте, она не знала, – так что ей ничего не оставалось, кроме как призвать Умбру из кольца, чтобы та проникла в замок.

– Давай же, постарайся, – раскачиваясь с пяток на носки, шептала Таисия. – Давай, у тебя получится.

Умбра какое-то время возилась с тумблерами, потом Таисия наконец услышала металлические щелчки, и дверь открылась.

В кабинет брата она прошла, даже не зажигая лампу.

А уж там было множество изобличающих улик.

Таисия собрала все в кучу в центре комнаты на довольно неприглядного вида ковре. Темнота Таисии не мешала, при ярком свете смотреть на все это ей было бы даже тяжелее.

– Вот уж не думала, что когда-нибудь скажу такое, – бормотала себе под нос Таисия, разглядывая груду инструментов для заклинаний, – но сейчас я бы не прочь воспользоваться силами Анжелики. Вот дерьмо!

Но сжечь все эти улики, не вызвав суматоху и лишние подозрения, было нереально. Да и сам кабинет провонял заклинаниями – там густо пахло гвоздикой, сухими травами и серой. Еще дыма ко всему этому не хватало!

* * *

Умбра отлетела от Таисии и приблизилась к полу. Таисия, нахмурившись, пошла за ней и опустилась на колени в углу комнаты.

– Это еще что?

Фамильяр закружила в нескольких дюймах над полом, и Таисия наконец увидела, что там нашла Умбра.

Островок очень густой тени.

Она принялась скрести пол, пока не наткнулась ногтями на тайник под каменной плитой.

Быстро Таисия затолкала туда все улики. Сморщилась от неприятного хруста. А когда потянулась к мелу, почувствовала неуверенность.

Она не была заклинательницей, не обладала знаниями, которыми владел Данте, и уж тем более не могла искать подсказок у Леззаро, тело которого уже обратилось в пепел.

У Таисии запершило в горле. Такой же гнев и такую же беспомощность она испытывала в зале совещаний Костяного дворца. От этого вернувшегося ощущения, казалось, даже темнота вокруг нее начала корчиться.

Как следовать плану брата, если его нет рядом?

Таисия позволила теням поставить каменную плиту на место, потом поднялась из подвальных помещений виллы и направилась в верхний кабинет Данте.

Быстро осмотрела все книжные полки, в надежде, что брат мог спрятать там что-то важное, потом подошла к его столу и перерыла все ящики. Ничего не обнаружив, громко захлопывала каждый… Но один оказался заперт.

Таисия опустилась на колени и послала Умбру в замок ящика. Этот был меньше замка на дверях в подвал, и открыть его фамильяру было гораздо сложнее. Минута шла за минутой, Таисия начала потеть. Скоро явится дон Солер со своими людьми; возможно, он уже бродит по вилле, как спущенная с поводка ищейка.

В итоге Таисия не выдержала и, зарычав, рывком выдернула ящик.

На пол посыпались щепки, а в ящике оказались только исписанные почерком Данте разрозненные листы бумаги. Таисия сначала даже не обратила на них особого внимания, но потом прикинула, что если брат держал эти записи под замком, то их стоит прочитать.

– Ты что тут делаешь?

На пороге стояла Брайли. Таисия быстро запихала бумаги за пазуху и, охнув, безуспешно попыталась задвинуть покореженный ящик.

– Ничего, Би.

Сестра вошла в комнату, и Таисия даже в полумраке не могла не заметить, насколько у нее изможденное лицо.

– Ты ж понимаешь, они первым делом захотят обыскать его комнаты, – сказала Брайли.

– Понимаю. – Таисия посмотрела на ящик, так и не задвинутый до конца, и подавила приступ истерического смеха. – И вроде как решила их опередить.

– Думаешь, он виновен? – Брайли крепко обхватила себя руками.

– Я думаю, у него были секреты, – Таисия сглотнула, – от нас обеих.

– Ага, от нас обеих, – пробормотала Брайли.

Донеслось эхо открывшихся и закрывшихся парадных дверей. Сестры переглянулись.

– Думаю, нам лучше посмотреть, что они смогут найти, – шепотом сказала Брайли.

К лестнице в вестибюль они подошли как раз в тот момент, когда дон Солер со своими людьми уже переступил через порог. Таисия крепко, так что побелели костяшки пальцев, вцепилась в перила и подавила в себе страстное желание сбежать вниз и одним ударом стереть с лица Солера противную улыбочку.

– Его величество благодарит вас за то, что вы открыли для нас двери своей виллы, – растягивая слова, сказал дон Солер. – И за ваше сотрудничество в эти непростые для всех нас времена.

– Мы сопроводим вас в любую комнату, которую вы пожелаете обыскать, – без выражения и с каменным лицом сказала встречавшая советника Елена. – Нам скрывать нечего.

Улыбка дона Солера стала сальной, как жареный пирожок на городском празднестве. Почувствовав на себе гневный взгляд Таисии, он повернулся в ее сторону, а Брайли тем временем спустилась к матери.

Таисия, закипая от ненависти, пошла следом; у нее уже не хватало сил таить свои чувства под ледяной маской, но на Солера это не произвело впечатления. Если уж на то пошло, его улыбка стала еще шире.

– Тая! – Брайли потянула сестру за руку.

Таисия неохотно пошла за ней в главную гостиную и, войдя, вздрогнула, увидев, что длинный синий диван уже занят.

– Тетя Камилла! – с облегчением выдохнула Таисия.

Тетя с щелчком закрыла веер, встала и молча протянула к племянницам руки. Брайли первой кинулась в ее объятия.

– Это просто возмутительно, – тихо пробормотала Камилла, – заставить ваших родителей открыть для обыска виллу, в то время как все понимают, насколько им тяжело приходится. Какой же он все-таки мерзкий… Уверена, когда-нибудь обязательно найдется тот, кто преподаст ему урок. И поделом будет. Причем, судя по количеству его врагов, ждать осталось недолго.

У Таисии не было времени, да и хладнокровия не хватало, чтобы говорить с тетей о Данте. После ареста брата все так закрутилось, что теперь у нее было такое чувство, будто она стоит в центре урагана, а Камилла, глядя на нее через голову Брайли, пытается не дать ей сорваться с места.

По взгляду Камиллы и по тому, как она сжала губы, Таисия поняла, что тете не хочется затевать этот разговор при Брайли. И у нее нет версий, что случилось и как с этим может быть связан Данте.

Таисия не стала мешать тете, пока та усаживала Брайли на диван. Она прошла через гостиную, а когда поняла, что на нее перестали обращать внимание, вытащила записи брата.

Один лист был исписан его почерком, второй вырван из книги – судя по картинке, из бестиария. На картинке был во всех подробностях изображен зверь с белыми глазами и созвездием на лбу, которого называли астраламом. Эти твари были очень редкими, настолько редкими, что ноктанцы, если удавалось убить одну такую на охоте, использовали всю ее тушу, голову и конечности.

В этом надо было разобраться, и Таисия переключила внимание на записи брата.

«При падении несут часть космической энергии: притяжение, силовые поля и тому подобное.

Потенциально: порталы?»

– О нет… – выдохнула Таисия.

«Когда порталы открыты, твари из иных миров иногда могут через них проходить. Мог ли пройти астралам? Или какой-нибудь торговец из Ноктуса?

У инструмента может хватить потенциала, чтобы открыть портал. Надо найти образец. Предпочтительно – кость».

Таисия смотрела на рисунок с астраламом и силилась понять: не об этом ли брат хотел поговорить с Леззаро?

Когда она вернулась к дивану, Брайли уже спала, положив голову на колени Камиллы, – тревога и бессонница сделали свое дело. Молча Таисия передала бумаги Камилле. Тетя нахмурилась, а потом удивленно подняла брови.

– Думаю, об этом он хотел поговорить с прелатом, – прошептала Таисия.

Но понимания, как это привело к гибели Леззаро, у нее все еще не было.

Камилла перечитала записи Данте.

– По-твоему, насколько вероятно воплотить его план?

– Я… не знаю.

Стены гостиной закружились перед глазами Таисии. Это был план Данте, его видение будущего Ваеги. Это не должно было вот так свалиться ей на голову. Все, чего она хотела, – помочь брату и в награду за помощь обрести свободу от возложенных на нее обязательств.

Снятие Запечатывания могло стать единственным способом не дать постепенно увянуть и сгинуть их миру. Сняв его, можно было сковырнуть с трона короля. И тогда Данте освободили бы и оправдали.

Цель была труднодостижимой – все равно что попасть в яблочко с двух, а то и трех сотен шагов. Но Таисия твердо решила, что использует все пути, лишь бы ее достигнуть.

Шанс есть, главное – получить инструмент, с помощью которого можно сломать барьеры.

– Но где же мне достать эти проклятые кости астралама? – прошептала Таисия.

Притом что даже ноктанцы с огромным трудом находили их в своем мире.

Камилла задумалась, потом коротко вздохнула и сказала:

– Кажется, я знаю, где надо искать. Но ты должна быть осторожна.

– О чем ты?

– Черный рынок.

Если бы теперешнюю наследницу Ластрайдеров заметили в этом месте, где, как всем было известно, торговали материалами для заклинаний, с тем же успехом она могла бы с крыши Костяного дворца объявить о своем плане.

Таисия достала из кармана ручку и передала ее тете, чтобы та написала адрес.

– Я постараюсь быть осторожней. А вы, кстати, как об этом узнали?

– Сама, как могла, расследовала дело гибели Леззаро.

Камилла сжала ручку, как будто ей было больно даже произносить имя прелата. Таисия положила руку на плечо тети.

Та благодарно улыбнулась:

– И рада, что это может тебе пригодиться.

Получив бумаги Данте и адрес, Таисия спрятала их под одежду и принялась снова мерить шагами гостиную. Умбра тем временем продолжала беспокойно летать вокруг хозяйки, а Камилла поглаживала голову спящей у нее на коленях Брайли.

В вестибюле началась какая-то суматоха. Брайли заворочалась, но Таисия не сдвинулась с места.

И в гостиную вошел отец.

– Они нашли то, что осталось от круга заклинаний. В подвале.

Камилла встала с дивана и пошла успокоить брата. Брайли прикрыла рот ладонью и разрыдалась. Таисия как будто бы обратилась в лед.

Ковер. Проклятье. Она забыла о пятне под ковром.

Записи Данте жгли грудь.

Это ее вина. Она должна все исправить.

Исправить, кто бы ни стоял у нее на пути.