000
ОтложитьЧитал
– Аэлита, ты думаешь, я поверю в эту чушь? Ты уже выпила достаточно для того, чтобы твоя и без того богатая фантазия ещё больше разыгралась.
Действительно! Аэлита не заметила, как выпила три бокала шампанского. Притом, что съела она от силы три крошки.
– Тебе же будет хуже, если ты мне не поверишь. Я-то думала, будет лучше, если ты об этом узнаешь от меня. Ну, как хочешь…
Павел задержал на ней свой взгляд, как будто что-то заметил на её лице. Наверное это была крошка от еды. Он взял салфетку и аккуратно провёл по её щеке. От этого Аэлита сначала застыла на месте, а потом стала покашливать.
– Да… – протянул он, опять усаживаясь на стул после того как привёл её лицо в нормальный вид. – Чую, что сегодня твоя правда закончилась на рассказе об имени и испанских корнях. Откуда же я знал, что шампанское так быстро на тебя подействует…
Аэлита чувствовала лёгкое головокружение. А когда закрывала глаза, у неё было ощущение похожее на неоднозначную поездку в лифте: то ли вверх, то ли вниз. Шампанское действительно ударило ей в голову. А вслух она сказала:
– А это шампанское… – прищурившись, посмотрела Аэлита на бутылку. – Какое к чёрту это шампанское! Принесли какое-то Буратино, а ты им веришь. Мне не веришь, а им веришь. Знаешь, если бы это было шампанское, я бы тогда была хоть чуточку пьяная, а я всё такая же.
Павел разразился смехом.
– Что смешного? А… ты, наверное, смеёшься, потому что я сказала Буратино. Понимаешь… я имела в виду лимонад… лимонад «Буратино», понимаешь? Не деревянного мальчика.
Павел продолжал смеяться. Подошёл официант, и Аэлита громко сказала:
– Официант, заберите это Буратино! От него я не пьянею. Деревянную куклу вы нам не приносили, поэтому вы сразу поймёте, что я говорю об этой бутылке, на которой написано «Шампанское». Хотя… я не читала. Принесите-ка нам лучше портвейна или… глинтвейна какого-нибудь! Видишь, – обратилась она к Павлу, – я разбираюсь в выпивке. О, лучше бутылочку бренди! Всегда хотела узнать, что это такое.
– Нет-нет, ничего не нужно, – запротестовал Павел, взглянув на официанта.
– Как это не нужно? Я сказала нужно!
Павел вышел из-за стола и подошёл к Аэлите:
– Давай лучше мы с тобой потанцуем.
– Не хочу я с тобой танцевать! – возразила Аэлита.
Но Павел, схватив её за руку, заставил встать из-за стола и повёл за собой. Из-за его резких движений её голова закружилась сильнее. Она зажмурила глаза, и ей пришлось ухватиться за его плечи, чтобы не упасть.
– Голова кружится? – шёпотом спросил он её.
– Да. Сильно…
– Не бойся. Я держу тебя. Сейчас всё пройдёт.
Когда головокружение стало проходить, Аэлита попыталась полностью открыть глаза. Увидев Павла так близко от себя, ей захотелось оттолкнуть его. Но боязнь ещё одного головокружения вынудила её держаться за него.
То, что сейчас происходило, ей было трудно назвать танцем. У неё было ощущение, что их обоих заперли в тесном шкафу и закрыли дверь. Аэлите было трудно даже пошевелиться и не потому, что у неё кружилась голова, а из-за того, что он перекрыл ей все пути к «высвобождению».
Павел почти не кружил её, а только немного вёл вслед за собой в такт медленной музыки. Играла мелодичная инструментальная композиция.
Аэлита почувствовала, что ей стало жарко. Сейчас, находясь под воздействием шампанского, она даже могла сказать, что он «очень даже ничего». Он был чуть выше неё и отличался стройным подтянутым телом. Его каштановые волнистые волосы были коротко острижены. А ещё взгляд – его глаза просто вынуждали заглянуть в них, чтобы разгадать тайну непонятного магнетизма. Сейчас они приобрели тёмно-зелёный оттенок из-за тусклого вечернего света.
Она старалась не заострять внимание на его очевидной привлекательной внешности. Ведь она любит Максима и для неё не существовало мужчины лучше него. Но Павел смотрел на неё такими глазами и держал в своих руках так, как будто предъявлял права на неё.
Ей захотелось «прощупать» его чувства и узнать насколько далеко он готов зайти. Самый верный способ – это спросить его напрямую. Может быть он просто строит из себя крутого. Если это не так, она быстро сбросит с него маску.
– Скажи честно, что тебе от меня нужно? – спросила она, и тон её голоса приобрёл необычную мягкость.
– Я хочу видеть тебя завтра, – с этими словами Павел пропустил сквозь неё облако тёплого воздуха, которую она ощутила из его рта. Даже её волосы немного шевельнулись от этого. – И так каждый день.
– Зачем? – спросила Аэлита, сохраняя самообладание.
– Мне нравится смотреть на тебя. Ты очень красивая.
В его голосе чувствовались обольстительные нотки. Но Аэлита никогда не относилась к тем, которые таяли от одних красивых слов.
– Исходя из того, что ты сказал, я могу просто подарить тебе свою фотографию, и ты от меня отстанешь, так?
– Нет. Фотографии мне мало, – сказал Павел, растягивая слова. – На ней ты всегда будешь одинаковой.
– Ты понимаешь, что у меня уже есть жених?
– Понимаю. Но что же делать мне? Я тоже хочу быть твоим женихом.
– Нет, это просто ни на что не похоже… – терпение у Аэлиты лопнуло. Её голос начал резать острее отточенного ножа. – Раз уж ты считаешь себя таким прямолинейным, тогда скажи мне прямо. Что мне сделать, чтобы ты от меня отстал? Что я должна сделать? Переспать с тобой?
– Ого! Какое неожиданное предложение… – сказал Павел, приподняв брови.
– Предложение?.. Какое ещё к чёрту предложение?
– Знаешь, я бы хотел избавить тебя от страданий, поэтому я готов попробовать.
– Что? Хватит фантазировать! Я не настолько пьяна, чтобы лечь с тобой в постель. Заруби себе это на носу.
– Но мне понравилось твоё предложение…
– Это было не предложение. Я просто хотела догадаться, что тебе нужно.
– И ты догадалась.
Павел резко отпустил её. Аэлита, испугавшись возможного головокружения, вцепилась ногтями в его рубашку. Мимолетная боязнь потерять опору прошла бы у неё мгновенно, если бы не то, что произошло потом.
Он воспользовался этими мгновениями её уязвимости, накрыв её приоткрытый от страха ротик своими губами. Желание Аэлиты оттолкнуть его проиграло в споре со страхом упасть от головокружения. Чувствуя кончики его пальцев на спине, она поняла, что только их поцелуй позволял ей сейчас держаться на ногах. В результате её руки как будто сами по себе оказались на его плечах. После этого она ощутила на спине его раскрытые ладони.
Прикосновение его губ было похоже на лов бабочки в сачок. Всего на пару секунд Аэлита позволила поймать себя в эту ловушку, полностью ощутив себя пленницей, которая продолжала махать крылышками, а шелковистая материя капкана мягко накрывала её.
Но потом Аэлита стала вырываться и ей это удалось. Она залепила ему пощёчину и выбежала из ресторана с такой скоростью, что чуть не сбила с ног проходящего мимо неё официанта.
***
Аэлите хотелось, как можно скорее унести ноги из этого места. Но Павел догнал её, когда она шла по аллее, и схватил за руку.
– Не трогай меня! – закричала Аэлита. – И никогда! Никогда, слышишь? Не смей больше так делать, тебе ясно?
– Я не смог удержаться…
Павел смотрел на неё такими глазами, как будто был готов поцеловать ещё раз. Аэлита сделала от него шаг назад.
Да как она только позволила ему это сделать… А вдруг теперь он будет думать, что может целовать её когда ему вздумается?
– Я не хочу тебя больше видеть! – громко произнесла она и зашагала от него.
– Постой.
Павел опять схватил Аэлиту за руку.
– Я сказала, не трогай меня!
– Хорошо, – Павел убрал руку. – Я хотел сделать тебе одно предложение…
– Не хочу ничего слушать! Отвяжись от меня!
Аэлита снова развернулась, чтобы уйти, но Павел опять остановил её.
– Послушай меня. Я хочу предложить тебе… – его зелёные глаза уставились на неё. – Короче говоря, а что если нам с тобой пожениться?
– Чего? – сморщив лицо, переспросила Аэлита.
– Давай на чистоту, ведь ты где-то в глубине души понимаешь, что твоя мама права. Этот доктор тебе не подходит.
– Ничего подобного!
Павел цокнул и посмотрел на неё с сожалением:
– Ты просто слишком упряма в своём желании любой ценой оказаться правой.
– Это не так. Я люблю Максима.
Он вздохнул и закатил глаза так, будто считал её слова глупыми.
– Аэлита, у меня есть возможность предложить тебе прекрасную жизнь. Я хорошо зарабатываю и у меня есть свой дом. Тебе понравится такая жизнь.
– Ты меня плохо знаешь. Мне не нужны твои деньги.
После этих слов на лице Павла застыло недоумение. Похоже, она его очень удивила своим ответом.
– Ты просто ещё сама не понимаешь, от чего отказываешься, – сказал он, придав своим словам какую-ту неуместную мудрость.
Она снова сморщила лицо:
– Ты… ты наверное шутишь, да?
– Я не шучу, Аэлита.
Серьёзный тон его голоса не оставлял сомнений в его искренности. Её начал накрывать лёгкий шок и она приложила руку к груди.
– Ты просто спятил! Это уже безумие какое-то! Когда ты предлагал мне стать твоей девушкой, это я ещё могла понять, но замуж?.. Брак?.. Ты видишь меня второй раз в жизни. Нет, у тебя определённо что-то с головой.
– Ну а что в этом такого? – Павел пожал плечами, сложив руки в карманы джинсов. – Мы ведь в любой момент можем подать на развод и разбежаться.
– Да что ты такое несёшь? – Аэлита стала активно жестикулировать. – Ты говоришь о браке, как о какой-то игре, а это серьёзное решение. И я собираюсь замуж за Максима. За человека, для которого это такой же серьёзный шаг, как и для меня.
– Аэлита, не делай этого. Ты испортишь себе жизнь.
Несмотря на то, что его голос был мягким, она уловила в нём наставнические ноты.
– Господи, ещё одного человека, как мама в своей жизни я просто не переживу, – произнесла Аэлита и, взявшись за голову, отошла от него на несколько шагов.
Этот человек просто сумасшедший! Хотя если, по его мнению, брак – это детская шалость, то тогда понятно, почему для него так запросто предложить ей стать его женой после двух дней знакомства. Интересно, он ещё каких-то девушек так шокировал? Это было вполне возможно!
Аэлита задержала на нём свой взгляд. Его вид был таким уверенным. Он как будто ей говорил: «Ну что? Убедилась, наконец, что я прав?»
Прямо, как мама. Мама…
Павел поставил перед собой цель – добиться её расположения во что бы то ни стало. А мама решила, что Максим ей не пара, и теперь пытается помешать им быть вместе. Как же Аэлите хотелось поставить этих двоих на место. Доказать, что она умнее их.
Ей пришла в голову одна идея. Эта мысль её сразу оживила и она, спрятав от Павла своё лицо, стала улыбаться. Потом она мечтательно закатила глаза к чёрному небу и стала потирать ладони. Но прежде чем что-то сказать Павлу, ей нужно было сначала поговорить с Максимом.
Наконец она подошла к Павлу и сказала ему:
– Ладно, давай сделаем так. Я подумаю над тем, что ты сказал.
Он еле сдержал улыбку:
– Хорошо. Я буду ждать твоего ответа в любое время дня и ночи.
– Тогда… – выдохнула Аэлита, – я пойду домой. Я очень устала.
– Аэлита, подожди.
Она остановилась, а он вдруг заговорил с ней очень серьёзным и глубоким голосом:
– Я понимаю, что моё предложение кажется тебе безумным. Но это ведь свойственно некоторым людям. Вспомни себя. Ты собралась замуж за человека, которого знаешь немногим больше меня и у вас большая разница в возрасте. Получается, что ты способна на безумства, так же как и я. Видишь, как мы похожи?
Аэлита ничего ему на это ответила. Она только, мотая головой, стала отдаляться от него, а потом развернулась и зашагала вперёд.
***
– Добрый вечер, дочка. Как прошёл ужин? – зевая, спросила Изабелл, открывая Аэлите дверь.
– Давай об этом завтра, хорошо? – сказала Аэлита, скидывая с себя туфли на каблуках.
– Как скажешь, – продолжая зевать, сказала Изабелл. – Досмотрю сериал и пораньше лягу спать. Доброй ночи, дорогая.
– Спокойной ночи, мама.
Аэлита прошла на кухню и почувствовала, что страшно проголодалась.
Она открыла холодильник, достала оттуда апельсиновый сок, ветчину и помидор. Потом Аэлита отрезала кусок от хлеба и от ветчины, налила сок в стакан, порезала помидор и, положив всё это на поднос, отправилась в свою комнату.
Оказавшись там, Аэлита поставила еду на прикроватный столик, а потом взяла в руки свой телефон и стала набирать номер Максима.
– Лита, привет, – раздался его голос.
– Привет, – Аэлита села на кровать и стала потирать свои уставшие ноги после хождения на каблуках.
– Как прошёл ужин?
– Прости, Максим, – почти шёпотом произнесла Аэлита, поглядывая на дверь своей комнаты. – Мне не удалось отделаться от этого типа. Он упрямо настаивает на продолжении нашего знакомства. И… и не только.
– О чём ты?
– Максим, – она тяжело вздохнула, – он предложил мне выйти за него замуж.
– Что? Он… – от громких звуков его дыхания Аэлите даже пришлось немного убрать телефон от уха. – Да у меня просто слов нет.
– Подожди…
Аэлита подошла к двери и, удостоверившись, что мамы нет рядом, снова села на кровать и продолжила:
– Максим, я очень зла на маму и на этого Павла. Они решили, что моя жизнь – это пластилин, из которого они могут лепить всё, что им вздумается. Мне ужасно хочется утереть им носы. И поэтому… я хочу кое-что тебе предложить.
– Аэлита, ты меня немного пугаешь.
– Максим, скорее всего, моя идея покажется тебе чудной, но… – она стала усиленно потирать своё колено. – Короче говоря, я хочу сбежать с тобой у ЗАГСа. Прямо на глазах мамы и Павла.
– Сбежать? – громко переспросил он.
– Пойми, для меня это очень важно, – немного зажато произнесла она.
– Лита, зачем тебе всё усложнять? Я закончу здесь свои дела уже послезавтра, и мы с тобой потом спокойно уедем в Екатеринбург.
– Да, но это было бы слишком просто. А я хочу видеть их лица, когда мы с тобой уедем. В тот момент, когда они будут думать, что победа уже у них в руках… Боже… – она стала потирать свободной рукой своё предплечье. – У меня уже мурашки по коже от удовольствия. Максим, пожалуйста, давай сделаем так, как я прошу.
Несколько секунд он молчал. Но Аэлита не торопила его. Она отлично понимала, что ему нужно время, чтобы переварить её слова.
Наконец он произнёс:
– Лита, я с сожалением вынужден сказать, что уже вышел из возраста, когда с энтузиазмом поддержал бы подобные идеи. Но я говорил, что люблю тебя. И, в общем-то, мне подыграть тебе будет нетрудно.
– Это значит, да? – затаив дыхание, спросила Аэлита.
– Да, – сказал он, а потом она услышала его низкий бархатистый смех.
– Ура… – шёпотом прокричала Аэлита. – Тогда я сейчас позвоню Павлу. А потом, как появятся новости, обязательно дам тебе знать и мы всё ещё раз тщательно спланируем.
– Хорошо. Сладких тебе снов.
– И тебе.
Аэлита отключила связь и, улыбнувшись, рухнула на кровать.
***
Звонок Аэлиты и её положительный ответ на его предложение заставили Павла испытать смесь очень странных эмоций. Это был какой-то сумасшедший коктейль. Но когда их телефонный разговор закончился, он почувствовал что-то очень приятное внутри себя. В его жизни происходила авантюра, но до чего же ему было интересно узнать, чем она для него обернётся.
Оказавшись в своём гостиничном номере, он сразу набрал номер Изабелл.
– Павел, здравствуй, – проговорила она.
– Здравствуйте, Изабелл, – ответил Павел, засмотревшись в окно.
– Надеюсь, всё прошло хорошо? Она согласилась выйти за тебя замуж?
– Да, согласилась… – он отдёрнул занавеску, и перед ним открылась панорама города, залитого всевозможными электрическими огоньками. – Она только что позвонила.
– Это прекрасно.
– Но вам не кажется это странным?
– Самое главное, что свадьба состоится и по доброй воле каждого из вас. За остальное – будь спокоен. Это я беру на себя. А сейчас мне от тебя нужны мельчайшие подробности того момента, когда ты предложил ей выйти за тебя замуж. Перескажи не только её слова, но и опиши выражение её лица и её жесты. Это очень важно.
Павел рассказывал ей об этом в течение целых двадцати минут.
– Так, отлично, – заключила Изабелл. – Мне всё понятно. Ты очень внимателен.
Павел, прищурившись, всмотрелся в яркие огни ночного города. Иногда ему казалось, что он на самом деле сходит с ума. Ведь ради этой гордой девчонки он собирался круто изменить свою жизнь. Но он ничего не мог с собой поделать! Вчерашний ужин всё подтвердил – он влюбился. Какое имя, какая внешность, какой характер… Если бы можно было выкинуть этого доктора из её головы, всё у них бы сложилось с первой встречи.
Единственный момент, в котором Павел чувствовал разочарование, был факт того, что Аэлита согласилась стать его женой, по-видимому, только по причине его денег. А это означало, что она на самом деле не особо отличалась от большинства женщин. До её согласия ему казалось, что Аэлита не такая. И это притянуло его к ней гораздо больше, чем все её остальные достоинства. Но он всё равно был очень заинтригован «экспериментом», в котором решил принять участие. Даже если они с Аэлитой разругаются в пух и прах и им придётся подать на развод, его юридическое образование позволит ему сделать так, что Аэлита уйдёт от него ни с чем. Так что, он ничего не терял.
– Теперь расскажи, как вообще прошёл ваш ужин? – спросила Изабелл.
– В общем-то, хорошо. Но я хотел вас спросить… – Павел вздохнул. – Аэлита мне столько всего про себя рассказала, что я даже не знаю, чему верить.
– Да? – усмехнулась Изабелл. – Ты привыкай. Она у меня большая фантазёрка. И что же она тебе сказала?
Павел вздохнул:
– Сказала, что она курит травку.
– Да? Моя девочка! – Изабелл расхохоталась в трубку.
– Так это неправда?
– Даже не сомневайся! Я это знаю, потому что родила эту выдумщицу. Какая травка? Да она даже не пьёт.
– Видимо, только вчера начала… – пробурчал Павел.
– Что-что?
– Да нет, ничего. А сколько у неё было парней, вы случайно не знаете?
– Не беспокойся. Роман с Петровым – это первый роман в её жизни. Будь уверен.
– Ну, отлично, раз всё именно так, – сказал Павел и улыбнулся, продолжая рассматривать вид из окна.
– Я ещё звоню позвать тебя завтра к нам. Сможешь прийти к полудню?
– Да, – ответил Павел и подумал, что это был прекрасный способ до конца разобраться в том, почему Аэлита согласилась выйти за него замуж. Что-то здесь было не так. Изабелл не договаривала, Аэлита вела себя странно. Судя по всему, ему стоило ожидать от этой встречи каких-то неожиданностей.
– Отлично. Тогда до завтра, – сказала Изабелл. – Я постараюсь за сегодняшний вечер договориться о том, чтобы ваша свадьба состоялась как можно скорее.
– Хорошо…
Павел помедлил, но потом всё-таки произнёс:
– Изабелл?..
– Да.
– Хотел спросить… – он развернулся и, пройдя в центр номера, положил руку на затылок. – Почему именно я?
Изабелл издала звуки похожие на лукавый смешок.
– Ответ ты узнаешь со временем. И сам дашь на него ответ.
***
Поговорив с Максимом и Павлом, Аэлита решила, что на сегодня ей было достаточно впечатлений. Ей нужно было отдохнуть.
Она отправилась в ванную. Подставив руки под струю тёплой воды Аэлита почувствовала сильную усталость. После ужина с Павлом она чувствовала себя как выжитый лимон. Страшно представить их семейную жизнь, если бы они действительно поженились.
Когда Аэлита вытирала руки полотенцем, она вспомнила их с Павлом поцелуй. По её телу сразу пробежал холодок. Да как такое могло случиться? Он просто застал её врасплох. Набросился как хищник на растерявшуюся жертву. И самым ужасным было то, что Аэлита дала ему понять, что ей это понравилось. Чёрт возьми! И надо же ей было так попасться!
Но она была так довольна, что Максим согласился на её план. Мама и Павел получат по заслугам.
Какое же счастье, что Максим так её поддерживал! Но только вот, что за тайну он хранил? Очевидно, это его сильно беспокоило. Но если бы это было очень важно, он бы обязательно рассказал ей. Если он этого не сделал, значит так нужно. Она должна доверять ему. Ведь она любит его, а он – её.
Перекусив, Аэлита почувствовала, что больше не способна держаться на ногах. Она приняла душ, переоделась в ночнушку и легла в постель.
Но расслабиться как следует у неё не получилось. Спустя всего пару минут как она выключила свет, в её комнату постучалась мама.
– Лита, ты ещё не спишь?
– Мам, что? – Аэлита включила лампу и приподнялась в кровати.
– Что же ты молчишь и не говоришь мне о том, что вы с Павлом приняла такое серьёзное решение? – улыбка Изабелл сверкала. – Я же так рада.
«Да вот только ни он и ни я, мама, это решение серьёзным не считаем», – подумала про себя Аэлита.
– Я уже позвонила куда нужно и договорилась о вашей регистрации, – продолжила Изабелл. – Она состоится послезавтра.
– Послезавтра? – удивилась Аэлита. – То есть, седьмого июня?
– Дочка, у меня есть связи, ты же знаешь, – в выражении лица Изабелл появилось кокетство. – Я уже и платье тебе заказала.
– Но почему так быстро?
– Дочка, несмотря на то, что у меня много возможностей на что-то повлиять, я всё равно не всесильна. Какое время мне предложили, на такое я и согласилась. Вдобавок это будет кстати. Ведь Мари и Павел должны были уехать из Североуральска как раз послезавтра.
Аэлита подумала и пришла к выводу, что, в принципе, была не против, что это событие произойдёт так быстро. Ей не терпелось разыграть свой спектакль! Но только вот успеет ли к этому времени Максим закончить все свои дела? Только бы у него это получилось!
– Дочка, твоё решение хоть и радует меня, но я удивлена, – Изабелл прислонилась к дверному косяку и внимательно посмотрела на неё. – Скажи, чем Павел так тебя очаровал?
Аэлита, на секунду закрыв глаза, заставила себя немедленно собраться, а потом произнесла:
– Павлу удалось убедить меня, что Максим не тот, кто мне нужен. У меня как будто глаза открылись.
Аэлита сделала над собой ещё одно усилие и произнесла:
– Ты была права, мама. Я не могу выйти замуж за Максима. Мне нужен такой человек как Павел. Конечно, выходить замуж так быстро – это импульсивное решение. Но я не хочу упустить такого завидного жениха как Павел.
– Это отлично, – сказала Изабелл, и Аэлите показалось, что эти слова мама произнесла с несовместимыми между собой эмоциями. Как будто кто-то наложил два голоса абсолютно разных людей друг на друга.
Они ещё немного обсудили детали скорого торжества. А после того, как Изабелл ушла, Аэлита выключила свет и стала укладываться.
Положив голову на подушку, перед глазами Аэлиты стал всплывать образ Павла, и она сразу начинала лучше укрывать себя одеялом. Она не могла понять, почему так делала, но изнутри её стали захватывать какие-то новые ощущения. От этого в ней начал зарождаться страх неизвестности. Это было, как за пять минут до грозы и ураганного ветра: перед этим природа всегда как будто замирает.
Она закрыла глаза, но картинки недавно закончившегося вечера снова мелькали перед ней. Всё! Хватит думать об этом! И Аэлита решила вспомнить тот прекрасный солнечный майский день, когда Максим впервые появился в её жизни.
***
Аэлита тогда жила в посёлке Полуночное у тёти и дяди. Она подрабатывала инспектором по кадрам в Ивдельской центральной районной больнице во время летних каникул. Получить эту должность ей помогла тётя, которая уже много лет работала там медсестрой.
Секретарский труд никак не был связан с образованием Аэлиты. Она училась на факультете иностранных языков в Уральском гуманитарном институте в Екатеринбурге, но летние каникулы всегда проводила дома. Её привлекала будущая профессия, и она хотела делать карьеру по специальности.
Должность инспектора должна была стать её до середины июля. Постоянная сотрудница всегда брала отпуск в этот период. Аэлита приехала в середине мая и планировала, доработав до «летнего экватора», остаться до конца лета в качестве помощницы. Ей было не важно, будут ей платить деньги или нет. Она хотела с толком провести лето.
Её рабочий день был наполнен типичной секретарской работой: принятие звонков, оформление бумаг и выполнение поручений. Но Аэлита умела разнообразить эту серую картинку. Особенно ей нравилось посещать детское отделение. Например, она могла подменить няню или посидеть с ребёнком, маме которого нужно было срочно отлучиться; пару раз ей даже доверяли пеленание новорождённых.
Руководство больницы относилось к такой «дополнительной работе» Аэлиты с неодобрением. Ведь это отвлекало её от бумажных и телефонных дел. Но Аэлите сидеть на стуле в тесном кабинете в течение девяти часов было слишком скучно. Усидеть на месте она могла максимум полчаса, а потом ноги будто сами несли её к новому занятию.
По существу начальству не на что было жаловаться: Аэлита исполняла свои обязанности быстро и качественно, а работой с детьми заполняла свободное время, тогда как другие сотрудники предпочитали болтовню или компьютерные игры.
Под конец того самого дня Аэлита обнаружила, что у неё закончилась бумага для принтера. Для инспектора по кадрам этот факт означал большие проблемы. Бумага ей была нужна постоянно.
Она решила купить её сама. Беднее она от этого не станет, а с бумагой и канцтоварами в больнице всегда было туго. Она немного сэкономит бюджет сельской больницы, и пару дней будет чувствовать себя «крутой сотрудницей».
Закончив все дела в тот день, Аэлита отправилась домой.
Наталья и Александр Кузнецовы были не родными тётей и дядей для Аэлиты. Они дружили с Изабелл и могли по праву считаться для неё бабушкой и дедушкой.
Они жили в частном доме: обыкновенном деревянном, с треугольной крышей и маленьким чердачным окошечком, похожим на те, которые изображают дети, когда учатся рисовать домики.
Аэлита открыла калитку и вошла во двор. В ноздри сразу ударил благоухающий аромат цветов. Проходя по тропинке, ведущей к дому, Аэлита бросила взгляд на ухоженные клумбы с тюльпанами. Тётин труд! А чуть позже её глаза остановились на деревянной беседке, утопающей в белом цвете вишен. Дядин труд! Аэлита подумала, что после поездки за бумагой можно будет посидеть здесь с книгой и чашечкой горячего чая.
На пороге дома её с улыбкой встретила тётя:
– Лита, привет! Ты не представляешь, кого мы сегодня ждём в гости!
Её сияющее лицо, очерченное белой косынкой, мигом приподняло уставшее настроение Аэлиты. Тётя, когда радовалась, вырабатывала энергию, как генератор и достаточно было постоять рядом, чтобы подзарядиться от неё. А полненькая округлая фигура делала её похожей на героиню одной из детских сказок, от которой веяло добротой и теплом.
– И кого же? – спросила Аэлита, пройдя в переднюю комнату, являющуюся кухней.
– Помнишь мальчика Руслана, у которого травма головы? Он из детского дома?
– Да, замечательный мальчик. Я была у него сегодня. Дела у него идут не очень. Я уже даже начала волноваться. – Аэлита, увидев на столе тарелку с виноградом, присела на табурет и оторвала пару ягодок.
– Можешь больше не волноваться, – тётя уселась на противоположный от Аэлиты табурет и, блеснув глазами, сказала:
– Сегодня к нам в больницу приезжал врач, нейрохирург из Екатеринбурга. Его зовут Максим Петров.
– А, да… Мне Руслан что-то говорил о каком-то новом враче.
– Ты представляешь, он же приехал из самого города к нам только ради Руслана! Нашему начальству его даже уговаривать не пришлось, он сразу согласился приехать. А мне ещё наш главврач Семён Иванович говорил: «Наталья, хватит фантазировать. Не приедет он». Ан нет! Есть ещё на свете настоящие врачи! Он даже денег с нас не взял никаких. Сказал, что будет наблюдать за Русланом, пока его состояние не улучшится, а потом даст указания и рекомендации, как его долечивать. Ты его не встречала?
– Этого Петрова? Нет, не видела.
– Я сегодня пригласила его к нам, – сказала тётя, прижимая руки к груди. – У Саши же остеохондроз, а я уже не знаю, чем его лечить. На спину то и дело жалуется. Так я только сказала Максиму Андреевичу, что у мужа моего остеохондроз, так он сразу: «Когда к вам можно будет заехать осмотреть пациента?». Ну, я и не стала резину тянуть! Сказала, что сегодня вечером и приезжайте. Он и согласился. Я уверена, вылечит он моего Сашку наконец-то!
– Ой, как здорово, тёть Наташ, – зевая произнесла Аэлита. Тёти сегодня было уж слишком много, но не поддержать её сейчас было бы невежливо. – Похоже этот Максим Андреевич – настоящее чудо.
– Да, это точно!
– Ну, я пойду собираться. Мне нужно в город за бумагой для принтера.
– Зачем тебе её покупать? Тебе в больнице бумагу и так выдадут.
– Я хочу сама её купить.
Тётя, улыбнувшись, махнула рукой.
– Дело твоё. Хочешь – езжай. Только смотри, как бы твои затраты на дорогу, бумагу, игрушки для ребятишек и прочее не превысили твою зарплату.
– Но, тётя, что ты… – отмахнулась Аэлита.
– Ладно… – вздохнула женщина. – Охота помогать тебе – так помогай. Таких людей мало осталось. Только ты да Максим Андреевич.
Аэлита посмеялась, а потом встала с табурета.
– Нет-нет! – остановила её женщина. – Сначала, будь добра, поешь.
– Тёть Наташ, я сначала за бумагой съезжу, а потом поем, ладно?
– Ни за что! Поешь, а потом можешь ехать, куда тебе угодно. Хоть на свидание! Главное, чтобы ты была у меня сыта.
Она коснулась пальцем кончика носа Аэлиты, и они засмеялись. Да, от тётиной еды никуда не убежишь!
Не прошло и пяти минут, как перед Аэлитой стояла полная тарелка вареников с картошкой. Таких пухленьких и аппетитных! Тётины вареники отличались не плоской, а особой округлой формой и были украшены крупной «завивкой».
Аэлита съела всё содержимое тарелки, поблагодарив тётю за вкусный ужин. Только после этого она отпустила её, и Аэлита отправилась в свою комнату.
Она обожала свою миленькую крошечную комнатку, в которой помещалась только односпальная кровать, старенький деревянный шкаф и лакированная тумба. Это было её личное пространство!
Аэлита решила переодеться. Она выбрала платье светло-жёлтого цвета с летящей юбкой и маленьким рукавом. Аэлита вынуждена была признать, что это платье не очень-то подходило для поездки за покупками. Она бы предпочла пробежаться в нём по зелёной лужайке и погулять по речному бережку.
Когда Аэлита облачилась в это платье, то стала крутиться перед зеркалом, которое было прибито к задней дверце шкафа. Да, это платье не имело отношения к современной моде. Зато она чувствовала себя в нём легко и свободно.
Она ещё пару раз прокружилась возле зеркала и в приподнятом настроении вышла из комнаты.
Когда Аэлита приблизилась к гостиной, то услышала незнакомый мужской голос.
«Наверное, этот врач приехал», – подумала она про себя.
Оказавшись у входа в просторную комнату, заполненную старомодной, но ухоженной мебелью, Аэлита увидела улыбающихся тётю и дядю. Они сидели на обшитом травянистого цвета тканью диване.
В кресле с высокой спинкой расположился мужчина. Он разговаривал с тётей, подложив указательный палец под подбородок. Во время беседы его широкие брови поднимались, собирая складку на высоком лбу.