The First Part of King Henry the Fourth

Пьеса не столько про Генриха IV, сколько про Принца Уэльского да Фальстафа. Фальстаф тут вообще звезда, центральная фигура; какие у него монологи занимательные, блестящие.Эта работа пестрит шуточками. Тут герои обзывают друг друга самыми невообразимыми словечками.Написано, увы, не так хорошо, как тот же Ричард III, но более интересно и читабельно в сравнении с никудышним, по моему мнению, Ричардом II. Та пьеса и вовсе вгоняла меня в тоску, и по итогу я даже написать отзыв на неё не сумела, ибо попросту не было о чём написать.Собственно, не стоит ожидать здесь Генриха IV во всей красе, пускай сей труд и назван в его честь. Известно ведь, что Шекспир боготворил Генриха V, вылепил из него идеального короля; так вот – эта часть служит некой затравочкой для будущего, и никак, по сути не касается личности Четвёртого Генриха.Нет, вру, все же часто тут идут рассуждения о его захвате трона и предательстве своих клятв, но как бы там ни было, а сама личность Генриха IV в пьесе где-то в тени, и не желает откуда выходить, уступая свою пьесу кому угодно, но только не рассказывая о себе самой. Впрочем, оно и не удивительно, ведь именно личность этого короля наиболее скупо описана хронистами, посему даже Шекспир не изобретает ничего про него, и это немного странно, если рассматривать того же Генриха V, которого он наделил самым богатым наполнением, вдобавок не совсем достоверным.

Некоторые пишут, что, дескать, настоящий герой этой пьесы, рыцарь без страха и упрёка, – это Гарри Перси. Что ж, возможно, идеализируется он здесь и больше прочих, но держится пьеса, как по мне, всё равно на принце Хэле и Джеке Фальстафе, на их взаимоотношениях и вечных дружеских перебранках. Опять же, попадалось мне, что, дескать, оскорбительность шуток Фальстафа в адрес принца по прошествии веков потерялась, и теперь кажется, что Хэл шутит над приятелем гораздо злее, а тот это по доброте душевной терпит, хотя на самом деле пикировки у них идут наравне; и с этим, пожалуй, соглашусь, хотя себя я как раз считаю человеком, мышление людей прошлых веков более-менее понимающим. Но шедевральность упрёков Фальстафа Хэлу в том, что якобы он (Фальстаф) до знакомства с ним (Хэлом) был чист и невинен, я оценить сумел.В любом случае, словесные перебранки очаровательны и историю о мятеже разбавляют хорошо. А ещё (это я уже о другом) я считаю очаровательной сцену, где «моя жена не понимает по-английски, а я – по-валлийски».Отдельный момент юмора: у меня эта пьеса в переиздании дореволюционного перевода З. Венгеровой и Н. Минского, и на протяжении всей пьесы я имел возможность впечатляться Ричардом вместо Ричарда (хоть бы Ришаром уже тогда обозвали, честное слово; и если в первый раз я подумал, что просто у переводчиков не получилось иначе имя под размер строки подогнать, то потом понял, что оно так по всей пьесе) и Галем (Галь), про которого я вообще не сразу понял, что это собственно Хэл. Галь, само собой, веселил меня особо и заставлял всё время вспоминать украинскую народную песню.Несе Галя воду, коромисло гнеться!За нею Іванко, як барвінок, в’ється!Галю ж моя, Галю, дай води напиться!Ти така хороша – дай хоч подивиться!А что. Между прочим, ещё одна хорошая возможность для Фальстафа поддразнить принца Хэла! Шучу-шучу.

Довольно быстро становится понятно что пьеса не столько о короле Генрихе IV, сколько о юных годах Генриха V. Как он из гуляки и повесы, ради развлечения грабящего грабителей, превращается в истинного воина. Сильного, храброго и сумевшего принять некоторую систему ценностей. Мы видим как вокруг него формируется круг и тем кому можно верить, и кому довериться не посоветуешь. Пьеса при этом неплохо снабжена юмором и подколками. Думаю в исполнении театра это можно сделать весьма достойным зрелищем, когда из юмора идет переход в драму, из желторотого птенца в орла.