Укрощение строптивой. Новый перевод Алексея Козлова

ПэкВот голодный лев рычит,И на месяц воет волк.Утомленный пахарь спит.Труд окончен, шум замолк.Гаснут рдяные дрова,В темноте кричит сова,И больному крик тот злобныйПредвещает холм надгробный.Час настал, чтоб на погостеРазверзалась пасть гробов.Возле церкви всюду гости —Бродят тени мертвецов.Мы ж Гекате вслед летим,И, как сны во тьме, мы таем;Но пока везде чудим,Дом счастливый облетаем.Не мешай ничто покою,Даже мышь не смей скрести.Послан я вперед с метлоюСор за двери весь смести.Уж как-то так сложилось, что до сих пор я читала только трагедии Шекспира, а с комедиями я столкнулась впервые. И не знаю, что теперь мне нужно сделать, чтобы избавиться от постоянного желания говорить стихами. Ну, надеюсь, это пройдет скоро и само.Здесь было три комедии, но понравилась мне только одна из них – «Сон в летнюю ночь», сказочная история о любви и сомнениях. Здесь мне понравилось и то, как описана магия, и юмор, и та пьеса внутри пьесы, похожая на «Ромео и Джульетту», и ее герои, и форма. Плюс до сих пор мне не с чем было сравнивать мистическую линию в «Макбете», сейчас же спокойно могу это сделать и это сравнение будет в пользу «Сна в летнюю ночь». Там мистика заключалась в правильном предсказании ведьм, здесь же появилась настоящая магия, появилось то, что уже не кажется удачей."Укрощение строптивой" – множество red flags и абьюзивные отношения, которые отвечают своему времени, но сейчас выглядят ужасно. Единственной вещью, которую мне было интересно узнать по итогу, это то, вернется ли характер Катарины к своему нормальному состоянию. Но и тут было разочарование. В чём-то похоже на «Брак по-итальянски», который я когда-то смотрела в театре. Окружающим, особенно людям явно старше меня, многое нравилось, часто смеялись и т.п, мне ж было противно смотреть эту историю о проститутке и ее выводке, где она точно так же играла с чувствами и разумом своего «мужа», как здесь играют с разумом Катарины."Много шума из ничего" – действительно много шума из ничего. Хотя соглашусь, это было забавно, но общие впечатления несколько похожи на отношение к «Укрощению строптивой».Но все же если вы хотите узнать, что вообще можно увидеть в историях Шекспира, а не хотите прочитать что-то определенное, то советую этот сборник

Купец выдает замуж двух своих дочерей – тихую и послушную Бьянку и упрямую Катарину. И если за Бьянкой мужчины волочатся толпами, то Катарина отталкивает всех «строптивым» нравом.Скажу сразу, что да, времена были другие, но подобное отношение к женщинам чудовищно, будь то 16 или 21 век. Главная мысль произведения – жена должна быть послушна и во всем повиноваться мужу. Если поначалу произведение и читалось довольно легко, то после замужества Катарины читать было практически невозможно, настолько это было неприятно. «Укрощение» строптивой жены – это бесконечное издевательство над ней. Петруччо, корыстолюбивый жених, морит Катарину голодом, не дает ей спать, измывается над ней на потеху слугам, чтобы в конечном счете сломить девушку. А когда она покоряется его воле, все вокруг признают, что теперь их брак будет счастливым. Вот только для кого он будет счастливым? Явно не для Катарины, всячески униженной и не способной не согласиться с мужем, какой бы бред тот не нес. Очень жаль как Катарину, так и ее сестру. Отец выдает дочерей замуж так быстро, интересуясь только состоянием женихов, словно избавляется от них и хочет откупиться. Действительно чудовищное время, когда подобная бесчеловечность мужчин считалась нормой. 

У меня старое издание на великолепной бумаге, так что перечитала с огромным удовольствием.Что нравится:+ осознанность, с которой Шекспир ищет новые способы воплощения своих литературных идей+ искрометный юмор, сквозь века по-прежнему доступный для понимания+ увлекательность, и с каждым прочтением замечаю новоеЧто не совсем:– все-таки сейчас методы Петруччо по укрощению жены выглядят странновато, если не сказать абсурдно и абьюзно. Тут нужно делать скидку на время, когда произведение было написано.Зачем читать:Чтобы насладиться прекрасной классикой и изобретательной комедией человеческих судеб.