Measure for Measure

О, если б грех притворством не был скрытИ каждый был таким, каков на вид!Герцог решает, что дал слишком много свободы своим людям, отчего они совсем распоясались, но что бы оставаться хорошим и добрым, и никого не наказывать, он «уезжает» оставляя вместо себя Анджело – более строгого наместника, который в его отсутствие сможет восстановить порядок. Пока же Анджело правит, Герцог, притворяясь монахом, «выходит в народ», что бы посмотреть и послушать, то чего в замке не узнаешь.Основная тема конечно же это двуличие, лицемерие и глупость, как власть имущих (Анджело), так и «простого» люда (Луцио), который ропщет на Герцога исключительно следуя моде. Любовные линии здесь уходят далеко на второй план, и основное внимание уделяется душе, выбору и соблазнам, а точнее тому как легко или мучительно им (не)поддаются люди. Если честно, я уже давно не помню в комедиях Шекспира такой глубины, как образов так и персонажей.В процессе чтения, я искренне верила, что за почти что 10 лет моё отношение к этой пьесе осталось неизменным. Когда же я села писать о своих впечатлениях, то поняла сколь сильно за эти годы изменилось моё восприятие героев и их действий:Герцог, только сейчас я обратила внимания, что не смотря на то, что этот персонаж и «положительный», ну, или по крайней мере справедливый, он достаточно слаб характером, и не до конца честен, он хочет послушания, но боится прослыть тираном, а потому ответственность и сложные решения спихивает на Анджело. К тому же в нем слишком много театрального фарса и комедии, ему скорее важны представление и фарс, чем сама «справедливость». Персонаж больше не вызывает теплых чувств или восхищения как раньше, отчасти из-за того, что он видится более человечным, да он справедлив, умен и находчив, но вместе с тем, ему не хватает стойкости и твердости, а в какой-то мере и жестокости, которая необходима правителю.Я очень много воли дал народу,И тиранией было бы каратьЗа то, что я дозволил; преступленьяМы разрешаем сами, коль ониНенаказуемы. Вот почему,Отец мой, власть я Анджело доверил,Пускай он именем моим разит,А я останусь в стороне от бояИ незапятнан.Анджело, вот тут всё осталось по прежнему, этот персонаж всё так же уродлив душой и мне неприятен. Он поддается соблазну, лицемерит и нарушает клятву, он с легкостью бросает свою невесту, когда та лишается приданного (и брата). Но самое страшное, что он посылает Клавдио на казнь не столько из идейных представлений или каких-то там порывов, а просто потому что может и хочет это сделать, знает, что ему это сойдет с рук.Анджело – тот муж, чья кровь,Как снеговая жижа, он не знаетНи жала страсти, ни волнений чувств;Их остроту природную он тупитНаукой, размышленьем и постом.Клавдио, как выяснилось, с годами принципиальность и подростковый максимализм уступают место прагматизму и простым понятиям. Если я раньше осуждала Клавдио за его «малодушие», то сейчас вполне могу оправдать, честь, душа и другие высокопарные слова ни когда не будут стоить больше чем жизнь близкого человека, особенно когда он не заслуживает этой смерти.Изабелла – не просто полная противоположность Анджело, она сосредоточение чести и праведности в этой пьесе, но так ли это на самом деле? Да, она держится своих принципов до самого конца и готова отдать за них жизнь брата, но не очернить свою безгрешную душу. В 17-18 лет я восхищалась её мужеством и стойкостью, и уж точно не осуждала и не обвиняла в лицемерии. Да, я смотрю на ситуацию из «другого» времени и во мне нет ни капли церковной веры (читай страха), но слова Изабеллы, что она бы жизнь отдала за брата если бы это было возможно, но душу ни как не может… Это как сказать, что я бы все деньги мира за него отдала, но те три золотых, что у меня есть, я не дам, они мне самой нужны. Я конечно очень сильно утрирую, но сейчас это выглядит именно так. Да, её последний жест в отношении Анджело, очень красивый и чистый, но… это всепрощение так же не укладывается в моей не религиозно голове, ну как можно вступиться за человека, который отправил твоего брата на казнь? О, если б только жизнь,Я как булавку бы ее швырнула,Чтоб вызволить тебя.Было невероятно интересно наблюдать затем, как сильно изменилось моё мировозрение и взгляды за эти годы, эта пьеса стала в некотором смысле «лакмусовой» бумажкой.

Помню прочитала книгу из-за картины художника Уотерхауса. Картина называется «Марианна перед зеркалом» и была она иллюстрацией к этой книге. Говорилось, что девушка на ней узнала о измене жениха и чуть ли с ума сходила от горя… Очень красивая картина.Название «Мера за меру» говорит само за себя. Все получили по заслугам х) Вероломный Анджело и покинутая Марианна, добрая Изабелла и преступник Клавдио. Мне гораздо больше по душе «Укрощение строптивой»…А «Мера за меру» запомнится мне скорее картиной Уотерхауса х)

Жил-был Герцог, он был мечтатель и добряк. Постоянно всем все прощал, махал рукой и говорил «да ладно уж, иди домой…». А потом вдруг понял, что народ надо менять! И еще ему стало скучно.Дальнейшие события можно описать, как похождения странствующего Герцога, который и тут и там, вникает во все государственные дела, раздает советы и собирает местные сплетни. Кстати, кажется некоторые правители так и делали – спускались в народ и спрашивали о себе. Бедный балда Луцио, хоть он почти единственный комический персонаж, а все равно балда. По сюжету что сказать.По мере чтения очень смутно проступали из памяти какие-то образы, казалось, что подобный поворот событий (я имею в виду подмену Изабеллы Марианной в садовой беседке), я уже где-то встречала. Потом открылось мне, что сто лет назад, когда деревья были большими, я читала А.Пушкина и там была поэма «Анджело», описывающая подобные события, но на мой взгляд, они были весьма комичными. Не такими, как у Шекспира. Если у Шекспира кто-то не умер в конце, то все пропало, шеф. Я удивилась, что в итоге скончался только несчастный преступник, причем своей смертью. Мораль сей басни такова, что если ты имеешь власть судить, то суди всех так, как осудил бы себя или даже наоборот, суди себя так, как судишь других. Увы, не так это просто.Прочитать стоит хотя бы ради болтовни тюремщиков и Бернардина:Помпей: Господин Бернардин! Вставайте да пожалуйте вешаться. ГосподинБернардин!Бернардин (за сценой): Чума на ваши глотки! Что вы так разорались? Кто там такой?Помпей: Ваш друг, сударь, палач! Будьте любезны, сударь, вставайте, пожалуйста,на казнь.Бернардин: К черту, мерзавцы! Я спать хочу.…Бернардин: Клятву даю: никому не удастся меня уговорить, чтобы я согласилсяпомирать сегодня.Герцог: Но выслушай…Бернардин: И не подумаю. Если вам нужно мне что-нибудь сказать – милости прошу комне в нору; я сегодня из нее ни шагу не сделаю. (Уходит.)Он просто взял и ушел. И никто его не остановил, поскольку "Не приготовлен к смерти. Таким его отправить в мир иной преступно было б."Суровый человек. Шекспир умеет шутить, хоть и по-черному иногда. Люблю пьесы, однако после них слова помимо твоей воли складываются ритмичным образом, не знаю как объяснить… Весь день ты мысленно: «Подайте мне печенье, Михаил, а если нет его, тогда купите. Вам воздастся».