Спасибо Еве, Татьяне и Павлу – моим первым читателям, поверившим в часовой мир с самого начала.
Спасибо тем, кто дошел с часодеями до самого конца этой истории.
Спасибо тем, кто теперь чувствует и знает, что Время Всегда Волшебно!
Глава 1
Змиулан
Полумрак неизвестных комнат, льющийся из окон лунный свет. Длинный ряд закрытых дверей, высокие проемы бесконечных анфилад. Резкие повороты коридоров и гулкие, осторожные шаги, тонущие в беззвучной пустоте.
Казалось, этому лабиринту не будет конца. Но Василиса упрямо движется вперед, предугадывая, что снова придет к большой железной двери с ярким черно-белым знаком Школы светлых и темных часов. Дверь откроется сама, с натужным, раздраженным скрипом… И вспыхнет вдалеке огонек, освещая проем с высокой стрельчатой аркой из чистого серебра. Василиса остановится, прислушиваясь к ударам собственного сердца, гулко стучащего в абсолютной тишине. Огонек вновь мигнет, задрожит, слабея, будто бы от сквозняка. И вдруг загорится ярко-ярко, освещая в серебряной арке чей-то темный, смутно знакомый силуэт.
И снова она услышит далекий, но настойчивый голос – кто-то зовет Василису, раз за разом выкрикивая ее часовое имя. Она захочет сделать шаг, но дверь закроется прямо перед носом. Где-то там, за дверью, раздастся короткий, злой вскрик и вновь – гулкое, множащееся эхо ее собственного числового имени…
Василиса медленно открыла глаза.
Странный сон уходил обрывками, нехотя исчезая в несуществующем мире видений. Сознание возвращалось в реальность, воскрешая в памяти настоящее и прошлое. Тяжелые воспоминания недавних событий накатывали одно за другим, подобно громадным океанским волнам, раз за разом налетающим на корабль, гибнущий в опасном шторме. Перед глазами вновь неумолимо пролетал жемчужный дождь, медленно вертелось кольцо из шестеренок, появлялись угрюмые лица отца, Миракла, Черной Королевы… И непременно в утреннюю полудрему приходил Астрагор, превратившийся в Марка.
Тихо… Только слышен размеренный ход старинных напольных часов из Главной Башни – это тиканье преследовало Василису с самой первой минуты появления в Змиулане. Скорей всего именно из-за этого постоянного, монотонного звука Василисе и снится вот уже седьмую ночь в Змиулане один и тот же тревожный, нелепый сон…
Василиса всей грудью вдохнула холодный воздух – огонь в камине, видимо, погас еще ночью, и комната к утру быстро остыла. Кованая дровница в виде свернутой клубком змеи пустовала, и Василиса даже не представляла себе, где можно раздобыть новые дрова.
Еще неделю назад, в день перехода, Василисе пришло письмо от Рока. Из напольного нуль-зеркала вылетел лист плотной желтой бумаги, исписанный мелким, поспешным почерком, и аккуратно лег на каминную полку. Он писал, что Астрагор сильно занят, поэтому пока не разрешает своей новой ученице гулять по замку для ее же безопасности.
Василисе отвели комнату на самом верху угловой круглой башни, хотя девочка очень надеялась, что ее поселят вместе с Захаррой или хотя бы их комнаты будут находиться рядом. Однако девочки расстались еще в первый вечер, когда Василиса подписала договор на целый год ученичества у великого Духа Осталы.
В круглой комнате с высоким потолком не было ни окон, ни двери, только низкий проем с округлой аркой, за которым поднималась на самый верх башни узкая крученая лесенка.
На стенах, отделанных черными панелями в мелких золотых узорах, висели шары-светильники, вставленные в аккуратные бронзовые рожки. Широкий зев камина заслоняла железная решетка – густое переплетение змей с узкими треугольными головками и длинными раздвоенными язычками. По краю большой полукруглой ниши камина тянулся мрачноватый орнамент из золотых листьев плюща и острых крыльев летучих мышей. Такой же рисунок обрамлял и зеркало для переходов, низко висящее на стене справа от лестничного проема. По обе стороны зеркала стояли два высоких старых подсвечника, ножки которых увивал золотисто-черный плющ со следами давней копоти на изгибах листьев.
В этой комнате чувствовалось незримое присутствие хозяина замка, главы Ордена Драгоциев – даже огромные потрепанные книги в шкафу имели тиснение крыла летучей мыши на корешке, а кипа чистой бумаги желтоватого цвета скреплялась ремешком с застежкой в виде глазастой летучей мыши.
В комнате царил душный, затхлый запах давно непроветриваемого помещения. Складывалось впечатление, что предыдущий хозяин комнаты жил здесь много лет назад. Под кроватью – деревянной, с резной спинкой из шишек и острых пик, больше похожих на часть ограды неприветливого дома, чем на спинку кровати, – вдруг обнаружилась старинная брошка в виде черного крыла летучей мыши – поцарапанная, с надколотым краем и потрескавшимся золотым ободком. Подумав, что с помощью тиккера можно узнать от брошки хоть что-нибудь о предыдущем хозяине башни, Василиса спрятала его в сумку-таймер.
Перед книжным шкафом лежал коврик – белая шкура какого-то длинношерстного животного, а возле камина стоял низкий столик и две табуретки к нему. На столике Василиса обнаружила знакомое серебряное блюдо – значит, голодом ее морить не собирались, что само по себе было уже хорошо.
А еще там стояла необычная лампа с синим стеклом – керосиновая, когда-то Василиса видела такую в музее истории, куда ходила вместе с классом. Вот уже седьмой день в лампе горел ровный красивый огонек. Его свет можно было увеличивать или уменьшать по желанию с помощью рычажка, но полностью он никогда не затухал. Да и масляная жидкость в нижней емкости никогда не уменьшалась. Наверное, это была особенная лампа, часодейная.
Несмотря на мрачноватый интерьер и отсутствие окон, лестница на крышу сглаживала все неудобства комнаты. Потому как Василиса надеялась, что сможет забираться на крышу и летать на Вьюге, прилетевшей в замок вслед за хозяйкой. Правда, пока что луноптаха проживала вместе со своими сородичами в другой угловой башне Змиулана.
Сегодня наступал ответственный момент – освобождение ее из заточения. Либо Астрагор сдержит слово и действительно позволит Василисе проходить у него обучение, либо сбудутся самые худшие ее опасения, и она, возможно, никогда больше не выйдет из этой комнаты.
Впрочем, вынужденное бездействие угнетало все больше. Конечно, Василиса не раз пробовала пройти через нуль-зеркало, вызвать свой часолист и даже взлететь с верхней площадки башни. Правда, она могла пользоваться тиккером, но и он действовал хуже, чем всегда, – скорее всего на башню наложили какие-нибудь специальные эферы, заглушающие часодейство. Но больше всего Василиса страдала от невозможности общения с внешним миром – она все-таки надеялась, что сможет объяснить друзьям, и особенно отцу и Черной Королеве, свой выбор с помощью писем. Кто знает, что они сейчас думают о поступке Василисы… Но увы, Астрагор полностью отрезал свою новую ученицу от всего, что связывало ее с Эфларой.
Чтобы развеять грусть-тоску, Василиса часто поднималась на самый верх башни и часами глядела сквозь квадратные зубцы на далекие горы, то утопавшие в синевато-серой предрассветной дымке, то освещенные яркими лучами солнца, то пропадавшие среди ярких звезд ночного неба, но даже это единственно доступное развлечение приносило все меньше и меньше радости.
Сегодня все утро Василиса не находила себе места, меряя пространство своей недельной темницы мелкими быстрыми шагами. Как ее примут жители этого страшного замка? Поможет ли ей Захарра в поисках Фэша? Почему Астрагор захотел обучать Василису, что он задумал? И еще десятки невысказанных вслух вопросов роились у нее в голове, словно стайка мелких птиц, беспорядочно летающих друг за другом.
Наконец, когда Василиса без особой охоты сжевала бутерброд, полученный из серебряного блюда, на часовой браслет пришло коротенькое сообщение от Захарры. Подруга писала, что ей разрешили прийти к Василисе.
Вдохновленная этим известием, Василиса еще целый час позанималась тиккеровкой – ради любопытства покрутила медальон над серебряным блюдом. Вскоре ей надоело наблюдать за мантиссами в виде самой разнообразной еды – от бутербродов с колбасой до жареного поросенка с яблоком во рту, – и она подошла к зеркалу, надеясь вскоре увидеть Захарру.
Василиса даже тронула идеально гладкую серебристую поверхность рукой, пустив по ней рябь, и та неожиданно мягко подалась, пропуская вовнутрь, во временной переход.
Целых десять секунд девочка боролась с собой. Ей же нельзя выходить из комнаты… Но зеркало заработало! Значит, все-таки можно?
– В общем, – убежденно произнесла она вслух, – коротенькая прогулка мне точно не повредит.
Вначале Василиса не спеша прошлась по длинной открытой галерее, пролегающей вдоль всех четырех стен замка – Южной, Восточной, Северной и Западной. Потом спустилась в сад, побродила среди молочно-белых статуй диковинных птиц с большими распростертыми крыльями и женскими лицами. И даже заглянула во внутренний дворик, где находился тот самый Колодец Времени с каменной часовой стрелой, оплетенной побегом вьюнка с нежно-алым цветком.
К большому удивлению Василисы, по дороге ей никто не встретился. Несколько раз в боковых коридорах и на лестницах мелькала чья-то тень, слышались быстрые шепотки, но тут же затихали, стоило ей приблизиться.
Воодушевленная этим обстоятельством, Василиса быстрым шагом направилась в Главную Башню.
Часовая зала встретила ее шаги пустынным эхом и все тем же размеренным тиканьем главных часов Змиулана. Здесь было темно – горели не все светильники, а в трех драконьих пастях камина едва тлел огонь.
Василиса прошла к часам, стоящим посреди залы. Человечки-жакемары все так же равнодушно били друг друга по голове часовыми стрелами, отстукивая время. Невольно она вспомнила, как встретила возле этих часов Фэша, когда возвращалась из тайного путешествия в Расколотый Замок. Тогда ее появление не прошло незамеченным, и Василиса попала в плен. Как же она рассердилась, подумав, что Фэш предал ее…
Неожиданно в углу тихо звякнул колокольчик – кто-то торопливо вышел из зеркала. Зазвучали, переговариваясь, тихие голоса. Почти сразу вспыхнули огни на потолочных люстрах, ярко освещая зал. Василиса едва-едва успела спрятаться за часами и, прошептав числовое имя, накрылась крыльями, обретая невидимость.
Шаги приближались. Василиса осторожно выглянула из-за корпуса часов и увидела Рока, одетого в черный мундир, а с ним незнакомого рыжеволосого мужчину – высокого, худого и какого-то неприятного, со злым выражением лица.
– Зачем вся эта иллюминация? – недовольно поморщился последний, останавливаясь у камина и протягивая руки к огню. – Зачем привлекать излишнее внимание? Разве дело твоего повелителя не требует особой секретности?
– Он ждет тебя, Шакл, – негромко и сухо произнес Рок. – Просил оставить вас наедине.
– Близится интересная работенка? – неожиданно хохотнул тот. – Кто провинился на этот раз? Надеюсь, не ты, Рок Драгоций? Признаюсь, ты меня жутко раздражаешь… И я бы с удовольствием тебя помучил.
Рок кисло поморщился на это, вызвав еще один неприятный оскал на лице собеседника.
Василиса проделала несколько осторожных шагов, чтобы приблизиться к ним. А вдруг этот человек пришел за Фэшем? Или за ней…
Неожиданно мужчина резко повернулся и глянул прямо на Василису. Она даже опомниться не успела, как его глаза – злые, холодные, неподвижные – оказались перед ее лицом.
В следующую секунду Шакл схватил ее за шиворот – Василиса только ойкнула.
Неужели он ее увидел?! Она же была невидимой!
– Я услышу даже писк комара в этой зале, – произнес мужчина, брезгливо оглядывая «добычу». – Не то что шарканье подкрадывающегося детеныша… Что здесь делает этот паршивый лисенок?
Лицо Рока вдруг исказилось хмурой гримасой.
– Оставь ее… – медленно произнес он. – Это новая ученица Астрагора. Наверное, заблудилась.
В его глазах под низкими широкими бровями сверкнули злые черные молнии.
Но мужчина не спешил исполнить его приказ. Он раздраженно вглядывался в лицо девочки, словно хотел вспомнить, где мог ее видеть.
– Не похожа на него, – с видимым сожалением произнес он. – Хотя характером наверняка пошла в папочку! Ходит, где не просят, подслушивает… Твой папаша всегда любил совать нос не в свои дела… С каким удовольствием я проломил бы ему череп, – с непонятной тоской продолжил он, заставив Василису побледнеть. – Увернулся, мерзавец… А ведь я почти скрутил этому надутому хлыщу Огневу его тонкую шею, мечтая увидеть, как катится по полу его голова, как гаснет надменный взор… но уж больно скользким он оказался…
– Шакл! – предостерегающе произнес Рок, делая к ним шаг. – Астрагор ждет тебя.
Шакл вдруг резко отпустил воротник ее плаща – Василиса чуть не упала. Сгорая от стыда и унижения, она не знала, что ей делать, – остаться или пуститься наутек.
Не говоря больше ни слова, Шакл устремился к винтовой лестнице, ведущей наверх, и вскоре исчез в темноте проема.
Рок мигом потерял интерес к Василисе, очевидно даже не собираясь ругать ее за самовольную прогулку. Он тоже направился к лестнице, но вдруг был остановлен возгласом:
– Рок, подожди!
Черная спина дернулась и замерла. Парень крутанулся на месте, как юла, – на Василису остро глянули мрачные глаза под низкими бровями.
– Подожди, – повторила Василиса, удивляясь собственной смелости.
– Я слушаю, – прозвучал сухой голос.
Василиса заколебалась на мгновение, но тут же прошептала:
– Я уверена, что ты знаешь, где сейчас находится Фэш… Скажи мне, как я могу его спасти… Ты ведь хорошо к нему относился, я знаю.
На лице Рока не отразилась ни одна эмоция. Только его спина еще больше ссутулилась, делая сына Астрагора похожим на старое, иссушенное дерево.
Василиса терпеливо ждала. Она знала, что когда-то Рок пытался предупредить Фэша об опасности и даже защищал его в летнем лагере… Девочка была уверена, что Рок переживает за судьбу Фэша. Только бы он дал хоть одну зацепку.
Наконец тонкие губы разомкнулись:
– Считай, что Фэш умер.
И его фигура растворилась во мраке винтовой лестницы.
Глава 2
Захарра
После такого поворота событий Василиса решила вернуться в свою угловую башню. Она сразу вспомнила, что Захарра и Фэш рассказывали об этом человеке, будто бы он наемный убийца, исполняет самые мерзкие поручения, а его появление в Змиулане всегда считают очень плохим знаком. Но сейчас ее тревожило другое: откуда Шакл знает ее саму и, судя по всему, не питает дружеских чувств к Нортону-старшему. Что имел в виду этот Шакл, когда говорил о желании проломить череп ее отцу? Ну и жуткий тип…
Зато в комнате ее ожидал сюрприз: на кровати сидела Захарра.
Подруга куталась в темно-фиолетовый плащ – в комнате царил холод.
– Слушай, Василиса, ты закаляешься, что ли? – сказала Захарра после бурного обмена приветствиями. – Какая у тебя холодрыга… Давай разожжем огонь.
– Нечем, – с сожалением пожала плечами Василиса, указывая на пустую дровницу.
– Странно, обычно за дровами следят слуги с нижнего этажа… А знаешь, давай сами сейчас сходим, я знаю, куда идти.
Василиса была так счастлива видеть подругу, что просто молчала, слушая ее веселую болтовню о Жан-Жаке, чей портрет та нарисовала, а повар в благодарность испек целую гору глазированного печенья в виде улыбающихся рожиц с челкой и хвостиками да еще назвал его «Захаррита». А еще Захарра наконец-то отомстила Феликсу – своему давнему врагу, подложив ему в постель дохлую летучую мышь. Теперь следовало опасаться ответного визита, но девочка уже приняла меры предосторожности, да и вообще этот Феликс трус и дурак.
Так они прошлись до конца Северной стены, спустились по неприметной внешней лестнице и очутились возле длинного сарая, доверху набитого дровами. Ухватив по увесистой вязанке, девочки с трудом и некоторыми передышками доволокли свою тяжелую ношу до комнаты.
И опять на обратном пути никто им не встретился. Василиса обратила внимание подруги на это странное обстоятельство.
– Астрагор дал всем указание и близко к тебе не приближаться, – тут же просветила ее Захарра. – Но не переживай, после еще рада будешь, что сейчас тебя оставляют в покое.
Пока огонь разгорался, девочки молчали, только грели над пламенем озябшие руки.
Наконец первой не выдержала Захарра:
– Как думаешь, Фэш и вправду… пропал навсегда? – тихо спросила она, с опаской покосившись на зеркало временного перехода.
Василиса и сама глянула в ту сторону – зеркальная поверхность оставалась недвижимой, значит, поблизости никого нет.
– Не думаю, – уверенно произнесла Василиса и невольно сжала ободок серебряного кольца. Сердце испуганно екнуло – на какой-то миг ей показалось, что кольцо перестало работать, но нет – крохотные шестеренки продолжали едва ощутимое вращение. Оставалось решить, стоит ли рассказывать Захарре про это кольцо. А вдруг та теперь должна обо всем сообщать Астрагору? – Мне кажется, надо надеяться до последнего, – добавила Василиса, видя, что подруга ждет продолжения ее слов.
– Надо найти способ ему помочь, – тихо произнесла Захарра. – Но я совершенно не представляю каким образом.
– Я тоже, – вздохнула Василиса. А про себя добавила: «Но непременно узнаю».
– И вот что волнует… – Захарра пристально посмотрела на яркое, веселое пламя огня. – Если бы Фэш задумал бежать, то непременно сообщил бы мне. Но увы, от братца не поступало ни одного знака… Да и, знаешь, вчера Рок объявил на уроке, что Фэш затерялся во Времени – его следов так и не удалось найти. – Она изо всех сил поджала губы, но подбородок девочки задрожал, выдавая сильное волнение. Ее лицо сердечком вдруг стало необычайно растерянным и жалким – Василиса никогда не видела подругу настолько подавленной. Как она могла в ней сомневаться? Тем более что Захарра проявила настоящую верность – не захотела вести Василису в Змиулан обманом. Но хитрый Астрагор наверняка все продумал и догадывался, что сама-то Василиса не захочет оставить подругу в беде, и поэтому подослал Рока…
Поколебавшись еще какое-то мгновение, Василиса все же произнесла:
– Фэш точно жив. И этому есть доказательство.
Поймав недоуменно-вопросительный взгляд Захарры, она решилась и выложила подруге всю правду об удивительном подарке Фэша.
Выслушав Василису до конца, Захарра присвистнула – то ли от радости, то ли от изумления, то ли от недоверия. Во всяком случае, она очень внимательно осмотрела кольцо, поворачивая ладонь Василисы то так, то этак.
– А мне вот ничегошеньки не сказал! – не удержалась она от укора. – Передал через Ника, говоришь? Ну вот, белоголовому доверяет, а мне хоть бы случайно проболтался!
– Как думаешь, кольцо действительно связано с Фэшем? – с надеждой спросила Василиса. – Он ведь мог такое придумать, да?
Не в силах сдержать эмоции, Захарра вскочила и принялась расхаживать по комнате.
– Мой братец и не такие вещи мастерил! – гордо заявила она. – Помнишь летуна? Или тот коврик летающий для Ника… А еще он часолисты вечно совершенствовал – заставки разные, хранилище, тайные переходы и ловушки – на случай, если кто-то заберется в твой часолист. Представляешь, у Фэша есть тайник где-то во времени, в который можно попасть только через сложный временной лабиринт. Эх, жалко, я не знаю где, он мне так и не сказал… Говорил, что если меня будут пытать, то я проболтаюсь. Ну, знаешь, у него же вечно такие шутки. – Она задумчиво обвела комнату взглядом. – Никогда раньше не была в этой комнате, – вдруг перевела она тему. – Ты не знаешь, кто тут жил раньше?
Василиса фыркнула.
– Я думала, ты мне расскажешь.
– Нет, что ты. – Захарра покрутила головой из стороны в сторону, с любопытством разглядывая содержимое полок книжного шкафа. Внезапно девочка заметила огонек лампы на каминной полке. – Ух ты! – мгновенно восхитилась она, вскакивая. – Это же вечнолампа, да? Кто подарил?
– Да стояла здесь, – ответила Василиса, немного удивленная таким живейшим интересом подруги. – Эта лампа всегда светит, даже если пытаешься ее выключить.
– Их дарят на счастье, – пояснила Захарра. – Как символ удачи и долголетия. Говорят, что, если ее брать с собой во временные переходы, она освещает самое нужное – скажем, указывает дорогу или помогает найти потерянные вещи… Ты уже раскручивала над нею тиккер?
Василиса молча кивнула. За эту неделю она провела тиккеровку над всеми вещами комнаты и в основном неудачно. О чем и рассказала Захарре.
– Да, скорее всего над этой башней стоят античасы, – авторитетно заявила та. – Такая штука, которая подавляет все часодейное… Зато мы с тобой можем болтать о чем угодно, и нас не подслушают! – Она хлопнула себя по лбу. – Как я раньше не подумала! Поэтому я не хотела говорить о Фэше, – чуть тише добавила она.
– А как же твоя метка? – поинтересовалась Василиса. – Разве она… Кстати, а что она вообще означает?
– Мы все связаны между собой через эту метку, – принялась пояснять Захарра. – Все Драгоции, все старшие ученики… Например, когда пытается пробиться к тебе кто-то из наших, ты ощущаешь в метке небольшое жжение. Можно еще мысленно связаться между собой, но только если находишься в Змиулане. Надо как можно четче представить лицо собеседника. Но при этом остальные орденцы могут подслушать, поэтому такой связью почти никто не пользуется… Ну и, конечно, Астрагор всегда знает, где находится каждый из нас. Послушай, а ведь у тебя тоже должна быть наша метка!
Василиса невольно коснулась рукой шеи.
– А это обязательно? Ведь у меня договор с вашим Астрагором всего на год.
– Наверняка не скажу, – пожала плечами Захарра, – но метку точно ставят на всю жизнь. Ведь из Ордена нельзя уйти, это предательство и карается сурово… зачасованием. Да ты не переживай, – торопливо продолжила Захарра, подметив, как изменилось лицо Василисы. – Наверняка у тебя не будет метки. Да и, знаешь, – она понизила голос, – ты ведь не живешь в Главной Башне, хоть и старший ученик. Я тоже, но у меня есть эта метка, потому что я – Драгоций по рождению… Фэш всегда мог ко мне обратиться мысленно, в каком бы месте замка ни находился. И нас никто не мог подслушать, потому что он ставил особую защиту: когда кто-то пытался подслушивать, вот как Феликс, то слышал не наши голоса, а завывание сильного ветра или громкий, издевательский смех…
Вспомнив о брате, Захарра умолкла и снова погрустнела.
А Василиса подумала, что хорошо бы начать поиски Фэша как можно раньше, пока есть хоть какая-то возможность ходить по замку без особого спроса.
– Давай проберемся в комнату Фэша и посмотрим, нет ли там какой-нибудь зацепки, – волнуясь, предложила она подруге. – Наверняка он оставил что-то связанное с кольцом.
Захарра чуть не подскочила на месте от изумления. В ее взгляде читалось одно – Василиса сошла с ума.
– Я чувствую, что там может быть спрятана какая-нибудь подсказка, – не отступала та. – Фэш мог догадываться, что Астрагор готовит ему ловушку.
Во взгляде Захарры промелькнула заинтересованность.
– Все может быть… Но ты же понимаешь, что входить в комнаты старших учеников без особого разрешения строго воспрещено. Не дай, великое Время, Рок или Войт проведает…
– Если боишься, я сама пойду, – упрямо мотнула головой Василиса.
Захарра дернулась, как от сильного удара.
– Это я боюсь?! Да в жизни я ничего не боялась! Просто за тебя волнуюсь. Ты и так… – Она запнулась, но продолжила: – И знаешь, не надо было тебе сюда соваться. Очень плохо, что учитель, – она невольно понизила голос, – заинтересовался твоим даром… Он явно что-то задумал, и мне это совершенно не нравится.
Воцарилась неприятная, неловкая пауза.
– Мне тоже, – наконец пробурчала Василиса, которую все сильнее грызло сомнение, правильно ли она поступила, согласившись переехать в Змиулан на целый год. Интересно, сильно ли сейчас переживают за нее Черная Королева, Миракл, отец… Впрочем, наверняка переживают… Даже отец. – Послушай, – медленно произнесла Василиса, вспомнив о недавней встрече в Часовой зале. – А этот Шакл, помнишь, ты рассказывала…
– Ты что! – мигом округлила глаза Захарра. – Даже имени его не произноси, накличешь беду. Не дай, великое Время, появится у нас в замке…
– Да я только что видела его, – перебила Василиса и принялась рассказывать, что произошло.
По мере ее повествования у Захарры несколько раз менялось лицо.
– Очень плохо, что он пришел, – наконец сказала она с самым угрюмым видом. – Что-то затевается… И плохо, что он про тебя столько знает. Что ты дочь Нортона Огнева, например.
– Да, похоже, он ненавидит моего отца, – невесело поддакнула Василиса.
Захарра неожиданно фыркнула.
– Шакл ненавидит всех высших часовщиков! – заявила она. – Поговаривают, что он презирает все часодейное и даже сам стыдится своего часового дара. Правда, у него всего лишь третья степень, поэтому он не имеет крыльев… Я слышала, что именно в крыльях – умении летать и сражаться – и заключена основная причина его злобы на часовщиков. Никто не знает, когда он первый раз пришел в Змиулан, но с его появлением начались странные исчезновения часодеев, которые выступали против Астрагора. Ты же понимаешь, что у такого, как наш учитель, много врагов…
– Ты говоришь про остальских часодеев? – Василиса тоже перешла на шепот. – В смысле, что есть те часовщики, которые не поддерживают Астрагора?
– Да, конечно! Скажем, есть одна очень сильная семья, проживающая где-то за Драголисом… Тсс!
Захарра приложила палец к губам, а затем указала на свою метку – Василиса поняла, что дело в связи, – может, кто-то «подключился» к Захарре.
– Ага… я только что получила приглашение на урок для старших учеников, – произнесла она через некоторое время. – Сегодня вечером.
Девочки снова замолчали.
И вдруг, разрывая напряженную тишину, прозвенел короткий сигнал. Василиса поднесла руку с часовым браслетом к глазам.
– Да, ты была права, – взволнованно произнесла она, прочитав сообщение. – Сегодня вечером и у меня будет первый урок.